Давай на спор

       Двухнедельные каникулы подошли к концу и настало время тяжелых тренировок. Подготовка к Зимнему кубку шла полным ходом. Тренировки, учёба, подготовка к выпускным экзаменам, домашние хлопоты — из-за этого бесконечного круговорота Юкио совсем потерял счёт времени. Видимо из-за усиленных тренировок, нарушители его спокойствия бездействовали и без большой необходимости его не беспокоили. Может Касамацу ошибался и всё себе придумал, но у него складывалось такое ощущение, что его кохая подменили. Альфа вёл себя как обычно с товарищами по команде, но не с ним. Не было былой мягкости, наивной улыбки, раздражающей навязчивости, заразительного смеха. Кисе лишь смотрел горящими глазами, в которых бушевала буря, холодно усмехался и жестко разговаривал. От него веяло силой, из-за которой подкашивались ноги. Его раздевающий, обжигающий взгляд бросал в жар, терпкий запах щекотал ноздри, привычные касания пускали невидимый импульс по телу. После тренировок у Касамацу хватало сил дойти лишь домой и закрывшись у себя в комнате, глуша стоны подушкой, надрачивать свой член, чтобы снять напряжение, что преследовало его теперь постоянно. Юкио в полной мере ощутил на себе, каково быть жертвой своей сущности и дикого зверя, преследующего тебя по пятам. В подсознании омеги засел страх и пока непонятное для него самого жгучее чувство желания, жара. Это чувство не отпускало его даже ночью, во сне он сгорал в пламени похоти в смуглых руках и тонул в золоте чужих глаз, обещающих неземное наслаждение, стоит только попросить. Там они всегда были втроем, Юкио метался между ними не в силах сопротивляться. А потом наступало утро, где бразды правления брал на себя разум, а инстинкты и сущность омеги отступали под натиском реальности. Становилось страшно, Юкио казалось, что он постепенно сходит с ума. Сворачивающий внутренние органы в узел сильный страх, что сны воплотятся в жизнь. Омега подолгу лежал, пытаясь собрать себя по частям, умывался холодной водой и приходил в себя, закидывал испачканное за ночь бельё в стирку и заталкивал тревогу глубже в себя, игнорируя её, списывая на бунт гормонов. Впервые Касамацу не знал, что ему делать, как с этим бороться. Отсутствие опыта, знаний (прочитанные в интернете обсуждения на эту тему и советы, не только не помогали, а только ещё больше пугали) привело к тому, что омега решил поговорить об этом сначала со своим другом, однако, ему не хотелось загружать Йошитаки своими проблемами. Мысль обсудить всё с отцом пришла к нему спонтанно, когда обеспокоенный поведением своего старшего сына Ясуши, одним из вечеров после ужина, когда остальные домочадцы разошлись, спрашивает:        — Что-то случилось, сынок? В последнее время ты сам не свой. Ты ведь знаешь, что в любом случае можешь обратиться ко мне или к маме за помощью и советом, если тебя что-либо беспокоит. — Они переглядываются между собой неопределенное количество времени, отец не давит, взглядом выражая свою готовность выслушать, помочь и Юкио сдаётся.        — Мне кажется, я медленно теряю рассудок. Я не могу нормально есть, спать, жить — в голове бардак, бредовые ведения, постоянное напряжение, я не могу расслабиться. Как будто моя сущность пытается взять надо мной вверх, подчинить своей воле, уничтожить мою личность, разрушить все мои принципы. — Выслушав сына, Ясуши с облегчением выдыхает и слегка улыбается. Омега непонимающе смотрит на папу и ожидает его слов. Альфа не заставляет себя долго ждать…        — Я думал, произошло действительно что-то серьёзное. В твоём возрасте это нормально, Юкио. Удивлён, что гормоны начали шалить только сейчас. Первая влюблённость, тяга к противоположному полу, точнее сказать, тяга омеги к альфе, заинтересованность, желание — это нормально. Ты просто повзрослел, в былые времена омеги к 18 годам уже вступали в половую связь и рожали детей. Как бы это правильно объяснить, есть теория, что иногда в особях просыпается память предков. Не знаю, смог ли я до тебя донести свою основную мысль, просто прими это как данность, как неотъемлемую часть себя. — Слова родителя погрузили Юкио в размышления. Теперь всё встало на свои места. Страх отступил, всё то напряжение что в течение нескольких недель не давало расслабиться, спало. Омега улыбнулся.        — Спасибо, папа. Стоило с тобой поговорить намного раньше. Но всё же, у меня остался ещё один вопрос, который не даёт покоя… Я смогу этому сопротивляться?        — Конечно ты можешь этому сопротивляться, всё зависит от твоей выдержки. Я уверен, твоё врождённое упрямство унаследованное от мамы, не даст тебе склонить голову инстинктам. А теперь, давай закругляться и пойдём спать. Я люблю тебя, сынок, ты ведь это знаешь, я всегда поддержу тебя и помогу всем, чем смогу, поэтому, пожалуйста, не держи ничего в себе.        — Мне так повезло с вами, папа. Спасибо, я очень ценю тебя, маму и вашу любовь. Я тоже люблю тебя, пап.

***

       Кисе в последние несколько недель чувствовал себя превосходно. Стоило лишь снять несколько своих масок, приоткрыть дверь своим демонам, как отношения с омегой сдвинулись с мёртвой точки. Рёта не мог не заметить, как влияет на капитана команды: прожигающий взгляд, с которым за ним наблюдают; чуть горьковатый запах взволнованности рядом с ним; лёгкая дрожь пробегающая по телу омеги от его прикосновений. Касамацу пытается его избегать, старается не оставаться наедине, как будто на подсознательном уровне чувствует опасность. Честно говоря, альфа восхищён стойкостью омеги. Сейчас в их мире слишком много легкодоступных омег, женщин-альф и оттого наслаждение от завоевания, от азарта растёт с каждым днём лишь сильнее. Единственное что расстраивает Рёту, это ограниченность во времени. Если бы омега в этом году не заканчивал обучение в старшей школе, если бы по своей глупости альфа не впутал в это Дайки — в эту игру можно было бы играть вечно. Отчасти он понимает, что первоначально его привлекла недоступность, однако, теперь в нём что-то поменялось. Сам того не осознавая, Юкио пробудил в альфе все его не очень лицеприятные стороны. Желание обладать, подавить, показать своё превосходство, жестокость, больную привязанность. Доказать — непробиваемых людей не бывает, так же как и не бывает непобедимых врагов. Начало уже положено, осталось лишь дождаться подходящего момента, когда омега не сможет сопротивляться зову своей сущности — течка. Оказаться рядом в это время, отпустить все барьеры, позволить сущности доминировать над собой, доказать что нет никого, кто подошёл бы лучше для омеги, чтобы понести потомство — омега сам приползёт и попросит избавить от сжигающего жара, от боли и мук. Некоторые сложности в этот план вносил возможный парень омеги, которого Кисе ещё не видел и безусловно, Аомине. С другой стороны, у альфы было небольшое преимущество — омега постоянно находился в поле зрения Кисе, ибо большую часть своего времени он проводит в стенах школы. В целом, несмотря на мелкие сложности, Рёта пока был доволен результатами и составленным планом. Альфа продолжил бы по кругу прогонять всё в своей голове, если бы в комнату не влетела сестра со словами:        — Рёта! К тебе пришёл миленький друг, не хочешь выйти из своей берлоги? Кстати говоря, в последнее время ты стал каким-то скрытным, чем ты занят? Учишься или придумываешь план по захвату мира? — альфа натягивает на лицо дружелюбную улыбку и подмигивает сестре:        — Что-то не такое масштабное, но не менее увлекающее, сестра. Не стану раскрывать карты, узнаешь одной из первых, если у меня всё получится. Миленький друг, говоришь? Интересно, кто бы это мог быть… — на слова Рёты блондинка лишь хмыкнула и развернувшись, бросила:        — Ты играй, но не заигрывайся, братишка, иногда результат не стоит всех последствий, что идут после. И поторапливайся, не стоит заставлять гостя ждать. — дверь закрывается, Рёта усмехается.        — Я знаю, Рин, уже давно не ребёнок. — Быстро одевшись, альфа выходит на улицу и замирает, увидев кто решил его навестить. Лёгкий выдох вырывается из груди со словами:        — Ты…

***

       От скуки Аомине начинает посещать тренировки, да и на крыше не полежишь, слишком холодно. Для полного счастья ему лишь не хватало ещё заболеть. Он так и не придумал как привлечь внимание омеги, рассчитывая лишь на какой-либо удачный случай. Умом альфа понимал, что вступил в эту игру в неравных условиях, однако отказаться теперь от заключенного пари означало проиграть Рёте, чего Дайки не мог допустить. Он не мог вспомнить, когда ему в последний раз приходилось так много думать и с борьбой добиваться своего. Омега рождал в нём противоречивые чувства: раздражал своей невозмутимость, но привлекал недоступностью; выводил из себя самоуверенностью (хотя до уровня Аомине ему было далеко), однако притягивал прямолинейностью; был не милой и хрупкой красавицей с большой грудью, зато компактным стройным парнем с обалденными ногами. Весь образ капитана Кайджо строился на противоречиях. Не любит, но и не ненавидит. Если бы не Кисе, возможно альфа вскоре забыл бы волевой взгляд стальных глаз, выбросил бы заинтересованность из головы, переключился на кого менее проблемного, но сейчас уже отступать некуда. Позади пропасть, один шаг назад — и полетишь вниз со стремительной скоростью. Альфа про себя усмехнулся, вспомнив вытянувшиеся от удивления лица сокомандников, когда он добровольно пришёл на тренировку после каникул. Вакамацу орал что-то про прозрение, Сакурай робко стоял в стороне и извинялся ни за что и лишь Имаёши с Сацуки поняли причину столь нестандартного поведения аса команды. Кстати говоря, про Сацуки. Альфа заметил, что девушка с некоторых пор выглядит встревоженной и всё время пытается что-то сказать, но в последний момент передумывает и уходит. И вот сегодня опять, постоянно ходит следом, будто переживает за него. Будто не хочет упускать из виду. Она и раньше всегда таскалась за ним, однако с недавних пор её опека начала душить.        — Сацки, чего ты хочешь? Не надоело уже? — Аомине останавливается и разворачивается к идущей позади него девушке, раздражённо глядя ей в глаза. Девушка выдыхает и собравшись, начинает говорить:        — Дай-чан, ваше пари с Ки-чаном заходит слишком далеко. Зачем портить жизнь Касамацу-сану только из-за вашего спора? Вы же не имеете никаких серьёзных намерений на его счёт… к тому, ты сам говорил что у него есть парень. Прошу, одумайся, тебе ведь это неинтересно. — На самом деле, альфа удивлён, что подруга решила начать этот разговор. Теперь понятно почему она молча уходила, видимо предполагала, как он разозлится за то что она лезет не в своё дело.        — Не лезь не в своё дело. Это всё касается только меня, Кисе и омегу. И к тому же, мне нет никакого дела, жизнь под откос пойдёт не у меня — Дайки жёстко усмехается, шокируя тем самым Момои. Она поджимает губы и обхватив себя руками за плечи тихо спрашивает:        — Тебе совсем его не жалко? Ты не допускаешь мысли, хотя бы на самую малость, что это потом всё вернется? Дай-чан, ты думал о последствиях? Я бы поняла твоё рвение, если бы эта была люб…        — Такая бесполезная любовь как твоя к Куроко? Не смеши меня, любовь для слабаков.        — Ты дурак, Дай-чан! Может удастся переубедить Ки-чана, надеюсь он не такой жестокий, как ты! — девушка убегает от альфы, на ходу вытирая слёзы обиды. От слов подруги у альфы колет где-то в области сердца. Он сам всё это прекрасно понимает. Он не готов к отношениям, он не уверен в правильности своего решения, он осознает, что выбрал не того омегу.        — Я готов пойти на это. Я знаю что обидел тебя, Сацки. Вы наивно предполагаете, что Кисе отступится. Вы его совсем не знаете, он совсем не такой добрый и хороший, каким себя показывает. Да и к тому же, совсем не факт, что у кого-то из нас что-то получится, поэтому переживать пока не о чем. — Дайки смеётся посреди школьного коридора. — Надо же, дожил, разговариваю сам с собой. Пора действовать, раз уж я решил идти до конца, каким бы он не был.

***

       — Ты, должно быть, шутишь! Я не понимаю тебя, Коджи! — омега мечется по комнате, не зная как себя удержать от разгрома, битья вещей. Он совсем не был готов к такому повороту событий в его жизни. — Что значит, что ты женишься? На ком? И почему я об этом узнаю только сейчас? — альфа в ответ только молчит и отводит взгляд. Омега садится на пол и пытается удержать вырывающиеся из груди всхлипы. Этого не может быть. Только не с ними.        — Так надо, Йошитака. Мы расстаёмся. — омега поднимает свой полный боли взгляд на альфу и натыкается на равнодушный взор альфы. Кривит губы в усмешке и тихо спрашивает:        — Ты не ответил ни на один мой вопрос. Скажи, между нами было хоть что-то настоящее? Ты хотя бы когда-нибудь любил меня или это всё была игра? — в ответ лишь тишина и холодный взгляд некогда любимых карих глаз. Больно, как же больно. Губы через силу кривятся наподобие улыбки.        — Ясно. Поздравляю со свадьбой, будь счастлив. — как только дверь за омегой захлопывается, альфа садится на кресло и прикрывает глаза рукой, сжимает зубы до скрежета.        — Прости, прости, прости. Так будет лучше для тебя, для нас. Я не могу отказаться от этого брака, как бы сильно тебя не любил.

***

Flashback

***

       Морияма был воодушевлен и чуточку взволнован. Нет, даже не так, он был очень сильно взволнован. После посещения больницы и подтверждения его догадки он был счастлив и напуган одновременно. Именно в это время раздается входящий звонок от Кобори.        — Ты не мог бы сейчас приехать? Нам нужно поговорить, у меня есть для тебя новость. — омегу удивляет такой сухой тон, но он сваливает всё на усталость альфы и как дурак, улыбаясь посреди улицы, отвечает:        — У меня для тебя тоже. Минут через 20 буду. Надеюсь, ты обрадуешься так же, как и я.

***

Конец Flashback

***

       Омега так и не успел сказать альфе, что у них будет малыш. А после новости Коджи это совершенно потеряло всякий смысл. Вернувшись домой, Йошитака закрылся у себя в комнате и несколько часов плакал поглаживая ещё плоский живот. Он жалел свою разбитую любовь и жизнь внутри себя, которой не суждено появиться на свет.