Убей своих любимых...

      За окном дождь. Элисия печально созерцает, как бьются о стекло крупные капли, впоследствии стекающие вниз многочисленными ручейками. Девушка робко прикладывает к стеклу пальчики, словно пытаясь поймать их, но ничего не получается. Так и с временем, которое нельзя остановить или перемотать назад. Оно течёт всегда в одном направлении — в будущее. А иногда так хочется вернуться в прошлое и всё изменить. Элисия часто об этом думает. Если бы несколько недель назад она выполнила наставления Роуэн и Хейли и осталась сидеть мышонком в своём доме, то её Эш бы мог быть с ней, целый и невредимый. Нет, они и сейчас вместе, с той лишь разницей, что он лежит в коме, а ей только и остаётся, что сидеть у его постели и надеяться на чудо, ожидая, что он наконец откроет глаза. Врачи не дают конкретных прогнозов, и это усиливает страх девушки не увидеть больше ласкового взгляда его карих глаз. Девушка ощущает себя глубоко виноватой и сожалеет, что вообще согласилась участвовать в этой фальсификации с убийством одной из «отмеченных». Если бы они не разозлили Кинг-Кобру, его любимый, самый дорогой человек на земле сейчас бы не был при смерти. Почему она теряет всех, кого любит?.. Элисия плачет. Она сейчас много плачет, но старается не делать этого возле него. Его лечащий доктор сказал, что даже в таком состоянии Эш может её слышать. И девушка не хочет расстраивать любимого своими слёзами, а наоборот рассказывает ему истории о школьных событиях, которые в свою очередь узнаёт из сообщений Роуэн и Хейли, ведь она всё время здесь, в больнице. Она даже почти не покидает палаты в реанимации, изредка выходя только из-за нужды или когда становится слишком невыносимо видеть то, что она с ним сделала… Но надо возвращаться, ведь каждая новая минута может быть решающей для Эша, поэтому девушка отходит от окна, приближаясь к стоящему неподалёку автомату с едой и берёт оттуда сэндвич с индейкой, а после возвращается в палату реанимации. Здесь темно по сравнению с другими помещениями клиники. Эш лежит на спине, к нему подключены провода от множества приборов, в том числе и кислородная маска — только они поддерживают в нём жизнь. И любовь Элисии. — А вот и я, — тихо произносит девушка, садясь на стул возле постели. — Вот взяла сэндвич. К нему бы кофе. Помнишь, ты всегда готовил мне американо, когда я заходила к тебе на работу после школы? Так вот я скучаю по тому времени… Элисия с силой сжимает завёрнутый в обёртку сэндвич, сдерживаясь, чтобы снова не разреветься. Невыносимо видеть его таким. -…Джейк уехал. Кажется, у них с Роуэн всё хорошо. Мне так стыдно, что я была такой эгоисткой, когда злилась на то, что они продолжают поддерживать отношения. Сейчас я много думаю, в том числе и об этом, и понимаю, что поступала по большей части неправильно. И мне иногда так хочется всё исправить, — девушка не сдерживается и всхлипывает. — Но я не могу. И это чувство… бессилие. Я ощущаю полнейшее бессилие, которое день за днём всё труднее переносить. Как Элисия не пытается сдержаться, одинокая слезинка всё-таки падает с ресниц, но девушка поспешно её убирает, продолжая сдерживать рвущиеся через край эмоции, но силы уже на пределе. Она не такая сильная, как Роуэн, она не может стоически сносить всё, что выпадает на её долю. А может просто слишком много пришлось пережить этой маленькой, хрупкой девочке? — Мне очень страшно. Страшно тебя потерять, — Элисия срывается, начиная рыдать. — Не оставляй меня… Я умоляю тебя, Эш, не оставляй… Вот один из немногих моментов, когда она показывает ему свою слабость. Иногда девушка сомневается, что он может её слышать, ибо её Эш, её милый Эш, обязательно бы очнулся, не позволив ей так страдать. Но он всё ещё в коме, и Элисия не может услышать его успокаивающего голоса, понимающего и ласкового взгляда, крепких объятий — всего этого, что так нужно ей, чтобы быть в порядке. Ей нужна его поддержка, очень нужна… В отчаянии, не сдерживая слёзы, льющиеся беспрерывным потоком, девушка падает на колени, роняя из рук так и не открытый сэндвич, и хватается за обмотанную проводами руку парня, с трепетом перебирая окаменевшие от долгой недвижимости его пальцы, изредка прикасаясь к ним солёными от слёз губами, беззвучно шевеля ими в молитве. За эти недели только это не позволяет ей терять веру, изо дня в день смотря на кажущееся безжизненным тело Эша. — Пожалуйста, только живи… Внезапно, сквозь пелену слёз Элисия видит, как едва заметно дёргаются кончики его пальцев. А может, ей это просто кажется? Нет! Вот оно, снова те признаки жизни, которые она ждёт уже так долго. Элисия резко поднимается с колен, подбегая к тревожной кнопке и изо всех сил нажимая на неё, а затем вновь с волнением приближается к Эшу. Его ресницы слегка подрагивают, будто он пытается очнуться, но пока не может. С нежностью Элисия кладёт ладонь на лоб парня и несколько раз невесомо гладит, перебирая пальцами его мягкие волосы. Мгновение останавливается, когда парень наконец открывает глаза и смотрит на девушку привычным взглядом. Она улыбается сквозь слёзы, не заметив даже, что в палату вбегают сёстры и доктора, осознавая это только когда её насильно оттесняют от постели любимого. Сначала девушка вырывается, не желая вновь оставлять его одного, но одна из сестёр всё-таки уговаривает Элисию дать врачам провести экстренную оценку его состояния, поэтому девушка добровольно выходит в коридор, подходя к тому же самому окну, где совсем недавно стояла и смотрела на идущий за окном дождь. Но сейчас он закончился, сквозь заволочённое тучами небо пробиваются тоненькие, едва различимые лучики солнца, под воздействием которых всеми цветами радуги переливаются редкие капли, задержавшиеся на стекле. И смотря на это, Элисия улыбается: теперь всё будет хорошо. Она в этом уверена!