«Родная душа — это тот, у кого есть ключи от наших замков и к чьим замкам подходят наши ключи. Когда мы чувствуем себя настолько в безопасности, что можем открыть наши замки, тогда наши самые подлинные „я“ выходят навстречу друг другу и мы можем быть полностью и искренне теми, кто мы есть, и тогда нас любят такими, какими мы являемся, а не такими, какими мы стараемся быть. Каждый открывает лучшие стороны другого. И невзирая на всё то, что заставляет нас страдать, с этим человеком мы чувствуем благополучие как в раю. Родная душа — это тот, кто разделяет наше глубочайшее устремление, избранное нами направление движения. Если мы вдвоем подобно воздушным шарикам движемся вверх, очень велика вероятность того, что мы нашли друг в друге нужного человека. Родная душа — это тот, благодаря кому мы начинаем жить подлинной жизнью.»
В Асгарде у каждого в день его двадцатилетия, ровно в полночь, на запястье появляется имя его соулмейта. Каждый асгардец ждёт этого дня с нетерпением, ведь интересно узнать, кто же тот самый, с которым ты проведешь всю жизнь. На часах 23:55. Тор без пяти минут двадцатилетний. От самой мысли, что вот-вот на руке появится имя, у него немного трясутся конечности. — Эй, Тор, ты чего? Всё нормально? — кричит с дальнего угла стола Огун. — А? — Тор оборачивается на голос своего друга, но он всё равно в своих мыслях, и всё как в тумане, — да, да все нормально, я просто задумался. Дни рождения Тора и так каждый год отмечались с большим размахом, но этот год был особенным, а значит и торжество тоже должно быть запоминающимся. Локи всегда присутствовал на каждом дне рождения своего брата, хоть и не был в восторге от этого. Свои же он никогда не праздновал, да и зачем собственно. Кто бы пришел? Друзей у него нет. Единственные, кто поздравлял его, были родители и брат. И на том спасибо. Пробила полночь. — С днём рождения, Тор! — кричали друзья. От звона кружек с пивом шум становился всё сильнее. — Ну же, Тор, посмотри на свое запястье, — сказала Сиф. У громовержца еще сильнее задрожали руки — он боялся. Локи, сидящий по правую сторону от брата, старался не показывать своего интереса, но всё равно украдкой наблюдал, как тот судорожно убирает наверх часть своей брони. Локи тоже боялся и даже не меньше старшего. Боялся, что на запястье Тора появится не его имя. Он ещё с самого детства знал, вернее чувствовал, что они соулмейты, хотя у самого ещё не было надписи на руке. Нужно было подождать год, всего лишь грёбаный год, и удостовериться в своих предчувствиях. Но на руке Тора не было ничего, абсолютно ничего. Чистая кожа. — Этого не может быть, — прошептал Тор. — Что там? — Ничего, вообще ничего, — в голосе Тора были заметны изменения. — Да чего ты расстраиваешься, брат, — натянув дежурную улыбку произнес Трикстер. — Теперь ты сможешь трахать женщин налево и направо, как, собственно, делал и до этого, только без зазрения совести, — язвил младший. — Перестань, Локи, в следующем году посмотрим, ЧТО появится на твоей руке, если вообще появится, — задел старший за живое. Все знали, что Локи ётун, что ставило под сомнение появление на его руке имени соулмейта. Но с другой стороны, он всё же считался сыном Одина и жителем Асгарда, поэтому вероятность была 50/50. Оставалось подождать год до его двадцатилетия. Но Локи всё знал наперед… — У меня не появилось имя на руке, следовательно, я должен всего себя посвятить службе Асгарду и стать впоследствии достойным королем. «Ну-ну» — подумал младший брат, но не стал ничего произносить, лишь улыбнулся своей некрасивой улыбкой.***
Весь следующий год был насыщенным в жизни Тора. Чего только стоило одно знакомство с командой Мстителей. Тор являлся на каждый призыв Старка: то им нужно было усмирить разбушевавшегося Халка, то в очередной раз спасти Землю. Каждый раз, прилетая на землю, Тор знакомился с какой-нибудь знойной красоткой и проводил с ней ночь. Нужно же было как-то снимать напряжение! Да и они сами западали на высокого накачанного мужчину с молотом в руках. Каждая вторая хотела оказаться, если не его женой, то хотя бы просто на одну ночь с ним. Богу Грома это нравилось, ведь у него не было родственной души, а это значит, что он мог, как сказал брат «трахать женщин налево и направо», звучит довольно грубо, но зато честно. — У нас выдалась насыщенная неделя. Никогда мы ещё так часто не работали вместе, давайте расслабимся вон в той кафешке, — произнес Тони, указывая на ближайшее заведение. Никто не стал возражать, и поэтому дружной компанией Мстители направились в кафе « У Селвига». — Что будете заказывать? — из ниоткуда появилась милая официантка со светло-каштановыми волосами. — Двойной эспрессо всем, — ответил Тони, даже не поинтересовавшись у других, чего те желают. — Эй, Тор, ты что это, на Джейн запал? — резко выкрикнул Старк, — ты уже как полчаса пялишься на нее, не отрываясь. Может вас познакомить? — Ты её знаешь? — Тор был одновременно удивлен, рад и очень смущен тем, что его раскусили. — Да, я часто тут обедаю, — тихо проговорил мизантроп, после чего громко добавил, — Джейн, милая, подойди, я хочу тебя познакомить со своими друзьями. Слева направо: Стив, Брюс, Наташа, Клинт, ну и Тор. — На имени громовержца Тони сделал явное ударение, желая выделить его среди остальных. — Очень приятно, что познакомили меня со своими друзьями, мистер Старк, а теперь мне нужно вернуться к работе, — смущенно улыбнулась девушка, поглядывая на громовержца. Спустя час друзья стали расходиться, что только сыграло Тору на руку, теперь он мог спокойно подойти к Джейн, не выслушивая глупые шуточки Старка а-ля «Ну что, Тор, тебе показать как это делается?». — Эм, привет, ты не хотела бы прогуляться, — начал неуверенно асгардец. — С удовольствием, я как раз закрываю кафе, можешь проводить меня до дома, — подмигнула Джейн и скрылась в подсобке заведения. Прогуливаясь под звёздным небом, они общались так, будто знают друга друга всю жизнь. Все знали о команде Мстителей, поэтому Тору не нужно было скрывать правду. Он рассказывал Джейн про жизнь в Асгарде, про то, что на самом деле миров девять, а не два, как она могла подумать. Джейн слушала громовержца с интересом, ведь она всегда хотела стать астрофизиком, но родители были против, поэтому она училась на юриста и подрабатывала в кафе. В тот вечер у Тора впервые появилась девушка, а не женщина на одну ночь, как обычно. Каждую свободную минуту он старался проводить с ней, что не очень-то нравилось его отцу. Каждый раз, когда Один заводил разговор с Тором о Джейн, то это заканчивалось скандалом. Ну невозможны отношения асгардца и смертной!***
Всё это время Локи не находил себе места, он надеялся, что отец как-то сможет вразумить его братца, но, походу, это было бесполезно. Единственный человек, с которым он проводил больше всего времени, и тот променял его на очередную женщину, только теперь он «состоит в отношениях».***
После очередной ссоры с отцом, Тор как обычно прилетел к Джейн, но на сей раз он решил остаться до утра, пока отец не успокоится. «Переночую у Джейн, думаю, она не будет против, мы же всё-таки встречаемся» — прикинул в уме сын Одина. — Оставайся сегодня у меня, — как будто читая мысли громовержца, произнесла девушка, — мы уже долго вместе, а ведём себя как школьники: гуляем днём да за ручку держимся, — немного покраснела девушка от своего предложения. Обычно Тор переспал бы с девушкой в первые 10 минут их знакомства и забыл бы её, но с Джейн всё было по-другому. Она ему нравилась, была к нему нежной, доброй, терпела их частые разлуки. Иногда Тор даже задумывался о свадьбе, но потом гнал эти мысли прочь, ведь он знал реакцию отца, да и не понятно, захочет ли Джейн переехать в Асгард, ведь Тор точно не собирается переезжать в Мидгард. А после их первой близости, Тор заметил на руке девушки свое имя. — Что это? — удивленно поинтересовался громовержец, когда его возлюбленная лежала с ним в обнимку, отходя после бурной ночи, и рисовала какие-то узоры пальцами на его груди. — В детстве мама рассказывала мне историю, — тихо и мелодично начала девушка, — о том, что каждый человек рождается с именем своего соулмейта. И в течении всей жизни мы ищем того самого человека… У кого-то уходят месяцы, а у кого-то года… Я особо в это не верила, хотя на руках моих родителей всегда видела их имена… Со своим соулмейтом мы чувствуем связь, он как будто то, чего тебе так не достает. Он понимает тебя с полуслова… Прям как мы с тобой… — Джейн с надеждой на то, что её чувства взаимны, посмотрела на асгардца. — Ух ты! — протянул громовержец. — У нас существует что-то на подобии этого, только разница лишь в том, что мы узнаем имя соулмейта ровно в 20 лет. В том году был мой день рождения, но как видишь, у меня ничего нет, — Тор поближе показал свое запястье, чтобы Джейн лучше его рассмотрела. — На Земле я никогда не встречала смертного с именем Тор, — начала строить свои выводы американка, — а значит, что мой соулмейт это ты, — торжественно объявила Фостер. — Может быть, из-за того, что мы с разных планет, у меня и не появилось твое имя, — задумчиво произнес Тор, явно соглашаясь с данным предположением.***
До дня рождения Локи оставался один день. День рождения Тора был полной противоположностью праздника своего брата: Локи целый день до своего двадцатилетия просидел в комнате, читая книги и практикуясь в темной магии, изредка выбираясь в своё тайное убежище. И всё же, ему поскорее хотелось увидеть заветное имя на своем тонком запястье. И вот наступила полночь. — Пора, — сказал Локи куда-то в пустоту, оголяя свое запястье. Всё как он и предполагал. На его тонкой бледной руке появилось имя брата. — Тор… — с облегчением выдохнул Локи. Или это всё же было отчаяние? Как рассказать об этом брату? КАК? Младший не находил себе места, меряя шагами комнату. — Тор, Тор… Он никогда не поверит мне, — отчаянно разговаривал сам с собой Трикстер, — да и разве он захочет быть со своим братом, к тому же с таким мерзким… — ЛОКИ! С ДНЁМ РОЖДЕНИЯ! — ворвавшись, прокричал Тор так, что было слышно, кажется, и на Земле. Младший лишь успел судорожно одернуть свой рукав, чтобы брат ненароком не увидел свое имя. — Ну давай, рассказывай, что у тебя там? Кто станет твоей женой? — весело расспрашивал громовержец. Бог Лжи был сейчас не в таком положении, чтобы спокойно отвечать своему брату. — Как ты и сказал год назад, у меня ничего нет, я ведь ётун, — съязвил он, пытаясь отвязаться от такого лучезарного взгляда старшего, что пробирал мурашками. — Что-то я тебе не верю, брат, а ну покажи! — Тор потянулся к руке Локи. Ему было важно знать это, но он сам боялся себе признаться почему. Иногда его одолевали мысли о своей некой привязанности к младшему брату, ибо он ощущал слишком большой спектр эмоций по отношению к нему, хотя видел, как Трикстеру противно его общество. Младший никогда не хотел делиться секретами и своими делами, всегда лишь хамил Тору и старался от него отвязаться. Поэтому и старший старался избавиться от своих непонятных эмоций, попросту не замечая их. — Я же сказал, что ничего нет, не лезь ко мне, — прошипел Бог Лжи, — убирайся отсюда. — Ладно, я оставлю твой подарок на столе… — сник громовержец и поплелся вон из комнаты.***
— Отец, у меня важная новость, — как-то произнёс Тор, решаясь сообщить о своих намерениях, на которые он отважился после разговора с братом. Что-то внутри заставляло ждать его тот день, но сам Бог Грома не понимал ничего в своих чувствах и лишь старался не наделать глупостей. А после того дня какое-то разочарование прошибло его грудную клетку, и Тор решился на то, что давно крутилось в его голове. — Если это опять связано с твоей смертной, то можешь даже не начинать, Тор, — отрезал Один, насквозь пронзая сына своим взглядом. — Но отец она мой соулмейт, а это значит, что мы должны пожениться, — с надеждой выговорил громовержец. — Нет, такое невозможно, — воскликнул отец. — Но я сам видел свое имя на её руке, как ты объяснишь это? — кричал Тор. — Даже если это и правда, то я, Один Всеотец, против твоего брака со смертной и точка! — Но, отец… — Хватит!***
Не послушавшись отца, Тор решил привести Джейн в Асгард. Да, это глупо, да, это против его воли, но что поделать? Кто как не судьба свела его с ней. И после нескольких не очень спокойных разговоров Один все же одобрил брак Тора и Джейн, сославшись на то, что родственные души должны быть вместе, даже если они с разных планет. Конечно же, такой расклад Локи не радовал. Что может быть хуже, когда твой любимый брат женится? — Эй, Локи, ты чего такой хмурый, не рад свадьбе брата? — заливаясь смехом, кричали друзья Тора, от которых Трикстера уже тошнило. — Твой брат почти король, да и с девушкой, а у тебя ни того, ни другого, — в след кричал Огун. — Так и не узнал имя своего соула? Это всё, потому что ты ётун, да? — каждый раз спрашивал Вольфшталл. После двадцатилетия всё стало только хуже. Те, кто хотя бы нормально общался, стали издеваться над Локи. Единственный брат, его соулмейт, женится непонятно на ком. На какой-то простой смертной! С каждым днём злость младшего только усиливалась, и он направлял её в тренировки и тёмную магию. Локи и до этого славился так себе репутацией, но теперь все стали ещё больше его сторониться. Грубый, зажатый, злой. Каждый раз, встречая своих «приятелей», он то и дело выкидывал какие-то фокусы. Ну, а Тору до этого не было дела, он не замечал, что творится с собственным братом. Он просто полностью погрузился в свои мысли о счастливой жизни со своим соулмейтом и был занят приготовлениями к свадьбе. — Брат, мне нужная твоя помощь, — говорил Тор, как-то влетая в комнату Локи. — Говори быстрее, ты отвлекаешь меня, — поднимая голову на брата, сказал младший. — От чего? Ты просто читаешь, книга от тебя не убежит, — явно недоумевал громовержец. — Говори, что хотел и проваливай, — прошипел младший, его глаза наливались злостью. Он не мог больше терпеть присутствия старшего брата. После того, как тот решил сыграть свадьбу, хотелось просто сжечь его за такую глупость как минимум. — Во-первых, я хочу, чтобы ты был моим свидетелем на свадьбе и, во-вторых, какой костюм тебе нравится больше? — Тор притащил с собой два костюма и широко улыбнулся, разводя руки в сторону и показывая оба экземпляра. Первый был полностью черный, как волосы Локи, второй же был кремовый. Самому Тору больше нравился первый, а вот Джейн хотела видеть его в кремовом костюме, от чего у них и были вечные разногласия. — Я не буду твоим свидетелем, и мне плевать на костюмы, выбирай сам, не маленький, — злобно произнес Бог Лжи, снова утыкаясь взглядом в книгу, как будто рядом вовсе и не было брата. — Да оторвись ты уже от этой книги, — Тор выхватил её из рук младшего и швырнул на пол. В этот момент его прошибло такой неимоверной злостью по отношению к своему брату. — Мне надоело, что ты вечно озлоблен. Хоть раз в жизни ты можешь порадоваться? Хотя бы в день моей свадьбы, ведь мы же братья в конце концов! — Чего ещё ты хочешь, братец? — Локи не сдержал своего злобного смеха, который помогал своему обладателю абстрагироваться от мира сего. — Я хочу, чтоб было как в детстве, мы были неразлучны, лучшие друзья, братья, а теперь… — Пф-ф-ф, — Локи закатил глаза, отворачиваясь от брата. — Да послушай же ты, — Тор схватил младшего за руку так, что перчатка на правой руке немного съехала вниз. — Тор? — изумленно прошептал громовержец, тупо уставившись на запястье брата. Он не мог понять, как такое могло произойти, что соулмейтом его брата является он же сам. — Да, брат, это твоё имя, — тихо и на выдохе сдался Локи, отступать было уже некуда. Не хотел он, чтобы брат вот так обо всём узнал, но делать было совершенно нечего в данной ситуации. Глупо было бы убегать от него дальше. — Но ты же сказал, что у тебя ничего нет! Зачем ты солгал мне?! — начал кричать Тор, не в силах совладать со своими эмоциями, что захлестнули его в данный момент. Почему младший не сказал ничего? Почему просто так сдался? Почему никак абсолютно не отреагировал на его свадьбу? Или та холодность и есть его реакция? — И ты поверил Богу Лжи? — рассмеялся Локи, что дало Тору будто по голове — разом исчезли все вопросы, — какой наивный. Да, я солгал тебе, а что мне оставалось делать? Бежать к тебе и вешаться на шею? Нет уж, изволь, — Трикстер, которого до сих пор крепко держали за руку, следил за выражением лица старшего брата, — О, теперь ты думаешь о Джейн, да? Почему у двоих людей твое имя? Я отвечу тебе, брат. На самом деле всё просто, не знаю, почему вы с отцом этого не поняли, — с сарказмом продолжал он. — Да, у жителей Земли тоже есть свои соулмейты, но они никак не могут пересекаться с нами. У нас имена асгардцев, у них имена землян, — младший резко вырвал свою руку из хватки старшего, — или ты думал, что вы такое исключение из правил? Красивая пара: он — Бог Грома, она — простая смертная, — Локи повернулся спиной к брату, но тот продолжал чувствовать его злобную улыбку. — А теперь ты, наверное, думаешь откуда у меня твоё имя, если мы рождены в разных мирах? Так вот послушай, я много читал об этом. Наши миры энергетически схожи, поэтому, когда твой отец усыновил меня, он, можно сказать, подписал энергетический контракт между мирами, что позволило стать мне похожим на асгардца: поменять цвет кожи и, конечно же, как ты уже понял, принять законы данного мира, и найти своего соулмейта. — Но тогда у меня должно быть твоё имя, — сделал вывод асгардец, — а его нет, почему? Почему моя рука всё еще без надписи? — спросил Тор, приближаясь к брату. Он смотрел, как напряжена спина младшего, как тот медленно поворачивается на пятках, с вызовом смотря прямо в глаза громовержца. — Смотри, — вымолвил Локи и прикоснулся своими ледяными пальцами к запястью брата. «Локи» еле заметные буквы появились под воздействием холода. Они выглядели как узоры, что находятся на теле младшего брата, поэтому их не удавалось разглядеть громовержцу. — Но почему? Я пытался: прикладывал лед, замораживал руку, обжигал, но всё было без толку, — отчаянно мямлил Бог Грома. — Пойми, Тор, — остановил его Трикстер, — я не совсем из этого мира, и я младше тебя… — Тор до сих пор ничего не понимал. — Понимаешь, ты уже был рожден, и, видимо, энергия данного мира долго не могла подобрать тебе пару. А когда Один взял меня к себе, эта энергия отштамповала меня к тебе. Поэтому надпись на моей руке чёткая, а на твоей проявляется лишь с моим прикосновением. — Это значит, что ты моя родственная душа? Но почему ты молчал об этом? Я бы не зашел так далеко с Джейн, — закричал Тор, не сдерживая захлестнувших его эмоций. Он смотрел на брата с сожалением. Он не знал, как сказать обо всех этих чувствах, что мучают его давно, ведь сам с ними толком и не разбирался. Но сейчас он четко осознал, что являлось причиной таких ярких эмоций, что он испытывал рядом с братом. И ему было жаль. Жаль, что он не понял этого раньше. Жаль, что завернул уже свою жизнь так. Жаль, что свадьба у него с Джейн, а не с Локи. И жаль, что он не знает, простит ли его брат или нет. Но Локи будто видел его насквозь. Он плавно двинулся навстречу к брату и прошептал: — Успокойся, всё позади, с Джейн я улажу, — уже нежно обнимая своего старшего брата. — Локи, хотел бы я в это верить, — на выдохе прошептал старший и, отдаваясь своим эмоциям, упёрся лбом к лбу брата, не позволяя себе заходить дальше, хотя резко и невыносимо хотелось. — Так поверь, — и Локи вовлек брата в страстный поцелуй. И как это было ново, когда Тор по-хозяйски орудовал языком во рту Локи и повалил брата на недавно заправленную кровать. — Эй, ну я же до твоего прихода заправлял, — прошипел младший в своей привычной манере, но уже не зло сверкая глазами, а возбуждённо. — Заправишь еще раз, ничего страшного не случится, — быстро проговорил громовержец и вновь припал к губам младшего. Одна его рука плавно заскользила вверх по скулам брата, и, зарывшись этой рукой в густые иссиня-чёрные волосы, Тор с нахлынувшей на него нежностью аккуратно давил на макушку, углубляя поцелуй. Другой рукой Бог Грома проводил по его острым скулам вниз, скользя всё ниже и ниже, медленно переходя на шею, ключицы, плечи. Благо дома Локи носил шёлковый чёрный халат, и поэтому почти ничто не мешало руке громовержца исследовать его тело. Кожа младшего была такая нежная и прохладная, что хотелось чувствовать её каждой своей клеточкой. Потому асгардец не стал медлить и спустил руку к завязкам халата ётунца. Легонько дёрнув за одну из ленточек, Тор стал обеими руками освобождать плечи и тело брата от так мешавшей сейчас ткани. Трикстер пылал. Он чувствовал, как внутри него горит невероятной мощью коктейль любви, желания и удовольствия. Хоть температура его тела и не могла повыситься на много и оставалась до сих пор прохладной, Бог Лжи хотел стонать от жара, что разбушевался внутри его грудной клетки и живота. Тор с трудом оторвался от желанных губ брата, чтобы можно было рассмотреть такое желанное сейчас тело. И он увидел такое хрупкое, такое нежное, светлое, манящее и зачаровывающее тело младшего. Он завороженно, чуть дыша, скользил своими пальцами по каждой выпирающей косточке, по каждой впадинке, наслаждаясь каждым миллиметром и с упоением наблюдая за этим. Он видел и еле различимые узоры, чуть проглядываемые сквозь белую кожу, и с замиранием сердца водил по ним, не веря своим собственным глазам. От таких прикосновений Локи почти терял сознание, цепляясь за каждый свой вздох, как за спасательный круг. Тело уже не подчинялось ему. Оно извивалось и выгибалось как можно сильнее, подставляясь под сильные руки. А из губ Трикстера вылетали судорожные вздохи. Тору стало мало просто водить руками по телу своего соулмейта, и тогда он стал с упоением целовать каждую его клеточку, прежде опаляя своим горячим дыханием, а после оставлял красные следы. Трикстер до этого не мог даже представить, какие яркие ощущения на самом деле поглотят его, принесённые такими чувственными поцелуями, что не сдержал парочку низких стонов, которые незамедлительно подействовали на громовержца. И тот, вспомнив, что ещё сам одет, постарался как можно быстрее стащить свою броню. Зная, что на самом деле делается это за считанные секунды, он успокоил дрожь в руках и молниеносно проделал самую обычную и простейшую для него операцию. И вот уже совсем голый он вновь припал к телу своего брата, грудью касаясь его живота. До этого Локи тихонько наблюдал, как его брат, поборовшись со своим одеянием, пристал перед ним во всей своей красе, и от того у Трикстера перехватило дыхание. Сейчас же он уже стонал из-за этих великолепных ощущений: разница в температурах тела была на столько превосходна, что сдержаться не было сил. Бог грома продолжал неистово облизывать грудь и шею своего брата, сводя того с ума. Он пару раз заезжал на подбородок и вновь возвращался, но в третий раз он остановился, полностью соприкасаясь своей грудью с грудью Бога Лжи и аккуратно хватая того за скулы руками, опираясь лишь на локти и заставляя соулмейта смотреть ему в глаза. Это помогло бы ему понять, готов ли Трикстер так сблизиться с ним. Он завороженно смотрел в его глаза, пока ждал, что тот сфокусирует свой взгляд и поймёт намерения брата, и когда это произошло, Тор не смог и выдохнуть: он увидел столько любви и готовности с ним ко всему в глазах Локи, сколько не видел за всю свою жизнь в глазах своих случайных и неслучайных спутниц. Когда осознание этого полностью его захлестнуло, а сознание вернулось на родину, Тор с любовью припал к губам своего брата, не углубляя поцелуя и оставляя его целомудренным. А после он уже спускался губами по шее к ключицам, от ключицы к животу и скользил всё ниже, пока не добрался до самого главного. Немного помедлив, он легонько лизнул головку сочащегося от смазки члена. И в этот момент пальцы на ногах Бога Лжи подогнулись, а руки, распластавшись по кровати, вцепились в наполовину съехавшее покрывало. Громовержец осторожно взял в рот всю головку и стал посасывать, от чего, не сдержавшись, низко простонал Локи. Бог Грома не остановился, лишь продолжил, поэтому сейчас он уже спускался своим ртом чуть ниже по члену Трикстера, стараясь не задевать плоть зубами и взять в рот чуть больше. Локи от того не смог и выдохнуть нормально, задержав дыхание, а Тор уж вовсю двигал головой вниз-вверх. Пришлось сделать немало усилий, чтобы вновь дышать нормально, только на этот раз Бог Лжи не мог сдерживаться и стонал так часто, как Тор вновь делал головой движения вниз. Рука громовержца медленно поднималась вверх, пока не нашла губы Локи, который сразу же взял два пальца в рот и стал их обсасывать и слюнявить. Ноги Локи всё шире и шире разъезжались, а язык всё больше и больше проходился по пальцам брата, который плавно скользил ртом по его члену, даря незабываемое удовольствие. Скользнув рукой вниз и вырвав её из этого плена, Тор поднёс два тщательно смоченных слюной Трикстера пальца к входу младшего и, слегка надавив, стал водить ими по кругу, после чего медленно ввёл один из них внутрь, продолжая посасывать член брата. Бог Лжи стонет, выгибаясь всё больше и сжимая в руках простыню. Ему чуть дискомфортно и одновременно приятно. Тор проталкивает уже два пальца, задевая простату, тем самым срывая с губ брата полу-стон полу-вздох. Возбуждение обоих, кажется достигло предела, но громовержец аккуратно проталкивает третий палец и пытается тщательнее подготовить Локи для этого. Только вот тот больше не может ждать, он начинает просить, совершенно не отдавая отчёта в своих действиях. И Бог Грома сдаётся. Он плавно выпускает член младшего из своего рта и медленно вытаскивает из него свои пальцы. Бог Лжи испускает разочарованный стон, но его ноги тут же аккуратно поднимают и кладут на сильные загорелые плечи, приставляя к отверстию Локи головку своего члена. Плавно проталкиваясь вовнутрь, Бог Грома ощущает, как чуть сжимается его брат. — Тебе больно? — с тревогой в голосе спрашивает старший, прекращая все свои начинания. — Продолжай… — выдыхает Трикстер, пытаясь полностью расслабиться и закрыв свои глаза. И Тор продолжает, вталкиваясь в хрупкое тело. Сжимая в ладонях колени брата, скользит внутри него, тихо рыча от удовольствия. А Локи давится своими вздохами из-за новых ощущений и до боли сжимает в пальцах ткани своей постели. Громовержец чуть меняет угол проникновения, и Трикстер уже сознание готов потерять от того, что захватывает его в данную секунду. Он стонет, выкрикивая имя брата. А Тор поворачивает голову и начинает мелко целовать голень лежащей на его плече ноги брата, продолжая проникать под тем углом, приносящем небывалое удовольствие его соулмейту. Когда желание прибавить скорости захватило всё тело Бога Грома, он плавно снял ноги брата со своих плеч, опуская руку тому на бедро и подхватывая его за ягодицу, вбиваясь с новой скоростью в тело младшего. Тот обхватывает его ногами и руками, прижимая к себе и увлекая в новый поцелуй. Их языки сплетаются как и их тела. Тор продолжая вбиваться с огромной скоростью, чувствует приближающуюся разрядку и свободной рукой тянется к члену Бога Лжи. Рука Тора скользит вверх-вниз, трёт большим пальцем головку члена. И они оба почти на исходе. Громовержец ускоряет темп до максимума, сильнее и резче вбивая своего брата в кровать, отчего тот рвано дышит и жарко стонет. И вот Локи изливается первый, забрызгав свою грудь и руку брата. И пребывая в таком жарком, сжимающимся плену следом кончает Тор, не выходя из младшего. Радужные пятна прыгают перед глазами, а сознание куда-то улетучивается. Лишь через несколько минут придя в себя, Громовержец опускается рядом, выходя из тела своего любимого брата, чуть не придавив его своим весом, но сразу целует медленно и нежно. И совсем скоро Локи утыкается лицом в шею брата, что-то шепча, и мирно засыпает, ведь впереди ему ещё предстоит разобраться с Джейн Фостер и как-то объяснить сложившуюся ситуацию их отцу. Но это уже другая история.