Убирайся...

      "Цок, цок, цок" - выразительно стучат каблуки ботинок, отбивая четкий ритм по кафельному полу. Вдова сейчас кипит от злости, хотя внешне ее личико остается все таким же неподвластным эмоциям. Те, кто попадаются снайперу на пути, лишь удостаиваются мимолетного презрительного взгляда желтых глаз. Они уже в курсе, что Лакруа проиграла. Некий "мешок с деньгами" стал одной из немногих целей, которые не попались в сети паучихи. И все из-за одной весьма прыткой особы...       - Чертова англичанка! - позволяет себе зашипеть Амели, когда дверь комнаты захлопывается за ее спиной, укрывая от чужих глаз. В сердцах винтовка отброшена в сторону, но падает на заправленную постель. Все же снайпер весьма бережно относится к своему оружию, чтобы швырять его об пол или стену.       - Merde, - срывается ругательство с красивых губ, и женщина проходит вглубь комнаты, приближаясь к небольшому письменному столу. Нужно найти способ успокоиться и дать выход злобе. Эту раздражающую Трейсер уже давно следовало бы пристрелить, что Вдова с удовольствием бы сделала, если бы не прыжки во времени, делающие цель почти неуязвимой. Почти, - Моя пуля еще настигнет тебя, дрянная девчонка.       От упоительной картины того, как англичанка падает замертво, пораженная метким выстрелом из снайперской винтовки, Лакруа становится легче. И только сейчас она спиной чувствует чей-то взгляд, устремленный на нее из другого конца комнаты. То место, из-за особенностей освещения, почти всегда погружено в полумрак. И он любит восседать там, в удобном кресле, словно бы оно приобреталось специально для его персоны.       Амели оборачивается и слегка прищуривается, окидывая темную фигуру, лицо которой скрыто мертвенно-бледной маской. Снайпер не могла точно сказать сколько времени Жнец неподвижной статуей восседает на своем привычном месте. Может он был тут еще до того, как разъяренная Вдова появилась на базе Когтя, уже прознав о неудаче боевой подруги и пройдя в ее комнату как человек. Или же черным дымом скользнул в приоткрытую дверь, пока француженка мысленно чертыхалась, да использовала витиеватые ругательства на родном языке.       Лакруа продолжала молча смотреть на напарника, чувствуя, что гнев в душе потихоньку утихает, но сменяется недовольством. Неужели просто нельзя дать ей побыть одной?       Молчание нарушает легкий шорох плаща, когда рука, облаченная в когтистую перчатку, перемещается с подлокотника на колено. Два легких, но выразительных похлопывания звучат приглашением. И недовольство от этого только растет.       - Я не в настроении, Рейес, - с холодным достоинством отрезает Вдова, не позволяя себе сорваться и рыкнуть на мужчину. Амели круто разворачивается на пятках, от чего длинный, аккуратный хвост почти свистит в воздухе, да делает несколько шагов по направлению к постели, весьма непрозрачно намекая призраку из тьмы, что тот должен убраться из комнаты и оставить боевую подругу одну. Однако останавливается на пол пути, буквально кожей чувствуя, что Жнец дымкой проскользил через всю комнату и теперь устрашающей громадой возвышается позади. И когтистая рука, улегшаяся на изящное плечико, была тому подтверждением.       - Уверена? - металлический голос раздается совсем рядом с ухом, и Лакруа ощущает прохладу маски, которая еще немного и коснется аккуратной мочки. Ответом ему служит лишь раздраженное фырканье, однако Вдова не продолжает свой путь и не пытается сбросить широкую ладонь с плеча. Что уже что-то, да значит.       - Хорошо, - отвечает он, скорее каким-то своим мыслям. Проходит лишь пара мгновений - и маска Жнеца небрежным движением отброшена на постель. Прямо как в тот вечер, когда он впервые позволил напарнице увидеть свое лицо. А Амели молчит, упрямо смотря перед собой, словно не желая поддаваться игре. Пускай и столь соблазнительной.       - Повернись, - голос, не искажаемый этим пугающим белесым лицом, звучит намного приятнее. Пальцы выразительно сжимают плечо, заставляя Вдову почувствовать прикосновение холодных и острых когтей. Однако женщина непреклонна в своем решении. По крайней мере пока, все так же упрямо смотря перед собой. И Рейес усмехается, довольный таким проявлением неповиновения. Ведь когда что-то дается сразу и слишком легко, то к этому быстро теряешь интерес.       - Тебе нужна разрядка, - убийца меняет тактику поведения, понижая тон голоса, отчего тот звучит еще более привлекательно. Рука быстро переходит с плеча на изящную талию, и Рейес рывком прижимает к себе женщину. Он уверен, что даже через все боевое облачение, она улавливает жар его тела. И мгновением спустя получает подтверждение своим догадкам - Амели вздрагивает. Всего секундная слабость, но ему более чем достаточно. Жнец знает, что ее маска, только внутренняя, уже дала легкую трещину. Габриэль настойчив в своих желаниях. Губы касаются изящной шеи, и мужчина не без удовольствия отмечает следы, оставленные в прошлые разы. Они уже едва видны. Так почему бы не оставить свежих?       И тут Вдова резко поворачивается к нему всем телом, грозя порвать латексный костюм и оставить на своей изящной талии отчетливые следы когтей. Но у Рейеса все под контролем, и он вовремя убирает руку.       - Убирайся, - это шепчут ее прекрасные губы, но в прищуренном (якобы от гнева) взгляде Жнец явно видит другие желания.       - Конечно, - соглашается мужчина, но покидать эту комнату раньше рассвета не собирается. Его губы накрывают губы женщины в требовательном поцелуе, но та все еще упрямится. Чертовка. Когтистые лапы теперь проходятся по красиво очерченным ягодицам и по-хозяйски сжимают их. Лакруа выдыхает ему в губы, и Габриэль буквально ощущает, как возведенные ей стены рассыпаются в прах.       - Раздражаешь, - слегка отстранившись от напарника, выдыхает Амели, но мужчина не дает ей продолжить, вновь требовательно целуя. Подобные речи он воспринимает более как комплимент в сторону своей настойчивости, а не как оскорбление. Если бы Вдова действительно желала остаться одна - высокоактивный психопат уже бы стоял за дверью. Но он все еще здесь. И наконец получает ответ на поцелуй.       - Мне уйти? - насмешливо шепчет Рейес ей в губы, на что получает поистине убийственный взгляд.       - Замолчи, - Лакруа уже сама вовлекает напарника в поцелуй, изящными пальцами сжимая края капюшона, покрывающего голову Жнеца. И медленно начинает отступать назад, по направлению к постели, увлекая за собой Габриэля.       Стройное тело легко падает в объятия мягкой кровати, а Рейес останавливается, чтобы полюбоваться на свою женщину. Та одаривает его вопросительным взглядом, слегка приподнимая бровь. Жнец лишь качает головой и устрашающей громадой нависает над француженкой. Ее пальцы в осторожном жесте проходят по щеке, заставляя мужчину прикрыть глаза, наслаждаясь таким изящным проявлением ласки...       До утра эту парочку убийц уж точно лучше не беспокоить. И упаси все известные божества кого-нибудь посметь нарушить их покой.