Я виноват,но так суждено было случиться.

Ночь.Психбольница.Полночь.Тишина сковывает слух и кажется, именно она сейчас ходит по коридорам этого мрачного заведения вместе с печальным ветерком, который дует из щелей в старых окнах.Санитарка сидит на вахте, дежурит, как же ей надоело оставаться на дежурства, но такова работа, а ведь дома ее ждет муж и дети, наверное ,не стоило подписываться на такое ради денег.Но деньги сейчас многое решают-деньги это еще одна одержимость и при том самая распространенная.На небе светят звезды и горит луна, наверное, ни один человек из находящихся в здании давно не видел ничего подобного, но им ведь и не нужны окна, а зачем?! Можно ведь смотреть в четыре стены, обклеенные матрасами и лечить свои одержимости.От этого ведь хуже не станет, примерно так считают врачи.В каждую из палат хоть иногда заходят родные и близкие, пытаются найти контакт с родственниками, любят их, пытаются напомнить хоть отдаленно кто они и, что реальная жизнь еще есть.Они эта вся их связь с окружающим миром в котором им не было места.Они все живут в своих мирах, они сами знают кто они.Возможно, психбольные это самый здравомыслящий народ-они добьются своего, их ничто не остановит и они не бояться говорить кто они, все свое они скрывают внутри и не дают никому в себе разобраться.Они знают, что эти разборы ни к чему не приведут.Они иные.У них своя реальность. Палата номер 66 самая мрачная в корпусе «А», на втором этаже.В нее лет пять точно не заходил никто кроме врача, который бессмысленно ведет беседы с мальчиком, которому уже восемнадцать лет.Их диалоги звучат странно, необъяснимо.Врач сам не может до конца понять, чем болен этот человек.Он не боится своего бреда, как остальные пациенты, он не гордится своим бредом как вторая их часть.Он просто рассказывает, что они видит и добавляет, что все это правда.Не удивительно, что к нему уже пять никто не заходил, даже родная сестра близняшка.Но ему не обидно, они ему не нужны.Кому нужны такие родные, которые не верят правде.Хотя для каждого есть своя правда.Ему не нравятся разговоры.Давно перестал нравится бред врача вроде «Ты болен, малыш, надо лечиться» или его любимая фраза, которую доктор Джейкоб твердил каждый день «Если ты будешь продолжать в том же темпе, то и умрешь здесь, не пообщавшись с родными».Даже истерики не хватало, чтобы передать всю смехотворность его фраз.Дипперу Паинсу больше нравилась компания ветра, который сквозь нижнюю часть дверей заходил в его палату и обдувал лицо со шрамами.Когда-то он обрезал куски кожи на лице.Это было после приезда из Гравити Фолз. Сначала, на руке появилась надпись «Билл Сайфер», затем надписи стали покрывать лицо, он обрезал куски кожи и говорил семье, что просто порезался и оно само так вышло.Но один раз его застукали, когда он обрезал кожу на лбу.Кровь сочилась по лицу и он знал, что оправдания уже не помогут.Он клял Сайфера и ненавидел его каждой мышцей тела за свою испорченную жизнь.Все сознание ненавидело Сайфера, год, другой, третий…на четвертый год в психбольнице в один прекрасный день, кажется это была суббота и на улице была гроза и гремел гром, раскаты молнии видели лишь врачи, которые в ужасе столпились возле окон.Парень сидел в темноте, укутанный в смирительную рубашку.От этих оков было немного тепло и если бы было светло на лбу ясно бы виднелась надпись «Билл Сайфер».Страшно? Да нет, уже не страшно и даже не больно.Тьма перестает становится столько мрачной, когда буквы на лбу начинают светится желтым и Диппер начинает ощущать как на его плечи ложатся чьи-то холодные руки.От прикосновений смерти не страшно, даже наверное приятно, но смерть пришла бы с косой, а эти руки без косы и они нежно прикасаются к плечам.Сладкий голос шепчет напевом на всю комнату: -Мы снова встретились, мое Сосновое деревце, — не нужно быть магом, чтобы узнать, кому принадлежит этот голос.Он слегка скрипит и хрипит.Знакомый и почему-то теплый с легкой ноткой безумия, которую лишь стоит уловить, но все же он уже не механические и от этого голоса становится неожиданно легко и свобдно.Диппер не понимает что делает.Из глаз начинают течь слезы и внутри поет какая-то радость.Он пришел.Хоть кто-то пришел.Демон, уничтоживший его жизнь пришел к нему, ни родители, ни сестра, а он… Хочется кричать и орать с болью в голосе, как он его ненавидит.Это долбанное «Ненавижу.ДОЛЖЕН НЕНАВИДЕТЬ» сидит в голове и пищит, но он не хочет говорить то, что приказывает мозг.Он всегда только и говорил то, что приказывал мозг.Голова ложится на руку Сайфера, что лежит на его плече и слезы текут на нее, оставляя влажную дорожку на щеке.Сквозь легкую темноту видна улыбка. -Прости меня, Сосновое деревце, но ты мой, а я твой, -тихо и ласково шепчет голос и шатен уже ощущает прикосновения губ на своей шее.Его губы не как руки, они теплые, -моя звезда предсказала, что мы будем вместе.Демон и человек…знал бы ты как я смеялся, когда у меня на руках появилось твое имя с фамилией, я ножом их перечеркивал, а оно выпаивалось в других частях тела, на шее, грудной клетке, я весь в шрамах…я ненавидел тебя…но…я знаю, как мучился ты, чем-то мы с тобой похожи.Я не могу изменить повеление своей звезды, ведь именно она дала мне жизнь, от ее звездной пыли я появился и она знает, что лучше для судьбы моей.Я могу лишь и хочу сделать тебя счастливым ,хочу, чтобы ты больше не испытывал боль, -руки почему-то становятся теплыми и уже вытирают слезы, которые текут по лицу Паинса.Диппер не до конца видит демона, но в очертании ночи замечает повязку, что окутывает лицо и букву «Д» на шее, оставшееся слово скрывает воротник рубашки.Буква светится и слово, что идет дальше тоже, лишь эти два слова и освещают комнату.Он и он…так трудно сказать они, ведь его не должно существовать.Блондинистые волосы, как кажется Паинсу спадают на лицо.Он-Диппер Паинс человек и должен существовать от он-Билл Сайфер демон отдельно, но судьба связывает их в они.Нити судьбы трудно уловить, но вот их очертания уже связали демона и человека. -Я никогда не покину тебя, Диппер, я…я ,кажется, привязан к тебе…вашими…людскими чувствами…у этого чувства еще странное название… -Любовь…не бросай меня, Билл, никогда не бросай, -он не может обнять демона, смирительная рубашка мешает.Щекой парень медленно стал тереться об тыльную сторону его ладони, пока демон крепко обнимал шатена, -забери меня отсюда, Билл… -Не сейчас, Сосенка, прости, любимое мое существо…но не сейчас…а через год…в этот же день…жди меня…-губы дрогнули в слегка судорожном движении прикоснулись к губам блондина.Гром прогремел и свет на записях потух.Комнату вновь окутала темнота и одиночество. С тех пор ненависть сменилась любовь.Прошел год.Был тот же самый день.Наверное, в психбольницах нет календарей для больных, но он понял, что этот день наступил, когда прогремел яростный гром и ударила молния.Чьи-то шаги раздались за дверью.Много людей спешило посмотреть на бешеную стихию.Комнату озарил свет.Смирительная рубашка исчезла будто ее и не было, Диппер встал на ноги и подошел к только открывшемуся порталу.Сказать, что было страшно-ничего не сказать, ни столько страшно, сколько он боялся того, что сам Билл не появился.Ноги немного подкосились от легкой тревоги, но вот из портала высунулась рука и робким жестом взяла мальчика за руку. Свечение исчезло.Тишина окутала мрак больницы.Никто больше не видел Диппера Паинса.И уж точно никто не знал, как стоя на звездной глади, около созвездия Ковша, что когда-то красовался на его лбу.Мальчик прижимался к демону, пытаясь согреть его вечно холодное тело.Демон улыбался. Чеширская улыбка Сайфера освещала звездную ночь и кривлялась в небе, как бы говоря, я наконец-то забрал то, что принадлежит мне: -Еще одно приключение вместе, Сосенка, но на этот раз оно навряд ли закончится. Губы сомкнулись в поцелуе.Свет погас.В полуночной тиши ночного неба появились они.Демон и человек…