* * *
Когда автомобиль остановился у дома Пак, рыжая попросила Джису идти без неё, сунув ей в ладонь ключи. Войдя в дом подруги, Ким подошла к окну, чуть отодвигая занавески и следя за неприятным разговором между Чэён и Тэхёном. Они ругались, размахивая руками, а потом брюнетка услышала, как шатен повысил голос. Девушка покачала головой, уже намереваясь пойти домой, но тот схватил её за руку, собираясь притянуть к себе. Но она выдернула руку и, крикнув что-то, пошагала в сторону дома. Ким злобно пнул какой-то камень, а затем сел в машину и уехал. Джису резко отошла от окна, услышав, как открылась входная дверь. Пак выглядела подавленно, но старалась не показывать этого, спокойно повесив джинсовую куртку на вешалку в коридоре, после чего вошла на кухню, где уже сидела подруга. — Всё… нормально? — нерешительно поинтересовалась Ким, поглядывая на рыжую, что усердно прятала взгляд. — Конечно, — она кивнула. — Ты голодна? — Нет, — ответила Джису, думая, что ещё несколько дней не захочет ничего есть. — Хочу спать, — девушка мило зевнула, вызывая улыбку у Чэён. — Да, пошли. Тяжелый был день, — вздохнула Пак. Девушки вышли из кухни, выключив свет, и поднялись на второй этаж, где находилась комната рыжей. Чэён вручила Джису одну из своих пижам, и сама направилась в ванную. Брюнетка задумчиво переодевалась, ощущая на себе запах Пак, и довольно улыбнулась. Когда подруга вышла, Ким сидела на краю кровати, оглядывая комнату, в которой уже долгое время не была. Брюнетка вспомнила, как раньше часто оставалась у неё ночевать, но после того, как в жизни Чэён появился Ким Тэхён, они немного отдалились. — Извини за бардак, — вдруг подала голос рыжая, начав переодеваться. — Я так спешила сегодня, что не успела ничего за собой убрать. — Ничего, — Джису чуть улыбнулась, не сводя взгляда с девушки. — Ты ведь не против спать здесь? — Пак неловко кивнула на свою кровать. — В смысле, раньше мы ведь всегда спали вместе… — Да, всё в порядке, — она пожала плечами, но внутри всё сжалось от мысли, что Чэён будет лежать совсем рядом. Подруги легли спать, и пусть кровать рыжей была настолько большая, что между ними поместился бы ещё один человек, Джису ощущала тепло, исходящее от подруги. Брюнетка чувствовала, как её клонит в сон, но изо всех сил старалась не спать, смотря на Чэён, что казалась ей ещё красивее при лунном свете. Веки понемногу начали тяжелеть, и Ким, наконец, прикрыла их, но через пару секунд широко распахнула глаза, неожиданно ощутив на себе чужие губы. Рыжая действовала неуверенно и медленно, словно боялась, что Джису может её оттолкнуть. Но брюнетке просто было страшно, ведь происходящее казалось ей сном. Слишком хорошим сном, что стоило Ким коснуться Чэён — та растворилась бы в воздухе, словно прекрасная иллюзия. Но этого не произошло, поэтому девушка стала нерешительно отвечать на поцелуи Пак. Рыжая вдруг нависла сверху, провела ладонью по бледной коже бедра девушки, сладко целуя её в шею. Она опустилась ниже, щекоча чужую кожу огненными волосами и оставляя влажные следы на шее, ключицах и груди Джису. Чэён сняла с неё футболку, вновь примкнув к бледно-розовым губам. Брюнетка чувствовала головокружение, а сердце билось так, словно она только что пробежала самую длинную марафонскую дистанцию в истории человечества. Ей не верилось, что её мечты, казавшиеся влюбленным бредом, так внезапно стали явью, и больше никакой Тэхён им не мешал. Джису, наконец, довелось понять, что чувствует человек, которому ответили взаимностью — будто тысячи фейерверков в каждой клеточке тела взорвались одновременно. Всё закончилось слишком быстро, чтобы казаться правдой. Брюнетка тяжело дышала, устало улыбаясь и сжимая влажную ладонь Чэён. Она почти сразу заснула, а Джису ещё долго лежала, смотря на рыжую и прокручивая в голове сладкие моменты, чтобы навсегда сохранить их в своей памяти.* * *
Утром всё показалось сном. Джису испуганно вскочила, не обнаружив рядом Пак и уже решив, что она находится у себя дома. Однако, она всё ещё была в комнате подруги и отсутствие одежды подтверждало, что произошедшее — вовсе не сон и не её фантазия. Приведя себя в порядок, брюнетка решила спуститься вниз, надеясь обнаружить Чэён на кухне, но резко остановилась прямо перед дверью, услышав, что подруга не одна. — Тебе стоит решать, Чэён, — Ким мгновенно узнала низкий голос, принадлежавший Тэхёну. — Но я не хочу, — мигом возразила Пак. — Джису — моя подруга. Почему я должна выбирать между ней и тобой? — Потому что она постоянно ходит с нами. Мы никогда не можем побыть наедине. Мне надоело, — устало ответил шатен, взлохмачивая челку. — Но у Джису больше нет других друзей, кроме меня… — Тогда найди ей парня, черт возьми! — не выдержал Ким, резко вставая со стула. — Я пыталась, но ей никто не нравится, — вздохнула Чэён. — Тогда давай расстанемся, если Джису важнее, чем я, — предложил Тэхён, опираясь ладонями о кухонный стол. — Нет, — рыжая покачала головой, поднимаясь с места и подходя к парню, чтобы обнять со спины. — Я что-нибудь придумаю. Обещаю. Джису отшатнулась, не веря своим ушам. Взобравшись вверх по лестнице, она вернулась в комнату Чэён. Девушка начала нервно шагать от одной стены к другой, мысленно проклиная парня Пак. Как Тэхён мог так просто манипулировать её подругой, ставя такой несправедливый ультиматум? Джису опустилась на кровать, зарываясь рукой в свои темные волосы и ощущая неприятное покалывание в горле, которое вскоре прошло. — Ты проснулась, — удивилась рыжая, когда вошла в комнату. — Да, — брюнетка подняла грустный взгляд, но изо всех сил старалась принять невозмутимый вид. — Джису, — нерешительно начала Чэён, кусая губу. — То, что случилось вчера… Это ошибка… — сказала она, даже не подозревая, сколько боли этим приносит Ким. — Мы обе выпили… Ты ведь понимаешь? — и растерянно посмотрела на подругу. Джису пару секунд молчала, потому что только что целый мир внутри неё безвозвратно сломался и разрушился. Без надежды на восстановление. — Да, я понимаю, — она выдавила из себя некое подобие улыбки, после чего поднялась на ноги и, избегая встречи взглядом с Чэён, направилась к двери. — Я пойду. Джин звонил, он волнуется. — Хорошо, — Пак кивнула, подавляя в себе желание остановить подругу. Когда за Джису закрылась дверь, рыжая почувствовала, что на душе остался некий осадок, но она быстро покачала головой, чтобы избавиться от необъяснимого наваждения.* * *
После этого случая состояние Джису в разы ухудшилось. Болезнь, что, казалось, на время отступила, возвратилась к девушке уже с новой силой. Ким понимала, что взаимности ей не добиться, потому что, не позволив Тэхёну расстаться, Чэён ясно дала ей понять, что она не ставит их дружбу выше отношений с парнем. Однако, Джису не злилась на неё, ведь прекрасно понимала её чувства, пусть и сомневалась, что Пак любила Тэхёна хотя бы наполовину так же сильно, как она её. — Джису. — В комнату вошёл встревоженный чем-то брат девушки — Сокджин. — Давай поедем в больницу? — Нет, мне уже лучше, оппа, — промычала брюнетка, лежа под одеялом. — Но лепестков становится больше. Нужно что-то делать! — не выдержал парень. — Мне ничего не поможет, — Джису перевернулась, открывая бледное лицо. — Боже, Джису… — прошептал Джин, растерянно смотря на младшую сестру. — Ты видела себя в зеркале? — Я знаю, что ужасно выгляжу. Необязательно… — Нет, Джису, — он покачал головой. — Ты не понимаешь. Мы сейчас же едем к врачу.* * *
Джису чувствовала себя ужасно, с трудом подавляя приступы кашля, но так становилось только хуже. Сокджин, державший сестру за руку, постоянно взволнованно посматривал на неё, словно боялся потерять прямо сейчас. Девушка старалась вести себя непринужденно, чтобы не волновать брата, но от этого боль в грудной клетке не становилась меньше. — Всё будет хорошо. Слышишь? — перед входом в операционную Джин наклонился к Джису, кладя руки на худые плечи девушки. — Да, — она слабо улыбнулась, чуть сжав ладонь брата. — Всё, иди. Кивнув, брюнетка вошла в операционную, не чувствуя ни капли страха. Она бы предпочла умереть, чем лишиться чувств, ведь именно это являлось исходом операции. Однако, Джису слишком любила брата, чтобы причинять тому боль. Они лишились родителей, когда ему было всего пятнадцать, а ей двенадцать. Детей отдали на воспитание бабушки, но уже тогда Сокджин заботился о сестре, а когда и бабушки не стало, то уже сам начал работать, одновременно продолжая учиться в колледже. Джису была благодарна ему за всё, поэтому уверенно вошла, надеясь, что любовь к Чэён, наконец, пройдёт.* * *
Джису открыла глаза, чувствуя, что дышать всё ещё было тяжело. Взгляд был слегка мутным, но девушка сразу узнала Сокджина, с тревогой склонившегося над всё ещё бледным лицом младшей сестры. Приложив руку к ключицам, она почувствовала бинты, крепко обматывающие всю её грудную клетку. Чуть приподнявшись на локтях, она постаралась улыбнуться: — Всё хорошо прошло? — Да, врачи сказали, что ты скоро поправишься, — брат кивнул. — Ты нормально себя чувствуешь? Ничего не болит? — Нет, всё в порядке. Только дышать немного тяжело, — призналась Джису, подкладывая под спину подушку, чтобы было удобнее сидеть. — Врач сказал, что в начале так и будет. Тебе пока нельзя есть и пить, но к тебе подключат капельницу на некоторое время. Так что всё будет в порядке, — парень улыбнулся и слегка похлопал сестру по плечу. — Хорошо, — брюнетка кивнула, внутренне радуясь, ведь Джин больше не беспокоился и выглядел более-менее счастливым. — А когда меня выпишут? — Через несколько дней. — Тогда можешь принести что-нибудь почитать? — спросила Джису, чуть сморщив нос. — Здесь ведь скучно. — Хорошо, но я бы не хотел оставлять тебя одну. — Парень задумался, сдувая со лба челку. — Может, позовешь Чэён? При одном упоминании о рыжеволосой подруге, в сердце Ким будто что-то ёкнуло. И это определенно ей не нравилось, ведь она, кажется, должна была лишиться всех чувств?.. — Может, лучше позвать кого-то из медсестер? Я не хочу волновать Чэён, — отмахнулась брюнетка. — Ну, хорошо, — удивительно быстро согласился Сокджин, поднимаясь со стула. — Я быстро. Улыбнувшись брату, Джису чуть откинулась назад, поднимая голову к потолку. Ей казалось странным, что Джин, узнавший информацию о её болезни в интернете, никогда не спрашивал в кого именно она была влюблена. Зная импульсивность Кима, он должен был найти этого, как он, скорее всего, думал, парня и избить. Или хотя бы поговорить с ним. Однако, он ничего не предпринял, даже не спросив у сестры, кто он. Впрочем, Джису была благодарна ему за это, ведь не пришлось придумывать какого-нибудь неизвестного парня или ещё хуже — называть им кого-то из знакомых. Ким не была уверена об отношении брата к таким, как она, но всё же никогда бы не решилась признаться, что влюблена в девушку, тем более, в Чэён, которую он уже много лет хорошо знает. Медсестра пару раз заходила, чтобы проверить состояние Джису, но, к счастью, не осталась с ней сидеть, ведь сейчас ей больше хотелось побыть в одиночестве. Девушка старалась не думать о Пак, решив, что просто попробует какое-то время её избегать, а чувства наверняка вскоре уйдут. В палату вдруг постучали, но, не дождавшись ответа, вошли. — Су? Ты здесь? — Ким мгновенно узнала голос Чэён. — Боже, что случилось? — рыжая в два шага оказалась у кровати девушки и опустилась на стул. — Как ты узнала, что я здесь? — растерянно поинтересовалась Джису, чуть приподнимаясь и садясь ровнее. — Я приходила к вашему дому и увидела Джина-оппу. Он сказал мне, где ты, — ответила Чэён, обеспокоенно оглядывая подругу. — Так что случилось? У тебя бинты… Что-то с легкими? — Бронхит, — ляпнула первое, что пришло в голову, но та, кажется, поверила. — Но мне уже лучше. — Боже, я так испугалась, — Пак облегченно выдохнула, чуть расслабившись на стуле. — Когда тебя выпишут? Я так соскучилась, — рыжая коснулась ладони Джису, но та резко её отдернула. — Прости… я просто… — Всё в порядке, — подруга чуть улыбнулась, и Ким захотелось взвыть от отчаяния, потому что чувства к рыжей, казалось, совсем не ушли. — После того, что случилось… — начала Чэён, опустив глаза. — Я долго думала… Однако, Джису перестала слушать, ощутив знакомую неприятную боль в горле, и резко отдернула одеяло в сторону, чтобы встать. Пак тоже испуганно подскочила с места, не зная, что делать. Брюнетка хотела всего лишь добежать до туалета, но не успела, почувствовав, что не в силах держать внутри все лепестки, которых становилось всё больше, и те начали перекрывать ей путь к попаданию кислорода, не позволяя сделать полноценный вдох. Она лишь видела, как время, будто замедлилось, а нежно-розовые лепестки, не переставая, падали к ногам шокированной Чэён. Сжавшись, Джису обессиленно упала на пол, чувствуя невыносимую боль, которая словно пронзила всё её тело. Пак выбежала в коридор и, пытаясь удержать поток горячих слёз, звала кого-то из врачей или медсестер. Они быстро подоспели и, подняв задыхавшуюся девушку с пола, пытались спасти ей жизнь, доставая из неё цветочные лепестки, которым, казалось, просто не было конца. Джису ничего не понимала, видя лишь яркий свет, ослепляющий глаза, суетящихся врачей и такую родную Пак Чэён, что сильно сжимала ей ладонь и безудержно плакала. — Я люблю тебя, Джису… — вдруг сказала рыжая. Однако, было слишком поздно, потому что нежно-розовые лепестки успели заполнить всё внутри девушки, полностью перекрыв даже малейший доступ к кислороду. В глазах Джису потемнело, пульс сократился, а затем и вовсе пропал, оставляя миру лишь оболочку, где прежде ютилась тонкая душа девушки, у которой было не так много прелестей в жизни. Но одним из них она безусловно считала Чэён. Пак безнадежно упала на пол к чуть помятым цветочным лепесткам, не веря, что только что видела смерть Ким Джису, с которой столько всего пережила и которую так сильно любила. Она не успела толком разобраться в своих чувствах, но и подумать не могла, что времени оставалось настолько мало. Чэён хотелось думать, что это просто страшный сон — что стоит ей проснуться, и подруга вновь окажется жива. Собрав в обе ладони все цветочные лепестки, рыжая с трудом поднялась на ноги и вышла из палаты, медленно шагая в сторону выхода — навстречу спешащему Сокджину, который нёс в руках книги, взятые с полки Джису. — Что случилось? — парень встревоженно остановился прямо перед Пак, которая, скорее всего, не заметила бы его и прошла мимо. Чэён ещё сильнее заплакала, вытягивая вперед ладони с лепестками, чтобы те не выпали от её судорожных всхлипываний. — Боже, Джису… — только и сказал Ким, после чего послышался глухой стук книг о больничный пол и грохот, с которым он побежал в сторону палаты, где лежала младшая сестра. Рыжая, еле переступая ногами, вышла из больницы и направилась в сторону своего дома, игнорируя всех прохожих, что странно оглядывались на плачущую девушку, но не решались подойти. Чэён не помнила, как дошла до дома или как поднялась на второй этаж, осознав себя лишь в комнате, когда увидела кровать, где всего неделю назад спала бледная Джису. Достав с полки небольшую пластиковую баночку, где девушка раньше хранила мелкие вещи, которые могли потеряться, Чэён одной рукой перевернула её, опрокидывания содержимое на пол. Высыпав нежно-розовые лепестки туда, рыжая обреченно упала, чувствуя, как задыхается от нового потока слёз. Пак казалось, что, возможно, было неправильно пытаться так бережно сохранить то, что буквально убило близкого ей человека, даже не позволив попрощаться должным образом. Однако, Чэён сделала это, чтобы нежно-розовые лепестки всегда были у неё на виду, словно напоминая, кто именно являлся причиной их появления у Джису.