Вместе

Все идет по пизде ровно в тот момент, когда его взгляд выхватывает в толпе высокого парня. Еще один взгляд – на Мирона, который понимающе ухмыляется, контрольным выстрелом вышибает из него всю рассудительность. Им не раз доводилось вдвоем трахать фанаток. А вот фанатов – нет. Слава, его зовут, Слава – вот и все, что, между делом, успевает выпытать Дима, пока они с Мироном жадно, в четыре руки раздевают его в очередном дешевом гостиничном номере. Тощий, но ладный. Слово странное, непривычное, врезается в возбужденный мозг остаточным осколком разумности. Сейчас торопиться некуда: у них есть еще пара дней для передышки перед очередным концертным рывком. Сейчас можно позволить себе быть чуть ленивее, чуть… это все тоже потом. Адреналин бурлит в крови, разгоняется по телу судорожно стучащим сердцем. У Мирона зрачки такие огромные, будто он хорошенько объебался. Красивый, возбужденно-злой. Лицо парнишки к себе поворачивает, целует, почти кусаясь. Всегда таким был: все напоказ. Небось, даже один вот так показушничает. А все-таки, все-таки отвести взгляд невозможно. Невозможно не смотреть как он тощее длинное тело заставляет послушно выгнуться. Как за волосы чужую голову оттягивает, обнажая шею в бездумном жесте подчинения. - Так и будешь смотреть или все-таки присоединишься? Насмешливо-нетерпеливо. У них ведь все общее: тексты, номера, фанатки. И фанаты. На… Славе одни трусы и остались, а вот Мирон почти полностью одет, как и сам Дима. У них впереди – целая ночь, еще успеется раздеться. Как и многое-многое другое. Кровать кажется до странного маленькой. По-хорошему, парня вполне можно было бы и на полу разложить. Дима не привередливый, в отличие от Мирона. Но в этой капризной тяге к комфорту есть свое очарование. - Как хочешь сначала? – улыбка в ответ зубастая. Диме-то без разницы. При любом раскладе свое получит (и не раз). Парнишка головой крутит, глазами стреляет, улыбается лукаво. Вот ведь… - Внутрь хочу, – Мирон нетерпеливо хлопает по обнаженному бедру, и тот понятливо растекается по постели, принимая коленно-локтевую. Прогибается в пояснице, губы облизывает. Взглядом скользит от лица до Диминой ширинки и обратно. Ну, раз ты так просишь… Расстегнуть джинсы, высвободить член из белья, и все это не разрывая зрительного контакта. Упрямая, норовистая сучка им в этот раз попалась. Зато понятливая: сама приветливо распахивает губы навстречу члену. Умница. Руки Мирона скользят по тощим бокам, заставляют парнишку сильнее прогнуться, глубже взять в рот. - Презики возле тебя и смазка тоже, – в голосе Мирона все то же нетерпение. Удержаться не-воз-мож-но: - А волшебное слово? - Блять, Дима, – бесится, глаза свои рыбьи щурит опасно. И все-таки сдается, – Пожалуйста. Доволен, нахуй? – а сам уже стягивает с парнишки трусы. - Спрашиваешь. Слава – талантливый мальчик: его грубо, наспех пальцами растягивают, а он только сильнее насадиться пытается. Колени по простыне в стороны разъезжаются, на пояснице испарина выступила, а он лишь глаза плотнее жмурит, да сладко так языком по всей длине Диминого члена проходится. На губах у Мирона предвкушающая, ласковая улыбка, и Дима знает: совсем скоро они будут вместе. В этом тощем, хорошеньком мальчике-фанате. Какой-то космический уровень единения. Ближе только… Мирон по члену гондон раскатывает, и Дима лишь шумно выдыхает, из-под полуприкрытых век наблюдая, как он входит одним плавным толчком в податливое тело. С… Слава чуть замедляется, почти выпускает его член изо рта, стонет чуть потерянно. - Охуенно тесный, тебе понравится, – разговоры в процессе едва ли не самая возбуждающая часть. Между ними дрожит, резонирует тело, пропуская сквозь себя электрическими зарядами удовольствие. Передавая его от одного к другому. - О, ты бы знал, как он сосет, да, сучка? – Дима ласково по чужому испачканному слюной подбородку пальцами мажет, в глаза заглядывает. У… Славы взгляд поплывши объебанный, а в ответ он только щекочет кончиком языка чувствительную щель на головке. И Дима своим дыханием давится. Талантливая малышка. Да вот только… Он крепче перехватывает Славу за волосы на затылке, резко толкается внутрь, с наслаждением вслушивается в задушенный полувсхрип-полустон. А ты думала в сказку попала? Тяжелая ладонь Мирона опускается на белую ягодицу, Слава понятливо горло расслабляет, позволяя Диме жестко трахать себя в рот. Глаза слезятся, шумно дышит носом, а тем не менее позволяет натягивать себя как последнюю шлюху. Дима ощущает, как внизу живота скапливается восхищение, как каждое новое движение все ближе подводит к оргазму. Вслушивается во влажные шлепки кожи о кожу, в сорванное дыхание Мирона. Тот тощие бедра пальцами до красноты стискивает – обязательно останутся синяки. Ловит его взгляд и ухмыляется: - Что, Дим, близко? - А сам-то? Ближе не бывает. От одной мысли, что они одновременно кончат, у Димы срывает крышу. Ему хватает каких-то жалких пару движений, чтобы упасть в оглушающе яркий оргазм. Напротив – Мирон глаза закатывает, вздрагивает крупно, кончая. Взгляд к нему прикипает. Насмотреться невозможно. Невозможно представить себе жизнь без него. - Думаешь, наша девочка заслужила награду? – Лениво улыбается. Слава так и не кончил, взвинченный, заведенный, злой. - Думаю, да, – кивает Мирон, руку опускает и не выходя из парнишки, быстро, размашисто ему дрочит. Тот судорожно выдыхает, и спустя несколько движений кончает с тихим вздохом. Так-то лучше. Впрочем, у них вся ночь впереди – еще успеют узнать друг друга поближе.