Пожар

Хирако смотрит на Хинамори и у него на душе теплеет, как будто полярные льды начинают медленно таять под лучами яркого летнего солнца. Хирако смотрит на Хинамори немного дольше и понимает: нет, он не тает, он горит в ее диком пламени, ему трудно дышать от жара, и, наверное, если он дотронется до ее руки, то получит ожог третьей степени, как если бы засунул руку в костер. Хирако понимает, что ему нельзя становиться к этой девочке ближе, что он может быть только ее капитаном, максимум — другом, но никак не кем-то большим. Хирако все понимает, потому что все видит. И внимательные взгляды капитана Дзюбантая, и то, как светлеет лицо Момо рядом с ним. Они, наверное, идеальная пара, только никто из них не идет на сближение первым, а Хирако не собирается давать советы ни ему, ни ей, потому что он не настолько великодушен. Хирако злится на Хицугаю. Но на Момо он злиться не может. Они с ней, на самом деле, очень похожи. Они с ней, можно сказать, родственные души, товарищи по несчастью. Их обоих предал один и тот же человек; хотя «предал» — это слишком громкое слово для Хирако, потому что он никогда Айзену и не доверял. Хирако вообще до встречи с Момо не умел доверять своим подчиненным. Теперь — учится, потому что этой открытой и искренней душе невозможно не открыться в ответ. И за это Хирако еще больше ненавидит Айзена: какой же надо быть тварью, чтобы причинить боль этой девочке? Девочке, которая безгранично доверяла, которая сражалась за него, которая плакала у него на груди — как он мог, как посмел пронзить ее хрупкое тело мечом в попытке лишить жизни? Если бы Хирако мог — он разорвал бы Соуске собственными руками. А она все равно улыбается и продолжает любить тех, кто причинил ей боль. Хирако поражается этому качеству. Момо — такая добрая и… в то же время он знает, на что его лейтенант способна в бою. Она — мастер кидо, истинный мастер демонической магии, ведь ее учителем был сам Айзен… И глаза Момо каждый раз темнеют, а когда она использует высокоуровневое заклинание — вспыхивают дьявольскими огоньками. И Хирако чувствует, что по его спине бегут мурашки. Ему впервые хочется кого-то уберечь. Он впервые видит такого человека, как Момо — она слабая и одновременно сильная, в ней горит неугасимое пламя, прорывающееся файерболами через кончик ее меча, она вежливая, нежная и великодушная, но Хирако видел, как Хинамори без лишних слов и колебаний убивала рядовых-квинси. Она кажется наивной, но какую хитроумную ловушку из кидо она соорудила, когда капитан пытался в очередной раз сбежать от отчетов! Хирако поражается Хинамори. И все же не решается даже дотронуться. Он понимает — захоти он, и он сможет получить эту девочку, она все же слабее его, но… Хирако немного страшно, и боится он даже не гнева влюбленного в нее Хицугаи — он боится гнева самой Хинамори. Хирако не хочется снова проводить черту недоверия между собой и своим лейтенантом; ничем хорошим это не кончается. Хирако даже по голове ее не гладит. Даже не треплет ей волосы. Вообще не касается, будто ее кожа — сплошной пожар. Хирако ни на что не надеется. Хирако знает, что скоро поведет Момо к алтарю, где ее будет ждать Хицугая. И Хирако рад за них, правда, рад. А то, что на сердце пожар — так его можно залить саке. Хирако только один раз прикоснулся к своему лейтенанту — бережно погладил ее волосы, пока она, уставшая, спала над отчетами. Сразу же отдернул руку: больно, Момо, как же больно… Этот пожар будет разрушать его душу до конца дней.