Музейная пыль

      — Кто там?       Доктор выглянул из подсобки, машинально отряхивая поношенный старомодный костюм от пыли. Посетительница виновато улыбнулась, и на лице пожилого человека расцвела ответная улыбка.       — Алиса! Какая приятная неожиданность! А я никого не ждал, решил вот разбор хлама устроить....       — Да я тут... поблизости была, вот и решила заглянуть. Извините, что без предупреждения.       — Ничего-ничего, я сейчас... Погоди минуту...       Девушка замерла в дверях, терпеливо дожидаясь, пока Доктор переберется сквозь завалы ящиков и коробок и выберется из пыльного нутра склада.       — Ну что, проходи, — Хранитель Музея по-отечески обнял гостью, для чего ей пришлось слегка наклониться — ростом девушка пошла в знаменитого папу, да еще и от мамы немного прихватила. — Проходи, присаживайся, а я чай поставлю. Как ты? Как родители?       — Спасибо, все хорошо. — Алиса опустилась в свое любимое кресло и окинула взглядом знакомую комнату. Все как и всегда: те же залежи книг по углам, те же горы бумаг на столе, а цветы на подоконнике продолжают виться, стараясь зацепить любого проходящего мимо своими усиками. — Родители хорошо, у меня тоже все нормально. Летим вот с Чумароза, у Громозеки в гостях были. Ему уже тяжело делать вылеты, но у себя на планете он еще полон сил, обучает молодых археологов. Я тоже на пару лекций попала, было очень здорово.       Верховцев улыбнулся, разливая по чашкам чай. В дверь просунулся маленький робот-домовой, но Доктор отмахнулся от помощи.       — Как папа? — осторожно спросил он, и Алиса вздохнула, сложив руки на животе, понимая, о чем именно спрашивает собеседник.       — Скучает, — честно ответила она. — Я бы даже сказала, тоскует. Взял в привычку летать на Марс, на яблоневые поля. По-моему, папа думает, что оттуда сможет подать хоть какой-нибудь сигнал. Ну, знаете, как у фиксианцев, по их внутренней связи.       Верховцев грустно вздохнул, поставил чашки и большое блюдце с печеньем на крошечный колченогий стул и подвинул его гостье, опустился в кресло напротив и взял свою чашку.       — Да, нехорошо получилось, — тяжело заметил он и покачал головой. — Думали о полноценном контакте, а оно вон как все вышло. Ни контакта, ни прославленных героев.       — Ну, ученые не теряют надежды, — без особого оптимизма сказала Алиса. — Возможно, это всего лишь временная аномалия и через какое-то время войд снова откроется. — Я тоже очень скучаю, особенно по дяде Киму. Все детство ведь к нам приезжал, как родной дядя мне был, а тут...       Девушка замолчала, с болью нахмурившись.       — Не хотела бы я узнать, каково сейчас отцу, ни за какие коврижки. Зато теперь они с мамой неразлучны, спокойная старость вместе, как и мечтали когда-то. Дом за городом приобрели, все время там, в тишине и спокойствии.       — Старость, — иронично посмотрел на гостью Верховцев. — Ох, Алисочка, да разве это старость? Твои родители еще по сто лет проживут, а может и больше, медицина-то на месте не стоит. И любым молодым фору дадут.       — Ну, тут не поспоришь, — улыбнулась девушка. — А, кстати...       Она смерила Верховцева любопытным взглядом.       — Сколько вас помню, вы всегда в одном возрасте и не стареете. Хотя судя по рассказам папы, преподавали еще у них в Академии. Тоже достижения медицины?       — Почти, — улыбнулся Доктор. — Институт Времени. Я довольно часто с ними работаю, и из-за перемещений возраст невольно корректируется. Но и мне уже пора на пенсию. Разве что пару проектов постараюсь закончить.       Алиса хотела было спросить, о каких проектах идет речь, но ожил дверной звонок, и Верховцев, с извинениями, вышел в коридор. Девушка залпом допила чай и посмотрела на часы. Корабль на Землю отходил от планеты Трех Капитанов через полчаса и нужно было успеть на космодром. Хоть тут и рядом, но все-таки. Она встала и прощальным взглядом окинула столь любимую ею комнату. Через неделю начнется работа и вряд ли она попадет сюда раньше следующего лета. А жаль. Доктор Верховцев был близким другом их семьи, и в этом музее она провела немалую часть своего детства, как и в коридорах «Синей Чайки» дяди Кима. На какую-то секунду девушке показалось, что сейчас откроется дверь и снова войдут отец с друзьями, весело хохочущие или препирающиеся из-за какой-нибудь ерунды. Сколько Алиса помнила, они всегда вели себя именно так, и всегда в их присутствии было спокойно и радостно, как больше нигде и ни с кем. Девушка перевела взгляд за окно, туда, где в лучах полуденного солнца высился знаменитый монумент. Лица троих каменных капитанов застыли в вечной молодости и спокойствии, совсем несвойственным им при жизни, и высокие тополя шумели у их ног. Что ж, по крайней мере, они были, а конец, рано или поздно, бывает у всего и тут уж ничего не попишешь.       Сердито смахнув непрошенную слезу, Алиса закинула на плечо свою объемную сумку и, не оглядываясь больше, вышла из комнаты.