Мера

Let me rest in peace, Let me get some sleep. Let me take my love and bury it In a hole six-foot deep © OMWF.

Девушка стоит неподвижно, пока ниспадающие сумерки меняют цвет волос с бледного золота на пепел, уравнивая живые краски с надгробными камнями. Он подходит и медленно вдевает свои пальцы в её. *** — Похороны… были ужасны, но завтрашний день меня волнует куда больше. — А что будет завтра? — То-то и оно, что я не знаю. До сих пор у меня как будто имелась дорожная карта. Для всех этих повседневных мелочей, которыми заправляла мама. Сразу вспоминается запах Джойс, дразняще-беспомощная хрупкость горла, нервозность в последнем разговоре. Каким был бы её вкус? Наверное, таким же, как у Баффи. Запах похож, вкус тоже должен, ведь родная кровь. Вкус чужой крови — вампирская мера памяти. Истребительница горестно вздыхает в его объятиях: — День уже скоро наступит. — Я останусь в городе настолько, насколько ты захочешь. — Как насчет навсегда? Навсегда — это сработает? Её губы куда теплее и мягче камня. Похоже на обращение — бездна нового и неизведанного. Целый мир, мир Баффи, причиняющая боль Вселенная. — Это — плохая идея. Сейчас мне крайне необходима правильность. — Позволь мне позаботиться о необходимости. Хруст позвонков теряется в звоне кладбищенских цикад. Дорожные карты ни к чему в стране мертвых, и завтрашний день её более не потревожит — разве не это лучший подарок для любимой? Умереть на могиле той, которая дала ей жизнь — разве не достойнейшее из выражений преданности? Истинная мера любви. *** Девушка стоит неподвижно, пока предрассветное зарево меняет цвет волос с пепла на бледное золото. Он подходит и медленно вдевает свои пальцы в её. Она томно целует его руку и спрашивает: — Ну, как прошло «свидание»? Он ради забавы слегка дёргает светлую прядь: — Как ты и предсказала. — Я всегда права — пора это запомнить, мой дорогой, — мурлычет Дарла, очерчивая его подбородок, и Ангелус беззаботно улыбается: — Запомню. 1 июля 2007 г.