Гарри и Гермиона аккуратно, чтобы их с Клювокрылом не было видно, поменяли позицию, чтобы было хорошо видно Гремучую иву. Они видели самих себя, будто смотрят телевизор.
— Коросточка! Брысь!
У Гарри сжалось сердце:
— Сириус!
Возле Ивы возник силуэт гигантского пса; на глазах друзей он сбил с ног Гарри, потом схватил Рона…
— Отсюда выглядит еще страшнее! — сказал Гарри, глядя, как пес втаскивает Рона в дыру между корней. — Нет, ты гляди! Ива ударила меня… теперь тебя…. Вот это да!
Гремучая ива скрипела и хлестала нижними ветвями. Гарри с Гермионой наблюдали, как они бегают вокруг, пытаясь подобраться к корням. Дерево вдруг замерло.
— Это Вики нажала на сучок, — сказала Гермиона.
— Мы, наконец, у спуска в туннель, — комментировал Гарри. — Все, мы внутри.
Не успели они скрыться, Ива ожила. Еще секунда-другая и совсем близко послышались шаги: Дамболдор, Макнейр, Фадж и почтенный представитель Комиссии возвращались обратно в замок.
— Сразу же после того, как мы спустились в туннель! — воскликнула Гермиона. — Если бы Дамболдор мог пойти с нами…
— Макнейр и Фадж тоже бы за ним полезли, — мрачно отозвался Гарри. — Спорим на что угодно, Фадж приказал бы Макнейру убить Сириуса на месте…
Четверо мужчин поднялись в замок по парадной лестнице. Несколько минут сцена пустовала. И вот…
— Смотри, идет Люпин! — объявил Гарри: кто-то сбежал по каменным ступеням и со всех ног припустил к Иве, Гарри взглянул на небо — луна полностью скрылась за облаками.
Люпин поднял с земли сломанную ветку и ткнул ею в сучок на стволе. Дерево утихло, и Люпин тоже исчез в туннеле.
Гарри покачал головой:
— Как жаль, что он не захватил мантию… Она ведь как раз там лежит на земле… — Он обернулся к Гермионе: — Давай я сейчас выскочу и подберу ее, тогда она не попадет Снеггу в руки и…
— Гарри, нас никто не должен видеть!
— И ты можешь такое вынести? — рассердился Гарри. — Просто сидеть и смотреть на этот ужас. Я все-таки сбегаю за мантией.
— Гарри, нет!
Гермиона вцепилась сзади в его мантию — и вовремя. Над лугом разнеслось громовое пение. Это был Хагрид. Он брел наверх, к замку, покачиваясь и горланя на пределе своей могучей глотки, размахивая в такт здоровенной бутылью.
— Видишь? — укорила Гарри Гермиона. — Видишь, что могло случиться? Нам никому нельзя показываться на глаза! Да стой же ты, Клювокрыл!
Гиппогриф вновь неистово рвался к Хагриду, Гарри вместе с Гермионой еле удерживали его. Развеселый Хагрид на нетвердых ногах поднялся в замок и исчез за дверями. Клювокрыл перестал вырываться, и голова его печально поникла.
Не прошло и двух минут, как двери замка вновь распахнулись, и на лестницу выскочил Снегг и бросился к Иве. У Гарри сжались кулаки. Возле дерева Снегг замедлил шаг и огляделся по сторонам. Увидел мантию-невидимку и поднял ее с земли.
— Убери от нее свои грязные руки! — шепотом прорычал Гарри.
— Ш-ш-ш-ш!
Снегг взял ту же самую ветку, что и Люпин, дотянулся до сучка на стволе и, закутавшись в мантию, нырнул в дыру между корнями.
— Ну вот, — удовлетворенно заметила Гермиона. — Теперь мы все там. Остается только ждать, пока мы снова появимся…
Она крепко привязала Клювокрыла к дереву, села на землю, выбрав место посуше, и обняла колени руками.
— Я, знаешь, чего не могу понять…. Почему дементоры не забрали Сириуса? Помню, как они подошли, их было так много. И тут, по-моему, я отключилась.
Гарри тоже сел. И рассказал то, что видел: едва дементор приблизил к нему рот, что-то большое, серебряное примчалось галопом по озеру, и дементоры отступили.
Гермиона слушала Гарри, в изумлении приоткрыв рот.
— Но что это было?
— Это могло быть только одно…. Отогнать дементоров под силу только настоящему Патронусу.
— Но кто его создал?
Гарри ничего не ответил. Он воскрешал в памяти того, кто появился на другом берегу озера. У него была мысль, кто это. Но нет, такое просто невозможно!
— На кого он похож? — настаивала Гермиона. — Кто-то из преподавателей?
— Нет, — ответил Гарри, — не преподаватель.
— Но это был очень сильный волшебник — он один отогнал, всех дементоров… Ты говоришь, Патронус был очень яркий. Он его осветил? Неужели ты не разглядел его?
— Разглядел… — медленно проговорил Гарри. — Но… может, я только это вообразил…. Я ведь тут же потерял сознание…
— Так кто это, по-твоему, был?
— Кто?.. — Гарри сглотнул, отдавая себе отчет, как странно прозвучит его ответ. — Я думаю, это был мой отец.
Гермиона вытаращила глаза, в них Гарри прочитал тревогу и сострадание.
— Но, Гарри, твой отец… он ведь умер, — тихо произнесла она.
— Знаю.
— Ты думаешь, что видел его призрак?
— Нет… Он был как живой, из плоти.
— Но тогда…
— Наверное, галлюцинация. — Гарри потер лоб. — Но, судя по фотографиям, точь-в-точь он…
Гермиону явно обеспокоило его душевное состояние.
— Понимаю, ты думаешь, это временное помешательство. — Гарри отвернулся, как будто хотел взглянуть на Клювокрыла, который клювом искал в земле червей. Но Гарри даже не видел его.
Он думал об отце и трех его старинных друзьях… Лунатик, Бродяга, Сохатый и Хвост… Неужели здесь были этой ночью все четверо? Все считали, что Хвост давно погиб, а он объявился сегодня вечером. Может, и отец жив? Или это была галлюцинация? Человек был на той стороне озера, довольно далеко и все же целый миг Гарри был уверен…
Над головой ветерок чуть слышно шелестел листьями, луна то появлялась, то скрывалась за облаками; Гермиона сидела, молча, повернувшись лицом к Иве.
Наконец, по прошествии часа…
— Вот и мы! — прошептала Гермиона.
Оба вскочили на ноги, Клювокрыл поднял от земли голову: Люпин, Рон и Петтигрю неуклюже выкарабкались из дыры между корнями. За ними Гермиона, следом выплыл, странно колыхаясь, бесчувственный Снегг, последними вылезли Гарри и Блэк. Вся компания двинулась вверх по склону к замку.
У Гарри заколотилось сердце. Он посмотрел на небо — в любую минуту облака могли разойтись и окрестности зальет лунный свет.
— Гарри, — предупредила Гермиона, словно угадав его мысли. — Оставайся на месте, не то нас увидят, мы все равно ничего не можем сделать.
— Пусть, значит, Петтигрю сбежит еще раз, — проворчал Гарри.
— Как ты собираешься ловить в темноте крысу? — воззвала Гермиона к здравому смыслу. — Мы вернулись во времени, чтобы спасти Сириуса. И только за этим!
— Ладно, ладно, хорошо…
Выглянула луна. Далекие силуэты на лугу остановились, началось какое-то движение.
— Это Люпин, — тихо сказала Гермиона. — Он превращается.
Вдруг Гарри осенило.
— Гермиона! Нам нельзя здесь оставаться! Надо немедленно уходить.
— Говорю тебе: нельзя…
— Да я о другом! Ведь Люпин побежит по лесу как раз там, где мы прячемся.
Гермиона ахнула.
— Скорее! — Она кинулась отвязывать Клювокрыла. — Скорее отсюда! Где лучше спрятаться? Дементоры появятся в любую минуту!
— Обратно к Хагриду! Там сейчас никого!
Бросились бежать со всех ног, Клювокрыл галопом следовал за ними. Позади, раздался жуткий вой оборотня…
Вот и хижина. Гарри затормозил перед самой дверью, рывком распахнул ее, Гермиона с Клювокрылом ворвались внутрь, он метнулся следом и с грохотом задвинул засов. Волкодав Клык оглушительно залаял.
— Тише, Клык, это мы, — успокоила его Гермиона и почесала пса за ухом. — Чудом спаслись!
— И правда чудом.
Он посмотрел в окно. Отсюда было труднее следить за происходящим. Зато Клювокрыл был вполне счастлив в доме Хагрида: улегся перед камином, с довольным видом сложил крылья и приготовился хорошенько вздремнуть.
— Я, пожалуй, выйду, — предложил Гарри. — Отсюда ничего не увидишь. Мы можем упустить время.
Гермиона взглянула на него с подозрением.
— Да не собираюсь я ничего делать, — заверил ее Гарри. — Самое страшное сейчас — прозевать момент.
— Ладно, иди. Я подожду тебя здесь с Клювокрылом…. Но смотри, Гарри, будь осторожней. Рядом оборотень и дементоры…
Снова оказавшись снаружи, Гарри осторожно пошел в обход хижины. Издалека донесся жалобный вой — это дементоры окружают Сириуса; они с Гермионой подбегут к нему с минуты на минуту…
Гарри не сводил глаз с озера, сердце в грудной клетке выбивало барабанную дробь. Кто бы ни послал Патронуса, он может появиться в любое мгновение.
Стоя у двери Хагрида, Гарри заколебался. Меня никто не должен видеть. Никто и не увидит. Он сам хочет увидеть…. Чтобы точно знать…
А вот и дементоры. Они тут и там возникали из мрака, скользя вдоль кромки воды в другую от Гарри сторону. А он к ним приближаться не будет…
И Гарри побежал. Он думал сейчас об отце, только о нем. Вдруг все-таки это отец. Сейчас он все выяснит.
Озеро приближалось, вокруг ни души. На том берегу серебром замерцали слабые вспышки — его собственные попытки создать Патронуса.
У самой воды все заросло кустарником; Гарри продирался сквозь него, отчаянно вглядываясь в прогалы листвы. Серебряное мерцание на берегу внезапно погасло. Страшное волнение охватило его: сию минуту… вот-вот…
— Ну, папа, давай! — шептал он, озираясь кругом. — Где ты? Появись!
Никого. Гарри вгляделся в кольцо дементоров. Один из них откинул капюшон. Сейчас явится спаситель, … но помощи в этот раз не было. К Гарри подошла Гермиона, которая привязала Клювокрыла к дереву.
— Никто не придёт, Гарри, — прошептала Гермиона, — вас убьют…
И тут его озарило. Он не отца видел — он видел самого себя.
Гарри выскочил из кустов и достал волшебную палочку.
— Экспекто патронум! — крикнул он. Но ничего не подействовало, — как же так? — воскликнул Гарри, — как же… — и тут на его плечо легла чья-то рука, обернувшись, он увидел Гермиону. — Не выходит…
— Всё получится, Гарри, — сказала Гермиона, — давай вместе, с двумя патронусами получится, я уверена! — они подняли палочки.
— Экспекто патронум!
И тогда из палочек вырвались два не бесформенное туманное облако, но сверкающих серебром зверей. Гарри прищурился, стараясь разглядеть, что это. Животное напоминало лошадь, или оленя. Гермиона пыталась рассмотреть своего патронуса, которого вызвала впервые в жизни. Её патронус принял форму орла. Оно галопом понеслось прямо по черной глади озера, нагнув голову, бросилось на дементоров и замелькало среди темных фигур. Орёл снёс нескольких дементоров с Сириуса. Дементоры отступили, начали отходить назад, во тьму… и наконец, их не стало.
Патронусы повернули. Патронус Гарри помчался к нему, по недвижной поверхности воды назад, а орёл прилетел к Гермионе. Патронусом Гарри была не лошадь, не единорог. Это был олень. Он сиял так ярко, как луна в небе… Он возвращался к Гарри.
У самого берега олень остановился. Его копыта не оставляли следов на мягкой земле. Он глядел на Гарри громадными серебряными глазами. Потом медленно наклонил увенчанную ветвистыми рогами голову. И Гарри догадался…
— Сохатый… — прошептал он. Протянул дрожащие пальцы к сказочному созданию, но оно в мгновение ока исчезло. Гермиона потянулась к орлу, он кивнул ей, его глаза блеснули, и испарился.
— Кто-нибудь нас мог видеть?
— Ну конечно, ты что, не поняла? А тогда я видел себя, но подумал, что это отец! Значит, все в порядке!
— Гарри, не могу поверить. Создали патронусов, которые прогнали всех дементоров! Это очень, очень мощная магия…
— Я знал, что у меня получится. Потому что и тогда получилось. Мой патронус такой же, как и у отца, значит, он мог превращаться в оленя. А твой…
— Орёл, — сказала Гермиона.
— Кажется, Малфой пользуется таким оригами, когда посылает письма, — Гермиона покраснела.
— Вы с Роном, что, сговорились? — возмутилась она. — Гарри, ты только посмотри на Снегга…
Гарри выглянул из кустарника. Снегг на том берегу пришел в себя. Соорудил волшебные носилки и уложил на них безвольные тела Гарри, Гермионы и Блэка. Четвертые носилки, на которых лежал Рон, уже парили неподалеку. Подняв перед собой волшебную палочку, Снегг двинул свою флотилию к замку.
— Ладно, пусть. Время на исходе. — Гермиона взглянула на часы. — У нас всего сорок минут до того, как Дамболдор запрет дверь в больничное крыло. А нам надо спасти Сириуса и вернуться в палату, пока не заметили наше отсутствие…
Они еще подождали, наблюдая, как плывущие облака отражаются в озере, слушая шелест листвы. Клювокрыл, заскучав, вновь занялся поисками червей.
— Как, по-твоему, его уже отвели наверх? — Гарри тоже посмотрел на часы, перевел взгляд на замок и стал считать окна справа от Западной башни.
— Посмотри-ка! — отвлекла его Гермиона. — Кто бы это мог быть? Он выходит из замка!
Гарри вгляделся в темноту. какой-то мужчина быстрым шагом шел через луг по направлению к одному из выходов. За поясом у него что-то блеснуло.
— Макнейр! — сказал Гарри. — Пошел за дементорами. Пора, Гермиона…
Гермиона положила руки на спину Клювокрылу, Гарри подсадил ее, затем ступил на нижнюю ветку ближайшего деревца и, вскочив на Клювокрыла, сел впереди Гермионы. Перекинув веревку поверх его шеи, привязал конец к ошейнику с другого боку. Получилось что-то вроде вожжей.
— Готова? — тихо спросил он Гермиону. — Держись крепче.
И Гарри каблуками толкнул Клювокрыла.
Гиппогриф с места взмыл в темное небо. Чувствуя под собой мощные взмахи громадных крыльев, Гарри сжал коленями его бока. Гермиона, вцепившись в Гарри, испуганно шептала:
— Ой, мне это не нравится. Совсем не нравится…
Гарри направил Клювокрыла вперед, и вскоре гиппогриф набирал высоту уже у самой стены замка. Гарри с силой потянул левый повод, и Клювокрыл повернул, а Гарри стал считать пролетающие мимо окна.
— Тпру! — завопил он у одного окна и рывком натянул поводья.
Клювокрыл резко сбавил скорость, и они остановились, если не считать, что их бросало вверх-вниз в такт взмахам крыльев, удерживающих гиппогрифа в воздухе.
— Он здесь! — Гарри заметил в окне Сириуса. Когда крылья опустились, протянул руку и осторожно постучал в стекло.
Блэк поднял глаза, и у него отпала челюсть. Беглец соскочил с кресла, бросился к окну, хотел открыть, но оно было заперто. Гермиона вытащила палочку, и подбежала ближе.
— БАМБАРДА! — дверь разнесло в щепки, и путь был свободен, — мистер Блэк, только быстрее!
— Но как?.. Как? — Блэк от изумления потерял голос, уставившись на гиппогрифа.
— Скорее сюда, у нас совсем мало времени. — Гарри мертвой хваткой обхватил глянцевую шею Клювокрыла, удерживая его на уровне окна. — Тебе надо немедленно бежать отсюда. Дементоры уже на подходе, за ними пошел Макнейр.
Взявшись за края рамы, Блэк высунул наружу голову и плечи — к счастью, он был очень худ — и через несколько секунд он уже сидел на спине гиппогрифа позади Гермионы.
— Отлично… Клювокрыл, а теперь скорее на верх башни! — скомандовал Гарри, дернув веревку.
Один взмах могучих крыльев — и они снова летят ввысь, на самую верхушку Западной башни. Цокнув когтями, Клювокрыл приземлился на площадке, окруженной зубчатой стеной. Гарри с Гермионой тотчас соскочили с него.
— Сириус, немедленно улетай, — переводя дух, сказал Гарри. — Они вот-вот придут в кабинет Флитвика и увидят, что тебя нет.
Клювокрыл скреб по крыше лапой, потряхивая остроклювой головой.
— А что с другим мальчиком? Роном? — спросил Сириус.
— С ним будет все нормально. Пока-то не очень, но мадам Помфри уверяет, что она его вылечит. Вы должны улетать, мистер Блэк.
— Называй «Сириус», а то я чувствую себя стариком, — буркнул Сириус, взбираясь на гиппогрифа. — Из тебя выйдет замечательная волшебница, — Гермиона улыбнулась.
Но Сириус все смотрел на Гарри.
— Смогу ли я когда-нибудь отблагодарить вас?
— Лети! — заорали одновременно Гарри и Гермиона.
Блэк развернул Клювокрыла в небо.
— Мы еще увидимся! Ты истинный сын своего отца, Гарри…
Сириус сжал каблуками бока Клювокрыла. Исполинские крылья вновь развернулись, воздушная волна едва не сбила Гарри с Гермионой с ног, и гиппогриф взмыл в небо. Гарри долго провожал его взглядом. Огромная птица и ее наездник становились все меньше, меньше. Луна зашла за облако. И спасенные беглецы исчезли из виду.
— Гарри! — Глядя на часы, Гермиона дернула его за рукав. — Ровно через десять минут Дамблдор запрет дверь. Нам нужно вернуться в больничное крыло, и чтобы нас никто не заметил.
— Да-да, — кивнул Гарри, отрывая взгляд от неба. — Пошли…
Они проскользнули в узкий проем и поспешили вниз по тесной винтовой лестнице. Дойдя до нижней ступеньки, друзья услышали голоса — разговаривали, похоже, Фадж и Снегг, они быстро прошли по коридору на расстоянии фута от вжавшихся в стену Гарри и Гермионы.
— … только надеюсь, что Дамболдор не создаст трудностей, — говорил Снегг. — Поцелуй будет произведен немедленно?
— Сразу, как Макнейр вернется с дементорами. От этой истории с Блэком житья не стало. Жду не дождусь того часа, когда смогу сообщить в «Ежедневный Пророк», что преступник наконец пойман…. Полагаю, Снегг, они захотят взять у вас интервью. Надеюсь, к юному Поттеру скоро вернется разум. И я уверен, он с удовольствием расскажет на страницах «Пророка» все подробности, как вы его спасли…
Гарри стиснул зубы: он успел различить на лице Снегга самодовольную ухмылку. Шаги скоро стихли. Гарри и Гермиона выждали на всякий случай несколько секунд и побежали в противоположном направлении. По одной лестнице, по другой, по коридору. Вдруг впереди послышалось радостное кудахтанье.
— Пивз! — воскликнул Гарри, схватив Гермиону за руку. — Сюда!
Они нырнули в пустой класс, очень кстати оказавшийся слева от них. В тот же миг мимо проскакал Пивз, умирая от хохота.
— Он невыносим. — Гермиона прижалась ухом к двери. — Уверена, он в восторге от предвкушения расправы над Сириусом. — Она опять посмотрела на часы. — Три минуты, Гарри!
Наконец злобное веселье Пивза замолкло в отдалении. Они осторожно вышли из класса и снова стремглав бросились по коридору.
— Гермиона, а что случится, если Дамболдор закроет дверь… до нашего возвращения? — на бегу спросил Гарри.
— Боюсь даже подумать об этом! — Гермиона в очередной раз взглянула на часы. — Одна минута!
Но они уже были в коридоре, ведущем в больничное крыло. Послышался голос Дамблдора.
— Скорее, Гарри! — Гермиона едва переводила дух.
Стараясь производить как можно меньше шума, друзья вошли в больничный отсек. В дверь палаты была видна спина директора.
— Я закрою вас здесь, — услышали они его слова. — Сейчас без пяти двенадцать. Мисс Грейнджер, вам хватит трех оборотов. Желаю удачи.
Дамболдор вышел из палаты, вынул волшебную палочку, чтобы запереть дверь, и повернулся. Гарри и Гермиона бросились к нему. Дамболдор посмотрел на них, и широкая улыбка блеснула под его длинными серебряными усами.
— Ну? — спросил он тихо.
— Все в порядке! — задыхаясь, проговорил Гарри. — Сириус улетел на Клювокрыле!
Лицо Дамболдора просияло.
— Отлично сработано… — Он внимательно прислушался к звукам, доносившимся из палаты. — Думаю, вы уже отбыли…. Идите спать — я вас запру.
Гарри и Гермиона прокрались в палату. Она была пуста, если не считать Рона, по-прежнему неподвижно лежавшего в постели, и стоящих возле его койки Панси с Драко.
— Что, уже? — удивилась Панси, когда Гермиона и Гарри подошли к ним, — быстро вы.
— Ты же меня знаешь, — улыбнулась Гермиона.
— Она тебя подгоняла?
— Конечно, передохнуть не давала, — взвыл Гарри. Из кабинета секунды через две решительной поступью вышла мадам Помфри.
— Я не ослышалась? Директор ушел? Теперь я имею право заняться моими пациентами?
Она была в весьма скверном расположении духа. Самое лучшее сейчас — немедленно приступить к поеданию лечебного шоколада. Мадам Помфри стояла над ними с грозным видом, следя за тем, чтобы ее предписание исполнялось в точности. Но Гарри кусок не лез в горло. Он и Гермиона в тревожном ожидании прислушивались к каждому шороху, нервы их были напряжены до предела…. И вот, когда друзья взяли по четвертой порции, откуда-то сверху долетел вопль бешенства.
— Что еще такое? — забеспокоилась мадам Помфри. Гневные голоса слышались все громче. Мадам Помфри посмотрела на дверь. — Вот наказание! Они же всех перебудят!
Гарри пытался разобрать слова. Голоса были совсем рядом.
— Он, должно быть, трансгрессировал, Северус. Надо было оставить с ним кого-нибудь… Когда это происшествие станет достоянием гласности…
— Он не трансгрессировал! — надрывался Снегг теперь уже в двух шагах. — В стенах замка нельзя трансгрессировать! Тут наверняка замешаны Поттер и Грейнджер!
— Северус! Будьте благоразумны! Гарри все это время был заперт.
БУМ!
Дверь с грохотом распахнулась. Фадж, Снегг и Дамболдор ворвались в палату. Дамболдор единственный сохранял спокойствие. Более того, вид у него был откровенно довольный собой. Фадж явно сердился. Но Снегг был в ярости.
— Выкладывайте, Поттер, Грейнджер! — взревел он. — Что это вы устроили?
— Профессор Снегг! — возмутилась мадам Помфри. — Держите себя в руках!
— Послушайте, Снегг, — пытался утихомирить его Фадж. — Рассудите здраво. Дверь была заперта, мы сами только что видели…
— Это они помогли ему сбежать, я знаю! — с перекошенным лицом бушевал Снегг, брызжа слюной и указывая на Гарри и Гермиону.
— Уймитесь, милейший! — рявкнул Фадж. — Вы несете чепуху!
— Вы не знаете Поттера! Это он сделал, я знаю, это он! А если ещё учитывать характер и целеустремлённость Гермионы…
— Довольно, Северус, — с обычной невозмутимостью вмешался Дамболдор. — Подумайте, что вы говорите. Десять минут назад я сам запер эту дверь. Мадам Помфри, ваши пациенты вставали с кроватей?
— Разумеется, нет! — оскорблено ответила мадам Помфри. — Я не отходила от них с той самой минуты, как вы ушли!
— Вот видите, Северус, — мирно произнес Дамболдор. — Вы ведь не думаете, что Гарри с Гермионой обладают способностью находиться в двух местах одновременно, а значит, нет повода их беспокоить. — Гермиона и Гарри еле сдерживались, чтобы не засмеяться.
Снегг стоял, кипя бешенством; он взглянул на Фаджа, потрясенного его поведением, на Дамболдора, чьи глаза мерцали за стеклами очков, ничего не выражая, и, развернувшись с такой яростью, что мантия со свистом взметнулась за спиной, вихрем вылетел из палаты.
— Коллега, похоже, слегка не в себе, — заметил Фадж, глядя ему вслед. — На вашем месте, Дамболдор, я бы понаблюдал за ним.
— Уверяю вас, с ним все в порядке, — безмятежно отозвался Дамболдор. — Просто его постигло… м-м-м… жестокое разочарование.
— Не его одного! — горестно вздохнул Фадж. — «Ежедневный Пророк» уж не упустит возможности посмаковать подробности! Загнать Блэка в угол и все-таки опять упустить его! Да еще этот сбежавший гиппогриф. Я стану всеобщим посмешищем! Ладно, мне пора в Министерство…. Сообщить о происшедшем…
— А дементоры? — спросил Дамболдор. — Надеюсь, они покинут школу?
— Да, конечно, мы уберем их. — Фадж рассеянно запустил пальцы в волосы. — Я представить себе не мог, что им взбредет в голову применить Поцелуй к ни в чем не повинному мальчику… Совершенно распустились, сегодня же ночью отправлю обратно в Азкабан. Не подумать ли нам о драконах на входе в школу?
— Хагриду эта мысль понравится. — И Дамболдор послал быструю улыбку Гарри и Гермионе.
Нарушители спокойствия вышли из палаты, мадам Помфри поспешила к двери и опять ее заперла, после чего отправилась в кабинет, что-то недовольно ворча себе под нос.
С другого конца палаты послышался тихий стон — Рон пришел в себя. Он сел, обхватив голову, и огляделся.
— Что… Что случилось? Гарри? Почему мы здесь? Где Сириус? Где Люпин? Вообще, что творится?
Гарри с Гермионой переглянулись. Панси и Драко сделали невинные лица.
— Сама объясняй, — сказал Гарри и отправил в рот очередной кусок шоколада.
***
Назавтра в полдень вся троица покинула больничный отсек. Замок был пуст. Наступившая жара совпала с окончанием экзаменов, и все, кто мог, отправились в Хогсмид насладиться всевозможными удовольствиями. Ни Рона, ни Гермиону Хогсмид не привлекал и они вместе с Гарри бродили вокруг замка, обсуждая удивительные события минувшей ночи и гадая, где теперь могут быть Сириус и Клювокрыл. Сидя у озера и наблюдая, как гигантский кальмар лениво вздымает над водой щупальца, Гарри на какой-то миг утерял нить беседы — он загляделся на другой берег. Ему почудился мчащийся прямо на него олень — как прошлой ночью…
На друзей упала тень, и, подняв глаза, они увидели Хагрида — лесничий вытирал от пота изрядно опухшую физиономию носовым платком размером с хорошую скатерть и лучезарно улыбался.
— Ну, понимаю… нечего радоваться… как все вышло ночью, — загудел он. — Ну то есть, что Блэк опять сбежал, и все такое. Но угадайте-ка что?
— Что? — наперебой закричали все, изображая любопытство.
— Клювик! Он сбежал! Он на свободе! Я того… всю ночь праздновал…
— Как замечательно! — воскликнула Гермиона, метнув на Рона, готового расхохотаться, укоризненный взгляд.
— Я, видно, не привязал его как следует… — Хагрид сияющим взглядом озирал луга. — Я вот только беспокоился… утром… н-ну… вдруг он где встретил профессора Люпина, но Люпин… говорит, никогда… то есть не ел никого в эту ночь…
— Что-что? — растерянно спросили Гарри и Рон.
— Да вы чо, не слыхали? — посерьезнел Хагрид.
— Хагрид, они же не из моего факультета, — вздохнула Гермиона.
— А что он сказал?
— Снегг, после того, как я вернулась, всем слизеринцам сказал, что профессор Люпин — оборотень. Да, кстати, я видела, как Люпин собирает вещи.
— Собирает вещи? — встревожился Гарри. — Почему?
— Драко сказал, что он отказался от должности, — сказала грустно Гермиона, — я сама не могла в это поверить.
Гарри вскочил на ноги.
— Пойду повидаюсь с ним, — сказал он друзьям.
— Но если он уволен…
— … мы ничего не сможем поделать…
— Все равно я хочу его видеть. Встретимся здесь.
*Гостиная Слизерина*
Гермиона разделилась с Роном и направилась к себе в гостиную, чтобы собрать вещи. Наконец, всё наладилось, и теперь ученики Слизерина забыли уже о том, что должно было случиться с гиппогрифом.
Девушка забежала в комнату и сразу же взмахнула палочкой, чемоданы сами открылись, вещи начали укладываться туда, все учебники, тетради и всё остальное. Лицо Гермионы сияло от счастья.
— Ну что, приедешь ко мне этим летом? — спросила Панси, — я буду жить с мамой, и мы хотели съездить на море, не хочешь с нами?
— С удовольствием, — улыбнулась Гермиона, — только в августе я хотела Драко к себе пригласить.
— Так, вы помирились?
— После того, как он мне с Гарри и Роном жизнь спас и помогал? Конечно, — воскликнула Гермиона, — и потом, я же вижу, что он сам сожалеет о поступке. Кстати, а чего Блейз такой довольный ходит? — Панси пожала плечами.
— Мерлин его знает, — вздохнула Панси, — сегодня вечером поезд, ты ведь помнишь?
— У меня пока что проблем с памятью нет, — сказала Гермиона.
***
Никто в Хогвартсе не узнал правды о том, что произошло в ту ночь, когда исчезли Сириус, Клювокрыл и Петтигрю. Сколько догадок выслушал Гарри в последние дни перед каникулами! К концу семестра Гарри услышал множество фантастических версий о том, что тогда случилось, но ни одна из них даже не приблизилась к истине.
Малфоя старшего исчезновение Клювокрыла привело в ярость. Ясно как божий день: Хагрид нашел способ тайком отправить гиппогрифа в какое-то укрытие. Непереносимое оскорбление — лесничий обвел вокруг пальца старшего и младшего Малфоев. А Перси Уизли больше возмущало бегство Сириуса Блэка.
— Если буду работать в Министерстве, предложу массу проектов по укреплению магического правопорядка! — распространялся он перед единственным слушателем — его подружкой Пенелопой.
Несмотря на прекрасную погоду и всеобщее веселье, несмотря на то, что друзья совершили почти невозможное для спасения Сириуса, Гарри и его друзья никогда еще не встречали конец учебного года в столь скверном расположении духа.
Разумеется, не одного его огорчил уход профессора Люпина. Весь класс Гарри переживал отставку профессора.
— Кого же они нам дадут в будущем году? — уныло вопрошал Симус Финниган.
— Может, вампира, — размечтался Дин Томас. Внезапно, их кто-то ударяет по затылкам. Повернувшись, они увидели Панси и Гермиону.
— Кто лучше научит нас защите от тёмных искусств, чем тот, кто так тесно связан с ними?
***
Результаты экзаменов были объявлены в последний день семестра. Гермиона и все её друзья сдали успешно. Гарри был очень удивлен, что не провалился на зельях, и заподозрил, что без вмешательства Дамболдора не обошлось.
Что же касается отношений Гермионы и профессора Снегга, то они ухудшились после того, что он плёл министру магии, пока они были без сознания.
В последнюю неделю поведение Снегга было и впрямь тревожно: и раньше неприязнь Снегга к нему была сильна, но теперь перешла все границы. Когда он глядел на Гарри, уголки его тонкого рта злобно подергивались, пальцы сжимались и разжимались, как будто хотели сомкнуться на горле мальчика.
Перси получил-таки высшие оценки по ЖАБА, а Фред и Джордж едва наскребли скудные баллы по СОВ. Но зато Гриффиндор, во многом благодаря блестящей игре близнецов в квиддич, третий год подряд победил в межфакультетском соревновании. Так что прощальный банкет проходил среди красно-золотого убранства, и гриффиндорский стол был самый шумный из всех. Даже Гарри, на время, забыв о Дурслях, ел, пил и смеялся наравне со всеми гриффиндорцами.
***
Когда слизеринцы шли к каретам, чтобы отправиться на платформу, Гермиону внезапно кто-то остановил. Повернувшись, она увидела Драко.
— Что такое? — удивилась она.
— Извини, что я так вёл себя весь этот год, — сказал Драко, — я…
— Всё нормально, не волнуйся. Вон, Блейз и Панси ид… — единственное, что удивило Гермиону, так это то, что Блейз и Панси держались за руки. Когда они подошли, Драко и Гермиона переглянулись. — Эм… Вы же ненавидели друг друга, точнее, Панси ненавидела тебя.
— После того, как он так мило подарил мне кольцо, я изменила своё мнение о нём, — сказала Панси. Драко и Гермиона закатили глаза, и спокойно сели в карету. Гермиона волновалась за Гарри, которому предстояло ещё одно лето в доме Дурслей, но спокойствие сразу же пришло, когда она почувствовала тёплое прикосновение. Опустив взгляд, она увидела руку Драко, сжимающую её пальцы. Гермиона поняла, что ближе Гарри, Рона, Драко и Панси с Блейзом, в школе, у неё нет
Уже в «Хогвартс-Экспресс» отошел от станции, Гермиона поведала друзьям неожиданную новость. Она пришла вместе с Драко, которого с трудом удалось уговорить, в купе к Гарри и Рону.
— У меня сегодня был разговор с профессором МакГонагалл… перед самым завтраком. Я решила бросить изучение маглов.
— Ты же сдала этот экзамен с невероятно высоким баллом! — не поверил своим ушам Рон.
— Да, — вздохнула Гермиона. — Но еще одного такого года мне не выдержать. С этим Маховиком Времени я чуть с ума не сошла… короче, я сдаюсь. Без прорицания и маглов я опять буду учиться по обычному расписанию.
— До сих пор не могу смириться с мыслью, что ты не рассказала нам про этот Маховик, — обиженно пробурчал Рон. — Мы ведь твои лучшие друзья…
— Но я дала слово не говорить никому, — сказала Гермиона.
Гарри наблюдал, как башни Хогвартса постепенно скрываются за горой. Он увидит их опять лишь через два долгих месяца…
— Не вешай нос, Гарри! — Гермиона с участием посмотрела на него.
— Я не вешаю, — поспешно отозвался тот. — Просто задумался о каникулах.
— Я тоже о них думаю, — заметил Рон. — Гарри, ты обязательно приедешь к нам. Я договорюсь с мамой и папой и позвоню тебе — теперь я знаю, как пользоваться фелетоном…
— Телефоном, Рон, — поправила его Гермиона. — Вот тебе бы не помешало заняться изучением маглов на четвертом курсе.
— Ему не только маглов, но и волшебников изучать надо, — огрызнулся Драко. Рон уже был готов ударить его, но Гермиона его остановила.
— Этим летом чемпионат мира по квиддичу! Что скажите? Приедете к нам? обязательно туда отправимся! Папа нам запросто достанет билеты.
— Я с удовольствием, — улыбнулась Гермиона.
— Я и так поеду с отцом, — заметил Драко.
— Тебя никто не спрашивал, Малфой, — отозвался Рон. Драко еле сдерживался, чтобы не врезать ему.
Предложение Рона сразу же подняло настроение Гарри.
— Уверен, что Дурсли меня отпустят. Да еще обрадуются. Наверное, не забыли, как я надул тетушку Мардж.
Приободрившись, Гарри даже пострелял с друзьями хлопушками. А когда появилась ведьмочка с чайным столиком на колесах, он заказал плотный обед — правда без всякого шоколада.
Но только после полудня начались события, которые окончательно рассеяли мрачные мысли Гарри.
— Гарри, — вдруг сказала Гермиона, глядя поверх его плеча, — что там такое у тебя за окном?
Обернувшись, Гарри посмотрел наружу. За стеклом металось что-то маленькое и серое. Он встал, присмотрелся — крошечная сова несла письмо, которое было чересчур велико для нее. Она была так мала, что едва справлялась с воздушным потоком, обтекающим вагон. Гарри быстро опустил раму, высунул руку и поймал малютку — по ощущению она напоминала пушистый снитч; мальчик осторожно внес ее внутрь. Уронив письмо на сиденье Гарри, сова весело запорхала по купе, явно довольная, что выполнила поручение. Величественная Букля неодобрительно щелкнула клювом.
Гарри подобрал письмо, оно было адресовано ему. Он вскрыл его и ахнул:
— От Сириуса!
— Что? — в один голос воскликнули Рон и Гермиона.
— Поттер, давай читай! — окликнул Драко.
—
«Дорогой Гарри! Надеюсь, ты получишь это письмо еще до того, как встретишься с дядей и тетей. Не знаю, как они относятся к совиной почте. Мы с Клювокрылом в надежном месте. Не хочу говорить где — на случай, если письмо попадет не в те руки. Эта сова — не самый лучший почтальон. Но я не смог здесь найти ничего лучшего, и вдобавок, она, похоже, искала работу. Не сомневаюсь, что дементоры все еще рыщут в поисках моего следа, но сюда им не добраться. Хочу на днях мельком показаться одному-другому маглу, как можно дальше от Хогвартса. Так что охрану замка в ближайшее время снимут.
Я кое-что не успел тебе рассказать во время нашей короткой встречи. Это я прислал тебе „Молнию“…»
— Вот видите! — торжествующе произнесла Гермиона. — Я же говорила, что это от него!
— От него! Но заклятия-то он не накладывал! — возразил Рон. — Ой!
Крохотная сова, которая дружелюбно ухала, уютно устроившись у него в руке, ухватила Рона за палец — хотела, наверное, выразить ему свою симпатию.
—
«Выдра Гермионы, хоть по ней и не скажешь, отнесла мой заказ на почту от твоего имени. Но золото я распорядился взять в „Гринготтсе“ из моего личного сейфа номер семьсот одиннадцать. Считай это подарком от крестного отца за все тринадцать лет рождения. И прости меня, что я вас с Гермионой напугал той ночью, год назад, когда ты ушел из дома дяди. Я хотел хоть одним глазком взглянуть на тебя перед дальней дорогой на север. Но, боюсь, мой вид встревожил тебя. Посылаю еще кое-что, это скрасит твой четвертый год в Хогвартсе. Если я вдруг понадоблюсь, черкни словечко. Твоя сова доставит мне письмо.
Вскоре напишу снова. Сириус.
P.S. передай отдельное спасибо Гермионе и тому… Как его там…. Ах, да, Малфою. Он храбро спас её от Римуса, он, кстати, тоже передаёт привет, я сообщил ему, где нахожусь. У тебя отличные друзья, мой мальчик».
Гарри с нетерпением заглянул в конверт. Там был еще один кусок пергамента. Он быстро пробежал его глазами, и так ему стало тепло и хорошо, словно он залпом выпил бутылку горячего сливочного пива.
—
«Я, Сириус Блэк, крестный отец Гарри Поттера, настоящим разрешаю ему посещение деревни Хогсмид по выходным». Для Дамболдора это будет законное разрешение! — ликовал Гарри. — Подождите, здесь еще постскриптум…
«P.S. Думаю, твой друг Рон, пожелает взять эту сову, ведь по моей вине у него больше нет крысы».
У Рона широко открылись глаза. Миниатюрная сова возбужденно заухала.
— Взять эту сову? — повторил он с сомнением в голосе. Мгновение внимательно разглядывал сову, перевел взгляд на Гарри и вдруг, к величайшему изумлению Гермионы, поднес птицу к самому носу Вики, пусть хорошенько обнюхает.
— Ты как считаешь? — спросил он у выдры. — Это настоящая сова?
Выдра махнула мордой.
— Ему я верю, — удовлетворенно кивнул Рон. — Сова моя!
Гарри читал и перечитывал письмо Сириуса всю дорогу до вокзала Кингс-Кросс. Он все еще сжимал его в руке, когда они с Роном и Гермионой миновали барьер платформы девять и три четверти. Гарри тут же заметил дядю Вернона — он стоял, держась подальше от мистера и миссис Уизли, и подозрительно на них поглядывал. Увидев Гарри, миссис Уизли радостно бросилась к нему, и самые худшие опасения дядюшки подтвердились.
— Я позвоню тебе насчет чемпионата! — крикнул Рон вслед Гарри: он уже простился с друзьями и катил тележку, нагруженную чемоданом и клеткой с Буклей, к дяде Вернону. Тот приветствовал мальчика в обычной манере.
— Что еще? — со злобой буркнул он, уставившись на конверт в руке Гарри. — Если я опять должен что-то подписывать, поищи себе кого другого…
— Нет-нет, — успокоил его Гарри. — Это письмо от моего крестного отца!
— Крестного отца? — мгновенно рассвирепел дядя Вернон. — Нет у тебя никакого крестного отца! Нет, и не было!
— Есть! — просиял Гарри. — Он был лучшим другом моих родителей. Его осудили как убийцу, но он сбежал из тюрьмы для волшебников и сейчас скрывается. Но со мной он поддерживает связь…. Беспокоится обо мне…. Следит, чтобы мне было хорошо…
И, улыбнувшись тому ужасу, который отразился на лице дяди Вернона, Гарри зашагал к выходу со станции. Клетка с Буклей громыхала впереди, и, кажется, это лето обещало быть гораздо приятнее предыдущего.
***
Гермиона пригласила Драко погостить у неё в августе, и Драко согласился. Он пообещал попросить разрешение у отца, и Гермиона была рада этому. Ведь он только один раз был у неё, а про мир маглов ничего не знает. На прощание, в знак благодарности, Гермиона поцеловала его в щёку, и скрылась в автомобиле родителей.
