Полгода.

Он зашёл в офис одного из типичных зданий в центре. Пиджак, рубашка, галстук — всё как положено. Но что-то смущало людей, находящихся рядом с ним. Его взгляд, острый, но в тоже время потерянный. В руках он крепко, почти сжимая, держал картонную коробку с папками, цветком в горшке, фоторамкой, некоторой канцелярией и пачкой сигарет. Целой пачкой, закрытой. Закрытой, но старой, это было заметно по цене, напечатанной на ребре, и дате там же. — Так, это твоё рабочее место, пароль написан на стикере на мониторе, шторку можешь переместить так, как будет удобно. Кофемашина в том углу, каждый месяц скидываемся на её заправку, курилка этажом ниже. Вроде, всё… Есть вопросы? — Э-э, пока что нет, спасибо. — Обращайся, — мужчина в аккуратном костюме с подвёрнутыми рукавами кивнул и направился в сторону своего кабинета. Он взял в руку свеженапечатанную табличку «Арсений Попов. Менеджер по продажам», выдохнул, прикрыл глаза и поставил её на место. Менеджер звучит красиво, но если по сути, то его задача — красиво впарить что-нибудь человеку и срубить с этого денег, да побольше. Арс не фанат обманывать людей, и по этой причине он уже третий год не двигается выше, а ещё меняет работу с более престижной на менее. Его глаза темнели, когда ему было больно. Арсению нравится тёмно-синий цвет. И поэтому что-то постоянно жгло в области плеч, бёдер, рёбер и ключиц. Точечная боль, но по всему телу, будто жгучие мурашки. Арсений никогда не курил целую сигарету, он вообще не любил дым, запах и боль в теле от частого курения. Он любил круги. Он любил, когда тепло, когда что-то грело, а точнее — прожигало. Ему постоянно снятся сны с курящими людьми, а вечером он закрывает дверь в ванную комнату (хоть и живёт один), выключает свет, садится в пустую ванну и прикуривает сигарету, сплёвывает вкус дыма с губ и много думает. Это всё равно что ставить печать или клеить марку на письмо, будто хочешь конвертировать моральную боль в физическую, ведь вторую проще пережить. И Арсений уже не помнит, что конкретно подвигло его на это, наверное, всё сразу. Та пачка сигарет. Закрытая. Это всё, что осталось у него от прошлой жизни. От того парня научился курить, точнее прикуривать, но он не курил, Арс точно уверен, что не курит. Это не считается. Арсений просто отмечает на теле точки, которых любил касаться он. Тот парень с фотографии из коробки. Он был нежен и груб. Всё время оставлял засосы на шее, бёдрах, ключицах, плечах и прокусывал тонкую кожу на рёбрах. Арс постоянно вспоминает касания тонких холодных пальцев и сигаретой повторяет движения по бледноватой коже, покрытой мелкими пигментными пятнами. Он откидывает голову на холодный кафель и погружается в мысли, вспоминает какие были его губы на вкус: терпкие и горькие, как хороший виски, но мягкие и любящие. Арсений делает затяжку и тушит сигарету у основания большого пальца левой руки, выбрасывает бычок в сторону, а правой рукой проникает под резинку боксеров. Никаких эмоций на лице, всё внутри. Он вспоминает его касания, его член внутри, то, как Арсений просил быстрее и всегда сглатывал. Касаясь головки, Арс, наращивая темп, дышит глубже, его губы приоткрываются и уже сохнут, им не хватает привычных мокрых поцелуев. — Антон, прости, — его нет уже полгода.