Змееловы

      Раннох-Мур был привычно негостеприимен — под стать обитателю. Небо, сколько хватало взгляда, было обложено тяжелыми грозовыми тучами, что только усиливало мрачность топкой местности. Уверенно пробирающегося по кочкам и камням вблизи Лох-Раннох мужчину не беспокоила вода в сапогах — ему досаждало проливающееся дождём тёмное небо. Раздраженно рыкнув, он откинул за спину толстую косу и резко провел по ней рукой в кожаной перчатке, не то смахивая, не то выжимая впитавшуюся влагу. По мере углубления в сердце болот туман из мелкой противной мороси становился всё плотнее. Путник встретил его громогласным хохотом. Он вынул длинную, толстую в основании палочку и небрежно качнул ею в сторону: - Dissipatus, — низкий рокочущий голос мага вспорол тишину болот. Густой туман, до этого плотной змеей сжимавший мужчину в кольце, расступился и открыл взгляду небольшую каменную хижину в паре десятков шагов. Довольно рыкнув, маг убрал палочку и поспешил к дому. Опустив тяжелый кулак на стену дома, он прогремел: — Открывай, Змеюка, двери!

***

Хорошо знакомый баритон заставил мужчину скривить тонкие губы, оставить толченые зубы черноголовой медянки и направиться к двери. — Грифон, василиск тебя сожри, до чего же ты не вовремя! А если ты еще и пьян… — холодный голос хозяина дома был лишен любого намека на гостеприимство. — Не пьян, — довольно хмыкнув, ввалился в хижину прибывший, — а вот тебе бы посоветовал пропустить кружку-другую Атректусского пива. Не устану напоминать — брага может хоть немного подправить твой характер! Хозяин дома только поморщился. Цепким взглядом серых глаз бегло осмотрел гостя. Названный Грифоном завсегдатай не только маггловских дуэлей и турниров, но и многочисленных попоек монаршего двора, никогда не разделявший презрение хозяина дома к подобным увеселениям, был цел и, очевидно, невредим. — Проходи, — тряхнув черными как смоль волосами, хозяин кивнул на кресла у камина. — Только гриву высуши. Издав довольный рокочущий звук, гость прошел к весело полыхающему огню, бормоча на ходу заклинания. У грубо сложенного из дикого камня очага стояло два кресла: одно — узкое, с невысокой спинкой и резными подлокотниками — принадлежало владельцу дома; внешний вид второго давал четкое представление о том, для кого оно было изготовлено. Широкое, будто выдолбленное в цельном стволе, с высокой толстой спинкой и просторными подлокотниками, с нишей в одном из них для меча — оно могло принадлежать только одному человеку, появлявшемуся в обители затворника. Именно тому, кто с тяжелым удовлетворенным вздохом опустился в него, рассеянно поглаживая выползшую из своего уголка самку угольного аспида. — Ужин? — донёсся голос хозяина из дальнего, тонущего в сумерках угла дома. — Я, как и всегда, вовсе не так искусен в кулинарии, как дражайшая Хельга… — Прекрати, Змеюка, — громогласно расхохотался гость. — Ты знаешь, я ничего вкуснее твоих тостов с сыром и копченой рыбой так и не нашел в нашей славной Англии! — Ты так же грубо орудуешь лестью, как новоиспеченный король — мечом, — не сдержался от колкости его друг. — Кстати, о новоиспеченном короле, — тряхнул волосами мужчина и запустил могучую ладонь в нагрудный карман. — Я был по его указанию в земле маггловского бога… Думаю, тебе понравится небольшой привет из теплых песчаных стран. Воин бросил на колени хозяину совершенно сухой увесистый свёрток. Второй мужчина склонился над ним, завесив лицо прядями. Он провел рукой над кожей тестрала, в которой находился подарок, едва касаясь ее пальцами. — Всевышние стихии, Грифон, ты же знаешь, какая это редкость… — Пустое, Змеюка, — беспечно отмахнулся гость и бросил взгляд на рабочий стол: чашу со змеиными зубами, колбу с кровью, высушенными суставами животных. Улыбка тут же исчезла. — Дружище, что это? Холодный взгляд серых глаз с насмешкой впился в лицо гостю. — Мне описать тебе весь процесс разработки рецепта? — и тут же продолжил уже серьёзно: — Готовлюсь помочь выстоять в случае появления материковой болезни здесь. — Но змеи, Зар… ты снова играешь с огнём. Тощий маг с укором посмотрел на друга: — Ты стал сомневаться во мне? — Конечно, нет, Змеюка! Саламандре твои пятки, нет! Но если кто-то прослышит о твоих… экспериментах… особенно в свете твоего ухода из магического мира… Ведь даже наши милые дамы… — Наши милые дамы ханжи, зануды и трусихи! — в мгновение вспыхнул тощий маг, отвернулся к окну и несколько раз глубоко вздохнул, унимая прилив эмоций. — Я смогу спасти нас, Грифон, — не поворачиваясь, сказал он через некоторое время. — Магов. Чума востока рано или поздно прибудет на остров с каким-нибудь не особо обременённым умом колдуном-недоучкой из королевских отрядов, и мы должны быть к этому готовы. — А что же насчет магглов? Хозяин хижины повернулся и скривил тонкие губы. Казалось, у него разом заболели все зубы. — Для этого у Англии есть Мерлин, и он отлично справится. Я на них тратить силы не намерен. — Именно это отношение и привело тебя сюда. Обратно. — Плевать, — досадливо поморщился темноволосый маг. — На всех плевать. До тех пор, пока ты на моей стороне. — Я всегда на ней буду, Змеюка. Воин замолчал и уставился в огонь. Его собеседник чувствовал, что тот буквально жаждет сказать что-то еще — казалось, вот-вот он услышит скачущие дикими лошадьми мысли друга. — Не тяни, Грифон. Маг в кресле мрачно хмыкнул: — Терпеть не могу, когда ты так делаешь. — Знаю. А теперь говори. Гость встал, тяжело вздохнул, собираясь с мыслями, и медленно, будто с трудом подбирая слова, произнёс: — Будь осторожен. Мерлин… он предчувствует угрозу, которая идет сюда с материка. — И что мне с того? — Ты забыл, какой факультет он оканчивал? — стрельнул зелеными глазами на непроницаемое лицо собеседника Грифон и, прихватив блюдо с жареным хлебом, прошагал обратно к огню. Хозяин хижины проследовал за ним, левитируя перед собой пару бутылок изумрудной настойки. — Конечно, нет. Равно как и не забыл, благодаря кому он так блестяще выдержал тяготы лет учебы. — Намекаешь на Моргану? — Она сильна, — кивнул хозяин хижины. — И к тому же потрясающая врачевательница. Видится мне, она вполне достойная смена Ровене. — Как хорошо, что Рейвенкло тебя не может слышать, — весело хмыкнул в бороду воин, однако вскоре от его веселья не осталось и следа. — Пойми, Змеюка, я же неспроста завел разговор о Мерлине. Я уезжаю, друг. Королю нужна помощь во Франкии. Я постараюсь вернуться как можно скорее, однако кто знает, как все обернется. — Эти лягушатники еще не научились, каким концом нужно палочку держать, а туда же, — раздраженное фырканье потонуло в еще одном раскате хохота. — Забавно о лягушатниках слышать от болотника. Оба мужчины довольно хмыкнули и какое-то время просидели в тишине — ранее уютной и абсолютно им понятной, но сейчас отчего-то казавшейся хозяину дома напряженной. Наконец, гость снова посмотрел на друга — долго, тревожно и очень внимательно. — Ты что-то задумал, — твёрдо сказал его собеседник. Непривычно тихий баритон заставил его вздрогнуть: — Не попадись им, Змеюка. Никому из них. Твои опыты и поиски… благими намерениями дорожка выстелена в маггловский ад, забыл? Мерлин роет землю. Не знаю, что именно — или же кого — он ищет. Он не говорит. Только спрашивает о тебе. Он очень тревожен в последнее время. Даже больше обычного… Не дай им всем тебя поймать. — Загадки — не твоё, — раздраженно буркнул в ответ колдун. — Это действительно всё, что я знаю. — Может, в следующий твой визит сведений будет больше? Я дождусь тебя, Грифон. — А я обязательно вернусь. Мужчины крепко пожали друг другу руки и вернулись к созерцанию огня. — Расскажи мне, как обстоят дела в нашем детище, — попросил худой бледный маг, беря в тонкие пальцы бутылку, и гость радостно хмыкнул.