Я ж тебя любила. А ты так поступил.

Парочка добралась до ПЦ. У исполнителя был определенный круг обязанностей, который лежал на столе в его кабинете. Пока он с ними возился, Полюшка нашла музыкантов, репетирующих какую-то композицию. Минигали сразу, как только все перестали играть, подошел к девушке: Добрый день! — Привет! Григорий Викторович пока у себя, мы можем воспользоваться этим временем. — Да. Только нужно помещение и звукач. — Найдем. Саксофонист предупредил всех, что отлучится на определенное время и ушел с Полей. Пойдем подальше. — сказал он, когда они шли по коридору, — я не хочу, чтобы все слышали как я пою. — Ладно. — Это должно быть сюрпризом для Григория Викторовича. Ты ему еще не проболталась? — Нет. Давлетбаев повернул направо и открыл незапертую дверь. Студия оказалась пуста, как раз то, что нужно. Мужчина позвонил другу и тот пришел довольно быстро. Привет, Паша, поможешь нам? — произнесла фониатр, когда звукоинженер только зашел в комнату. — Привет. Конечно. Он занял свое место за пультом управления. Надеюсь, ты не выбрал песню из репертуара Лепса? — спросила Гагара. — Нет. Я хочу остаться живым и с голосом. Поэтому, Паш, включи минус песни Проклятая любовь. Заиграла мелодия, заполняя своим звучанием студию. Минигали вступил вовремя, но чем дальше, тем хуже. В какой-то момент, он перестал попадать в ноты. Стоп! — девушка прекратила этот напрасный надрыв связок. Музыка умолкла. — Ты хорошо начал, но потом что-то пошло не так. Давай еще раз, только с 30 секунды. И постарайся не перескакивать с нижних на верхние ноты. Тебе первые больше удаются. Саксофонист вновь начал петь. Всё равно не то.- размышляла Гагарина, — надо что-то сделать, но что? Самой спеть, показать как надо? В принципе, неплохая идея. Тем временем песня закончилась. Ну, как? Уже лучше? — музыкант был в небольшом возбуждении. — Да. Но у меня есть еще парочка замечаний. Если ты не против, я покажу как надо, ладно? — Угу. Поля спела, на удивление, как в последний раз. Все дружно захлопали в ладоши. Но только сейчас фониатр заметила девушку, которая стояла в дверях. Это была худющая брюнетка с короткой стрижкой, виски у нее почти до конца выбриты. Привет! — поздоровалась инопланетянка. — Привет! Полина. — Приятно познакомиться. Ромади. Девушка обняла Полечку. — Постой, ты та самая Полина Гагарина? Она кивнула. Глядя в глаза фониатра, проговорила: Ты удивлена, что я про тебя много чего слышала? — Ага. — У нас в ПЦ все о тебе говорят. Кто-то утверждает, что ты нравишься Григорию Викторовичу. Хотя это и видно. Он часто тебя хвалит, много нам о тебе рассказывал. — Не хочу показаться надоедливой… — И не покажешься. — Кому это «нам»? — Мне, Нико Неману, Алине Гросу, Данилу Буранову, Шарипу Умханову и Сане Панайотову. Кстати, ты справилась с заданием Лепса (вопрос про репетицию)? — Ты и об этом знаешь? Он сказал, что у меня получилось. Поздравляю! — девушка задумалась, — а что вы все здесь делаете? — Мы готовим сюрприз для Григория Викторовича. — В моей студии? — Извини, я не знала что ты в ней всегда занимаешься. Ромади, ободрительно улыбнувшись, махнула рукой. Что за прекрасная девица появилась в нашем королевстве? — на пороге очутился мужчина. — У меня есть парень. Ты прямо как Григорий Викторович: я женат. — не полез в карман за словом Неман. Раньше он так говорил. — прибавила Ромади, — кстати, это та самая Гагарина. Серьезно? — на его лице промелькнула улыбка, — наслышан-наслышан о тебе. Давно хотел познакомиться. Ты что зашел-то? — осведомилась артистка. Поздороваться решил. — сухо ответил Нико, продолжая в открытую пялиться на новую знакомую. Что-то не так? — незамедлительно последовала реакция фониатра. — Нет. Я вот только сейчас подумал: почему у нас в ПЦ все девушки красивые и стройные? (не считая чуть упитанной Яны). Хороший вопрос. — произнес саксофонист, про которого Полечка с успехом забыла. Точно, Минигали, — неожиданно Гагарина вспомнила зачем они туда пришли, — пойдемте в другую студию. Она направилась к выходу, начала поворачивать ручку двери, как вдруг, по другую сторону — человек потянул ее на себя, и Поля «влетела» в артиста. Он походил на большого брата из игры Angry birds. Жир мужчины смягчил удар фониатра в него. Нико долго не задумываясь представил их друг другу. Умханов стиснул девушку в объятиях, это всё равно, что обнять огромный желейный тортик или человека-шарика, накаченного воздухом. Гагаре он показался, довольно милым и добрым. И ее первое впечатление не было обманчивым. С вашего позволения, мы откланяемся. — произнесла Гагара и увела с собой Минигали и Пашу. Григорий долго сидел над каким-то важными документами, потупя голову. Буквально каждую минуту ему приходилось высмаркиваться. Чувствовал, что болезнь одолевала его. Вспомнил слова, которые были произнесены Полей, когда он вышел на незастекленный балкон без куртки: Тебе болеть нельзя! Юбилейные 5 выступлений в Крокусе уже скоро. Поздно… Время, за которое можно было предотвратить развитие болезни, упущено. Надо лечиться, иначе в Крокусе не состоится ни один из концертов. Ему надоело пересматривать бумаги: Почему я этим занимаюсь? Для этого же есть специально обученные люди. Он отнес их своим юристам. Где обладатель языкового деревянно духового музыкального инструмента, — спросил мужчина, оглядывая команду, у которой был перерыв, — проще говоря, обладатель саксофона? Ответ последовал сразу же: Он ушел куда-то с Полиной. Через 10 минут жду всех во второй студии. — произнес Гриша и покинул столовую. Сразу же позвонил Гагаре. Малыш, ты где? — премило промолвил он. — В 9 студии. Тебе нужен Минигали? — Да. — Тогда мы сейчас придем. Девушке показалось, что он говорит в нос: У тебя насморк что ли? Ага.- откровенно сказал он. — Ты у себя (в кабинете)? — Нет, шары гоняю. На этом их разговор закончился. Поля, не медля, поднялась на второй этаж, вошла в комнату для отдыха. Нагнувшись над столом, Григорий прицеливался, чтобы попасть шаром в лузу. Удар и… Очко засчитано. Гриня! — окликнула, когда он направился к другому краю стола. Чуть вздрогнул от неожиданности. Мужчина, словно по команде (Кругом!) повернулся к Гагариной. Держи, — протянула ему спрей, который секунду назад извлекла из своей сумки. Поля считала, что когда твой босс — нужный обществу человек, то его доктор просто обязан иметь всё необходимое при себе и даже больше. Время, за которое можно перечислить все предметы, находящиеся в ее сумочке, равносильно тому, за сколько спортсмен пробежит по всей длине экватора нашей планеты. Она не стала упрекать Григория в том, что он так безалаберно относится к себе, к своему здоровью. Будь вместо нее Анна, бывшая жена Лепса, кричала бы на артиста. А тот, в свою очередь, не стал бы это терпеть, сам наорал на нее и уволил. Спасибо. — сложил губы уточкой, ожидая скорого поцелуя. Фониатр, хитро улыбнувшись, лишь приложила указательный палец к его устам и помотала головой. — Григорий Викторович, идите, вас уже все ждут. — А вы, Полина Сергеевна? — У меня еще есть дела. Если понадоблюсь — зовите. — Что за дела такие? — Этого вам знать пока не нужно. Ты говоришь загадками, — Лепса чуть напрягали ее слова, — которые я когда-нибудь раскушу. — Не сомневаюсь. Я потом сама всё расскажу. Поля, убедившись в том, что певец присоединился к своей команде, спустилась на первый этаж. Она дошагала до последнего кабинета в этом крыле. Постучалась, но ответа не последовало. Тогда Гагарина легонько толкнула дверь и та поддалась. Внутри оказались девушки, усердно выполняющие свою работу: одна сидела за столом посреди комнаты и аккуратно наносила жидкость на древнюю икону, другая — стояла и готовила какой-то специальный раствор, рядом с которым лежала картина-антиквариат. Привет. — застенчиво поздоровалась Гагара. Когда дамы ответили, фониатр сочла нужным представиться, что и сделала в следующее мгновение. Зачем пожаловали Полина Сергеевна? — вежливо спросила шатенка с коротким каре. На ней были самые обычные голубые джинсы и небрежно рваная в разных местах футболка кофейного цвета. Я к вам забрела не случайно, — начала она издалека, — вы же знаете, какие картины нравятся Григорию Викторовичу? Конечно. — ответила девушка, у которой волосы были собраны в хвост. — Мне нужна *** картина. — Она очень дорогая. — Меня цена не волнует. Пожалуйста, раздобудьте ее как можно скорее. Я всё оплачу и вашу работу в том числе. — Когда мы должны тебе ее отдать? Ну, — задумалась Гагара, — примерно, в начале или в середине декабря. И просьба личного характера — не говорите ничего боссу об этом. Крис, как думаешь, — обратилась к ней коллега по цеху, — Лепсу понравится? — Конечно. Он же давно хотел ее приобрести, разве не помнишь? — Ах, да. Но почему-то не сложилось. Да, Полина, всё для вас благоприятно сложилось, — подвела итог Лера. — Спасибо вам. Рано благодарить. — произнесла Кристина. — Ладно, пойду работать. Гагарина застала Гришу за записью новой песни. Она присела на диванчик, который располагался позади звукоинженера. Дождавшись пока артист освободиться и прослушав очередное произведение, оживилась, когда любимый вышел из небольшой комнатки. Лепс сделал несколько шагов к ней, но вспомнив, что они не одни, резко остановился. Почему песни такие не позитивные? — не смогла утаить вопрос Полечка. Такова концепция моих произведений в новом альбоме. — разъяснил Григорий, — она не пришлась тебе по вкусу? — Напротив! Мне очень нравится всё, что вы делаете. Я рад. — загадочно, но не двусмысленно произнес он. Их идиллию нарушил Фадеев, который неторопливо вышел из того же помещения, что и Лепс минуты 2 назад. Заслуженный артист России поспешил их познакомить. Потом все вместе приступили к работе. Они прослушали некоторые фрагменты песни столько раз, что можно было возненавидеть и слова, и музыку, и исполнителей. Но ни у кого из этих троих не было подобных чувств. Гриня, может мне протянуть последнее слово в этой строчке? — спросил композитор, показывая на строку, тем самым обнаруживая для всех ее положение на листе бумаги. Нет. — твердо ответил тот. — А что если сменить аранжировку? — Из этого может быть что-то выйдет. Паша что-то покрутил на пульте и выдал им новое звучание. Вам не кажется, — фониатр обратилась сразу к обоим мужчинам, — что чего-то не хватает в начале второй минуты? Вы хотите предложить что-то конкретное? — Максим вопросительно изогнул бровь, что было почти незаметно под его очками. — Да. Я думаю, что было бы не лишним вставить ваш крик, Григорий Викторович. Ну что ж. Давайте попробуем. — с этими словами певец отправился к микрофону. Звук, которого он хотел добиться, получился не с первого раза. Присаживаясь рядом со своей маленькой девочкой, Гриша попросил звукача вставить его визжание в песню. Вышло не очень. Но Лепс почувствовал, что они где-то рядом с окончательным вариантом. Так, — сказал он, соединив подушечки пальцев левой руки с правыми, — Паша, попробуй сделать крик тише, чтобы он был заднем плане. Стало намного лучше. Но присутствующие там еще долго разбирали отдельные кусочки песни, что-то меняли, обсуждали, перепевали.