Солнечные зайчики

Длинные худые ноги по-свойски обнимают Пайкатта за талию. Вот так вот просто. Они сидят на кровати вместе с Мальте. Точнее сидит-то один швед, лицом к большой настенной плазме, Бивер же лежит перед ним на спине, залипая в телефон, и периодически откидывает голову назад и смотрит в экран. Смотреть на перевернутую вверх головой картинку и держать голову на весу — видимо, не смущает молодого датчанина, поэтому капитан черно-желтых не предпринимает никаких попыток согнать своего тиммейта. Пайкатт смотрит реплей, постукивая по ноге Мальте своими пальцами и периодически что-то записывает в блокнот. Иногда он показывает пальцем на экран и спрашивает у Винтера, как бы тот поступил. Тогда Бивер отпускает кисти со своего смартфона, роняя его на грудь, и приподнимается на локтях. Ему приходится смахивать длинную челку, чтобы видеть, что происходит, и сдувать глупые прилипающие к лицу волосинки, потряхивая головой. Иногда Пайкатт первым тянется к его лицу и заранее отодвигает прядки одновременно с вопросом, потому что хочет получить незамедлительный ответ и долю внимания. Винтера такое поведение тоже, кажется, не смущает и он одобрительно подставляет макушку, слыша очередной вопрос. Мальте иногда отрывает взгляд от телефона и сам смотрит на голову Олссена. Его забавляют вечно растрепанные светло-пшеничные волосы и маленькие морщинки у глаз Пайкатта, когда тот щурится в задумчивости, всматриваясь в быстро меняющуюся картинку на экране. Биверу, кажется, что такой парень, как Пер Андерс Олссен Лилль уж точно знает практически все об этой игре, однако Винтер не перестает удивляться, когда Пайкатт спрашивает его совета относительно игровых событий. Биверу всегда казалось, что опыта у его капитана больше, чем у половины современных игроков вместе взятых. Столько турниров за плечами и столько легендарных событий, а он все еще старается совершенствоваться ежедневно. Возможно, он уже не тот и частенько ошибается в игре, но старается это наверстать всеми возможными способами. Еще несколько месяцев назад он стоял за спинами DC и, как тренер, курировал их в финале самого главного ежегодного турнира, а сейчас вот так просто сидит рядом и улыбается, слыша какую-то интересную идею или решение, которое предлагает Винтер. Мальте определенно нравится совместное времяпрепровождение с Пайкаттом и он не скрывает этого. Он всегда готов подорваться в гребанную рань на утреннюю пробежку, солнечную и веселую, с забеганием в небольшой угловой магазинчик за мороженым, где милая молодая продавщица уже, наверное, успела выучить не только их имена, но и вкусовые предпочтения. Бивер всегда готов поиграть вечером в настольный теннис, чувствуя силу и напор Пайкатта в каждом ударе, или попинать на террасе мяч, хоть и не очень хорош в этом. Он всегда готов поддерживать своего напарника, друга, тиммейта, союзника, капитана, да и теперь уже, пожалуй, близкого человека. Мальте не успел заметить, как их отношения стали настолько свойскими. Но сейчас он прекрасно чувствовал, что вполне может делать практически все, что угодно, находясь на расстоянии нескольких сантиметров от Пера. То ли неформальное отношение, то ли доброта Пайкатта заставляли сердце молодого датчанина биться в спокойном, но теплом темпе. За несколько месяцев этот человек превратился для него в фигуру более значимую, чем кто-либо на его жизненном пути. Наблюдать за своим капитаном было не только приятно, но и частенько весело. Пайкатт смотрел на мир оптимистично настолько, насколько это было вообще возможно. Он много смеялся и отпускал шутки практически по любому поводу. Переплюнуть его в таком бодром настрое, пожалуй, мог только Денди, который, казалось, тоже никогда не унывал. Тем не менее порой Лилль становился серьезным и мрачнел, когда что-то не клеилось, и тут уже приходила очередь Винтера брать все в свои руки и тормошить родственную душу. Пайкатт сам частенько хвалил Бивера, и это давало сил и мотивировало достигать новых высот, но также и сильно смущало. По натуре своей Мальте был спокойным и немного застенчивым и, кажется, Пайкатту нравилось, когда его саппорт молча отводил взгляд и теребил край форменной толстовки, слыша в свой адрес приятные слова. В этот момент в глазах капитана будто бы пробегал огонек. Сложно было сказать, что именно он чувствует, но осознание этого факта приносило Мальте теплоту и радость. Как ни крути с Лиллем было чертовски уютно. Вот и сейчас, лежа на спине, Бивер чувствовал, как по телу пробегали солнечные зайчики, отскакивающие от часов Пайкатта и стекла его телефона. За окном был уже вечер, но игривое солнце так и норовило забраться сквозь прикрытую штору в их небольшую совместную обитель. Мальте слегка улыбнулся, подумав, что Пайкатт опять стащил у него футболку, и она весьма забавно ложилась складками от того, что была явно великовата капитану. Мультигейминг черно-желтых как всегда радовал спонсорскими подарками и снабжал форменной одеждой на год вперед. Фирменный дизайн, аккуратные принты, четкие линии — все выглядело нереально круто, но чужая длинная футболка ведь куда милее и приятнее, если еще и неплохо сидит. Пусть и широкая, но смотрится сногсшибательно. А хорошая вещь, дополняющая стильный образ и без того симпатичного юноши всегда делает его еще привлекательнее. Так, вероятнее всего, думал Пайкатт, в очередной раз надевая чужую футболку. Мальте на самом деле было то и не жалко нисколько. За несколько месяцев совместного проживания они настолько сдружились, что таскать чужую одежду стало нормой. Нигрини с Ишутиным тоже так делают и это выглядит особенно забавно, когда Витя влезает в широкое кигуруми своего наставника и, закатив его до колен, прыгает по геймхаусу, разыскивая чем бы перекусить. Пайкатт, призадумавшись и покусывая ноготь, нацепил ворот футболки на нос, и слегка прикрыл глаза, вдыхая аромат одеколона, чем смутил заметившего это Бивера, но сам Лилль был настолько увлечен игрой, что действовал скорее на автомате нежели специально задумывал все заранее и как-то пропустил мимо себя взгляд в упор откуда-то со стороны кровати, бесцеремонно вглядывающийся в лицо молодого капитана. Так и проходят их вечера. Очень тепло и размеренно, будто бы у них несколько своя жизнь, своя идеология, которую могут понять только они сами. Бивер никогда не против побыть рядом и просто молча послушать, что бы не хотел сказать ему швед. Пайкатт же в свою очередь никогда не против поддержать беседу, что-то рассказать из прошлого или порассуждать о будущем. Они, как солнечные зайчики, прыгающие летним вечером по стеклянным оконным проемам и следующие за уходящим за горизонт солнцем, словно за своей судьбой. Не успевшие до конца повзрослеть и испытывающие желание снова столкнуться и невзначай прикоснуться друг к другу, лишь только отскочат от очередного препятствия, предоставленного жизнью… Спустя пару часов наконец солнце скрывается за горизонтом, принося в комнату ночную прохладу через приоткрытое окно. Настает время собираться ко сну. Лилль встает, выключает реплей и с фразой «Ну-ка иди сюда!» запрыгивает сверху на Мальте, придавливая его сильнее в мягкий матрас. Капитан смеется и начинает щекотать Бивера, заставляя его обнять себя и не давая возможности выбраться из крепких сжимающих ребра ладоней. Винтер смеется, пытается щекотать Пайкатта в ответ, но лишь переворачивает их обоих на бок. Капитан хватает подушку и начинает легко бить Мальте ей в шутку. Винтер ловит ее, крепко обхватывает и прижимает к груди согнутой рукой, не давая замахнуться вновь, и затем падает обратно на спину. Лилль видит свой блокнот за головой Бивера, тянется к нему через плечо тиммейта, но не достает и слегка наваливается на Мальте, вытягиваясь в полный рост. Он хватает блокнот, но все еще остается лежать на теле своего саппорта, поджав ноги назад и нелепо ими болтая. Между ними сейчас только подушка и согнутая в локте рука Мальте, который пристально следит за каждым движением капитана, но предпочитает не двигаться. Пайкатт перелистывает пару страниц пальцем, заставляя бумагу зашуршать и благодарит Винтрера: -Ты очень мне сегодня помог, спасибо! — капитан крепко целует Бивера между виском и щекой и добродушно ухмыляется. Мальте смущенно отводит взгляд, сглатывая, но ничего не отвечает. Такие моменты происходят между ними постоянно, пора бы было уже привыкнуть, но Бивер, похоже, все еще никак не может осознать их и решить для себя, стоит ли что-то делать по этому поводу и как-то переводить отношения на другой уровень. Он каждый раз ничего не говорит и сам не решается сделать что-то подобное, поэтому оставляет все, как есть, просто надеясь, что это произойдет вновь. Пайкатт ложится на бок рядом, подпирает голову рукой и улыбается, продолжая в сантиметрах пятнадцати от лица Бивера увлеченно что-то ему рассказывать про игровые моменты. Винтер не особо слушает, он улыбается и смотрит снизу вверх с подушки в глаза капитана. Ему не хочется куда-то двигаться и тем более уходить с кровати Олссена. Только если капитан сам его выгонит, Винтер переползет на свою не согретую никем кровать в другом конце комнаты. Глаза постепенно сами закрываются и Мальте не замечает, как начинает дремать. Сквозь подступающий сон он чувствует, как чужие теплые пальцы касаются его лица и перебирают волосы, едва-едва трогая кожу. Он инстинктивно поджимает пальцы ног к себе и чуть придвигается ближе. Мальте слышит, как капитан ухмыляется, но не видит его лица. Только смутно ощущает, как пальцы Пайкатта отстраняются и еле касаются приоткрытых губ Винтера. То ли невзначай, то ли специально, этого он не может определить никаким образом. По телу пробегают мурашки, но глаза Бивер не открывает. Думает, что просто почудилось. Через несколько минут он все же проваливается в сон, оставляя непрошенные мысли витать где-то в своем сознании. Пайкатт тихо смеется одними губами, слыша размеренное дыхание, и ложится ближе, намеренно прислоняясь своим лбом ко лбу Бивера и сам засыпает через какое-то время. Наутро Пайкатт открывает глаза первым, моргает и потирает рукой сонные веки, чем слегка задевает макушку Мальте. Бивер просыпается и чувствует щекой теплое дыхание в нескольких сантиметрах от себя. Он замирает, встречаясь взглядом с Лиллем в легком смущении, и робко улыбается, понимая, что все же задремал вчера, а капитан не стал его будить. -Сегодня никаких пробежек — тихо шепчет Пайкатт, поднимается на локтях и накрывает их с головой лежащим рядом одеялом– я еще хочу с тобой поваляться! Он думает, что у Мальте потрясающей красоты глаза поутру, но не говорит ничего на этот счет. Винтер думает, что это просто ему снится. Капитан трепетно гладит смущенного Мальте по волосам и зарывается носом в его плечо, крепче обнимая худое тело. Бивер не сразу, но перебрасывает руку на спину, обнимая Лилля в ответ. Где-то здесь начинается что-то больше, чем дружба, но, вероятно, меньшее, чем влюбленность. Хотя, наверное, им самим лучше знать.