***
Гарри открыл высокую стеклянную дверь, выходя на балкон директорского кабинета. Рон с Гермионой последовали за ним, и они вместе повернулись лицом к теплу восходящего солнца. Внизу на поле передвигались фигуры, собирая разбросанные по траве вещи или изучая труп акромантула, лежавшего со вздернутыми вверх лапами. Возможно, они искали места, где сражались и умирали их близкие. — Если бы у тебя все еще был хроноворот, — грустно произнес Рон, — мы могли бы вернуться и спасти Фреда. Гермиона взяла его за руку. — Мне так жаль, Рон. Слишком много людей было с ним, когда он погиб. Нас бы увидели, и это сильно запутало бы временные линии. — То же самое с Ремусом и Тонкс, — устало произнес Гарри. Его все еще преследовали воспоминания о недавних ужасах. — Есть так много людей, которых я хотел бы спасти, — он посмотрел вниз, в сторону Хогсмида. — Интересно, кто-нибудь уже забрал беднягу Снейпа? Гермиона покачала головой. — Сомневаюсь. Все заняты помощью раненым. Мертвым спешить некуда. Рон нахмурился, сжал на миг руку Гермионы и вернулся в кабинет директора. Гарри услышал его бормотание, а потом тот позвал их: — Гарри, Гермиона! Подойдите-ка сюда. Войдя вслед за Гермионой, Гарри прищурился, приспосабливаясь к полумраку после яркого солнечного света. Рон, спрятав руки в карманы, не сводил взгляда с портрета Дамблдора. Нарисованное лицо старого волшебника с любовью посмотрело на них. — Подойди к столу, мой мальчик. Вынь средний ящик справа и найдешь в глубине тайник, — Дамблдор улыбнулся. — Чтобы получить к нему доступ, тебе нужно лишь прикоснуться кончиком моей старой палочки к дереву и произнести: «Глупость Дамблдора». Я уверен, внутри ты найдешь то, что ищешь. Судя по ощущениям, Гарри нужна была неделя сна, горячая ванна и порция хорошей еды, а то и две, прежде чем он будет в состоянии хотя бы пошевелиться, но что-то побудило его взяться за ручку ящика и потянуть, пока тот не выскользнул со всем содержимым. В нем лежали сургуч, перья, чернила, листы пергамента с гербом Хогвартса и мятные леденцы. Он наклонился, просунул внутрь стола Старшую палочку и произнес: — Глупость Дамблдора. Маленькая створка с щелчком отворилась, открывая прямоугольный тайник. Ему едва удалось дотянуться и вынуть бархатный мешочек, мелодично зазвеневший в руке. — О мой бог, — прошептала Гермиона. Гарри вынул из мешочка хроноворот на длинной золотой цепочке и стеклянный флакон с несколькими каплями сверкающей хрустальной жидкости, похожей на жидкие алмазы. — Это?.. — прошептал Гарри. Гермиона договорила: — Слезы феникса. — И они могут вылечить что угодно... — начал Гарри и с надеждой посмотрел на друзей. Рон кивнул: — Мы могли бы вернуть к жизни старого сального мерзавца, да? — Да, — согласился Гарри, беря мантию. — Не хочешь сначала вернуть на место Старшую палочку? — спросила Гермиона. Гарри открыл было рот, но Рон поднял руку, останавливая его. — Вернем, когда все сделаем, приятель. Вам не кажется, что игра еще не закончена? — Игра? — переспросил Гарри, все внутри сжалось от тупой боли. — Тебе это кажется игрой? Рон толкнул плечом висевший над столом портрет. — Игрой Дамблдора. Он бы не рассказал нам о хроновороте, если бы все действительно закончилось. Некоторые его планы все еще в деле. Дамблдор по-прежнему играет, несмотря на то, что мертв. Нарисованный Дамблдор притворился спящим — под серебряной бородой размеренно поднималась и опускалась грудь. Гермиона с Гарри уставились на Рона, тот невозмутимо посмотрел в ответ. — Ладно, идем, — сказал Гарри. — Вы впереди, а я за вами, под мантией. Если кто-то спросит, можете сказать правду, что собираетесь принести тело Снейпа. Никто вас не остановит. Он убрал бархатный мешочек в карман, спрятал в рукав обе палочки, Старшую и свою отремонтированную, и накинул капюшон на голову. Рон нажал на сучок, обезвреживая Гремучую Иву, и они медленно пошли по туннелю. Однако перед входом в хижину Гермиона их остановила. — После того, как мы используем хроноворот, нас не должны видеть, — сказала она. — Страшно представить, что произойдет, если нас заметит Волдеморт. Заполучив хроноворот, он захватит весь мир. — Для этого нам и нужна мантия, — ответил ей Гарри. — Мы уже слишком большие, чтобы, как раньше, прятаться под ней при ходьбе, но она скроет нас, если сядем вместе в углу. Рон нахмурился. — Хочу сначала кое-что уточнить. Если Снейпа нет, значит, мы это сделали, верно? Вернулись и забрали его? Когда Гермиона кивнула, он протиснулся вперед, заглядывая за решетку. Гарри услышал, как он выдохнул: — Тела нет и никаких следов крови. Гарри и Гермиона последовали за ним в пустую пыльную комнату. Сквозь затянутые паутиной окна и покосившиеся доски стен просачивались тонкие солнечные лучи. — Вытащив его, мы должны спрятаться, пока не вернемся к тому времени, в котором находимся сейчас, — сказала Гермиона. — Оставшись в единственном экземпляре, мы сможем выйти и, не вызвав подозрений, доставить его в Хогвартс. Просто скажем, что нашли Снейпа без сознания. — Подожди, — перебил Гарри, — мы видели его смерть, так как сможем спасти? Мы не целители! — Думаю, Дамблдор хочет, чтобы мы импровизировали, — сказал Рон. — Как обычно. Слушай, тебя не должны заметить, так? Но почему бы просто не аппарировать Снейпа в Мунго под мантией. Он не использовал хроноворот, можно даже сбросить его мадам Помфри, лишь бы тебя не заметили! — Верно, Рон! — горячо поддержала Гермиона. — Только мы трое не можем попадаться на глаза. — Давайте подождем там, — Рон указал на дверной проем напротив. — Услышим, как уходит Волди, и зайдем, когда мы отправимся по туннелю — ну, другие версии нас. Мы умчались сразу после того, как старый змеелицый объявил, что дает нам один час. Они устроились у стены под мантией-невидимкой, Гермиона накинула на их шеи хроноворот, и, закусив губу, осторожно повернула маленькую круглую ручку на верхней части устройства.***
Зная, что живой Волдеморт на расстоянии всего в несколько метров, они прижались друг к другу, чуть дыша. Послышались легкие быстрые шаги — Снейп прошел по коридору и вошел в комнату, где ждал Волдеморт. В очередной раз они слушали, как Темный Лорд объяснял, почему собирается убить того, кого считал своим верным слугой. Гарри почувствовал, как в него вцепились чьи-то пальцы, и взял Гермиону за руку, а та уткнулась головой в плечо Рона. Они слышали крик Снейпа и, не в силах ничего сделать, ждали, пока не уберется Волдеморт. Они слышали, как сами вышли из туннеля, слышали последние хриплые слова Снейпа, а затем, наконец, в хижине эхом отдалось громкое объявление Волдеморта. — Мы уходим, — выдохнула Гермиона. Звук шагов затих в глубине туннеля, и наступила тишина. Гарри сбросил мантию-невидимку, бросаясь к Снейпу. Гермиона вручила свою сумку Рону и зажгла палочкой свет. — Кроветворное зелье, — выдохнула она, и он немедленно призвал его из глубин сумки. Гарри оттянул пропитанный кровью воротник. В тусклом синем свете от палочки Гермионы он вытащил пробку из флакона со слезами феникса и капнул их на рану. Пока та затягивалась, Гермиона осторожно влила между зубами Снейпа кроветворное зелье. — Он мертв, — грустно сказал Рон, — мы опоздали. Сердце остановилось. Гермиона сдавленно вскрикнула. Протянув палочку Гарри, она пальцами одной руки зажала нос Снейпа, а другой взялась за подбородок и открыла ему рот. Наклонившись, она прижалась своими губами к его, дунула в легкие, позволила груди выпустить воздух и повторила. — Что, во имя Мерлина, ты делаешь? — воскликнул Рон. Гермиона выпрямилась, положила обе руки на грудную клетку Снейпа и начала ритмично надавливать. — Магловская реанимация, — выдохнула она. — Гарри, проверь пульс на шее. Рон, будь готов делать дыхание рот в рот. — Что? Ты хочешь, чтобы я засосал Снейпа? Ты шутишь? — Просто сделай это, Рон! — Гермиона, смотри! — Гарри взял ее за руку, останавливая, и они увидели, как узкая грудь Снейпа дрогнула, а потом поднялась, когда он вдохнул. Его бледное как у привидения лицо мерцало в свете палочки, черные ресницы лежали неподвижно, но рядом с выступающим кадыком Гарри почувствовал биение пульса. — Ну, — произнес Рон, откидываясь на пятки. — Это было легче, чем я ожидал. Гермиона фыркнула. — Только потому, что родители обучили меня оказанию первой помощи, мне удалось перезапустить его сердце. Надеюсь, мы были достаточно быстры, чтобы предотвратить повреждение мозга. Рон пробормотал что-то о том, что никто не заметит разницы. — Теперь ждем, — сказал Гарри. — Давайте спрячемся в одной из комнат. Мне действительно, действительно нужно немного поспать. — У нас же есть что-нибудь поесть? — с надеждой спросил Рон. Гермиона улыбнулась. — Прежде чем уйти, мне удалось захватить со стола сэндвичи с беконом, фрукты и бутылку тыквенного сока. Пошли. Гермиона отлевитировала Снейпа, стараясь не трясти, а Рон избавился от лужи крови. Гарри трансфигурировал одну старую тряпку в матрас, другую в одеяло, и они устроили Снейпа со всем возможным комфортом. Потом трансфигурировали подушки себе, съели легкий завтрак и устроились отдыхать.***
Небеса не так хороши, как их превозносят, подумал Снейп. Он лежал на каменном полу, слишком холодном и жестком для его старых суставов, и, учитывая обдувающий гениталии сквозняк, был явно обнажен. Снейп открыл глаза и тут же снова закрыл — главный вестибюль Хогвартса. Значит, не Небеса, больше похоже на Ад. Он сделал глубокий вдох. Да, летний Хогвартс, благоухающий немытыми подростками, приготовленной эльфами пищей, свежескошенной травой и полированными доспехами. Он осторожно сел, задаваясь вопросом, что случилось с его палочкой и что будет делать, если кто-то увидит его в таком виде. Был ли он снова директором, обреченным вновь и вновь переживать этот кошмарный год, пока не искупит все грехи? Или он просто профессор Снейп, декан ненавистного факультета, учитель непопулярного предмета, всегда держащийся в тени и так и не нашедший общий язык с остальными преподавателями? Или, не дай Мерлин, он вновь студент, цель адских мародеров? В этом случае опыт говорил, что Поттер и Блэк появятся в самое ближайшее время — они инстинктивно, как осы гниющие фрукты, учуют его уязвимость. Нужно найти одежду. Поднявшись на ноги, он повернулся в сторону подземелий и обнаружил на полу аккуратно сложенный черный сверток. Развернув, он узнал одну из своих учительских мантий и надел. Палочки в кармане не оказалось, но, по крайней мере, он был одет, а на ногах красовались найденные под мантией любимые сапоги из драконьей кожи. Внезапно он услышал какой-то звук — что-то вдалеке скулило высоким тонким голосом, будто раненый домашний эльф или замерзший потерявшийся щенок. — Не обращай внимания, мой мальчик. Тут мы ничего не можем сделать. Снейп развернулся, инстинктивно пытаясь нащупать отсутствующую палочку. На лестнице стоял Дамблдор; Дамблдор, выглядевший так же, как когда Снейп впервые присоединился к преподавателям Хогвартса. Высокий и гордый, серебряная борода аккуратно расчесана, голубые глаза насмешливо блестят в ответ на ужас Снейпа. Это был директор на пике своего могущества. — Что это, черт подери, за место? — требовательно спросил Снейп. Его мутило от тревоги, хотя он подозревал, что желудок, как и все остальное, был лишь плодом его воображения, и следовательно, застрахован от тошноты. Дамблдор демонстративно огляделся. — Понятия не имею. Чем оно кажется тебе? — Хогвартсом. Дамблдор поджал губы. — Правда? А я думал... ну, не важно. В конце концов, ты здесь главный. — В таком случае, что это за ужасный визг? — Просто кое-кто остался, ему следовало уйти, но он слишком испугался. Забудь, Северус. Это уже не твоя забота. Повернувшись спиной к Дамблдору, Снейп подошел ко входу в подземелья, откуда исходили жалобные стоны и грохот. В этой версии Хогвартса звуки разносились на большое расстояние. Он искал их источник на всем пути вниз до гостиной Слизерина и наконец нашел — забившееся под стул маленькое существо с ободранной кожей. Похоже, когда-то оно было ребенком. — Ты не можешь помочь ему, Северус. — Дамблдор нагнулся рядом с ним, рассматривая существо. — Почему? Потому что оно недостойно помощи? Потому что, как и я, слизеринец? — Снейп потянулся к существу, но оно отшатнулось. При этом он мельком увидел красные глаза. Существо сильнее вжалось в стену, замерев среди пыли и оберток конфет. — Но ты выбрал искупление, мой мальчик. — Не смей меня так называть, Альбус! — Снейп встал, чувствуя, как от ярости жжет грудь. — Не смей! Ты смотрел, как я выбираю темные искусства, потому что мне больше некуда было идти, так же, как наблюдал за ним и ничего не сделал! Ты позволил мне барахтаться, а потом бросил спасательный круг и подсек на удочку как рыбу! — Северус... — Ты кормил меня крошками комфорта, микроскопическими знаками внимания, осколками привязанности, выдаваемыми по чайной ложке — достаточно, чтобы поддерживать мою лояльность, впутывая в свой великий план, и в то же время обеспечивать нужный уровень депрессии, чтобы не хватило воли уйти. Ты связал меня воспоминаниями о моем первом настоящем друге, веревками из вины и ненависти к самому себе. Ты позаботился о том, чтобы в нужный момент я с опущенной головой пошел навстречу своей смерти, не в силах отступить. Ты пожертвовал мной, Альбус, и пожертвовал Поттером, чтобы исправить свое собственное неправильное обращение с другим ребенком, жаждавшим признания и уважения, но которого считали недостойным из-за решения, принятого в его одиннадцатилетнем возрасте дряхлым средневековым артефактом! Дамблдор глубоко вздохнул. — Боюсь, все верно. Снейпу отчаянно хотелось, чтобы Дамблдор злился, возражал, спорил — тогда у него был бы повод врезать ему в длинный кривой нос, но голубые глаза смотрели на него с грустью. Директор молча стоял, спрятав руки в рукава сверкающей многоцветной мантии. Снейп восстановил самообладание и медленно заговорил, вложив в слова весь имеющийся яд: — Ты мне отвратителен, Альбус. Затем отвернулся, без палочки призвал флаконы с зельем и опустился на колени, чтобы попытаться облегчить страдания истекающего кровью ребенка. Когда он вылил обезболивающее и исцеляющее зелья на разодранные раны, все вокруг замерцало и растаяло, обернувшись белой пустотой. Он почувствовал, как его куда-то уносит.***
— Гарри! — голос Гермионы, казалось, доносился издалека. Гарри попытался натянуть одеяло на голову, чтобы заглушить его, но она была настойчива: — Давай, Гарри, просыпайся, уже почти утро! — Чттакое? — пробормотал он, потирая глаза и нащупывая очки. — Пора идти и биться с ним? — Ты это уже сделал, приятель, — заверил его Рон, и Гермиона сдавленно хихикнула. — И получил в доказательство футболку. Слушайте! Вдалеке, на фоне щебета птиц, приветствующих солнце, раздавались слабые ликующие крики, а ближе — вопрошающие и удивленные голоса жителей Хогсмида. — Все? Он это наконец сделал? — Вот именно, — сказал Рон. — Мы сделали это. Как сальноволосый мерзавец? Гермиона неодобрительно цокнула языком и склонилась над телом на матрасе. — Без сознания, выглядит не очень, но все еще жив. — В Мунго или замок? — спросил Рон, и оба посмотрели на Гарри. — В Хогвартс. Не хочу, чтобы какой-нибудь идиот проклял его, считая предателем. Мы сможем присмотреть за ним, к тому же мадам Помфри нас послушает и не причинит ему вреда. Гермиона подняла голову и прикоснулась к руке Гарри. — Это мы? Они услышали голос Рона: — Тела нет и никаких следов крови. — Как только мы вернемся во времени, все будет кончено, и мы сможем уйти, — прошептала Гермиона. — Чертовски сложно играть со временем, — проворчал Рон. — Ты прошла через все это, чтобы спасти Сириуса и Клювокрыла? — Слегка иронично, не так ли? — согласилась Гермиона. — Тише, сейчас мы идем в другую комнату. — Пора? — спросил Гарри, когда она подняла чарами Снейпа, ожидая, пока Рон уберет матрас, подушки и одеяло. — Мы возвратились во времени, — подтвердила она. — Да, теперь безопасно. Ее слова им еще аукнутся.***
Вместо того, чтобы пытаться обойти собравшихся в Хогсмиде людей, они вернулись в туннель и вышли из-под потрепанной Гремучей Ивы. — Защитные чары пали, — напомнил Рон. — Так что берегитесь все еще скрывающихся здесь Пожирателей. — Да, и я даже подумывала накинуть мантию-невидимку на профессора Снейпа, — сказала Гермиона. — Но, вероятно, лучше оставить ее Гарри. В конце концов, любой, увидевший нас, подумает, что мы просто решили забрать тело, и не догадается, что он все еще жив. — На всякий случай будь настороже, приятель. Гарри пожал плечами, но, помня о последних месяцах, даже не подумал спорить. Так что по пути к замку он смотрел в оба и вовремя заметил птицу, вылетевшую из куста. Это был низко летящий дрозд, издававший характерный для этого вида тревожный крик — быстрое гри-гих-гих. Гарри выхватил палочку, приседая, и лишь тогда осознал, почему почувствовал опасность — дрозд летел к ним, а не от них, и отклонился в сторону лишь в самый последний момент. Гарри повернулся к кусту и молниеносно наложил невербальное Протего. Темный палкообразный предмет со свистом рассек воздух, ударился о щит и исчез в фонтане искр. За ним последовал целый дождь. — Что за черт? — воскликнул Рон, когда одна из стрел отрикошетила вверх, пронеслась над щитом и проткнула подол его свитера всего на волосок от тела. Он добавил свой собственный щит. Гермиона опустила Снейпа на землю и перешагнула через него, ставя защиту с другой стороны. — Кто в нас стреляет? — с нотками паники спросила она. — Не знаю, но они сильны, — ответил Рон. — Щиты разрушаются! — Гарри, отправь Патронуса за помощью! — Не могу! — выдохнул тот, сжимая палочку обеим руками в попытке удержать чары щита. — Они падают, я не справляюсь! Сделайте что-нибудь! — Продержись еще немного, — Гермиона дернула Рона за рукав. — Быстро, подними Снейпа! Рон снял свои чары, оставив на защите Гарри и Гермиону, и наклонился, беря бессознательного директора на руки. Гермиона сжала предплечье Рона одной рукой, плечо Гарри другой, и рывком аппарации утянула их во тьму.***
— Поверить не могу, — простонал Гарри, упав лицом вниз в пролеску многолетнюю. — Только не гребаный лес Дин! Опять! Скажите, что у меня галлюцинации! — Его ноги сковал вес по крайней мере одного человека, и он не мог двигаться. — Но мы же не могли просто сбросить профессора Снейпа в Тоттнем-Корт-Роуд, так ведь? Все в порядке? — спросила Гермиона, слегка задыхаясь. — Надеюсь, на сей раз никого не расщепило. Рон хмыкнул. — Нет, лишь приземлился на крапиву, ой! — Мисс Грейнджер! — раздался голос откуда-то из-под левого колена Гарри. Он был слабым и хриплым, но этот зловещий баритон мог принадлежать лишь одному человеку. — Будьте любезны немедленно убрать руку с моих гениталий.***
Это был Ад, но его демоны были вооружены не вилами, а палочками, и смотрели на него с напряженных чумазых лиц Золотого Трио. Воистину, как хитра и коварна судьба. Быть брошенным на растерзание мародерам слишком просто, не так ли? Он мог бы с чистой совестью проклинать и ненавидеть их. Высокомерного чистокровного Джеймса Поттера, которому все преподносилось на блюдечке, включая Лили; Сириуса Блэка, безжалостного головореза, который без раздумий бросил своего школьного врага алчущему монстру; трусливого пресмыкающегося предателя Петтигрю или бесхребетного Люпина, старосту, который ни разу и пальцем не пошевелил, чтобы обуздать друзей. Снейп бы боролся с ними, даже зная, что они сами своими поступками обрекли себя на ад. Вместо этого, Сатана, по примеру Дамблдора, решил связать его собственной виной и ненавистью к себе и отдать на откуп единственному в своем роде сочетанию палачей и жертв в лице Поттера, Грейнджер и Уизли. Он прекрасно помнил каждый краткий миг мелочного удовлетворения от оттачивания своего ядовитого языка и оскорбительного остроумия на этих детях. Уизли, неуклюжий идиот, не обладающий ни интеллектом двух своих старших братьев, ни непреднамеренной жестокой изобретательностью близнецов. Грейнджер, способная выучить все учебники наизусть, верящая, что она единственная знает, что лучше для всех остальных, но не обладающая и толикой оригинальности или творческого мышления. И Поттер. Поттер, клон своего отца, нагло шляющийся по Хогвартсу в мантии-невидимке и убежденный, что он — Спаситель Волшебного Мира. Черт бы их побрал, черт бы побрал их всех! Из-за них он пересек черту и показал, кем является на самом деле. В самые тяжелые моменты он осознавал, что превратился в своего собственного отца, жестокого и порочного человека, тешившего свое эго издевательствами над детьми. Но, в отличии от Тобиаса, у него не было оправданий — он не был маглом, сбитым с толку и напуганным магией. Он ненавидел трио с глубокой, обжигающей нутро страстью. Но сейчас, столкнувшись с ними в вечности, он понимал, что ненавидеть их всегда было самым простым выходом. Ненависть чиста, не обременена виной, восхищением или завистью. Он завидовал их крепким дружеским узам, потому что его единственный близкий друг отвернулся от него, когда он был наиболее уязвим. Грейнджер своей серьезностью и умом слишком сильно напоминала Лили. Он завидовал Уизли из-за его любящей семьи и возможностей, которые тот бездарно растратил. Что касается Поттера... ну, несмотря на все тирады об испорченных и избалованных сорванцах, Снейпу было очень не по себе, так как, узнав во время уроков окклюменции об отношении Петунии, он испытал противоестественную, отвратительную радость. С какой стати ребенку его врага, ребенку, послужившему причиной смерти Лили, должна была достаться счастливая жизнь? Он должен был ненавидеть Поттера, должен, иначе мог бы слишком пристально взглянуть на самого себя и увидеть собственную неполноценность. Он приподнялся, опираясь на локоть. Голова закружилась, но он как никто другой знал, насколько опасно демонстрировать свою слабость. Кто знает, что предпримут демоны, осознав, насколько он уязвим? — Профессор! — воскликнула Гермиона. Она была все еще розовой от смущения — отлично, он вывел ее из равновесия. Однако это, похоже, пробудило защитные инстинкты Уизли, и он навис над ее спиной. Лучи солнца превратили его пылающие рыжие волосы в ореол. Было что-то знакомое в раскинувшемся за подростками пейзаже — дуб, бук, ясень. Определенно не Запретный лес. — Какого черта вы натворили? — требовательно спросил он, или, по крайней мере, попытался. Закружилась голова, и показалось, что его вот-вот стошнит. Голос звучал ужасно слабо, и он едва мог держать глаза открытыми. Грейнджер дотронулась до его лба, и он попытался ее оттолкнуть, но рука безвольно упала обратно на землю. — Он холодный и липкий, — пробормотала Грейнджер. — Кровопотеря и шок. Нужно его согреть. — Я аппарирую в Хогвартс и позову на помощь, — произнес Поттер. Он стоял напротив яркого неба, все такой же взъерошенный и потрепанный, но было в нем что-то, было во всех троих, что привлекло внимание Снейпа. Они изменились, и он не мог понять как и почему. — На всякий случай оставайся под мантией, пока не доберешься до замка, — посоветовала Грейнджер. — О, дьявол! — выругался Поттер. Уизли уставился на него, наморщив лоб. Ему следовало бы выглядеть глупым, Снейп знал, что мальчик идиот, и все же... — Мантия? — спросил Уизли. — Да, я выронил ее, когда ставил щиты. Она осталась там. Слушайте, я все равно пойду, под Протего. Оставайтесь здесь, а я... — Нет! — Грейнджер схватила его за рукав. — Нет, подожди, давайте подумаем. Мы разделялись раньше, и все закончилось очень плохо, верно? — Верно, — энергично кивнул Уизли. Поттер вздохнул. — Ладно. Что ты предлагаешь? — Давайте устроим профессора Снейпа поудобнее, а потом решим. Грейнджер подняла грязную мятую сумку. Уизли фыркнул: — Ты теперь всю оставшуюся жизнь будешь таскать ее с собой? — Точно, — ответила она. Все еще лежа на земле, Снейп почувствовал себя немного лучше. Проклятая девчонка была права — ему дали недостаточно кроветворного, и нужно было что-то от шока, все-таки не каждый день твое горло раздирает чудовищная рептилия. Он наблюдал, как трио собралось вокруг жалкой старой сумки. Они извлекли из нее маленькую, такую же потертую палатку, и весьма быстро поставили. Затем начали обходить периметр, накладывая защитные чары. Сначала он наслаждался своим презрением к их усилиям. Это ему нравилось. Все шло так, как должно было быть. Однако его радость поблекла, когда они закончили с маглоотталкивающими чарами и перешли к сборке щитов. Первые были прочными, сильными, хотя и скучными — заклинания прямо из учебника. Снейпу понадобилась бы пара минут или чуть больше, чтобы их взломать. Однако, вопреки его ожиданиям, на этом трио не остановилось. Они продолжили, работая вместе в спокойной гармонии, казавшейся почти сверхъестественной, и от скопившейся силы многочисленных защитных чар начало покалывать кожу. Когда они закончили, он подумал, что даже совместные усилия Дамблдора, Флитвика и Макгонагалл вряд ли сделали бы лучше. Утешало лишь то, что в его собственных чарах было бы намного больше темной магии, чем могли бы наколдовать эти трое. Конечно, он забыл, что находится в аду, а ад — это место, где все, во что он верит, оборачивается ложью. Изнуренный ожиданием начала пыток, он наконец погрузился в сон.***
Снейп что-то бормотал и слабо сопротивлялся, пока они транспортировали его на одну из небольших двухъярусных кроватей. — Нам нужно снять вашу мантию, профессор, — сказала ему Гермиона. — Она пропитана кровью. Не поможешь, Гарри? Гарри думал, что уже привык к абсурдным вещам, происходящим на протяжении всей его жизни. Разве он не сталкивался с Цербером, оборотнями, акромантулами, василиском, драконом, великанами и Темным Лордом? Тогда почему он чувствует себя так странно, поддерживая Снейпа, пока Гермиона осторожно снимает затвердевшую от засохшей крови мантию? Под ней Снейп носил белую хлопковую рубашку, черный жилет и шерстяные брюки. Черные сапоги из драконьей кожи были отполированы до блеска, за исключением нескольких мазков крови. Он был до ужаса маленьким по сравнению с ощущением подавляющего грозного присутствия, которое Гарри помнил со школьной скамьи. Директор явно был не таким высоким, как Рон, и, похоже, значительно худее Гарри, если судить по угловатому телу, привалившемуся к его боку. Гарри опустил Снейпа на подушки. Это ли признак зрелости — видеть уязвимость своего старого учителя? Или это следствие просмотра воспоминаний Снейпа, осознание, что мерзавец был всего лишь человеком, как и любой другой? — Вот так, сэр, теперь вам должно быть немного удобнее, — сказала Гермиона, подтыкая одеяло и взмахивая палочкой, чтобы наложить согревающие чары. Снейп вздохнул и хриплым шепотом спросил: — Мисс Грейнджер, я в аду? Гермиона обеспокоенно нахмурилась, но ответила бодрым голосом, напоминавшим мадам Помфри: — Конечно, нет, сэр. Вы в безопасности. — Тогда прекратите опекать меня, глупая девчонка. Гермиона разинула рот, но быстро пришла в себя. — Вовсе не обязательно грубить, когда она всего лишь пытается помочь! — прокричал Рон из чулана, куда направился за едой. Хотя там вряд ли много чего осталось после всех этих месяцев в бегах. — Уизли, — пробормотал Снейп. — Безграничная радость вновь оказаться на милости гриффиндорцев. История всей моей жизни, — он поднял руку, ощупывая шею, с которой слезы феникса убрали нанесенную Нагайной рану. Совершенно сбитый с толку, он уронил руку обратно на постель. — Почему Поттер жив? Вышедший к ним Рон побагровел от ярости и сделал шаг вперед, но Гермиона схватила его за руку. — Не надо, Рон, он почти без сознания и, похоже, даже не осознает, что говорит. — На протяжении всей своей жизни я всегда точно знал, что говорю, — прошептал Снейп. — Значит, все оскорбления и злоба были настоящими, — заметил Гарри. Снейп вцепился худыми руками в одеяло. — Поттер, — слова выходили с болезненным скрежетом. — Что вы здесь делаете, идиот? — Пытаюсь спасти вашу жизнь, — ответил Гарри. — Все хорошо, профессор, честно. Он мертв, я покончил с ним именно так, как и должен был. Спина Снейпа напряглась, и он на мгновение стиснул зубы. Гарри сначала решил, что ему больно, а потом осознал, что тот пытается сесть. — Ты должен был умереть! В этом крике была такая мука, такое отчаянье, что Гарри забыл все мысли о мести человеку, сделавшему его детство еще более трудным и мучительным. Он протянул было руку, чтобы дотронуться до Снейпа, но потом передумал. — Я знаю, — произнес он, стараясь, чтобы голос звучал успокаивающе. — И умер. Ну, вернее, его проклятье уничтожило хоркрукс в моем шраме, а я выжил. Затем, когда он вновь напал на меня, проклятье отскочило и убило его, потому что я был хозяином Старшей палочки. Вот и все. — А еще Невилл оказался чертовым героем, — с гордостью добавил Рон, — добрый старый Невилл. Он бросил вызов Волдеморту и убил Нагайну. У Снейпа вырвался смешок, скорее удивленный, чем веселый, подумал Гарри. — Лонгботтом? — Да, профессор. Он был великолепен. — Я так и знал, — пробормотал Снейп. — Я точно мертв и воображаю вас всех. Слава Мерлину. Они удивленно уставились на него, а он закутался в одеяло и вздохнул. Следующий вздох превратился в тихое похрапывание.***
— Ну, это довольно забавно, — сказал Рон. Он нашел немного растворимого кофе с сухим молоком, и они втроем сидели, попивая дешевый напиток и слушая пение птиц. — Я имею в виду, если он убежден, что мы ему кажемся, мы можем сказать, что на самом деле о нем думаем. — И что, Рональд? — ласково спросила Гермиона. Уголки глаз Рона приподнялись, когда он улыбнулся ей, и это напомнило Гарри о его старших братьях, Фреде и Джордже. Он вновь почувствовал укол вины. — Конечно, он герой, — сказал Рон. Гермиона фыркнула, а он вытянул свои длинные ноги и уставился на изношенные грязные кроссовки. — Но ему действительно нужно сварить себе приличный шампунь. И он садистский злобный сукин сын. — Ему пофиг, каким его видят, — сказал Гарри. — Он никогда не думал, что переживет войну. — Однажды он хотел Орден Мерлина, — задумчиво произнесла Гермиона. — Помнишь, когда ему показалось, что он поймал Сириуса? Он был вне себя от ярости, когда понял, что тот уплывает у него из-под носа. — К концу он просто хотел, чтобы все наконец закончилось, — сказал Гарри. Он понимал, потому что когда сам шел навстречу смерти, чувствовал то же самое. Кроме того, Снейп из года в год смотрел смерти в лицо, и Гарри не представлял, как можно при этом оставаться в здравом уме, или что там считается здравым в мире Снейпа. Вспыльчивый темперамент и садистское удовольствие от издевательств над детьми стали следствием невероятного стресса. Снейп просто пытался облегчить боль, передавая ее любому в пределах досягаемости. — Гарри, — задумчиво произнесла Гермиона. — Какой палочкой ты наколдовал Протего? Гарри нахмурился и достал палочку. Он автоматически вытащил ту, рукоятка которой уютно и привычно устроилась в ладони — свою старую палочку из остролиста и пера феникса. Гермиона довольно кивнула. — Я так и думала. Тебе было почти так же сложно противостоять снарядам, как мне и Рону. Готова поспорить, что Старшая палочка без проблем тебя защитит. — Я вернусь в Хогвартс, — решил Гарри. — Аппарирую как можно ближе к месту, откуда мы ушли, под Протего от Старшей палочки призову мантию, пойду в замок и вернусь с помощью. Рон покачал головой. — Не просто пойдешь в замок. Возможно, их самих атакуют или тебя могут поджидать Пожиратели Смерти. Надень мантию, дружище. — Будь осторожен, Гарри, — произнесла Гермиона, в ее голосе звенела тревога. — Буду, — пообещал он. — Я скоро.***
Гарри появился на поляне и тут же наколдовал Протего. Вдалеке стоял под солнцем потрепанный, но непобежденный Хогвартс, и можно было разглядеть собравшиеся у главного входа фигуры людей. Гарри осторожно опустил щиты, чтобы призвать мантию-невидимку. Что-то с такой силой врезалось ему чуть ниже колена, что сбило с ног. Тонкие черные стрелы засвистели с обеих сторон, и он вновь поднял Старшую палочку, возводя щит. Ногу пронзила боль, и сердце с силой заколотилось в груди. Мантия была совсем рядом, он стиснул зубы и потянулся к ней, удерживая вибрирующей палочкой Протего. Каждое движение посылало мучительный толчок сквозь ногу. Схватив подол мантии, он тут же трансфигурировал найденную ветку в толстый посох, поднялся, опираясь на него, и крутанулся на месте. Он так сильно сконцентрировался на «нацеленности, настойчивости и неспешности», что, приземляясь, упал на крепления палатки. В результате от приступа боли его чуть не стошнило. Раздался глухой жужжащий звук, и показалось, что зелено-коричневые деревья окрасились в черный и размылись по краям. Он смутно услышал голос Рона, шокированный вскрик Гермионы, а потом все исчезло.***
— Гарри? — голос был знакомым, встревоженным и успокаивающим. Добрая старая Гермиона, подумал он. Во рту стоял неприятный привкус, и, судя по воспоминаниям о травмах после квиддича и варке зелий с Слагхорном в последний год школы, это было кроветворное зелье. Интересно, почему в больничном крыле полно поющих птиц? — Он приходит в себя, — сказал Рон. — Как самочувствие, дружище? — Небольшая слабость, — признался Гарри. — Я упал с метлы? Кто выиграл матч? — Гермиона ахнула, он усмехнулся и открыл глаза. — Шучу. Меня подстрелили. — Знаем, — мрачно произнесла Гермиона, поднимая стрелу с блестящим черным наконечником. — Я вытащила ее из твоей ноги. Тебе очень повезло, что не истек кровью или не расщепился. — Она в полном порядке, — удивился Гарри, обеими руками ощупывая ногу. Он даже не мог сказать, где именно была рана. — Мы использовали бадьян, кроветворное и последние слезы феникса, — объяснила Гермиона. — Что произошло? — Они устроили засаду, — сказал Гарри. — Я вернул мантию? Рон помахал ею. Гермиона села на кровать Гарри, стиснув коленями ладони. — Не следовало отпускать тебя одного, — сказала она. Голос звучал удрученно, и Рон тут же плюхнулся рядом с ней. — Да, — с досадой кивнул он. — Выжить после всех проклятий, а затем погибнуть от стрелы почти так же глупо, как от укуса змеи. — Как профессор Снейп? — спросил Гарри. — Спит. Ему нужно больше кроветворного, но у нас его почти не осталось, — ответила Гермиона. — И необходимо сэкономить немного, если кто-то выкинет какую-нибудь глупость, например, даст себя подстрелить, — на ее глазах навернулись слезы, она воскликнула: — Гарри, ты мог погибнуть! — и расплакалась. Рон смущенно обнял ее. — Знаю, — вздохнул Гарри и похлопал ее по плечу. — Прости. Казалось разумным получить помощь от людей, которые и должны нам помогать. Взрослые, знаешь? Гермиона всхлипнула и улыбнулась, вытирая глаза. — Кажется, мы сейчас официально считаемся взрослыми, не так ли? — Да, — сказал Рон. — И взрослый человек пытается получить помощь или, если нет такой возможности, тщательно планирует, прежде чем ввязаться в очередную безумную миссию по спасению. Гермиона слегка пихнула его локтем. — И когда же ты вырос? — внезапно наступила тишина, и Гермиона прошептала: — О, Рон, прости, — ее губы задрожали. Рон вздохнул и крепче прижал ее к себе. — Все хорошо, милая. — Не хорошо, — несчастно произнесла она, и, к удивлению Гарри, Рон быстро поцеловал ее кудрявую голову. — Когда-нибудь будет, верно? Мама потеряла братьев в первую войну и до сих пор скучает по ним. Говорит, что так будет всегда. Но это не помешало ей жить счастливо. У меня большая семья, они все так или иначе сражались, и я мог бы потерять их всех, мог потерять тебя или Гарри... почти потерял. Я всегда буду скучать по Ф-Фреду, — он прочистил горло, и Гермиона завозилась, уютнее устраиваясь в его руках. — И по Сириусу, Седрику, профессору Дамблдору, Алостору Грюму, Ремусу, Тонкс, Колину и всем остальным, — тихо добавила она. Они замолчали, вспоминая. Гарри не мог забыть последний взгляд на Ремуса и Тонкс — ее яркие волосы померкли до того же серо-коричневого цвета, что и у ее мужа, а их лица были такими спокойными, будто они просто уснули. — Что за шум? — спросил Рон, и Гарри понял, что слышит прерывистый стук. — Я посмотрю, — он осторожно перенес вес на раненую ногу, но ничего не почувствовал — никакой боли в том месте, куда вонзилась стрела. Гарри высунул голову наружу. — О, черт! — выругался он. От деревьев летели ввысь стрелы и медленно, но верно подтачивали защищавшие палатку чары.***
Снейп вцепился в подушку, когда Гарри потряс его за плечо. — Простите, но вы должны проснуться, — сказал Гарри. — Пшел прочь, — пробормотал Снейп. — Я сплю. Хреново. — Знаю, но на нас напали, сэр. — Что? — Снейп сонно моргнул, глядя на него. — Поттер? Что вы здесь делаете? — Профессор, пожалуйста, вставайте! Гермиона убирала магией мебель, а Рон, высунувшись из палатки, укреплял защитные чары. Снейп застонал, перевернулся на спину и прикрыл рукой глаза, защищаясь от дневного света. — Это реальность? — Да, сэр. Боюсь, что да. Вставайте! Снейп сбросил одеяло, спустил ноги с кровати, но тут же повесил голову, обхватив руками колени. — Сэр? — с тревогой спросила Гермиона, но он отмахнулся от нее, судорожно вздохнул, и, покачнувшись, поднялся на ноги. Всегда бледный, сейчас, в рассеянном свете, он казался белым, как пергамент. — Давайте! — прокричал Рон. — Я не смогу их долго удерживать! Гермиона перекинула одну из рук Снейпа через свое плечо. Секунду поколебавшись, Гарри поступил так же, и они вытащили его наружу. Гарри взмахнул палочкой, палатка сложилась и нырнула в сумку Гермионы. Несколько месяцев назад они все выучили эту связку упаковывающих заклинаний. Через то место, где стояла палатка, просвистела стрела и вонзилась в ствол дерева, звеня и вибрируя. Гермиона призвала сумку, а затем протянула свободную руку. Рон схватил ее, и их унес вихрь аппарации.***
— Все целы? — спросил раздражающий знакомый женский голос. Снейп чувствовал как оседает, поддерживаемый двумя парами рук, неспособный справиться с позорной волной головокружения после аппарации. В горизонтальном положении неприятные ощущения тут же прошли. Он понял, что лежит на боку, смотря на рыхлый дерн, усеянный кроличьим пометом. Ветер охладил потное лицо, и совсем рядом он услышал ровный гул прибоя. — Да, — сказал Уизли. — Я в порядке. Гарри? — В полном, — подтвердил Поттер. — Почему мы на утесе? — Те, кто в нас стрелял, постоянно прятались в кустах или за деревьями. Здесь, по крайней мере, мы сможем увидеть их приближение. К явному неудовольствию Снейпа, она была права. — Давайте поставим палатку, — приказала Грейнджер, такая же властная, как и всегда. — Нам понадобятся маглоотталкивающие заклинания, потому что здесь наверняка есть тропа вдоль побережья. Снейпу пришлось посмотреть фактам в лицо: это реальность, ад на земле вместо ожидаемой загробной жизни. Что он сделал, чтобы заслужить поездку к морю с мародерами 2.0? Он терпеть не мог собственную уязвимость; когда ему было больно или плохо, он предпочитал выкарабкиваться самостоятельно, лишь бы не позволять Помфри суетиться вокруг него. Вот только сейчас это вряд ли возможно — он почти не знал, что происходит, и чувствовал себя так, будто его переехал «Ночной Рыцарь». Он был целиком во власти трех непредсказуемых подростков — подростков, в течение семи лет питавших к нему недобрые чувства. Они установили палатку, подняли свою мешанину из щитов и чар, а затем Грейнджер, нацепив маску любимицы преподавателей, взяла его за рукав. — Вы можете подняться, сэр? Он вырвал руку, встал и замер, пережидая головокружение. — Здесь нет баллов, мисс Грейнджер. — Нет, — отрывисто произнесла она. — Я и не думала о них. Даже он понимал, что его комментарий слегка несправедлив, ведь именно ее изобретательность позволила ей и ее кружку пережить войну, но когда это Северус Снейп беспокоился о том, чтобы быть справедливым? Он выпрямился и понял, что чего-то не хватает. — Где моя мантия? — спросил он своим самым ядовитым тоном. — Она была пропитана кровью, поэтому мы ее сняли, — ответила Грейнджер, и, чтоб его, если она не попыталась скрыть улыбку. Затем она слегка взмахнула запястьем, и из ее рукава выскользнула черная палочка. Рефлексы Снейпа были слишком замедленны — он не сразу осознал, что это левая рука и что палочка протянута рукояткой вперед. При виде сомкнувшихся на ней чужих пальцев он невольно стиснул зубы. Снейп выхватил палочку и почувствовал, как тело омывает знакомая теплая волна. — В знак доброй воли, — сказала Грейнджер. — Что такое? — спросил Поттер, подходя к ней со спины. — Я вернула профессору Снейпу палочку, — объяснила Гермиона. — А это хорошая идея? — спросил Уизли, пряча собственную за пояс. Она пожала плечами. — Конечно. Он всегда был на нашей стороне. Уизли склонил голову и очень внимательно посмотрел на Снейпа. — Нет, мы всегда боролись с одним и тем же врагом, — поправил он. — Это далеко не одно и то же. Комментарий эхом отдался в голове Снейпа. Такое мог сказать слизеринец, но не гриффиндорец, однако Уизли был истинным гриффиндорцем — бравада, плещущие эмоции и импульсивность. Что, черт возьми, здесь происходит? — Верно подмечено, — сказал Поттер. — Но насчет палочки я согласен. Не думаю, что он собирается нас проклясть, верно? — Уверен? — хмыкнул Уизли. Он нырнул в палатку, и Поттер последовал за ним. Грейнджер посмотрела на Снейпа. — Пойдемте, сэр? У нас, кажется, осталось немного кофе. — Она тоже ушла, а он остался стоять на утесе, задаваясь вопросом, не попал ли в параллельную вселенную. Как бы там ни было, он был все еще слишком слаб для аппарации, поэтому пришлось возвращаться в палатку. — Нам нужна еда, — сказал Уизли, когда Снейп вошел и осторожно выпрямился. — Хочешь сказать, тебе нужна еда, — с нежностью произнесла Гермиона. — Кажется, у побережья есть магловский городок или деревня. Можем сходить туда. — Аппарировать, — поправил Уизли, призывая кружки из шкафа, но она покачала головой. — Они каждый раз находят нас через несколько минут после аппарации. Идти не так уж далеко, но нам придется снова воровать, и мне это очень не нравится. Они сидели в креслах, оставив одно посередине для Снейпа, как будто считали, что он принадлежит к их маленькому племени. Они были его студентами, им следовало бы собраться вокруг него, ожидая инструкций, а не продолжать обсуждение, будто он невидимка! Учитель в нем хотел, чтобы они заткнулись и прислушались к нему, но слизеринец уверял, что он получит больше, если сохранит спокойствие и послушает, тем более, что он практически не понимал, что происходит. — Хотите чего-нибудь? — спросил Поттер, постукивая палочкой по чайнику. — Кружку крепкого йоркширского чая с двумя кусочками сахара, каплей молока и сигарету, желательно Вудбайн. Все трое уставились на него, и Снейп позволил себе легкую усмешку. — Простите, — сказал Поттер. — У нас есть лишь дерьмовый кофе с сухим молоком, но он горячий и в нем есть кофеин. Снейп пожал плечами и сел на свое место. — Расскажите, что произошло, — приказал он. — После того, как Темный Лорд натравил на меня свою змею. Объясните, почему я все еще жив. Поттер вручил ему кружку и начал говорить. А кофе и правда оказался дерьмовым.***
— ...Так что мы понятия не имеем, кто напал на нас и почему, знаем лишь, что они в нас стреляли, — Гарри вытащил стрелу, которую Гермиона извлекла из его ноги. Снейп взял ее и внимательно осмотрел. — Ясно, — сухо произнес он, не показывая, узнал оружие или нет. Зная Снейпа, Гарри был уверен, что тот будет весьма неохотно делиться информацией и уж тем более не признает собственное невежество. — Ответ прост, — сказал Рон, доставая палочку. — Все что нам нужно, это послать Патронуса тому, кому мы доверяем. Например, моему отцу или Макгонагалл. — Нет! — хором воскликнули Гермиона и Снейп. Снейп недовольно скривился, будто она прервала урок неуместным вопросом. Затем приподнял бровь и выжидательно уставился на нее, скептически изогнув губы. Гарри забыл или не хотел вспоминать, каким ублюдком тот на самом деле был. Снейп явно ожидал, что Гермиона скажет какую-нибудь глупость, но после всего пережитого Гарри безоговорочно доверял ее знаниям. Гермиона нахмурилась, но повернулась к Рону и сказала: — Мы прячемся за чарами, но аппарация служит им маяком, потому что сама действует вне щитов — либо прорывается через них, либо начинается за ними. С Патронусом то же самое, ему придется пройти сквозь чары. Кроме того, хотим ли мы привести нападавших к твоим родителям или в Хогвартс, даже не зная, кто они и почему атакуют? Как бы мы себя чувствовали, если бы твой отец или один из учителей прибыл к нам на помощь и был расстрелян прежде, чем мы успели бы снять щиты? Эти стрелы могут убивать, один выстрел в ногу чуть не убил Гарри! — Я был бы счастливее, если бы знал, кто они такие, — пробормотал Рон, взглянув на Снейпа. Тот сложил на груди руки. — Ну разумеется, ваше счастье — моя основная забота, Уизли, — съязвил он. Все трое взглянули на него, и Рон открыл рот, чтобы сказать какую-нибудь пакость. После сна и порции кофе рефлексы Гарри пришли в норму, так что он схватил Рона за локоть и сжал. Тот вздрогнул, но отступил, и Гарри понял, что Рон с Гермионой ждут его реакции. Гарри все еще достаточно тепло относился к Снейпу, чтобы побороть вспыхнувший гнев и не начать кричать. Труднее было справиться с желанием велеть мерзавцу быть вежливее с остальными, иначе они оставят его на произвол судьбы. Однако это привело бы к борьбе за лидерство, и Гарри знал, что если дело дойдет до открытого столкновения, Снейп скорее всего победит. Черт подери, разве не он одолел самого темного мага в мире? Гарри перевел дыхание, и внезапно у него в голове как будто загорелся Люмос. Здесь все зависело от него — нужно просто показать, что, когда это необходимо, он мог быть взрослее Снейпа. — Директор Снейп, — произнес он нейтральным тоном. — Вы знаете, что это такое? На мгновение воцарилась тишина, и Гарри со скрытым удовлетворением понял, что поставил Снейпа на место. Он также осознал, почему Снейп вновь натянул маску язвительности и высокомерия. Вывод Гермионы был, скорее всего, верным, иначе тот с превеликим удовольствием указал бы на ошибку. Не желая соглашаться с ней или, упаси Мерлин, хвалить, он обрушил свой сарказм на Рона, чтобы их отвлечь. Снейп был таким же ублюдком, как дядя Вернон, кричавший на Гарри всякий раз, когда Дадли выкидывал какую-нибудь глупость. — Стрела, — ответил Снейп. Полезного мало, но Гарри начал понимать, куда он клонит. Гермиона подмигнула Гарри, и тут, к его удивлению, заговорил Рон: — Вы знаете, кто использует такие стрелы? После долгой паузы, во время которой он наверняка взвешивал выгоду лжи, Снейп поднял стрелу так, чтобы от черного наконечника отразился луч света. — Да. — Наконечник изготовлен из огненного кремня, так? — спросила Гермиона, наклоняясь ближе. Преподаватель в Снейпе победил мерзавца. — Да, мисс Грейнджер. Древко из боярышника, а оперение из перьев диких гусей, — он слегка коснулся наконечника, поглаживая острые края тонкими пальцами. — Находившие их маглы раньше называли эти наконечники эльфийскими дротиками. Даже они понимали, что это оружие легендарного Малого народа. — Эльфы? Как домашние эльфы? — спросил Рон. Снейп ухмыльнулся. — О, да, мистер Уизли, домашние эльфы постоянно стреляют в людей. На сей раз Рона удержала Гермиона, своевременно ударив ногой по лодыжке. Пару мгновений он смотрел на нее, потом закрыл рот и откинулся на спинку кресла. Взгляд метнулся от нее к Гарри, потом обратно на Снейпа. — А есть другие эльфы? — с легким скептицизмом спросила Гермиона. — Как в сказках? Иногда умственные рефлексы Гарри срабатывали так же быстро, как и физические. — Ты имеешь в виду сказки, как у барда Бидля? Через миг дошло и до Рона. — Значит, истории о Малом народе правда? Фейри? Вы действительно имеете в виду диких эльфов? — он посмотрел прямо на Снейпа, приподняв рыжие брови. — Ну, мистер Уизли? — Мы не проходили их на уроках ЗОТИ. — Потому что они не темные и обычно никак не влияют на жизнь волшебников. Мы не рассказываем вам о них, так же, как не учим вас не биться головой о деревья. Это не значит, что данный вид деятельности не опасен, но предполагается, что у вас достаточно здравого смысла, чтобы так не поступать. — Погодите, — произнес Рон. — Будучи ребенком, вы не сами учитесь не биться головой о деревья, этому учит ваша мама! — Примерно в то же время родители учат вас не выкорчевывать боярышник и не танцевать в кольцах фей, я прав? — Феи — это маленькие создания с крылышками, они не могут стрелять в людей! — воскликнул Рон. — И домовые эльфы работают в домах, — лаконично ответил Снейп. — Ясно, разные виды, — пробормотала Гермиона. — Они связаны с домовыми эльфами? Общая родословная? Снейп неохотно кивнул. — Черт подери, что мы сделали, чтобы их разозлить? — требовательно спросил Рон, и Снейп поджал губы. Защита, понял Гарри. Сарказм и злоба Снейпа были защитной реакцией, и от этого Гарри стало легче. Его раздражение исчезло, и он задался вопросом: что именно нервировало Снейпа? — Ох, — произнес он в момент еще одного Люмоса. — Это не мы, не так ли, директор? Они пришли за вами!***
Проклятье, зеленоглазый щенок был прав, и Снейпу ничего не оставалось кроме как признать это. Они были в большой опасности, по крайней мере он, да и они тоже, связавшись с ним. Тот факт, что Поттера атаковали, когда он вернулся в Хогвартс, означал, что эту связь так легко не разорвать. К тому же, если он отправит трех гриффиндорских идиотов восвояси, не только они попадут под удар, но и он окажется легкой мишенью. — Да, — признался Снейп, а потом понял, что нет причин брать на себя вину абсолютно за все, не принимая во внимание печальный провал Дамблдора. — У Темного Лорда было много разнообразных интересов. Задолго до поисков Старшей палочки он дал указания внутреннему кругу искать другие источники магической силы. Он наткнулся на заметки о камнях фейри, драгоценных камнях, которые дикие эльфы собирали и во время ритуалов наделяли особыми свойствами. Мне представился благоприятный случай достать некоторые из них. Я сильно подозреваю, что первоначальные владельцы хотят их вернуть. Грейнджер пристально смотрела на него, с привычной жадностью впитывая информацию. Уизли нахмурился. — Хотите сказать, что обокрали Малый народ? Согласно старым легендам, с такими людьми происходят страшные вещи. — Вы заметили, — иронично произнес Снейп. — Мои поздравления. — Поэтому они не перестанут нападать, пока мы не вернем им камни, — сказал Поттер. — Ну так давайте вернем, — подытожил Уизли, складывая на груди руки и кивая. — Все просто. — Если бы у меня действительно были камни, то да, но поскольку я не ношу их в карманах, мистер Уизли, боюсь, у нас некоторые проблемы. — Великолепно, — пробормотал Поттер. — Это превращается в очередную охоту за хоркруксами. Наступила тишина, которую прервала Грейнджер: — И что мы будем делать? После очередного долгого молчания Уизли глубоко вздохнул, и Снейп приготовился к новой сокрушительной идее. — Найдем что-нибудь поесть? Типично. — Снова придется воровать, — жалобно сказала Грейнджер. — Может, призовем рыбу из моря? — предложил Поттер. Снейп залез в карман жилета, вытащил кошелек и вынул из него три двадцатифунтовых банкноты. — Ради Мерлина, достаньте немного приличного чая и купите мне пачку Вудбайн. — Сэр, а курить — это хорошая идея после... — что-то в выражении его лица заставило Грейнджер замолчать и взять деньги. — Да, сэр. Хотите чего-нибудь еще? — Рыба и жареная картошка подойдут, уверен, что там можно будет взять еду на вынос. Теперь, если не возражаете, я вернусь в постель.***
Было совершенно ясно, что Снейп собирается занять нижнюю койку, независимо от того, возражают они или нет. Рон, Гермиона и Гарри смотрели, как он опускается на кровать, снимает сапоги и закутывается в одеяло. Через несколько минут он заснул. — Он не поставил никаких щитов, — заметила Гермиона, когда наложила заглушающие чары, чтобы их голоса его не разбудили. — Видимо, доверяет нам. — Он выглядит совершенно измотанным, — сказал Рон. — Почти как мы тогда, но он не так молод и не в такой хорошей форме как мы. — Говори за себя, — усмехнулась она, — ладно, нужно идти, пока не закрылись магазины. Кто останется с директором? Гарри глубоко вздохнул и приготовился к спорам, однако Рон тихо сказал: — Я, — и пожал плечами. — Вы двое умеете общаться с маглами и можете взять Старшую палочку с мантией. Если нас снова атакуют, я разбужу Снейпа и, если не сможем их удержать, аппарирую нас к той большой развязке в Бирмингеме, где мы разбивали лагерь. — Не думаю, что диким эльфам сильно понравится Спагетти-Джанкшн, — согласилась Гермиона, поднимаясь и целуя его. — Если что-то пойдет не так, встретимся на пересечении Гравели-Хилл и М6. Будь осторожен, Рон. — И вы, — Рон бросил на Гарри взгляд, обещавший все муки мира, если тот не присмотрит за Гермионой, как будто она сама не могла о себе позаботиться, и они ушли. Было так странно идти по известняковой тропе к заправке, а от нее в маленький приморский городок. Гарри казалось, что он шагнул в другой мир, обычную повседневную жизнь, в которой люди ели мороженое и гуляли с собаками на пляже. Они шли мимо витрин с открытками, моделями маяков и яркими пляжными мячами. Девушки в школьной форме покупали сладости и собирались маленькими группками на тротуаре, перешептываясь о мальчиках, которые улыбались им с другой стороны улицы. Они все казались такими юными и наивными, но некоторые были всего на год или два младше Гарри и Гермионы. — Чувствуешь себя старым, да? — спросила она, сворачивая к небольшому супермаркету и беря тележку. Они купили чай, кофе, молоко и яйца, фрукты, консервированные бобы, хлеб и колбасу. — Вам больше восемнадцати? — спросила женщина за прилавком сигарет, когда Гарри попытался купить Вудбайн для Снейпа. Ему пришлось бросить легкий Конфундус, чтобы она отдала маленькую пачку. Они упаковали продукты в пластиковые пакеты и наложили облегчающие чары, а после отыскали по запаху кафе. Желудок Гарри жадно заурчал, когда Гермиона заказала обильный ужин, и они вернулись на утес в сопровождении аромата жареной рыбы. Гарри знал, что не сможет увидеть палатку, пока Рон не пропустит их сквозь чары, но все равно торопливо взбирался на утес, и его сердцебиение успокоилось лишь тогда, когда он почувствовал лицом и грудью давление мощных щитов. Гермиона остановилась позади него, и Гарри услышал приглушенный голос Рона: — Как называется лучшая команда по квиддичу? Гарри фыркнул. — По твоим словам, Пушки Педдл. Проходя сквозь чары, они будто проталкивались через огромный жесткий мыльный пузырь. Рон встретил их с палочкой наготове и расслабился лишь тогда, когда вслед за Гарри появилась Гермиона. — Проблем не было? — Неа. А здесь что-нибудь интересное было? — Нет, если не считать храпа Снейпа, — он принюхался и посмотрел на большой пакет в руках Гермионы. — Это то, на что я надеюсь? — Треска в панировке, колбаса, гороховое пюре, фасоль, соус карри, банки колы и огромный пакет с жареной картошкой, — ответила она. Он широко улыбнулся и воскликнул: — Я уже говорил, как сильно люблю тебя? Гермиона закатила глаза.***
Снейп никогда не позволял аппетиту управлять собой, но жизнь кажется не такой ужасной, когда сидишь за порцией трески, картошки и горохового пюре. Простая жирная пища напоминала о детстве. Если у его отца случалось хорошее настроение, он в день получки приходил с завернутым в газету пакетом рыбы и картошки. Снейп с родителями сидели в столовой, ели картошку, приправленную солью и маринадом, и запивали ее крепким обжигающим чаем. — Возьмите, сэр. — Грейнджер протянула ему кружку чая и подождала, пока он не попробует. Два кусочка сахара, немного молока, а сама кружка была маркирована согласно требованиям гильдии. — Можно было бы покрепче, — придрался он. Однако она училась и не показала ни разочарования, ни раскаяния. — В следующий раз можете приготовить сами, директор, — ответила она обманчиво мягким тоном. Дерзкая девчонка. Похоже, за последнее время все трое обзавелись некоторыми слизеринскими чертами. Одному из них удалось очистить его мантию от засохшей крови. Он надеялся, что они уничтожили все остатки, но не хотел спрашивать, чтобы не навести на мысль. Хотя вряд ли невинные герои Света захотят применить магию крови. — О, да, я купил вам это. — Поттер подскочил к одному из пакетов и вытащил пачку сигарет. Снейп чуть не поблагодарил его, но вовремя остановился. Поражение Темного Лорда ничего не меняло, нельзя позволить себе размякнуть — он слишком уязвим для этого. Прихватив стул, он вышел наружу, сел лицом к морю, завернувшись в мантию, и прикурил сигарету. Через несколько минут к нему присоединились три марионетки с кружками чая. Они сидели с наветренной стороны от него и наблюдали, как чайки лениво дрейфуют по вечернему бризу.***
Беспокоясь, что простодушные маглы могут по слишком широкой дуге обойти чары и свалиться с обрыва, Гермиона решила протянуть защиту до края утеса, включая в нее большой раскидистый куст можжевельника. Под ним что-то зашелестело, и Гарри потянулся к палочке, но тут же расслабился, когда нечто, смахивающее на картофелину на маленьких ножках, выскочило из-под корней и понеслось по траве, не обращая на него никакого внимания. Из куста выпрыгнула длинная гибкая фигура и помчалась за беглецом. Гном на полной скорости врезался в защитный барьер, отскочил, ударив преследователя по голове и сбив с ног, после чего пробежал вдоль периметра чар и нырнул с утеса. Контуженное животное напоминало переросшего хорька с коричневым телом (более бледным на голове и животе), с черными лапами и черной полоской поперек глаз, похожей на маску бандита. Оно поднялось на ноги, встряхнулось, сердито посмотрело в направлении, в котором исчез гном, а затем обратило свои черные глаза-бусинки к наблюдавшим за ним людям. Дернув носом, оно село на задние лапы и уставилось на них. — Охренеть, — сказало оно высоким пронзительным голосом. — Гребаные волшебники! Ну же, ублюдки, дайте нам картошки, или мы сдохнем с голоду, так как вы спугнули наш ужин! Снейп при первом же слове направил палочку на существо. Гарри и Гермиона разинули рты, а Рон рассмеялся. — Ты Джарви! — А ты — длинная струйка мочи, морковноголовый, — беззлобно произнесла тварь. — Ну, я отсюда чувствую запах маринада, прошли гребаные недели с тех пор, как я в последний раз ел приличную еду. Здесь нет ничего кроме траханых гномов! — Что ты здесь делаешь? — спросил Снейп смертельно тихим голосом. Джарви склонил голову набок. — Отъебись, цыпа! Гарри решил, что сейчас дерзкое существо пустят на фарш, однако Снейп просто взмахнул палочкой, и Джарви повис в воздухе вниз головой, пронзительно вереща. — Опусти меня, мудак! — Лишь когда ты объяснишь, что магическое существо делает на утесе рядом с магловским городом. — Гномы, — прохныкал он. — Надо что-то есть, а здесь колония чертовых гномов. — Почему именно здесь? — продолжил допрос Снейп. Джарви извернулся, понял, что не сможет убежать, и обмяк, высунув маленький розовый язычок. — Бросили, — пробормотал он и отвернулся, моргая. — Раньше я жил с гребаным волшебником, ясно? Был его ебаным фамильяром и как сыр в масле катался, пока он не дал себя окольцевать одной ханжеской суке. Она сказала, что у нее долбаный ребенок и я должен уйти, потому что плохо влияю. Сказала ему утопить меня или что-то еще сделать. Хотела заавадить, мразь. Поэтому он бросил меня здесь и велел драпать, а сам сказал прошмандовке, что выгнал меня. — Джарви шмыгнул носом и обхватил лапами морду. — Ну, отпусти меня, старый дурак. Я не причиню тебе вреда. Снейп медленно опустил существо на землю, где оно принялось приглаживать свой помятый мех и ругаться, вздыхая. Гермиона нырнула в палатку и вернулась с остатками их ужина. — Боюсь, что картошка чуть размякла, — сказала она, поставив тарелку на землю. — Ты гребаный ангел! — воскликнул Джарви и от избытка энтузиазма чуть не нырнул в еду с головой. — Я собирался съесть это позже, — возмутился Рон, наблюдая, как Джарви заглатывает картошку, запеченные бобы и обрезки теста, снятого Снейпом со своей рыбы. — Думаю, ему нужнее, — ответила ему Гермиона. — А это он? — с любопытством спросил Рон. — Похоже на то, видела, когда он перевернулся в воздухе. — Любовалась мной, сучка волосатая? — спросил Джарви, правда, довольно приглушенным голосом. — Отвратительное создание, — пробормотал Снейп, пряча палочку в рукав. — Да и ты не ахуенная картина маслом, мудак. Я херов Джарви, что ты, блядь, ожидал, поэму? Ну, я знаю несколько грязных лимериков, — он сел, вытирая усы передними лапами. — Как тебя зовут? — спросил Рон. — Дрочер! — Я просто проявил дружелюбие! Джарви высунул язык. — Недоумок. Это мое имя! — Что, тебя зовут Дрочер? — Ага, а что? Какую часть из «Я херов Джарви» ты не понял? — Моим братьям ты бы точно понравился! — воскликнул Рон, а потом внезапно замер. Гермиона взяла его за руку. Он бросил взгляд на море и прочистил горло. — Да, ну, хотя бы Джорджу. — А вашу мать хватил бы удар, — недовольно сказал Снейп. Он пристально смотрел на Рона, и Гарри осознал, что некоторые детали о битве за Хогвартс они опустили. — Фред не выжил, — тихо сообщил он, и черный взгляд Снейпа метнулся от него к Рону и обратно. — Кто еще? — спросил он. Джарви продолжил умываться, облизывая передние лапы и проводя ими по морде и ушам. — Ремус и Тонкс, Колин Криви... Гермиона, Рон и Гарри перечисляли имена тех, кого они узнали среди павших. Снейп угрюмо слушал. — А мои слизеринцы? — Профессор Макгонагалл отослала их перед битвой, — сказала Гермиона. Она открыла было рот, чтобы добавить что-то еще, но, заметив легкое покачивание головой Гарри, закрыла. Он знал, что она попытается извиниться за их старого декана. — Понятно, — пробормотал Снейп, вставая. Он постучал пачкой сигарет по запястью, пока одна не выскользнула наружу, сжал ее губами и прикурил одним движением пальца. Такое естественное использование беспалочковой магии говорило о старой укоренившейся привычке. Снейп затянулся, выдохнул тонкую струйку дыма, напомнив Гарри праздного дракона, и уставился на закат. — Жизнь дерьмо, не так ли? — заметил Джарви. — И необходимость делать выбор тоже говно, ну, или так мне говорили. — Все было не так уж плохо, — сказал Гарри. Снейп кивнул и выпустил колечко дыма, поплывшее в сторону моря, где вскоре рассеялось.***
Снейп очнулся ото сна, не выдав себя ни единым движением — способность, не раз спасавшая ему жизнь. Судя по тихой барабанной дроби по натянутому холсту палатки, шел дождь. Он чувствовал вялость, острая боль за правым глазом предупреждала о надвигающейся мигрени, однако кровать была удобной, а ноги согрелись. Сначала он решил, что один из троицы наложил ночью согревающие чары, но потом источник тепла дернулся и проскрипел тонким голосом: «Ебучий козел, а ну иди сюда, мудак». Палочка автоматически скользнула ему в руку, но через миг Снейп понял, что это Дрочер спит в изножье кровати и, похоже, видит сны о гномах. Он переложил подушку повыше и осмотрелся. На противоположной кровати он увидел растрепанные коричневые волосы, однако свисающая с другой стороны бледная голень, покрытая рыжими волосками, точно принадлежала не Грейнджер. Он стиснул зубы и отвел взгляд, чтобы не увидеть больше, чем сможет выдержать его желудок. Он уж точно не будет читать наставлений этим голубкам. Оставалось надеяться, что дотошная Грейнджер вспомнила о контрацептивных чарах, которые преподавались на четвертом курсе. Мысль о ее ненасытной жажде знаний в сочетании со способностью Уизли везде сеять хаос заставила его возблагодарить провидение за то, что он вряд ли когда-нибудь увидит следующее поколение, не говоря уже о том, чтобы учить их. Поттер, должно быть, занял одну из верхних коек. Снейп подавил вспышку любопытства. Почему, во имя Мерлина, спящий Поттер должен быть интереснее этих двоих? Он неподвижно лежал, мысленно блокируя звуки своего дыхания, дождя и сопения Джарви. Абсолютно мертвая тишина с других кроватей говорила о заглушающих чарах. Ну, Грейнджер не хотела, чтобы ее противный старый учитель знал, что она трахается с рыжим Ромео, но Поттеру-то чего беспокоиться? Он фыркнул. Может, тот скучал по своей рыжеволосой подружке. Мысль о том, что Поттер мастурбировал, мечтая о Джиневре Уизли, раздражала сильнее, чем знание о том, что вытворяли Грейнджер и шестой Уизли. Поттер, нравится ему это или нет, был признанным героем волшебного мира, и даже если Джиневра была не такой скучной, как большинство ее ровесников, она все равно оставалась глупой маленькой девчонкой, подверженной влиянию амбициозной матери. Снейп терпел Артура, Уильяма и Чарльза Уизли, считал Перси слишком напыщенным, чтобы быть приятным, неохотно восхищался злым гением близнецов, но неизменно, как драконьей оспы, сторонился Молли. Единственный плюс этой ужасной женщины — она была терпелива с маленькими детьми. Поверхностная и крикливая, Молли была той ведьмой, благодаря которой он неизменно радовался тому, что разобрался со своими предпочтениями прежде, чем позволил себя окольцевать. Не удивительно, что Билл и Чарли при первой же возможности сбежали в Египет и Румынию. Молли до последнего будет контролировать все аспекты жизни своих несчастных детей, и ее драгоценной маленькой принцессе будет в десять раз сложнее вырваться на свободу, чем мальчишкам. Он сомневался, что ей хватит силы воли. Если Джиневра запустит свои коготки в Поттера, их пара навсегда окажется прикована к Норе. Он содрогнулся, и перед его мысленным взором встало видение Молли Уизли в фартуке, с деревянной ложкой в одной руке и палочкой в другой. Она кричала: «Северус Снейп! Как ты посмел позволить этой магловской девчонке прикасаться к моему мальчику! Как посмел оставить этих бедных детей без присмотра! Без дуэньи! Они могли вытворять что угодно! Могли заниматься сексом!» — Пошла на хрен, — выдохнул он, мысленно проклиная ее. — Вот это правильно, — прошептал тонкий голос с его лодыжек. — Все вокруг дерьмо. Блядожизнь. — Нет такого слова, — сказал Снейп. — Да какая, нахрен, разница. — И то верно. Напомни мне научить тебя ругаться на латыни. — О, да! И я буду чертовым Джарви Эрудитом! Снейп почти заснул, когда внезапно осознал, что возня в ногах приобрела подозрительно ритмичный характер. Он посмотрел вниз. Дрочер трахал его большой палец.***
— Что, во имя Мерлина, с тобой случилось? — спросил Рон. Гарри открыл глаза и посмотрел вниз, безмолвно развеяв чары, ограждающие остальных от звукового сопровождения его кошмаров. Джарви съежился посреди палатки. Ну, Гарри предположил, что ярко-зеленое существо, покрытое розовыми и оранжевыми пятнами, было Джарви. По крайней мере, размер и форма совпадали. Дрочер оскалился: — Закройся, придурок. — Ох, бедняжка, — воскликнула Гермиона, стараясь не рассмеяться. — Что случилось? — Он просто оправдал свое имя, — сказал Снейп, входя в палатку. — Уверяю вас, те, кто позволяет себе лишнего с телом спящего экс-Пожирателя, редко отделываются так легко. Гермиона хихикнула и вытащила палочку. От ее Фините Инкантатем пятна безумно завертелись, причиняя боль глазам, а потом растаяли. Зеленый мех тоже вернулся к первоначальным буро-черным цветам. — Вот что за вечная хуйня, а, — пробормотал Дрочер, почесывая ухо задней лапой. — Спасибо, растрепанная, хорошая ты девка в душе. Гарри предположил, что Снейп подчинялся зову природы, но что-то в том, как тот двигался, будто был хрупким как стекло, навевало на нехорошие мысли. Снейп пересек палатку и опустился на кровать. — Профессор, с вами все в порядке? После продолжительного молчания Снейп пробормотал: — Нет. Он лег, прикрывая рукой глаза от рассеянного дневного света. Ну почему получение простого ответа то этого невозможного человека напоминает выдергивание зубов? — Что не так, сэр? — спросила Гермиона. — Мигрень. — У вас нет с собой зелья? Снейп стиснул зубы, и его губы превратились в тонкую нитку. Он рявкнул: «Нет!» и повернулся к ним спиной. Гермиона раздраженно фыркнула, но трансфигурировала простыню в большую влажную повязку, применила к ней охлаждающие чары и подошла к нему. Снейп вздрогнул, когда она положила повязку ему на лоб. — У меня есть немного парацетамола в сумке, если решитесь принять, но решать вам. Сэр? После еще более долгого молчания, во время которого Гарри задавался вопросом, действительно ли Снейп готов сделать себе хуже, лишь чтобы досадить им, тот очень тихо произнес: — Было бы кстати. Гермиона прищурилась, но призвала пузырек парацетамола, вытряхнула пару таблеток и наколдовала стакан воды. — Странно, — заметил Рон, глядя на маленькие белые капсулы. — Они помогают так же хорошо, как зелья? — Вряд ли, но у нас нет возможности варить, пока мы в бегах. Мне нравится быть готовой ко всему. Не думаю, что они будут очень эффективны против полноценной мигрени, но смогут облегчить симптомы. Возьмите, сэр. Снейп проглотил таблетки и снова лег. Его кожа казалась бледно-желтой, под глазами залегли синяки. Гермиона набросила чары, чтобы оградить Снейпа от запаха бекона и сосисок, которые начал жарить Гарри, а Рон вышел, чтобы облегчиться и укрепить защитные заклинания. Дрочер засеменил к Гарри и уселся у его ног, с надеждой смотря вверх. — Повезло,— сказала Гермиона, осматривая содержимое своей сумки. — У меня есть кое-какая полезная информация об эльфах. Я захватила для поисков хоркруксов несколько книг по мифологии. — Снейпа вырвало прямо у палатки и он даже не потрудился убрать за собой, — пробормотал Рон, входя внутрь и бросив быстрый взгляд на койку. — Он не в очень хорошей форме, да? — Неудивительно, — вздохнула Гермиона. — Но, честно говоря, он бы переломился, если бы сказал: «Спасибо за парацетамол, мисс Грейнджер»? Или даже: «Спасибо за то, что вернулись и спасли мне жизнь»? — Мы говорим о Снейпе! Ты ждешь слишком многого, если думаешь, что он когда-нибудь будет милым с гриффиндорцами. — Смехотворная факультетская система, управляемая глупой старой шляпой! — Гермиона с силой бросила книгу на стол. — Если я когда-нибудь займу ответственную должность, я точно сделаю что-то с Хогвартсом! Рон восхищенно посмотрел на нее. — Не делай ничего наполовину, да? — Кто-нибудь хочет грибов? — спросил Гарри, рассматривая продукты, сложенные в шкафу под охлаждающими чарами. Рон призвал упаковку помидоров и нож. — Давайте работать, я голоден. — А когда нет? — Я растущий парень, мне нужно питание. Гермиона фыркнула и открыла книгу, начав просматривать алфавитный указатель. Они съели полноценный английский завтрак, а на десерт тосты с мармеладом. — Понятия не имею, что это за пыхтящая черная штуковина, — сказал Дрочер. — Но она охрененно хороша! — Черный пудинг, — ответила Гермиона. — Готовится из крови и кусочков сала — достаточно, чтобы любой, задумавшийся об этом, стал вегетарианцем. — Тогда не надо, — сказал Рон, жуя кусок тоста, — это ничто по сравнению с тем, что мы варили на зельях. — Верно. Передай мармелад, пожалуйста. Дрочер выполз из-под стола задом наперед, таща за собой вылизанную начисто тарелку. — Какой-то пидор упомянул тосты и мармелад? — с надеждой спросил он. Гарри намазал маслом и мармеладом ломтик тоста и бросил ему на тарелку. Дрочер уселся и счастливо захрумкал, по-кошачьи обвив хвостом заднюю часть туловища. — У кого-нибудь есть идеи, что делать дальше? — спросил Гарри, отправляя посуду в тазик и накладывая моющие чары. Рон с Гермионой посмотрели на него, и он с легким смущением пожал плечами. — Ну, я знал что делать с Волдемортом, но понятия не имею, как поступить сейчас. — Мы не можем строить планы, пока не узнаем точно, с чем именно имеем дело, — сказал Рон, скрещивая руки и откидываясь на спинку стула. — Гермиона, это твоя сфера деятельности. — Я начну со своих книг, и надо будет расспросить профессора Снейпа, когда тот почувствует себя лучше. Кроме «Сказок барда Бидля» у меня нет никаких фольклорных историй, и я не знаю экспертов по этому вопросу... — ее глаза расширились. — О боже! Лавгуды! Держу пари, они знают! Рон наколдовал пергамент, перо и чернила. — Отлично, с них и начнем. Посмотрим. Нам нужно узнать, где Снейп оставил камни, как общаться с эльфами и как они отреагируют, если мы попытаемся... Дрочер подошел к Гарри, вскарабкался ему на колени, свернул свое длинное пушистое тело в клубок и тихо захрапел.***
Снейп всегда старался не демонстрировать свою слабость. Когда болезнь или травма не оставляли иного выхода, он преувеличивал свою немощь, чтобы внушить врагам ложное ощущение безопасности. Больной Снейп обязан оставаться опасным Снейпом, иначе не дожил бы до своих лет. Однако ему не нужно было преувеличивать последствия мигрени. За прошедшие годы он усовершенствовал зелье, чтобы контролировать симптомы, снижая тошноту до управляемого уровня и притупляя боль. Магловское же лекарство Грейнджер практически не помогало — от него клонило в сон, оно не справлялось с бурей в желудке и лишь снизило головную боль от пронзительной агонии до тупой пульсации. Ему казалось, что правое глазное яблоко связано с небом жесткой пружиной, которую кто-то сжал так сильно, что череп грозил расколоться. Возможно, слезы феникса не вывели весь яд из организма, или же это были затянувшиеся побочные действия. Похоже, заснуть во время мигрени не удастся. Оставалось лишь попытаться отвлечься, слушая выставляющее себя на посмешище трио. — Мы можем сделать это в любой момент, — говорил Уизли. — В этом плане нет изъянов. Гарри, ты спустишься в магловский город и сядешь на поезд. Когда тот доедет до густонаселенных мест, пойдешь в туалет, наденешь мантию и отправишь Патронуса Луне, прося встретить нас где-нибудь вместе со своим отцом. Я не думаю, что кто-то сможет отследить Патронуса с движущегося поезда, и даже если это произойдет, ты уже уедешь и тебя не будет на месте сотворения заклинания. Волшебник сможет вычислить, что ты сделал, но дикие эльфы избегают маглов и никогда не догадаются. Потом так же вернешься. — Как мы получим ответ от Луны? — спросила Грейнджер, деловито поскрипывая пером. — Никак, попросим ее не отвечать. Мы просто допустим, что она будет на месте встречи. Если нет, попробуем снова. — Могут ли эльфы отследить сов? — Не думаю, но лучше не рисковать. — Можно попросить Луну принести всю информацию о диких эльфах, что она сможет взять с собой, — задумчиво произнес Поттер. — Конечно, нам придется продираться через кучу бреда про Нарглов и Морщерогих кизляков, но Ксенофилиус дал нам отличную подсказку о хоркруксах. — Попроси ее также держать рот на замке, иначе она явится к моей семье, паре авроров и Макгонагалл, и нам снова придется бежать. Кроме того, вели Патронусу передать сообщение только в том случае, если она будет одна, и вернуться, если не удастся. — Я все записала, — оживленно произнесла Грейнджер. — И не мог бы ты попросить ее принести несколько зелий. Можно взять у мадам Помфри; в Хогвартсе такая суматоха, что вряд ли кто-то заметит. Ты знаешь Луну, ее невозможно заподозрить в чем-то плохом. — И она далеко не так глупа, как ей нравится играть, — согласился Уизли. Снейп почти убедил себя, что единственная причина его раздражения — мигрень, и оно никак не связано с тем, у него не получалось придумать ни единого возражения против плана Уизли. Послать Патронуса с движущегося магловского поезда, может, и не было гениальной идеей, но среднестатистический чистокровный волшебник точно бы до такого не додумался. — И давайте попробуем найти что-нибудь о диких эльфах в моих книгах, — сказала Грейнджер. — Я составила предварительный список для чтения. — Тоже мне, удивила, — улыбнулся Уизли. — Похоже, дождь все еще идет, и здесь все равно больше нечем заняться, пока не проснется Снейп. — Профессор Снейп, — поправила Грейнджер, и Поттер рассмеялся. — Вообще-то, он директор! Снейпа слегка повело, будто земля сместилась со своей оси, и он задремал.***
Снейп попытался погрузиться в блаженное, почти забытое состояние сна, однако вскоре понял, что без зелья ничего не получится. Он нащупал палочку, сжал пальцы на рукояти и прислушался. Дождь прекратился. На ветру тихо хлопал брезент, и, учитывая угол просачивающегося внутрь света, было около полудня. Над головой закричала чайка, а вдалеке он услышал лай собаки и рев мотоцикла. Уизли сидел за столом, просматривая книгу и время от времени делая заметки на листе пергамента. Дрочер развлекался, охотясь за пером. Понаблюдав некоторое время, Снейп понял, что управляющие пером воздушные потоки исходят от палочки Уизли. — Хотите бутерброд и чашку чая? — спросил Уизли, повернув голову и посмотрев прямо на Снейпа. Дрочер замер, но промолчал. — О, — произнес Снейп. — Я... да, — он чувствовал странное смущение. Уизли направил палочку на чайник. Снейп перетек в сидячее положение, а затем, когда ничего страшного не случилось, встал на ноги. — Где Грейнджер и Поттер? Уизли направился к кухне. — Пошли ловить поезд, чтобы отправить Патронус Луне Лавгуд, — ответил он. — Есть сыр, ветчина, помидоры и маринованные огурцы. Акцио чайник! Гарри хотел пойти один, но мы решили, что это слишком рискованно и Гермионе лучше за ним присмотреть. — Конечно, — сказал Снейп, — нельзя позволить, чтобы с Избранным случилась неприятность, верно? — Вообще-то, — ответил Уизли ровным, почти бесстрастным голосом, — мы больше боялись оставлять вас одного. Мерлин знает, почему. Ведь вы все равно не оцените. Из-за мигрени смысл этих слов не сразу дошел до Снейпа. Он сел за стол, наблюдая как Уизли заваривает чай и нарезает большую хрустящую буханку. — Почему вас это волнует? — с искренним недоумением спросил он. Уизли заглянул в шкаф и достал сыр с ветчиной, завернутые в вощеную бумагу. — Как насчет того, что вы больны, и Гарри считает, что так поступать правильно? Или, может, мы чувствовали вину из-за того, что оставили вас тогда истекать кровью и не пытались помочь? Или, что Гермиона оторвет мне яйца, если я позволю вам умереть после всех ее усилий? Лично мне в любом случае плевать, но они мои друзья, и если это сделает их счастливыми, я участвую. — А, ну да. Верный друг. — Точно. Угощайтесь. Уизли положил на ломоть хлеба сыр, а потом толстый слой огурцов, создавая бутерброд размером с небольшой учебник. — Эй, членоголовый, — просительно пропищал голос снизу. — Поделишься гребаными объедками с голодающим Джарви? — Скорее толстым Джарви. — Уизли наклонился и вручил ему бутерброд. — Спасибки! — Дрочер принял угощение и устроился под столом, довольно чавкая. Обнаружив, что, несмотря на тошноту, он немного проголодался, Снейп смог соорудить себе нечто съедобное из хлеба, ветчины и горчицы. Еда в палатке, похоже, хранилась под чарами охлаждения. Уизли призвал сахар с молоком и добавил к себе в чай. — Где сейчас камни фейри? — осведомился он. Подавив желание потребовать, чтобы рыжий мальчишка называл его «сэр», Снейп показал, что думает об их взаимоотношениях, заставив Уизли ждать, пока он не нальет себе чай, добавит молоко и сахар, и не перемешает его ровно десять раз против часовой стрелки. — Несколько штук в кабинете директора Хогвартса, — сказал он. Уизли кивнул и записал что-то на пергаменте. — Остальные поделены между некоторыми Пожирателями Смерти. Уизли уронил перо, разбрызгивая чернила. — Черт подери! Когда вы собирались сказать об этом? — Когда вы спросите. — О каких Пожирателях мы говорим? Снейп настороженно посмотрел на него. — Зачем? Собираетесь явиться верхом на гиппогрифе с палочкой наперевес и потребовать камни? — Нет, Снейп, — сквозь зубы процедил Уизли. — Но я не смогу составить план, если ты все не расскажешь! — Следите за языком, Уизли, — сказал Снейп, не в силах сдержать ухмылку. — Да и в любом случае, кому нужен ваш план? К его удивлению, Уизли поднялся на ноги и прошелся туда и обратно по палатке, сжимая кулаки. Потом, тяжело вздохнув, он снова сел и пробормотал: — Я знал, что это плохая идея, знал. — Он вытащил палочку, и пальцы Снейпа сжались на его собственной, спрятанной в складках мантии, но Уизли просто положил ее на стол. — Я мог бы рассказать вам, что происходит, — произнес он напряженным от гнева голосом. — Но вы не дадите ничего взамен, не так ли? Вы оставите нас в темноте как Дамблдор и посмеетесь. Мне ужасно хочется бросить вас и посмотреть, что произойдет, потому что вряд ли вы знаете столько, сколько думаете. В противном случае они бы не охотились за вами, — он задумчиво нахмурился. — Думаю, они появились из-за того, что битва привлекла их внимание, и кто-то узнал в вас вора. Или они? Вы не глупец и наверняка бы замаскировались. Почему они так внезапно пришли за вами? Снейп заколебался, но все же ответил: — Если я поделюсь своими знаниями с вами, Уизли, то что получу взамен? Посмотрим, есть ли у мальчишки хороший ответ! Вопреки ожиданиям, Уизли не рассердился и лишь откинулся на спинку стула. Его глаза блестели. — Нас. Вы получите нас. — Троих подростков с комплексом героя? Замечательно. — Вы не понимаете, да? Вы знаете палочку, ради которой вас убил змеемордый? Помните? Палочка Дамблдора, непобедимая Старшая палочка. Гарри — ее хозяин, так же как и мантии-невидимки Смерти. А еще есть Гермиона, которой Дамблдор доверял снова и снова вытаскивать наши задницы из огня. И есть я. Да, знаю, я не очень, не так ли? Просто приятель. Но я Уизли, Снейп. А Уизли держатся вместе. У меня есть старший брат, способный разрушать проклятия, с которыми никто не мог справиться раньше; и брат, у которого хобби — кататься на драконах; и мать, которая до усрачки всех пугает, особенно теперь, когда известно, что она убила Беллатрикс Лестрейндж. У меня есть брат, знающий как работает Министерство изнутри; и еще один, который не только бросил вызов Амбридж, но и владеет одним из самых успешных предприятий в Косом переулке; есть сестра, умеющая бросать очень неприятные проклятья и летать как птица. И мой отец далеко не идиот. Видите ли, если все мы будем на вашей стороне, никто не посмеет швырнуть вас в Азкабан, понимаете? Снейп сделал глоток чая, чтобы дать себе время перестроиться. — Когда вы научились вести переговоры как слизеринец? — Дамблдор был не единственным гриффиндорцем, понимающим стратегию и тактику. — Значит, это вы, а не Грейнджер, выиграли на первом курсе шахматную партию Минервы. — Да, это действительно был я. Вы только сейчас это поняли? — Уизли фыркнул. — Похоже, вы знаете далеко не все, профессор. — Да, — прошептал Снейп. — Похоже, не все.***
Гарри прижался к упругому щиту. — Мы вернулись, Рон. Рон? — Он, блядь, слишком занят, — пропищал снизу тихий голос. — Говорит, что тебе нужно ответить на дебильный вопрос, прежде чем он сможет тебя впустить. — Ну давай, — вздохнул Гарри. — Как меня зовут, придурок? — Дрочер. — Это они! — крикнул Джарви, и Рон, похоже, ослабил чары, так как давление на грудь ослабло и они смогли войти. — Дрочер, что он делает? — спросила Гермиона, снимая с плеча сумку и готовясь вынуть приобретенные на вокзале покупки. — Дурью мается, — буркнул тот и побежал в палатку. Рон и Снейп сидели за столом друг против друга, не сводя глаз с шахматной доски. На лице Снейпа застыло его обычное высокомерное выражение. Он поставил локоть на стол, подперев подбородок рукой. Рон сидел чуть сгорбившись, его взгляд скользил по доске, пока он оценивал игру и рассчитывал следующий шаг. Гарри по опыту знал, что он и Гермиона не могли просчитать заранее более двух-трех ходов. У Рона же в голове был гибкий план, позволявший ему точно представить, как будут ходить его фигуры, и адаптировавшийся к тактике оппонента (в случае с Гарри она заключалась в безуспешных попытках не дать пожертвовать любыми фигурами). — Простите, — произнес Рон, не поднимая взгляда. — У нас решающий этап. Да, ты, иди! — Это было сказано ладье, которая услужливо прыгнула на указанную клетку. Снейп протянул руку и толкнул одну из своих фигур тонким, покрытым пятнами пальцем. Гарри всегда считал, что эти желто-коричневые отметины оставили зелья, но если Снейп был заядлым курильщиком, то, скорее всего, винить стоило смолу и никотин. Пешка подняла взгляд на Снейпа, пожала плечами и шагнула на нужное место. — Вы уверены? — пропищал король Снейпа. — Заткнись, — ответил тот. — Урод, — пробормотал король. Королева Рона вздернула нос и презрительно фыркнула, когда тот сделал следующий ход. Гермиона достала из кармана четыре пластиковых стаканчика и поставила на стол, предварительно сняв чары стазиса. По палатке поплыл аромат свежесваренного кофе. — Я не знала, что вы предпочитаете, профессор, поэтому взяла стандартный капучино. Снейп кивнул, щелкнул свою королеву по голове, заставляя двигаться, и поднял взгляд. — Спасибо, мисс Грейнджер. Она пораженно подняла взгляд на Гарри, который пожал плечами и снял крышку со своего кофе. Ситуация на доске обострилась, когда несколько групп фигур атаковали и контратаковали. Дрочер набросился на покатившуюся по полу пешку, но Гарри схватил его за хвост и забрал фигуру. — Зануда, — пробормотал Дрочер. Гермиона предложила ему кусок яблочного пирога, после чего поставила на стол оставшуюся выпечку. Рон внимательно осмотрел значительно опустевшую доску и сделал ход. Снейп тут же ответил. — Вам следует научиться не демонстрировать так явно свои намерения, мистер Уизли. Вы просто помогаете оппоненту. — У гриффиндорцев не получается скрывать свои чувства, — ответил Рон, передвигая своего короля. Снейп усмехнулся и сделал ход в ответ. — Шах и мат, директор — пробормотал Рон. Снейп не сдвинулся с места, но Гарри заметил, как напряглась его спина. Внимательно оглядев доску, он слегка вздохнул. — Да, вы выиграете за два хода. Мои поздравления, мистер Уизли, вы блефовали. Я признаю поражение. — Это было великолепно, — радостно произнес Рон. — Вы часто играете? Снейп сделал глоток кофе и откинулся на спинку стула. — У преподавательского состава Хогвартса был шахматный клуб. Флитвик Филиус, Септима Вектор и я соперничали за первое место, кроме... — его голос на миг дрогнул, — тех лет, когда принимал участие Дамблдор, он неизменно побеждал. Он встал, прихватив кофе, вынул из кармана мантии сигареты и вышел из палатки. — Значит, ему не все равно, — прошептала Гермиона. — Да, — сказал Гарри и надкусил пончик с джемом. — Он все еще носит маску, боясь разоблачения. — Снейп — человек, кто бы мог подумать. — Рон указал на коробку, и шахматные фигуры ровным строем заняли положенные места, после чего он аккуратно положил сверху сложенную доску и закрыл крышку. — Это была одна из самых сложных моих партий. Он даже лучше Чарли или отца. — Не успеешь оглянуться, как вы подружитесь на почве квиддича, — сказала Гермиона. Гарри с Роном переглянулись и покачали головами.***
— Как ваша мигрень, сэр? — поинтересовалась Грейнджер, когда он вернулся в палатку. Снейп пожал плечами, но она не отстала: — Я спросила, потому что на обратном пути зашла в аптеку и попросила что-нибудь сильнее парацетамола. Это разработано специально против мигрени. — Она подняла небольшую упаковку. — В них ингредиенты, способные контролировать тошноту. Снейп взял предложенное лекарство и прищурился, вглядываясь в крошечные буквы на упаковке. — Нужно принимать две таблетки каждые четыре часа, в общей сложности шесть в сутки, — сказала она со смесью властности и энергичности, присущей ведьмам, постоянно имеющим дело с подростками. Рональд уже превращал ее в интеллектуальную версию собственной матери. Тем не менее, она сделала то, о чем он сам не подумал. К большому сожалению, Снейп был у нее в долгу. Он уже поблагодарил ее нечаянно за кофе, и небо не рухнуло на землю. — Я благодарен вам, мисс Грейнджер. Она кивнула и взмахнула палочкой, наколдовав стакан воды. — У моей бабушки была мигрень, — заметила Грейнджер. — Она выходила из строя на несколько дней, отправляясь спать в темной комнате. Снейп нахмурился и почувствовал, как давление вокруг головы усилилось. — Едва ли можно ожидать, что простой магл, не владеющий искусством окклюменции, сможет выдержать мигрень, — огрызнулся он. Наступило напряженное молчание, через несколько секунд нарушенное Поттером: — Послушайте, Снейп, Гермиона не критиковала вас. Ради бога, перестаньте реагировать так, будто каждое наше слово — нападение, ладно? Снейп хотел было рявкнуть в ответ на это типично Поттеровское заявление, но даже несмотря на болезненную пульсацию в голове понял, что этим лишь подтвердит его представление о нем как о мелочном и злобном человеке. — Вы ожидаете, что мы станем друзьями, да, Поттер? Что я сяду рядом с вами, предложу сладости и отечески улыбнусь? — И будете опекать как Дамблдор, — с легким раздражением пробормотал Поттер. Он должен был разозлиться, черт подери! Где взрывоопасная подростковая ярость? — Мы ожидаем, что вы станете союзником! Это с вашими врагами мы пытаемся разобраться! — Ах, эта вспыльчивость Уизли. Поттер протянул руку, словно удерживая, и тот утих, ограничившись гневным взглядом. — Вы ненавидите быть в долгу, не так ли? — спросил Поттер. Снейп не соизволил ответить на глупый вопрос. — Мы — гриффиндорцы и не потребуем в оплату непомерную цену! Мы вернулись за вами, потому что так было правильно, потому что никто из нас не спал бы спокойно, если бы мы поступили по-другому; потому что это заставило нас чувствовать себя немного лучше в отношении всех тех, кого не смогли спасти. Разве вы не понимаете? — Гарри Поттер, спаситель волшебного мира, — сказал Снейп, зная, что переходит на личности, но ему было плевать. Кровяное давление повысилось, и казалось, что он вот-вот взорвется. Поттер пожал плечами. Грейнджер наклонилась к нему, сжав предплечье, и обняла свободной рукой Уизли. Как мило, до тошноты. — Хорошо, сэр, вы можете или дать нам попытаться разобраться со всем самостоятельно, или помочь, решение целиком за вами. Но не упрекайте нас в ошибках, потому что всей информацией мы не обладаем, — сказала Грейнджер. — Честно говоря, я устала терпеть постоянное третирование и нападки. — Думаете, я нет? — Не только вы, — вмешался Поттер. — Мы все делали то, что должны были, однако не подписывались, черт возьми, проходить через это снова и снова. — Следите за языком, Поттер, — сказал Снейп, но тот лишь выжидательно посмотрел на него. До Снейпа наконец дошло, что они говорили искренне и были правы. Понимание этого обожгло внутренности словно кислотой. Если бы он был здоров, если бы оставался директором Хогвартса со всеми полномочиями, присущими этой должности, проблема эльфов была бы легко решаема, но сейчас он не мог защититься. — Чего вы ждете, унизительных извинений? Вам бы это понравилось, да? Уизли дернулся, но Грейнджер сжала его руку. — Я — не мой отец, — устало и отстранено произнес Поттер. Голос не вспыльчивого подростка, а человека, контролирующего свои эмоции. — Сойдет и простая вежливость. Ненавидьте нас, если вам от этого легче, но мы могли бы работать вместе, если бы вы не критиковали все, что мы делаем и говорим. — Как снисходительно, Поттер. — С меня достаточно... — начал было Уизли, но остановился, обуздывая гнев. — О, честное слово, — огрызнулась Грейнджер. — Мужчины! Знаете, вовсе не обязательно бодаться из-за всего на свете! — Она отстранилась от друзей и взяла Джарви на руки. — Пойдем, Дрочер, мне не помешает умная компания. Дрочер лизнул ее в нос. — Я могу научить тебя нескольким чертовски хорошим застольным песням, — предложил он. Она направилась к выходу из палатки, и один из стульев, покачиваясь, поплыл следом за ней. — ...И если вы не разберетесь между собой, я конфискую ваши палочки! — добавила она, выходя наружу. Уизли фыркнул. — Хотел бы я посмотреть, как она будет конфисковывать палочку Снейпа, — пробормотал он. — Пойду, взгляну, как она. Гарри? — Иди уже, — ответил Поттер, уголки его губ подрагивали. — Я уверен, что мы с профессором Снейпом сможем удержаться от членовредительства. Снейп и Поттер уставились друг на друга. Мигрень когтями вонзилась в скальп Снейпа, и на переферии зрения замелькали яркие пятна, но он не смел отвести взгляд, словно Поттер воспользовался бы первой попавшейся возможностью уличить его в слабости. — Я был не прав насчет вас, — мягко произнес Поттер. — Всегда был не прав, но вы никак не способствовали доверию. — Вы и не должны были доверять мне. Не тогда, когда Темный Лорд имел свободный доступ к вашему разуму. Поттер кивнул и сунул руки в карманы. Встрепанный мальчишка. — Я не мой отец, вы знаете. Снейп демонстративно пожал плечами. — Мне было... необходимо ненавидеть вас, — признание причинило боль, но одновременно сняло камень с груди. — Если бы мы не враждовали, Темный Лорд приказал бы привести вас к нему. А так он знал, что вы мне не доверяете, а я слишком ненавижу вас, чтобы пытаться добиться расположения. — И как много из этого было настоящим? — спросил Поттер, будто действительно хотел знать. — Достаточно. — Вы действительно такой злобный? — О да, Поттер, действительно. — Ваша тактика зла, но стратегия всегда была на стороне света, вы имели в виду. — Что-то вроде того. — Внезапно накатили головокружение и слабость — возможно, последствие кофеина и магловских лекарств. Он протянул руку, чтобы ухватиться за спинку одного из стульев, но казалось, что та двигалась слишком медленно, будто пробиваясь сквозь патоку. Снейп моргнул и потерял несколько секунд. Следующее, что он помнил — Поттер обнял его и повел к кровати. Он чувствовал аромат здорового молодого мужчины и цитрусовый запах очищающих чар, которые преподавал Флитвик на втором курсе. Поттер был ближе, чем когда-либо, впервые дружелюбно настроен по отношению к нему, а Снейп чувствовал себя раздавленным флоббер-червем. — Думаю, вам лучше прилечь, сэр, — сказал Поттер. И Снейп по причинам, которые предпочел не анализировать, пробормотал: — Нет необходимости звать меня «сэр», Поттер. Тот фыркнул. — Да, держу пари, вы на самом деле не это имели в виду. Он опустился на матрас и провалился вниз, туда, куда щиты окклюменции не пропускали боль и плохие воспоминания, и где он мог вспомнить времена, когда был способен спать спокойно.***
— Не оставляйте меня одного, — проскулил Дрочер. — Я, черт подери, ненавижу постоянно быть наедине с самим собой. Мне было очень одиноко. Гарри опустился на корточки. Дрочер поднялся на задние лапы и поставил передние ему на колени. — Мы поедем по магловской железной дороге, Дрочер. — Я могу молчать, честно! Я притворюсь гребаным хорьком! — Ты раза в два больше хорька, — ответил Рон.— И привлечешь слишком много внимания. — Ну, пожалуйста? — Дрочер склонил голову, пытаясь выглядеть милым. — Возьмите меня с собой. Гермиона досадливо щелкнула языком и взяла пустой стаканчик из-под кофе. Подбросив его в воздух, она направила на него палочку и забормотала сложное заклинание трансфигурирации. Приземлился он уже в виде плетеной кошачьей переноски с лежащей внутри красной в золотую полоску подушечкой. — Только не забывай время от времени мяукать. — Если вы когда-нибудь захотите чертова фамильяра, мисс, я весь ваш! — воскликнул Дрочер, ныряя в открытую дверцу и сворачиваясь внутри калачиком. — У меня уже есть фамильяр, — рассудительно произнесла она. — По крайней мере, я надеюсь на это. Это полукнизл по имени Живоглот. Я оставила его в Хогвартсе, когда мы отправились на поиски хоркруксов, и у меня не было возможности узнать, там ли он еще. — А у меня есть сова, пусть и совершенно чокнутая и слишком маленькая, чтобы носить что-то тяжелее клочка пергамента, — добавил Рон. — Это у Гарри нет фамильяра, ты должен спросить его. Гарри запер дверцу переноски и встал. Он взглянул на стоявшего у входа Снейпа, ожидавшего их с плохо скрываемым раздражением. Когда стало очевидно, что Рон решил не вовлекать Снейпа в разговор, Гарри небрежно спросил: — А у вас есть фамильяр, профессор? — Нет, — резко ответил Снейп. Рон бросил на Гарри взгляд в стиле «Я же тебе говорил» и убрал оставшиеся стаканчики и пирожные. — Мой отец не позволял держать паразитов, — добавил Снейп через несколько секунд. — И тогда мое положение не позволяло заводить иждивенцев, — он повернулся и вышел из палатки, взмахнув мантией. — Вау, это был кусочек личной информации? — прошептал Рон, пряча палочку. Гарри взял переноску и, осознав, что Дрочер далеко не пушинка, наложил облегчающие чары, прежде чем выйти за остальными. Снейп трансфигурировал свою мантию в черный плащ поверх черного же костюма и белой рубашки. Единственным цветным пятном был зелено-серебристый галстук. С длинными гладкими волосами и сигаретой, зажатой между кончиками пальцев, он походил на сомнительного персонажа одного из черно-белых фильмов, которые обычно смотрела тетя Петуния. Может, на частного детектива. Во всяком случае, точно на кого-то опасного, про которого знают, что он плохо кончит, но, возможно, погибнет как герой. Снейп взглянул на них, как будто одобрительно кивнул и отбросил окурок, исчезнувший в клубе белого дыма. Гермиона несколькими взмахами палочки разобрала и упаковала палатку, а Гарри убрал Старшей защитные чары. Они отправились по дороге к городу. Вдруг на главной улице Снейп сказал: — Подождите здесь, — и стремительно вошел в газетную лавку. — Не думаю, что они продают квиддичные журналы, — проворчал Рон. — Чего он хочет? Магловскую газету? — Сигареты, — ответила Гермиона. — Он выглядит по-другому, заметили? Моложе. В костюме, я имею в виду. — Парни посмотрели на нее, и она слегка покраснела. — Только не говори, что считаешь его таким же сексуальным как Локхарта, — произнес Рон с широкой усмешкой. Она толкнула его локтем. — Ради всего святого, мне было двенадцать! У двенадцатилетних мальчиков тоже есть неуместные увлечения! — Да, но не такие тупые уроды как Локхарт. Снейп, по крайней мере, не глуп, хоть и сальноволос. — Лакомый кусочек для ведьм? — спросила Гермиона. Рон с Гарри усмехнулись. — Хотя, возможно следует сказать: лакомый кусочек для волшебников, — добавила она, взглянув на витрину и убедившись, что Снейп все еще стоит в очереди. Гарри вопросительно посмотрел на нее, и она пожала плечами. — В спальне девочек ходили слухи, что он гей. Появился Снейп, убирающий сигареты в карман, и они направились к станции. По пути Гарри смотрел на спину Снейпа. Зная, насколько тот привязан к Лили, ему никогда не приходило в голову, что Снейп не был гетеросексуалом, но случайный комментарий Гермионы навел на совершенно новое направление мыслей. Он не рассматривал в сексуальном смысле ни одного из учителей Хогвартса, кроме разве что Локхарта, за которым толпой следовали поклонники, но тот был настолько тупым придурком, что его вообще не стоило принимать в расчет. Гарри попытался представить Снейпа в страстных объятиях с другим мужчиной. Результат был по меньшей мере обескураживающим. Мрачный и жилистый Снейп, этот темперамент и язвительность... О, Мерлин! Должно быть, с Гарри что-то неладно. Он представил Снейпа, обнимающим его мать, Лили Эванс, рыжую девушку с зелеными глазами, которая в его воображении превратилась в Джинни Уизли и обратно, и в этом не было страсти, лишь привязанность, стремление защитить, грусть и сладкое сожаление — эмоции, ассоциирующиеся у него с Джинни. Лили заставляла его думать об осени, о тускнеющих днях, о чем-то болезненном и утерянном. Теперь и Джинни разделила эту нишу, она тоже была тем, что Гарри оставил позади. Он вновь взглянул на Снейпа, в этот раз гораздо внимательнее. Острая линия плеч под строгим плащом. Тихая скользящая походка; сдержанная, пружинистая осанка, родившаяся от долгого знакомства с невероятно мощной магией. Дамблдор в его пурпурных блестящих одеждах придал своей гомосексуальности эксцентричность, как фокусник, отвлекающий зрителей от ловкости рук. Они трое прочитали между строк биографию Дамблдора и пришли к выводу, что его отношения с Гриндельвальдом не ограничивались платоническими. Гарри подозревал, что Том Риддл тоже мало интересовался ведьмами. Возможно, он подавил свою гомосексуальность, боясь ее, как боялся маглов и смерти, считая неуместной в погоне за бессмертием. Интересно, как ему вызвать у Снейпа реакцию, отличную от гнева? Что нужно, чтобы приручить эту ожесточенную независимость? В отличие от Дамблдора, Снейп был более темпераментен. При чувстве опасности его самоконтроль летел к чертям. Петуния и Вернон издевались над Гарри, потому что боялись его магии, Снейп запугивал школьников, потому что боялся их? Или боялся того, что они могут узнать о нем, в его омуте памяти, например? Гарри чуть не задохнулся от внезапного понимания — вот чего боялся Снейп! Боялся, что Гарри, наследник вражды Поттера и Снейпа, найдет еще одно оружие для шантажа — его тщательно скрываемую ориентацию. А старый романтик Дамблдор действительно был одурачен общепризнанной преданностью Снейпа Лили? Гарри подозревал, что так оно и было, и что Снейп был счастлив потакать этой ошибочной вере. Это объясняло, почему у него не было никаких связей — он спрятал потенциальный рычаг от безжалостного и неумолимого работодателя. О Мерлин, Гарри мог представить добродушный голос Дамблдора, мягко объясняющего Снейпу, что тот не может иметь отношений вне Хогвартса или, упаси Мерлин, покидать школу. «Подумай о скандале, мой мальчик! Тебе никогда не получить другую работу! Кто даст тебе рекомендации?» Снейп пошел за билетами, а Гарри прислонился к стене, спрятав руки в карманы и поставив переноску у своих ног. Рон с Гермионой покупали в киоске шоколад (для него) и Таймс (для нее). Гарри чувствовал себя не в своей тарелке, на одно мгновение увидев Снейпа в совершенно новом свете, а в следующее — тем же ожесточенным и саркастичным тираном из подземелий. Однако, пробыв несколько месяцев вне стен Хогвартса, испытав так много и серьезно задумавшись о жизни, любви и смерти, Гарри осознал глубокое и постоянное несчастье Снейпа. Дамблдор не просто позволил ему быть несчастным, он сам толкнул его в объятия депрессии. Дамблдор ожидал, что Гарри пойдет на смерть благодаря мужеству и самопожертвованию гриффиндорца, но Снейпа он отправил навстречу гибели бичом отчаяния и вины.***
Что-то изменилось, но Снейп сначала не мог понять, что именно. Он предположил, что Золотое трио присудило ему наконец статус одного из хороших парней, и попытки решить смысловой конфликт между Снейпом-ублюдком и Снейпом-героем причиняли боль их подростковым мозгам. Минуты две он тешил себя этой теорией, но потом отказался от нее. Грейнджер, при всех своих недостатках, всегда оправдывала его, а Уизли сумел удивить попытками закопать топор (а не вонзить ему в спину) и способностями к стратегическому мышлению. Нет, изменился Поттер. Поттер, от чьего тяжелого взгляда волосы на затылке становились дыбом. Поттер, который с помощью своих элементарных знаний в окклюменции надежно запер собственные эмоции, чем и привлек внимание Снейпа. Как и любой более-менее хороший учитель, Снейп мог мгновенно определить настроение подростков по их голосам, выражению и осанке. Добавьте к этому пару десятилетий шпионского опыта и почти непревзойденное мастерство легилиментора, (ну, по правде говоря, после смерти Дамблдора и Волдеморта он остался лучшим легилиментом в Британии), и он мог читать мысли подростков практически не напрягаясь. А Поттер замкнулся в себе. Не потому, что дулся, а потому что винтики в его мозгу жужжали так громко, что Снейп почти слышал их. Эту тайну необходимо разгадать. Их положение ненадежно. Снейпу было далеко до полного выздоровления, дикие эльфы отличались неуловимостью и жестокостью, а непредсказуемый Поттер добавлял еще один элемент риска. Снейп не мог позволить себе дожидаться, когда мальчишка раскроет причину своего необычного поведения. Вопрос в том, должен ли он продвигать их политику осторожной искренности, прямо спросив о проблеме, или же рискнуть вспышкой гнева, использовав на Поттере легилименцию? Эта дилемма занимала его мысли, пока они устраивались на своих местах в вагоне. — Кретин, ты ударил меня в нос! — возмутился писклявый голос из-под стола, куда Поттер поставил переноску Дрочера. К счастью, в суете занимавших свои места пассажиров этого никто не заметил. — Заткнись, — прошипел Уизли. — Мяу, — обиженно протянул Дрочер, — мяу, мяу, ш-шшш. Уизли пнул переноску и тот умолк. Грейнджер развернула газету, принявшись за чтение, Уизли наблюдал в окно за маглами, а Поттер — за Снейпом. Они сидели по диагонали друг от друга, так что это не было прямым взглядом, и всякий раз, когда Снейп открыто смотрел на него, Поттер притворялся, что читает газету Грейнджер. Однако Снейп кожей чувствовал его взгляд — почти неуловимое воздействие, как прикосновение солнечного света или теплого ветерка. Менее навязчивое, чем внимание Дамблдора или Темного Лорда, оно все равно казалось необыкновенно сильным, как будто Поттер еле сдерживал за невозмутимой маской бушующую магическую энергию. Снейп расширил сознание, выискивая усики мыслей, которые большинство волшебников выпускали совершенно непроизвольно — неконтролируемые эмоции, доступные любому чувствительному к подобным вещам человеку. Дамблдор был специалистом в оценке настроения людей, иногда специально изменяя его в нужную сторону. Поттер думал о сексе. Снейп мысленно выругался — он и забыл, что имеет дело с мальчишкой. Конечно, тот думал о сексе, особенно теперь, когда его спутники не скрывали своей связи. Поттер, должно быть, с ума сходит от разочарования. И, разумеется, он был смущен и опасался, что Снейп обнаружит его грязные фантазии о девчонке Уизли. Ну, не помешает подлить немного масла в огонь. Ублюдка-Снейпа на первый план! — Мисс Грейнджер, — произнес он приглушенным голосом, чтобы не услышали окружающие маглы. — Я надеюсь, вы помните и применяете чары, которым учила мадам Помфри на четвертом курсе? Грейнджер подняла взгляд от газеты. Ее щеки слегка покраснели, однако она совершенно спокойно ответила: — Да, спасибо, профессор Снейп. Уверяю вас, я очень хорошо их помню и применяю по мере надобности. Он ухмыльнулся. Грейнджер прищурилась и вернулась к чтению. Уизли пробормотал что-то о любопытных мерзавцах, и Снейп приподнял бровь. — Напротив, Уизли. Вы все еще номинально мои ученики, а я ваш директор. — Да, но это все равно не ваше дело. Мы сейчас не в Хогвартсе. — Меня всего лишь беспокоит ваше благополучие. — То есть это нормально — отправлять семнадцатилетних детей на почти верную смерть, но не нормально для них заниматься любовью? Грейнджер слегка встряхнула газету, накладывая под ее прикрытием заглушающие чары. — Это не было планом профессора, Рон. Будь справедливым. — Да, но когда это Снейп был справедливым? — Мистер Уизли, с моей точки зрения, вы и мисс Грейнджер можете делать все, что хотите, хотя я предпочел бы, чтобы вы занимались этим наедине. Без сомнения, этого хотел бы и мистер Поттер, дабы избежать напоминаний о длительной разлуке с его маленькой подружкой. Они дружно уставилось на него. Возможно, он произнес последнее слово язвительней, чем намеревался. Он вспомнил, как после совершенно невинного визита Лили в их дом, отец с ухмылкой сообщил: «сегодня тебе звонила твоя маленькая подружка. Посоветуй ей в будущем оставаться в ее части чертового города». — Джинни не моя подружка, — сказал Поттер. — Это было бы нечестно по отношению к ней, — словно оправдываясь, добавил он, когда Уизли и Грейнджер с беспокойством посмотрели на него. — Тем более, я не думал, что вернусь. — Гарри... — начала Грейнджер, но потом вздохнула и покачала головой. — Что? Ты знала. — Если не решишься, кто-то другой приберет ее к рукам, — сказал Уизли, и Поттер нерешительно кивнул. Снейпу было ясно, что Грейнджер имела в виду совсем другое. Она на мгновение встретилась с ним взглядом и быстро отвернулась, но не раньше, чем он поймал намек на какую-то мысль, что-то, приравнивающее его к Поттеру, связывающее их... Значит, у Поттера были сомнения насчет Уизли? Тогда что же его так взволновало? Снейп знал, что на его лице застыла привычная отстраненность, но синапсы внутри работали как никогда, даже не взирая на мигрень. То, что до Грейнджер долетали слухи о его ориентации, не удивило и не обеспокоило. В конце концов, она делила комнату с пресловутыми сплетницами Патил и Браун. Для студентов совершенно нормально в раскаленной среде школы-интерната строить предположения об ориентации их учителей, и, без сомнения, первоисточником старых историй были его злополучные отношения с Люциусом Малфоем (закончившиеся с веской угрозой Малфоя-старшего лишить наследства) и младшим Блэком (бесследно исчезнувшим при странных обстоятельствах). Но, похоже, у Грейнджер возникли подозрения, что Поттер тоже гей. Да, подумал Снейп, сын Джеймса Поттера, герой, Избранный; он никогда не следует легкой дорогой. Мальчик-Который-Выжил не мог просто уйти в безвестность, жениться, завести детей и стать г-ном Средним Волшебником, верно? Снейп хотел, чтобы Поттер исчез из его жизни. Он сделал все, чтобы поспособствовать триумфу парня, так почему Поттер не мог просто уйти и наслаждаться своими трудами как любой нормальный человек? Почему он должен был остаться здесь — золотой шип, бередящий шрамы Снейпа и напоминающий о том, что он никогда не сможет получить? От этой мысли следовало немедленно избавиться. Ногти Снейпа впились в ладони, когда он попытался взять себя в руки, замедлить сердечный ритм и дыхание, сохранить спокойствие. Он никогда не позволял себе предаваться плотским мыслям о Поттере, риск был слишком велик. Подобная слабость сделала бы его беззащитным перед Дамблдором и Волдемортом и уничтожила. Его единственным спасением была окклюменция, да еще омут памяти, который после выходки Поттера уже не казался надежным средством; плюс, он никогда полностью не доверял Дамблдору. Внезапно он понял, что Грейнджер что-то говорит ему: — Профессор? С вами все в порядке? Опять мигрень? — Да, — ответил он, сцепив руки, чтобы они не дрожали. — Я боялась, что это будет слишком для вас,— сказала она, наклоняясь к нему, и Поттер тоже поддался вперед. В зеленых глазах мелькнула тревога, вонзившаяся в него как нож — Поттер беспокоился о нем, даже не подозревая о глубоко похороненном желании, которое теперь изо всех сил пыталось вырваться на свободу. Воспоминания о Поттере-ребенке (а Снейп не испытывал влечения к детям, сексуального или какого-нибудь иного) заглушал образ нынешнего Поттера, молодого мужчины с щетиной на подбородке и упругим сильным телом. Поттера, чьи плечи были достаточно широкими, чтобы удержать вес Волшебного мира, и в чьих глазах сияла магия. Это Поттер был могущественен. Снейп встретился с ним взглядом. И эта сила шокировала его. Боже, неужели хоркрукс Волдеморта остался внутри? Не подумав, Снейп погрузился глубже, и сразу стало ясно, что это все чистый Гарри Поттер. Хоркрукс контролировал его магию, а не дополнял, и теперь она, наконец, свободна. — Отвали! — прорычал Поттер, слишком поздно выталкивая его и поднимая щиты. — Так сложно сначала спросить разрешения? Ублюдок! Снейп падал, заваливаясь боком в проход, шум движущегося поезда смешался со стуком крови в ушах, зрение распалось на черное и белое, как старый телевизионный экран, потерявший сигнал. Последнее, что он услышал — как Дрочер требует выпустить его посмотреть что происходит и как Грейнджер накидывает на него чары молчания.***
Вот Гарри осознал, что Снейп роется его мыслях, а в следующую секунду увидел, как у него закатываются глаза и он падает. Гермионе хватило сообразительности наложить заглушающее на Дрочера, пока Рон с Гарри поднимали Снейпа и пытались успокоить любопытных маглов, вытягивающих шеи, чтобы что-то разглядеть. — Уму непостижимо, пьян в такое время суток! — воскликнул женский голос. — Он не пьян! — ответил Гарри, пока Рон, подхватив Снейпа под руки, усаживал того на сиденье. — У него сильная мигрень, и он отключился от боли! Прикрывшись газетой и сумкой, Гермиона наколдовала стакан воды. Снейп застонал и оперся локтями на стол, поддерживая голову одной рукой и беря воду другой. Публика начала терять к ним интерес. — Поделом вам, — сказал Поттер, пытаясь выровнять дыхание. — Зачем вы применили ко мне легилименцию? Снейп прищурился, оберегая глаза от света, и пристально посмотрел на Гарри. — Проверял на хоркрукс, — пробормотал он. — О, — протянул Гарри. — Однако могли бы спросить меня. — И ты был бы счастлив признать, что Темный Лорд до сих пор сидит в твоей черепушке, глупый мальчишка? Он мог бы вытолкнуть меня, если бы ожидал атаки. — Ну, ладно, но зачем делать это в переполненном поезде? — Гарри, профессор болен, — укоризненно сказала Гермиона. — Лучшее время, чтобы задавать вопросы, верно? — произнес Рон. — Это не этично и смахивает на пытки! Снейп презрительно фыркнул. — Как будто вы знаете, что это такое. Гермиона слегка покраснела и сжала губы. — В Малфой-мэноре Беллатрикс применила к Гермионе Круциатус! — прорычал Рон. У него хватило ума сдержать голос, поэтому получилось сдавленное шипение. — Если это не пытка, ублюдок, то я не знаю, что вообще можно назвать пыткой! Гарри увидел, как Снейп вздрогнул, кожа вокруг его глаз и рта чуть натянулась. Он осторожно поставил стакан на стол. — Мисс Грейнджер, есть зелья, помогающие смягчить последствия проклятия. Пожалуйста, напомните дать вам флакон, когда мы вернемся к цивилизации. Снейп наверняка варил их для себя. Гермиона благодарно кивнула, а с лица Рона сошел сердитый румянец. — Итак, — произнес Рон, пытаясь сохранить спокойный ровный тон. — Где вы достали эти камни? — Гермиона явно пнула его под столом, потому что он с опозданием добавил: — Профессор? — когда тот сразу не ответил. — В Уилтшире, в этом графстве немало мест, облюбованных Малым народом. — И оставили их в Малфой-мэноре? — спросил Гарри. — Да, — ответил Снейп, и Гермиона обреченно вздохнула. — Я отдал несколько Малфоям, хотя не объяснил, что это такое. Также поделился с Якобом Эйвери. Остальные спрятаны в Хогвартсе и у меня дома. — Замечательно, — пробормотал Рон. — Но у вас есть идеи, почему фейри напали лишь после битвы? — У меня нет «идей», мистер Уизли, я знаю. — Снейп вынул из кармана жилета кошелек, открыл внутреннее отделение и высыпал на ладонь небольшую горстку сиклей и кнатов, среди которых затесался небольшой камешек. Его он и протянул им. Камень казался безобидным — гладкий, молочно-белый и полупрозрачный. Возможно, разновидность кварца. — Я намеревался показать его Темному Лорду, если возникнет необходимость его отвлечь, но возможности не представилось. Гарри протянул руку и коснулся камня. Тот показался скользким, как будто хотел выскользнуть из-под пальцев. Когда он чуть нажал, камень скользнул в сторону. — Он под защитными чарами! — выдохнул Гарри. Снейп еле заметно кивнул. Кожа вокруг его глаз чуть задрожала, и Гарри понял, что тот пытается не скривиться. — Верно. В противном случае фейри были бы уже здесь. Все защитные и скрывающие чары, соприкасавшиеся с моим телом, пали, когда я отдал вам свои воспоминания. Я думал, что умираю, поэтому они уже не имели значения. Естественно, когда вы вернули мне палочку, я восстановил щиты, но к тому времени фейри уже обнаружили, что камень у меня. Рон взял камень, осмотрел и передал Гермионе. — Как он ощущался без ваших щитов? — спросила она. — Что-то вроде чужой палочки, магия подчиняется, но неохотно. — Значит, Волдеморт надеялся использовать их силу, — выдохнула Гермиона, передавая камень Снейпу, который снова убрал его в кошелек. — Думаете, у него бы получилось? — Возможно, он бы подчинил их со временем, но как только помешался на Старшей палочке, это стало неактуальным. Снейп замолчал, откинул голову на сиденье и прикрыл глаза. Он выглядел бледным, болезненным и странно уязвимым в своей магловской одежде. Трансфигурированные костюм и плащ очень шли ему, но, в отличие от мантии, не скрывали худобы. Ему бы следовало побриться, сделать приличную стрижку, и, честно говоря, ему нужен был кто-то, кто позаботится о нем, пусть даже домовой эльф. Гарри почувствовал укол вины. Снейп заслуживал больше, чем домового эльфа, заслуживал того, кто будет любить его и кого будет любить он.***
Снейп мог функционировать с мигренью (щиты окклюменции полезны не только для обмана Темного Лорда), но его энергетические резервы стремились к нулю. Иногда он несколько дней подряд держался лишь на сочетании сильных болеутоляющих зелий, перечного и злости, но ответная реакция окружающих, как магическая, так и физическая, бывала довольно жесткой. Что ж, по крайней мере Поттер и его подпевалы вряд ли проклянут его в спину. На самом деле они даже слегка беспокоились о нем. И при необходимости наверняка прикроют — они уже доказали, что готовы это сделать. Очень непривычно для Снейпа. Даже Малфои вставали на его сторону лишь тогда, когда это соответствовало их целям. Люциус отправил его навстречу смерти и даже не потрудился послать домового эльфа проверить, как он там. Снейп надеялся, что ему предоставится возможность напомнить об этом. Неоднократно. С годами их отношения смягчились до искренней, хоть и слизеринской, дружбы, и исходя из того, что Поттер рассказал о поступках Нарциссы перед финальной битвой, Малфои вряд ли обвинят его в двуличности. Он позволит Люциусу загладить вину перед ним, предпочтительно посредством тайного винного погреба, так и не обнаруженного другими Пожирателями. Он позволил себе погрузиться в фантазию, в которой Люциус, ухмыляясь, открывает свой винный погреб, предлагая выбрать бутылку для ужина, а Снейп, ухмыляясь в ответ, снимает защитные чары со второго погреба, о котором не знает даже Драко. Какой смысл быть шпионом, если не применять знания на практике? — Профессор? — чья-то рука осторожно сжала его предплечье. Он моргнул, глядя на обеспокоенное лицо, окруженное ореолом непослушных темных волос. — Мы выходим на следующей остановке, сэр. Поттер вытащил переноску из-под стола и заглянул сквозь плотно сплетенные прутья. Пара сердитых черных глаз посмотрела в ответ, и Дрочер оскалил зубы. Грейнджер хихикнула. — Упс, прости. Я забыла снять чары молчания. Я сделаю это, если будешь вести себя тихо, — она подождала, пока тот кивнет, продолжая прожигать ее взглядом, и невербально сняла заклинание. — Да чтоб вас всех! — огрызнулся Дрочер и повернулся к ней спиной. Поезд остановился под навесом станции, и они медленно пошли по проходу, дожидаясь своей очереди выйти на платформу. Магловская станция была такой же переполненной, шумной и сбивающей с толку, как помнил Снейп. Скрипучий голос с западным акцентом объявил, что они прибыли в Бристоль Темпл Мидс, и что следующий поезд из Эксетера в Паддингтон задерживается из-за перебоя связи в Уэстон-сьюпер-Мэр. На одной из деревянных скамеек сидела, скрестив ноги, молодая девушка с грязными светлыми волосами и читала журнал вверх ногами, тихонько напевая и совершенно не обращая внимания на взгляды прохожих. В длинном хлопковом платье и бархатном пальто она казалась пережитком эры хиппи. — Привет, Луна, — поздоровался Поттер, и она одарила его солнечной улыбкой. — Привет, Гарри. Я никогда раньше здесь не была, так мило, не правда ли? — Луна, я хотела бы спросить, — произнесла Грейнджер. — Почему ты всегда читаешь вверх ногами? Лавгуд улыбнулась ей. — Папа научил. Видишь ли, на печатном станке шрифт изначально перевернут, в результате чего получается правильно на самой странице и читается слева направо. Принтеры должны научиться читать вверх ногами. Грейнджер на мгновение выглядела совершенно обескураженной, а Уизли широко улыбнулся. — Рейвенкло, — сказал он. — Должна быть причина. — Всегда есть причина, Рон, — сказала ему Лавгуд. — Здравствуйте, профессор. Я слышала, что вы мертвы. Думаю, этому тоже есть объяснение. — Мисс Лавгуд, — произнес Снейп. Она была типичным студентом Рейвенкло, старательной и умной, хотя не очень искусной в зельях, и до прошлого года у него почти не было причин с ней общаться. Он всегда считал ее безобидной, но слегка сумасшедшей. — Папа, к сожалению, не смог прийти, — сказала она, спрыгивая с сиденья и снимая с плеча ремешок вышитой сумки. Кажется, та была украшена аппликациями омаров. — Он ужасно занят. Покупает печатный станок, чтобы мы смогли как можно скорее вернуться к работе. Мистер Шеклболт обещал нам эксклюзивное интервью, и было бы здорово, если бы я смогла взять его и у вас, — она склонила голову набок. — Но вам, конечно, не обязательно. Просто подумала, что вы захотите поведать свой взгляд на историю до того, как Рита Скитер все переиначит. — Это было бы здорово, — согласился Поттер. — Но сначала нам нужно разобраться с одной проблемой. — Да, Малый народ, — спокойно ответила Лавгуд. — Вам действительно не следовало связываться с ними. Они могут быть довольно проблемными. Я принесла вам это. — Она залезла в сумку и достала пачку свернутых журналов. — Мы опубликовали немало статей о них. Еще мне удалось взять книги из библиотеки, пожалуйста, не потеряйте, а то мадам Пинс сильно разозлится. — Луна, ты чудо! — восторженно воскликнул Поттер, и девушка покраснела от удовольствия, передавая небольшую стопку книг, аккуратно перевязанных желтым шнуром. — Для этого и нужны друзья, верно? Многие беспокоятся о вас, и мне было плохо от того, что я не могла сказать, что вы в безопасности, — она замолчала и внимательно оглядела их всех, включая Снейпа. — Вы действительно в безопасности? — Не уверен, именно для этого и нужна была информация, — сказал Поттер. Она кивнула. — У вас много Мозгошмыгов, так что будьте осторожны. И я никогда раньше не видела их у профессора Снейпа. Ваш ум не утратил в последнее время ясности, сэр? Снейп нахмурился и скрестил на груди руки. Она бесстрашно улыбнулась. — Вы все должны быть сообразительными рядом с фейри. И не забывайте, что они могут трансфигурировать боярышник практически во что угодно. Вы хотите, чтобы я рассказала остальным, что вы в порядке или это тайна? — Думаю, профессора Снейпа лучше не упоминать, — задумчиво произнес Поттер и посмотрел на нахмурившегося Уизли. — Слушай, можешь сообщить отцу, что у нас все хорошо? Просто скажи ему, что мы скоро вернемся и не нужно беспокоиться. В противном случае мама рехнется. — Да, конечно. Это все? Я бы с удовольствием пошла с вами, но, боюсь, папа немного на нервах в последнее время, у него ведь осталась только я, понимаете. — Все в порядке, Луна, спасибо большое. Она повернулась и убежала прочь. Оглянулась перед выходом, чтобы махнуть на прощание, и исчезла среди маглов. — Куда дальше? — бодро спросил Поттер, пряча руки в карманы. — Зависит от того, сколько у нас денег, — ответил Уизли и посмотрел на Снейпа. Тот демонстративно уставился в ответ. — Я верну, профессор, как только доберусь до Гринготтса, — сказал Поттер, и Уизли фыркнул. — Если только они не конфисковали твое хранилище в качестве компенсации за причиненный ущерб. — Хм, — произнесла Грейнджер. — Да, такое возможно. Но, с другой стороны, мы можем доказать с помощью омута памяти и веритасерума, что гоблины не только завели опасное существо класса пять без каких-либо необходимых разрешений, но и держали в чрезвычайно жестоких условиях. Уверена, у Чарли есть что сказать об этом. — Еще как! — довольно произнес Уизли. — Так сколько у нас магловских денег? Снейп вздохнул, вытащил кошелек и вынул небольшой пластиковый прямоугольник. Поттер и Грейнджер улыбнулись, а Уизли недоуменно нахмурился. — Это кредитная карта, Рон. Я потом объясню подробнее. Это означает, что профессор Снейп может купить что-то в разумных пределах, нам просто нужно будет вернуть ему долг до того, как начнут набегать проценты. — Я хочу приличную еду, — заявил Рон, игнорируя закативших глаза друзей. — И нам всем нужна горячая ванна и спокойный сон. Я голосую за то, чтобы снять на ночь комнаты в магловском отеле. Эльфы не будут искать нас здесь, верно? — Отличная идея, Рон! — воскликнула Грейнджер, Поттер энергично кивнул. Снейп попытался придумать причину для возражений, но мысль о мягкой чистой постели была слишком заманчивой. — Нам не следует расставаться, — предостерег он. — Значит, возьмем семейный номер, если это не слишком дорого, — согласилась Грейнджер.***
Гермиона выбрала огромный современный отель, расположенный недалеко от главного торгового центра Бристоля. Город был буквально залит искусственным светом, хотя до темноты оставалось еще много часов. Рон скривился, но спорить не стал. Трое растрепанных подростков едва ли удостоились повторного взгляда в шумном холле, заполненным участниками конференции, японскими туристами и группой гостей со свадьбы в церкви Сент Мэри Рэдклифф. Девушка на ресепшене нахмурилась, глядя на экран компьютера. — Извините, профессор Снейп, кажется, у вас нет брони... — ее голос умолк, и Гарри увидел, как под манжетой Снейпа дернулся кончик его палочки. — Мне нужно передвинуть несколько заказов, не могли вы минутку подождать? — ее пальцы застучали по клавиатуре, и она протянула руку, чтобы взять кредитку Снейпа. — Он использовал настоящее имя, — прошипел Рон. — Оно должно соответствовать имени на кредитной карточке, иначе придется применить магию к компьютеру, а это обычно заканчивается катастрофой. Магия сразу же рушит систему. Думаю, у профессора Снейпа есть подлинный счет, если он живет на два мира. Гарри кивнул. Воспоминания Снейпа включали в себя и старый дом родителей, теперь принадлежащий ему и расположенный в мрачном промышленном районе. — Как долго мне еще придется здесь торчать? — послышался жалобный голос Дрочера из переноски, которая теперь, благодаря навыкам в трансфигурирации Гермионы, казалась клетчатым чемоданом. — Я умираю с голоду! — Тебе нужно вести себя тихо и еще немного подождать, — прошептал Гарри. — Здесь запрещены домашние животные. — Я, блядь, не домашнее животное! — однако он замолчал, когда Рон предупреждающе пнул чемодан. Они последовали за Снейпом в лифт, где уже находилась приехавшая на свадьбу семья. Люди настороженно смотрели на них. Рон попытался успокоить их улыбкой, но отказался от этой идеи, когда те отодвинулись еще дальше. — Папа, — позвала маленькая девочка. — В этом чемодане животное! Смотри. Я вижу его сквозь трещину. — Не говори глупости, — сказал мужчина, покосившись на переноску Дрочера. Тот высунул язык, и ребенок хихикнул. — Это игрушка для моего племянника, — сказала Гермиона. — Она двигается! — Заводная, — поспешно добавил Гарри. — Думаю, я встряхнул ее, и она заработала. Девочка задумалась над объяснением. Дрочер абсолютно не помогал, издавая щелчки и жужжащие звуки на фоне собственного дыхания. Они все облегченно вздохнули, когда лифт со звоном остановился и семья вышла. — На секунду показалось, что придется накладывать Обливиэйт, — сказал Гарри. Снейп нахмурился и ткнул кнопку с номером их этажа. У них оказались две смежные спальни, каждая с двумя кроватями, и большая общая ванная комната. Гермиона расколдовала переноску Дрочера. Тот потянулся, выгнув спину, и принюхался. — Чертовски занятное место, — сказал он. — Запах чистящих чар ужасен. — Это не чары, а химикаты, — объяснила Гермиона. — Ванна там... нет, не поднимай лапу на комнатное растение! Дрочер ткнул передней лапой большой Плачущий фикус и с отвращением уставился на него. — Он не настоящий! — Пластик, — согласился Гарри, и Дрочер передернулся, прежде чем побежать в ванную. Когда Гарри вошел следом, тот уже сидел в ванной, мочась в слив. — Не смог поднять гребаную крышку, — пробормотал Дрочер, прежде чем встряхнуться и выпрыгнуть. — Никогда не привыкну к сантехнике. — Надеюсь, ты не собираешься делать ничего... э-э, твердого в ванне, — предупредил Гарри, мысленно представляя, как поддерживает Джаври над туалетом. — Ну ты ведь сможешь с легкостью это убрать, да? Ты ведь херов волшебник! — бросил Дрочер через плечо и понесся в большую спальню. Снейп уже снял сапоги и теперь лежал на одной из кроватей, положив руку на лицо, чтобы защититься от дневного света. Полный энергии после длительного заточения, Дрочер катался по прикроватному коврику и исследовал комнаты, размахивая пушистым хвостом. — Ты можешь носить Гламур? — спросила его Гермиона. Он поднял голову. — А что? Если я снова превращусь в зеленую хрень, то цапну тебя за лодыжку! Гермиона рассмеялась. — Нет, глупыш, я просто подумала, что если мы замаскируем тебя под собаку, то сможем погулять. По размеру подошел бы корги. — При условии, что ты превратишь меня обратно. Ты же не хочешь лишить меня этой потрясающей внешности, верно? После нескольких попыток Гермиона и Дрочер наконец пришли к соглашению насчет его новой внешности — черно-белый Вельш-корги кардиган. Когда Гарри посмотрел на него, то увидел под чарами подлинный облик Дрочера, словно на нем было полупрозрачное пальто в форме корги, но Гермиона заверила, что маглы просто увидят собаку. — Тебе придется лаять, — сказал Рон. — Гав, гав, гребаный гав, да, я понял. — Нет, нужно лаять, а не просто говорить «гав». — Гррррх. — О, заткнись. Дрочер высунул язык и скосил глаза. — Убирайтесь уже, — пробормотал Снейп. — С вами все будет в порядке, сэр? Снейп лишь сдвинул ладонь, смотря на них одним прищуренным глазом. Гермиона взмахнула палочкой, задергивая шторы. — Нас не будет всего пару часов, нужно кое-что купить. — Просто идите, — Снейп махнул рукой. — Главное, не заставляйте меня кого-нибудь спасать или Обливиэйтить слишком много маглов. Гарри выключил свет и услышал, как Снейп вздохнул, переворачиваясь на бок. Когда они закрывали за собой дверь, Гарри схватил Гермиону за рукав. — Подожди, хочу на всякий случай поставить защитные чары. Пока он колдовал у порога, Гермиона призвала из мусорного ящика шнурок, трансфигурировала его в ошейник и надела на Дрочера. Рон поднял того на руки и применил заклинание для отвода глаз. — Бристоль, мы идем, — весело сказал он. — Да, — поддержал зажатый под мышкой корги. — Давайте повеселимся! А выпивка будет? — Заткнись, — ответил Рон.***
После приморского похода по магазинам Гермиона предусмотрительно оставила сдачу себе, и ее как раз хватало, чтобы купить им всем подержанные джинсы, футболки и куртки. Одежда, которую они носили во время поисков хоркруксов, столько раз подвергалась очищающим чарам, что стала почти прозрачной. — У трансфигурированной одежды есть свойство превращаться обратно тогда, когда ты этого совершенно не ожидаешь, — объяснила она, наблюдая как Рон примеряет пару кроссовок. Дрочер зевнул и почесал за ухом задней лапой. — Мы скоро, Фидо, — сказал Гарри. — Фидо! — пробормотал Дрочер. — У некоторых людей никакой фантазии. Гермиона заплатила за обувь Рона и направилась на другую сторону улицы, пробормотав что-то об аптеке. — Вновь таблетки для Снейпа? — спросил Гарри. Рон высокомерно хмыкнул: — Женские дела. — О, ясно. — Рад, что я не гребаная собака, — заметил Дрочер. — А то бы с катушек слетел. Проходившая мимо женщина замедлила шаг, смотря на него, и Гарри напряженно улыбнулся. — Репетирую номер с чревовещанием, — объяснил он. Она явно не поверила, но пошла дальше. — Тупая овца, — бросил Дрочер и вскинул ногу на фонарный столб. Вернувшись, Гермиона спрятала покупки в сумку, и после краткого посещения пекарни они направились к отелю, жуя горячие сосиски в тесте. — Неплохо для маглов, — заявил Дрочер, слизывая крошки с усов. — Что на обед? — Мы будем есть в ресторане отеля, — сказал Рон, — так что тебе придется довольствоваться тем, что мы сможем пронести в номер. — Мудак. — Или купить тебе собачий корм? — Фу! — Что, кроме гномов, обычно едят Джарви? — спросил Гарри. — По словам Скамандера, крыс, кротов и полевок, — ответила Гермиона. — У меня, черт подери, взыскательные вкусы! Я прилично воспитанный Джарви и люблю херову хорошую кухню! — Например? — Стейк с картошкой вполне подойдет. Среднепрожаренный, а не кремированный. И не беспокойтесь о чертовых грибах, горохе и прочей вегетарианской дряни, я плотоядное животное! — Ну, удачи. Не знаю, сможет ли карточка Снейпа все это оплатить. Когда они дошли до номера, Гермиона открыла дверь ключ-картой и только собралась войти, как Гарри резко протянул руку, перегораживая дверной проем. Однако он не успел остановить ринувшегося внутрь Дрочера. — Нет! — заорал Гарри. — Щиты пропали! Они вытащили палочки, но тут Дрочер выскочил обратно, чуть не сбив Гермиону с ног. — Его нет! — заорал он, трясясь и прижимаясь к их ногам. — Старый ублюдок пропал, и там было что-то страшное! Окна в номере были широко распахнуты, занавески трепал ветер, но больше всего Гарри испугала черная палочка, брошенная на кровати.***
— Я думала, здесь он будет в безопасности, — воскликнула Гермиона, покачиваясь в кресле. Она притянула колени к груди и обхватила их руками. — Нет, это моя вина, — возразил Гарри. — Я поставил щиты, но не замаскировал. Думал, что это просто дополнительная мера предосторожности, как еще один замок на двери. — Мы не должны были его оставлять, — сказал Рон. — Но теперь нет смысла это обсуждать. Нужно узнать, как вернуть его. Дрочер, хоть и вернулся к своему естественному виду, совершенно по-собачьи обнюхивал комнату, уткнувшись носом в ковер. — Отвратительная липкая магия, — проворчал он. — Гребаные слизни. Странно пахнет. — Они вошли и вышли через окно? — спросил Рон. — Согласно запаху, да. — Которое я не заколдовал, — простонал Гарри. — Ладно, — сказала Гермиона, выпрямляясь и беря сумку. — Нужно взять себя в руки и заняться сбором информации! — Что насчет ужина? — Обслуживание номеров, Рон, они доставят сюда. — Стейки и картошку на четверых? — спросил Гарри, потянувшись к телефону. — Пятерых, — проворчал Дрочер. — Что? Я чертовски голоден! — Четверых. Они будут ожидать заказа на четверых, и тебе придется спрятаться в ванной, когда принесут еду. — О, проклятье, как мы заплатим? — выдохнула Гермиона. — Карточка Снейпа осталась в его кошельке. — Это наименьшая из наших проблем, милая, мы просто аппарируем отсюда, пусть сами разбираются. Гермиона кивнула и начала доставать книги из сумки.***
— Договор с фейри был заключен задолго до провозглашения Статуса Секретности, — сказала Гермиона, отпивая кофе. — Это было соглашение между волшебниками и маглами с одной стороны, и свободными эльфами с другой. В основном оно гласило, что каждая из сторон оставляет другую в покое. Эльфы согласились прекратить нападения в обмен на обещание волшебников скрыть от маглов и защитить от посягательств их дома и волшебные места. — Пока не пришел Снейп и не украл их сокровища, — проворчал Рон. — Но у него не было выбора, — возразил Гарри. — Ну, во всяком случае теперь ясно, почему они злятся. — Гермиона прикусила кончик пера. — Необходимо вернуть камни. По крайней мере, у него было время рассказать нам, где они. — Как мы вообще заставим их говорить с нами, а не нападать? — Гарри, ты нашел что-нибудь? — Это статья в Придире, так что не знаю, насколько можно ей верить. Мы все согласны, что это именно фейри, так? Рон кивнул. — Да, согласно записям Гребба и Стринггла именно они используют кремниевые наконечники. — Мы должны подойти к одному из их холмов и обойти вокруг него против часовой стрелки семь раз, медленно приближаясь к центру и произнося какое-то искаженное заклинание, чтобы попросить разрешение войти. Благодаря этому они заметят нас и впустят. Оказавшись внутри, нужно задобрить их подходящими подарками. Они попытаются нас обмануть. Если предложат еду или питье, мы должны отказаться, но не оскорбляя их. Нужно проявить вежливость, но они обольют нас презрением, если будем слишком унижаться, и оскорбятся, если покажемся слишком сильными. — Мы должны убедить их восстановить договор. — Сначала необходимо убедить их отпустить Снейпа, — сказал Гарри. — А для этого нам нужны камни, — подытожил Рон, закрывая лежавшую на коленях книгу. — Согласны? — Согласны. Гарри несколько часов не мог заснуть, глядя на свет от автомобильных фар, просачивающийся через щели в занавесках и отражающийся от потолка. Рядом с ним лежал кверху лапами Дрочер, его пушистый живот был набит стейками и картошкой, которые Гарри так и не смог доесть. Интересно, жив ли еще Снейп? Оставалось надеяться, что Малый народ больше заинтересован в возвращении камней, а не убийстве человека. Гарри пытался придумать способ использовать хроноворот, жалел, что не наколдовал более сильных щитов, что не оставил присматривать за ним Дрочера, что они вообще ушли, оставив Снейпа беззащитным. Он фыркнул — Снейп наверняка задал им хорошую трепку. Он был наименее физически уязвимым волшебником из всех, кого знал Гарри. А вот эмоциональное состояние было другим делом. Он задавался вопросом: что чувствовал Снейп и знал ли, что Гарри перевернет небо и землю, чтобы найти его?***
Аппарировав, Гарри пошатнулся, как будто приземлился на склоне холма, а не на ровном ухоженном газоне. Нечто тяжелое отпустило его джинсы, встряхнулось и ухмыльнулось. — Дрочер, — выдохнул Гарри. — Не делай так! Нас могло расщепить. — Неа, я тебе доверяю, — Дрочер понюхал воздух. — Где это мы? — В Малфой-мэноре. Я здесь, чтобы просить об услуге, так что, ради Мерлина, не груби никому, ладно? Иначе мне придется попросить Рона забрать тебя. — Я буду сладким как гребаный пирог. Обещаю. Гарри воздержался от закатывания глаз и направился к кованым железным воротам. Дрочер резво потрусил сбоку. Рядом что-то зашуршало, и Дрочер замедлился, вглядываясь в тень под тисовой изгородью. Внезапно он взвизгнул и бросился вперед прежде, чем Гарри успел его остановить. Раздался треск, и от изгороди метнулся белый павлин, волоча за собой растрепанный хвост, а следом появился Дрочер. Из его рта свисало шестифутовое перо. — Почти достал мудака! Гарри схватил его за шиворот и поднял с земли, поднося к своему лицу. — Это наш лучший шанс вернуть Снейпа, — прорычал он и хорошенько встряхнул тушку, подчеркивая свои слова. — И если ты все испортишь, я, черт подери, вышвырну тебя! — Ладно, ладно, я понял! — прохрипел Дрочер. — Прости, это животный инстинкт. Твою мать, не лезь в бутылку! Увлекся, больше не повторится! — Очень на это надеюсь, — предупредил Гарри и опустил его на землю. — А теперь заткнись и держись подальше от неприятностей. — Да, босс. Когда очередной павлин нагло перешел дорожку перед ними, Дрочер демонстративно его проигнорировал. Ворота были закрыты, и когда Гарри осторожно протянул к ним руку, то почувствовал слабое тепло. Щиты. Он вытащил палочку и отправил Патронуса с вежливым сообщением тому, кто был дома. Затем сел ждать, прислонившись спиной к одной из колонн, поддерживающих ворота.***
Из дремоты его выдернуло дерганье за рукав. — Эй, засоня, просыпайся, кто-то идет! — прошептал Дрочер. Гарри встал, стряхивая травинки с джинсов. — Что тебе надо, Поттер? — засунув руки в карманы, по другую сторону ворот стоял Драко Малфой. На его лице застыло выражение легкой скуки. Наверняка притворное. — Попросить об услуге. Малфой приподнял бровь. Что-то в этом жесте встревожило Гарри, пока он не понял, от кого тот его перенял. Напряжение, усталость и нервозность последних месяцев накатили скопом, и он еле подавил желание истерически рассмеяться. — Что за услуга? — насторожился Малфой. Гарри не мог его за это винить. — Слушай, могу я войти? — Если настаиваешь... Мерлин, Поттер, что ты делаешь вместе с одним из этих невоспитанных мелких монстров? — Ты это обо мне, напыщенный ублюдок? — с негодованием спросил Дрочер, распушившись и встав в позу, как кот при встрече с соперником. — Ты либо заткнешься, либо останешься здесь, — предупредил его Гарри. — Ладно, придурок. Держу язык за зубами. Гарри взял его под мышку, и Дрочер покорно повис, свесив голову и хвост. Малфой издал приглушенный звук, слишком утонченный для простого фырканья, и нацелил палочку на ворота. Створки распахнулись. — Тебе бы следовало хранить верность той добропорядочной снежной сове. — Она мертва, — коротко ответил Гарри. Он был рад, что Малфой не попытался выразить сочувствие, которого явно не ощущал. Малфой повел их к дому. Из дверного проема вышли два эльфа, левитируя перед собой набор обеденных стульев, сделанных из темного резного дерева и обитых зеленым атласом. — Хозяин, — пропищал один из них. — Стол тоже? — Да, — ответил Малфой, махнув рукой. — Избавьтесь от всего. В том числе от ковров и штор. Эльфы обменялись испуганными взглядами. — Но хозяин Драко, они веками были в семье Малфоев ... — Это не важно! — рявкнул Малфой. — Сожгите все! Не убирайте магией, не храните, просто вынесете, сложите в кучу и сожгите! — Но они бесценны! — завопил эльф. — Что скажет госпожа Нарцисса? — Она скажет делать что велят, Данди! Никто из нас больше не будет есть за этим столом и сидеть на этих стульях. Эльф всхлипнул и убежал, сваливая мебель в большую кучу перед входом. Малфой махнул рукой и спрятал руки в карманы своей тяжелой шелковой мантии. — Сейчас здесь бардак, — произнес он. Объясняя, а не извиняясь. — Как и во всем Волшебном мире, — сказал Гарри. Малфой пожал плечами. — Ну, входи. И не позволяй зверю пачкать пол. Дрочер дернулся, но Гарри предупреждающе сжал его. Внезапно тот вывернулся, вскарабкался ему на плечо и улегся вокруг шеи меховым воротником. Гарри чувствовал, как быстро стучит его сердце. Малфой привел их в небольшую комнату с кожаными креслами, письменным столом, книжными шкафами и картинами летающих лошадей. На стене висели в ряд гоночные метлы, и Гарри узнал ближайшую к двери. — Твой кабинет? — спросил он, чтобы хоть как-то нарушить неловкое молчание. — Да, — Малфой хлопнул в ладони. — Дарси, чай и печенье на двоих. Так что тебе надо, Поттер? — Северус Снейп отдал твоим родителям маленькие камушки, — сказал Гарри. Малфой казался искренне озадаченным, и он уточнил: — Они выглядят как кварцевая галька, и я не знаю, сколько их было. Волдеморт... — Малфой вздрогнул, и Гарри сжалился над ним, решив больше не повторять это имя, — попросил своих приспешников найти их. Однако он потерял к ним интерес, когда обнаружил след, ведущий к палочке Дамблдора. Снейп отдал несколько камней твоим родителям, несколько Эйвери, а остальные спрятал в Хогвартсе и своем старом доме. Очень важно найти их. — Зачем? — Это длинная история. — И почему я должен отдать их тебе? — в голосе было больше любопытства, чем упрямства, и Гарри подавил раздражение. — Ради Снейпа. — Это больше не имеет значения, не так ли? — Малфой отвернулся. Вошел эльф, поставил поднос на стол перед камином, поклонился и исчез. — Имеет, еще какое, — ответил Гарри. — Сейчас это самое важное на свете. Слушай, я прошу не из прихоти. Если хочешь, считай это выплатой Долга. Рука Малфоя дернулась, когда он потянулся за чайником, но он взял себя в руки и налил чай в хрупкую фарфоровую чашку. — Угощайся, Поттер. Ты говоришь, это достаточно важно, чтобы выплатить Долг? — Да. На этот раз Малфой громко фыркнул. — Ты даже не понимаешь, что такое Долг Жизни, да? — Нет, Малфой, основную идею понимаю. Жизнь зависит от того, найду ли я эти камни. — Чья? Твоя или одного из друзей? — Северуса Снейпа. Малфой поднес чашку ко рту, делая глоток, и чайная ложка тихо застучала о стенки. — Мы с мамой пошли забрать его тело из хижины, но не обнаружили никаких следов. — Да. — Где он? — Как бы я хотел это знать! Для этого нам нужны камни, нужны, чтобы вернуть его. — Его тело? Или ты солгал, сказав, что Нагайна убила его? — Мы вернулись за ним. — Так ты и сказал. — Мы вернулись за ним, Малфой. Гермиона использовала хроноворот, и мы взяли целебные зелья. Гарри увидел, как на бледном лице Малфоя появился слабый румянец, а его серые глаза сузились. — Если ты лжешь, Поттер, я с радостью прикончу тебя. — Он не врет, ты, манерный дрочила, — пропищал голос над ухом Гарри. — Он весь из себя такой искренний и благородный. Ты собираешься есть эту шоколадную дрянь или я могу взять себе?***
— Данди, — позвал Малфой. — Дарси, Дилли, идите сюда. Появились три эльфа в накрахмаленных наволочках, встав перед ними в ряд. Малфой махнул Гарри рукой. — Скажи, что ты ищешь, Поттер. — Камни, — сказал Гарри. — Блестящую кварцевую гальку примерно такого размера, — он сложил вместе большой и указательный пальцы. — Они очень ценные, поэтому должны быть спрятаны под охраной, и у них есть какая-то магическая сила. Эльфы посмотрели на Малфоя, и тот кивнул. — Все верно. Идите и найдите их! Стоящая с краю самая маленькая эльфийка сжала руками подол наволочки и заскулила, в то время как два других склонились друг к другу и зашептались. Малфой нахмурился, но Гарри шагнул вперед прежде, чем тот начал их ругать. — Что такое? — спросил Гарри, садясь перед ними на корточки. — Вы что-то знаете о них? — Они плохие, — проскулила Дилли, решительно кивая головой. — Они от злых эльфов! — Да, это они! — сказал Гарри. — Где? Дилли бросила испуганный взгляд на Малфоя. — Мне велено не говорить. Хозяин Люциус приказал мне забыть о плохих камнях и обо всех других драгоценных вещах! — Ты скажешь мне! — резко произнес Малфой. — Или пожалеешь! — Велено не говорить! — завопила она. — Не говорить и не показывать другим людям сокровища моего хозяина! — она начала бить себя по лицу, громко всхлипывая. — Останови ее! — закричал Гарри. Малфой вздохнул, но приказал: — Перестань себя наказывать, Дилли! Кто-то из вас может рассказать или показать нам? — двое других эльфов покачали головами, прижимаясь друг к другу и дрожа. — Плохо, Поттер, они вынуждены подчиняться приказам отца. Если я попытаюсь надавить, они просто поранят себя. Отец наверняка сделал это, чтобы уберечь ценности от других Пожирателей. Мы в тупике. Отец задержан Министерством, и пока он глава семьи, ни моя мать, ни я не можем отменить приказ. — Простофили, — раздался тихий голос из-под ног Гарри. — Им ведь приказали не показывать людям, где эти долбаные вещи, верно? Но кто сказал, что они не могут показать их прекрасному, умному, эрудированному животному? — Дрочер, ты гений! — воскликнул Гарри. Эльфы обменялись сомневающимися взглядами, а Дрочер сел на задние лапы, лучась самодовольством. — Да ты издеваешься! — воскликнул Драко с крайне оскорбленным выражением на лице. — Ты назвал своего фамильяра Дрочером? — Слушай, чувак, если тебе не нравится, заглохни! Твоя гребаная мать не учила тебя манерам? — Не смей оскорблять мою мать в ее собственном доме! — прорычал Малфой, вытаскивая палочку, которую Гарри вернул ему сразу после финальной битвы. — Прости, Малфой, — сказал Гарри, сжав ладонью челюсти Дрочера. — Он Джарви и ничего не может с этим поделать. И я велел тебе вести себя прилично, шерстяное несчастье! Дрочер сказал что-то слишком приглушенное, чтобы можно было понять, высвободил морду и сердито посмотрел. — Так мы собираемся искать эти блядские камни и возвращать старого крючконоса, или же будем весь день распивать чай и строить из себя идиотов? — Ты только что извинился, Поттер? — поинтересовался Малфой, потом пожал плечами. — Дилли, возьми это очаровательное создание к камням и позволь забрать их. — Да, хозяин, но хозяин Люциус разозлится. Это очень плохо! — Мне плевать, даже если ты упадешь от отчаянья. Это ради Снейпа, черт подери! — Увидимся! — сказал Дрочер и побежал за расстроенными эльфами. — Оставьте нам шоколадных пирожных, — крикнул он через плечо. Они допили чай с печеньем, и Малфой отправил Дарси за бутербродами и пирожными. Гарри нервничал, каждые несколько минут поглядывая на пустой дверной проем. — Не дергайся, Поттер, эльфы не съедят твою животинку. Им нужно справиться с чарами отца, прежде чем Джарви сможет что-то забрать. — Только бы с ним все было в порядке, — пробормотал Гарри, беря кусочек бисквитного торта. — Ага, я знал, что ты меня все-таки любишь! — Дрочер выскочил из-за кресла Гарри, сжимая в передних лапах маленький мешочек. — Как ты это сделал? — спросил Гарри, забирая добычу. Мешочек зазвенел, и Гарри почувствовал знакомые чары — будто скользкий жир просачивался сквозь непрочные волокна ткани. — Магия, дурында! Я волшебное существо, и у меня есть свои маленькие секреты. Держите, эльфийка сказала, что это охрененная мерзость. Если спросите, она явно была рада, что их забирают. Ты больше не будешь этот торт?***
Спрятавшись под мантией и держа Дрочера под мышкой, Гарри аппарировал в самый центр развязки Грейвли-Хилл. Он подошел к границе чар, и возникшая перед ним палатка, окруженная непрерывным движением, показалась чем-то потусторонним. Внутри за столом сидела Гермиона, склонившись над книгами и свитками, а Рон развалился на противоположном стуле, со скукой теребя перо. Они улыбнулись, когда Гарри поднял мешочек с камнями. — Одна партия готова, осталось три. Малфой рассказал, где живет Эйвери, хотя он не знает, убит тот, арестован или залег на дно. — Это замечательно, Гарри! — Гермиона была в восторге. — Гермиона разработала ритуал, чтобы попасть в холм фейри, — сообщил Рон. — Но идти придется только одному из нас. — Мне, — тут же сказал Гарри, и Гермиона вздохнула: — Да, мы боялись, что ты так скажешь. — У меня Старшая палочка и мантия, это должен быть я. Если что-то пойдет не так, вы придете на помощь. — Если что-то пойдет не так, я приведу семью, — мрачно сказал Рон. — Посмотрим, как эти козлы попытаются справиться с мамой, Биллом, Чарли и парочкой Валийских Зеленых. А если не сработает, Перси зазанудствует их до смерти. — Теперь дом Эйвери? — спросил Гарри, и Рон кивнул. Они разобрали палатку и аппарировали, заставив водителя грузовика Сэйнсбери резко остановиться и на ближайшей станции техобслуживания дважды проверить шины на прокол.***
Дом Эйвери находился на окраине деревни Грейт-Хэнглтон. У него был довольно запущенный вид — стены оплел плющ, а высокий сорняк почти задушил сад перед входом. Защитные чары оказались сильными, но простыми, и не могли противостоять силе Старшей палочки. Внутри пахло затхлостью и гнилью, напоминая Гарри о доме Батильды Бэгшот. — Надеюсь, здесь никто не умер, — пробормотал Рон, указывая палочкой на застывшую субстанцию, выплеснувшуюся из котла в камин. Гермиона сморщила нос. — Как мы найдем в этом бардаке камни? Стол и стулья были покрыты слоями старых газет, немытых тарелок, грязного нижнего белья, бутылок и пустых пачек сигарет. — Акцио волшебные камни! — оптимистично воскликнул Рон. Ничего не произошло. — Если на них все еще защитные чары Снейпа, они не доступны для призыва, — сказала Гермиона. — Придется искать. — Можете попытаться или же можете попросить о помощи единственного члена группы с чувством обоняния, — заметил Дрочер. — Ну конечно! — Рон хлопнул себя по лбу. — Я постоянно забываю! — Да я заметил, бля! — Дрочер, пожалуйста? Тот сел и почесал ухо. — Что, прости? — Пожалуйста, помоги нам найти камни. Дрочер засопел. Гермиона наклонилась к нему. — Прости. Видишь ли, мы просто привыкли сами со всем справляться. Не мог бы ты помочь нам вернуть профессора Снейпа? — Думаю да. Раз вы так мило просите, да и привязался я к старому козлу. Дрочер встряхнулся, опустил нос к земле и начал бегать постепенно расширяющимися кругами, громко шмыгая носом и время от времени останавливаясь, чтобы чихнуть и вытереть морду передними лапами. В конце концов они последовали за ним вверх по лестнице и вошли в ванную, сильно пахнущую застарелой мочой. Он поднялся на задние лапы и поскреб дверцу в деревянной панельной обшивке. Та распахнулась, открывая сваленную груду полотенец и постельного белья. Дрочер оглянулся через плечо. — Ну помогите же, черт подери. Гермиона с Гарри вытащили белье, и Дрочер принюхался. — Та же противная черная магия. Они здесь или я гребаный хомяк. Гермиона наложила диагностические чары, чтобы обнаружить защитные заклинания, Гарри снял их, а Рон убрал нижнюю полку. Под ней находился тайник с коробкой галлеонов, несколькими драгоценностями, старыми пергаментными свитками и мешочком с камнями фейри. Гарри осторожно забрал камни и восстановил чары. После минутного колебания он заменил стандартную версию с универсальным ключом на персональную, использовав магическую подпись, оставшуюся на остальной части имущества. — Изящное заклинание, приятель, — сказал Рон, когда они спускались по лестнице. — Хотя и пустая трата времени. Бьюсь об заклад, что он уже мертв. — Вот тут ты ошибаешься, мальчишка, — усмехнулся голос над ними. — Петрификус Тоталус! Они застыли, глядя как Эйвери выходит из спальни. — Зачем вы здесь? Воры? Акцио мое имущество! — ничего не произошло, чары на камнях блокировали призыв. Нетерпеливо цокнув языком, он выхватил мешочек из рук Гарри. — Ради Мерлина, это тебе для чего? Отвечай! Ты Гарри Поттер, верно? Я повеселюсь с тобой, мальчик. Империус! Зачем тебе камни? — Снейп, — сквозь зубы процедил Гарри. — Для Снейпа. — Этого предателя? Я думал, он мертв. Неважно. Давайте-ка переместим вас туда, где никто не найдет... А, мать твою! Он яростно затряс ногой, пытаясь сбросить вцепившегося в лодыжку Дрочера. Как только Эйвери сосредоточился на Империусе, Гарри почувствовал, как оцепенение проходит. Возможно, так случилось из-за быстрой последовательности параллельных заклинаний, или из-за того, что Петрификус бросили на троих одновременно, и чары получились слишком слабыми. Как бы там ни было, Гарри мгновенно разоружил Эйвери и освободил друзей. Прежде чем Пожиратель успел среагировать, Рон оглушил его, а Гермиона призвала веревки. — Спасибо, Дрочер, теперь можешь отпустить, — произнес Гарри. Дрочер отпрянул и сплюнул. — Бля! Не знаю, когда он мылся в последний раз, но на вкус отвратителен! — Что будем с ним делать? — спросил Рон. — Доставлю в Министерство и оставлю связанным в атриуме, — сказал Гарри. — Воспользуюсь мантией. — Я думала, ты невосприимчив к Империусу, Гарри, — заметила Гермиона. — Так и есть. Просто надеялся, что он приведет нас к другим Пожирателям. Но авроры все равно добудут из него информацию под веритасерумом. Скоро вернусь. Щиты Министерства были все еще опущены, поэтому Гарри положил вырубленного Эйвери у стола секретаря в приемной, оставил записку Кингсли Шеклболту, а затем, никем не замеченный, аппарировал снова. Гермиона, Рон и Дрочер ждали его в палисаднике Эйвери. — Следующий дом Снейпа, — сказал он. — Готовы? Они взялись за руки, он поднял Дрочера и представил себе место, в котором видел Снейпа и Лили Эванс, пойманных как мухи в янтаре в те времена, когда Снейп урывал мгновения счастья и надежды у серых реалий своей жизни. Гарри аппарировал их в грязный город на севере Англии.***
Снейп много лет практиковал полное подчинение Волдеморту, так же как и более тонкую и деликатную уступчивость Дамблдору. Поэтому изобразить смирение перед фейри было довольно легко. Они застигли его врасплох, и он не мог простить себя за это. Мигрень — не оправдание. Он знал, что Поттер придет за ним, и не мог понять, наполняла его эта мысль надеждой или страхом. Поттер был юным, неопытным, неуклюжим гриффиндорцем, чья бравада снова и снова подвергала его опасности. Но недавний опыт показал, что парень повзрослел. Его столь же юные товарищи продемонстрировали способности к исследованиям и планированию, а Поттер научился их слушать. Так что, на данный момент Снейпу оставалось лишь постараться выжить и избежать наихудших чар фейри.***
В Коукворте шел дождь. Холодная унылая морось, шлифующая мощеную мостовую и стекающая с карнизов красных кирпичных домов. У одних были заколочены окна, а другие сплошь покрывали строительные леса с рекламными баннерами местных застройщиков. — Похоже, район растет, — заметила Гермиона. — Эти старые ремесленные дома вновь востребованы. — Кто захочет жить здесь? — спросил Рон, скривившись и уставившись на огромную дымовую трубу мельницы, вырисовывающуюся над городом. — Маглы, — ответил Гарри. — Идем, это здесь. — Тупик Прядильщиков, — пробормотал Рон, когда они проходили мимо знака в конце узкой улочки. Гарри остановился напротив последнего дома. — Будь осторожен, приятель. Один Мерлин знает, какие неприятные заклинания здесь есть. — Не думаю, Рон. Снейп бы не хотел привлечь нежелательное внимание, ранив невинного почтальона. Он живет на два мира, как Гермиона и я... Дом виден, так что наверняка он оплачивает все счета и тому подобное. Входная дверь была заперта. Убедившись, что за ними никто не наблюдает, Гарри пробормотал «Алохомора» и, к его удивлению, дверь распахнулась. — Ничего себе, — произнесла Гермиона, глядя на книжные шкафы от стены до стены. — Лучше не трогай без разрешения Снейпа, — предупредил ее Рон. — Ты ведь его знаешь. Дрочер? Где ты? — Я чую гребаную крысу, — ответил тот, уткнувшись носом в выцветший комод. — Запах свежий? — с тревогой спросил Гарри. — Нет, сильный, но старый. — Петтигрю, — передернувшись, пробормотал Гарри. — Давай, попробуй учуять камни. Но будь осторожен, держу пари, у Снейпа повсюду яды и темные артефакты. Дрочер протяжно вздохнул, но начал водить носом по полу. Гермионе потребовалось некоторое время, чтобы разобраться, как открыть спрятанную за одним из шкафов дверь, после чего Дрочер принялся исследовать лестницу и ванную. Гарри заглянул в небольшую темную спальню с видом на задний двор. Перед мысленным взором предстал Снейп-подросток, лежащий на этой кровати и сбивающий мух палочкой. Несмотря на пыль и слегка застоявшийся воздух дом был опрятен, кровать аккуратно заправлена, а на подушке лежала сложенная ночная рубашка. Внутри что-то заныло при виде этого маленького кусочка жизни Снейпа без него самого, но если бы тот погиб, это чувство было бы еще невыносимей. Зная, что могущественный, выдающийся волшебник был не просто полукровкой, а родился в такой нищете, Гарри начал восхищаться им еще больше. — Давайте попробуем на кухне, — предложила Гермиона, когда Дрочер обнюхал обе спальни, проверив под кроватями и засунув нос в каждую щель. — Если он действительно хотел что-то спрятать, мы вряд ли это найдем, — хмуро сказал Рон. — Мы ведь говорим о Снейпе, он знает, как заставить вещи исчезнуть. — Но неужели он так старался скрыть камни фейри? Они не стоят таких усилий. — Готов поспорить, что их забрал Петтигрю, — сказал Рон. Гарри поднял заклинанием Дрочера, чтобы тот смог проверить верх старого эмалированного шкафа на кухне. Дрочер сунулся в ящик для хлеба, духовку, провел носом по краям треснувшего линолеума и по всем шкафам. — Ни хрена, — заявил он. Гермиона открыла заднюю дверь и выглянула наружу. Крошечный двор вмещал пару мусорных ящиков, натянутые бельевые веревки и горшки с кулинарными травами: зеленым луком, розмарином, мятой и шалфеем. Дрочер вышел под дождь, внезапно остановился и принюхался. Затем пересек бетонный двор и встал на задние лапы, упершись передними в кирпичную стену, отделявшую участок Снейпа от соседнего. — Попался! — азартно воскликнул он. Гарри поднял его, и тот приник мордой к щели между кирпичами. — Умный старый козел, не так ли? Они за этим кирпичом. Гарри Старшей палочкой призвал кирпич, открывая полое пространство, увеличенное чарами расширения. Защита оказалась значительно неприятнее, чем в доме Эйвери. Первая попытка Гермионы снять ее чуть не привела к неприятным последствиям, если бы Гарри в качестве меры предосторожности не использовал Протего. Однако самые худшие проклятья защищали сейф и ряд свернутых пергаментов, к которым они не прикоснулись. Гермиона была права — Снейп не потрудился оградить камни чем-то слишком опасным. Старшая палочка сломала щиты и убрала проклятия, а потом Гарри вложил кирпич на место и перед уходом бросил на дом охранные заклинания. — Хогвартс, — сказал он. Они вновь взялись за руки и аппарировали в вестибюль школы.***
Оказалось, что большинство студентов и сотрудников уехали домой. Хогвартские эльфы передвигались маленькими группами, убирая завалы, меняя портреты и выправляя вмятины на доспехах. Сосредоточенные на работе, они не обратили внимания на Рона и Гермиону. Гарри же с Дрочером скрывались под мантией. Горгулья вновь стояла на месте, но лишь мельком взглянула на них, когда они начали подниматься по лестнице. — Не слишком ли просто? — пробормотал Рон, стуча в кабинет директора. Когда ничего не произошло, он осторожно толкнул ее, держа палочку наготове. Кабинет оказался пуст. Через окна просачивался бледный дневной свет, портреты вяло двигались в рамах. — Вернулись, мои юные друзья? — дружелюбно спросил Дамблдор. — Как все прошло? — В другой раз, профессор, это долгая история, — ответила Гермиона. — Сначала нам нужно решить проблему с дикими эльфами. — Фейри, — задумчиво произнес Дамблдор. — Да, хитрые создания, очень хитрые. Будьте осторожны. — Директор, вы знаете, где профессор Снейп спрятал камни фейри? — Честное слово, мисс Грейнджер, вы времени не теряли! Дорогие, прошло несколько лет с тех пор, как я рассказал Северусу, как добыть камни. — Вы велели ему забрать их, да? — спросил Гарри, снимая мантию и опуская Дрочера на пол. — Да, конечно, Гарри! Думаю, он последовал моему совету, отследив фейри до их любимого места для купания и украв камни, пока королева Маб была в воде. Очень изящная шпионская работа. — Дать фейри повод убить его! — возмутилась Гермиона. — Нет, моя дорогая, он должен был отдать камни Волдеморту, переведя тем самым гнев короля Элда на Темного лорда! — Где он прятал камни, которые держал здесь? — довольно резко спросил Рон. — Я ожидал, что Северус будет в безопасности, обычно он следовал моим указаниям. Судя по слабому сопению и цоканью когтей, Дрочер принялся нарезать круги по кабинету. — Здесь повсюду всякая дрянь, — сказал он, вытянувшись, чтобы осмотреть в углу старый насест Фоукса. — Джарви?! — негодующе воскликнул Дайлис Дервент. — Уберите эту мерзкую тварь! — Отвали, девка. Я на задании, — Дрочер высунул язык и поднял переднюю лапу с двумя вытянутыми когтями. Рон безуспешно попытался подавить смех. — Не думаю, что они здесь. — Вы найдете их за той дверью, в личных комнатах директора, — тихо произнес Финеас Найджелус Блэк. — Финеас! — воскликнул Армандо Диппет. — Позор! — Мы обязаны помочь нынешнему директору, — ответил Финеас. — И им все еще является Снейп, — он скрестил на груди руки. — Лишь потому, что он слизеринец... — Я никогда не упоминал факультеты... — Это и не нужно. Было очевидно... — О, ради бога! — воскликнула Гермиона, и они пересекли кабинет, подходя к двери. Конечно, та была заперта, но с треском распахнулась, когда Гарри бросил Алохомору Старшей палочкой. Портреты начали спорить, на самом ли деле он использовал палочку Дамблдора и что это говорило о его душевном состоянии. — Я думал, вы, херы, должны помогать директору, — с отвращением произнес Дрочер. — Но от вас столько же пользы как от жидкого пердежа в снежную бурю! — Все правильно, Дрочер! — одобрил Рон. — Пошли они, — пробормотал тот, снова опуская нос к полу. — Кретины. Камни нашлись в книжном шкафу, в коробке, замаскированной под книгу «Тайные Эликсиры и Вероломные Зелья. Магистерский трактат о философии зелий» автора Диогена Драбла. — Жалко, — произнесла Гермиона. — Я бы с удовольствием его прочла. — Если нам удастся вернуть Снейпа, уверен, он даст тебе оригинал, — заверил ее Рон. — Пошли! Гарри последовал за друзьями обратно в кабинет, проверяя, что Дрочер бежит рядом, и поэтому врезался во внезапно остановившихся Рона и Гермиону. — Мистер Поттер, право, я думала, что вы уже достаточно втягивали друзей в неприятности, — заметил очень знакомый голос. — О, мать вашу, что, опять? Могу я вцепиться ей в ногу? Могу? Ну пожалуйста! Гарри взял Дрочера на руки. — Не думаю, что это хорошая идея. Это временный директор, профессор Макгонагалл. — Скорее больше, чем «временный», мистер Поттер, — сухо сказала она. — Итак, что вы задумали на этот раз? Разве вы не понимаете, что все беспокоятся, чуть ли не с ума сходят... — Мне очень жаль, профессор, — сказал Гарри, обходя Рона с Гермионой и зажимая морду Дрочера. — Вы просто снова должны нам поверить. Это ведь сработало в прошлый раз, верно? Она сузила глаза и посмотрела на него. Гарри почти слышал, как скрежетали шестеренки в ее мозгу. — Вы сказали «временный директор», мистер Поттер? — Гарри кивнул. — Портрета нет, в хижине не оказалось ни тела, ни признаков борьбы... что случилось с профессором Снейпом? — Вот это мы и пытаемся выяснить, — мрачно ответил он. — Но вам не нужно делать все самим! Позвольте созвать Орден... — Простите, но у нас нет времени и, честно говоря, мы никому не доверяем, — сказала Гермиона. — Мисс Грейнджер, я удивлена вашим... — Макгонагалл покачала головой и подняла руку. — Нет, прошу прощения. Вы правы, не доверяя всем, кто интересуется Северусом, хотя мне и грустно это признавать. Он нажил много врагов с обеих сторон. — Пожалуйста, не стойте на нашем пути, — попросила Гермиона. — А если буду, вы все равно пройдете, не так ли? — Да, — ответил Рон. — Простите. — Винки, — резко произнесла Макгонагалл, и рядом с ней появилась маленькая эльфийка. — Возьми на кухне холодное мясо, сыр, хлеб, салат, пирог, фрукты и бутылку тыквенного сока и немедленно принеси сюда в корзине для пикника. Винки исчезла. — Очень любезно с вашей стороны, профессор, — сказала Гермиона. — В замке много еды. Эльфы убеждены, что лучший способ поднять нам настроение, это раскормить до полной неподвижности. Мистер Уизли, я надеюсь, что ваша затея стоит тревоги и стресса, которым вы подвергли свою семью. Рон глубоко вздохнул. — Знаю. Я попросил Луну передать отцу, что со мной все в порядке. — Боюсь, что мисс Лавгуд не считают точным источником информации. — Да, ну, можете передать отцу, что я вернусь как только смогу? Нам жаль, что все расстроены, но мы с Гермионой не бросим Гарри, а он считает, что обязан профессору Снейпу, так что вот так. — Рон слегка пожал плечами. — Мы должны помочь, хоть он и мерзавец. Снейп, не Гарри. — Мы все обязаны Снейпу, — сказал Гарри. — Он прошел через ад, и мы не можем его бросить. Гарри почувствовал жуткий жужжащий звук, словно кто-то подражал завывающей скрипке. Он посмотрел вниз — Дрочер невозмутимо встретил его взгляд и дернул мордой, встопорщив усы. Резкий хлопок просигнализировал о возвращении Винки с большой плетеной корзиной, которую Гермиона уменьшила и убрала в свою сумку. — Вам нужно идти, — сказала Макгонагалл своим обычным сухим тоном. — Я жду на ужин Помону, Горация и Филиуса, если не поторопитесь, столкнетесь с ними на лестнице. — Без проблем, — сказал Гарри, взмахивая Старшей палочкой. — Аппарируем отсюда. Трио взялось за руки. Дрочер испуганно пискнул, и они исчезли в пустоте.***
— Камни фейри? — спросила Гермиона, читая лист пергамента. — Да. — Инструкции к ритуалу? — Да. — Старшая палочка? — Да. — Мантия? — Да. — Фальшивый галлеон для экстренных сообщений? — Есть. — Согласно «Ежегодному календарю непредвиденного и невидимого» Придиры, фейри должны быть там до следующей темной луны. — Гермиона кивнула в сторону невзрачного низкого холма, рядом с которым они стояли. — Поверю на слово. — Гарри спрятал мантию в карман и вытащил Старшую палочку. Потом наклонился и поднял Дрочера. — Вот, держите его. Иначе попытается увязаться за мной. — Пидор, — высказался Дрочер. — Да ладно, не глупи. Ты знаешь, насколько я полезен! — Нет, это не визит к Драко Малфою, — возразил Гарри. — Я не прощу себе, если тебя убьют. — Не волнуйся, мы его удержим, — заверила Гермиона. — Удачи, Гарри. Не забудь отчитываться каждый час, иначе мы пойдем за тобой! — Хорошо. — Гарри глубоко вздохнул, еще раз прочел инструкцию и начал двигаться по спирали против часовой стрелки вокруг холма, сосредоточившись на убежище фейри. Сначала, топча овечий помет и лютики, Гарри решил, что Гермиона ошиблась и что холм был, скорее всего, просто доисторическим могильным курганом — не более двух футов в высоту и восемь или десять в длину. С каждой стороны стояли на страже кусты боярышника, их светло-розовые цветы сияли под вечерним солнцем. Однако чем дольше он шел, постепенно сужая круги, тем больше начинало казаться, что холм увеличивается или же сам Гарри уменьшается в размерах. Проходя мимо друзей в первый раз, он увидел, что Рон обнял Гермиону. Дрочер сидел на его шее, упершись передними лапами в макушку и наблюдая за Гарри. Розовые цветы боярышника светились все ярче, а маргаритки и лютики в лучах заходящего солнца постепенно превращались в искры золота и серебра. Гарри уже не слышал звуки далеких машин, лишь разноголосое пение птиц, долетающее из соседних лесов и живых изгородей. Он не осмеливался оглянуться, чтобы проверить, там ли еще Гермиона и Рон, да и наверняка он уже ушел достаточно далеко, чтобы их увидеть. Когда он замкнул круг, ничего, казалось, не изменилось между одним шагом и другим, однако теперь холм был достаточно высоким, чтобы встать между ним и закатом, отбрасывая длинную тень на луг. А когда Гарри наконец завершил спираль, подойдя к холму вплотную, тот целой горой возвышался над его головой. Внезапно Гарри увидел зияющий темный вход, освещенный мерцающим светом факелов. Сделав глубокий вдох, Гарри вошел внутрь. Его ладони вспотели, и он на всякий случай выставил вперед Старшую палочку. Взгляду открылся огромный зал, в центре которого горел огонь, отбрасывая красные и черные тени на низкие стены. Множество фигур сидело за столами на простых деревянных скамьях, и они все повернулись к нему, молчаливые и настороженные. Это были фейри. Он видел легкое сходство с домовыми эльфами, но эти существа были стройными и угловатыми, с узкими плечами, высокими скулами и темными, жесткими глазами. Они не казались карикатурными уродцами, как домовые эльфы, а от их магии дрожал воздух. Она пахла осенью, костром, дыней и ежевикой. — Гость, — произнес голос. — Добро пожаловать, незнакомец. Подойди и присоединись к нашему пиру, — говоривший поднялся на ноги. Это был самый крупный из фейри, ростом где-то в пять футов, одетый в накидку из шкур разных животных. Гарри смог разглядеть хвост лисицы и полосатую маску барсука. Голос эльфа был хриплым и сладким, переливающимся, как музыка флейты. — Спасибо, — поблагодарил Гарри. — я пришел, чтобы вернуть то, что принадлежит вам. — Мне? — эльф развел руками. — Тогда тем более добро пожаловать! Я Аарон, король Элда. Что, скажи на милость, у тебя может быть моего? Гарри поднял мешочек с камнями фейри и прикоснулся к нему Старшей палочкой, снимая скрывающие чары. Он еле сдержался, чтобы не бросить мешочек на пол. Магия камней казалась одновременно горячей и холодной, как лед, обжигающий руку, и почти такой же зловещей как магия Темных гримуаров из библиотеки Блэков. Ближайшие к нему эльфы тихо зашипели и наклонились ближе, будто принюхиваясь к камням. — О, — пробормотал король. — Свадебные камни, приданое моей королевы, — он пересек зал, остановившись в четырех футах от Гарри, поднял руку и поманил пальцем. Мешочек плавно переместился в его ладонь. Король заглянул внутрь и улыбнулся Гарри, обнажив похожие на клыки грызунов зубы.— И ты, без сомнения, хочешь чего-то взамен? — Северуса Снейпа. Король поднял голову и внимательно посмотрел на него. — Ты имеешь в виду того, кто украл камни? — Да. Я хочу его назад. — И почему я должен вернуть его? — Из-за договора, Ваше Величество, договора, который скрывает ваши дома от маглов в обмен на ваше невмешательство в волшебный мир. Король медленно кивнул. — Да, договор. Тот самый, который, по сути, нарушил твой Снейп? — Да. — Понимаю... А что, если я скажу, что моя королева полюбила этого Снейпа? Что она хочет его оставить? — Тогда мы будем считать договор расторгнутым, Ваше Величество. Вы больше не будете скрыты. — Вы? Или просто ты? Очень молодой волшебник, по крайней мере, мне так кажется. Молодой, неопытный, невежественный... — он высунул кончик языка, облизав тонкие губы. — Ребенок? — Не совсем, — сказал Гарри. Король щелкнул пальцами. По всему залу пронесся шорох, фейри подняли готовые к стрельбе луки. Среди напряженной тишины послышался тихий скрип натянутого дерева. Гарри только успел наложить невербальное Протего, когда король рассмеялся и махнул рукой. Со всех сторон в щит врезались стрелы. Чувствуя, как Старшая палочка вибрирует словно живое существо, Гарри собрал все силы и ответил проклятьем, заставляющим снаряды возвращаться обратно. Фейри, еще мгновение назад насмешливо обнажавшие острые зубы, теперь были вынуждены прятаться от своих собственных стрел. Конечно, стрелы были перевернуты, наносили удары тупыми концами, да и оперение значительно их тормозило, но, тем не менее, они вызвали ряд незначительных травм, когда фейри сталкивались со своими соседями или спотыкались в спешке о скамьи. Мгновение король смотрел на него, игнорируя подданных, восстанавливающих силы и гневно шипящих на Гарри, затем резко повернулся к помосту у дальней стены зала и произнес: — Моя госпожа Маб, я приказываю вам вернуть волшебника Северуса Снейпа этому... парню. Его королева была почти такой же высокой, как и король. Она встала, и по ее плечам и спине заструилась черная мантия. Через мгновение Гарри понял, что это волосы — такие длинные, что волочились по земле. — Я люблю его, — сказала она еще более мелодичным голосом — пикколо к его флейте. — И все же я велю вам отдать мальчику то, что он хочет. Она как ребенок раздраженно топнула ногой, вскинула голову (на мгновение напомнив Гарри Флер) и скрылась в тени пещеры. — Пока она ведет волшебника, не присоединишься ли к нашей трапезе? — спросил король. — У нас есть пирожные из чудесной белой муки, вино из черной смородины, жареная птица и спелые фрукты. — Звучит восхитительно, — осторожно произнес Гарри. — Но мои друзья ждут меня и ужасно расстроятся, если услышат, что я пировал без них. — Почему бы не позвать их? — острозубо улыбнулся король. — Вы все можете к нам присоединиться. — Мы бы не хотели доставлять вам столько хлопот, сир. Король провел рукой по своей меховой накидке, теребя нечто, смахивающее на голову выдры. Она напомнила Гарри Дрочера, и он подавил дрожь. Затем Аарон кивнул в дальнюю часть зала, и Гарри увидел приближающуюся королеву, а за ней медленно бредущего Снейпа. Тот коротко кивнул, взглянув на Гарри, и тут же отвел глаза. Его взгляд казался бессмысленным, как у животного — должно быть, он полностью отгородился щитами окклюменции. Что же фейри сделали с ним? — Благодарю вас, сир, — сказал Гарри, и король наклонил голову. Королева Маб присела в легком реверансе — формальный жест, не сочетающийся с ее поджатыми губами и презрительным взглядом. Она отвернулась и отправилась к своим дамам за дальним столом. По пятам, словно черный плащ, струились ее волосы. Король Аарон указал на темный дверной проем, за которым наступала ночь. — Доброй ночи и прощайте, — произнес он. Гарри вышел наружу, Снейп, слегка отстав, последовал за ним. Пройдя полдюжины шагов, Гарри оглянулся и увидел, что холм вновь погрузился в землю, а дверь исчезла. Снейп казался тенью на фоне черного неба, с плеч тяжелыми складками спадала мантия. Гарри не знал, сколько прошло времени, ждут ли еще друзья, и не мог поверить, что обошлось без жертв. Тут он услышал зовущие его голоса и поспешно направился в их сторону. Гермиона обняла его, и он стиснул ее в ответ, вдыхая знакомый аромат духов. Дрочер бился в руках Рона. — Ну уж нет, уймись, глупое животное, — смеясь, произнес Рон. — Пойдем туда, где сможем отдохнуть и поесть, прежде чем ты залижешь их до смерти! — Площадь Гриммо, — тотчас сказал Гарри и повернулся к Снейпу. — Профессор, с вами все в порядке? В слабом зареве заката лицо Снейпа казалось ужасно бледным. Он открыл было рот, чтобы заговорить, поднес руку к горлу и кивнул. — Сэр? Что они с вами сделали? — немедленно спросила Гермиона. Он отмахнулся от нее — властный и такой чисто снейповский жест, что он больше обнадеживал, чем обижал. Пребывая в легкой эйфории после одержанной победы, Гарри взял его за рукав. Снейп посмотрел на его руку на своем предплечье, но не сделал ничего, чтобы ее сбросить. Они взялись за руки, и Гарри аппарировал их в Лондон.***
Окклюменция была единственной надеждой Снейпа, окклюменция и упрямая живучесть, удерживающие его все эти годы. Его щит не дрогнул, разум оставался его собственным ... ведь так?***
В прихожей было пусто, никаких пыльных призраков Дамблдора — видимо, проклятье убрал один из членов Ордена или повлияло поражение Волдеморта. Рон опустил Дрочера на пол, и тот немедленно начал принюхиваться. — Докси? — спросил он, прищурившись, его усы дрогнули. — Я чую гребаных докси? — Да, эта пакость здесь повсюду, — ответила Гермиона. — Ату! — взвизгнул он и побежал вверх по лестнице, крича: — Эй, ублюдки, я иду, спасайте свои чертовы задницы! Портрет миссис Блэк проснулся и начал кричать в ответ. — Во всяком случае, он намного полезнее, чем тупая крыса, — сказал Рон, улыбаясь. — Назначим их с Живоглотом ответственными за борьбу с вредителями. — Мы распакуем на кухне корзину для пикника и поставим чайник, — предложила Гермиона. Рон кивнул и взял ее за руку. — Да, и посмотрите, здесь ли Кричер, он мог уже вернуться из Хогвартса, — сказал Гарри. — Пойдемте, профессор, устроим вас в комнате. Молчание Снейпа беспокоило его больше, чем он хотел признавать. Что сделали фейри, чтобы усмирить этот язвительный язык? Неужели он так сильно кричал, что сорвал горло? Снейп выглядел нормально, ну, нормально для болезненно-желтого, слишком худого волшебника с крючковатым носом. Он нетерпеливо махнул рукой и последовал за Гарри на второй этаж. Не желая заселять его в комнату Сириуса и не зная, какие были отношения между ним и Регулусом, Гарри выбрал одну из старых комнат для гостей. Он зажег взмахом палочки свечи с камином, и повернулся лицом к своему профессору. — Принести вам целебных зелий или хотите, чтобы вас осмотрела мадам Помфри? — спросил он. То, что произошло дальше, заставило его онеметь. Снейп шагнул вперед, оказавшись всего в паре футов от него, и упал на колени, опустив голову. Движение показалось грациозным и привычным. Вокруг по грязному ковру ореолом раскинулась мантия. Шокированный, Гарри уставился на него. Что, черт возьми, с ним случилось? Это был Снейп, Снейп, никогда не относившийся к Гарри иначе, чем с тонко завуалированным презрением, перемежающимся вспышками ярости. Почему он вел себя так, будто Гарри был ожившим Волдемортом... ох. Ох. Испачканные никотином пальцы потянулись вверх и начали расстегивать джинсы Гарри. Прохладная и умелая ладонь сомкнулась на члене, и тот под воздействием неожиданного контакта начал подниматься. Гарри открыл рот, но, как и Снейп, не смог произнести ни единого слова. Похоже, Снейп точно знал, что делает, и, чем бы это ни было, это оказалось очень приятным. Волнующим, шокирующим, совершенно неожиданным, порочным, неправильным и восхитительным. Таким же сводящим с ума, как полет на метле в грозу. Пальцы скользнули к основанию члена и нежно приподняли мошонку, слегка сжав. Гарри чуть не упал. Нужно было запротестовать, остановить, со Снейпом явно что-то не то! Дикие эльфы умели накладывать Империус? Разве он не использует человека, действующего не по своей воле? Снейп наклонился ниже и взял член Гарри в рот. Тот стиснул зубы и запустил пальцы ему в волосы: порочный язык толкнулся в щель, обернулся вокруг ствола, окутывая влажным жаром, засасывая на небеса. — Ох, блядь, — всхлипнул он. — Снейп, черт... Он сейчас кончит, он должен кончить в этот умелый рот, хотел этого Снейп или нет... он не мог удержаться. Что-то завизжало как баньши и врезалось в Снейпа, сбив его с ног и освободив член Гарри. Ошеломленный Гарри пошатнулся и опустил взгляд на Дрочера, вцепившегося в шею Снейпа. Это были не игривые укусы, символизирующие привязанность, Дрочер наносил серьезные раны и с такой силой рвал бледную кожу, что та ужасными лоскутами свисала с обнажившихся мышц. Гарри закричал и попытался отодрать зверя от сопротивляющегося, но до сих пор молчавшего Снейпа. На лестнице загрохотали шаги, и в комнату ворвались Рон с Гермионой. Дрочер продолжал вгрызаться в плоть, сверкая белыми клыками в свете свечей. Гермиона закричала, выхватила палочку и бросила Петрификус Тоталус. Дрочер повалился на пол и застыл, но все равно буквально источал ярость. — Что, мать вашу, происходит? — спросил Рон, осматривая Гарри, пытавшегося убрать обмякший член обратно в джинсы, Снейпа, бьющегося в конвульсиях на ковре, и окаменевшего Дрочера. — Он что, спятил? — Н-нет к-крови, — пролепетала Гермиона, указывая на Снейпа. — Нет крови! Почему он не истекает кровью? Гарри вытащил Старшую палочку и произнес Фините Инкантатем. Дрочер поднялся на ноги и встряхнулся, а Снейп широко раскрыл рот в беззвучном крике. Рот открывался все шире и шире, пока не превратился в зияющий провал, а потом Снейп сморщился и постепенно усох, оставив вместо себя на ковре пучок цветущих веток боярышника, перевязанных прядью черных волос. Гарри тяжело опустился на кровать. Гермиона глубоко вздохнула: — Думаю, нам не помешает чашка хорошего чая, — произнесла она дрожащим голосом. — Ну кухне есть огневиски, дружище — добавил Рон. — Чтоб меня, — заметил Дрочер. — Тебя, блядь, ни на минуту нельзя оставить одного, да?***
— Двойник, — сказала Гермиона, осматривая лежащий на столе пучок веток. — Также известный как доппельгангер или подменыш фейри. Фейри славились тем, что забирали человеческих младенцев и заменяли на подменышей. Конечно, в случае с ребенком требовалось гораздо больше времени, чтобы заподозрить неладное. Матери обычно понимали, но чаще всего им никто не верил. — Да, ну, он был немного странным, — пробормотал Гарри, обхватив ладонями кружку горячего чая. Он кивнул Рону, и тот подлил ему лекарственную дозу огневиски. — Как и ты, — мрачно сказал Рон. Гарри вздохнул. — Знаю. Я был в шоке. — Похоже на то. — Рон, — сказала Гермиона, беря его за руку. — Ты ведь знаешь, что между Гарри и Джинни все кончено? — Но я не... — запротестовал было Гарри. Гермиона посмотрела на него со своим обычным терпеливым, все понимающим выражением, и он демонстративно закатил глаза. — Что? — Гарри, ты целую вечность был зациклен на Принце-Полукровке. — Я даже не знал, что это Снейп! — Ты смотришь на него, — сказала она. — Твой взгляд постоянно следует за ним. — Да, ну, не похоже, что из этого что-нибудь выйдет. Это признание удивило его самого больше, чем шокировало Гермиону или даже Рона. — Почему нет? — Он никогда не смотрит на меня. — Именно. — Гермиона откинулась на спинку стула и взяла кусочек сыра. — Он очень тщательно старается не смотреть на тебя. Так тщательно, что это похоже на отрицание. Кроме того, — она вновь наклонилась вперед. — Фейри не могут вложить в двойника что-то новое, лишь то, что уже есть в оригинале. — Что? — выдохнул Гарри, ужин был забыт. — Ты хочешь сказать, Снейп хотел бы?.. — Эта тварь не могла сделать ничего из того, к чему не был бы готов оригинал. — Я должен вернуть его, — произнес Гарри. — То есть, должен все равно, я бы и без этого... не зная... о, черт! — он потер ладонями лицо, чувствуя, как царапается щетина. — Мы не можем оставить его там! — Конечно, нет, дружище, — Рон потянулся и схватил ломтик фруктового пирога. — Значит, завтра с утра? — В следующий раз возьмите кого-нибудь с мозгами, — сказал Дрочер с пола, обгрызая последние куски мяса с окорока. — Кого-нибудь с гребаным обонянием! Идиоты.***
Гарри решительно пересек влажное от росы поле, Гермиона с Роном следовали за ним по пятам, сбоку бежал Дрочер. На свою последнюю встречу с Волдемортом Гарри отправился преисполненный фатальной решимостью, но на этот раз им управляла чистая ярость. Тем не менее, он был достаточно разумен, чтобы не позволить гневу взять над ним верх и привести к гибели. Этот урок он усвоил много лет назад. Он направил Старшую палочку на пологий склон и выкрикнул «Алохомора». Холм с рокотом увеличился, и открылся темный проем входа. Изнутри послышались высокие голоса и тихий, но отчетливый звук натянутых луков. Не замедляя шага, Гарри бросил Протего. — В чем дело? — спросил король, когда они вошли внутрь. — Как ты смеешь входить в Элд без ритуала? — Вы обманули меня, — ответил Гарри. — Вы нарушили договор! Никакого намеренного вмешательства в волшебный мир, помните? Вы отдали мне не Снейпа, а двойника, — он бросил пучок веток на пол. Король вскинул голову. — Моя леди? Это правда? Королева подняла длинную прядь волос, медленно извлекла из нее лепестки боярышника, а затем улыбнулась королю. — Я не подписывала никакого договора, — плавно произнесла она. — И думала, что он меня не касается. — Значит, вы даже не можете говорить от имени своих людей? — спросил Гарри. Король Аарон вздохнул и наставил палец на королеву Маб. — Верни волшебника, — приказал он. Она стиснула руками край стола и наклонилась вперед, обнажив зубы и шипя от ярости. Трансформация поражала, будто избалованный домашний питомец внезапно превратился в рычащую дикую кошку. Король оскалился в ответ, и на мгновение Гарри показалось, что они сойдутся в схватке. Однако королева Маб медленно отступила, тяжело дыша, повернулась и отрывисто махнула окружавшим ее фейри. Несколько из них скрылись в тени и через мгновение вернулись, волоча Снейпа за руки. Он едва мог стоять. Даже в тусклом свете костра его лицо выглядело изможденным и серым от усталости, глаза, казалось, провалились в темные провалы глазниц, и ему явно не помешала бы бритва. Он впился взглядом в Гарри и прохрипел: — Давно, черт подери, пора! Гарри посмотрел вниз. — Дрочер? Проверишь его? Дрочер вприпрыжку кинулся вперед, принюхался к ноге Снейпа, а затем принялся вскарабкиваться по нему, как по дереву, чтобы залезть на плечо и лизнуть в ухо. Снейп несильно хлопнул его рукой. — Благодарю вас, — формально произнес Гарри, кланяясь королю. — Прошу прощения, — вмешалась Гермиона и прочистила горло, когда фейри перевел взгляд на нее. — Нужно что-то сделать с договором. Вы не относитесь к нему серьезно, не так ли? Если мы должны соблюдать его, следя за тем, чтобы маглы и волшебники не трогали вас, это должно работать в обе стороны, верно? Аарон с удивлением уставился на нее, будто не ожидал, что она вообще умеет говорить, а затем протянул руку. — Договор, — тихо сказал он. Из глубины зала появился фейри, неся обеими руками свиток пергамента, и отдал его королю. Аарон смел деревянную посуду с ближайшего стола и развернул на нем свиток. Гермиона опустила на него взгляд, и у нее перехватило дыхание. Договор был написан на латыни аккуратным вычурным почерком. Внизу виднелись три ржаво-коричневых подписи. Прищурившись, Гарри прочел имена: Альберик Рекс, Альториус Рекс и Мевринус Амвросиус. — Мой отец, — сказал Аарон, постукивая желтым ногтем по первой подписи, — король людей и волшебник, — продолжил он, переводя палец ко второму и третьему именам. — Нам нужно подписать его вновь, — произнес Гарри. Он услышал, как Гермиона громко сглотнула. — Он подписан кровью, — прошептал Рон. — Кровью Мерлина. — И Артура, — тихим благоговейным тоном согласилась Гермиона. — Поттер, не смейте ничего подписывать, не проверив на магические узы или проклятия, — хрипло произнес Снейп. Гермиона ахнула и залезла в сумку. — Простите, сэр, я принесла ее вам, — она протянула ему палочку. Он взял ее, медленно провел пальцами по всей длине, а затем нацелил на свиток и применил несколько невербальных заклинаний, засверкавших на пожелтевшем пергаменте как новогодние гирлянды. — Магия древняя и запутанная, — сказал он, пряча палочку в рукав. — Однако, никаких неблагоприятных личных последствий для любого подписавшего не предвидится. — Вы тоже должны подписать, — произнес Гарри, глядя на него, но Снейп покачал головой. — Вы трое, — он закашлялся и прижал руку к груди. — Чистокровный, маглорожденная, — он указал на Рона с Гермионой, — и воплощение силы, — он вновь взглянул на Гарри. — Мерлин подписывал палочкой, — сказал король. Снейп кивнул. Гермиона посмотрела на Аарона, ответившего высокомерным взглядом. Он умудрялся смотреть на нее сверху вниз, хотя она была на несколько дюймов выше. — Вы были там? — спросила Гермиона. Он ухмыльнулся, словно она задала глупый вопрос. Аарон протянул руку и ткнул ногтем правого указательного пальца в ладонь. В образовавшемся надрезе медленно налилась капля яркой пунцовой крови. Он окунул в нее ноготь и написал внизу пергамента: Аарон, король Элда. Гермиона трансфигурировала ветку боярышника в наконечник пера, прикрепила к палочке и извлекла из большого пальца каплю крови, чтобы подписать свиток. Гарри и Рон сделали то же самое. Направив палочку на договор, Гермиона произнесла заклинание удвоения, схватила копию и спрятала в сумке. — Для отчетности, — с милой улыбкой сказала она. Аарон вручил пергамент подчиненному, и тот взмахнул им, чтобы высушить кровь, а затем осторожно свернул. — Теперь мы можем уйти? — осведомился Дрочер с плеча Снейпа. — Пока этот старпер не рухнул здесь замертво. — Идите, — велел король и отвернулся, скрестив на груди руки — жест, означавший бы волнение у любого нормального существа. Однако королева Маб все еще не сводила сердитого взгляда со Снейпа. Внезапно она протянула к нему руку и провозгласила: — Никогда в жизни ни одна женщина не захочет прикоснуться к тебе с любовью! Таково мое проклятье! С удовлетворенным видом, будто одержала победу, она села на свое место и начала аккуратно отщипывать пальцами мясо жареной птицы. Они направились к выходу. Гарри держал Старшую палочку наготове, прикрывая отступление, но фейри, казалось, потеряли к ним интерес. — Что они сделали с вами? — спросил Гарри, как только они вышли в раннее утро. — Да, выглядишь дерьмово, — любезно подтвердил Дрочер. Снейп моргнул, пытаясь приспособиться к свету. — Я не прикасался в их царстве ни к еде, ни к питью, Поттер, потому что не хотел там остаться на ближайшие сто лет. — Тогда давайте доставим вас домой, — сказал Гарри и аппарировал их всех на Гриммо, стараясь подавить слезливую улыбку, так и норовящую расплыться на лице***
— Готова поспорить! — воскликнула Гермиона, когда они вошли в дом. — Она такая же старая мошенница, как профессор Трелони! — Мисс Грейнджер, у фейри своя собственная магия, которая... эгхм! Гермиона обняла Снейпа. Его немедленный протест был заглушен непослушной копной ее волос, и он на мгновение замер на месте. Затем, к удивлению Гарри, поднял руку, чтобы хлопнуть ее по спине. Лишь один раз, но сам факт! — Вы перенервничали, — заметил он, освободив, наконец, свой рот от ее волос. — Нет, — ответила она дрожащим голосом. — Я просто так рада, что вы живы, и очень хочу, чтобы мстительная карга ошиблась! — Я иногда задаюсь вопросом, — произнес Снейп, беря ее за плечи и отстраняя, — почему вас не распределили в Рейвенкло, однако ваше всеобъемлющее сострадание могли вытерпеть только в Гриффиндоре. — О, я знаю, — сказала она, вытирая глаза тыльной стороной ладони. — Но я действительно рада, профессор, очень рада. — Да, знаю, — просто ответил он, будто это ничего для него не значило, но когда она отвернулась, добавил: — Благодарю вас, мисс Грейнджер.***
Поданные старым эльфом Блэков несколько стаканов воды, тарелка супа, бутерброд, кружка крепкого чая и сигарета — и Северус Снейп понял, что точно выживет. Последние пару дней он уже начал сомневаться. Однако с трио явно было что-то не так. Грейнджер и Уизли хитро поглядывали на него, словно знали или подозревали что-то, Поттер едва удостаивал его взглядом, а проклятый хорек-переросток постоянно ластился — вновь и вновь влезал на колени и переворачивался на спину, подставляя пузо для чесания. Снейп нахмурился и потер переносицу. Носовая пазуха всегда болела, когда он держал щиты окклюменции дольше одного дня. — Поттер, вы приходили к королю эльфов больше одного раза? Я слышал ваш голос раньше или мне показалось? — Да, все верно, сэр. — Поттер по необъяснимым причинам покраснел и уставился в кружку. — Я вернул камни и договорился о вашем возвращении. — Но королева отдала вместо вас двойника, — сказала Гермиона. Снейпу потребовалась секунда, чтобы понять, о чем она. — Подменыш? — Да, он не мог говорить, но мы предположили, что... вы... что у вас снова болит горло, или что они каким-то образом вас прокляли. — Понятно. — Снейп откинулся на спинку стула и внимательно оглядел трио. Уизли выглядел смущенным, Грейнджер явно было неловко, а Поттер вжался в свой стул так, будто хотел, чтобы тот поглотил его целиком. Снейп попытался вспомнить тот мизер, что знал о магии фейри и создании подменышей, и внезапно похолодел. Сердце замерло, к горлу подступила тошнота. — Что этот... двойник, эта копия меня сделала? — Пойдем, Рон! — Грейнджер схватила его за руку и вскочила. — Нужно приказать Кричеру никому не рассказывать о том, что профессор Снейп здесь. — Но мы уже... о, да, верно. Поттер, словно рыба, открывал и закрывал рот, умоляюще глядя на друзей. Грейнджер слегка улыбнулась ему и вытащила несопротивляющегося Уизли из гостиной. — Поттер? — тихо произнес Снейп. — Я приношу извинения, если случилось что-то неприятное. — Не ваша вина, верно? — пробормотал тот. — Это были не вы, лишь копия. — Дефектная копия. — Снейп поднялся, сбрасывая зашипевшего Дрочера на пол. — Любые недозволенные желания, продемонстрированные этой копией, я бы никогда добровольно не раскрыл, не говоря уже о претворении в жизнь. — Да, понимаю. — Поттер провел рукой по волосам, но это был тревожный жест, а не самоуверенное позерство его отца. Снейп увидел это лишь сейчас, с опозданием признав отсутствие отцовского высокомерия в сыне. — Просто... Снейп, причина в том, что это был я, или ваш двойник сделал бы это любому? Не этот вопрос он ожидал, но у Поттера был талант выводить его из эмоционального равновесия. Снейп уставился в его встревоженные зеленые глаза и решил, что как только тот заснет, он навсегда покинет Британию. — Я никогда не разбрасывался своими чувствами или телом, Поттер. — Говори по-английски, а? Ты хочешь сказать, что твоего двойника влекло ко мне? Как бы он хотел, чтобы Поттер никогда об этом не узнал. Снейп стиснул зубы. — Да, это так, доволен? — Да, — выдохнул Поттер, мгновенно расслабившись. Его глаза потемнели, он пристально посмотрел на Снейпа, слегка изогнув губы. Снейп уставился на них, позволяя себе окунуться в последний сладкий и безнадежный миг желания. — Это было невероятно. Твой рот... его рот... волшебно. — Это просто секс, Поттер, — пробормотал Снейп. Все внутри сжалось. Что сделала эта проклятая штуковина? — Нет, все потому, что это был ты, по крайней мере, я думал, что это ты. Ты встал на колени, расстегнул молнию... — Поттер сдвинул колени, его щеки покраснели. Снейп с трудом сглотнул. — Не путай похоть с настоящими чувствами. Поттер мгновенно оказался на ногах, и Снейп даже не понял, как это произошло. Вот тот сидел, развалившись на стуле, а в следующий миг стоял перед ним. Грация и проворство Ловца. — Ты годами защищал меня из-за похоти? На большую часть свой жизни привязал себя к двум ужасным волшебникам тоже из-за похоти? — Завтра я уезжаю из страны, — произнес Снейп, жестко контролируя свой голос. — И тебе больше не придется беспокоиться обо мне. Найди себе прекрасную ведьму... — Волшебника! — ....или волшебника, чтобы исследовать свою сексуальность и забыть о сиюминутном влечении к дефектной копии неполноценного человека. — Снейп, — произнес Поттер не менее твердым голосом, его глаза так знакомо вспыхнули гневом. — Перестань быть таким идиотом! —Он схватил Снейпа за шею и потянул вниз, прижимаясь своими губами к его. Это было столкновением планет и взрывом звезд, это было мокро, торопливо и неумело. Это было огневиски и горячий чай, сигаретный дым и мускусный аромат здорового молодого мужчины. Снейп так хотел этого, но жестко контролировал свое желание, спрятав под множеством слоев боли, обиды и злобы, но теперь оно вырвалось на свободу, и он не смог бы остановиться, даже если бы здесь появились Дамблдор и Волдеморт. Не было причин останавливаться, не тогда, когда Поттер прикусывал его губу, исследовал жадным языком рот и делил одно дыхание на двоих. — Да ну нахрен, — раздался позади них писклявый голос. — Наконец-то. Я уже заебался наблюдать, как вы целыми днями вьетесь вокруг друг друга.***
Гарри не мог поверить, что делает это. Он ожидал, что ему оторвут яйца, а член превратят в слизня, но Снейп ринулся в поцелуй как голодный книзл к тарелке с жареным лососем. Снейп целовался так, будто всю жизнь тосковал по человеческим прикосновениям и ласке, и с нервным трепетом, сочетавшим в себе нежность и страсть, Гарри понял, что скорее всего так оно и есть. Кто прикасался к Снейпу? Кто обнимал, желал счастливого дня рождения или брал за руку? Кто лежал рядом, лаская ладонями кожу? Снейп тяжело дышал, глаза казались дикими — больше не черной глухой стеной, наглухо закрытой щитами окклюменции, а переполненными тревогой, жаждой и надеждой. Всем тем, что чувствовал и Гарри. Он откинул длинные волосы с лица Снейпа, осознавая, что теперь ему разрешено касаться, исследовать, пробовать. Он встал на цыпочки, целуя кончик носа Снейпа, и темные глаза вспыхнули. Гарри усмехнулся. — Прости, просто захотелось. — Что ты делаешь? Это был переломный момент, Гарри понял, что может легко потерять все, что только что приобрел, если скажет что-то не то. Снейп был похож на дикого гиппогрифа — гордый, колючий, взрывоопасный, всегда готовый к бегству. С ним следовало обращаться очень осторожно, но Гарри начал думать, что у него все получится. — Знакомлюсь с настоящим Северусом Снейпом, — он переплел их руки, сравнивая более длинные, тонкие, в пятнах табака пальцы со своими. — Я не романтик. — Как и я. От кафе мадам Паддифут меня чуть не стошнило, — он слегка потянул его за руку. — Пойдем в постель. — Поттер... — голос Снейпа затих, будто он попытался запротестовать, но не хватило решимости отказаться от этого шанса. — Ты уже делал это раньше? — Не с парнем. — Или девушкой? — Ну, вроде того. Снейп вздохнул. — О, Мерлин, еще одна причина распять меня. — Мы с Джинни немного экспериментировали. Мы этого не делали... не все. — Гарри заметил сардонически изогнутую бровь и понял, что если он действительно хочет, чтобы Снейп видел его взрослым, то вряд ли поступил правильно. Он глубоко вздохнул, игнорируя жар, расползавшийся по щекам. — У нас не было проникающего секса, но мы много чем занимались. — Просто чудесно, — пробормотал Снейп. — Напомни мне обновить завещание. — Они ничего с тобой не сделают, — сказал Гарри. — Или окажутся под прицелом Старшей палочки. — Я создал монстра. — Да, охрененно, не так ли? — пропищал Дрочер. Снейп повернулся и впился в него взглядом. Тот почесал за ухом. — Да, точно, э-э. Пойду, погоняю докси на чердаке. На случай, если кто-то будет искать. Мда. — Идешь? — прошептал Гарри и повел его вверх по лестнице.***
Стоя в пахнущей пылью, освещенной свечами спальне, Снейп не был уверен, что это не галлюцинация. Он представлял что-то подобное в те редкие и драгоценные минуты, когда позволял своим фантазиям обрести свободу, прежде чем извлечь их и спрятать, дабы не раскрыть свою слабость Волдеморту или, не дай бог, Дамблдору. В его мечтах Гарри Поттер приходил к нему, расстроенный или побежденный, прося о помощи, утешении или информации. Снейп всегда предполагал, что ему придется торговаться за прикосновение к телу Поттера; он был готов предложить свою силу и знания ради краткого прикосновения к раю. И никогда не думал, что тот действительно захочет его. В нынешнем Поттере не было ни капли неуверенности, фальши или вынужденности. — Поттер, — произнес он, стараясь сохранить хрупкое самообладание. — Чего именно ты хочешь? — Всего, — твердо ответил Поттер, будто был режиссером этого сверхъестественного наваждения. — Я хочу, чтобы ты показал мне все. Если хочешь, конечно. — Зеленые глаза стали задумчивыми. — Я не хочу, чтобы ты делал то, что тебе не нравится, и не знаю, что нравится мне, так что, придется выяснить. — Я был Пожирателем Смерти, — прорычал Снейп в стремлении пошатнуть возмутительный оптимизм Поттера. Нужно, чтобы тот понял, во что ввязывается. — Не смей потом плакаться друзьям, когда узнаешь, что в действительности влечет за собой позиция снизу. — Меня нелегко испугать, — спокойно произнес Поттер. — Больше нет. Боже, — пробормотал он, и его глаза потемнели. — А я смогу тебя трахнуть? Снейп открыл было рот, чтобы запротестовать. «Никогда!» — вертелось на кончике языка, а также: «Только через мой труп!» и «Никто не трахает Северуса Снейпа!», но тут увидел фантазию, всплывшую на поверхность разума Поттера и открытую специально для него. Он увидел себя, перекинутого через мягкий подлокотник древнего шезлонга в эркере гостиной, где зимними утрами старая миссис Блэк сидела с рукоделием. Увидел собственную вздернутую вверх бледную тощую задницу, живот и член, прижатые к подушкам. На худой выгнутой спине выделялись позвонки, между раздвинутых бедер просматривалась мошонка, а сам Поттер стоял сзади с твердым, истекающим от возбуждения членом. Он скользнул рукой по заднице Снейпа и наклонился, шепча: — Что вы хотите, профессор? Как вам нравится? Хотите, чтобы сначала я использовал палец? Погладил другой рукой член? Приласкал яички? Научите меня, покажите, что вам нужно. Рот Снейпа пересох, живот сжался от желания. Его ограниченный опыт снизу оказался болезненным и унизительным — Люциус был старше, крупнее, могущественнее и, оглядываясь назад, весьма эгоистичным и таким же неопытным как сам Снейп. Идея предоставить новичку полную свободу действий со своей задницей должна была бы напугать. Однако, уникальная в своем роде самоуверенность Поттера в сочетании со слепой удачей, а также новая способность слушать инструкции, заставляли член Снейпа с надеждой подергиваться. — Это возможно, — признался Снейп. — Однако все, вставленное в меня без смазки, будет немедленно проклято. Поттер ухмыльнулся. — Понял. И что ты используешь для смазки? — Есть чары, — прорычал Снейп. — Однако сначала мне нужна ванна. Больше всего ему хотелось наброситься на Поттера и как следует оттрахать, а потом проспать целую неделю, но назойливые остатки совести продолжали настаивать на том, чтобы он дал парню возможность передумать. — Пожалуй, от меня тоже попахивает, — согласился Поттер. — Мы были слишком заняты твоим возвращением, чтобы купаться. — Он указал Старшей палочкой на ванную комнату. Раздался гулкий журчащий звук — начала набираться вода. Снейп резко кивнул, подошел к ванне и взмахнул палочкой, накладывая ароматизированные чары. — О, пахнет как ты! — Несмотря на слухи об обратном, я моюсь. — Какой-то древесиной, — произнес Поттер, втягивая воздух. — Не знаю, такое мы на зельях не проходили. Что-то пряное и цитрусовое на фоне какого-то густого насыщенного аромата. — Мирра, пачули, ветивер, лайм, ваниль, сосна, миндаль, гвоздика и намек на розмарин, — сказал Снейп. Он был горд этим заклинанием и иногда думал, что в иной жизни мог бы стать успешным предпринимателем вместо жалкого учителя. Поттер кивнул, а затем поразил Снейпа еще раз. — Вот розмарин, — сказал он. — Это для памяти, — он, похоже, разглядел в клубах пара выражение лица Снейпа, потому что на миг принял самодовольный вид: — Думаешь, я идиот, да? Лучшие друзья с книжным червем, помнишь? — Значит, ты можешь цитировать кусочки Шекспира. Поздравляю, мистер Поттер. — Офелию, — подтвердил тот. — Мы с Гермионой читали Гамлета после того, как Рон... Ну, мы застряли в палатке, а она привезла с собой любимые книги. Мне нужно было чем-то занять себя, иначе сошел бы с ума. — Теперь все решат, что ты окончательно спятил,— сказал Снейп. Поттер пожал плечами. — Так было с двенадцати лет, — философски сказал он. — Я привык, — затем усмехнулся, одновременно с гриффиндорской нетерпеливостью и волнением юности. — Может, поторопимся? — Уже смалодушничал? — Было так просто вернуться к насмешливой защитной маске, почти облегчение. Поттер прищурился и подошел ближе. — Нет, просто ты не представляешь, какой у меня стояк, и мне бы уже хотелось его для чего-то использовать. — О, мы используем его, Поттер, уверяю тебя.***
Старая ванна на ножках без проблем вместила обоих — возможно, Поттер расширил ее заклинанием. Снейп никогда раньше не испытывал такого странного сочетания усталости и возбуждения. Он был уставшим, полуголодным, ошеломленным и потерянным. Но всякий раз, когда от ароматного пара и тепла его начинало клонить ко сну, прикосновение Поттера рывком возвращало обратно — защитная реакция на чужое присутствие. Как ни странно, Поттер, которого все годы в Хогвартсе окружали друзья и подхалимы, похоже, прекрасно его понимал. — Т-сс, — прошептал он, пробежав пальцами по мокрым волосам Снейпа. — Ты в безопасности. Можешь довериться мне. — И Снейп послушался. Он чувствовал себя в безопасности в умелых объятиях Ловца, пойманный, как снитч, и зачисленный в маленькую семью Поттера. Трио приняло его, их прошедшие проверку на прочность узы открылись не для очевидного выбора, сестры Уизли, а для него, Северуса Снейпа. — Она бы никогда тебе не подошла, — пробормотал он, и Поттер посмотрел на него, склонив голову на бок. — Кто? Ты имеешь в виду Джинни? — Она с самого начала положила на тебя глаз, но она лишь склонная к манипуляциям маленькая девчонка, такая же самовлюбленная, как ее мать. — Ты наблюдал, не так ли? — Я всегда наблюдаю. Это моя работа. — Она хорошая. Просто... молода. — А ты нет? Поттер вздохнул. — Слишком молод, чтобы связываться с Волдемортом? Слишком молод, чтобы смотреть, как пытают и убивают моих друзей? Да. Гермиона, Рон и я, мы все молоды, как был и ты, когда ввязался во все это. — Он положил руку на предплечье Снейпа, где серый узор из змеи и черепа казался не более чем уродливой татуировкой. — Я сам принял решение, а тебе не оставили выбора. — Не думаю, что Дамблдор предоставил тебе много вариантов, — с этими словами Поттер лег поверх Снейпа, прижавшись своей грудью к его. Их члены соприкоснулись, и Снейп с трудом сглотнул. — Если ты хочешь, чтобы позже я удовлетворил твое любопытство, не надо... Я не подросток, Поттер! Он еле сдерживался — несносный мальчишка ерзал по нему, дразня и потираясь о его уже полностью вставший член. — Может, пора в постель? Поттер встал и вышел из ванной, накладывая на себя осушающие чары. Снейп поднялся медленнее, и когда выпрямился, мышцы бедер слегка задрожали. Он поднял руку, пресекая попытку высушить его волосы магией. — Так они сильнее запутаются, — сказал он. Не хотелось бы, чтобы Поттер принял это за тщеславие. Будто мнение Поттера имело для него значение. Тот призвал откуда-то банное полотенце и протянул ему. — Не хочу, чтобы ты простудился. Снейп тщательно вытер волосы, понимая, что специально тянет время, и последовал за Поттером в спальню. Откуда-то из глубины дома раздавалось ритмичное поскрипывание кровати. Снейп бросил заглушающее заклинание. Съеденный ужин казался слишком тяжелым, живот дрожал. Как девственник, подумал он, подходя к постели. Здесь находился лишь один девственник, одна зеленоглазая невинность, и это был точно не Снейп. Поттер стоял, слегка переминаясь босыми ногами, глаза горели нетерпением. Член свисал, гипнотически покачиваясь в гнезде черных волос. — Что мне делать? — спросил он. Снейп направил на него палочку, беря на прицел. Поттер на мгновение застыл, его рука дернулась, и Снейп понял, что тот колеблется. Он подождал, пока Поттер не разберется в себе и не решит с истинно гриффиндорской храбростью продолжать. Поттер расслабился и кивнул. Снейп наложил чары.***
Гарри почувствовал, как горячее и слегка жгучее заклинание ввинчивается в задницу, оставляя после себя ощущение чего-то скользкого и влажного. Он рефлекторно сжал мышцы ануса. — Что это было? — Очищающее и смазывающее заклинания, — бесстрастно ответил Снейп, кладя палочку на прикроватный столик. Он казался таким скучающим и высокомерным, словно у него намечался нудный урок зелий, который он проводил уже раз сто. Самое ужасное, что Гарри прекрасно понимал, почему Снейпу приходилось носить эту маску превосходства над всеми. Он так долго жил на краю, что уже не мог отказаться от этой сомнительной защиты. После прошедшего года гибельных решений, когда он столько раз едва избегал гибели, Гарри в каком-то смысле чувствовал то же самое. Однако, благодаря старым привычкам ему было легче уступить и отдать Снейпу командование. — Ты научишь меня? Снейп пожал плечами. — Позже, Поттер, если захочешь. — Мы будем продолжать звать друг друга «Поттер» и «Снейп», даже когда засунем члены в задницы друг другу? — Невозможная поза, даже с применением магии. — Тон Снейпа был таким же сухим и язвительным, как и всегда. — Ты понял, о чем я. Все шло не так, он чувствовал, как Снейп уходит в свою привычную колючую неприязнь. Что он должен сделать? Он так нервничал, что легко мог ошибиться... ах. В голове Гарри вспыхнул Люмос, и он ухмыльнулся про себя. Конечно, гиппогрифы были весьма капризными животными; при всей их браваде они соединяли в себе взбалмошную природу лошади и молниеносную реакцию орла. Гарри осторожно подошел к Снейпу, внимательно следя за выражением его лица и стараясь демонстрировать лишь спокойствие и дружелюбие. Он протянул руку, не испугавшись сузившихся черных глаз Снейпа, и провел пальцами по его лицу. — Пожалуйста, — произнес он, — я хочу, чтобы ты научил меня. Снейп явно этого не ожидал, и Гарри подумал, что может привыкнуть выпускать поиграть свою слизеринскую сторону. В порядке опыта он добавил: «Северус», пробуя слово, перекатывая по языку в модуляции парселтанга. Снейп схватил его за плечи и притянул к себе, накрывая рот Гарри своим. Гарри обхватил его голову, не желая отдавать контроль. Частично поцелуй, частично состязание — это было великолепно, жестко, страстно. Гарри чувствовал животом жар члена Снейпа. Во время поцелуев с девушками он был предельно нежен и осторожен, боясь навредить или расстроить, сделав что-то не так. Здесь таких проблем не было. Физически Снейпа не сломать, эмоционально, ну, это уже другой вопрос. Снейп слегка оттеснил его назад, и Гарри уперся ногами в кровать. Да, вот так. Он упал на спину, увлекая его за собой и чувствуя, как к нему прижимается твердый член. Это пьянило — знать, что именно он так действует на Снейпа (Снейпа!), надменного и язвительного мерзавца, тирана, гордившегося свей непрошибаемостью к любым угрозам или лести, и который сейчас сходил с ума от желания. На мгновение Гарри не мог не почувствовать триумф. Снейп чуть подтолкнул его, безмолвно веля перевернуться. Гарри казалось, что он заключен в живую клетку — Снейп жестко удерживал его всеми конечностями, напоминая акромантула с добычей. Он напрягся, и Снейп пробормотал (он понял слова по слабой вибрации прижавшейся к его спине груди так же хорошо, как сам шепот на ухо): — В первый раз так будет проще, Поттер. — Гарри, — поправил он. Он почувствовал, как рука схватила его за бедро, ставя в нужную позу. — Гарри, — промурлыкал Снейп. По позвоночнику пробежала дрожь, переходя во всепоглощающее возбуждение, пронзившее тело и мозг. Снейп провел пальцами по его спине, спустился к копчику, а потом еще ниже, между половинками ягодиц. Кожа казалась гиперчувствительной, не привыкшей к прикосновениям, по крайне мере точно не к таким. Снейп обвел пальцами вход, нежно растирая, а другой рукой обхватил мошонку, слегка сжимая в ладони. Гарри всхлипнул. Член был тверд как железо, и ему было необходимо почувствовать трение и тепло. Но как только он оторвал одну руку от кровати, Снейп покинул его. Ощущение тепла на задней стороне бедер, дразнящие руки, тихое дыхание — все исчезло, оставив лишь острое чувство потери. Он вернул руку на место, и Снейп непостижимым образом материализовался обратно. Чары, решил Гарри, подлые слизеринские чары, гарантировавшие его покорность. Что ж, когда настанет его черед, он придумает подходящий ответ. — Пожалуйста... — Гарри с удивлением услышал свой голос, произносящий слово, которое он никогда бы раньше не сказал этому человеку. — Пожалуйста, Северус! — Тебе это нравится, да? — пробормотал Снейп. Его голос был глубоким, темным и вкрадчивым, таким же тягучим как мед. — Да, но... — Ты хочешь больше? — безнравственная рука вновь погладила его яйца. Гарри был слишком занят, пытаясь сильнее вжаться в ласкающую ладонь и привлечь хоть немного внимания к своему члену, чтобы понять, что палец у входа давит сильнее, пока тот не оказался внутри. Это было странно, непривычно, но не слишком неприятно. Палец проникал все глубже, вызывая необычные ощущения присутствия чего-то живого, а потом согнулся и потер что-то. У Гарри перехватило дыхание. — Поздоровайтесь со своей простатой, мистер Поттер, — произнес Снейп бархатным голосом и пошевелил пальцем. — Ты можешь, блядь... ох... звать меня Гарри, когда... засовываешь палец мне в задницу! О боже, Северус, это потрясающе! — Очевидно, я делаю это неправильно, если ты способен составлять связные предложения. — Ты же меня знаешь, — выдохнул Гарри, подаваясь назад в безмолвной просьбе продолжить. — Устойчив к непростительным проклятиям. — Гарри Поттер, я лишу тебя дара речи, даже если это убьет меня! — Да, пожалуйста! Гарри почувствовал, как вход растягивается сильнее, когда Снейп ввел еще один палец. Довольно дискомфортно, но потом все неприятные ощущения потонули в умопомрачительных вспышках удовольствия. Внезапно все исчезло, оставив лишь пустоту. — Что?.. Нечто большое и горячее, что могло быть только членом Снейпа, уткнулось в него, ища вход. Тяжело дыша, Гарри попытался расслабиться, чтобы принять его. — Прижмись ко мне, — властно велел Снейп. Гарри изумленно ахнул и подался назад, чувствуя жжение растянутых мышц и как они внезапно поддаются, пропуская головку внутрь. Снейп медленно вошел до самого конца, прижавшись к его бедрам и спине, и замер, сжимая в объятиях. Не очень приятные ощущения, особенно когда Снейп начал двигаться, но потом это уже не имело никакого значения, потому что Снейп нашел угол, который искал. С каждым толчком головка его члена терлась об это прекрасное место, буквально воспламеняя всю нервную систему Гарри. Быстрее и быстрее, пока Снейп не сбился с ритма и совершил ряд коротких сильных толчков. Он содрогнулся, навалившись на спину Гарри, потянулся вниз и обхватил его ноющий член. Потребовалось лишь раз скользнуть крайней плотью по головке и сжать — Гарри задохнулся и кончил, рухнув лицом вниз на кровать. Снейп растянулся на его спине.***
— Это было фантастично — пробормотал Поттер на ухо Снейпу и зашарил рукой, пытаясь найти одеяло. Лишь теперь, когда они лежали спутанным клубком потных и удовлетворенных конечностей, Снейп осознал, что все-таки лишил Поттера дара речи, но слишком устал, чтобы припомнить это. Никто прежде не хотел с ним спать. Когда он был молод, Снейпа использовали, когда стал старше и мудрее, сам использовал других, но, закончив, они всегда расставались. Теперь же Поттер раскинулся на нем, как горячее одеяло, вялое и довольное, пахнущее чистым мужским потом и слабым солено-сладким ароматом, присущим ему одному. Глупый мальчишка явно считал, что он в полной безопасности. Он даже не запер дверь в спальню, не говоря уже о чарах. Снейп мог сделать с ним все, что захочет — оглушить и похитить, связать магией и надругаться над телом, применить легилименцию и изнасиловать разум... что угодно. Он провел рукой по бедру Поттера, наслаждаясь ощущением поджарых мышц и маленьких жестких волос. — Мы должны повторить, — произнес Поттер. — Мне не семнадцать. — Тогда утром. — Если один из нас не применит очищающие чары, к утру мы намертво слипнемся. Поттер хрипло рассмеялся, обдав теплым дыханием ухо Снейпа, поднял руку и невербально призвал Старшую палочку. Он взмахнул ею, и Снейп почувствовал, как чары стирают пот и сперму. Затем воздух слегка задрожал, и Снейпу показалось, что он слышит легкий мелодичный звон, как от колокольчика. — Что это? — Что? О, просто защитные чары. Все хорошо, спи. Однако Снейп призвал свою палочку и молча проверил щиты, обнаружив, что они так же сильны, как прежние заклинания Дамблдора. Лишь после этого он смог заснуть, зная: они настолько в безопасности, насколько только могла обеспечить их магия.***
— Я думал, ты любил мою маму, — тихо произнес Поттер. Снейп открыл глаза и обнаружил что тот, приподнявшись на локте, смотрит на него. Разве не странно? Прошло уже много лет с тех пор, как Снейп доверял кому-то достаточно сильно, чтобы спать, пока за ним наблюдают. — Я думал, ты любил Гермиону Грейнджер, — ответил он. — Вообще-то, у меня создалось впечатление, что ты также любишь Джинни и Рональда Уизли. — Ох. — Поттер задумчиво кивнул. — Да, понимаю. Если бы я послужил причиной смерти Гермионы... да, я никогда бы себя не простил. — Именно. — Хотя Дамблдор, похоже, был уверен, что ты влюблен в мою маму. — Верно. — Он был этаким престарелым вычурным геем, расхаживающим в своих сверкающих одеждах, да? — спросил Поттер с легкой улыбкой, а затем нахмурился: — Он и так связал тебя по рукам и ногам. Думаю, если бы узнал, что ты гей, то сделал бы твою жизнь еще более кошмарной. — Вынужден предположить, что это ты у нас подменыш фейри, — произнес Снейп, откидывая одеяло и вставая. Бедра и спина запротестовали против резкого движения. — Что ты сделал с настоящим, поклоняющимся Альбусу Поттером? — Не будь сволочью, — запротестовал тот. — Эй, куда ты? — в голосе сквозило беспокойство, и Снейпу пришлось напомнить себе, что мальчик еще слишком молод и только что открыл секс. В этом не было ничего личного. — Если твое желание попробовать все не включает в себя золотой дождь, Поттер, мне срочно надо помочиться. — Золотой?.. О, верно. Людям это действительно нравится? — Ну, так меня уверяли. — Снейп призвал палочку, трансфигурировал запасное одеяло в халат, открыл дверь в коридор и чуть не споткнулся о лежавшее на пороге животное. Свернувшийся калачиком Дрочер моргнул, смотря на него, и пробормотал: — Ты пахнешь сексом, старый козел, — после чего вновь заснул. Ему пришлось подождать несколько минут, чтобы спала эрекция и он смог облегчить давление в мочевом пузыре. Вернувшись в спальню, он увидел раскинувшегося перед ним Поттера — тот подложил под бедра подушки и его изящная мускулистая задница оказалась приподнята вверх. Снейп почти забыл как дышать. Поттер повернул голову, глядя на него через плечо, не со смущением или нервозностью, а с сияющей гриффиндорской уверенностью и готовой улыбкой. — Уже утро. Снейп сглотнул и нащупал палочку. Он бросил очищающее и смазывающее заклинания, и Поттер выгнулся. — Ты должен научить меня. — Я ничего не должен, — прорычал Снейп. Поттер усмехнулся. — Придется, если не хочешь каждый раз делать все самому, — ответил он, будто они согласились на что-то долгосрочное, особое и взаимное. Снейп решил подумать об этом позже. Почти все, за исключением Грейнджер и Уизли, захотят выпотрошить его за это, подумал Снейп, снова врываясь в тесный жар задницы Поттера. Они решат, что бедный маленький Поттер подчиняется ему из страха или неуместного чувства благодарности. Они никогда не поверят, что Поттер хотел этого со страстью, равной его собственной; что Поттер мог быть одновременно щедрым и дико требовательным. В бывшем девственнике-герое не было ничего покорного. Снейп ожидал податливости и надеялся на хоть какое-то взаимное удовлетворение. А получил взамен жесткий, пылкий акт с партнером, компенсирующим недостаток знаний страстным желанием доставить ему удовольствие. Он всегда относился с пренебрежением к Макгонагалл за ее слепую преданность золотому гриффиндорцу, но был разочарован тем, что разумные люди, такие как Флитвик, Вектор и Синистра, также поддались влиянию мифа. Теперь он понял, что все они были правы. Поттер учился очень быстро, но лишь на практике; ему было мало теории. Строгий и авторитарный стиль обучения Снейпа подходил для интеллектуальной Грейнджер, но не для Поттера. Дайте ему цель, к которой стремиться, много положительных отзывов, и Поттер взлетит.***
— Чай только что заварился, — сказал Рон, указывая на чайник в центре стола и прихлебывая из своей кружки. Гарри кивнул, потянулся за молоком и моргнул. — Утро, Кричер. Ты хочешь накормить целую армию? Эльф перемешивал яйца, грибы, бекон и сосиски в огромной сковороде, занимавшей все горелки древней печи. — Миссис Уизли сказала, что вернется с членами Ордена, — проскрежетал он. — Кричер предположил, что хозяин ожидает от него гостеприимства. — Просто отлично, — вздохнул Поттер. — Лучше сразу с этим покончить, — заметил Рон. Гермиона методично размазывала мармелад по ломтику тоста. — Было бы неплохо вернуться к нормальной жизни, — сказала она. — А что это такое? — Ха-ха. — Ты готов? — спросил Рон. — Ты знаешь, что произойдет. Гарри коснулся пояса, за который были заткнуты обе палочки. — Да, — он только принялся за яйца и бекон, когда входная дверь открылась и на лестнице послышались приближающиеся шаги. Молли Уизли остановилась в дверном проеме и посмотрела на них, уперев руки в бока. Из-за ее плеча выглядывала стайка рыжеволосых. — Здравствуйте, миссис Уизли, — поздоровался Гарри. — Привет, мам — пробормотал Рон. Под ее хмурым взглядом он вновь превратился в одиннадцатилетнего ребенка, уставившегося в пол и ожидающего наказания. — Доброе утро, миссис Уизли, — вежливо произнесла Гермиона. — Что ж, полагаю это слишком много, ждать, что ты предупредишь о своем очередном побеге? О том, что собираешься раствориться в воздухе? Тебя могли схватить Пожиратели Смерти! Могли убить! — Но мы отправили сообщение, — начал было Рон, но миссис Уизли продолжила, не обратив внимания на его слова. — Пропал! Никто не знал, где ты! Пожиратели Смерти повсюду на свободе! Невербальные проклятья убивают людей без предупреждения! Защитные чары Хогвартса исчезли! Я больная от тревоги, бедный Фредди мертв, Джордж нуждается в поддержке семьи, и где ты был? Умчался непонятно куда навстречу очередной сумасбродной затее! — Простите, миссис Уизли, это моя вина, — сказал Гарри, вставая. — Я знаю, вы все беспокоились о нас. — О, я не сержусь на тебя, Гарри, — сказала она и вновь повернулась к Рону, но Гарри заслонил его собой. — А стоило бы, потому что это моя идея. Она озадаченно уставилась на него. — Нет, дорогой, ты прошел через ужасное испытание, ты был в шоке. Рон должен был знать лучше... — Рон прошел через то же, что и я, — возразил Гарри. — Я не смог бы ничего сделать без Рона, Гермионы... или Снейпа. — Вы должны были сообщить нам, куда направляетесь, — сказал Артур Уизли, скорее с горечью, чем с гневом. — Вы не можете вот так постоянно исчезать, расстраивая всех. — Если бы мы попытались объяснить, вы бы нас не послушали! — запротестовал Рон. Мистер Уизли взглянул на него, и Рон покраснел, опуская взгляд. — Да, прости, пап, вы послушали в первый раз, я знаю, но никто не понял бы этого. Мы должны были спасти сальноволосого мерзавца. Джордж фыркнул. — Ты хочешь сказать, что обрек маму на несколько дней истерики ради Снейпа? Почему? — Уизли, казалось, образовали сплошную красноволосую стену, войдя в кухонную дверь. — Потому что он не заслужил смерти, — горячо ответила Гермиона и в наступившей тишине вскинула подбородок. — Как и множество других, но профессор Снейп был единственным, кого мы могли спасти, поэтому мы это сделали. Мы должны были. — Так что можете считать, что виноват я, а не ваша маленькая когорта горячих гриффиндорских героев, — этот бархатный голос было трудно не узнать. Даже Гарри не заметил Снейпа, пока тот не заговорил из дальнего темного конца кухни. Снейп встал и вышел на свет, выставив перед собой пустые руки. Его лицо казалось белым на фоне черных одежд и волос. Стена Уизли ощетинилась палочками. Не произнеся ни слова, Гарри, Рон и Гермиона заслонили его собой. Гарри встал в центре, держа наготове Старшую палочку. Дрочер выскочил из-под стола, поднялся на дыбы, вытянувшись в свои полные два с половиной фута роста, и уставился на Уизли. — Гребаный ад, — пропищал он. — Квиддичная команда блядских конопатых. Миссис Уизли ахнула и взмахнула палочкой. Изо рта Дрочера полилась мыльная пена, и он упал, отчаянно скребя морду передними лапами. Джинни хихикнула, но потом хлопнула ладонью по губам, Перси выглядел потрясенным, а Джордж насторожился. — Это Джарви! — воскликнул он. Игнорируя всех остальных, он бросился вперед и взмахнул палочкой, отменяя заклинание, а затем опустился на колени рядом с животным. Дрочер пару раз сплюнул, вскочил на ноги и встряхнулся, посмотрев на Джорджа. — Фу, на вкус просто ужас. Ты имеешь какое-то отношение к тому красноголовому? — он взглянул на Рона, который осторожно опустил палочку. — Он мой младший брат. Что произойдет, если однажды ты прекратишь ругаться? — Не знаю, — сказал Дрочер. — Скорее всего вообще перестану говорить, и разве это не будет грандиозной потерей, ведь я чертовски эрудирован? К твоему сведению, я исключительно умен для Джарви. И у меня просто ахуенное чувство обоняния! — Готов поспорить, — согласился Джордж. — Ты ищешь дом? Если тебе интересно, могу предложить место в своем магазине. Джарви поставил передние лапы на колени Джорджа и внимательно посмотрел на него. — Прости, — с сожалением произнес он. — Звучит потрясно, но меня уже взяли. Я фамильяр той пары идиотов. Они постоянно будут влипать в неприятности, если за ними не приглядит кто-то разумный. — Какой пары?.. — спросил Джордж, взглянув на Рона, Гермиону, Гарри и Снейпа. — Ястребиноносый старпер и взъерошенный очкастый ребенок, конечно. — Какая глупость! — раздраженно сказала миссис Уизли после секундного молчания. — Ну, ты можешь отправиться со Снейпом в Азкабан, если хочешь. — Если кто-нибудь попытается отправить Снейпа в Азкабан, ему придется забрать и меня, — сказал Гарри. — Так что шах и мат, мудилы! — рявкнул Дрочер. — О, заткнись, — сказал Гарри, подхватывая его на руки и передавая Джорджу. — Никто не отправится в Азкабан. Сейчас все сядут завтракать, и мы расскажем вам, почему Снейп должен получить Орден Мерлина. — Сосиски? — с надеждой спросил Дрочер. — С кетчупом? — Ты уже завтракал, — заметил Рон. — Как и ты, жадный мерзавец! — Так, — раздраженно сказал Гарри, — просто садитесь, пока завтрак Кричера не покрылся льдом, а то он опять впадет в депрессию. Джинни быстро села рядом с Гарри. Он настороженно посмотрел на нее, но она прижалась к его плечу и прошептала: — Ты и Снейп? Правда? Он кивнул, чувствуя, как краснеет лицо. Она налила себе чай. — Ты не расстроена? — спросил он под прикрытием скрипа стульев и грохота посуды. — Немного, — ответила она, — наверное. Но я всегда думала... неважно, — она глубоко вздохнула. — Тебя так долго не было. Мы вроде как отдалились, верно? — она нахмурилась и пробормотала: — Мама будет расстроена. Она так хотела, чтобы ты официально стал членом нашей семьи. Гарри кивнул, оглядывая стол. Снейп сидел между Артуром и Биллом Уизли, и Гарри заметил блеск черных глаз, когда тот увидел сидевшую рядом с ним девушку. Гермиона бросила на Снейпа понимающий взгляд и начала перешептываться с Джинни. Обе покосились на Рона, и настала его очередь краснеть до ушей. Кричер поставил на стол еще одну корзину свежеиспеченного хлеба, когда Гарри услышал на лестнице стук каблуков. На кухню вошел Кингсли Шеклболт, за которым по пятам следовала профессор Макгонагалл. Она вскрикнула от удивления и приложила руку к груди. — Северус! — выдохнула она. — О, Северус! Ты... ты невозможный человек! — она пересекла комнату, и он встал, настороженно глядя на нее. Макгонагалл точно так же как Молли Уизли уперла руки в бока. — Почему ты не сказал мне? Или не доверился Филиусу? Мы бы сохранили твою тайну! Ты не должен был делать все сам! — Под веритасерумом, — вкрадчиво осведомился он, — или легилименцией? Право, Минерва, ты утверждаешь, что смогла бы противостоять Темному Лорду, если бы он решил вторгнуться в твой разум? Она уставилась на него, приоткрыв рот, а потом сжала губу в тонкую линию. — Так было нужно, — сказал он ей. — Прости. — Это была идея Альбуса, верно? — Конечно. — Ублюдок! — рявкнула она, все остальные замолчали и уставились на нее. — Он отправил в бой подростков, а тебя оставил совершенно одного, без поддержки! Если он вытворял такое, заботясь об общем благе, нам чертовски повезло, что он не склонился к тьме! — Да, миссис, — пропищал Дрочер, радостно подпрыгивая на коленях Джорджа. — Видите, даже временный директор может ругаться, если хорошо постарается. Гермиона протянула руку и запихнула ему в пасть сосиску. — Гарри, — тихо произнес Кингсли, — если можно, на пару слов? Гарри кивнул и встал. — Я бы хотел, чтобы Гермиона и Рон тоже присутствовали. Глаза Кингсли прищурились, когда он улыбнулся. — Твои адвокаты? — Что-то вроде того, да.***
На этот раз Гарри не нужно было посылать Патронуса и ждать просителем у Малфой-мэнора. Снейп лишь взял его за рукав и потянул за собой сквозь ворота, которые растаяли как дым и вновь материализовались за спиной. — Драко не перенастроил чары, — сказал Снейп, отпуская Гарри. — Очень неосторожно с его стороны. — Возможно, он просто оставил тебе допуск. Я рассказал, что ты все еще жив, это был единственным способ заставить его отдать мне камни фейри. — Ты имеешь в виду, отдать чертовы камни мне, — пропищал Дрочер с его плеча. Гарри фыркнул. — Ну, да, Люциус приказал эльфам не отдавать камни никому из людей. Однако он не говорил, что нельзя передать их животному, поэтому Драко убедил эльфов отдать камни Дрочеру. — Видишь, я тоже чертов герой. — Ну и ну! — заметил хорошо знакомый скучающий голос. — Северус, ты действительно с удовольствием проводишь время в простецкой компании, верно? Должно быть, всему виной годы обучения потомков простонародья. Рука Гарри скользнула к палочке на поясе. — Мистер Малфой, — процедил он сквозь стиснутые зубы. — Мистер Поттер, — ответил Люциус с легкой усмешкой. — Как приятно видеть, что вы все еще живы и готовы к новым подвигам. — Да, — сказал Гарри. — Думал, вас задержало Министерство. — Незначительное недоразумение, которое скоро разрешится. Северус, мой дорогой друг, по слухам, ты погиб. Насколько понимаю, они сильно преувеличены, ты не похож на инфернала или вампира. — Мне вот интересно, почему ты, отослав меня к Темному Лорду, не отправил потом домового эльфа проверить, как я? — мягко спросил Снейп. Малфой прищурился, и его бледные ресницы затрепетали. — Насколько я помню, в тот момент события развивались несколько сумбурно. — Уверен, что так и есть. Я не помню. — Неважно, — произнес Малфой, и даже Гарри смог распознать в высокомерном голосе слишком наигранную легкость. — В конце концов, все закончилось хорошо. Драко и Нарцисса будут очень рады, мой друг. Проходите. Он лживо улыбнулся Гарри, давая понять, что тот включен в приглашение, но этому совершенно не рады. Затем протянул руку и обнял Снейпа за плечи. — Рад видеть тебя, Северус, действительно рад, — пробормотал он, ведя того к дому и оставляя Гарри следовать позади. Балансирующий на плече Гарри Дрочер зашипел, как сердитая змея. Обнимающая плечи Снейпа ухоженная рука слегка двигалась, вырисовывая пальцами небольшие круги. С обжигающей волной гнева Гарри понял, что это было больше, чем просто дружеское прикосновение. Он и его товарищи могли небрежно обнять друг друга, особенно после успешного матча (близнецы прославились тем, что в порыве энтузиазма чуть не сбили его с метлы), однако Малфой с такой наглостью нежно поглаживал его Снейпа, что Гарри заскрежетал зубами. — Можно его цапнуть? — с тихим рычанием спросил Дрочер. Гарри очень захотелось отлевитировать Джарви на высоту задницы Малфоя. — Нет, — вздохнул он. — Мы здесь, чтобы наводить мосты, ну, по крайней мере, так сказала Гермиона. — Северус! — Нарцисса Малфой вскочила на ноги. Тихо постукивая каблуками, она пробежала через вестибюль и обняла Снейпа, невесомо целуя в обе щеки. — О, дорогой, я не могла поверить, когда Драко рассказал, ты все-таки выжил! Как чудесно! Гарри Поттеру следует ответить за то, что заставил поверить в твою смерть. Гарри фыркнул, но воздержался от комментариев. В конце концов, это друзья Снейпа, и он не мог ожидать терпения к Уизли, если сам будет груб с Малфоями. Как ни странно, вид миссис Малфой, обнимающей Снейпа, не будил таких же собственнических инстинктов, как прикосновение ее мужа. Однако, он не знал, как долго сможет держать себя в руках. — Поттер, Грейнджер и Уизли вернулись за мной, — сказал Снейп, видимо, почувствовав, что Гарри готов сорваться. — Ты принял зелья? Ты всегда был готов к худшему. — Нет, Нарцисса, в этот миг я был готов умереть. Они пошли на многое, чтобы спасти меня, в том числе на незаконное применение хроноворота, слезы феникса и магловскую реанимацию. — О, дорогой, — произнесла Нарцисса, — очередной жалкий Долг жизни? Снейп чуть отступил назад, плотнее завернулся в мантию и скрестил на груди руки. — Нет ничего жалкого в том, что я обязан своей жизнью тому, кто должен мне свою. — Взаимные долги отменяют друг друга? — спросил Малфой, поглаживая подбородок. — Хм, я советую тебе заверить это в письменной форме, прежде чем кто-то решит потребовать долг. Не нужно, чтобы он висел над твоей головой. — Гриффиндорцы не склонны к такому мышлению, — заметила его жена. — Да, мы действительно очень простые существа, — сказал Гарри. Малфои посмотрели на него с таким видом, будто к разговору внезапно присоединилась люстра. Глаза Снейпа весело сверкнули. — Точно, — заметил Дрочер. — Приличная жрачка, регулярный секс, и он счастлив как блядский слон. — О Боже! — ахнула миссис Малфой. Ее реакция так походила на реакцию Молли, что Гарри усмехнулся. У Малфоя было такое выражение, будто перед его аристократическим носом что-то сдохло. — Северус, ради Мерлина, ты не мог заставить мальчишку оставить это отвратительное животное на улице? Дрочер зарычал и подпрыгнул на плече Гарри, готовясь броситься на Люциуса. Малфой вытащил палочку, и в руку Гарри рефлекторно скользнула Старшая палочка. Снейп шагнул вперед, забрал Дрочера, зажав его под мышкой, и встал между Гарри и Малфоями. — В твоем предложении три ошибки, Люциус, — произнес он ровным холодным тоном. — Во-первых, ты оскорбил фамильяра волшебника. Во-вторых, Гарри Поттер взрослый человек, которого следует уважать, и в-третьих, я не могу и не буду заставлять его что-либо делать. Честно говоря, вам повезло, что вас еще не прокляли шестью разными способами. Малфой уставился на палочку, уничтожившую Волдеморта, и громко сглотнул. Прежде чем он успел ответить, Нарцисса хладнокровно улыбнулась. — Это Джарви, Люциус, он и должен быть несколько... вульгарным. Это в его природе. Очень смело с твоей стороны, Северус, так бесцеремонно держать фамильяра другого волшебника. — О, я в порядке, — пропищал прижатый к боку Снейпа Дрочер, — в моем распоряжении целых два волшебника. Ебаная фантастика! Малфой фыркнул. — Хочешь сказать, что разрешишь этому животному жить в Хогвартсе, Северус? Серьезно? — Думаю, да, — ответил Снейп со зловещей ухмылкой. Тем временем Нарцисса с задумчивым выражением на холодном лице переводила взгляд с Гарри на Снейпа и обратно. Затем взяла мужа под руку. — Мы очень рады за вас, — проговорила она. — Не так ли, Люциус? Серые глаза Люциуса Малфоя расширились, когда он понял, что она имела в виду. Он слегка побледнел, и Гарри почувствовал, как горячий узел в груди ослаб, а потом полностью растворился. — Спасибо, миссис Малфой, — сказал он. Она склонила голову, и он увидел край ее довольной улыбки, когда она отвернулась, чтобы позвать Драко.***
— Таким образом, Визенгамот не только не отправит тебя под суд, но и наградит Орденом Мерлина первой степени, таким же, как Гермиону, Рона и меня, — сказал Гарри. — Кингсли говорит, все бумаги подпишут через несколько дней, и тогда же он утвердит тебя как директора Хогвартса. Снейп фыркнул. — Все для Избранного. Ты можешь быть звездой месяца, Поттер, но не жди, что это долго продлится. — Не жду. Вот почему должен выжать из этого максимум. Кингсли позаботился о том, чтобы мы с Роном приняли участие в программе обучения авроров. Занятия начнутся в октябре. — И, разумеется, без сдачи ТРИТОНов. — Гермиона собирается вернуться в Хогвартс и сдать их, но она хочет работать в Отделе Тайн. Думаю, она намерена изменить Министерство изнутри. Гарри посмотрел на открывавшийся с башни директора вид. Далеко внизу Хагрид восстанавливал ограду для животных. Очень молодой единорог попытался заинтересовать Клыка игрой в догонялки, но тот лишь зевнул и разлегся на солнце. — Я не могу вернуться, ведь так? Это поставит тебя в неловкое положение. Снейп пожал плечами, будто ему было все равно, и взял с полки книгу. — Если ты хочешь продолжить наше общение, тогда да, это могло бы быть неловко. — Конечно, хочу, — ответил Гарри. Он уловил краткий блеск темных глаз, когда Снейп мельком глянул на него. Ни он, ни Снейп не знали, каково это, быть уязвимым — оба в детстве были лишены любви, оба неопытны в отношениях. Гарри раз по десять за день напоминал себе, что Снейп провел большую часть своей жизни, не смея никого любить. Он медленно подошел и обнял его. Снейп напрягся. — Нам выходить через несколько минут, Поттер, иначе опоздаем. — Лишь то, что я обнимаю тебя, Северус, не значит, что я при этом пытаюсь затащить тебя в постель! Снейп недоверчиво нахмурился, но кивнул и указал на дверь. — Скажи своим друзьям, что я скоро буду. Сначала нужно закончить одно дело. — Ты ведь не пытаешься отвертеться, не так ли? — Я дал слово. — Ладно. Дрочер, ты идешь? Дрочер выбежал из кабинета, где бесил портреты. — Если там будет стряпня старой рыжей бабы, я иду. — Да, но я хочу, чтобы ты был вежлив с миссис Уизли. Они очень хорошая семья. — Да я всегда ахуенно вежлив, и это она первая начала! Именно она вымыла мне рот с мылом. — Просто постарайся молчать, если не можешь перестать ругаться. Пошли. Хотя Гарри подозревал, что со Старшей палочкой способен аппарировать даже сквозь новые щиты Хогвартса, злить директора не хотелось, не после его обещания присутствовать на воскресном обеде Уизли. Так что они с Дрочером спустились к главным воротам, где он взял Джарви на руки и аппарировал в Нору. Рон с Гермионой помахали ему из сада и оставили разговор с Биллом, Флер и Перси, чтобы встретиться с ним. Все трое пошли к дому, восстановленному за счет министерского фонда компенсации пострадавшим в войну. Новая Нора была уютной и просторной, однако Гарри скучал по хрупкому старому зданию, скрепленному магией, любовью и оптимизмом. — А Северус? — спросила Гермиона. — Он сказал, что придет, закончив одно дело. Когда я уходил, он собирал обещанные тебе книги. — Йеху! Гномы! — взвизгнул Дрочер и бросился на задний двор. Гномы поспешно разбежались во всех направлениях. — Он же никогда их не убивает, а они становятся все быстрее и проворнее, — проворчал Рон. — Уж я-то знаю, мама постоянно отправляет меня спасать от них капустные грядки, но я не могу поймать налетчиков с тех пор, как тот начал за ними гоняться. Гермиона хихикнула и ткнула его в живот. — Ты уверен, что причина не в набранном на маминой готовке весе, дорогой? — Нужно урвать все, что возможно — аврорские тренировки начнутся через несколько недель. Летом Гермиона ездила в Австралию, пытаясь восстановить отношения с родителями, поэтому Рон вернулся к семье, постепенно смиряющейся с потерей Фреда. Хлопок аппарации сигнализировал о приходе Джорджа, который кивнул в знак приветствия и побрел к дому, засунув руки в карманы. Неравнодушный к нему Дрочер бросился вперед и с разбегу запрыгнул Джорджу на руки, отчего тот опасно покачнулся. — Гребаное глупое животное! — Вонючий мудак! — Ты жиртрест! — А ты конопатый! Усмехнувшись, Джордж поднял Дрочера на плечо, и тот поставил передние лапы ему на голову. — Эй, осторожнее с когтями, Дрочер! — Закройся, рыжий ублюдок. — А то что? — Я засуну свой член тебе в ухо! — А ты бы и сам не прочь, да, омерзительное животное? — Абсолютно верно, мать твою! — Гарри, научи своего злого питомца вести себя, а? Гарри пожал плечами. — Он не хочет меня слушать. Северус единственный, кто может хоть как-то его контролировать. Миссис Уизли захлопотала над Джорджем, расспрашивая, хорошо ли он питается, смерила взглядом Дрочера и рассеянно улыбнулась Гарри. Кажется, она все еще надеялась, что он и Джинни вновь сойдутся, несмотря на слухи о том, что та снова встречается с Дином. Они сели за увеличенный чарами стол, и Дрочер устроился у стула Джорджа, надеясь на объедки. Миссис Уизли как раз начала подавать суп, когда Гарри услышал возле дома характерный хлопок аппарации. Снейп вошел, левитируя перед собой стопку книг и картонную коробку, которые опустил на пол, прежде чем кивнуть в ответ на приветствия и занять свое место между Гарри и Гермионой. — Мисс Грейнджер, я добавил второй трактат Драбла о философии зелий, а также «Эзотерические зелья инков» Карнадина, — произнес он, кивая на книги. — Прекрасно! — воскликнула она, просияв. — Большое спасибо ... и я продолжаю настаивать, чтобы вы звали меня Гермионой! Я приносила вам книгу, о которой рассказывала — перевод месопотамского сборника рецептов зелий? — А, да, мне было интересно сравнить раннее использование средиземноморских трав... Гарри отключился от разговора и повернулся к Биллу, Джорджу и Джинни, которые говорили о квиддиче. Коробка на полу внезапно закачалась, и что-то начало царапать крышку изнутри. — Северус, там что-то живое? — Совершенно верно, — согласился тот, съедая ложку лукового супа. — Надеюсь, не ингредиенты для зелья, — произнесла миссис Уизли. — Совсем нет, Молли, — ответил Снейп. — Просто мелочь, которая может найти свое место во «Всевозможных волшебных вредилках Уизли». Джордж слегка смутился. — Да, ну, я подумывал о продаже. — О, нет, Джордж, ты не можешь! — воскликнула Джинни. Ей хором вторили братья, Гермиона и Гарри. — Это уже не то, — пробормотал он. — Ненавижу сидеть там в одиночестве. Так чертовски тихо все время. — Ну, значит, верну это в волшебный зоомагазин, — Снейп указал на все сильнее раскачивающуюся коробку — ее постоялец явно пытался сбежать. — Это очень любезно с вашей стороны, подумать обо мне, Сне.... директор. Что это? Снейп слегка ударил палочкой по коробке, и крышка открылась. Наружу высунулся Дрочер или, по крайней мере, нечто с той же изящной мордой, маской бандита и бусинками глаз. Оно встало на задние лапы и огляделось. Гарри понял, что существо меньше Дрочера. Настоящий Дрочер выбежал вперед, задрав хвост и ощетинив мех на спине, словно засекший соперника Живоглот. — Не пугай ее, Дрочер, — сказал Снейп, похоже, совершенно равнодушный к тому, что его фамильяр сейчас затеет драку. Маленькая Джарви взвизгнула: — Отъебись, дебил, — и выскочила из коробки. — Мне сказали, что ее зовут Сисястая Буба, — заметил Снейп. — Да что б меня, ты девчонка! — сказал Дрочер, от удивления его голос стал еще более скрипучим, чем обычно. Та задрала нос. — А ты ходячая пара яиц, умник! Миссис Уизли нацелила на обоих палочку, но тут расхохотался Джордж. — Сисястая? Вы назвали ее Сисястой? — Когда я ее приобрел, у нее уже было имя. Пришлось выбирать между ней и альбиносом по имени Потаскун. Я совершенно логично предположил, что наш Джарви не будет в восторге от другого зрелого самца, посягающего на его территорию. — Совершенно верно, бляха-муха, — сказал Дрочер, тихо подкрадываясь к Бубе явно не с платоническими намерениями. Она подождала, пока тот не прижмется к ней, а затем ударила по морде. Дрочер отпрыгнул назад и сел, сжав лапами ноющий нос. — Эй, Буба! — позвал Джордж. — Хочешь жить в магазине приколов? Несколько секунд она рассматривала его, склонив голову набок, а потом вприпрыжку пересекла комнату и вскарабкалась ему на колени. — Почему, черт подери, нет? — спросила она, сворачиваясь калачиком. — Да неужели! — раздраженно выдохнула миссис Уизли. — Спасибо, Северус, — пробормотал Артур Уизли, глядя, как его сын гладит голову своего нового фамильяра. — Ты хороший человек. Гарри сжал под столом ладонь Снейпа, борясь с желанием посмотреть на него, и медленно расплылся в улыбке. Через минуту Снейп стиснул его руку в ответ.