Ты

Ты машина, та самая машина, которых рядом с тобой тысячи. Твои мышцы напряжены, раздуты и яростно пылают, переодически окунаясь в леденящий холод пробегающего по телу страха. В залитой водой траншее, протирая кожаными перчатками замазанные грязью линзы противогаза, стоял солдат. Высокий и худой, в длинной, чёрной, поблескивающей водой шинели. Словно причудливый человечек, нарисованный ребёнком. Это ты. Тебе уже все равно. Ты слеп, ты глух, твоих мыслей не слышно. Ты в куполе и даже твоё "Я" сбежало из этого безнадежного тела. Грохот артиллерии рвёт перепонки, а взрывы снарядов, словно волны бьющие о идущий полным ходом линкор, накрывают грязью и тоннами воды. А тебе уже все равно. Пули разрезают воздух в метрах от твоей нежной кожи, неся свои холодные, свинцовые тела дальше, находя себе новые жертвы, или оставаясь покоится в земле на много лет вперёд. Темнота и лишь изредка пролетающие мельком пучки света, это все, что ты видишь перед собой. Ты больше не знаешь души, ты знаешь тело. Ты не слышишь своих мыслей, ты слышишь глухой, равномерно отбивающий стук сердца, звенящий под твоим тесным противогазом. Ты ничего не видишь, ты лишь чувствуешь. Отныне ты не живёшь, а находишься. Ты ненавидишь свою голову, но лишь сегодня ты искренней любовью полюбил своё тело. Каждый миллиметр своей белой кожи, каждый нерв и каждую пульсирующую, налитую кровью мышцу. Тело не предаст, единственное что может тебя предать, это твоя голова. И ты полюбил её. Настоящая сила рождается в голове. Она заставляет идти, даже когда тело хочет упасть. Твои уши пронял протяжный свист. Он прошёл через душный, холодный воздух, наполненный сладковатым смрадом разложения и едким дымом, он прошёл через твою каску, единственное что уберегает твою бренную голову, пошёл через несколько миллиметров резинового противогаза, благодаря ему, ты не захлебнёшься кровью и переживешь остальных на пару мирских мгновений и наконец, пройдя свой долгий путь, он через извилистые каналы твоих ушей, попадает в мозг. Простой свист, каким подзывают охотничьих собак. Но ты ведь тоже охотник. И ты тоже пёс. Что то вздрогнуло в тебе, что то заставило электронный импульс пробежать по твоим нервам, а крови, ещё больше наполнить и так набитые до отказа мышцы. Ты поднял взгляд, ещё раз протер залитые грязью линзы и вертя головой, начал поиск. Ты искал того, кто издавал этот звук. Среди тысяч, без каких либо гипербол, тысяч теней, сливавшихся с грунтом, или просто кидавшихся из стороны в сторону. И ты нашёл его. Ты нашёл ту самую нужную тень. Нет. Нет, на самом деле это не были никакие тени. Теней вовсе не было. Тени бывают когда есть солнце, а сегодня, или правильней сказать сейчас, есть лишь тучи, грязь и смерть, сейчас они выполняют его роль. Ты нашёл того, кто тебе нужен. Он стоял, возвышаясь над забитыми мусором траншеями. О нет, простите, не мусором, а людьми, хотя, некому меня извинять, нас здесь лишь двое и на твоё мнение мне насрать. Этот храбрец гордо стоял во весь рост, а когда даже самый конченный Нарцис, смирился с тем, что он дерьмо и траншейный мусор, такая гордая выходка та ещё роскошь. Он отдернул свисток и теперь вскинув руку ввысь, выкрикивал бодрящие речи. Или не выкрикивал? Справедливо предположить, что не выкрикивал, ведь его все равно никто не услышит, но такова человеческая натура. Кто бы молчал в такой момент? Он был той ещё рисованной фигуркой. Ещё более вытянутой и чёрной чем ты. Что то очень длинное укрывало его тело, то-ли кожаный плащ, то-ли очень мокрая шинель. Неожиданно для себя, ты поднялся на ноги, нащупал край траншеи и загребая под себя водянистую землю, вылез наружу. Взгляд влево, взгляд вправо и там и там, тысячи тел, покидающих свои относительно безопасные обители. Теперь они больше не тени и не мусор, теперь это мешки с конечностями, спрятанные в одежды. Ты оглянулся что бы посмотреть на того, кто вынудил тебя подняться, место пустовало. А ноги несли тебя все дальше и дальше от ваших кротовых нор. Впереди тебя бежало чёрное пятно, мимолетный свист и оно грузно плюхнулось в залитую до краев воронку. Ты переступил через него, вернее длины шага не хватило и ты впечатал его руку в землю. Засвистело ещё сильней, теперь сквозь чёрную пленку линз своего противогаза ты видишь короткие полоски, пролетающие в разные стороны. Один свист заставил тебя подняться, а другой заставляет бежать тебя все быстрее и быстрее. Глухой грохот прозвучал перед тобой, вскинув в небо тонны грязи и воды. Ты бы не желал этого, но разглядел в повисших в воздухе над тобой объектах, человеческие конечности. Ты пробежал сквозь этот фонтан, поставившись под сыплющиеся с неба комья. Далеко впереди ты увидел множество вспышек. Не было сомнений, полоски долетали именно от туда. Ты ещё до конца не разобрал увиденное, но тебе уже очень нужно туда. Но что ты сделаешь, когда добежишь? Если вообще добежишь. Ты уже думал? Ты вообще знаешь? Нужно добежать, а там уже применить этот поблескивающий на конце твоей винтовки предмет. Доверься инстинктам, людским инстинктам, которые вы оттачивали в вековых механизмах войны, где главную роль играют не рычаги и шестерни, а масло и бензин, сгорающие в яростном пламени. В любой гонке на длинную дистанцию победит не тот, у кого ярче блестят колеса, а тот у кого больше топлива. А потом настала тьма. А что ты думал? Ты думал, как опишется долгий полет пули, выпущенной с другого конца горизонта, её долгое и пафосное проникновение в твоё тело, а потом печальная и полная страдания смерть, с медленным падением в лужу и поднимающимися вверх брызгами? Ты задумывался, достоин ли ты этого? Или может ты рассчитывал добежать? Зря. В тот день никто не добежал. И я ненавижу тебя. Я голос внутри тебя и с тобой, умер и я. А ты когда то думал, как я звучу?