Моя первая жизнь закончилась в 11 : 11 того же числа. Вторая в 21 : 21 ровно через два месяца.
Знаете, что для художника важнее всего? Нет, не хорошие краски и кисти. И даже не место где ты творишь. Самым важным является вера в себя. А её мы черпаем из вдохновения. Печально, когда его нет, а рисовать так и тянет. Этот резкий запах акварели и акрила словно говорят « Иди к нам! Ну, давай! ». Моим вдохновением был голос. Голос Ким Сок Джина. Чуть только заслышу его, идеи для картин и зарисовок тут же мелькают перед глазами. Незатейливые узоры или отчетливые пейзажи. Каждая моя работа напрямую отражает какую-то его фразу или песню. Однажды я услышала его новый сингл в торговом центре, и, чтобы не потерять идею, уселась прямо у будки с кофе. Набросав силуэт человека, стоявшего ко мне спиной и глядевшего на горизонт, и плывущих по небу китов, я не заметила, как просидела таким образом целый час, почти до закрытия ТЦ. Помню, тогда молодой человек, работающий бариста, вынес мне бесплатный кофе и попросил нарисовать ему вывеску. Кстати, она до сих пор висит там. Моя жизнь заключалась в листе бумаги и кисти. Моя мама погибла, когда мне было пять. Кровоизлияние в мозгу. Врачи не успели вовремя её спасти. И чтобы хоть как-то заглушить эту боль, будучи ребенком, я брала флакон с остатками её духов, брызгала на лист и начинала рисовать счастливое будущее. Когда отец увидел, он отвел меня в художественную школу, и отсюда я поступила в лучший вуз Сеула. Пара моих картин висит на выставках. А подписываю я их как « MJ », ведь это мои инициалы - Мин Джи Юн. Я любила ходить на пирс и наблюдать закат. Так невероятно. Солнце каждый день умирает, чтобы возродиться и светить нам снова и снова. Думаю, и без подсказок понятно, что друзьями обзавестись я не успела. Все время проводя в своей комнате или на пирсе, подружиться времени не было. Хотя мне и так не плохо. Наконец, 11 июля! Я дождалась этого дня. Сегодня та самая фан-встреча с Джином, билет на который мне пришлось достать за пол года. Нет! Не подумайте, что я чокнутая фанатка. Просто мне уж очень хотелось отдать ему мой рисунок. В очереди я простояла довольно долго. Вокруг находилось столько пищащих фанаток, что моя голова разболелась до ужаса. Интересно, они все пришли сюда только для того, чтобы посмотреть на своего кумира и пожать ему руку? Я не против подобного, но неужели никто из них не хочет что-дать ему, взамен той прекрасной музыки и голоса, который он дарит нам… А очередь становилась всё короче, и вот передо мной человек, благодаря которому моя жизнь не такая уж и несчастная. За мной осталась всего пара человек, поэтому я, немного помедлив, с повышенной аккуратностью достала из сумки файл с рисунком и протянула его мирно сидящему и во всю улыбающемуся парню. — Спасибо за то, что скрасил мою жизнь своей музыкой. — сдержано произнесла я, после чего поклонилась в самом уважительном жесте и, развернувшись, ушла на выход. Такого спокойствия я не чувствовала уже давно. Сердце билось медленно и тихо, но ровно через минуту завелось, как ненормальное. Заслышав позади себя звук бегущих ног, я остановилась, но не осмелилась повернуться. Чья-то горячая рука схватила меня за запястье и развернула на 90 градусов. Мои глаза тут же встретились с задумчивыми и угольно-чёрными глазами. Моё дыхание стало сбивчивым, а душа улетела далеко в облака. — Это ты! Это же ты, — начал тараторить Ким Сок Джин. — Ты MJ! — он аккуратно сжимал мою руку, не замечая, что причиняет мне боль. Сосредоточившись только на этом, я не смогла ответить. — Ты не представляешь, как я люблю твою картины! Моя песня « Awake » посвящена твоим работам! — восхищенно продолжил он, но заметил что я смотрю куда-то вниз. — Ой, прости! — испуганно сказал певец и тут же отпустил меня. — Да все в порядке. И да, это я та самая художница из Сеула. — широко улыбнулась я, осознавая, что этому человеку, человеку, стоящему передо мной, нравятся мои рисунки. — Может, поговорим за чашкой чая? — попросил Джин, видя, что оставшиеся в зале фанатки косо на нас смотрят. На часах отобразилось 11 : 11. Время еще раннее, значит, отец не будет ругать. Я кивнула, и мы отправились в кафе. По урчанию в моём животе парень понял, что я голодна, и заказал мне токпоки и кимпаб, а себе взял чай и ягодный пай. — Так ты говоришь, что тебе нравится моё творчество? — всё еще не верила я. — Точнее сказать, я восхищен! А еще точнее, поражен. Как можно передать столько смысла, мыслей и эмоций на холсте, всего несколькими цветами краски… — мечтательно говорил певец, а я не могла перестать смотреть на него и улыбаться. — А я не могу понять, как можно передать столько всего в твоей музыке… — мне показалось, нет, я хотела чтобы эти слова были сказаны про себя. Но айгу! Глупая ты Джи Юн! Я сказала это вслух… — Да ладно тебе! — засмущался черноглазый. — И вообще, как тебя зовут? — точно! Я же не представилась! — Меня зовут Мин Джи Юн. — так и завелась беседа длиною в бесконечность. Как только у Джина появлялась свободная минутка, он заезжал за мной и мы ездили в парк, болтали, смотрели мои картины и слушали его музыку. Я танцевала, и просто была счастлива такому повороту событий. Моя старая жизнь закончилась тогда, когда этот пане догнал меня на фан-встрече. При каждой встрече я светилась ярче путеводной звезды. Давненько мое сердце так не отстукивало степ. Сегодня певец предложил мне съездить на Чеджу. Этот маленький остров манил меня своей красотой, богатством природы, целебным воздухом, журчанием бегущей по сияющим от яркого, теплого солнышка речки, и запахом недавно распустившихся, самых разнообразных и пёстрых цветов. Рай для меня. Собрав маленький бледно-розовый чемоданчик, я мигом побежала на встречу красной спортивной машине. Из неё вышел благородный молодой человек в белых брюках, мятных кроссовках и мятной полупрозрачной рубашке. Волосы были идеальны уложены, а на руке красовались серебряные часы на черном кожаном ремешке. — Господин Мин, я прошу разрешения свозить вашу дочь на природу. Ненадолго, разумеется. Сегодня к вечеру мы уже вернёмся. Не волнуйтесь, пожалуйста. — поклонился моему отцу Джин. Больше всего я боялась отказа, но, на моё удивление, отец без лишних слов дал согласие. Я уселась в машину и потянулась к переключателю музыки. В это время парень проделал то же самое и наши руки неизбежно столкнулись. — Извини... — потупила я взгляд в телефон. Похоже, парень не понял, по какому поводу мои извинения и просто пожал плечами, после чего немного приподнялся с сидения и застегнул мне ремень безопасности, преграждая мне возможность смотреть в окно. Я мигом уловила тонкий аромат его свежего лимонно-ягодного парфюма, который уже успел стать знакомым. Певец немного развернулся ко мне и, взяв за руку, легонько улыбнулся краем рта. — Ты же не против? — спросил он. — Ты о чем? — невежливо было отвечать вопросом на вопрос, но я правда не поняла сути вопроса. — О поездке, конечно. О чём ты думаешь, Джи Юн? — расхохотался Джин, а я покраснела, как помидор. Потом аккуратно кивнула, и машина тронулась. Всю поездку я наблюдала за шикарным видом и слушала потрясающую музыку в исполнении самого лучшего певца на всей планете. Когда я вышла из машины, то увидела маленький, но очень уютный домик с окнами в пол. — Здесь мы можем оставить вещи? — удивлённо спросила я, всё еще оглядываясь вокруг. — Конечно. Или если устала, можешь передохнуть! — ответил парень и выхватил из моих рук чемодан. Мне не хотелось отдыхать, потому что я приехала сюда за новым вдохновением. Поэтому я зашла в ванную комнату, быстренько умылась и нацепила легкое, кружевное, белое платье и сланцы. Так как жара разыгралась не на шутку, к косметике я даже не притронулась. От природы мне даны алые губы, поэтому, в принципе, это мне и не нужно. Когда я вышла, то увидела просто умилительную картинку. Сок Джин полусидел, полулежал на кремовом диване. Его голова склонилась к подлокотнику, а руки были сложены в неудобной позе. Вот я глупая... Он же устал столько ехать за рулём... Мигом подойдя, я укрыла его шёлковой простынёй, под голову подложила подушку, а руки вытянула вдоль тела. — Извини... — тихонько шепнула я и вышла из домика. На самом деле здесь воздух настолько чист, что как только я вдохнула, мои легкие обволокло прозрачной пленкой и дышать стало гораздо легче. Я прошлась вокруг раз, еще раз и еще, пока голова не стала кружиться. Остановившись на месте, я взглянула на горизонт. В голове тут же всплыл мой рисунок с китами. Не знаю почему, но похоже, даже не зная Джина, я всегда рисовала его. А сейчас, так сблизившись с ним, я понимаю, что всё было не зря. Помню, как выводила каждую линию, рисуя скулы. Отдельное внимание уделяла волосам и рукам и всегда не до конца была довольна своей работой. Через некоторое время головная боль усилилась и я попятилась назад, а после вовсе рухнула на пол. Если бы не крепкие руки, синяков не избежать. — Ну ты чего? — заботливо спросил певец и взял меня на руки. Я мигом обвила его шею. — Мне не хорошо... — промямлила я и склонила голову ему на плечо. Тот в свою очередь прикоснулся губами ко лбу. — Да у тебя жар! — воскликнул он и стремглав рванул в дом. Парень уложили меня на диван, приложил компресс и дал какое-то лекарство, которое достал из аптечки на кухне. Я попыталась выдавить улыбку, но получилось как-то не очень. После Джин взял телефон и позвонил моему отцу. — Не волнуйся, я предупредил его. — подмигнул он и хотел было уйти, но мой жалобный стон остановил его. — Не уходи, побудь со мной... — попросила я, сама не зная зачем. Ничего не говоря, Джин снова взял меня на руки и отнёс в другую комнату, которая по своему виду напоминала спальню. Уложив меня на кровать, он прилег рядом, с краю, не отпуская моей руки. — Перед тем как ты уснёшь... Можно вопрос? — несмело спросил черноглазый, а я всего лишь кивнула. — Ты бы не хотела... — запнулся парень. — Ну, может будешь моей девушкой? — уже шепотом говорил он. У меня не было сил, чтобы радоваться, поэтому я всё же широко улыбнулась, крепче сжала его руку и, кивнув, провалилась в крепкий сон.Два месяца спустя.
На дворе уже была ночь, когда меня срочно вызвали на подписание нового контракта для выставки. Я вызвала такси, и поехала в домашних вещах — беленькие шорты, бледно-розовая майка и лимонные кеды. Быстро послушав о контракте, я вышла и села в другое такси. Как назло, колесо пробило, и я поспешила на трассу, чтобы поймать дороге такси. Между тем, начался дождь.***
— Джин! Побыстрее езжай к реке Хан. У менеджера, похоже, инфаркт... — тараторил друг певца по телефону. — Чем скорее тем лучше! — успел сказать тот перед тем, как парень положил телефон и побежал в машину. Как только он стартовал, то начал набирать скорость, несмотря на усиливающийся дождь. С красного светофор загорелся на зеленый, и Джин нажал на газ, но какой-то идиот с перекрестка тронулся на красный и задел зад машины певца. Тот не успел дать по тормозам и его отбросило сторону. Громкий хлопок. Запах сгоревшей резины на мокром асфальте и кровь... Парень вышел из машины и увидел неподалёку хрупкую девушку, неподвижно лежащую в луже крови. Её волосы освещал фонарь и фары, а дождь смыл остатки крови с лица. Ватные ноги несли Сок Джина к ней, а сердце кричало " Беги! ". Присев на колени, он приподнял её и развернул к себе. В этот же момент его душа покинула тело. — Мин... Мин Джи Юн! — шептал он, убирая с лица прилипшие волосы. — Юн! — уже орал парень, понимая что она никогда не откроет глаза... В 21 : 21 эта девушка умерла, забрав с собой две жизни. Свою и Ким Сок Джина, который больше не существовал как личность. Он не выходил из комнаты и ни с кем не разговаривал, лишившись своего сокровища. Парень лишился мира, которым жил и дышал. Смысл его существования погиб таким трагическим образом, но не забрал его с собой. — Жестоко, Юн, не находишь? — шептал Джин в пустоту. Он резко вскочил на ноги и достал её сумку с рисунками. Быстро разбросав все по полу он хотел было их порвать, но его остановил запах, исходящий от листов. Запах персика... Этот родной запах... Певец взглянул на рисунок с парнем, стоящим спиной, над которым плыли киты. Джин широко улыбнулся, взяв рисунок в руки и приложив его к сердцу. После он вышел на улицу и прилег на свежую, молодую траву. Глядя на небо, он увидел, как рисунки Джи Юн стали мелькать перед его глазами. — Юн, я надеюсь, ты стала моим ангелом... — прошептал парень и крепко зажмурил глаза. Одинокая слеза скатилась по его белоснежной щеке вниз и вдребезги разбилась, давая жизнь новому растению, которое вырастет там через какое-то время....