Keeping on the outside Glimmer in the moonlight Only shadows there dwell we are Creeping on the edge of the dark
В тот самый момент, когда их взгляды встретились впервые за столь мучительно длительное время, Тео сразу обратил внимание на то, что другие попросту игнорировали. Манящие глаза, цвета горького кофе, излучали огонь, которым можно испепелять целые континенты. Ему казалось, что если Симонс станет возле глобуса и просто взглянет на него — Евразия сгорит до самого тла, развевая пепел по всем четырем океанам.When it all goes up in flames We’ll be the last ones standing
Тео больше всех обращал внимание на слишком частые изменения в настроении девушки. Она ведет себя непостоянно, словно покой перед сокрушительным штормом. Стайлз хоть и видел, что с сестрой что-то не так, но надеялся на её благоразумность и силу воли, которой может позавидовать сам истинный альфа. Остальная стая списывала происходящее на посттравматический стресс после отъезда Дерека Хейла. О, Рэйкен все знал об этом проклятом оборотне и всей душой его ненавидел. Знал сколько боли и печали тот доставил Стилински. Мысленно он уже успел составить список возможных вариантов его убийства. Та самая невыносимая душевная боль, не без помощи зловещей лисицы, переросла во что-то необыкновенно мрачное.City made of thin glass Smolder in gin pitch black Sin so thick you can’t see the stars Can’t tell good and evil apart
Время уже перевалило за полночь, когда Тео почувствовал её запах и слышал легкую поступь, даже не смотря на гремящую музыку на весь тренажерный зал. Рэйкен усмехнулся уголком тонких губ, предвкушая сладкую победу в его маленькой войне. Он приглушил музыку, и быстро скинул с себя кофту, как раз в тот момент, когда Симонс появилась в дверях. Она выглядела так же как и днем на уроках. Одетая в темные джинсы и просторную джинсовую рубашку, цвет которой невероятно сочетался с мрачными глазами. Он все никак не мог привыкнуть к её новой, более короткой чем обычно, стрижке. Не говоря ни слова, Симонс, с серьезным видом, облокотилась спиной о стену, скрестив руки на груди. Тео с довольным видом шагнул к штанге с внушительным количеством блинов. — И не страшно тебе одной бродить по школе в такое позднее время? — ухмыльнувшись её отражению в зеркале, спросил парень. Он, то поднимал штангу, то опускал, без особого напряжения, скорее, делая это автоматически. Всё его внимание было приковано к девушке, которая наблюдала за его движениями без интереса. — Особенно, после всего произошедшего здесь? По её губам скользнула весьма недобрая усмешка, от которой его сердце предательски подпрыгнуло в груди. Она с невероятной грацией, которая бывает только у семейства кошачьих, оттолкнулась от стены и плавно подошла, встав за его спиной, от чего та мгновенно покрылась мурашками. — Единственное, кого стоит боятся в этой школе, — горячо зашептала она, встав на цыпочки, чтобы её манящие губы коснулись кончика его уха, — это меня. Как только её теплое дыхание достигло его кожи, штанга неловко выскользнула из его рук, разнося грохот, казалось бы, по всему Бейкон Хиллс. Тео жадно сглотнул, осознавая всю плачевность ситуации. Раньше он был полностью уверен в том, что хищник, вышедший на охоту, в этой комнате он сам. Ему казалось, что именно он затягивает её во тьму. И только сейчас, ощущая её опаляющее дыхание на его шее и заметив глаза, в которых можно утонуть, в глубочайшей, беспробудной, тьме — он здесь жертва, загнанная в угол. И пугало его совсем не это, а то, что он согласен сдаться прямо сейчас, без боя и малейшего сопротивления. Собрав всю волю в кулак, он повернулся к девушке лицом, сохраняя маску отстраненности, надеясь, что она не сможет рассмотреть трещины эмоций на ней. — Ты что-то хотела? — спросил он, настолько ровным голосом, насколько только мог в данной ситуации. В её темных глазах полыхал огонь безрадостных эмоций. Симонс склонила голову на бок, выражение лица было на грани детской забавы, но знойный взгляд выдавал. — Я много чего хочу, — загадочно протянула она, скользя ладонью по его голому торсу вверх. От её плавных движений мышцы напряглись как струна, а чуть ниже живота нарастало напряжение. Единственное, что более-менее, отрезвляло сознание Тео это то, что он прекрасно понимает — Симонс не разделяет его эмоций. Его сердце сейчас прорвет грудную клетку и вывалится на пол, в то время как её стучало размеренно и спокойно. Он мог почувствовать, как веет холодом от покрытой ледяной коркой души девушки. К сожалению, он понимал, что сердце Симонс Стилински давно погибло от другой любви. Всё с таким же стабильным сердцебиением, она первой потянулась к нему за поцелуем, на который он ответил слишком быстро. С остервенением он смял её губы, надеясь впитать в себя всю боль, которая отравляет душу. Рэйкен чувствовал знойный жар, охвативший все тело и сознание, упивался наслаждением от полученной, такой долгожданной цели. Стилински чувствовала могильную тишину. Она с тихим выдохом подставляла шею под горячие, влажные поцелуи, а разум был необычайно пуст. Руки скользили по рельефным мышцам спины, больно впиваясь ногтями в кожу, вызывая у парня стон болезненного удовольствия. Он ликовал от того, что её рубашка оказалась на кнопках, которые он смог молниеносно распахнуть, не заботясь об отскочивших пуговицах и порче чужой одежды. Тео на мгновенье отстранился, наслаждаясь видом её небольшой упругой груди, запрятанной в черный лифчик. Грудная клетка вздымалась ровно и спокойно, словно они сейчас беседовали о погоде, а не придавались безудержной страсти. Вся страсть Симонс Стилински была истрачена на другую любовь. Тео Рэйкен принимает это как новый вызов. Утробно зарычав, он схватил девушку за бедра, поднимая вверх, как пушинку, и прижимая к себе всем телом. Сдавленно выдохнув, она тут же обхватила ногами его бедра, кусая губы в новом, хищном поцелуе. Противная трель смартфона, идиотская мелодия, которая стояла на звонке только её брата, возвращает их к гнетущей реальности. Тео, повинуясь инстинктам, прижимает её к себе ещё ближе, стараясь затуманить разум страстными поцелуями и ласками, но Симонс властно давит ладонью на грудь, приказывая остановиться. Парень чертыхается, мысленно расчленяя Стайлза на малюсенькие кусочки, повинуется ей и бережно опускает на землю. Она с выражением безмятежности и равнодушия, пожимает плечами и достает телефон. — Йоу, бро! — щебечет девушка, выдавливая из себя веселые нотки. — Решила прогуляться. Что там у тебя? Тео даже не хочет слушать. Он разочарованно плетется к тренажеру «бабочке», надеясь выместить всю злость и отчаянье во время тренировки. — Без проблем. Сейчас буду, — обещает Симонс, заканчивает разговор и уходит. Фраза, брошенная уже в дверях, заставляет весь его мир покрыться пламенем. — Поболтаем позже. Её манящие глаза, цвета горького кофе, излучали огонь, которым можно испепелять целые континенты. Сейчас Тео убедился в этом на все сто девяносто процентов. И будь он проклят, за то, что совершенно без боя и попыток спастись, горит в окружении воды.