/ / /
когда хосок приходит в субботу к юнги, то как-то сильно весёлый и вообще позитив и оптимизм. — хуитив, блять, хосок, чё надо? — юнги не любит просыпаться рано (и не играет ему роли никакой, что уже три часа дня). — мы собрались в парк аттракционов, — радостно оповещает младший и проходит в глубь квартиры, прямо в спальню. — я очень за вас рад, — с поддельной радостью говорит мин, идя в след за хосоком. — от меня-то что надо? — а, ты с нами идёшь. хосок вытащил уже чистую на вид одежду, хотя у юнги всегда чуть ли не стерильная чистота, поэтому он как-то даже не беспокоится. сложил вещи на кровати и сам на ней же сложился, закинув руки за голову. — собирайся. юнги от такого спокойствия в шоке, да и вообще в шоке. первое: он не хочет в парк, о чём оповещает хосока; второе: какого хрена, об этом тоже оповещает. — хён, — ну уж нет, думает юнги, таким тоном и уважительно — хосок не отцепится. — пошли, хён, будет весело. — тебе всегда весело, — бормочет юнги и скидывает с плеч плед, в который был обмотан всё это время, складывает его аккуратно — ещё бы — и берёт в руки одежду. он не замечает, как в глазах хосока что-то вспыхивает от вида полуголого хёна, но быстро затухает. — с тобой мне всегда веселее, — говорит и улыбается ярко. заебал, вздыхает юнги./ / /
на улице жара жаркая и вообще печёт. у юнги тоже печёт, потому что в парке уже вся компания ждёт и даже любимый донсен радости не придаёт нисколечко. однако чонгук, как только видит юнги, почти бежит и на шею бросается. ты тяжелый, говорит юнги, сломаешь хёна. и как-то легче на душе становится, потому что чонгук не напрягает, в отличии от тэхёна, который постоянно рядом вертится, и хосока, который вообще сегодня юнги не друг. мин даже покупает чонгуку сахарную вату, потому что он милый и всё ещё не напрягает. потом, правда, приходится покупать и чимину с тэхёном, потому что эти оба такие прилипалы и нытики, что бесит. они катаются на горках почти всех, и чимин с чонгуком даже утаскивают сокджина на детские карусельки. люди странно смотрят и вообще дно, юнги закатывает глаза и складывает руки на груди, когда хосок подходит сзади и обхватывает за плечи. — пошли на колесо обозрения. юнги, вообще-то, не хочет, но кто он такой, чтобы противостоять. кабинка ржавая местами, голубая и жёлтая краски потрескались и осыпаются, причём скрипит всё подозрительно, однако хосок лампочкой горит и не мигает даже. они сидят близко и младший вертится постоянно, из-за чего у юнги уже рефлекс вырабатывается «от локтей острых уворачиваться». а потом чон поворачивает резко и смотрит в упор, юнги это ненавидит, потому что вся эта недосказанность между ними сдавливает грудную клетку, это глупо и даже нисколечко не просто. наверное, каждый заметил их взаимные взгляды, но молчит. все молчат — юнги тоже молчит, ему проблемы не нужны. хосок слишком близко — юнги ощущает его дыхание на своём лице — и собирается что-то сказать, однако из соседней кабинки им кричат тэхён и намджун. юнги перебарывает в себе желание крикнуть им в ответ, чтобы шли по знакомому адресу, и искренне желает, чтобы кабинка рухнула их, когда хосок отворачивается и начинает неистово радостно махать в ответ. когда ночь распускается чёрной рекой по небу, разбрызгивая по приходящей темноте серебряные брызги звёзд, то ребята уходят из парка, потратив много денег. в заключение хосок выигрывает большого кумамона и безоговорочно дарит его юнги, и никто из донсенов даже не возникает, потому что юнги за эту игрушку любому голову отвинтит и скажет, что так и было. хотя тэхён собирается сказать, что хосок-хён мог бы и большого розового бегемота взять в приз и тэхёну отдать, только вот у намджуна рука большая, как раз, чтобы всяких тэхёнов затыкать. чонгук виснет на тэхёне, они радостно лепечут, прыгая с темы на тему с такой скоростью, что юнги устаёт и перестаёт слушать. чимин прыгает вокруг сокджина, пытаясь заставить хёна научить его готовить яблочный пирог, который они недавно ели, намджун рядом идёт и за этим с улыбкой наблюдает. юнги идёт чуть поодаль, обнимая кумамона, рядом с ним хосок на удивление спокойный и тихий. хосок улыбается тихо совсем чему-то, возможно картине умирающего города, возможно картине его долбанутых (до безумия любимых) друзей, возможно он где-то уже успел ширнуться наркотой. это так просто и легко: они — кучка отпетых дураков, которые почему-то всегда вместе. юнги в этот момент уверен, что как бы сокджин-хён и пять мелких тупиц его не бесили, они всё равно самые лучшие./ / /
в понедельник юнги полностью отказывается от своих слов, матеря всех и вся, потому что в одиннадцать вечера к нему в дом вваливает тэхён, погоняемый хосоком, следом за ними сразу все остальные. и все так блядски рады встречей со всеми, ведь не виделись почти двое суток, как так-то, а. в этой суматохе теряется недовольное юнгиновское я_вообще_то_вас_не_звал_идиоты, но потом он как-то сдаётся, потому что устал на работе, а намджуна вот уволили сегодня в очередной раз. он принёс ящик пива и несколько разных пицц, так что юнги даже радуется немного возможности поесть — весь день на ногах, потому что новый босс — мудак и бегать по поручениям каждые двадцать минут заставлял. у намджуна пункт для обязательного выполнения «споить всех и жизни научить», юнги его сразу посылает и к сокджину подкатывается, позволяя волосы перебирать. все разместились на полу и вообще-то есть диван и два кресла, но на полу веселее и необязательно вставать за очередной бутылкой пива или куском пиццы. последнее, кстати, исчезает со скоростью света, потому что макнэ-лайн бедные и голодные студенты и у них сессия. — у вас просто нет ни капли скромности и толерантности по отношению к таким же бедным хёнам, — смеясь, говорит хосок. — но вы же взрослые, — упрямится тэхён и щенком на всех смотрит, потому что хочет курочку с рисом. — ну пожалуйста, хёны~ все молчат на эту просьбу, поэтому тэхён начинает клянчить и жаловаться на то, что его выгнали из дома. — тебя никто не выгонял, хён, — говорит чонгук. — ты же сам ушёл, сказав, что вернёшься только тогда, когда станешь великим художником. то есть: никогда, добавляет юнги. все смеются, что пробуждает в тэхёне новые силы для попрошайничества. первым от нытья младшего сдаётся сокджин и набирает номер службы доставки. слабак, думает юнги и поднимается, чтобы сходить в туалет. и заодно прихватить две бутылки минеральной воды из холодильника, потому что намджун и хосок перешли уже в то состояние, когда всё равно, что пить, лишь бы пить. эти двое вообще тру бро, соулмейты и что-то такое же глупое и бессмысленное. когда намджун появился в их странной компании два года назад, то хосок первый же к нему привык, первый подружился и первый споил. юнги же тогда намджун бесил – слишком умным себя считал, высокомерно даже как-то, учился на учителя истории и вообще английский, математика и всё такое для него – пустяк. а потом оказалось, что он просто юнги боялся и стеснялся, это ему он по секрету в пьяном бреду сказал и ещё: — ты только это, юнги-хёну не говори, окей? окей, ответил ему юнги-хён, не скажу. после этого случая мин как-то к младшему проникся и даже к себе пускал в квартиру, несколько раз разрешая на одну из своих камер фотографировать. когда юнги возвращается в комнату, в руках у него две бутылки холодной минералки, а на лице непонимание — тэхён и чимин волком друг на друга смотрят, почти готовы подраться, а посередине этой войны довольный чонгук с куском пиццы в руках. — что происходит? — спрашивает мин, наблюдая за злыми друг на друга донсенами и весёлым донельзя чонгуком. — а это, — отвечает хосок, — чонгук сказал, что последний кусок пиццы отдаст тому, кто в честной борьбе победит. — ага, — соглашается чонгук и радостно на юнги смотрит. — только я камень-ножницы-бумага имел ввиду, ну или что-то такое. а вот тэхён-хён как-то не так понял и на чимин-и бросился. — я тоже тебе хён, — орёт моментально чимин и от тэхёна отворачивается. — я же старше тебя, идиот мелкий. чонгук сразу серьёзный и вообще-то ему пофиг, но принципиально и чтобы позлить: — тэхён-хён, можешь забрать пиццу. чимин с ужасом смотрит на то, как тэхён забирает у чонгука из рук божественную пищу и со злорадством на пака смотрит. — вот уроды, — обижается чимин и дует губы. тэхён примостился рядом с чонгуком на диване и почти ложится на младшего, поедая пиццу. юнги наблюдает за всем этим с неприкрытым скептицизмом и подходит к хосоку, чтобы отдать минералку. его донсены — полные идиоты и воюют 24/7, в основном там воюет чонгук с кем-то против кого-то (в девяти из десяти случаев против чимина), поэтому он и остаётся любимым донсеном. хосок благодарит за воду и тянет юнги на себя, из-за чего старший валится рядом и ударяется коленями об твёрдый пол. он смотрит зло на хосока, но тот игнорирует и с жадностью пьёт холодную воду. юнги смиряется с тем, что на его злобный взгляд не обращают внимания и спрашивает, где сокджин и намджун. — намджуну-хёну стало плохо, поэтому сокджин-хён повёл его на балкон, проветриться, — отвечает чимин и явно последнее слово выделяет. каждый знает, как эти двое вместе проветриваются, так что на балкон лучше не выходить в ближайшее время. часы на руке юнги показывают уже три часа утра, а сам юнги ждёт какую-нибудь наиглупейшую идею от тэхёна, потому что ночью в младшем открывается небывалый долбоебизм, но с удивлением отмечает то, что его (не)любимый донсен спит, обняв всеми конечностями чонгука, и положив голову тому на грудь. чонгук тоже спит, чуть приобняв старшего. вокруг меня одни пидоры, размышляет юнги, портят такого натурально меня. хосок на это пьяно смеётся и говорит, что если юнги будет все свои мысли озвучивать, то намджун ему и до 25 дожить не даст. на это юнги лишь хмыкает и закрывает глаза, откидываясь прямо на хосока./ / /
утро не несёт за собой совершенно ничего хорошего, лишь боль во всём теле, будто юнги избивали или насиловали всю ночь, а потом он поворачивает голову и рядом на кровати видит хосока, поэтому второй вариант становится более реальным. юнги медленно вспоминает все вчерашние события, взвешивая, ничего такого он не помнит. учитывая то, что хуй в своей жопе я бы вряд ли забыл, думает юнги, то всё в порядке. нет, всё н е в п о р я д к е. юнги выходит в зал и там такая анархия, что ему становится плохо. он решает, что хрен кто из его квартиры выйдет, пока всё не вернётся в состояние вчерашнего дня. мин перешагивает тела, разместившиеся на полу (а таких целых три, потому что двое младших так и остались на диване, а в кресле спать, видимо, никому в кайф не было), пустые стеклянные бутылки и пустые коробки от пиццы и курочки, которую тоже съели. во сколько же они прекратили кутить, интересуется юнги у бога, но ему не отвечают. юнги сидит на кухне довольно долго, копаясь сначала в ноутбуке, отвечая на сообщения от коллег и каких-то несносных моделей, которые так желают стать его новой музой, потом смотрит новый выпуск дорамы, убеждая самого себя, что настоящим мужиком он всё равно остаётся. когда мин слышит копошение в зале, а после звуки воды из ванной, то делает вывод, что кто-то встал и включает чайник. через несколько минут приходит мокрый, словно не знает о существовании полотенец, чонгук в один шортах, которые хуй знает на чём держатся, на нём, видимо, и держатся. он желает юнги доброго дня, старший же с удивлением замечает, что давно за полдень, потом они вместе пьют горячий кофе и смотрят дораму. с интервалом двадцать-тридцать минут просыпаются остальные, разрушая маленькую и уютную компанию чонгука и юнги. у последнего к чону вообще любовь странная какая-то: младшего постоянно хочется тискать, хоть он младше на четыре года, но сильнее в разы и выше, от чего юнги тащится несказанно и даже позволяет чонгуку себя обнимать, потому что мило и круто, отстаньте. возможно, у юнги просто фетиш на людей с фамилией чон, но он не афиширует это. последним просыпается чимин и выглядит таким помятым, уютным и милым и вообще пуся, поэтому хосок не выдерживает и сгребает младшего в охапку. чимин же отвечает на объятие, прислонясь головой к груди хосоковской, но спешит отстраниться, завидя уничтожающий взгляд юнги. этим он удивляет самого хосока, который смотрит немного оскорбленно. сокджин спрашивает, когда юнги на работу, пока готовит всем завтрак из жалких запасов кухни мина. — в четверг, — зевая, отвечает юнги. — круто не каждый день на работу ходить, да? — интересуется тэхён, воруя вафлю у чонгука, который нашёл целую пачку этой сладости в утробах кухни. — круто вообще работать, а не на шее у родителей и друзей сидеть, тэхён, советую, — почти отвечает на вопрос мин. у тэхёна родители так-то не бедные, скорее очень даже наоборот, поэтому сын вырос избалованным. но он такой простой и искренний, всегда говорит то, что думает и это значительно ему порой жизнь портит. когда тэхён подрабатывал консультантом в торговом центре, то у него часто спрашивали девушки «мне это идёт?», выходя из примерочной. получали они, конечно, часто не положительный ответ, но снесённые харизмой и обаянием тэхёна, даже не обижались. в тэхёне есть что-то такое, что цепляет. в нём нет заморочек, потому что он в себе уверен; он не видит разницы между богатыми и бедными, даже гендерное различие его нисколько не интересует; он забавный и никогда не обижается, хотя юнги на него гиенит постоянно. ким тэхён просто долбоёб. сокджин юнги поддакивает, говоря, что на своих грёзах о том, как он станет известным художником, далеко не уедешь и предлагает устроиться к нему в кафе. на это все реагируют специфично: чимин три раза чихает, чонгук сильно сдавливает вафлю, та обижается и крошится на стол, намджун перестаёт залипать в телефон, остальные двое как-то не показывают удивления. сокджин же сразу перестаёт готовить, потому что ляпнул того, чего не следовало. а у тэхёна мыслительный процесс пошёл — глядишь, закипит, и пиши пропало. — он же тебе всех клиентов распугает, а у тебя только дело пошло, — не выдерживает тишину чонгук. — хён. тэхён, как уже было сказано, долбоёб и сильно искренний, так что неизвестный пиздец будет, если тэхёна в люди выпустить, тем более в кафе работать, где постоянно контачишь с теми же людьми. у самого младшего из кимов загораются глаза, потому что шило в жопе никто не отменял, он поворачивается к сокджину. — хён, ты серьёзно? — в глазах столько надежды и тепла, а сокджин слишком добрый, поэтому вздыхает и согласно кивает. тэхён начинает истерить о том, как всё круто и сокджин-хён — лучший хён, получая два обиженных взгляда от намджуна и хосока (юнги же полностью плевать). тэ буквально пылает огнём, но все знают, что он слишком быстро перегорит, потому что ветренный и всё ещё долбоёб./ / /
на следующий день тэхён уже устраивается на работу к сокджину в кафе официантом. чимин, который работает на кухне, обещается присматривать за тэхёном, когда будет возможность. и вообще как-то это быстро, никто даже не согласовал данное решение, просто — бац! — и всё. все только соболезнующе похлопали сокджина по плечу и пообещали заходить как можно чаще, чтобы следить за торнадо ким тэхёном. тэхён находит общий язык со всем персоналом, много говорит и вливается так быстро, будто всю жизнь тут и работал, сокджин уже облегчённо вздыхает, но на четвёртый день — и года не прошло, говорит юнги — поступает жалоба. мужчина, на вид лет шестьдесят, в шляпе из семидесятых и таких же старых кремовых штанах в клетку, кричит о том, что вон тот парень ему нагрубил. кричит долго и тупо, сокджин устаёт слушать. клиент повторяет одну и ту же фразу каждое третье предложение, киму кажется, что этот мужик ничего толще утренней газеты и не читал в своей жизни. он извиняется за непутёвого работника, обещает принять меры — что мне твои меры, лучше бы уволил его к чёртовой бабушке! — и говорит, что весь заказ за счёт кафе. здесь мужик взбадривается и заказывает ещё три пирожных. сокджин мысленно считает до десяти и обратно, представляет милых котят и щенят, но стоит ему вновь посмотреть на тэхёна и вспомнить о том, что пирожные вовсе не дешёвые клиент заказал, то злость возвращается, он жестом приказывает официанту идти за ним в кабинет. — ну, — говорит грозно сокджин, — постарайся объяснить. следом за ними заходит хосок, потому что у него выходной сегодня и по расписанию следит за тэхёном он. хреново ты как-то следишь, говорит всё тот же юнги, потому что хосок первым делом позвонил ему. но хосок оправдывается, что и так устал его от клиентов оттаскивать, он всего-навсего в туалет сходить решил. юнги понимающе хмыкает, потому что вчера он следил. ему пришлось шваброй тэхёна в кафе загонять — я устал, хён. ну будь человеком, хён. блять не бей меня, хён. и ходить за младшим хвостиком, несколько раз (около двадцати) затыкать. — этот старый хрыч, — начинает прояснять ситуацию тэхён, — сказал, что его кофе отвратительный и чтобы я немедленно его заменил. я заменил. он опять мне говорит, что я блять ему херню какую-то даю, и что он платить не будет, к тому же пирожные у нас сухие и невкусные. я ему сказал, что херня какая-то — это его шляпа. хосок прыскает в кулак, но сразу весь такой серьёзный и не смешно, тэхён-а, вообще ни разу, потому что сокджин взглядом на тот свет отправить может. — тэхён, что я говорю тебе каждый час? — быть терпеливым… — ещё. — не грубить клиентам… — ещё. — если возникает проблема, то сразу говорить тебе… — ну и? — хён, ну у него рил шляпа тупая. сокджин выдыхает так долго и тяжко, что даже у хосока в сердце защемило./ / /
тэхён увольняется через пять дней, поэтому все вздыхают с облегчением, однако есть и те, кому с этого грустно. — чёрт, тэ, я проспорил из-за тебя этому мелкому мудаку, — чимин кивает в сторону чонгука. — я верил, что ты проработаешь две недели, а он ставил, что и десяти дней не продержишься. блин, тебе ещё денёк надо было проработать, так хоть никто из нас бы не победил. чонгук же опять радостный, он вообще такой оптимист, что жуть. ну а чего грустить, когда самый грозный хён в нём души не чает, сессия закрыта, а чимин проиграл. — эй, раб, принеси мне лимонад. — блять, ну вот видишь, что ты натворил, — говорит недоумевающему тэхёну чимин. — иду! — не слышу, чим-чим. — слушаюсь, о великий чон чонгук. всё-таки мои донсены — идиоты, думает юнги, но не чонгук./ / /
пиздец начинается тогда, когда хосок (у которого тоже шило в жопе, поэтому он так хорошо с тэхёном ладит) — хэй, ребята, может, в поход сгоняем? — какой блять поход? — задаёт риторический вопрос юнги. — у меня работы по горло. — ой, да успеешь ты своих баб пофотографировать ещё сто тыщ раз, — виснет на нём хосок. — я не поеду. в квартире у намджуна и сокджина прохладно, уютно и вообще клёво — так и сидел бы на полу да пил лимонад со льдом, но в поход юнги не хочет. — хён, — ну приплыли — тебе что, жалко для меня в поход сходить? а вот это уже запрещённый приём, ворчит юнги и скидывает с себя хосока, прихватывая лимонад, он крайне обиженно ползёт к сокджину, потому что единственный хён и самый разумный. в итоге все идут в поход, хотя это скорее вылазка загород в какой-то домик. вы совсем не имеете представления о том, что такое поход — вздыхает хосок, но всё равно рад. тэхён и намджун рвались найти место, потому что отпрыски богатеньких родителей, и нашли. сокджин и чимин рвались приготовить еды на три дня (именно на такое количество дней смогли уговорить юнги), потому что дохрена великие повара, и приготовили. чонгук и хосок рвались придумать разных крутых штук, потому что самые счастливые и вообще звёзды в глазах и неизменное шило, и придумали. юнги пофиг. он бы, будь его воля, отдыхал в своей квартире, которую внезапно очень полюбил, а не в доме около озера, который стоит хуллиард; вполне поел бы еды на заказ, ну там суши, пиццу, лапши в конце-то конце, а не сокджиново-чиминову еду, хоть и любит её пиздецки; и вот без чего бы обошёлся уж точно — твистор и «правда или действие». — это тупо. — это весело, юнги-я, если захочешь, — просто улыбается хосок. — смекаешь парадокс? — ой, отвали. всё те же отпрыски обеспечили выпивкой. намджун её трогать запретил, по полкам расставил и на каждый день особое количество выделил, но первый же идёт доставать ещё со «второго дня», потому что запасы для первого уже закончились. он аргументирует это тем, что уже полночь и вообще похер. все с ним согласны. чонгук предлагает поиграть в карты или бутылочку, или в «правда или действие», или в чё-то в чём возможны раздевания. — ты мелкий пидор, — говорит намджун по-доброму. все сходятся на «правда или действие», потому что в карты добрая половина играть не уметь нормально, а юнги и намджун в этом опасны (хосок ещё что-то говорит о том, что эти двое чем-то смахивают на авантюристов), а в бутылочку они пытались, только вот несколько бутылок разбились, потому что в намджуне силы столько же, сколько и ума — дохуя, говорит тэхён. игра оказывается действительно скучной, но не с друзьями, который ты знаешь, как облупленных. друзья вообще штука крутая, особенно когда они долбоёбы такие же, как и ты. на первом круге узнаётся, что сокджин до пятнадцати лет любил брать у сестры и матери косметику и украшения; что у чимина есть любимая плюшевая игрушка, которую ему подарила сестра, и он до сих пор спит с ней, когда ему грустно; а у тэхёна несколько раз секс с парнем был (тяжело было проигнорировать лицо чонгука в этот момент), и ему так больше понравилось; у чонгука первая часть такая же (тэхён кинул в него пустой банкой от пэпси), а вторую он никак не комментировал. комментарий про мелких пидоров тут как никогда уместен, но никто почему-то ничего не сказал. всё на том же первом круге намджуну приходится петь детскую песенку (только он жутко фальшивит, и никто не выдерживает и десяти секунд); хосоку танцевать под песню твайс (юнги старательно игнорирует все свои чувства по этому поводу); а сам мин юнги вынужден разрешить себя потискать (тэхён всё ещё долбоёб). на втором все уже изрядно пьяные, а на пятом устают смеяться и придумывать задания и вопросы. веселые придурки решают, что нужно выйти на улицу, потому что уже рассвет, и ещё сокджин приказал намджуну искупаться в озере. — здесь и правда красиво, — говорит юнги хосоку, который сидит рядом на ступеньках огромного крыльца из светлого дерева. они оба замотаны в один плед и слишком близко. — да, это действительно так, — полностью соглашается хосок, немного ёрзая и задевая колено юнги своим. намджун, кстати, в озере-то искупался, почти доведя сокджина до инфаркта, кто ж знал, что джун может дыхание надолго задерживать. после криков и отпущения всех грехов намджуновских, великое трио дебилов тоже купаться захотело, а хосок всегда за любой движ. юнги же опять никто не спросил, и совместными усилиями в озеро запихнули. утро давно вступило в свои права, ранние птицы щебечут где-то на ветвях огромных деревьев, между которыми бегают тэхён, чонгук и чимин, вот уж кому весело. чимин пытается догнать чонгука, потому что он мелкий мудак, по версии самого чимина, и куда вообще ты мой телефон потащил. тэхён не хуже собаки с фоторужьём за ними гоняется и смеётся. чонгука догнать всё-таки сложно, потому что он мужик и вообще весь такой качок-атлет-спортсмен. сокджин всё ещё на намджуна волком смотрит, но стоит тому улыбнуться и подарить старшему глупый букетик из ромашек, то всё, потекла принцесса и конец. и в образовавшейся идиллии юнги вдруг осеняет, он резко поворачивается к хосоку, который тут же поворачивается в ответ. — ты бросил курить, — констатирует юнги. хосок смотрит недоумённо, а потом тихо смеётся (юнги кажется, что всё слишком мило, а в душе его расцветают розы, ну так-то фу, он же мужик). — спасибо, что заметил. — почему? — что «почему»? — почему ты бросил? ты же кайфовал от курения сигарет и травки. чон долго смотрит и не знает, стоит ли сказать. он отворачивается обратно, смотрит на спокойную гладь озера и фыркает, потому что всё напоминает сюжет вшивой дорамы. — помнишь, как в мае намджун чуть не спалил квартиру? — заходит он издалека. юнги хмурится, впитывая в себя момент, и отвечает согласием. — мы потом шли домой когда, то я поджёг сигарету, и ты сказал, что я скорее всего сдохну от рака, — он тихо хмыкает. — помнишь, что ты ещё сказал? юнги сглатывает вязкую слюну, потому что да, помнит. хосоку не нужен ответ, поэтому он продолжает. — ты сказал, что будь девушкой, то встречаться со мной не стал, потому что тебе не нравится сигаретный дым, а я им пропах, — он поворачивается к юнги и смотрит открыто, в упор. — ну и вот. юнги не выдерживает и поддаётся вперёд, прикасаясь своими губами к губам хосока, потому что так правильно и он уже заебался ждать./ / /
чимин потом всё это комментирует как «всё хёны — натуральные пидоры, чонгук и тэхён тоже далеко не ушли, один я тут такой нормальный, жуть». хосок смеётся, обнимая юнги за талию, чем старшего смущает. юнги даже пробует отстраниться, но хватка усиливается, поэтому он как-то забывает. все свои, так что чего ссать-то. в нормальности чимина полностью сомневается чонгук, ибо: хён, а помнишь, как недавно в клубе ты подцепил какого-то парнишку, а потом вы вместе куда-то укатили? чимин комментирует это никак, потому что нахер чон чонгука и его длинный язык. а сокджин лишь обиженно смотрит и «почему ты хёну не рассказал?». остальные это игнорируют, но все понимают, что проебались.