Моя мерзкая омега.

- Бекхён, ты веришь мне? – Альфа сделал шаг к омеге, но тот дёрнулся от него, как от огня. - Стой! Не подходи ко мне! – Бекхён выставил руки вперёд, как будто бы перед ним настоящий преступник, а не его альфа. - Да что такое?! – Пак раздражённо зачёсывает волосы рукой, и плюхается в кресло. – Я же со всей душой! – Альфа стукается затылком о деревянную перекладину, из-за чего боль простреливает по затылку, а от удара проносится довольно громкий звук. – АУЧ!! – Бекхён замечает, как тот нехило приложился головой и из-за этого пугается. - Ты в порядке?! – Он подбегает к Чанёлю, схватившемуся за голову, и попискивающему совсем не своим голосом. - Нет! У меня сотрясение!! – Чанёль ведёт себя совсем не привычно. Таким Бекхён его точно не видел. Словно озорничает как маленький ребенок! - Я дам тебе холодное полотенце… - Бекхён занервничал, и дёрнулся было на кухню, но альфа схватился за его руку и потянул обратно. - Стой! Не надо. – Омега занервничал ещё сильнее, чувствуя на запястье крепкую хватку Чанёля. Он уставился в пол, ощущая на себе взгляд альфы. – Можешь просто погладить меня по голове…? – Должно быть, Чанёль говорил совершенно серьёзно, потому что в его голосе не слышалось насмешки, глаза смотрели прямо и чисто, а ладонь сжалась сильнее. - Эм… Я- - Ну, пожалуйста. - Ты смеёшься надо мной? Снова? – Омега сжал губы и отвернулся. - Нисколечко. - Прекращай уже, - Бекхён… Ну чуть-чуть! Просто положи руку… - Чанёль потянул аккуратную ладонь к своему затылку, и рука покорно прижалась к больному месту. Немного осмелившись, омега погладил затылок пальцами, а альфа покрылся мурашками, словно бы омега нашёл его эрогенную зону. – Щекотно. – Чанёль прижался щекой к руке омеги, мягко потеревшись о неё. - У тебя щетина… - Пробубнил Бекхён. - А у тебя руки мягкие и тёплые. И очень красивые. – Бекхён залился краской и нервно потёр шею. - Спасибо… - Он ещё немного позволил альфе держать его руку, убеждая себя, что не наслаждается этим. Но это было самовнушение. – Отпусти меня. - Ладно. – Альфа отпустил руку Бекхёна, смотря ему вслед. Тот выглядел слегка запуганным или смущённым. Чанёль пока не научился внешне определять состояние Бекхёна, но всегда внутренне чувствовал его сильные эмоциональные переживания. – Что ты готовишь? - Рагу. – Пробубнил Бек. - Знаешь, когда я был маленьким, моя мама сама никогда ничего не готовила. У нас были слуги, как и сейчас, и отец запрещал им подпускать маму близко к плите. Поэтому я никогда ни ел домашнюю мамину еду. – Вздохнул Чанёль. - Правда?! – Удивился омега. - Да, это так. А как было у тебя? – Чанёль снова сел за стойку, и облокотился на руки. – Ты же рос в деревне, да? - Да, я рос там. - Как там? Чем вы там занимаетесь? - Ну-у… Тоже, что и здесь. Просто люди там работают для себя, а экология гораздо лучше. И звёзды ночью видно. Обычно мы встаём очень рано, чтобы позаботиться о скоте, некоторые работают в поле, ухаживают за урожаем. Я всегда помогал родителям, в чём они меня попросят. - А воздух там гораздо чище? – Заинтересованно спросил Пак. - Да, и дышится легче. Но не все могут там жить. Только если ты подготовлен к тяжелому физическому труду, то, пожалуйста. – Бекхён закончил с нарезкой и оставил блюдо на плите. Аккуратно прибрав всё за собой, он посмотрел на альфу. – А ещё овощи там вкуснее, чем в городе. Тут они почти везде испорченные или старые… - Тогда из чего ты готовишь? – Удивился Чан. - Я знаю одну лавку недалеко. Там работает старушка, её сын сам возит ей продукты с фермы. - Правда…? - Думаю им можно доверять. – Неловко улыбнулся Бек. - Теперь я хочу поехать туда. - Куда? - В деревню. Думаю мне там понравиться. – Уверенно кивнул альфа. – Давай поедем туда летом? - Летом? До лета ещё долго, но хорошо… Если тебе так хочется, то поедем. - Правда?! Супер!- Альфа криво улыбнулся, но так довольно, что и у Бекхёна невольно расцвела улыбка. – Покажешь мне свои любимые места? Они же есть? - Мои любимые места… Хорошо, покажу. – Бекхён немного удивился тому, как зажёгся этой идеей Чанёль, тем более в начале зимы, когда до лета ещё полгода! - Супер. – Чанёль встал с места и направился в ванную. *** Этот день пролетел быстро, но он был наполнен разными разговорами, которые Чанёль не хотел прекращать. Он высасывал из омеги всю информацию о его детстве, о его юности, о его интересах, о его работе. Буквально всё! Он хотел знать Бекхёна лучше всех. Запомнить все его привычки и повадки, узнавать его по стуку обуви, по тени, различать его образ среди миллиона других с первого раза. Жадина внутри Чанёля гневно метался, желал большего. Больше. Больше Бекхёна. Знать его тепло, его вкус, его движения. Чувствовать его… Чувствовать руками, губами. Пробовать. Забрать себе. А Бекхён не знал, что же происходит сейчас в его жизни. К чему такая резкая и острая заинтересованность в нём? Это из-за того, что он поменял свой имидж? Это ли так сильно подействовало на альфу?! Или в Чанёле реально всё перевернулось вверх дном ещё до этого? Может ли это быть таковым? - Бекхён, - В который раз за день Чанёль назвал его имя. Нежно и бережно. Робко. – Мне так жаль… - Что? В чём дело? – Омега непонимающе посмотрел на него. Они сидели в гостиной, друг напротив друга и ели свежие, горячие, мягкие кексы с какао. Вечер был таким спокойным и нереальным. Просто замечательным! Но Чанёль всё же привнёс в этот идеальный день какую-то каплю грусти. - Мне так совестно всё это время… Мне очень жаль, что из-за меня ты обрезал свои волосы. – Альфа нервно сглотнул и усталым взглядом утонул в кружке какао. – Знаешь, на самом деле, когда я смотрел на них, мне всегда нереально сильно хотелось прикоснуться к ним. Я… Я очень виноват перед тобой. Но твои волосы мне, правда, нравились. – Чанёль впервые так жалобно смотрел на Бекхёна, словно он сейчас расплачется. - Ничего страшного. Забудь уже. – Бекхён занёс короткую прядку за ухо. – Это просто волосы. Просто… - Сможешь ли ты, если захочешь, конечно, снова отрастить их? – Альфа поставил кружку на стол и внимательно посмотрел на Бекхёна. Пальцы этого взрослого на вид мужчины нервно сжимали и разжимали ткань на коленках, глаза скрывали боязнь слышать обиду в голосе омеги, а фигура его была напряжена. Словно он подросток. - Эм… Ну это долгое дело. Они уже не будут такими, как прежде. Тем более… Мне так тоже нравиться. Да без разницы вообще. Главное что голова на плечах. - Тогда пусть всё будет так. Как тебе нравиться. – Улыбнулся Пак. Бекхён очень смутился от этого, но альфа продолжил: - И ещё кое-что. Можешь ли ты завтра пойти со мной ко мне в офис? - В… В офис? Ладно, но зачем? – Бекхён допил какао и отставил кружку. - Я хочу показать тебе, где я работаю. – Как ни в чём, ни бывало, продолжил он. – Но взамен, ты тоже должен показать мне свою студию! – Если бы Бекхён ещё пил какао, то он бы им точно уже подавился. Альфа сегодня не перестает удивлять! - Хорошо.. - Я очень хочу посмотреть это место. И вообще, давай пригласим завтра семью и устроим ужин? – Чанёль, похоже, летал в облаках. Возможно, он даже достиг космического пространства, летая среди ярких звёзд, бороздя просторы галактики и человеческое запределье. Он сошёл с ума? - Ты сошёл с ума? – Не подумав, выпаливает Бекхён. - Что? Почему? – Улыбка спадает с губ альфы. - Ах, нет просто…! Ты так внезапно всё это говоришь. С тобой всё в порядке? - Ты прав Бекхён. Я сошёл с ума. Я сошёл с ума по тебе. – Кивает головой альфа. А омега просто роняет челюсть. В который раз. А его щёки окрашиваются в знакомый «помидорный», ярко пестрящий на фоне остальных оттенков его кожи. – Боже, что я несу вообще. Пойдём спать. – Альфа дёргано приводит себя в порядок, старается не сталкиваться взглядами, но он всё равно не может отвести от Бекхёна глаз. - Спокойной ночи.. – Бубнит омега. - Да… Спокойной. – Чанёль глубоко вздыхает и плетётся к лестнице. Возможно даже с неохотой. Как-то по-детски. А уже на лестнице резко оборачивается и спускается вниз. – Бекхён! - А? – Тот удивлённо оборачивается и смотрит на него. - Можешь ли ты разбудить меня завтра? - Разбудить тебя? - Да. Ты же всегда встаешь раньше. – Кивает головой Чанёль. - Хорошо… Во сколько? - В семь! - Ладно, я разбужу. - Хорошо, я буду ждать… То есть спокойной ночи! *** На улице уже стояла глубокая ночь. Все жители преспокойно спали, но, кажется, только в доме Паков сегодня гостила госпожа бессонница. Чанёль ворочался в своей постели, не желая погружаться в сон, или же это у него просто не получалось. Всё тело было окутано трепетным чувством. Волнением, желанием, счастьем. Он понимал из-за чего это, и от этого становилось ещё более волнительно. В голове у него без остановки играла мелодия. Такая знакомая, все её знают. Как только кто-то услышит её, то сразу понимает, о чём идёт речь: свадебный гимн. Словно на реплее. Эта мелодия не прекращалась. Пак вздохнул и накрыл голову подушкой. - Что же это такое… - Сердце неравномерно стучало в груди, словно запертая в клетке птица. Чанёль лёг удобнее, наконец, закрыл глаза и погрузился в сон. Сны, кстати, Чанёлю снились редко. А если и снились, то только кошмары. В подростковом возрасте он и вовсе страдал бессонницей, не желая засыпать, лишь бы не видеть кошмаров. В этот раз ему снился именно кошмар. Как будто тот день повторился. Чанёль видел себя, битое стекло вокруг, ободранные шторы. Он стоял на краю панорамного окна. Перед ним открылась бездна. Глубокая бездна мёртвого города. Вокруг стояла тишина, везде было тихо. Никого не было. Абсолютная тишина… . . . - Соскучился, милый? – Резко на ухо проговорили ему. Этот знакомый до чёртиков голос. Знакомый, но уже забытый. Знакомый, но до ужаса пугающий. Холодный. Смертельный. Чанёль не мог пошевелиться. Он стоял, как вкопанный, парализованный. Словно дикая змея на его грудь легла рука, а сзади прижалось ледяное тело. Чан перевёл взгляд на свою грудь, и увидел до ужаса изуродованную, окровавленную руку с переломанной костью. - Боишься меня? – Шёпот на ухо. Рука сжала рубашку Чанёля в руке. – Ты такой горячий сейчас… Почему ты меня не согрел…? – Словно скрип со стоном и вздохом проговорил голос. Чанёль сильно зажмурился, до белых пятен перед глазами, а когда раскрыл их, его тело пробил острый страх и ужас. Разбитое, переломанное и окровавленное лицо, огромная дыра в голове, вытекающий глаз… Протянутая рука, всё ещё сжимающая его рубашку. - Почему, Чанёль? Почему ты меня не согрел? – Изуродованное лицо перекосилось в злобной гримасе. Этот человек, которого Чанёль так хочет забыть, дышит ядом на него. Тяжелое дыхание сменяется на дикий вопль, пугающий до чёртиков, а тело делает шаг назад, шаг в бездну, утягивая Чанёля за собой. Альфа кричит во весь голос, а после резко подрывается на постели в холодном поту с таким же диким криком. Несколько минут нужно Чанёлю для того, что бы отойти. У него шок. Страх. Он в ужасе. Рядом нет воды, но ему срочно нужно себя чем-то облить. Руки трясутся… - Чанёль ты в порядке?! – Звучит робко, но волнительно за дверью. - Бекхён?! – Тяжело дыша, басит альфа. - Это я… - Пак резко подымается с постели и открывает дверь, неожиданно и резко утягивая омегу в свои объятия. Бекхён абсолютно не ожидавший ничего подобного, просто замирает в его руках, прислушиваясь к тяжелому дыханию и бешеному стуку сердца. Альфа был полностью покрыт потом, но омеге было не противно. Он думал только о том, что Чанёлю сейчас приснилось что-то невероятно страшное, настолько, что тот просто в ужасе. Даже его волосы полностью намокли. Бекхён нежно оглаживает спину обтянутую мокрой футболкой и покачивается с альфой. Чанёль оказывается настолько огромный, что омега в его руках совсем как игрушка. Но даже такая миниатюрная игрушка, как Бекхён может подарить чувство защиты. – Тебе лучше? – Спустя минут пять спрашивает он. - …Нет - Тогда давай ты снова попробуешь уснуть? Думаю этот сон тебе больше не присниться. - Нет. – Чанёль отвечает слишком быстро. Ему очень страшно. Он не хочет видеть этого снова. Он не хочет видеть долбанного ожившего мертвеца Санху, желающего отомстить за себя и за своего любимого. - Ах… Тогда давай просто выпьем кофе? – Бекхён ещё раз хлопает его по спине в успокаивающем жесте, но Чанёль кажется, решил что-то своё. Он утягивает омегу в комнату, не расцепляя объятий, и закрывает за собой дверь. После он так же поворачивается и ведёт Бекхёна спиной вперёд к кровати, а омега просто нервно вцепляется в его футболку на лопатках, стискивая её в кулачках и утыкаясь носиком в грудь Чанёля. Пак осторожно садит того на край кровати и садиться перед ним, заглядывая в глаза и взяв его руки в свои. - Можешь ли ты переночевать со мной, Бекхён? – Альфа так торжественно стоит на одном колене, трепетно сжимает ладошки Бека, смотрит в глаза… Что тот просто не может отказать! Не имеет права! - …Х-Хорошо… - Ломано бубнит Бекхён. Ему страшно. Он напуган. Но альфа улыбается так мило, как никогда! Ему хочется верить! Чанёль отпускает руки и перелазит на другой край кровати приглашающее хлопая рядом с собой. Бекхён смущённо и неуверенно ложиться чуть поодаль, накрывается одеялом, но у Пака снова свои планы на него. Протягивая руки от сгребает омежку в объятия, не позволяя отстранятся ни на миллиметр. - Ч-Чанёль, твоя футболка… - Что? - Она насквозь промокла. – Бекхён отчаянно пытается подобрать аргументы, лишь бы не прижиматься так близко и не задыхаться от этого властного запаха, накрывающего с головой. Лишь бы не чувствовать накаченной груди и кубиков, перекатывающихся мышц, властно обвивших худое тело Бекхёна. - А, прости, сейчас. – Планы альфы не отменяются, а становятся только грандиознее. Он садится на постели и стягивает с себя футболку, отбрасывая её куда-то на пол. Плевать на неё. Ему нужно другое. Ему нужно это тепло, это тело, этот запах. Эта мечта в руках. Он прижимает омегу к себе ещё сильнее, удобно устраивая его у себя на плече. Бекхёну плохо. Или хорошо…? Он ещё не понял, но он точно знает, что сходит с ума. Чёрт подери, он просто свихнулся. Не жив, не мёртв он трепетно и крепко прижат к мужчине его мечты. Не иначе. Впервые в жизни ему довелось спать с альфой в одной кровати. Да не просто каким-то левым, а его истинным альфой, которого он всем своим существом любит и боится. Да, боится. Ему страшно рядом с Чанёлем, но одновременно и ужасно хорошо и спокойно. Их отношения это запутанный клубок ниток и чувств. И туда всё время кто-то вмешивается, делая то хуже, то лучше. Но суть одна – они сами должны разобраться с этим. Тело альфы горячее, гладкое, чистое. Сотканный из шёлка и нежности бог. Бекхён просто горит в агонии рядом с ним. Ему сносит башню. Чанёль тоже не спокоен. Он уверен в себе, но не спокоен. Его мысли забиты Бекхёном. Как он и хотел. Тело Бекхёна тонкое, миниатюрное. Очень приятное, но альфа не знает его всё. Он не знает его наизусть, но хочет узнать. Знать все его точки, все сантиметры, все родинки. Познать всю его нежность и идеальность. Да, оно именно такое. Идеальное. Можно не сомневаться. И эта ночь может закончиться неизвестно чем… Если Чанёль продолжит думать об этом, то его табу оборвётся. Он сорвётся с цепи, на которую себя посадил. Главное не дать слабину, но перед таким сокровищем это почти не возможно. Нужно думать лишь о чувствах омеги. Нужно не поддаваться искушению.