Вечность под солнцем

      Кара не могла назвать себя перфекционистом. Она много раз бросала и снова начинала дела, не любила строгий порядок, и сама была одним сплошным бардаком. Врывалась в жизнь вихрем, оставляла после себя кусочки солнца и снова улетала.       Таких как Кара было мало. Если быть точнее, она была единственной, кого можно было назвать личным светлячком в её окружении. А окружение у неё было то ещё.       Когда ты живешь в Сумеречном мире, ты просто априори не можешь быть эмоциональным. Не важно, какой ты расы, какие взгляды ты поддерживаешь, чем питаешься и где живешь. Ты всё равно видишь демонов, знаешь о причинах зверских убийств, встречаешь другие виды нечисти. Не самое приятное в жизни человека, да?       Но Кара просто одно сплошное исключение.       В одиннадцать девочка теряет всю семью, когда они отправляются на очередную охоту. Кара знает, что её семья — величайшая династия Сумеречных охотников, что они защищают человечество от демонов, которые могут делать плохие вещи. Тётю Астру Кара потеряла ещё раньше, когда она решила, что её возлюбленный — Нон, — важнее семьи. Вот так и остаются Кара с маленьким Кларком на руках стоять у пепелища их дома. Мальчик не плачет, он ещё не понимает. Он смотрит своими глазками-бусинками и думает, почему с неба сыпется серый снег. Кара не плачет. Она смотрит и думает, за что демоны сожгли её жизнь, порвали душу.       Конклав определяет их в разные семьи, что не удивительно, потому что от одного взгляда на Кларка Кара вспоминает то, что у неё было и что она потеряла. Она винит в всём себя, неделю не выходит из свое новой комнаты и не ест, а потом внезапно всё проходит. Она радуется жизни, знакомится со своей новой сестрой, улыбается и занимается в институте National City — базе нефелимов, месте тренировок и обучения подрастающего поколения, — даже упорнее, чем до этого.       Кара растет, а вместе с ней растет её внутренний свет. Она поступает в академию Сумеречных охотников, самое престижное место для молодого нефелима, заканчивает её вместе со своей сестрой, которая, между прочим, старше неё на год. Хотя, Алекс тоже заканчивает на год раньше положенного.       Кара лучшая. Она владеет луком, саблями и короткими кинжалами. Она знает наизусть все руны. Она отличает запахи демонов.       Кара лучшая. Она ходит на задания. Она убивает демонов. Она улыбается своей широкой улыбкой детям, которые знают о ней почти всё, потому что Кара, черт возьми, лучшая.       Они с Алекс лучшая команда, у них руна Парабатай на плече и нерушимая связь в крови. У них одна на двоих комната, потому что стену между ними они снесли к чертям ещё в детстве.       Каре семнадцать лет, Алекс — восемнадцать, у них вся жизнь впереди и маленький Кларк Кент вместо брата в Институте Метрополиса.       Им по девятнадцать, когда Джеремайа не возвращается из битвы с Себастьяном. Единственный мужчина Денверсов погиб, сражаясь за будущее своих дочек. Себастьян был побежден, сражаясь за будущее демонов.       Кара неделю не выходит из комнаты. Не ест и не спит. А после с новой силой и легкой улыбкой принимается за учёбу и задания. Убивает демонов, ищет новые пути решения конфликтов между оборотнями, магами, вампирами, фейри и нефилимами.       Лене двести шестьдесят восемь, у неё за плечами почти три века жизни. Она становится главой клана National City неожиданно, когда её «брат», если так можно назвать человека, который обрек тебя на вечную жизнь без радости и любви, сходит с ума и оказывается убитым своими же. Вампиры в этот раз сами выбирают главного, и вот уже Лена Лютор, девушка из восемнадцатого века, внезапно становится руководителем Л-Корп, а заодно и представителем двести девяносто восьми вампиров города. Она двести девяносто девятая. Лекс трёхсотый.       Лене отлично живется и без этих обязанностей. Погода в этом мегаполисе такая, что можно спокойно гулять в длинном плаще, широкополой шляпе и перчатках даже днём. Так она и поступала, пока не стала главой.       У Лены кровь в венах не движется, руки ледяные и сердце как застывший камень. У неё холодные изумруды глаз, острые клыки и желание не быть Лютор. Она лучшая просто по умолчанию. Худшая тоже.       У Кары во взгляде застыла леденящая душу тоска вперемешку с радостью, кровь немного ангельская. У неё яркие сапфиры вместо радужек в глазах, широкая улыбка и план по выживанию в голове. Она лучшая из-за изматывающих тренировок, убийств. Худшая для себя.       Каре двадцать пять, когда Элайза отходит от дел. Каре два с половиной десятка, когда её заставляют стать главной в институте. Каре четверть века, когда она начинает думать, что жизнь чертовски отвратительная штука.       Младшая Денверс без возражений принимает должность, потому что Алекс не до этого. Алекс ищет способ находить демонов по спутнику уже два года, и как никогда близка, и если всё это навалится на неё сейчас, Сумеречные охотники так и будут погибать в разведке.       Им на двоих двести девяносто три, когда новообращенный нападает на девочку восьми лет в переулке. Нефелимы отлавливают крысёныша, держат его у себя неделю прежде чем наконец получают ответ от главы клана города о том, что вампир будет за это казнен.       Им на двоих без семи лет три столетия, когда они пересекаются у здания Л-Корп. Кара смотрит внимательно, изучая. Она знала Лекса, но не знает эту брюнетку.       Им на двоих почти триста. Лена смотрит насмешливо, оценивающе. Она вообще никого чужого не знает.       Им на двоих двести девяносто пять, когда они наконец знакомятся. Кара уже знает, что от неё требуется, что ей самой нужно и зачем она пришла в Л-Корп.       Лена только догадывается, что нужно нефелимке в гнезде вампиров. Она наливает стакан воды взволнованной блондинке, сама же потягивает красную кровь и внимательно смотрит на брюнетку. — Мисс Лютор… — неуверенно начинает Кара, стоя по среди кабинета. На ней деловой костюм, у неё смущенная белозубая улыбка и одним своим видом она наполняет Л-Корп солнцем, которое так жаждут вампиры. — Прошу, обращайтесь как угодно, только не по фамилии, — она устало прикрывает глаза рукой. Хоть вампиры мало спят, Лена не спала уже неделю. — Ладно, Лена, — не зная, как ещё сказать, продолжает девушка. — Я пришла к вам с предложением.       Лютор саркастично выгибает левую бровь. — Не смотрите так. Я действительно пришла сюда чтобы что-то вам предложить, — она усмехается и вынимает из сумки с документами насколько листов А4.       Лена читает первые строчки. Мотает головой. Снова перечитывает. Списывает то, что видит, на бред уставшего организма и просит рассказать в двух словах. Понимает, что прочитала правильно. — Моя сестра, Александра Денверс, нашла что-то, что может помочь вампирам находиться под солнцем, — девушка нервно прикусывает губу. — Мы хотим опробовать его. — И ты предлагаешь мне рискнуть кем-то из своих людей ради эксперимента?! — Лютор вскакивает из-за стола, гневно смотря на нефелима. Она забывает о приличиях. — Да, — Кара сглатывает, ожидая вердикта вампирши. Лена думает меньше двух минут. — Я пойду. Они проводят вместе три недели. После введения инъекции вампирша валяется в отключке два дня, но самое тяжелое впереди. Лена не выходит из лаборатории Алекс, постоянно лежит под наблюдением двух сестер, читает книги и смотрит в стенку. Нет циркуляции крови, и потому препарат распространяется крайне медленно.       Им на двоих двести девяносто пять, когда Кара буквально ночует у кровати Лены, просто отключаясь на стуле, пока вампирша не очнулась, а после отключается на диванчике в палате, когда они забываются в ночных разговорах. Лютор может не спать неделю, а вот Денверс нужен хотя бы пятичасовой отдых.       Кара проводит свой день рождения в лаборатории с Леной и Алекс, и они едят торт и пьют чай, как нормальные люди, которые просто хотят интересно провести время. Вампиры день рождения не празднуют. Охотники тоже.       Им на двоих двести девяносто шесть, когда Кара и Лена, держась за руки, выходят на порог лаборатории под навес. Алекс уже стоит под первыми, рассветными лучами, вдыхая свежий воздух, проверяет все свои расчёты и кивает двум девушкам. — Ты готова? — Кара греет постоянно холодную руку Лютор в своей. — Да, — шепчет она, и делает шаг за линию тени.       Солнце печет, не палит, и Лена сначала думает, что это иллюзия, что её лицо вот-вот рассыплется в прах. Но рука Кары ощущается так же твердо, так же тепло, и сама Денверс счастливо улыбается, едва ли не прыгает от радости.       В порыве чувств Кара резко прислоняется своими губами к губам Лены.       Отстраняется.       Слышится судорожный вздох вампирши. — Вау, — она ошарашено смотрит на девушку напротив себя, слышит отдаленный свист Алекс, и это толкает её на ответный шаг.       Они целуются неистово, словно не могут насытиться друг другом. Кара зарывается рукой в волосы на чужом затылке, отдает власть Лене и забывает обо всём. — Вау, — шепчет блондинка, отстраняясь.       Им на двоих уже двести девяносто семь, когда Конклав, который, казалось бы, должен бы заботиться о всех жителях сумеречного мира, ведь имеет в составе представителя каждой расы, запрещает использование препарата. Лена остается вторым вампиром в истории, который может ходить под солнцем.       Алекс не расстраивается, ведь просто знает, что у неё получилось. Кара и Лена просто счастливы.       Им на двоих триста, когда Кара становится третьим вампиром, ходящим под солнцем.       Триста пять, когда четвертым становится их дочь.