"А ты помнишь?"

POV Сонгю Я снова соберу твои разбросанные вещи, аккуратно сложу и положу на место. Мои голые руки соберут осколки разбитой вазы – очередной, которая пострадала в твоём порыве гнева. Мой безымянный палец зальётся кровью, когда я случайно порежусь одним из осколков. Мне совсем не больно, честно, должно быть тебе сейчас гораздо больнее, и это мне причинят гораздо больше боли, чем какой-то «кусок» бесполезной вазы. Я вдохну горький запах парфюма, который ещё не успел выветриться после твоего ухода, захлопну дверь и уйду.

Куда? Вслед за тобой…

Тебе сейчас холодно? Ты оставил свой любимый длинный шарф и куртка одиноко висит на крючке в коридоре, выбежал наверняка только в одной рубашке, дурак. Я иду не спеша, минуя очередной квартал, остановлюсь у кофейни, закрою глаза, вдохну аромат свежесваренного кофе и улыбнусь всплывающим воспоминаниям. Ты помнишь? Ровно 3 месяца назад именно здесь я тебя и «подобрал», недотепу официанта, который испортил мой новый пиджак, пролив на него кофе. Уже было поздно и обычные химчистки давно закрылись. Тебе тогда пришлось побегать, чтобы найти круглосуточную. И ты её нашел, а после прибежал ко мне домой весь запыхавшийся и промокший до нитки. Худощавый, бледный, насквозь мокрый и холодный, но, счастливый. И я до сих думаю, на что я тогда купился? На блеск в глазах или рельефное тело, которое так хорошо подчеркивала мокрая, белая футболка. Ха-ха. В любом случае, я отогрел тебя, приютил и привязался, как ребенок привязывается к котенку подобранному на улице. Поэтому каждый раз, когда ты так сбегаешь, горечь и чувства опустошения ломает меня, и я снова иду тебя искать, по тем же следам, к одному и тому же месту. Поэтому пора помахать ручкой официанту стоящему за стеклом, который всё это время наблюдал, как я глупо улыбался вывеске с надписью «требуется администратор». А вот и ты, мой гуляющий и уже нетрезвый друг. Уличная забегаловка, заставленный стол соджу и тарелка с кимчи – это так похоже на тебя, так предсказуемо. Ты меня не заметишь, даже если я сяду прямо напротив тебя. Все бутылки были опустошены, поэтому я попрошу аджуму принести ещё и заодно посчитать, насколько ты снова «нагулял», чтобы оставить здесь остатки зарплаты. Я выпью для приличия стаканчик, вздохну с облегчением и улыбнусь твоей пьяной и глупой физиономии. Посмотрю в твои потерянные глаза и прочитаю в них, что сердце твоё снова болит, оно почти не бьётся. Старые раны всё ещё кровоточат, а плохие воспоминания играют с твоим подсознанием, пробуждая страх и принуждая бороться. Я очень хочу дотронуться до твоей холодной руки, поделиться своим теплом, придать сил, но не могу, нельзя. Прямо сейчас, для тебя меня не существует. Я лишь галлюцинация, не более. Я и не против, только так я могу увидеть твою боль и разделить её вместе с тобой, иначе ты не позволишь. Ты думаешь, я не знаю причину твоих побегов? Когда животное чувствует, что умирает, оно убегает от хозяина, что бы тот не видел, как его любимец страдает. Но ты не животное, ты человек и тем более ты не умираешь, ты преодолеешь это, а я буду рядом и просто подхвачу в нужный момент, договорились? Я приму твоё мычание за «да, как скажешь». Ты что-то пробубнишь себе под нос, неуклюже встанешь и, не замечая мира вокруг себя, пойдешь туда, откуда пришел, неосознанно, но все же домой. Я последую за тобой. Накину тебе на спину своё пальто и буду идти след-вслед, улыбаясь твоей макушке, и подхватывая тебя каждый раз, когда твои ноги начинают бесконтрольно заплетаться. Падай, а я поймаю, помнишь? Остановился. Я встану рядом и посмотрю на тоже, что и ты: снежная аллея во всей своей красе. Улыбаешься? Значит всё ещё помнишь. Декабрь прошлого года, наша первая крупная ссора из-за какой-то ерунды, сейчас уже и не вспомню, что это было. Ты бросил меня одного в караоке и убежал сюда, на эту самую аллею. Спрятав свой носик в шарф, весь съежился вооон на той скамейке. Даже мой снежок, который прилетел тебе в лоб, тебя не расшевелил, и ты продолжал демонстрировать своё упрямство. И только клубничное молоко заставило тебя вынырнуть из шарфа, а глазки так и засверкали. Я всего лишь хотел подразнить тебя и побежал вдоль аллеи, размахивая пакетиком молока, а ты погнался за мной, и со стороны это было похоже на игру в догонялки, в конце которой тебя – победителя ждал приз пакетик молока, а меня – проигравшего, пинок в сугроб. После я развалился на снегу без надежды на то, что ты оторвешься от своего «приза» и обратишь на меня внимание. Даже мои протестующие стоны и дерганье ногами не помогало, тебе было просто весело наблюдать, предатель. Обменял меня на пакетик фруктового молока, значит? Мириться с этим я не хотел, я потянул руки к тебе и ждал, пока ты мне поможешь подняться, но, это ты так думал. Я повалил тебя на себя сразу же, как только твоя рука коснулась моей. Ты пытался вырваться из моих объятий, но тщетно. Я до сих пор помню твои испуганные глаза и свою чересчур довольную, отчего глупую улыбку. Ещё пара секунд , я приподниму голову от земли и прикоснусь к твоим ещё влажным от молока губам. Твои испуганные глаза станут ещё больше, а сердечко забьётся даже слишком быстро. Я легонько поцелую ещё раз, ещё и ещё, пока не сцелую остатки молока, с которым ты развлекался до меня. Наверное, я слишком увлёкся, и тогда ты прикроешь мне ладонью губы. Образовалась пауза, во время которой беседу вели наши глаза. Тепло. Я уже был готов расплавиться под тобой, когда почувствовал на своих губах прикосновение чего-то сладкого. Волшебно. Моё тело полностью размякло, а губы подчинились твоей сладости, которая была так приятна на вкус… Пора домой. Напевая песенку про глупого кролика, ты сойдешь с аллеи, мы пройдем последний квартал и подойдем к нашему дому. Ты, как всегда, остановишься, закроешь глаза, сделаешь глубокий вздох, улыбнешься на выдохе и наконец зайдешь. Скинув на пол пальто, но не снимая обуви, пройдешь по коридору и зайдешь в нашу комнату, в которой ещё час назад каждый её угол был пропитан твоей болью и гневом, но я вернул ей былое тепло и уют, поэтому можешь упасть на кровать, закрыть глаза и заснуть. Я аккуратно сниму твои ботинки, осторожно положу твою голову на подушку и укрою твоё ещё немного дрожащее тело одеялом. Лягу напротив, изучу в 1001-ый раз любимые черты твоего лица, уловлю на нем спокойствие, что значит, твоя борьба на сегодня благополучно закончилась, я рад. Пара минут, и я почувствую, что под одеялом что-то зашевелилось, ещё пару секунд, и я почувствую теплое прикосновение твоей руки на своей. Ты обхватишь мою руку и медленно подтянешь её к лицу, губами найдешь мой раненый палец и нежно поцелуешь. Мы не откроем глаза, переплетем пальцы рук и провалимся в сладкий сон. ~~~ - ГЮДЖИДЖИ! Оторви уже наконец свою попу от кровати и бегом на кухню! Я неохотно вынырну из-под одеяла, потру глаза и улыбнусь грохоту посуды, которой исходит из кухни. Приду, сяду за стол, обопрусь локтями и буду наблюдать за бегающим из-за угла в угол кухни неуклюжим созданием. Ты мне что-то увлеченно рассказываешь, смеешься, размахиваешь руками, а одновременно умудряешься собрать нам завтрак. Такой милый. Весь этот завтрак ты шутишь, играешь с едой, запивая её клубничным молоком, и без умолку разговариваешь, а я лишь улыбаюсь, даже не вслушиваясь в твою болтовню, сейчас мне достаточно того, что я вижу. Улыбка на моём лице расползается всё больше от мысли: «Ты вернулся. Мой Глупый кролик – Нам Ухен, вернулся».