Стук сердца

      Крошке Тине безумно больно. Крошке Тине безумно смешно. Девочке неважно кого нужно убивать, чьё дерьмо размазать по стенке, иначе её снова накажут злые дяди. Она больше не вынесет вида белых стен, как и несчастные лица обречённых, подобных ей.       Шлак струится внутри. На бледном изнеможённом лице проступают тонкие фиолетовые жилки. Глаз нервно дёргается. Губы искажаются в злой ухмылке. Тине говорят, что у неё слишком большой потенциал для маленькой девочки. Разрушительная мощь и поразительная устойчивость к вредным веществам — сокровище Гипериона.       — Ублюдки, ублюдки… Все они ублюдки, — беспокойно шепчет Тина в своей камере, хватаясь за голову.       Она ждёт. Совсем скоро её выпустят из клетки, чтобы разорвать очередных отбросов с Пандоры. Крошка сожалеет, но уже давно не плачет.       И каждый раз, каждый чёртов раз, руки Крошки дрожат, словно она убивает впервые. Безумное удовлетворение и страх раздирают её изнутри при виде изувеченных трупов. В стеклянных глазах жертвы с застывшей мольбой во взгляде Тина представляет себя. Она боится смерти и тишины, которая пахнет лекарствами и свинцом.       Очередное задание прошло для неё, как всегда успешно. Всё же бандиты так же умны, как и тактичны. Лёгкая добыча. Но отчего же ненависть и жалость точат сердце чёрной тоской? Девочка прикладывает руку к груди.       — Бьётся, — неуверенно шепчет Тина и улыбается. — Оно всё ещё бьётся! — Крошка радостно кружится среди горы трупов.       В эти моменты ей так спокойно. Так радостно на душе. А ядовитый шлак поблёскивает в лучах холодного солнца пустыни. Шум машин. За ней приехали.

***

      Крошку Тину всё больше накачивают шлаком. Анализы, тесты, анализы — как же это достало Тину. Её тошнит шлаком несколько раз за день. Некогда тонкие жилки ощутимо увеличились в размере и теперь неприятно пульсируют. Детское личико изрезали морщины, крупные синяки окрасили веки.       — Бьётся… Оно всё ещё бьётся… — безысходно шепчет Тина, лёжа на кушетке.       В кабинете так одиноко. Гудит аппарат, пахнет медицинским спиртом. Слёзы греют мертвенно-бледные щёки девочки. Сил кричать нет и уже никогда не будет. Остаётся только делать свою работу и терпеливо ждать перемен.

***

      Искатели Хранилища. Из-за них Джек стал очень нервным и отправлял своих людей на верную смерть. Теперь настала очередь Крошки Тины. Комплекс содрогается от взрывов, шума пуль. И шум этот пронзают предсмертные крики гиперионцев.       Тина ждёт своего часа. Девочка волнуется и сминает ткань своей майки. Вдруг она не справится? Тогда её точно убьют или будут заживо разбирать на материал для детального изучения. Она морщится от неприязни.       Искатели не заставили Крошку ждать. Пахнет лекарствами и свинцом. Тина падает на колени и неистово смеётся, заставляя врагов немного отступить. Они шепчутся, ругаются между собой. А Крошку снова тошнит шлаком. Вот и пришёл грустной сказочке не менее грустный конец.       — Весь комплекс взлетит на воздух, — Тина приподнимается, но вновь падает в собственную рвоту.       Девочка наживает на кнопку. Едва слышно пикает таймер.       — Чего вы ждёте? Бегите отсюда, идиоты, — Тина улыбается и улыбка её дрожит. — Бегите, пока Крошка Тина вас отпускает, — она слабо указывает искателям на дверь.       Тишина. Драгоценные секунды уходят в небытие. На лице и теле Крошки прорезается всё больше фиолетовых жил. Губы синеют. Бледность и приступы рвоты пожирают остатки энергии девочки. Странный гуманоид с мечом кивает своей команде. Они уходят.       — И ещё кое-что! Передавайте этой манерной сучке по имени Джек от меня привет! — кричит им в след Крошка из последних сил.       Последние мгновения наполнены сожалением и исповедью подопытной крысы по имени Тина. Напоследок она улыбается, кладёт руку на сердце.       — Всё ещё бьётся…       Череда разноцветных взрывов жадно пожирает гиперионский комплекс. Это похоже на праздничный фейерверк, в красивых огоньках которого вьются вихрем обломки и остатки трупов. Через несколько мгновений всё утихает. Утихает и наполняется убийственной тишиной.