Судьба давно решила за нас

Со дня течки прошло уже несколько недель. Гарри как только мог избегал своего альфу. Точнее, просто альфу, а если быть ещё точнее, то этого несносного Малфоя, который перевернул его жизнь с ног на голову! Поттер никак не хотел признавать того, что у него теперь был альфа. Он не хотел всю жизнь зависеть от того, кого терпеть не мог уже столько лет. Пусть маленькая часть его подсознания и твердила о том, что этот несносный альфа именно тот, кто ему нужен, пусть всё его естество хотело как можно чаще быть рядом с Малфоем, пусть вся его омежья натура так и просила упасть на колени перед альфой и позволить сделать с собой всё, что тому только заблагорассудится. Но нет, Поттер не такой, он не был готов бежать на поводу у своих инстинктов. Решил нет — значит нет. Но нужно признать, что это решение далось омеге невероятно тяжело. После того, как Гарри проснулся после течки в объятиях Малфоя, омега быстро собрал свои вещи и убежал из Выручай-комнаты, надеясь обдумать все, что произошло с ним за последние несколько дней. Ещё через несколько дней Поттер вспомнил о словах Малфоя: «Прости, Поттер, но теперь мы вместе. Я не отпущу беременного омегу». С тяжёлым сердцем Гарри пошёл к мадам Помфри, надеясь, что все его опасения окажутся напрасными. Но нет, на этот раз Золотому мальчику совсем не повезло. Целительница лишь подтвердила его опасения, когда поздравила юного волшебника с его первой беременностью. — И последней, — зло подумал про себя гриффиндорец, сидя ночью на Астрономической башне. В голове омега прокручивал все дальнейшие варианты развития событий. Может, пойти к Малфою, рассказать всё, как есть. Может, признаться во всем друзьям, они поддержат и примут его, несмотря ни на что. Рон, конечно, будет ворчать, но со временем и он свыкся бы со сложившейся ситуацией. Может, оставить всё, как есть? Не нужно лезть во все это, а со временем уже решить, что же делать. Именно последняя идея и показалась юному омеге самой разумной на данный момент. Теперь каждый раз, завидев Малфоя в коридоре, Гарри старался как можно быстрее убраться оттуда подальше. На обед и занятия омега старался приходить позже своих однокурсников, а покидал аудитории наоборот, раньше всех остальных. Он был готов на всё, лишь бы только не замечать на себе взгляд чарующих серых глаз, что принадлежал его альфе. За несколько недель омега сильно исхудал, стал плохо питаться и шарахался буквально от каждого шороха. Гермиона, увидев, в каком состоянии находился её друг, немедленно решила выяснить, в чём же тут дело. — Гарри, — тихо позвала подруга, подсаживаясь к Поттеру на диван в общей гостиной Гриффиндора. Было уже довольно поздно, поэтому весь факультет разошёлся по своим комнатам. Идеальная возможность, чтобы поговорить с глазу на глаз. — Ты ничего не хочешь мне рассказать? — Гермиона положила свою голову на плечо Гарри, пододвигаясь ближе к нему. Они часто так сидели вдвоём, когда разговаривали или просто смотрели на огонь в камине, проводя время вместе. — Нет, Герми, — Поттер легонько погладил подругу по голове, стараясь её успокоить. Нечего ещё и её впутывать во всё это. — Гарри, — Грейнджер посмотрела на друга, обнимая его двумя руками, — я же вижу, что что-то происходит. Расскажи мне, — умоляюще попросила девушка, желая помочь. — Ничего, — сухо ответил Поттер, смотря на потрескивающие в камине поленья, — просто я слишком устал за эти две недели, только и всего, — вымученно улыбнувшись, Гарри посмотрел на подругу, стараясь её успокоить. — Хм… — Гермиона отстранилась от Поттера, задумчиво глядя в пол. Через минуту девушка поднялась с места и бегом направилась в свою комнату. Ничего не понимая, Гарри лишь смотрел вслед своей подруге, как девушка уже вернулась из комнаты, держа в руках свёрнутый лист бумаги. — Вот, — проговорила она, отдавая эту бумажку Гарри, — это новый пароль от ванной старост, сходи туда, отдохни, расслабься, — чмокнув Поттера в щёку на прощание, Гермиона отправилась к себе в комнату, оставив юного волшебника наедине со своими мыслями.

***

Малфой уже две недели был сам не свой. Он кричал на каждого, кто подходил к нему ближе, чем на несколько футов. Каждый раз, когда он видел удаляющуюся растрёпанную макушку, то готов был взорвать все близнаходящиеся предметы. И всё из-за этого шрамоголового очкарика! Сексуального, милого, до невозможности желанного очкарика. Малфой всё никак не мог подловить Поттера, чтобы хотя бы просто поговорить с ним. Он должен был всё выяснить, объяснить этому гриффиндорцу, что он уже его, и ему некуда бежать. Но каждый раз, как только Малфой решался это сделать, Поттер пропадал из виду. Поздно приходил на занятия, старался уйти как можно раньше. Даже со своими вечными прилипалами, Грейнджер и Уизли, он стал реже общаться. Альфа внутри Малфоя требовал защитить это несуразное существо, сделать его только своим. И Малфой был уверен, что Поттер чувствовал его настроение из-за метки на шее. Только упрямился, как и всегда, и не хотел признавать над собой чью-то власть. Вся эта ситуация сильно вымотала альфу. Наплевав на всё и всех, Малфой собрался сходить в ванную старост, полежать и расслабиться там, подумать о своём зеленоглазом чуде и наконец-то решить, что делать с этой проблемой. Уже подходя к портрету старой ведьмы, Драко увидел в темноте чей-то силуэт. Когда незнакомец вышел на полоску света, отбрасываемого факелом, Малфой замер. Это был Поттер, его Поттер. Спрятавшись за статую магов-близнецов, альфа внимательно следил за своим омегой, ожидая подходящего случая выйти из тени и отрезать Поттеру все пути к отступлению. Он внимательно следил за тем, как омега подходит к портрету, читает пароль, написанный у него на бумажке и входит в ванную старост. Радость Малфоя невозможно было описать словами. Такой удачи альфа не мог и желать. Но теперь Поттер сам загнал себя в ловушку и Драко не собирался упускать такой шанс. Подождав минут десять, чтобы омега успел расслабиться, альфа подошёл к портрету и произнёс пароль, который уже знал наизусть. Недовольно что-то проворчав, старая ведьма отъехала в сторону, пропуская молодого волшебника внутрь. Стараясь не шуметь, Малфой проскользнул внутрь и встал за ближайшей колонной, ожидая удобного момента. Поттер сидел к нему спиной, прислонившись к бортику огромной ванной. Голова откинута назад, глаза закрыты. Гарри явно наслаждался моментом. Не в силах больше терпеть, Драко начал медленно раздеваться. Эрекция уже больно упиралась в тесные школьные брюки, отчего альфа спешил избавиться от одежды ещё быстрее. Рука скользнула вниз, достигла напряжённой плоти, отчего изо рта вырвался невольный тихий стон. Малфой тут же зажал себе рот рукой. Нельзя было напугать его мальчика, чтобы тот не успел сбежать от него. Снова такой ошибки Малфой не мог допустить. Двигаясь бесшумно, стараясь не привлекать к себе излишнего внимания, альфа подошёл к Поттеру и присел рядом с ним на колени. Вода всё ещё лилась из кранов, приглушая любые движения альфы. Драко не мог больше медлить, он и так ждал этого момента слишком долго. Наклонившись еще ниже, Малфой обхватил голову омеги обеими руками и поцеловал его, не давая вырваться из своих цепких рук. Гарри, не ожидав такого поворота событий, резко распахнул глаза, стараясь отстраниться. Омега почувствовал знакомый запах своего альфы и внутреннее Я немедленно требовало ответить на эту ласку. Зарыться руками в идеально мягкие платиновые волосы, прижать ближе к себе, заставить целовать альфу в ответ. Но Гарри не мог себе этого позволить, не хотел повторять всё это вновь, чтобы потом было ещё больнее пережить новую разлуку, которая была бы неминуема. Резко оттолкнув от себя альфу, Гарри отплыл на приличное расстояние и повернулся. Он как завороженный следил за тем, как Драко медленно опускался в воду. Смотрел на крепкое, красивое обнажённое тело своей пары, желая и ненавидя этого человека одновременно. — Сегодня ты не убежишь, Гарри, — сказал Малфой, полностью погружаясь в воду. Малфою хватило нескольких движений, чтобы добраться до омеги и крепко сжать его в своих объятиях. — Я больше не намерен терять тебя, — многообещающе прошептал Драко на чужое ушко, ещё крепче прижимая к себе свою истинную пару. Гарри не мог даже шелохнуться. О том, что происходило в данный момент, омега даже и не смел мечтать. — Драко, — тихо прошептал Гарри, постанывая от движений альфы по его телу, — ты делаешь ошибку, мы не сможем… — договорить омеге не дал альфа, который жарко поцеловал его, не желая слышать ничего в ответ. — Беременность хорошо влияет на тебя, Поттер. Ты стал таким чувствительным, — Драко с силой укусил Гарри за ухо, слыша в ответ лишь несдержанный стон наслаждения. — Не говори больше глупостей, — серьёзно сказал Малфой, глядя Гарри в глаза. — У нас всё получится, даже не спорь. И сейчас я тебе это докажу, — подхватив омегу на руки, Драко медленно пошёл по дну огромной ванной, желая дойти до её края. Наконец, прислонив Поттера к бортику, Драко заставил омегу обвить ноги вокруг его бёдер и зашептал прямо на ухо Гарри: — Сейчас я трахну тебя, Поттер, чтобы ты раз и навсегда понял, кому же всё-таки ты принадлежишь. В ответ на эти слова Гарри лишь только покраснел, не в силах скрыть своего желания. Он не мог сопротивляться такому напору, а сейчас и не хотел. Сейчас рядом был его альфа, альфа, который страстно его желал. И Гарри хотел ответить ему тем же. Драко целовал глаза, щёки, нос — всё, куда мог дотянуться, но губы целовать больше не спешил. Он знал, что один такой поцелуй — и оторваться уже будет невозможно. А у него пока что были совсем другие планы. Медленно опустившись к шее, Драко нежно поцеловал свою метку, а затем снова укусил это место, крепко удерживая извивающегося Поттера на руках. — Это чтобы ты не забывал, кому принадлежишь, — прорычал Малфой, зализывая место своего укуса. — А сейчас, — Драко опустил одну руку вниз, прижимая Поттера к бортику своим телом, — я возьму тебя так, как мне того хочется, — под водой альфа нащупал дырочку ануса и сразу вставил туда два пальца, желая как можно быстрее растянуть омегу. Гарри громко застонал, крепче обнимая альфу ногами. Его заводила эта грубость, эти быстрые, хаотичные движения внутри его тела. И всё, чего он мог сейчас хотеть, это только того, чтобы его альфа не останавливался. Вытащив пальцы из припухшей дырочки, Драко, не желая больше ждать и секунды, тут же вошёл в такое желанное для него тело. Гарри громко застонал, вцепившись ногтями в спину своего альфы и оставляя за собой багровые отметины. Драко ещё крепче прижал к себе омегу, желая слиться с ним воедино. Его толчки с каждым разом становились всё быстрее, дыхание давно сбилось, а желание обладать увеличивалось с каждой секундой. — Вот так, — одобрительно прошептал Драко, услышав очередной громкий несдержанный стон своего омеги. — Запомни это. Запомни, как я тебя имею, потому что теперь я буду это делать когда захочу и где захочу. Потому что ты мой, Поттер, — альфа поцеловал свою метку, оставленную на шее его омеги и щедро смазал её слюной, отчего Гарри задрожал всем телом, чувствуя над собой такую власть. — Сейчас ты кончишь, даже не притронувшись к себе. Давай, Гарри, сейчас, — Поттер громко закричал, чувствуя, как тёплая сперма альфы наполняет его тело. Не выдержав такого напора, омега кончил вслед за Драко, не в силах остановиться. Крепко прижавшись друг к другу, молодые люди не замечали ничего вокруг себя. Ни воды, что давно уже вытекла за бортик ванной, ни русалок, что с осуждением смотрели на молодых волшебников с высоких фасадов окон, ни того, что сюда могли зайти в любую секунду. — Ты мой, Гарри Поттер, — нежно прошептал Малфой, наконец снова целуя своего омегу в губы. Он не хотел слушать ни споров, ни возражений, ведь судьба давно уже всё за них решила.