I am simply One Hell of a Cellphone

Следующего дня пара встретилась в школе. После обычного приветствия они заняли подоконник, и первое, о чем заговорили, — странности нового телефона. Мэйлин с изумлением слушала песни в наушниках одну за другой, не узнавая, но, на удивление самой себе, — песни были действительно хороши. И подростки начали разбираться с этой странностью. — Ты проверял, в какой они были папке? — Они были в полученных файлах, там, куда попадают присланные на телефон файлы, — Сиэль закусил губу, смотря на телефон. — Но в блютус каталоге их не было, — после этих слов девушка еще немного порылась в телефоне, не выключая последнюю песню. Вскоре улыбка появилась на ее лице, и она подставила экран телефона в обозрение парня. Открыт был интернет-каталог скачек. И все песни, все до единой были в этом каталоге. — Вот и решение нашей загадки, — Мей усмехнулась, покачивая головой в такт музыке. — Я не утверждаю, что ты мне соврал, скорее прошлый владелец запустил скачку без интернета, и они скачались, как только появился интернет. — Все возможно, — Сиэль равнодушно пожал плечами, и, когда он поболтал еще немного со своей девушкой, они двинулись на урок. По пути в класс почему-то Сиэль засмотрелся на свою девушку. Казалось бы, хрупкая на вид барышня хранила в себе много сил. Отец ее ушел к другой женщине, у которой сын — ее возраста. В детстве ей было особо больно смотреть, как того мальчика ее отец балует и чуть ли на руках не носит, в то время как она для него — почти как чужой ребенок. Мать после ухода ее отца, не смирившись с таким предательством, ударилась в алкоголь. Жила Мэйлин у своих бабушки и дедушки. Те, к счастью, имели достаточно сил и денег с пенсии, чтобы содержать ее. По сути, воспитывали ее они. И воспитывали хорошо — смотря на ошибки, которые допустили при воспитании мамы Мей, они давали ей все необходимое: любовь, ласку, уделяли свое время ее проблемам, поощряли ее увлечения, но при том держали в ежовых рукавицах, не давая ей скатиться или примкнуть к плохой компании. Поэтому она предпочитала ездить со своим дедушкой в лес на охоту, чем ошиваться в сомнительных компаниях на сомнительных вечеринках. И почему-то Сиэль сразу, в самом начале зауважал ее деда. Особенно после того, как бывший военный, когда Мей привела Сиэля познакомить с родными к себе домой, на протяжении целого часа сидел наперевес с охотничьим ружьем. Но юмор мужчины и его добрые глаза не внушали страха. Улыбаясь своим воспоминаниям, парень зашел в класс и удивленно простонал. Видимо, он попутал дни недели, раз забыл, что сегодня первым уроком была математика. Соответственно, подготовлен он не был. У него даже тетради нужной не было. Садясь за свое место, его передернуло — если злобная мегера, называемая их учительницей математики, это заметит, ему будет гарантирована самая низкая отметка за сегодняшний день. Оставалось только быть тише воды и ниже травы. А когда Мэйлин заметила, как парень вытягивает черновик вместо нужной тетради, то сразу покачала головой, на что Сиэль лишь закатил глаза. Их манеру общаться жестами знали все, и некоторые, сидящие неподалеку, уже тихо хихикали в кулак. Но никто их не поддел. Хоть они не вписывались ни в одну компанию в классе, их все равно уважали, так как Сиэль и Мэйлин не однажды доказывали, как вместе, так и порознь, что постоять за себя они умеют. Но смешки прервались, как только у двери прозвучали шаги. Потом незамедлительно проплыла, как королева на бал, и сама учительница в класс, незначительно кивнув головой в знак приветствия. Она стала смотреть на всех собравшихся и отмечать кого нет, а кто есть, и потом из этого списка выбрать, кого же позвать к доске, чтобы проверить усвоенные на прошлом уроке знания. Сиэль остро желал стать невидимым в тот момент, но, по воли случая, необычно грубый и прокуренный голос женщины, которая не так уж плохо и выглядела, озвучил фамилию "Фантомхайв". Уже мысленно подготовившись к двойке, мрачнее тучи парень двинулся к доске. Женщина без лишних слов указала ему на задание, и Сиэль, стараясь изо всех сил, судорожно пытался вспомнить, как решались подобные задачи. Теперь мысль о двойке не была такой реальной и осязаемой — ведь, если задача будет решена правильно, можно сказать, что тетрадь, с выполненным домашним заданием просто осталась дома, и, возможно, каменное сердце их математички заставит ее поставить хотя бы тройку. Парень двигался поэтапно по заданию, стараясь объяснить умными словами, что он делает. Но анализируя свои действия быстрее, чем озвучивая действия на доске, он понял, что близится к моменту, в котором наступает полная неразбериха, именуемая прошлой темой. Это был провал. Так хорошо начав, он тут же должен был провалиться. Но случилось то, что на уроках злобной мегеры было из ряда вон выходящим. У одноклассницы зазвонил телефон. Их учительница, словно ураган, надвинулась на несчастную, ругая ее всячески и выплескивая яд всех прошедших дней. Вдруг Сиэль почувствовал в кармане робкую вибрацию. Вытягивая телефон, он удивленно вскинул бровь. На экране появилось известие об приходящей смс. Парень быстро открыл и прочитал его содержание — лицо Сиэля словно вытянулось. В сообщении было понятное и быстрое объяснение способа решения задачи и объяснения к ней. Быстро запомнив все, что было в сообщении, он спрятал телефон в карман и для вида подождал пока учительница вернется на свое законное место. Когда так и случилось, Сиэль продолжил, делая вид, что он не уверен в своих действиях. Его всегда могли обвинить, что тот принял подсказку. Учителя его не любили. Но в этот раз Сиэль их обыграл. Присаживаясь на свое место, Сиэль вырвал клочок бумаги из тетради, в которой писал. Спрятав телефон от глаз учительницы за пеналом, тот стал изучать его. Во-первых, телефон, который был поставлен в режим "без звука", просто не мог подавать никаких признаков жизни, даже вибраций. Во-вторых, номер, с которого пришла смс, был его собственным номером телефона. Что было более, чем странно. Этими опасениями он поделился и с Мэйлин, описав все на листочке, но тут случилось то, чего он никак не ожидал. Все заметила учительница и попросила встать обоих. — Мэйлин и Сиэль, — оба сжались. Обычно, когда эта злобная мегера называла их по именах, а не фамилией, это значило, что над ними сейчас будут издеваться на глазах всего класса, — я, конечно, понимаю, что людям, которым до гениальности далеко, как до луны пешком, свойственно заводить романы, что является частью их деградации, но можно это делать не у меня на глазах? — глаза за очками женщины сузились, и весь ее яд уже был готов излиться на них. — Сначала записочки, потом томные взгляды, а дальше? Обжиматься будете прямо на уроке или сосаться? — Сиэль злобно на нее посмотрел, явно жалея, что не умеет испепелять взглядом. Внешне спокойная Мэйлин сжала его ладонь под столом. Были слышны чьи-то смешки, и это оказалось последней каплей в чаше терпения Сиэля. Но, как только парень захотел открыть рот для ответной реплики, сумочка женщины завибрировала. Она, нахмурившись, вынула телефон и вышла из класса, намереваясь ответить на звонок. Никто не проронил от шока ни слова. Их учительница — ярая противница мобильной связи — всегда выключала свой древний аппарат на уроках. Некоторые иногда сомневались в наличии у нее оного. Но шок класса прервало множество других звуков. У многих одноклассников зазвонили телефоны одновременно. Сиэль и Мей только успели удивленно присесть на кресла и в ужасе посмотреть друг на друга. Смотря на одноклассников, которым позвонили, Фантомхайв понял, что все они еще несколько секунд назад смеялись над ним и над Мэйлин. Поняла это и девушка. Все звонки как резко начались, так резко и прервались. Все в недоумении обсуждали это со своими друзьями, и из обрывков разговоров Мей и Сиэль поняли, что некоторые слышали в трубке чье-то недовольное цоканье языком, кто-то — непонятные шумы, а кто-то — молчание. И при том, главной странностью было то, что всем позвонили с неопределенного номера. Но обсуждению пришел конец, когда в класс буквально ворвалась их учительница математики. Волосы растрепанные, абсолютно безумный взгляд из-под очков метался по ученикам, а, когда Сиэль встретился с ней глазами, та и вовсе несдержанно пискнула, поспешно разрывая зрительный контакт, и, забрав свою сумочку, вылетела из класса. Всем, абсолютно всем в классе стало неловко. Их давно называли худшим классом. Некоторые учителя, которые имели голову на плечах, говорили это в шутку, но те, кто по-строже был — были искренны. А поведение математички сулило то, что теперь такое мнение за ними закрепится не только до их выпуска, но и намного дольше. Мэйлин стала быстро собирать свои вещи и, словно онемев от удивления, словно не ее руки уверенно сейчас собираются, их собственным языком жестов призывала Фантомхайва делать то же самое. Сиэль дураком не был — такое поведение математички-истерички было слишком необычным даже как для нее, так что разбирательства с директоршей вряд ли получилось бы избежать. И суть была не в том, что они боятся директоршу. Напротив, ее любили все ученики, но своим расположением она завоевывала у "своих детей", как она любила называть всех, посещающих лицей, настоящее уважение. И никому не хотелось ее огорчать. Поэтому лучше было смыться сиюминуту, лишь бы не встретиться с ней, а желательно — догнать математичку, наступить своей гордости на шею, и извиниться, дабы директор не узнала ни о чем. Им это даже удалось — математичка поспешно подходила к выходу из школы, но, заприметив парочку, со своего урока, она резко дернулась в сторону двери, запаниковав и забыв, что открываются они на себя, она просто истерически пыталась их открыть. Но, когда ее нагнал Сиэль, она резко замерла и повернулась к нему невероятно медленно. В ее глазах читался страх. Губы искривила неловкая и вынужденная улыбка. Женщина не походила на саму себя. — Ф-фантомхайв. Хе-хе. Ты отвечал на уроке складно, у тебя высший бал, не волнуйся, — она явно пыталась говорить с ним нежно, и, если бы не безумный страх, просачивающийся в ее глазах и дрожащем голосе, любой посторонний поверил бы в идиллию их отношений ученик-учительница. Но не Сиэль. Он, наоборот, опешил, и сделал шаг назад, заражаясь ее страхом. Мей застыла за его спиной изваянием, так что особо путей к отступлению у него не было. — Я повел себя некорректно на уроке, простите меня, — с опаской промолвил Сиэль, понимая, что говорит он вполне искреннее и что откровения вполне могли подождать перерыва. Теперь его довольно сильно волновало состояние математички. Он сомневался, что что-то могло так сильно испугать такую непоколебимую хамку. И уж тем более, что с таким испугом она реагирует именно на него. — Вам плохо? Может, Вам вызвать врача? В ответ на это женщина лишь нервно хохотнула, резко дергая ручку большой двери, которая была входом в здание, и, не говоря ни слова, выбежала из школы, теряясь в толпе. По позвоночнику побежали мурашки, и Сиэль повернулся к Мэйлин, смотря на нее. И она, заметив это боковым зрением, оторвалась от слежки за силуэтом женщины в толпе, являя такое же недоумение в глазах, как было у парня. Пара молча закрыла дверь школы и села на лавочку у спорт-зала. Оттуда доносились восторженные крики другого класса, вероятно играющего в какую-то командную игру. Оба были в глубокой прострации. Первой отозвалась Мей. — Это чертовски странно. Она на тебя смотрела, как на привидение. — В курсе, сам заметил, — парень смотрел в одну точку, не моргая и задумавшись. — Если в начале я еще мог предположить, что это просто по поводу звонка и что у нее что-то там стряслось, то теперь я серьезно в этом сомневаюсь. — Ты видишь в этом всем связь? — немного тише спросила Мэйлин таким тоном, будто просит прощения. — А ты видишь? — вопросом на вопрос ответил Сиэль и спрятал лицо в ладонях. Дальнейшие его слова были едва уловимы из-за препятствия в виде рук и шума из спорт-зала. — Я уже нихера не понимаю. Это все так странно… И так страшно. — Я не думаю, что дело тут в телефоне, — Мей покачала головой, нервно улыбаясь. — Если бы у всех в классе определился твой номер — это был бы уже другой разговор. А тут — скорее всего совпадение. Кстати! — девушка вдруг оживилась, вытаскивая свой мобильный. — Если это совпадение или ошибка сети, то, должно быть, в интернете есть какие-то сообщения об этом. И подростки, прогуливающие математику, которая должным образом не состоялась из-за отсутствия учительницы, стали бороздить интернет в поисках любой информации на эту тему. Было много сообщений о телефонных мошенниках, стягивающих деньги со счета, но во всех случаях — у звонящего был номер телефона. Да, заграничный, да, совсем-совсем незнакомый, но всегда был. Как вдруг Сиэль нашел информацию о том, что иногда такое случается при настройке телефонных башен, особенно — когда они только недавно построены. Тогда все операторы под неопределенным номером звонят к случайным людям, дабы проверить насколько хорошо разносится сигнал, и насколько прочная связь между звонившими. Вздохнув с облегчением, парочка уже направлялась в класс, на урок английского, как вдруг кто-то подставил Сиэлю подножку. Мей чудом его поймала, и пара теперь смотрела с упреком на шутника. — Смотри почаще под ноги, Фантомхайв, никогда не известно, что попадется тебе на пути, — блондин с голубыми глазами смотрел с ухмылкой на подростков и с важным, как ему казалось, видом жевал жвачку. Сиэль и Мэйлин, не однажды обсуждая его, сошлись во мнении, что эта его привычка больше напоминает действия пасущегося козла. Не хватало только бородки, а звучное «мэ-мэ-мэ» животных могло вполне сойти за писклявый голос блондина. — Алоис, вон с моей дороги, — не обращая никакого внимания на личную свиту головорезов Транси, Сиэль пророкотал довольно низким голосом, внушающим другим опасность, но Алоис, которого, как предполагали подростки, незадолго после рождения уронили или приложили головой об что-то, явно не понимал ничего. Он лишь стоял и ухмылялся. С пути он даже не подумал отойти, и вокруг них уже собиралась толпа зевак, шепотом обсуждающая будет ли драка, и если да — кто победит. — А если скажу "нет", то что мне сделаете? Побежите опять меня кому-то сдавать? — Мей и Сиэль лишь больше рассердились. Эту неадекватную личность они "сдавали" только в тех случаях, когда пара не желала отступать перед блондином и завязывалась драка, в которой, ясное дело, разнимали их учителя. Хотя, если бы Сиэль захотел — смог бы ему доставить таких проблем, что Транси бы ужаснулся. Хрупкий и улыбчивый мальчишка, который получал хорошие отметки, вел двойную жизнь. В школе, где под абсолютным запретом были любые наркотические вещества, кроме табака, этот голубоглазый и довольно богатый мальчик был дилером. С его руки от передоза умерло пятнадцать подростков и детей их школы, а двадцать пять ушло, но подозрения учителей всегда падали на банду взрослых, ошивающуюся неподалеку. Только избранные ученики знали, что корнем зла был Алоис Транси — одногодка Сиэля и Мэйлин — и выпускник этой школы, старше их всех на шесть лет, Клод Фаустус. Никто из подростков не ответил на провокационный вопрос блондина, и, положив свои сумки в стороны, те стали хрустеть суставами, зная, как это бесит их врага и показывая, что они готовы принять его вызов. В глазах Транси зажглось сумасшествие, и оба поняли, что их оппонент просто опять курил траву или обдолбался амфетамином. Они синхронно посмотрели друг на друга и кивнули. Алоис под кайфом мог быть непредсказуем и опасен как для себя, так и для окружающих. Сиэль только удивлялся, каким чудом он раз за разом проходит проверки на наличие наркотических веществ. Ведь брали у него и мочу, и кровь. И каждый раз результаты были отрицательны, что связывало руки учителям. Но время для раздумий уже не было. Алоис, словно какой-то берсерк, будто бешеный пес бросился с когтями и рычанием на Сиэля и Мей. Те в начале избегали его удары, до последнего не желая оставлять на его теле следов, чтобы потом нельзя было их ни в чем уличить, а головорезы Алоиса, которых было двое, только мешались паре под ногами, стараясь блокировать их уходы от ударов, и словно заставляли драться с бешеным Транси. И невзирая на все чаяния их противников, пара подростков всегда были гармоничны в своем союзе, даже в драках. Это зрелище напоминало танец, они всегда знали, когда нужно схватиться за руки, чтобы двойной силой ударить в солнечное сплетение, всегда знали, как грамотно поставить подножки, а главное, и самое удивительное в стиле их драки было то, как ловко они своими движениями подталкивали оппонентов к лобовому прикосновению или любой другой конфронтации. Со стороны это выглядело, как предложение другим так же станцевать с помощью легких толчков и умению грамотно подставиться под удар. Этот раз тоже не был исключением, и головорез, который упорно пытался поймать раздразнившую его Мей, запутался в ногах своего лежащего товарища, на которого он не обратил должного внимания, и уже спешил на встречу с полом, но Фантомхайв поменял его планы, легко толкнув ничего не подозревающего Алоиса на траекторию движения бугая. Раздался звон стекла и надрывный скрип открывающейся двери. Наступившую после этого тишину прервал сначала смачный мат и стон боли, а когда из-под кучки, где лежал Алоис, поднялся окровавленный головорез, тут же упавший опять на пол, несколько зевак истошно заорали и началась неразбериха. На крики тут же прибежали учителя, почти ровно со звонком на урок. Зеваки были разогнаны по классам, кроме двойки-тройки парней из первого ряда. Транси вместе со своими дружками-головорезами были отправлены к медсестре, а Мей и Сиэль, без никаких серьезных повреждений, вместе с парнями из толпы вошли в кабинет директрисы. Разбирательство директрисы длилось целый урок. Но никто и не вздумал обвинять Сиэля и Мей, так как Транси был хорошо известен тем, что был зачинщиком любых драк с его участием. Разговор скорее велся о том, что они считают об его поведении. Удерживая дружескую атмосферу, директриса угостила всех чаем и слушала предложения. Парни из толпы настаивали, что блондин был явно не в себе, что подтвердила и медсестра, которая пришла в окровавленном халате. По ее словам, Алоис вел себя неадекватно, пытался на нее бросаться, и не позволял себе оказать помощь, хотя ранение на его голове было серьезным. Но забежала она на минуту, пока в действие входит успокоительное, которое она ему вколола. Потом она тихо удалилась, и к голосу пришел Сиэль. — Мэм, я понимаю, что для Вас ценный каждый ученик и каждая личность. Я понимаю, что Вы вместо бросать предпочитаете помогать, но Транси не позволит себе помочь. Ни за что. Не такой он тип. Он опасен, и ладно, мы с Мей сможем за себя постоять или других защитить в случае чего, но какой ценной? — парень нахмурился, его эта тема задевала, и он был искренен, невзирая на свою неприязнь к Алоису. — Его личная свита меняется не по дням, а по часам, и многие из тех парней получили серьезные травмы. Так продолжаться не может. — Это да, уже пятеро новых учеников по вине Алоиса попали в больницу… — женщина засомневалась, и Мэйлин, видя это колебание, решила поставить жирную точку над всеми ее сомнениями. — Мэм, поймите, у Транси есть связи. Я понимаю, что его родители влиятельные личности и помогают школе финансово… Но сегодня он не был просто не в адеквате, он был обдолбан. Трава или амфетамин. — директорша вздрогнула и посмотрела на девушку изумленно. — Мэйлин, это очень серьезное обвинение… — Но оно правдиво. Я знаю, что Вы, несмотря на множественные тесты, не можете доказать его виновность и уличить в этом, и знаю почему, —девушка вытащила телефон из кармана и показала директрисе найденную и заскриненную статью из интернета. — Этот порошок скрывает присутствие наркотиков в крови и моче, оставляя только повышенный уровень сахара. При том — в несколько раз усиливает ощущения. — Дети, но поймите, мы не суд и не полиция, чтобы выдвигать обвинения. Школа и весь педагогический состав желает ему помочь, так как его родители — совершенно равнодушны к нему в этом вопросе. Вашему сверстнику нужно помочь, а не ломать жизнь, — пара услышала уже давно знакомую речь, и каждый раз им было жаль Транси, потому что никакого прогресса в этом деле не намечалось. Но в этот раз, когда, кроме переломов, дошло до кровопролития, они решили отстаивать свое мнение до последнего, пока взрослый и внимательный человек, который в кулаке держит всю школу, слушает их. — Мы сломаем ему жизнь, если будем эти выходки ему позволять, — слово взяла Мэй, а Сиэль тихо кивал головой, осушая кружку чая. — Однажды он может зайти слишком далеко. Ударить слишком сильно, взять слишком большую дозу. Лишить жизни или потерять самому. И мы ему в силах помочь, мэм. Строгостью. Это единственное, что мы можем ему дать, единственное, что он может принять, и это именно то, чего ему не дали родители. После такой речи Мэйлин директор стала больше к ним прислушиваться и в конце разговора поддалась и поддержала их. Следуя совету Мей, на следующей проверке на наличие наркотиков, через две недели, обещалось проверить его кровь на наличие именно того средства, которое недавно вошло на черный рынок. Оставшись еще немного в кабинете, когда парни-свидетели ушли, они с директрисой ждали новостей о состоянии Транси. Когда учителя физкультуры и философии, которые все время следили, чтобы снова не дошло до драки, пришли в кабинет директора, то подростки получили известие, что Алоис вместе со свитой был освобожден от уроков. Приходила очередь влюбленной пары пройти в медпункт, чтобы их тоже осмотрела медсестра, но на пороге их задержала директор. — Дети, я вот за этой дракой совсем забыла. Вы не знаете, что с вашей учительницей математики стряслось? Она ушла, по словам сторожа, весьма взвинчена, никого не предупредила и на телефон не отвечает. Не знаете, в чем дело? У нее вроде у вашего класса был урок, — Мэй заметно напряглась, а Фантомхайв, взяв себя быстро в руки, повернулся к учительнице с недоумением и грустью в глазах, что было лишь актерской игрой. — Я без понятия, мэм. Она проверяла домашние работы, в том числе и мою, была в хорошем расположении духа, видимо, потому что поставила мне высший бал, но потом ее телефон зазвонил, она поговорила с кем-то в коридоре не слишком долго и потом быстро засобиралась, явно чем-то обеспокоенная. — Хмм… Возможно что-то случилось у нее. Ладно, вы свободны, идите к медсестре. Подростки послушно кивнули головами в знак прощания и смылись быстро за поворотом коридора, уже поднимаясь лестницей на второй этаж. Быстро отведав первой помощи у медсестры, которая не диагнозировала ничего серьезнее ушибов и порезов, пара двинулась в столовку. Пусть у них сейчас и был английский, их уже вероятно отмазали от этого урока и теперь они просто использовали то время, как использовали бы перерыв, если не встретился бы им обдолбанный Транси. А потом учеба пошла обычным темпом, если бы не косые взгляды товарищей блондина. И учителей, которых его родители подкупили. Но выдержав этот непростой день, парочка двинулась вон из школы, прямо к заброшенному заводу, по пути покупая дешевое вино и пачку сигарет. Это не было в их обычаях, даже на праздники они предпочитали в небольшой компании собираться у кого-то дома, чаще всего у Сиэля, и там культурно проводить время. Но сегодня хотелось немного скинуть с себя стресс. И пара пошла в местечко, которое часто посещали подростки, но в котором сами Сиэль и Мэйлин могли быть два-три раза в году. Зайдя на территорию, вход в которую был перегорожен простым шлагбаумом, они пошли в место, где раньше завозили товар. Брошенные рельсы не несли никакой угрозы, а трава, которая укрыла все стелилась, как мягкое покрывало. Там молодежь и расслабилась первым и вторым бокалом. Включенная через телефон Мей музыка с радостной сменилась довольно меланхоличным треком, и девушка, держа сигарету, прижалась к Сиэлю. Сам парень тоже потягивал дым, чувствуя сильное головокружение. И от никотина, к которому он явно не привык, и от вина, которое довольно быстро захмелило рассудок. Сетуя в уме на качество, он крепче прижал к себе девушку, которая вдруг всхлипнула. Немного удивившись, он отстранил Мей, пытаясь понять, что с ней. Тушь пошла по лицу потеками от слез, и волосы у парня на голове встали дыбом. Его девушка выглядела сейчас так несчастно, а он даже не понимал, что с ней. Но, видимо, прочитав в голубых глазах немой вопрос, она ответила. — Я просто… Устала… — предложение в середине прервалось всхлипом, и парень понял, что она имела ввиду. Она устала быть сильной. И он это прекрасно понимал. Пусть он и был мужчиной, но никогда не обращал внимания на пол. И ему тоже иногда хотелось просто расслабиться, а не быть все время на стороже, готовясь к новому удару. Сиэль вновь обнял свою девочку. Маленькую, но такую отважную. И позволил ей просто скинуть все напряжение, которое в ней накопилось, не пытаясь прерывать рыдания, а просто ободряюще поглаживая ее спину. Когда эта минутка слабости уже грозилась перерасти в истерику, в которой Мэйлин просто будет рвать на себе волосы и корить себя за минуту слабости, Сиэль решился на отважные меры. Взяв бутылку, он сделал большой глоток вина, силой наклонил плачущую, чуть ли не укладывая спиной себе на колени, и начал ее целовать, медленно передавая ей вино. Зная, что это значит, Мей робко открыла глаза после такого хмельного поцелуя, поднялась, ощущая головокружение и улыбнулась. Поджигая вторую сигарету, так как первая потерялась, когда девушка плакала, она посмотрела на своего парня, сделала затяжку и без слов притянула к себе за шею, передавая ему дым, так как он ей минутой ранее — вино. Дым, вырываясь из захвата губ, тут же взмывался ввысь, заставляя глаза слезиться. Непроизвольно теперь плакали двое. Соленые дорожки стекали на губы, придавая поцелую новый вкус, катились по щекам, где ненасытные руки в порыве нежности их размазывали. И вскоре нежности и глубины момента было мало. Пришла страсть. Ладони Сиэля, медленно передвигаясь по бедрам, нашли свое место на ягодицах Мей. Немного манипуляций — и холодная ладонь касалась чистой кожи, минуя слои одежды и нижнего белья. Мэйлин же не спешила прерывать парню такое наглое приставание. Она знала, что ему можно. Знала, что сама так же умеет приставать. И не медля ни секунды, прижалась плотнее к юноше, запустив холодные ладони под его одежду и чувствуя мурашки на его коже. Улыбка не могла не посетить ее губ, и, не прерывая поцелуя, она довольно хмыкнула, и, прикрыв глаза, стала ерзать на промежности парня. Словно как по мановению волшебной палочки, парень простонал, а в его брюках уплотнился бугорок. Поцелуй вдруг был разорван по обоюдному согласию, любовники смотрели на друг друга с плотоядными улыбками. — Делать это в месте публичном довольно возбуждающе, не так ли? — закусив губу, девушка указала на промежность парня. Красноволосая бестия успела расстегнуть Сиэлю штаны, и теперь оба любовались на влажное пятно на боксерах парня. — Ах так? — расстегнув плащ девушки, и быстро, пока не встретился с протестом, Фантомхайв рукой нырнул под одежду, тут же сместив руку к промежности. — Сама-то уже мокрая. — И что будем делать с этим? — Мей явно заигрывала и издевалась над желанием и опасениями ее парня. — Точно не здесь будем делать. У меня сегодня дома никого нет. — Сиэль быстро застегнул одежду, спрятал бутылку вина в пакет, закинув в рюкзак, а Мей отправила себе в сумку сигареты. И молодежь без сомнений направилась к дому Фантомхайвов.