17:02 Мартин, прием 17:02 Выходи, я возле соседнего дома.
17:21 Ещё минутка 17:25 Или две Стайлз успел выкурить несколько сигарет, пока ждал Мартин, несмотря на то, что бросил эту привычку ещё задолго до Бейкон Хиллс. В последнее время, не взирая на то, что прежний комфорт вернулся в его жизнь, парень нервничает гораздо больше прежнего и практически все плохие привычки, от которых он отказался, под настоятельным указанием тренера Клауса, вернулись в его жизнь. — Сам мистер Стилински, — слышит, как за его спиной, знакомый голос протягивает его фамилию и вопросительно смотрит на него, — разве не вы говорили, что у преподавателей не должно быть плохих привычек. — Я больше не твой преподаватель, — кидает он её и отбросив окурок в сторону, не поднимая взгляд идёт к двери машины. — Мартин, ты в курсе, что фраза «встретимся в пять», означает в пять, а не в половину шестого? — раздраженно произносит парень и садится на водительское сидение, нервно выстукивая какой-то ритм по рулю, ожидая Лидию, которая отвлеклась на телефон, взявшись за ручку двери. — Ну, мистер Стилински, простите меня, — Лидия садится рядом, на пассажирское сидение и для пущей уверенности в своей безопасности, тут же пристегивает ремень безопасности, вцепляясь в него своими миниатюрными пальчиками. — Чего ты заладила «мистер Стилински»? — На пути к дому Скотта, вдруг спрашивает Стилински, — ты ведь уже называла меня по имени. — Тебе стоит смотреть телевидение чаще, где на каждом национальном канале, показывают тебя и твоего отца, — поджав губы, произносит Лидия и отворачивает голову, в сторону окна, — «Первый выход в свет Стилински младшего, за столь длительное время, вызвало настоящий фурор у общественности», — язвительно цитирует Мартин десятки заголовков, которые видела на протяжении последнего времени повсюду, — Ещё раз повторяю, если ты приехал, боясь, что я испорчу твою безупречную репутацию, то можешь валить обратно. Я буду молчать. — Да при чем здесь мы с тобой? — Чуть не взвыв, протягивает Стайлз, резко ударив ладонями по рулю, от чего девушка вздрогнула. — Я правда хочу помочь Скотту, потому что знаю, что был не прав. Всё просто, Мартин, не ищи подвоха, — он подъезжает к дому МакКолла и почему-то Стайлзу становится совсем тревожно. — Я очень на это надеюсь, — громко выдыхая, спокойно произносит Лидия, чуть ли не впервые, за последнее время, показывая свои истинные эмоции. — И вот ещё что, — произносит она прежде, чем он успевает потянуть ручку двери на себя, — Скотт не хотел тебя видеть и был против твоей помощи. — Что? — Стайлз замирает и переводит удивленный взгляд на Мартин. — Он… — неуверенно начинает Лидия, — он почему-то уверен, что это ты рассказал о нём и Эллисон. — Это не я, — выпаливает Стилински и прикусывает кончик языка, надеясь, что Лидия не заметила этого. — Я тоже так говорила, — едва слышно произносит Мартин, не ожидая, что произнесёт это в слух и прежде, чем она успевает покраснеть, выпрыгивает из машины, а у Стайлза что-то опускается внутри, после её слов. Они подходят к входной двери дома МакКолла и Лидия отмечает, как нервничает Стайлз. Это то, что совершенно не свойственно этому, всегда уверенному в себе, парню. К слову, Мартин наконец знает, почему его поведение было именно таким и откуда вся эта уверенность в себе, и привычки, и слова, которые совсем не свойственны многим парням, его возраста. Стайлз несколько раз облизывает губы, громко выдыхает, рассматривает свои ладони, тупит в телефон прежде, чем Мелисса открывает им дверь и недоверчиво покосившись на Стилински, всё-таки впускает их. Она настояла на том, чтобы Скотт на это время вернулся жить обратно в их прежний дом иначе она грозилась переехать в его квартиру, а МакКолл явно не готов к такому повороту событий. Мелисса слишком переживает, слишком волнуется из-за ситуации, которая произошла с сыном. Скотт совсем сник и выглядит просто ужасно. Стилински делает честный вывод, по поводу внешнего вида МакКолла, не желая врать и выдавать желаемое, за действительное. Мелисса, нехотя, но уходит на работу, где, к слову, то и дело выслушивает не самые лестные комментарии о своём сыне от горожан, что заставляет её ещё больше нервничать. Несмотря на то, что МакКолл не побежал с объятиями к Стилински, внутренне он — безумно рад. Рад тому, что Стилински, к которому он так прикипел за те несколько месяцев их общения, всё-таки приехал, чтобы помочь ему. Это даёт Скотту надежду. Конечно МакКолл тоже в курсе многочисленных репортажей. Что уж там, Мартин была права — весь город в курсе. Для Скотта окончательно сложились пазлы из вопросов о том, кто такой Стайлз, откуда он и тому подобное. Как и для Мартин, с которой он не единожды обсудил это. Ребята сидят в столовой дома МакКолла и обсуждают сложившуюся ситуацию. Обсуждают и пытаются понять, каким образом выйти из неё. Что сделать или сказать для того, чтобы ситуация стала хоть как-то решаться. Чтобы появился хоть какой-то выход. — Окей, почему вы не сказали, что... — Стилински проводит языком по верхней губе, формулируя предложение, — да не знаю! Почему не выдумали что-либо? — Смысла не было, — Мартин сильнее сжимает чашку в ладонях. — Может я открою тебе ужасную истину, но смысл есть всегда, — фыркает Стилински и поджимает губы. — Эллисон беременна. — на одном дыхании выпаливает Скотт и обессиленно опускает голову на ладони. За столом появляется подавляющая тишина, которую разбавляет лишь громкий вдох Стилински, а за тем не менее громкий выдох. — Как я понимаю, это та самая новость, о которой ты... — протягивает, едва пришедший в себя Стайлз и смотрит на Мартин, которая утвердительно кивает головой. — Да, — тут же дополняет действия словами девушка и обреченно выдыхает, делая большой глоток чая. — И это — та самая основная причина? — Стайлз знал, что дела МакКолла плохи, но не предполагал, что настолько. — Да, но её отцу и Джерарду плевать на это. — Лидия кусает губы, ощущая учащенное сердцебиение. — Хорошо, — Стилински старается думать здраво, но это слишком сложно, в данной ситуации. — И какие условия отца Арджент и этого Джерарда? — он переводит взгляд с Мартин, которая глупо смотрит то на чашку чая, то на МакКолла, который так и не поднимает голову. — Никаких, — обречённо бормочет Скотт, не поднимая головы. — Меня хотят отправить за решетку, а ребёнка отправить в топку. Я клянусь, что если что-то произойдет с Элли или малышом, — дыхание МакКолла учащается, он поднимает голову и ощущение, что парень готов вот-вот сорваться и побежать к Эллисон. — Это безысходность, серьезно, — пожимает плечами Мартин и подается подбородком вперед, — если бы ты только знал, в какой она изначально была радости и какой потом её охватил ужас, когда она узнала, что Джерард приезжает. В нём нет ничего святого. — Лидия морщит лоб и мотает головой, прикрывая глаза, вспоминая тот самый момент, когда Арджент сообщила ей эту новость. — Что ты имеешь ввиду? — Стайлз непонимающе смотрит на неё, всё ещё пытаясь осмыслить всю ситуацию. — Она очень любит его, но сразу знала, что он не воспримет Скотта. — завуалированно начинает Мартин, — У него свои убеждения и планы на её счет, в которые Скотт явно не входил. Когда она узнала, что беременна, то хотела рассказать отцу, но потом решила, что сообщит после того, как Джерард уедет, — на этом моменте Лидия выдыхает и внимательно смотрит на Стайлза, — но он узнал каким-то образом и стал активно настраивать Криса против Скотта, что у него, к слову, отлично получилось, — кидает взгляд на МакКолла, из-под домашней кофты которого, виднеется тугая повязка. — Однако, — протягивает Стайлз и проводит ладонью по волосом, — этот Джерард явно не дружит с головой. — На это Мартин лишь утвердительно кивает головой, — Но это ведь ребёнок. — Стайлза искренне возмущает этот момент. — Когда ей было десять, Джерард выкинул её кота из окна, потому что ему не понравилось, что тот был в комнате. Кот неудачно приземлился и умер на руках у Эллисон, а Джерард никак не отреагировал. Понимаешь, никак? — Лидия с эмоциями рассказывает эту ситуацию, то и дело одергивая рукава кофты, так как в доме порядком холодно, так как МакКолл экономят на всем, из-за адвокатов, и даже чай не согревает Мартин. — Ему плевать на то, ребёнок это или нет, любит его Эллисон или нет, ему важны только его планы и ничто больше. — Скотт сжимает ладони в кулаки и нервно подрывается со стула, начиная вышагивать по дому. — Как давно она беременна? — Стайлз бросает взгляд на МакКолла, стараясь прикинуть, как он реально мог так проколоться. — По нашим с Элли подсчетам, — начинает Мартин, чем вновь обращает на себя внимание, так как Скотт сейчас вообще не в состоянии думать, — она забеременела в первую встречу со Скоттом. — МакКолл, в чувствах, выходит из комнаты и направляется в ванную, чтобы освежиться. — Но она даже не предполагала, пока мы все не заметили в ней резкую смену настроения, вкусовых предпочтений, непереносимость некоторых запахов и всё такое. — Но времени прошло не мало, — Стилински сводит брови к переносице и недоверчиво косится на Мартин. — Организм у каждой девушки индивидуальный и у некоторых живот начинает округляться к шестому, а то и седьмому месяцу. — Она четко понимает, что он имеет в виду. — К тому же, у неё только около пяти месяцев. Это не так много. — Скотт влип, — протягивает Стилински, всё ещё хмуря лоб. — Спасибо, я в курсе, — отрезает вошедший в комнату МакКолл, — Но я люблю этого малыша и люблю Эллисон. — Мы что-то придумаем, — твердо отвечает Стайлз. — Мы обязательно что-то придумаем, я обещаю. Несмотря на то, что МакКолл несколько раз умылся ледяной водой и ему всё равно, совершенно не холодно. Эмоции застилают его разум и он чувствует лишь тревогу за Эллисон и их ребенка. Он не готов к тому, чтобы кто-то решал судьбу их с Элли малыша. Но он знает, что если пойдет в прямое наступление, то лишь усугубит ситуацию. Стилински тянется за телефоном, чтобы набрать Юджина, юриста отца. После долгого разговора вопросов остается больше, чем их было до разговора. Юджин пребывает в нескрываемом шоке, узнав ещё и обстоятельство будущего ребенка. Он обещает найти решение вопроса как можно скорее, убедив, что в любом деле, опытный юрист всегда найдет нужную лазейку. Юджин пообещал, в критическом состоянии ситуации, приехать в город, чтобы лично консультировать МакКолла. На всё влияет лишь цена вопроса. После этих слов Скотт обреченно поджимает губы понимая, что уже продал всё, что только мог, потратил сбережения и урезал все возможные траты, на то, чтобы оплатить адвокатов Бейкон Хиллс, которые ему толком не помогли, а так же оплатить своё лечение в больнице. Скотт понимает, что у него нет ни цента на оплату такого юриста из Нью- Йорка. Стайлз говорит, что любая сумма не представляет никакой проблемы и довольный Юджин уверяет, что сделает всё возможное, для помощи МакКоллу и уточняет, что тот может не волноваться особо. Юджин быстро завершает вызов, обещая уже начать разбираться с делом. Скотт долго отнекивается, объясняя Стайлзу, что он лучше дом продаст, чем возьмёт у того деньги, да ещё и на оплату адвоката, но Стилински уверяет его в том, что его кошелёк не опустеет, от суммы, которую назовёт Юджин, а для Скотта, это — единственный шанс. Да и не факт, что денег, вырученных за дом, хватит. МакКолл громко вздыхает, но соглашается, зная, что у него нет другого выхода и обнимает Стилински, говоря о том, как он благодарен тому за помощь. Стайлз чувствует, что делает именно то, что должен. Делает что-то то, что называют «по-человечески».***
Они едут с Мартин в машине, к дому девушки. К большому удивлению, ещё пару часов назад старшие Мартин набрали дочь и сообщили о том, что уже на пути в аэропорт, от чего Лидия более чем удивилась. После недолгих нотаций о том, что она никогда не слышит и не слушает то, что они говорят ей, мать напоминает ей о том, что они уточняли, что улетят на три дня в другой штат, на какой-то невероятно важный семинар. Они берут с неё честное слово, что она не будет встречаться с Перришем и другими взрослыми парнями. Что не будет их позорить и будет вести себя прилично. Лидия чувствует, как в её сердце разливается чувство свободы, так как в этот приезд родителей, она осознала, что просто-напросто отвыкла с ними жить и что в этот раз, слишком долго ждала того момента, когда они наконец-таки уедут опять. Так что эти три дня свободы — очень кстати. После того, как она завершает разговор с мамой, не успевает открыть рот, как телефон Стилински вибрирует и бросив быстрый взгляд на экран, на котором высветилось фото Джесс, он подносит телефон к уху, думая о том, что детская психика Мартин ещё не готова к таким потрясениям. Мартин недовольно косится на телефон Стилински и недовольно вытягивает губы, заметив фото другой девушки. — И что ты хотела? — раздраженно произносит в трубку. — Мне казалось, мы всё решили. — поджав губы произносит Стилински, но из динамика телефона доносятся какие-то звуки, больше похожие на крики, что ему приходится убирать телефон от уха. — Джесс, прошу тебя, перестань истерить. Я уехал, потому что посчитал нужным так сделать и твои слова сейчас не имеют значения. — Стайлз вновь убирает телефон от уха и закатывает глаза, что Мартин начинает побаиваться за то, насколько внимательно он следит за дорогой, — Джесс, я буду здесь столько, сколько потребуется. И к тому же, я думал что ты поняла, что мы не возобновляли наши отношения. Если тебе показалось, что это так, то мне жаль. Он резко сбрасывает текущий звонок и раздраженно кидает телефон в сторону так, что по экрану идёт трещина и Мартин морщит лоб, переводя взгляд с телефона на Стайлза. Телефон куда-то проваливается, но Стилински нет до этого и дела, пока тот не начинает вибрировать вновь. — Можешь его достать и выбросить в окно? — обыденно спрашивает он, от чего Мартин недоуменно уставляется на него. — Просто сделай что-то, чтобы он замолчал, — раздраженно добавляет Стилински и она не делает попыток спросить что-либо. Лидия тянется за телефоном и достает его, отмечая, что достаточно заметная трещина идёт как раз по фотографии эффектной блондинки и Мартин невольно начинает сравнивать себя с девушкой на фото, отмечая, что всегда предполагала, что таким парням, как Стайлз, нравятся именно такие, как эта блондинка, от чего недовольно поджимает губы и ловит взгляд Стайлза, который косится на неё из-за того, что та до сих пор не выключила звук и продолжает рассматривать Джесс. — Если сейчас ещё и ты начнёшь, я сорвусь, ей-Богу, — произносит Стайлз, не отрывая взгляда от дороги, заставляя Мартин застыть с открытым ртом.