— М-м-мистер Снейп!!!
Голос дежурной колдоведьмы с успехом мог перекрыть пожарную сирену.
— Что вы себе позволяете, немедленно убирайтесь!
Не прекращая шевелить губами, отсчитывая минуты, Северус Снейп поднял голову и устремил на так некстати прервавшую его ведьму полный ненависти взгляд. Лицо женщины пошло алыми пятнами, и она кинулась по коридору, громко стуча каблуками стоптанных рабочих туфель.
Оставалось только молиться всем богам, чтобы ему хватило времени. Аккуратно заворачивая в обрывок старой мантии пластиковый контейнер, он успел бросить очищающее на «рабочую поверхность» и накинуть одеяло. Он так бережно прижимал к груди сверток, что даже старому главному медику стало ясно — у живого Снейпа трофей не отобрать.
— Ну что вы, любезный, так расстраиваетесь. Я же понимаю, вам для дела нужно. Не может же герой войны, наш славный мастер зелий, просто так, ни с того, ни с сего… — бормотал глава отделения, брезгливо придерживая Снейпа за локоть двумя пальцами и настойчиво толкая к выходу. — Вам бы доктору Чепмену показаться. Он чудесно лечит одержимости.
— У меня нет одержимости, — буркнул Снейп, думая лишь о том, сколько шагов осталось до камина и как быстро сможет застыть в слепке заготовленная с утра масса.
Он ни за что не решился бы на вылазку, сопряженную с таким риском и множеством манипуляций, если бы точно не знал, что комбинация заклинаний удержит его сокровище в действующем состоянии. В отличие от хозяина, который проваляется на больничной койке, словно бревно, как минимум неделю. И потом… ну что ему было терять?
С тех пор, как на министерском приеме он оказался рядом с Поттером... Нет, он и вовсе не искал чего-то такого. Просто по старой привычке пошел на приглушенный шум и вздохи, надеясь спугнуть бесстыжую парочку, уединившуюся в темном закутке. Заглянул за статую и обомлел: герой магического мира, звезда «Пророка», главный избавитель страны от вселенского зла, абсолютный ноль в зельеварении, так панибратски обратившийся к нему по имени каких-то полчаса назад, бесстыдно спустил штаны перед юной ведьмой. Девчонка ни хрена не умела. Откуда вообще берутся такие беспомощные создания, не ценящие счастья, упавшего к ним в руки? Член Поттера, в отличие от его хозяина, был идеален. И только тупая дура могла настолько бездарно пускать слюни на округлую головку, не в состоянии даже открыть пошире рот, чтобы взять ее целиком.
Только совершенная неумеха могла так брезгливо придерживать пальцами это великолепие, не обращая внимания на плавный изгиб выпирающей вены, не пытаться дотронуться до пропорциональных, мерно раскачивающихся, яиц или скользнуть языком по всей длине. Она даже не старалась взять его как можно глубже, неумело и суетливо дергала головой, елозила накрашенными губами, вместо того чтобы расслабить горло и впустить этот шедевр природы на всю длину. Член скользил хаотично, девчонка то и дело сбивалась с ритма, неловко помогая себе рукой. Поттер прикрыл глаза, закинул голову и привалился к стене. Казалось, что вместо ожидаемого стона с его губ сорвется храп. Снейп слился со статуей, стараясь не дышать, осторожно выпутался одной рукой из рукава мантии и принялся поглаживать себя, нервно облизывая губы. Неумелая девка отпрянула, когда член дернулся и выстрелил градом белых капель, скривилась и незаметно сплюнула в сторону Снейпа. С сожалением глянув на круглую жемчужинку спермы на пыльных камнях, Снейп понял, что пора убираться восвояси.
С того приснопамятного дня он не мог отделаться от видений. Член Поттера — идеально изогнутый в первой трети, с дрожащей капелькой смазки, бьющимися набухшими венами и темно-бордовым краем головки — преследовал его, стоило лишь прикрыть глаза. Можно было и не прикрывать. За обедом вместо суповой ложки он облизывал член Поттера, открывал скучнейший научный трактат, и оттуда вместо корня аира на него смотрел член Поттера. Ручка разделочного ножа №26, пестик для крупного помола зерен, черви-эхиуриды… Мимо колбасной лавки братьев Монтгомери он и вовсе боялся проходить. Возможно, он избавился бы от навязчивой идеи, не попадись ему так некстати трактат давно покойного чешского мага о создании гомункулов. Тема была уже лет двести как не нова, но почему-то раньше он не обращал внимания на рецепт состава, придающего коже «совершенно человеческую теплоту и мягкость». И Поттер, словно насмехаясь над ним, исхитрился тут же получить пару несерьезных, но длительных проклятий, выведших его из сознательного состояния на добрый десяток дней.
Несколько унизительных минут, которые он провел в магловском магазине для художников, с лихвой окупились тем, что апатичная девица понимающе кивнула и содрала с него пять фунтов за набор из двух емкостей, инструкции и пакета с белым порошком. Неужели магглы стали настолько безумны, что стремятся запечатлеть в гипсе не только посмертные маски, но и конечности собственных детей? Впрочем, он давно привык к тому, что искать в их поступках рациональное зерно — себе дороже, а состав как нельзя лучше годился для задуманного. Член Поттера жил в воображении Снейпа отдельно от хозяина и достаться ему должен был таким же: в рабочем состоянии, совершенный до каждого изгиба вены, вместе с округлыми тяжелыми яйцами. Следовало применить специальное заклинание, чтобы привести сокровище храпящего Поттера в надлежащую форму. За все годы своих мучений Северус Снейп заслужил от этого наглеца небольшую компенсацию.
Он не мог вспомнить, дрожали ли его руки когда-нибудь так же сильно, как сейчас. Две капли драгоценного состава пролились на стол и тут же застыли гладкими и теплыми бугорками. Сердце Снейпа сплясало джигу: доверия к древним текстам у него было еще меньше, чем к обладателю предмета его грёз Поттеру. Но две капли на стерильной глянцевой поверхности нагло торчали круглыми упругими горошинами, и если бы не железный самоконтроль, то он никогда бы не убрал пальцы с этой счастливой оплошности, так и продолжая поглаживать и покручивать их, словно… Нет, если уж так хочется, то следовало добавить каплю краски. Бедра Поттера были сплошь покрыты загаром, а значит, с выработкой меланина у того все в порядке. Теперь он даже жалел, что не успел взглянуть — соски, вероятно, с небольшими темно-коричневыми ареолами или даже темно-бордовые, как губы и край головки.
Песок в часах сыпался со скоростью задремавшей улитки. Каждая ничтожная песчинка падала с оглушительным грохотом. Скоро, совсем скоро, еще немного… Теперь, когда он убедился, что потенциальный результат стоил риска, следовало привести в порядок дела.
Из открытого окна во все стороны разлетелись две дюжины сов, оповещая заказчиков, издателей и коллег, что Северус Снейп, зельевар, руководитель экспериментального проекта «Зелья вместо заклинаний», кавалер Ордена Мерлина, почетный член нескольких магических и магловских академий, MSс, PhD, et cetera, et cetera, et cetera… не имеет возможности посещать публичные мероприятия, выступать с докладами, курировать исследования, отвечать на корреспонденцию, давать частные консультации и принимать заказы с сегодняшнего дня и на неопределенный срок.
***
Ужин, без сомнений, удался. Предмет его вожделения высился на бархатной подушечке в кресле напротив и был идеален: ровно семь и три четверти дюйма в длину и шесть с половиной в обхвате.
— Еще вина, Поттер? Ну как хотите, как хотите. Оно, между прочим, стоит внимания. С вашего позволения, я еще немного. Не возражайте, Поттер, я слишком долго ждал этого дня. Да не бурчите вы. Будто я не знаю, что заставил и вас томиться в предвкушении. Но я же держу себя в руках, Поттер. Все должно быть как положено. Хотя бы в первый раз.
Северус Снейп врал. В ожидании вечера он трижды предавался тому, что сам считал пошлым и недостойным разумного человека. Рукоблудие — примитивный и непозволительный способ утоления низменных инстинктов. Омерзительная констатация: желания берут верх над рассудком. К тому же мутные полоски засохшей спермы с трудом поддаются очищающим. Особенно если речь идет о шелковой обивке кресла. Счастье еще, что он не осквернил лабораторию, иначе пришлось бы применить комплекс дезинфицирующих чар. Но он справился. Стиснул готовый извергнуться член и, путаясь в полах мантии, рванул вон из святая святых. Россыпь пятен на стене у книжных полок могла сойти за случайно выплеснутый экстракт юкки. Но Поттеру об этом знать не обязательно.
— Итак, вы удивлены, что я нахожу в вас некоторые достоинства, Поттер?
Следовало вести себя обходительно. Он ведь не хотел, чтобы их первый раз походил на совокупление обезумевших от похоти животных.
— Да, Поттер, я нахожу. У вас поразительно развиты… гм… природные особенности. Им присуща гармоничность, рельефная фактура, изящество формы. Надеюсь, вы не будете шокированы, если я назову их прекрасными. Знаете, Поттер, я готов признать, что был несколько несправедлив к вам.
Все верно, лучше немного отступить и показать каплю уязвимости. Поттеру свойственно любопытство и нерациональное милосердие.
— Вы не так уж глупы. Просто ваш мозг устроен иначе, чем у людей моего склада. Впрочем, к другим вашим органам это не относится. Как я сказал, один из них великолепен. Если вы позволите… вот здесь…
Северус Снейп протянул руку. Дрожа от желания и страха быть отвергнутым, он коснулся влажным пальцем натянутой уздечки и легким движением обвел идеальную головку.
— Простите, Поттер, я не смог подавить стон. Вы ввергаете меня в неконтролируемое безумие. Никогда не видел ничего более совершенного. Не слушайте меня, я несу чушь! Вот эта вена… Вы позволите? А губами? Поразительно, она выступает ровно на четверть дюйма. О боже! Поттер, я не уверен, что смогу взять в рот целиком. Не беспокойтесь, у меня имеется некоторый опыт. Ох… вот теперь он увлажнен как следует. Не смущайтесь, Поттер. Видите, у меня под мантией ничего нет. Удивлены, что мне тоже нечего стесняться? Правда, соотношение длины и диаметра немного отличаются от вашего. Действуйте смелее! Сначала попробуйте… ах! именно там! У вас богатая фантазия. Трение влажной головки о сосок заставляет меня терять самообладание… ниже, Поттер, еще ниже…
Чувствуете? Сейчас я добавлю смазки. Позвольте я сильней прижму их друг к другу. У вас безупречное чувство ритма. Признайтесь, это приятно, когда две мошонки соприкасаются. Это — о-о-о — давайте повторим движение. Вы не против перебраться на ковер? Там несомненно удобней.
О да… могу развести колени еще шире. Вы вновь удивлены? Я ждал встречи, и нам нет смысла тратить время на подготовку. Впрочем, если вы настаиваете, в следующий раз я покажу, как растягиваю себя. Постепенно… сначала кончиком пальца, потом все глубже и глубже, шире и шире… о боже… я не представлял, что вы такой… нетерпеливый… Ладно. Вот так… оу… головка уже внутри. Не торопитесь, Поттер, я не собираюсь от вас сбегать. Чуть вперед… выше… о да-а-а-а! У вас талант, Поттер! А теперь просто двигайтесь, я постараюсь не прикасаться к себе. Быстрее, Поттер, глубже… о-о-оу! Колени выше? Как уго-о-о-одно…
Нет, у меня не приступ астмы… просто-о… эта поза слишком непристойна, По-о-оттер. Смотрите, как мой член раскачивается, пока я насаживаюсь сам. Господи! Поттер! Я больше не могу! Позвольте, позвольте мне… сейчас… черт… Поттер… а-а-а-а!
Считаете, нужно убрать осколки перевернутого ужина? Ладно, но позже. Признайтесь, вы испытывали когда-нибудь анальный оргазм? Со мной такое впервые. Давайте переберемся в спальню, там все же есть одеяло.
***
— Ты опять ворочался во сне и куда-то дел мою подушку. Что предпочитаешь на завтрак, Гарри? Овсянка или французские тосты? Ну вот сразу бы так. Джем только абрикосовый. Конечно, яблочный сегодня куплю. И мороженое с карамельным сиропом. Будто я не знаю, что ты поливаешь все вокруг тоннами карамели. Но, согласись, устрица с ней как-то слишком. Нет, что ты, я совсем не жалуюсь, на тебе жидкая карамель — лакомство. Особенно когда стекает по стволу до самых яиц. Гарри, умоляю, не искушай меня. Дай нормально поесть! Ну ладно… если ты настаиваешь. Но уговор: делай что хочешь, а я завтракаю. Что? Сомневаешься, что мне это удастся? Я все еще локтями на столе. Гарри, Гарри-и-и-и! Соседи думают, что у нас поселились банши. Я… никогда… не считал… тебя… идиотом… ты…
…кра-си-вый, чер-тов-ски сек-су-аль-ный, до-о-о-брый, ум-ный… о боже, забудь это!.. храб-рый… неж-ный… люби-и-и… Стой!
Что это? Да вот же, вот, протри очки! Пропало, исчезло под дверью. Сейчас, только мантию накину. Кто там? Я не принимаю посетителей и не даю консультаций, и если вы немедленно не…
Поттер? Какого черта вам здесь нужно? К вашему сведению, я занят важной научной разработкой. И если ваш визит — дань неким социальным условностям, то прошу покинуть мой дом немедленно.
— Эм… профессор Снейп… Могу я войти?
— Чем обязан, Поттер? Излагайте свою проблему быстрее, у меня мало времени.
— Я пришел… хотел… неужели…
— Поттер, выражайтесь ясней. Ваше косноязычие любого сведет в могилу.
— Вы были у меня в Мунго.
— Интересный случай. Редкое сочетание сонного сглаза и заклинания блокады чувств. Достойная моего внимания тема для научной статьи. Надеюсь, я удовлетворил ваше любопытство. Чаю не предлагаю. Прощайте, Поттер.
— Я люблю французские тосты с яблочным джемом! И… по-французски тоже люблю. И… сейчас… не делайте такое лицо… и вас люблю с шестого курса, профессор. А это — удлинители ушей братьев Уизли. Я очнулся неделю назад. Даже если вы выставите меня, я все равно вернусь.
— Очевидно, мне нечего вам ответить. Аппарировать сможете от калитки.
— Вам повезло выжать из вашей игрушки хоть один ответный стон, Снейп? Каплю настоящей горячей спермы? Он целует вас на ночь и тянется обнять утром? Он хоть раз шепнул вам на ухо, как вы темпераментны, чувственны, невероятны? Можете убедиться, вы именно такой, — незваный гость распахнул мантию, демонстрируя явный эффект от подслушанной сцены.
Эффект был великолепен.
— Только вот, как ни крути, говорили вы не с ним, а со мной.
— Яблочного джема по-прежнему нет, Поттер.
— Гарри, с вашего позволения. Обойдемся без него. Я слишком долго ждал.
