Тяжело быть оптимистом

      Всю свою сознательную жизнь мои девизом была простая и довольно-таки банальная фраза «Все будет хорошо, нужно лишь верить». Она была для меня словно целебный эликсир или заклинание, поддерживала в самые темные времена и придавала сил. Я верил, когда демоны только начали нападать на Азерот. Я верил, когда хоронил своих друзей и товарищей из Орды. Перед лицом смертельной опасности, угрозой Плети, глобальным катаклизмом я продолжал верить. Но всему приходит конец, даже тому, во что так сильно веришь.       Наш корабль уже давно отплыл из Оргриммара и с каждым часом, минутой, секундой напряжение на судне, да и что говорить, внутри меня самого, постоянно росло. Мы плыли навстречу битве за свой дом и жизнь, за свои семьи и свое будущее. Но что-то все равно никак не давало мне покоя, что-то было не так и все мое нутро готово было кричать об этом. — Я не слышу птиц, — раздался возле меня мелодичный женский голос.       Повернув голову в сторону, где находилась обладательница голоса, я наконец-то вспомнил, что не в одиночестве плыву к Расколотым островам, а в компании друга. Эльфийка крови стояла недалеко от меня, со скрещенными на груди руками. За ее спиной, переливаясь оттенками синего, фиолетового и голубого цветов, покоился легендарный посох с громким названием «Гнев Дракона, вечный покой Тересгосы». Это оружие обладало не только необычайной мощью, но и позволяло его хозяйке перевоплощаться в синего дракона. На голове эльфийки была корона с голубыми драгоценными камнями. Особенностью данного предмета, было то, что время от времени холодный металл окутывала синеватая дымка и застилая лицо эльфийки, приобретала очертания черепа. Поначалу мне казалось это довольно-таки жутким и пугающим, но со временем я привык и стал считать какой-то особенностью своей подруги. Шелковые одеяния темных тонов подчеркивали худощавую фигуру девушки. Металлические наплечники и пояс мерцали голубым свечением и дополняли образ, создавая полноценный образ. Черные длинные волосы чародейки аккуратными локонами ложились на ее плечи и спину. Единственное что сильно выделялось из всего образа эльфийки это ее глаза. Они светились неестественным зеленым свечением, напоминая о том, на что пошла почти вся ее раса, чтобы выжить. — Ты права, я давно уже не слышал криков чаек, — отвечаю девушке, отворачивая от нее голову. — Думаю, мы скоро будем на месте, я уже устала ждать и хочу размяться, — с легкой насмешкой сказала эльфийка.       Хоть она и пыталась выглядеть беззаботной и делать вид, что ее не особо интересует предстоящая битва, но мне ли не знать ее, ведь мы сражаемся бок о бок уже не первый год. Внешне она будет улыбаться и выражать само спокойствие, но в этот же момент, внутри себя, она может кричать и ругаться так, что позавидовал бы любой матерый орк.       Мои размышления прервал доносящийся издалека звук взрыва. Небо сверкнуло несколько раз уже знакомым зеленым свечением, прежде чем полностью окраситься в этот цвет. Мимо корабля с оглушительным визгом пролетело несколько нетопырей. Значит, мы уже совсем скоро прибудем на Расколотый берег и только от мысли об этом у меня невольно скрутило живот. Хоть я четко понимаю, что это далеко не первая моя битва и уж тем более не последняя, все равно в голове отчаянно билась одна фраза «Будет беда». — Все будет хорошо, нужно лишь верить, — проговариваю свой девиз, пытаясь успокоить взбунтовавшийся разум.       Уже через несколько минут мы причалили к берегу и мир вокруг окрасился в цвета крови и скверны. Но тогда я еще не предполагал, что это было лишь началом… Началом нашего поражения. ***       Чувствую себя ничтожным и совершенно беспомощным. Меня называют Героем Азерота, Свергнувшим павшего короля, Погибелью Разрушителя, но сейчас все эти титулы обращаются в пепел буквально на глазах. Они ничто, мы проиграли… Нам пришлось сбежать с поля боя, дабы спасти жизни тем, кто сумел выжить в той резне. Нам отдали приказ отступать, и мы бросили силы Альянса там, на Расколотом берегу, на растерзание демонам. Осознание нашего поступка пришло ко мне не сразу, лишь когда мы были на полпути к дому. Я помню скрежет метала, хруст костей и крики. Все эти звуки до сих пор тихо шумят у меня в ушах, и груз вины все тяжелей ложится на плечи. Звук рога Сильваны сопровождают образы изуродованных и искалеченных тел наших товарищей, что мелькают перед глазами. Я спрашиваю себя, а как бы я поступил в этой ситуации? Дать демонам убить каждого из армии Орды или же бросить на верную смерть Альянс и выжить самим? Ответа не было… Я просто не знаю ничего!       Наверное так бы и просидел до вечера сидя на воротах Оргриммара, если бы не почувствовал тепло на своем плече. Обернувшись, я увидел эльфийку, свою подругу. Ее рука все еще покоилась на моем плече, а на некогда красивое и радостное лицо, выражало скорбь и печаль. — Нам пора, — тихо прошептала девушка, и тепло от ее руки исчезло с моего плеча.       Нехотя встав, я медленно поплелся за чародейкой. Уже спустившись с ворот и ступая по земле, мне стало казаться, что я иду по костям своих товарищей и воинов Альянса. Даже сам король Штормграда, Вариан Ринн, погиб на Расколотом берегу. Не побоявшись смерти, он пожертвовал собой, дабы уцелел всего один корабль. Всего несколько жизней ему удалось спасти, но, даже зная, какую цену ему придется заплатить за их жизни, он не дрогнул. Его подвиг будут воспевать в песнях, и сочинять стихи в его честь, но это не вернет ему жизнь. Альянс потерял своего льва и для них настали темные и смутные времена. Мы проиграли…       Тяжелые двери крепости Громмаш, что располагалась в самом сердце Оргриммара, с трудом раскрылись перед нами и, зайдя внутрь, мы оказались в просторном зале. Большую часть пола занимала карта Азерота, сотканная из шкур различных животных. Стены были украшены разнообразным оружием и всевозможными трофеями. В воздухе чувствовался запах жженых трав, и легкая дымка уже успела заполнить помещение, но было что-то еще. В конце зала, где располагался трон вождя, собрались все лидеры Орды. Они молча стояли, склонив свои головы, и не двигались подобно статуям. А на самом троне полулежал некогда сильнейший из воинов, наш вождь, Вол’джин. Лишь подойдя ближе и посмотрев на тролля, я наконец-то понял, что за запах до этого не смог различить. Это был запах смерти. У Вол’джина был сломан бивень, а правый глаз стал совершенно белым. Рана, которую ему нанес один из демонов, до сих пор кровоточила уже оскверненной кровью. Бинты не в силах сдержать зараженную кровь пропитались ее зеленым цветом. Вены вождя приобрели черный цвет и плотной паутиной покрыли все его тело. Тролля постоянно одолевали приступы кашля, после которых он долго переводил дыхание. Вол’джин умирал здесь, сейчас, прямо на наших глазах, еще одна жизнь, которую забирает Легион. Отведя взгляд от вождя, я заметил, что присутствовали все, кто должен был это видеть, кроме одной. Не было лишь Сильваны Ветрокрылой, предводительницы отрекшихся. Но уже вскоре показалась и она. За ее спиной раздался звук закрывающихся массивных дверей, тихо ступая по каменному полу, лидеры Орды расступились перед ней, давая пройти вперед. — Сильвана, подойди поближе, — прилагая остатки сил, сказал тролль. — Вол’джин, — в голосе эльфийки слышалось сожаление и не свойственная ей робость. — Духи Лоа говорят, что моя смерть близко… — договорить фразу вождь не смог из-за приступа кашля. — Всех нас ждет смерть… Но Орда будет жить! — четко и громко сказала королева-банши и робость в ее голосе, что была несколько мгновений назад, улетучилась не оставив и следа. — Я никогда тебе не доверял! Даже в самый темный час я не мог представить, что тебе суждено спасти нас, — тролль вновь перевел дыхание и прокашлялся. — Духи даровали мне просветление… видение… прошептали имя, — было заметно, что эти слова уже даются вождю из последних крупиц сил, но все же он продолжил. — Многие не поймут, но ты должна выйти из тени… и править… ты должна стать… вож… дем, — смог прошептать Вол’джин, прежде чем сделать последний выдох в своей жизни.       Тело тролля обмякло на огромном троне, который всегда символизировал силу и мощь вождя Орды. Голова слегка опустилась вниз, а его глаза мертво смотрели в одну точку. То, что мне сейчас довелось видеть, навсегда отпечатается в памяти. Я почувствовал всепоглощающую пустоту внутри себя, боль утраты цепями сковывала мое сердце и, стиснув зубы, я отвернулся от трона. Краем глаза мне удалось увидеть Сильвану, она все так же неподвижно стояла напротив тела вождя. Неудивительно, что последняя воля Вол’джина шокировала ее, ведь отрекшимся никогда не доверяли в Орде. Не желая больше оставаться в этом помещении, где запах смерти главенствовал над остальными, я пошел в сторону выхода. ***       Языки алого пламени медленно пожирали тело Вол’джина. Вокруг погребального костра собрались все, от простых рабочих и воинов, до лидеров Орды и Героев Азерота. Прежде чем зажегся огонь, мне удалось увидеть свою подругу в толпе присутствующих. Она, как и подобает всем находящимся тут эльфам крови, стояла возле Лор’темара Терона и Леди Лиадрин. В этом круговороте событий я совсем позабыл о той, что готова прикрыть мне спину даже в самом сложном бою. Надеюсь, она не в обиде на меня.       Сильвана Ветрокрылая стояла возле самого огня и не промолвила и звука, с тех пор, как началась церемония. Даже духам не известно, что сейчас творится на ее душе. Эльфийка долго наблюдала за причудливым танцем огня и лишь спустя продолжительное время решилась обернуться к присутствующим. Тысячи глаз обратили свой взор на королеву-банши и ждали от нее хоть слова. — Вол’джин мертв, — наконец-то сказала эльфийка и взгляд ее красных глаз, наверное, прошелся по каждому, кто был здесь сейчас. — Кто из вас поможет мне отомстить? — голос эльфийки разлетелся по округе.       Сильване не пришлось долго ждать ответа, ибо стоило ей лишь задать этот вопрос, как толпа взревела. В одобрительном реве можно было четко услышать «За Орду!», каждый из присутствующих, я уверен, готов отомстить Легиону за все, что с нами случилось, за Вол’джина, за наш дом, за наше будущее! — За Орду! — ору что есть сил и мой голос сливается с общим криком толпы.