Всё движется к свадьбе...

Все движется к свадьбе», — вот как думала Годайме Мизукаге, читая письмо, принесенное призванной птицей.Тот, кто увидел бы нынешнее состояние Мей Теруми, мог бы описать его, как «в капле». Женщина стояла с достаточно большим свитком в руках, немного шокирована и расстроена. Лицо ее побледнело, зеленые глаза потускнели. Казалось, она словно постарела, хотя никто бы никогда не решился заявить такое этой даме. И зрителей, на их счастье, не было. Теруми несколько долгих минут изучала написанное, как-будто надеясь, что все написанное там — неправда.Ну, или в крайнем случае, она что-то не так поняла (что бывало довольно часто). В конце концов, убедившись, что на этот раз, к сожалению, все достаточно ясно и четко, безо всяких намеков и метафор, Мей тяжело опустилась в кресло Каге. В ее движениях не было уже ни той грации, ни соблазнительной раскованности- настолько ее вывело из равновесия сообщения. А пока глава Селения Скрытого в Тумане подвергается меланхолии и тяжелым размышлениям, стоит обратить внимание на причину ее такого настроения — на свиток. Обычный такой, вот только написан он не абы кем, а воспитанницей женщины — Касуми. Стоит ли говорить, какой прилив положительных эмоций почувствовала Теруми, получив письмо от своей, ну почти что, дочери? Ну и что, что сейчас она сидит никакая и бездумным взглядом пытается разглядеть что-то в бесконечном тумане за окном? Мей Теруми всегда была необычной женщиной, как в плане внешности, так и в плане характера.Но давайте оставим иронию, и все-таки вернемся к самой героине. На её лице уже отнюдь не печаль, тонкие брови опущены и сведены, глаза сужены, а взгляд, кажется, сейчас заставит бедный листок ожить и в панике искать убежища — молодая женщина в гневе. -Учиха Саске, — с каким-то особым удовольствием, с садистской улыбкой злобно выплевывает она. «Мерзкий, подлый, коварный обольститель!» — Это самые приятные характеристики, которые получил последний представитель великого клана от буйной женщины, что всей душой верила, что вся вина лежит на нем. Разве могла бы дорогая ученица, которую Мей воспитывала практически с детства, покинуть ее? «Он просто вскружил ей голову.-Успокаивала­­ себя Пятая.-Нужно немедленно ее найти, пока она не наделала ошибок и не испортила себе жизнь.» Теперь Учиха не казался Мей таким уж «симпатичным мальчиком», она не вспоминала его абсолютно равнодушную реакцию на флирт, и, уверенная в своем заключении, не подумала, что вообще-то, Саске всё время было не до любви. И вот о чём Теруми действительно не могла и подумать, так это о том, что именно Касуми свела с ума опасного шиноби, помешанного на мести. Как говорится, с кем поведешься — от того и наберешься. Так что в таком течении событий была и доля вины самого зеленоглазой. Мей Теруми нашла маленькую, испуганную, но от этого не менее боевую и активную девочку на улицах Киригакуре. Тогда она только пришла к власти, и старалась помочь каждому нуждающемуся, чем только могла. Селение всё ещё оставалось Кровавым туманом, и очерствелые, озлобленные люди поддерживали этот статус ещё долго, так что новая Мизукаге не могла оставить девочку на произвол. Хотя, пожалуй, самую важную роль сыграло то, что Теруми чувствовала какое-то родство, желание быть рядом и поддерживать именно Касуми. Так обладательница двух Кеккей Генкай стала сенсеем и няней. Несмотря на то, что они вместе выглядели как мать и ребенок, при общении с Касуми зеленоглазая не чувствовала себя старой. Наоборот, со временем, эта девочка стала ее подругой, той, кому Мей могла рассказать свои мечты, поделиться мыслями, спросить совета. Неудивительно, что Теруми быстро заметила странное поведение, исчезновения своей ученицы и стала тем, кому Касуми поведала историю удивительного знакомства с наследником шарингана, и не менее странного с ним «общения». Честно говоря, женщина не обратила внимания, продолжив заниматься восстановлением селения и улучшением его репутации. Плюс Касуми со временем успокоилась, стала больше времени уделять учебе и, по-возможности, помогать Каге. Личная встреча Учихи и Мизукаге произошла через два года, при не очень приятных обстоятельствах: на Собрании Каге. Завершиться она могла расплавлением Саске, если бы не помощь Обито. А потом все так закружилось-заверте­­лось, что единственное, о чем могла думать Мей, это как бы выжить самой, и при этом уберечь жизнь не только Касуми, но и всех других людей, а то и вообще спасти весь мир. Поэтому зеленоглазая и не заметила, как ее воспитанница исчезла, и, судя по письму, не одна… Честно говоря, годайме не единожды ловила себя на мысли, что использует Касуми: рядом с ней она чувствовала себя молодой, успешной и счастливой женщиной, её не волновало замужество… Мысли были разогнаны звуком, который раздавался от крыльев ястреба. «Вернулся?» — Удивилась Мей и, заметив свиток у птицы, поспешила его прочитать. «Мей-чан, Зная тебя, я решила сообщить, что мой выбор — остаться с Саске — был сделан в здравом уме, поэтому не стоит волноваться. Спасибо тебе за всё, что ты сделала для меня. Спасибо за то, что была со мной, что научила всему, что мне пригодилось. Спасибо просто за то, что ты есть. Я постараюсь наведываться в Кири и навещать тебя. Если произойдет что-то — сообщай, я тут же ринусь в путь. Касуми». Мей Теруми улыбнулась, взгляд ее снова загорелся, темные мысли отступили. Мизукаге придется тяжело без своей подруги, но что поделать? Разве что…«Что же, наверное, я знаю, что нужно чтобы Касуми наведалась сюда», — весело подумала женщина, в голове перебирая всех возможные женихов для себя. Давно пора.