Поменявшись мирами

— Александр-р-р, — Мэтт чувствует, как по шее скользят знакомые пальцы Гарри, а загривка касаются сухие губы. В голове мельком проскальзывает, что этого нет в сценарии, и что Шам снова поднимет волну визгов среди фанаток. Ему нужно несколько секунд, чтобы, чуть нахмурившись, фыркнуть и перевернуться на спину, начав открывать глаза, опустив взгляд на азиата, что с довольной улыбкой соскальзывает под одеяло, успев только усмехнуться ему. Чужие руки ложатся на бедра, и Мэтт вскакивает, потому, что это ничерта не по сценарию, и даже очень неудачная шутка. Еще более неудачной шуткой кажется то, что рядом совершенно никого нет, съемочной команды словно и не существовало, а за искусственной грязью окон лофта настоящий Нью-Йорк. — Александр? — Мужчина выныривает из-под одеяла, откидывая его в сторону, и хмурится, осматривая его, а после Мэтту делается по-настоящему страшно, потому, что напротив горят золотые демонические глаза, которые ни разу не линзы, а его самого сковывает что-то явно потустороннее. — Кто ты такой? Голос у человека — мага? — с лицом Гарри, жёсткий, сам он выглядит на порядок моложе, а с его пальцев срывается голубое свечение, перетекающее в золотистые искры вокруг самого Даддарио. — Какого черта тут происходит? — Он озирается и старается пошевелиться, но невидимые тиски только сильнее сжимают его. — Гарри? Это не смешно… М-магнус? — Он еще раз присматривается к магу, и не может поверить в происходящее, просто потому, что это за гранью реальности. Да серьезно, это очень дерьмовая шутка. Маг протягивает руку, проводя ей над одной из нарисованных рун, которая закономерно не откликается ни на что. Смуглые пальцы быстро мажут по рисунку, стирая его, и маг хмурится сильнее, поднимая вокруг комнаты барьер. — Кто ты такой? — Чеканит он, и Мэтт впервые в жизни в действительности не знает, что ему делать. Последний раз такое было только когда его сестра маленькой упала с горки и он стоял рядом, не в силах сообразить, как помочь. — Я из другой реальности, — выпаливает он прежде, чем успевает до конца осознать то, что тут происходит, но даже лишний раз мигать не решается, во все глаза смотря на Бейна. Тот поднимается с постели, надевая на себя халат, и актер еще больше убеждается, что всё это какой-то театр абсурда, потому что этот человек, похожий на Гарри, выше, у него нет пупка и неровный, совсем свежий шрам повыше поясницы. Магнус выходит из комнаты, оставив его одного, связанного, примиряться с реальностью и пытаться придумать, как всё это объяснить, и возвращается через неизвестный промежуток времени, за который у Мэтта успеваешь затечь все, что возможно. — Пей, — Бейн снимает с него магические путы и подсовывает под нос пиалу с неприятно пахнущим варевом. Оно тёплое и подозрительно булькает, а на что похоже внешне, мужчина старается не думать. На вкус оказывается чуть менее противно, даже немного приятно, если опустить послевкусие, и он смотрит на мага, стерев с губ остатки коричневой жижи. Магнус всматривается в него внимательно, словно должно что-то произойти, и от того Мэттью делается всё более неловко. Он остается самим собой, только грим исчезает с его тела, а волосы похожи теперь на воронье гнездо без укладки. — Так из какой ты вселенной, говоришь? — Бейн опускается в кресло, по-прежнему внимательно глядя на него, и возле его рук актер замечает синеватые, почти бесцветные искры, надеясь, что они не полетят в него, как и какое-нибудь заклятье. — Из той, в которой нет никакой магии. Там мы актёры, я Мэтт, ты Гарри, и мы снимаемся в сериале. А Магнус и Алек — это… персонажи из книги, вас не существует. В смысле, в нашей реальности вы не живые люди. Чёрт. — Значит, сейчас Алек перенесся в вашу вселенную и, возможно, попал в книгу. Хотя, стоит надеяться, что он оказался на месте твоего тела, — Магнус хмурится и Мэтт даже дышит через раз, чтобы ему не помешать. — Нужно узнать, из какой именно ты параллели, и вернуть вас на свои места, — парень, в этом мире Магнус выглядит именно как парень, поднимается и опять покидает комнату, не снимая барьера, но и не запирая его, так что Мэтт может слышать там, за стеной голоса. Маг терпеливо и ласково отвечает кому-то с улыбкой, и он слышит смутно знакомое «Черничка», когда Бейн поясняет, что «с папой все хорошо, просто он устал на охоте и немного приболел, и скоро вернется и поиграет с ними». В голове совершенный вакуум, поэтому он оказывается не в состоянии сложить пару простых знаменателей, зависая до самого возвращения мага. Тот входит в комнату, прикрывая за собой дверь, и несколько тяжёлых фолиантов, паривших рядом с ним в воздухе, с глухим хлопком приземляются на появившийся тут же столик. Мэтт видит на мебели не снятый магазинный ярлык с ценой, и понимает, почему Алек в книгах всё время упрекает своего парня за воровство. Была бы ситуация сейчас менее странная, он бы даже, наверное, посмеялся. — Там… с кем ты… вы говорили? — Мэтт подтягивает к себе одеяло, потому что светиться полуголым перед чужим человеком… магом, как-то совершенно не очень, да и так он чувствует себя чуть более защищённо. Магнус поднимает взгляд от своей книги и быстро осматривает его, нахмурившись на мгновение чуть сильнее, после чего смягчается, словно бы что-то вспомнив. — Там наши с Александром дети. Макс и Рафаэль, — в его голосе столько тепла и любви, что Мэтт непроизвольно улыбается уголками губ, подумывая о том, что даже такой писательнице, как Кассандра, с её умением создавать атмосферу в произведении, не удалось передать всю силу чувств в этой семье. Бейн снова взмахивает рукой, и перед Мэттом появляются простые спортивные штаны и футболка, тёмного, почти черного цвета, а рядом поднос с высоким стаканчиком, наполненным кофе и парой круассанов. Под бумажным дном стакана лежит чек с быстро начирканной ручкой фамилией покупателя, но актер старательно это игнорирует, принимаясь одеваться, благодарный за то, что к нему решили отнестись так тепло, а не посадить в клетку. — Посиди тихо, пока я думаю, как вернуть вас с Алеком по местам. Бейн зарывается в книги, принимаясь после что-то выписывать, и даже берет у него кровь, порезав палец, в остальном даже не обращая внимания. В голове постепенно начинает проясняться, и хоть происходящее всё еще похоже на абсурд, Мэтт уже с интересом осматривается в этой комнате. Спальня довольно просторная, на постели не красный шелк, как в их сценарии, а простое, не скользящее белье и канареечного цвета простыня. На подушке, где он лежал, чуть повыше настоящее скопище шерсти, и актер непроизвольно озирается в поисках Председателя, которого всё же не может найти, хотя следы его шерсти буквально повсюду. Гардероб наполовину открыт, и в нем яркие наряды Бейна перемешаны с тёмными вещами Алека, внизу, полкой ниже обуви, лежат несколько клинков серафима и лук, разглядеть которые получше ему не дают — заметив его интерес, Магнус тут же захлопывает дверцу шкафа магией. — Это не для вашего измерения, — поясняет коротко он и дает ему выпить что-то новое. На этот раз зелье выглядит как вода и пахнет достаточно приятно, цветами, только на вкус оказывается невыносимо горьким и вязким. Всё же проглотив его, Мэтт морщится и старается остаться на месте, когда его вновь окутывает волшебство мага. Бейн произносит что-то на неизвестном ему языке, в воздухе вспыхивают разные символы, но достаточно скоро всё утихает без лишней бутафории. — Я смогу создать портал, думаю, что справлюсь за пол часа или вроде того, чтобы крепче связать миры, и вы оба смогли пройти по своим местам, — произносит Магнус, а после смотрит на время и снова выходит из комнаты. Мэтт слабовато соображает, что происходит, стараясь запить мерзкий привкус зелья с помощью кофе, но услышав открывшуюся и закрывшуюся дверь и голоса Магнуса с ребенком, улыбается, понимая, что тот провожал мальчиков в школу. Даддарио хочется увидеть их, детей Алека и Магнуса, о которых он прочитал всё, что смог найти в произведениях Клэр. Ему очень интересно, такие ли они, как он их себе представлял, но в комнате, как на зло, ни одной фотографии, а сам маг возвращается слишком быстро, сбивая его с мыслей. Магнус колдует портал около получаса, постоянно говоря на ином языке, и Мэтту даже на мгновение кажется, что он видит, как тот перебирает нити, из которых созданы их реальности, раздвигая те для прохода, но он старается убедить себя в том, что это таки мираж, растерянно моргая, когда Бейн заканчивает, и между их мирами раскрывается портал, не похожий ни на то, что они создавали в графике, ни на то, что описывала Кассандра. Он вообще с трудом может описать то, что видит, лишь послушно направляется за магом, когда тот зовёт. Ощущения от прохода между мирами не особо приятные, и он даже не может сказать, что это именно, словно всё тело перевернули, а после поставили в действительность. За границей, в его родном мире, каст и съемочная команда обступили Александра, настоящего сумеречного охотника, глядя на которого, Мэтт чувствует, что вот именно так выглядит истинный лидер Института и воин. Охотник стоит ко всем лицом, никого не пустив за спину и сложив руки на голой груди, чуть хмурясь, отвечает на множественные вопросы. — Могу я побеспокоить вас и всё же вернуть своего Александра себе? — Бейн, не смотря на то, что одет лишь в домашний халат и свободные штаны, проходит по пространству съемочной площадки, подражающий его спальне, с королевским величием, придирчиво осмотрев каждого, задержав ненадолго взгляд на Гарри, а после сосредотачивая всё внимание на своем парне… муже? После увиденного, в другой реалии Мэтт не уверен. — Магнус, — охотник расслабляется, увидев его, и улыбается, завораживая этой солнечной улыбкой и теплом во взгляде голубых глаз, всех собравшихся. — Ты поступил ужасно, Александр, пообещав мне свидание в свой единственный выходной и сбежав в другую реальность, — Бейн подходит к охотнику, глядя на него с лёгким прищуром и веселой усмешкой, за которой отчасти заметно беспокойство, веселясь с того, как на несколько мгновений теряется Лайтвуд, после чего обнимает его. — Я наверстаю упущенное, как только мы вернёмся, — обещает тот, после еще раз быстро осмотрев съемочную команду, актеров, задержав ненадолго взгляд на самом Мэттью, и направляется вместе с Бейном к порталу. Они уходят в свой мир, переговариваясь о своем, так обыденно и по-семейному, что окружающие только стоят и смотрят, до того самого момента, как дверь между мирами не закрывается для их любопытных глаз. — Ты все снял? — Спрашивает режиссер, замершего рядом оператора, чуть нервно улыбаясь, когда тот кивает. — Нам не поверят, — отзывается кто-то из каста. Вокруг поднимается шум, а Мэтт опускается на край постели рядом с ошарашенным Гарри. — Помнишь, я как-то сказал, что хотел бы повстречаться с ними? — Негромко говорит он, переводя взгляд на Шама, который кивает, — так вот, я уже не уверен в том, что хотел… в смысле… они такие… — Не такие, какими мы их себе представляли? — Отвечает на его мысли Гарри и еще раз кивает. — Нам еще над многим работать, и определенно нам никто не поверит, если мы скажем, что здесь что-то было. — Согласен. Я видел у них там… были дети. Макс и Рафаэль, как в книгах. — Ты видел их? — Нет, они были в другой комнате, — качает он головой, а после вздыхает резко, словно придя в себя, — может, выпьем кофе? Или просто выпьем. — Да, я бы не отказался. Они покидают площадку, не замеченные в общем гаме и шуме, а в своей реальности Алек прижимает мужа к постели, целуя его, и намереваясь извиниться сразу за все свои проступки, а за одно еще раз отметить своего мага, потому что тот только его, и не может просыпаться в постели со всякими там Мэттью Даддарио, даже это и случайность, или чья-то дурная шутка.