Игрушка

       Темные камеры родового замка Малфоев таили в себе холод. Каждый уголок темницы был пропитан страхом, болью и отчаянием. Мерцание пламени факелов порождало на каменных стенах тени, так напоминающие чудовищ из страшных сказаний.       Поежившись от холода, Гермиона отползла к стене и подтянула ноги к груди. Ее левую руку все еще саднило. Алая надпись, выжженная палочкой Белатриссы, кровоточила,оставляя темные кровавые струйки на фарфоровой коже.        Закутавшись в свою изодранную ветровку, девушка закрыла рот ладонью, дабы никто не услышал ее всхлипов. Горячие слезы потекли по щекам, оставляя за собой грязные разводы.        В дверном проеме послышался скрип тяжелых петель, медленно отъезжающих в сторону. Стальная дверь отворилась и в дверном проеме появился мужской силуэт.       Его пепельно—русые волосы, доходившие до плеч, были распущены. Длинный плащ выгодно подчеркивал высокий рост и широкие плечи. Под плащом был надет классический черный костюм и обувь в тон. Руки были затянуты в кожаные перчатки. Правая рука крепко сжимала трость с набалдашником в виде черепа. В его глазницах зловеще сверкали рубины. Под прикрытием трости скрывалась волшебная палочка. — Мисс Грейнджер, кажется я предупреждал вас о том, что ваше любопытство до добра не доведет. И вот, вы здесь. Все из-за вашего чрезмерного любопытства и желания засунуть свой вездесущий маленький нос туда,куда собака свой...— он резко остановился и ухмыльнулся. В его серых глазах сверкал свинцовый блеск. — Отпустите меня, молю....— в ее глазах появились слезы, — Я ничего не знаю. Правда. — С чего мне отпускать тебя ? Ты всего лишь жалкий человечишка, случайно попавший в наш мир. — Я ни в чем не виновата, прошу...Отпустите... Она опустила голову и заплакала. Ее худые плечи затряслись от всхлипов. Окровавленные руки уперлись в ледяной пол. — Я не собираюсь тебя отпускать. Ты станешь моей игрушкой на эту ночь. — Что ?— она в ужасе посмотрела на него и попятилась к стене. Ее кеды оскальзывали на полу. — Ты все прекрасно расслышала. — Но...Ваша жена...У вас же есть жена...Что она... Мужчина сбросил с плеч плащ и откинул его в сторону. — Думаешь, моя жена будет волноваться по поводу того, что я трахнул какое-то отродье ? — его тонкие губы растянулись в оскале, — Ты действительно так считаешь ? Мужчина начал медленно подходить к ней. Гермиона уперлась спиной в стену. Ее карие глаза были полны страха. Плечи бессильно опустились.        Развязав черный шелковый галстук, Люциус отшвырнул его в сторону. Тонкие пальцы медленно расстегнули пуговицы из черного жемчуга, украшавшие атласный жилет.        Освободившись от него, он начал расстегивать рубашку. — Надеюсь, мальчишка Уизли уже трахал тебя. В противном случае, — он медленно склонился над ней и заглянул в испуганные глаза лани, — тебе будет очень больно. Уж я это гарантирую. Расстегнув черную хлопковую рубашку, он бросил ее на пол. Гермиона испуганно смотрела на мужчину.        Его правую руку украшал огромный питон, занимавший всю поверхность руки. На запястье левой красовалась метка пожирателей.        Мужчина перехватил ее взгляд и криво усмехнулся. — Что, детка, нравятся такие рисунки ? Ее взгляд мельком проскользил по мускулистому торсу и широким плечам. Девушка опустила глаза. В горле застрял сухой ком. В голове стучали мысли об обреченности. — Ладно, хватит разговоров, — он расстегнул ремень брюк, затем пуговицу и ширинку, — Пора начинать игру. Люциус изогнул бровь и приблизившись к ее лицу, резко схватил за волосы и притянул к себе.       Швырнув ее на пол, мужчина расстегнул ее ветровку и разорвал блузку. Вновь схватив ее за волосы, он заставил ее сесть и, освободив ее тело от одежды, оставил ее в одном бюстгальтере. —Надо же, какая же ты костлявая. Даже груди то нет. Одни ребра. Расстегнув ее джинсы, он грубо освободил ее от них.       Оставшись в одном нижнем белье, Гермиона стыдливо скрестила руки на груди и согнула ноги в коленях. — Не прикрывайся ! — он гневно сверкнул глазами, — мне вовсе не хочется ломать тебе руки. Она мигом опустила руки. — Пора начать то, ради чего я почтил тебя своим визитом. Спустив ее трусы, он приблизился к ней и заглянул ей в глаза. — Твой драгоценный Уизли когда-нибудь занимался с тобой сексом ? Гермиона стыдливо опустила глаза и отвела взгляд в сторону. — Не опускай глаза, когда я разговариваю с тобой ! Она посмотрела на него глазами, полными слез. — Нет... — Что ? Даже такая, как ты, не дала ему ? Гермиона судорожно сглотнула. — Что ж, тогда я оказываю тебе честь. Радуйся, полукровка. Я представитель из древнейшего рода чистокровных волшебников и сегодня я лично пролью твою грязную кровь. Освободившись от штанов и белья он резко вошел в нее. Гермиона вскрикнула от резкой боли, пронзившей ее. Она чувствовала, как внутри разорвалось что-то тонкое.        Помедлив, мужчина начал двигаться внутри нее быстрыми и резкими толчками.       Его свинцовые глаза впились в ее карие. Губы искривила дьявольская ухмылка. Ладони с болью сжимали ее худые плечи, оставляя на них темно-фиолетовые синяки.        Мужчина приблизился к ее губам и впился в них страстным поцелуем, прокусывая губы до крови        Ее взор застилали слезы. С каждым толчком тело пронзала новая волна боли.        Ускорившись, Люциус впился ладонями в ее бедра. Его руки крепко сжимали их, оставляя следы от пальцев. — Тебе нравится, Грейнджер ? Только не смей лгать мне. Она посмотрела на него заплаканными глазами. — Мне больно... — Малышка, ты еще не знаешь, что такое истинная боль. Он разговаривал не переставая ускоряться.        Он был близок к концу. Двинушись ей навстречу в последний раз, мужчина вышел из нее и принялся одеваться. — Продолжим наши игры завтра, детка. Обещаю, завтра ты познаешь истинную боль. Застегнув ремень брюк, он быстро застегнул рубашку, затем жилет и завязав галстук, ловко просунул его под жилет. Подняв плащ, он отряхнул его и надел. Взяв трость, он с ухмылкой посмотрел на лежавшую без сил грязнокровку. — Доброй ночи, мисс Грейнджер. Приятных вам снов. Развернувшись, он вышел из камеры. Железная дверь громко хлопнула.        Подтянув ноги к груди, Гермиона молча смотрела в пустоту. По ее щекам катились горячие слезы. Повернув голову, она увидела на полу алеющее пятно. Символ ее недавней чистоты и невинности...