Что значит идеальный мир?
Он всё ещё вспоминает, как не успел схватить её руку, позволив встретить смерть. Жестокую смерть, которую она никогда не заслуживала, как бы ни старалась. Она — немного полненькая блондинка, которая носит белую рубашку, пастельно-розовый жакет, клетчатую юбочку выше колена, милые гольфы и туфельки, которые были предназначены для учеников японской школы. Ещё она была пианисткой. Прекрасная мелодия исходила из-под её тонких и изящных пальчиков, что так осторожно, но очень смело, прикасались к клавишам фортепиано. Если кому-то и удаётся послушать её игру на этом незамысловатом музыкальном инструменте, то он бы тут же влюбился в неё. И в игру, и в девушку. Девушку с замечательным именем. Каеде.***
Даже в то время, когда надежда иссякла из учеников школы взаимных убийств, принужденно живших по закону «убей или будь убитым», Акамацу не переставала играть. Играя «Собачий вальс», она успокаивалась и никогда не предавала надежду, не переходя на сторону отчаяния. В это время она всем сердцем желала, чтобы их класс был сплоченным дружным коллективом, действующим вместе, а не против друг друга. Никто не слышал эту прекрасную мелодию, пока в один день… — Ты действительно оправдываешь свой титул, Акамацу. Чей-то голос послышался сзади девушки, сидевшей перед музыкальным инструментом. Девушка не на шутку испугалась, но когда, обернувшись, увидела перед собой мальчика невысокого роста, с очень бледной кожей и, поправляющий свою кепку, только смущённо улыбнулась. — Наконец, ты нашёл это место. — девушка усмехнулась, тем самым, смутив одноклассника, отчего ему пришлось натянуть козырёк на глаза, которые и так были полу-прикрыты чёрными густыми волосами. — Так похоже на того, у кого талант абсолютного детектива. — Ты же знаешь, что я не считаю себя настоящим детективом. — Я знаю, Сайхара. Их взгляды встретились. Совсем как тогда, когда Каеде обнаружила его лежащим на полу, медленно приходившем в сознание. На самом деле, это было не так уж и давно, но в этой школе время бежит на удивление медленнее обычного… — И… как долго ты здесь? Всегда сюда приходишь? — непризнанный детектив вновь поправил кепку, пытаясь отвести взгляд от девушки, которая закрывала крышку фортепиано. — Тебя почти не бывает на обсуждениях с классом. — Тебя это так волнует? — усмехнувшись, она вновь заставила появиться румянцу на щеках парня. — Я как раз собиралась идти туда. Шуичи не успел сразу ответить, так как Акамацу уже открыла дверь, чтобы выйти из музыкального класса. В её глазах он читал одно спокойствие и искренность, что так не хватало остальным ученикам. Почему он до сих пор смотрит на неё? Не двигается с места. Стоит, будто бы приклеенный к полу. А может быть, забит гвоздями за ботинки. Но нет, не может сдвинуться. Он очнулся от мыслей только тогда, когда увидел, что пианистка хотела вот-вот закрыть дверь. — Подожди! — он мимолётом протянул ей свою руку, но так и не смог зацепиться за неё. — Да? — Если так продолжится… И если, когда-нибудь, убийство произойдёт среди наших учеников… — парень на секунду запнулся, но, прокашлявшись, продолжил. — Ты будешь первой в списке подозреваемых… — К чему ты клонишь? — Ничего. Просто… «Сможешь ли ты выжить?»***
Умирая, люди исчезают. Исчезают их голос, их смех, теплота их дыхания. Исчезает их плоть, а в конечном счете и кости. Исчезает и память об этих людях. Это ужасно и в то же время естественно.
Убийство свершилось. Первая жертва — Рантаро Амами. Хотя он всегда был довольно странным учеником и выделялся среди всего класса, но, было такое ощущение, будто он знал куда больше, чем казалось на первый взгляд. Вплоть до самого создания этой игры. Его талант был скрыт. Он говорил, что не помнил его. Может, действительно не помнил? Но сейчас это уже было не так важно. Бедный мальчик. Но в каком-то месте ему и повезло. Он не пройдет через весь этот кошмар, который ожидает остальных учеников дальше… После того, как труп был обнаружен, им давалось время, чтобы найти улики, а затем, на суде, подтвердить убийцу. Если ученики укажут на невиновного человека, назвав его убийцей, то умрут все. Если укажут правильно, то казнят убийцу.***
Оставались последние мгновения до начала суда. Ученики постепенно собирались у специального лифта, который отвезёт их в самое жерло. Каеде и Шуичи сидели друг напротив друга. Улик было мало. Невозможно обозначить имя убийцы за секунду. Акамацу держала за руку мало-помалу отчаявшегося детектива, чьё лицо стало ещё бледнее обычного. — Шуичи, пообещай мне: если ситуация выйдет из-под контроля и никто не сможет назвать убийцу, то выяви все доказательства против меня. — О чём ты только думаешь, Каеде?! — Я всегда хотела дружный класс. Если, в будущем, ты станешь настоящим лидером для всех и вы выберетесь из этой проклятой игры, то это значит, что моя смерть была не напрасной. — девушка мило улыбнулась, всеми силами пытаясь подбодрить парня, который отказывался верить во весь этот разговор, да и в происходящее в целом. Но даже он не догадывался, что чувствовала в этот момент девушка. Та пианистка, к которой он чувствовал не одну лишь симпатию. Что-то гораздо большее… Все боятся смерти. Каеде тоже боялась. Поэтому в ней всё ещё теплилась надежда о том, что им не придётся таким гнусным образом обмануть своих друзей.К сожалению, надежда в этом бою проиграла.
***
На их глазах была показана вся казнь. От начала до конца. От «А» до «Я». Шуичи не успел схватить её за руку. Каеде уже было не спасти. Никто ничего не смог сделать. Ох, и как назло, во время казни играл тот самый «Собачий вальс», которому, при игре Акамацу, Сайхара так восхищался. Но сейчас, он готов был сорваться с места. Готов был убежать куда глаза глядят. Заткнуть уши крепко и навсегда, дабы не слышать этой треклятой мелодии и не смотреть на казнь человека, которого любил больше жизни. Но он и не смог даже сдвинуться с места. Мелодия прекратилась. Фортепиано захлопнулось. Иглы пронзили тело пианистки. Оно исчезло вслед за игрой. Барабаны всё ещё стучат в голове, будто бы кто-то сильно давит по клавишам. Каеде мертва. Надежда постепенно умирает вместе с ней.***
« — Эм… Акамацу. — Ты вновь пришёл сюда, Сайхара? — Я не мог этого не сделать. Парень стоял возле фортепиано, внимательно и с увлечением следив, как тонкие пальчики девушки медленно перебирали по клавишам. И вновь прекрасно. Как и ожидалось. Да нет. Он всегда был уверен в этом. За его спиной были спрятаны букет цветов. Розовые лепестки роз уже давно раскрылись, образуя, тем самым, большие и пышные бутоны. Их запах можно было чувствовать за километр. Бледная рука детектива сжимала стебли, сильно нервничая. Как всегда. Его губит неуверенность. — Акамацу, я хотел… — Послушай! Я написала эту мелодию специально для тебя. Не хочу, чтобы она пропадала даром, если ты её так и не услышишь. Кончики пальцев вновь задвигались по клавишам музыкального инструмента. Шуичи не успел ничего сказать. Да и не хотел. Он всё равно бы не нашёл подходящих слов. Мелодия становилась громче, вот уже доходила до припева. Это можно назвать припевом, так как для него эта музыка будет куда лучше всех песен, которые он слышал или услышит. Немая песня, которая никогда не выйдет из его головы. Он даже и не старается её прогнать. Покуда длилась мелодия — они не переставали искренно улыбаться друг другу. Никто не двигался с места. Только пальцы плавно летали меж клавиш, и листья роз иногда шевелились от дуновения ветра. — Ты знаешь, что я скажу тебе, Акамацу. — Ты знаешь, что я отвечу тебе, Сайхара. »***
В какой-то момент всё исчезло. Остались только воспоминания, которые запрятали глубоко в душе, чтобы никто не смог украсть их. Осталось-лишь трое выживших. Все уже догадались, кто являлся настоящим мастермайдом. Длился последний суд. Бой между надеждой и отчаянием. Никто не проигрывал. Никто не выигрывал. Шуичи раскрыл глаза и видел перед собой только пустое место, которое уже давно не было никем занято. Рядом с этим местом был прикован чёрно-белый портрет девушки. Блондинки в белой рубашке и в пастельно-розовом жакете. Она была перечёркнута алым, словно кровь, крестом.***
«Люди несчастны, потому что они сами решают быть несчастными. Мы задорные и озорные существа, веселые дети Вселенной. Мы не можем умереть, и нам, как и иллюзиям на экране, ничто не может повредить. Но мы можем поверить в то, что нам очень плохо, и представить то в самых ужасающих и мучительных подробностях, на какие только способны. Мы можем поверить в то, что мы жертвы, что нас убивают, или что мы сами кого-то убиваем, и что мы — лишь пешки в борьбе Милостивой Судьбы и Злого рока».
Ричард Бах.
Так что же значит идеальный мир? Это понятие можно трактовать по-разному. Сколько людей — столько будет и выводов. Идеальный мир — это мир, придуманный с дорогим тебе человеком. В нём ты можешь чувствовать этого человека, даже если он находиться в миллионах километрах от тебя. Мир, где этот человек никогда не умрёт. Где он будет жить, покуда мы будем помнить его. Мы будем ощущать его смех. Будем чувствовать его печали и радости. Но он никогда не будет нами забыт.Этот мир является нашим сердцем.