Случай, изменивший все

— Такано-сан! Идёмте, — сказал Онодера, входя в отдел. Между тем, его начальник, который пришёл со стаканчиком дымящегося кофе, готов был продолжить работать, а так же к бурчанию редактора, по поводу занятости на работе. Они были в всё ещё ярко освещённом помещении. Свет, исходящий от вездесущих флуоресцентных ламп, резал глаза главному редактору отдела, который, кажется, забыл, что такое сон и отдых. Рицу волновался за своего Такано. Происходящий конфуз, который происходит каждый назначенный срок сдачи работ и отчётов, обойти нельзя, но и не спать в течение почти тридцати часов тоже. Он выглядел уставшим, даже истощённым. Но, как говорится, не в новинку. В конце концов, Рицу работал тут не так давно и ещё не до конца понял участь редакторского месива. Но, опять же, парень уже с гневом любил работу редактора манги, которого поставили совершенно неожиданно. Увы, но такова жизнь. Надо быть готовым ко всем поворотам. «Предупреждён — значит вооружён». А когда Онодера столкнулся на работе с его первой любовью, так и ещё эта любовь оказалась его начальником, работу он стал «любить» ещё больше.  — Э, нет, ничего. Это должно когда-нибудь закончиться… — через силу бормоча себе под нос, Такано неохотно волочил ноги и тушу к столу, на котором лежала гора бумаги с раскадровкой. И, какой-то умный работник положил важные документы среди этой кипы бумаг, и редактору их надо отыскать, а иначе… Исака убьёт. И это в прямом значении слова… С громким вздохом упав на стул, Такано с неприязнью взглянул на стопки, которые были выше головы. Остальных помощников главредактор отпустил ещё час назад, а один, именуемый Рицу, стоял перед ним и сочувственно смотрел. Это вызвало удивление у Такано, ведь, как ему известно, тот питает к нему некую неприязнь. Хотя в последние дни Онодера больше мелькает перед глазами начальника. «Затишье перед бурей?» — подумал Такано. Сейчас он корпел над теперь уже бессмысленными документами, за которые голову готовы оторвать, лишив себя свободного времени дома, куда Такано просто не успевает возвращаться, соскучился по нормальной еде, поскольку несколько протеиновых батончиков и кофе — не еда. Столовая, как на зло, закрылась на ремонт. Но кому из редакторского отдела привыкать? Это еда, хоть какая-то, но всё-таки еда. А ещё постоянно рядом сидящий сотрудник выбивал главного редактора из колеи. Это казалось ему не таким уж и странным явлением, что Рицу сидел с ним допоздна, предлагал свою помощь и просто поддерживал. Даже, бывало, приносил ему домашней еды, и пускай она и была пересолена и не пригодна для употребления — это было лучше, чем надоевшие батончики из автомата. И, сейчас, не как раньше, главный редактор не мог отругать Онодеру за то, что не может до него дозвониться или найти его, когда тот отсутствовал, ведь тот, за последнюю неделю находится рядом с ним, как на работе, а иногда и за её пределами. И в тот момент Масамунэ начал задаваться вопросом, ел ли его любимый сосед что-то нормальное в течение последней недели месяца? Ведь он тут, рядом с ним, почти не выходил во внешний мир и всё торчал в редакторском отделе, за своим рабочим столом. Всем известно, что Онодера имел привычку трудогольствовать, забывая об окружающем мире и здоровье, и последний раз случилось и так, что Рицу упал в обморок и проснулся в больнице с капельницей в руке. «С тех пор прошло не так много времени, и он усвоил урок… Но я никогда не буду уверен в том, что почётный трудоголик не вернётся к своим привычкам». По этой причине Такано вместо того чтобы изучить бессмысленные ценные бумаги — провёл в раздумьях час. А когда он понял, то на улице уже стемнело, а работа так и не завершена; глубоко вздохнул со стоном. Потерев уставшие от света и усталости глаза, посмотрел на засыпающего Рицу, который через силу сна пытался что-то напечатать на компьютере. В здании они были одни, поэтому, недолго думая, Такано решил закончить на сегодня. В таком состоянии можно же ведь позволить себе немного свободы и отдыха, да? Таким образом, убрав на вторую стопку готовую раскадровку, Такано направился к выходу.  — Онодера, на сегодня всё, — помахал Рицу начальник. Парень вяло кивнул, встал со стула, слегка пошатнувшись. Глаза его слипались, мышцы отказывались подчиняться должным образом. «Если так пойдёт и дальше, он снова упадёт в обморок на работе, и это будет не очень хорошо. Выходные, так ещё и ночь. Больницы в такие дни и в такое время плохо работают…» Выйдя из здания, оба облегчённо вздохнули. Рицу машинально направился в сторону метро.  — Онодера, садись в машину, уже довольно поздно для хождения поездов, — но парень, помахав рукой и мотнув ею, продолжил свой путь. Насильно запихивать Онодеру парень не решился, ведь тот будет бурчать, кричать и со злостью прожигать дырку в Такано, а сейчас это мало нужно главному редактору. Немного посидев в салоне, направился домой, где без задних ног упал на кровать и уснул. Утро, казалось, наступило сразу же, стоило Такано закрыть глаза. Что-то с бодуна пробурчав и выключив на телефоне будильник, принялся неспешно собираться. Не позавтракав, парень направился на работу. После поворота ключа в замке зажигания Масамунэ включил радио. Магнитофон казался громким, хотя звук стоял на минимуме.  — Последние новости!.. У Такано не было особого желания переключать на другую станцию. Зевнув, он украдкой взглянул на светофор, который мигнул красным, а через секунду засветился синим, разрешая продолжить путь.  — …Поезд, покидая станцию Тиёда, десять часов сорок три минуты назад был остановлен из-за аварии. Источник пока не известен. Информаторы сообщили, что дюжина пассажиров пострадали, и некоторые из них находятся в тяжёлом состоянии. Наш корреспондент на месте… Что-то в голове Масамунэ щёлкнуло. Поезд, который был упомянут в новостях, это тот, на котором возвращался домой Онодера. Он быстро вытащил телефон из кармана и набрал Рицу. Ответа не последовало. Ещё одна попытка и ещё, но с тем же результатами — «телефон выключен или находится вне зоны обслуживании сети». Из больших зданий виднелось издательство, как Такано резко развернулся и направился домой. «Бессмысленно ехать на место аварии, а в больницу… Но в какую?!» Неприятное ощущение и покалывание в сердце, волнение за Онодеру сняли усталость, которая ещё присутствовала утром. Единственное, чего сейчас хотел мужчина, чтобы его Рицу оказался в порядке. Остановившись у дома, Такано влетел в здание, в лифт, но по пути в свою квартиру, чтобы там увидеть по телевизору больше подробностей случившегося, потому что телевизор знает больше, чем радио — можно увидеть место происшествия, больницу, в которую отправили пострадавших, чем услышать по радиоизвещению, где нет основных подробностей, Масамунэ попытался достучаться до Онодеры, но дверь никто не открыл.  — Твою ж, Онодера! — нервно крикнул Такано, пнув по двери соседа. Из-за нехватки сна, переутомления и текущей ситуации Такано от бессилия начал плакать. Масамунэ почувствовал неприятный ком в горле из-за горя, неуверенности и страха. «Если что-то случилось с ним… Ведь он может оказаться среди людей, кто находится в тяжёлом состоянии! Нет, не может быть… Невозможно! А если он.!» Чувствовать свою же беспомощность, не в силах исправить положения — стала для Такано пыткой. Он не хочет потерять дорогого ему человека.  — Онодера… Он не хочет жить с осознанием того, что не остановил ещё прошлой ночью, не настоял на своём. Он не хочет жить без… …него…  — Онодера! — поднявшись с пола, Такано снова начал стучаться в дверь, поворачивать ручку двери.

***

Спустя минут так семь произошло нечто странное, и за дверью послышались признаки жизни. Масамунэ замер. Он услышал громкий топот по паркету, знакомое бурчание, а затем дверь открылась, а из неё высунулся злой парень.  — Если ты сейчас же не перестанешь насиловать мою дверь, я вызову полицию! — угрожающе посмотрел Онодера на удивлённого, счастливого Такано. А тот просто не мог поверить своим глазам, поэтому, не задумываясь, бросился на него, захватив его в крепкие объятия. — Эй, Такано-сан! Что на этот раз?! Пусти!  — Почему…  — Что?  — ПОЧЕМУ ТЫ НЕ ОТВЕЧАЛ НА ЗВОНКИ?! КАКОГО ЧЁРТА У ТЕБЯ ТЕЛЕФОН ОТКЛЮЧЕН! Я С УМА ЧУТЬ НЕ СОШЁЛ! — сжимая ещё сильнее парня, Такано был рад и зол одновременно. Онодера, прокряхтев, покраснел от смущения и стыда. Оторвавшись от крепких рук, взглянул на своего начальника.  — Телефон разрядился, наверное… Я оставил его на работе, — Масамунэ возмущённо вздохнул. — А что случилось?  — Ты на поезде возвращался домой?  — Нет, и всё БЛАГОДАРЯ ВАМ, — злобно сощурился Рицу. — Пока Вы меня держали в офисе, последний поезд ушёл. Но, смею вам сказать и спасибо, я наконец-то прогулялся по городу.  — Слава Богу… — тихо сказал Масамунэ, прижимая к себе Рицу. Буквально камень упал с его сердца и он унёс с собою и сказавшийся стресс на работе, и волнение за любимого. Навалилась моментальная сонливость. Такано прикрыл глаза, чуть наваливаясь на парня.  — Эм, Такано? Всё в порядке? Ты выглядишь не очень хорошо…  — Гм, что? А по чьей милости? И да, я сплю, — пробормотал он сонно, уже вися на Онодере. — Я буду благодарен, если ты отведёшь меня в свою кровать…  — Э?! Почему в мою?! У вас есть своя кровать!  — Она слишком далеко. Онодера хотел съязвить что-то на этот ответ, но не смог, потому что Такано уже посапывал, уткнувшись в шею Рицу.  — Эх, так что мне с тобой делать? — спросил сам себя парень, придерживая тушу спящего соседа. Но всё же сжалившись над начальником, Рицу потащил тяжёлого, измотанного Такано в спальню. Свалив того на расправленную постель, Онодера облегчённо вздохнул, потирая спину, лёг рядом с ним, укрывая себя и его одеялом. Всё же хорошо, что всё хорошо кончается.  — Спасибо, Масамунэ, — покраснев и улыбнувшись, Рицу уткнулся в плечо парня, засыпая. Перед тем как уснуть, он понял, что Такано, пусть и кретин, который изменил к себе отношение Онодеры, переживает за него, а ещё то, что Рицу всё же питает к нему чувства, только теперь немного другие, которые будут намного сильнее и намного искренне тех, которые он питал в подростковые годы к его семпаю. Однако, зная Онодеру Рицу, можем с уверенностью сказать, что он признается и скажет своему семпаю, начальнику, соседу — Такано Масамунэ три заветных, трепещущих слова — не скоро. Но, надежда умирает последней.