Pink bunny

Когда Чживон наконец-то возвращается с соревнований, то первым делом тащит Юнхёна в городской парк аттракционов. Он заваливается к нему домой в воскресенье с утра пораньше и наглейшим образом разливается на кровати, заняв собой всё свободное пространство. Ещё нет и девяти часов, Юнхён только проснулся, поэтому соображает слабо и злится как-то заторможено, вяло кинув в Чживона плюшевым зайцем (которого, кстати, сам Чживон и подарил в прошлом месяце). Высветленные волосы торчат в разные стороны, на лице красуется след от подушки, и розовая пижамная футболка какая-то слишком девичья, но. Чживон говорит, что Юнхён невероятно милый, а он просто устраивается рядом на кровати и старается заснуть. — Нет-нет-нет, не спать! — Чживон пытается спихнуть его на пол, но вместо этого чуть сам не падает, уронив все подушки с кровати. — Сегодня у нас другие планы! — В мои планы входит хорошенько отоспаться, — Юнхёну с трудом удаётся заползти под одеяло, и вот оттуда держать оборону гораздо удобнее. — Нет, в наши планы входит парк развлечений, — попытки стащить с него одеяло оказываются тщетными, поэтому Чживон пробует зайти с другой стороны и начинает Юнхёна щекотать прямо через одеяло. — А ну живо вставай! Просыпайся! Давай, я ведь только приехал. — Мы можем поспать вместе, — щекотка производит должный эффект, и Юнхён высовывается из-под одеяла хотя бы по подбородок. — Почему нет? — Потому что я обещал тебе, ну. Ты сам этого хотел! Потом будет слишком жарко, народа соберётся куча, да и вообще не то. Ну же! Чживон отчаивается окончательно и пускает в ход самое смертельное своё оружие — эгьё. Юнхён сам не знает, ему больше смешно или страшно, поэтому сначала он порывается снова скрыться под одеялом, но в итоге сдаётся под предлогом «что угодно, только прекрати это убожище, пожалуйста». Чживон радуется, как ребёнок, издаёт победный клич и всё-таки падает с кровати в обнимку с тем самым кроликом. Юнхёну опять смешно и невероятно стыдно. Словно в отместку за это в Юнхёне просыпается какая-то необъяснимая вредность, и он готовит завтрак и собирается со скоростью черепахи в полуобморочном состоянии. Чживон нервничает и бегает из угла в угол, перелапав буквально все вещи, какие только у Юнхёна имеются, и сравнивая его со своей престарелой бабушкой. Юнхён благоразумно не обращает на это никакого внимания и ещё медленнее заправляет кровать, потому что «ты посмотри, что натворил, оболтус, здесь как будто бегемот валялся». Чживон бормочет неубедительные оправдания и вертит в руках фарфоровую фигурку балерины. Юнхён очень надеется, что она это переживёт. Чживон немного успокаивается, только когда перед ним оказываются омлет и кружка с горячим чаем. Чживон даже не говорит про свою бабушку всё то время, пока они завтракают. И нет, дело вовсе не в том, что Юнхён, не выдержав, попросил не упоминать всуе несчастную женщину. Довольно грубо попросил. Образовавшаяся тишина настраивает Юнхёна на хороший лад, он почти готов простить Чживону ранее вторжение и даже не возмущается, пока тот лезет к нему с поцелуями, мешая мыть посуду. В итоге из дома они выходят около двенадцати часов. На улице уже довольно жарко, и Чживон всё не устает причитать, что они прокопошились слишком долго. Юнхён пожимает плечами и предлагает вернуться обратно, за что получает полный негодования взгляд в свой адрес («я просто пошутил»). До парка аттракционов им несколько остановок на метро с пересадкой, и всё это время Юнхён страдает от невыносимой духоты, потому что решил перестраховаться и надел толстовку («розовую, Юнхён, серьёзно»). Ему хочется то ли вылить на себя бочку воды, то ли раздеться, то ли всего сразу и побольше. Он уныло наблюдает за другими пассажирами и Чживоном, который увлечённо сражается за призовые очки в какой-то игрушке. На них косятся несколько человек, когда Юнхён накрывает ладонь держащегося за поручень Чживона своей. Больше ничего хоть мало-мальски интересного не происходит, поэтому на половине дороги Юнхён засыпает, стоя посреди вагона. Чживон будит его несколькими короткими тычками под рёбра и тащит следом за собой, расталкивая плечами встречных прохожих. В нём уверенности и воодушевления на маленькую деревню хватит, а Юнхён чувствует себя только хуже, плюс ко всему теперь у него болит шея. Дети, которых в парке оказывается невероятно много, хорошего настроения ему не добавляют, поэтому он отбирает у Чживона солнечные очки и цепляет их себе на нос, оглядываясь по сторонам с крайне недовольным видом. — Моё предложение вернуться домой ещё в силе, — мимо пробегает пацан с огромной связкой гелиевых шариков, и они безжалостно ударяют Юнхёна по лицу. — Я не шучу. — Нет, — Чживон с паренька только смеётся и чуть ли не силой тянет Юнхёна в сторону колеса обозрения, — Раз уж мы здесь, этот день просто обязан тебе понравиться. Я не шучу. — Мне уже страшно, — Юнхён уныло плетётся за ним, еле перебирая ногами, но решает, что проще будет согласиться. — Надеюсь, при этом никто не пострадает? — Не могу обещать, — Чживон гаденько ухмыляется, занимая очередь к аттракциону, — Стой здесь, я пошёл за билетами. — Только не отнимай их у маленьких детей. Пока Чживон отстаивает очередь за билетами (забавно, пройти одну очередь, чтобы попасть в другую), Юнхён успевает несколько раз улыбнуться парочке девушек, стоящих перед ним. Они то и дело смотрят на него, при этом отчего-то краснея, и постоянно шепчутся между собой. Юнхён ничего не понимает, но забавы ради подмигивает, сняв очки. Девушки тут же отворачиваются и неловко смеются, но уже спустя несколько секунд разворачиваются к нему лицом, перешёптываясь с удвоенной силой. — Посмотрите на этого Казанову, — чживоновская рука оказывается на его плече внезапно, и Юнхён вздрагивает от неожиданности, снова надевая очки. — Значит, пока я тут за билетами ему бегаю, он с девушками какими-то заигрывает? — Не понимаю, о чём ты. — Юнхён улыбается ему в наглую, совершенно забыв о девушках, которые из-за этого, видимо, обиделись. — Я лишь хотел быть дружелюбным. — И как, мистер дружелюбие? Народ идёт на контакт? — Чживон щурится, вот этой своей, от которой лучше бежать, и Юнхён немного пугается такому повороту. — Знаешь, такое себе. Контакта нет, — Юнхён цепляет его за запястье и сжимает его несильно, вроде как «ты чего, успокойся». — Вот и отлично, — Чживон кивает и выворачивает руку, теперь уже беря его ладонь в свою. — Я рад. Чживон, очевидно, задался целью поцеловать его буквально на каждом аттракционе, потому что, как только кабинка поднимается на пару метров от земли, он вжимает Юнхёна в сидение и лапает везде, где только нельзя. После колеса они идут в дом с привидениями, и там Чживон умудряется поцеловать его несколько раз в промежутке между маньяком-убийцей и трупом невесты (не очень приятно, когда Чживон лезет руками ему под кофту, а в это время раздаются звуки ада). Потом Чживон тащит его на карусели и американские горки, и вот тут всё проходит довольно спокойно, если не считать того, что душа Юнхёна несколько раз чуть не отправилась прямиком к Всевышнему. Чживон всё это время орёт ему на ухо, восторженно размахивая руками, и один раз даже врезает ему по носу. Наверное, чтобы извиниться, Чживон решает сходить на более спокойный аттракцион и как вариант предлагает Юнхёну тоннель любви. Сначала идея кажется идиотской и вообще сумасшедшей какой-то, а потом Юнхён решает, что почему бы и нет. Лицо работника аттракциона и всех парочек, стоящих вместе с ними в очереди, его только подстёгивает, и в итоге в лодку он садится едва ли не под ручку с Чживоном. Чживон с него ржёт сначала, а потом они общими усилиями чуть не оказываются в воде и остальное время ржут уже вместе, выезжая из тоннеля мокрые, но довольные. Люди по-прежнему смотрят на них неодобрительно, но теперь больше как на двух идиотов, «а не как на двух пидоров, а». Юнхён решает, что в таком виде они непременно должны сфотографироваться, и идёт прямиком к фотокабинке, наплевав на сопротивление со стороны Чживона. Он выбирает серию из шести фотографий, но приличными получаются только первые две. На третьей вспышке в Чживоне опять просыпается подросток, и он показушно целует Юнхёна специально ради фотографий, гася его возмущения ладонями на бёдрах. На получившиеся фото Юнхёну смотреть неловко, но по-тёплому приятно (он обязательно сохранит их, но никому не скажет). — Устал? — Чживон виснет у него на плече, лениво улыбаясь, — Есть, может, хочешь? — Нет, — Юнхён качает головой и вместо этого указывает ему на мужчину, предлагающего выбить десять из десяти и получить главный приз. — Давай туда? — Всё, что принцесса пожелает. — А за принцессу и получить можно. Они долго примеряются к теннисным мячикам, которые здесь вместо снарядов, больше бравируют и дурачатся, вызывая смех у окружающих, и Чживон в итоге предлагает ему пари. Тот, кто выбивает меньше очков, покупает сахарную вату. Юнхён, не думая, соглашается и первым бросает мячик в цель. Последние билеты они тратят на следующие попытки, потому что никто из них уступать не хочет, но в итоге проигрывает Юнхён. Чживон торжествующе вскидывает руки над головой и называет его лузером. Юнхён его игнорирует. Владелец аттракциона говорит, что полученные баллы можно обменять на призы, и Чживон выбирает кепку с вентилятором и маску Бэтмена, а Юнхён забирает с собой большого розового зайца («да ты издеваешься»). — Ну что, похож я на Бэтмена? — Чживон изображает из себя героя, сразу же нацепив маску и встав в как можно более геройскую позу. — Нет, — Юнхёну как всегда неловко за них двоих. — Ни капельки. — А так? — Чживон расстраивается мгновенное и снимает маску, отчаянно напоминая побитого щенка. — А так ты похож на моего парня, — на него грустно смотреть невозможно, поэтому Юнхён вручает Чживона зайца и снова берёт его за руку. — Да? А что это за парень такой? — вот улыбающимся Чживон нравится ему гораздо больше. — Придурок какой-то, знаешь. Терпеть его не могу, — Юнхёну стоит больших усилий не засмеяться, но вот не улыбаться точно не получается. — Вечно ерундой какой-то занимается, ревнует меня к каждому столбу и вообще не очень. — Тогда могу я тебя у него отбить? — Чживон вскидывает брови и изображает на лице соблазнительную усмешку, — Спасти, так сказать. — О да, как настоящий супергерой, — Юнхён сам не знает, почему заигрывания Чживона кажутся ему такими смешными, но остановить смех у него уже не получается. — Вечно ты всё портишь. Уже на выходе из парка Юнхён покупает-таки сладкую вату, ведь долг превыше всего, но вместо двух маленьких решает взять одну большую. Так, потехи ради. Чживон на это называет его отвратительным романтиком и говорят, что вата как нельзя лучше подходит под его кофту и зайца, такая же розовая. Юнхён предлагает ему не есть, если не нравится, а Чживон включает упрямство и не желает отказываться от ваты. Сначала они, как люди приличные, едят вату по очереди, передавая её из рук в руки, но потом Чживону становится лениво и он начинает есть у Юнхёна с рук. В какой-то момент они кусают вату одновременно, и группка школьниц неподалёку от них восторженно верещит и пытается сфотографировать их как можно быстрее. Юнхён от такого внимания теряется, но Чживон быстро берёт себя и его в руки, и они немного позируют для девочек с этой ватой. Те заливаются счастливым визгом и принимаются обсуждать это между собой, а Чживон уводит ошарашенного Юнхёна от них подальше, улыбаясь довольным котом. Перед входом в метро им приходится простоять минут десять, пока они не доели эту ужасную вату. Юнхён успевает возненавидеть её, себя, Чживона, несчастного «я назову его Бобби» зайца и заречься есть сладкое до конца своих дней. Чживон говорит, чтобы он не был так уверен, и предлагает по дороге купить каких-нибудь пирожных. Юнхён, конечно же, соглашается. В вагоне метро опять ужасно душно, и Юнхёну хочется воды и раздеться («всё будет, но не при людях же»). Он осоловело смотрит вокруг себя, и ему кажется, что в парк они ехали с теми же людьми. Снова хочется спать, поэтому он ложится Чживону на плечо, закрыв глаза, но тут Юнхёна осеняет, и он выпрямляется и удивлённо смотрит на Чживона, а он так же удивлённо смотрит на Юнхёна. — Что? Ты что-то забыл? — Забыл кое-что важное, да, — Юнхён кивает, чувствуя себя самым последним идиотом на земле. — И что же? — Чживон напрягается, уже готовый сорваться с места и бежать обратно. — Как у тебя соревнования прошли?