speed

Свет, камера, мотор, стон. Звукооператор настраивает микрофон и с высокой точностью ловит каждое слово актера, камера неумолимо двигается, но медленно, настороженно, в поисках лучшего кадра, а режиссер внимательно наблюдает за движениями тела, извивающегося на пожженной траве и путающегося в тканях. Голова запрокидывается назад и стукается о доживающее свои последние дни дерево, и актер наигранно шипит, но отнюдь не от незначительного удара. Последняя сцена на сегодня, которая должна была выйти идеально, но у Тэхена никак не получалось изобразить вселенские страдания, которые он не ощущал уже лет семь. Но, зато, перед съемками парень насмотрелся всяких противных видео и вполне себе представляет, каково человеку с открытым переломом. Режиссер дожидается еще нескольких секунд жутких мук на чужом лице, которое гримасничает опытно и больно, и поднимает руку, давая Киму команду отключаться. Он и отключается, обессиленно закатывая и закрывая глаза, завалившись набок, пока камера медленно опускалась с лица на траву, принявшую цвет вина. — Снято! — кричит БанШихек и все как по команде аплодируют, а Тэ наконец спокойно выдыхает и поднимается с места, кланяясь всем подряд. Гримеры ведут его к креслу, где уже колдуют над ногой, приводя в божеский вид, и разбираются с париком. На этой неделе заканчиваются съемки новой исторической дорамы, где парень был приглашен на заглавную роль, и боже, он чертовски рад тому, что все это скоро забудется. Тело избавляется от достаточно качественной одежды и принимает на себя совершенно обычную, ничем непримечательную: светлые джинсы с потертостями, как это модно, свободная белая рубашка и темные очки, а также излюбленные Timberland, подаренные таким же любимым парнем на годовщину. Тэ улыбается, вспоминая о Намджуне, и мысленно чуть повизгивает, потому что скучает по этому вечно пропадающему на концертах рэперу. Но как бы тот ни скучал, сейчас Ким собирается ехать совсем не домой. Он заказывает такси, дожидается пяти минут до приезда и тянет на лицо маску и на голову шляпу, чтобы никто не узнал. Сейчас ему не нужны толпы фанатов у чужого дома, адрес которого сольет какой-то таксист, поэтому Ким крайне осторожен. — Итэвон 729, пожалуйста, — говорит спокойно и утыкается в окно со вздохом. Пожилой мужчина кивает и давит на газ, направляясь в строго указанное место. Итэвон — обычный спальный район, славящийся своими ресторанами и магазинами модных брендов, но для Тэхена это все не имеет никакого значения. Единственное, что ему важно в этом месте, это дом 729, на пятнадцатом этаже которого живет один из самых сексуальных парней Сеула. И этот самый парень считается мечтой многих девчонок, посещающих мотокроссы. Тэ тоже когда-то посещал такие увеселительные мероприятия, полные адреналина и ставок, пока работа его не поглотила полностью. И пока он не встретил Чонгука. Лифт движется жутко медленно и от нервов парень начинает кусать губы, притоптывая ногой. Ему хочется как можно быстрее оказаться у знакомой двери и вжать палец в звонок, призывая хозяина впустить гостя. Но хозяин впускать не спешит, и Тэхена это нервирует еще больше. Он тихо матерится, но ждет, когда замок щелкнет и дверь отворится. За ней слышны тихие, мокрые шаги, и Ким представляет, как человек выходит из ванной и шлепает по недорогому кафелю кухни, а потом останавливается у двери и складывает руки на груди, усмехаясь. Тэхен представляет эту картину каждый раз, и каждый раз она немного видоизменяется в зависимости от того, что он слышит. — Открывай, — шипит Тэ в нетерпении, вновь кусая губы. Он знает, что Чонгук его слышит, и знает, что он усмехается, дразня любимого хена. У Чона это было чуть ли не привычкой и особенным ритуалом, пренебрегать которым он не мог, иначе боги разгневаются и на следующем заезде он окажется последним. И ему совершенно плевать, что единственным богом, который действительно может начать жечь все вокруг и уничтожать, был Тэхен. Его личным богом похоти, гнева и алчности. — Чонгук, блять, — на этот раз шипит зло и готовится ударить ботинком о дверь, как та резко открывается и от того парень чуть ли не валится. Хотя нет. Он валится, не удерживаясь, когда заносит ногу, и оказывается в грубой хватке чужих рук, покрытых маленькими капельками воды. Тэ практически задыхается, вслушиваясь в аромат голубики и мяты, но быстро приходит в себя, пытаясь оттолкнуть от себя младшего, чья довольная усмешка чувствуется даже так, без поднятия взгляда. Она пробирает до позвоночника и играет на нем незамысловатую мелодию, заставляя Тэхена попросту крошиться. — Тебе в кайф меня бесить? — у Кима быстрый разгон от милой шиншиллы до злящейся пантеры, и да, Чонгуку в кайф. — Как и трахать тебя, — без капли стыда отвечает парень, не давая Киму выпутаться из объятий, а лишь наоборот подхватывая того под ягодицы и фиксируя ноги на своей талии, кое-как закрывая дверь, чтобы любопытные соседи не захотели посмотреть, с кем это там их милый мальчик Чонгукки так развлекается. Тэхен выпускает когти, впиваясь ими в острые плечи Гука, который уже никак не реагирует — давным-давно привык. Он только быстрым движением срывает чужую шляпу, очки и маску, чтобы в очередной раз вглядеться в безумно красивые черты лица, и манящие, когда Ким изнывает от желания. Они с ним не вместе, но исправно помогают себе «по-дружески» и без лишних обязательств. И им вполне комфортно такое положение вещей, потому что Гук не хочет отношений, а у Тэхена они уже есть. Тэхен любит Намджуна. Всем сердцем любит, но с тем у него не получается разрядиться вместе после тяжелой работы, а уж тем более когда Нам улетает в турне, оставляя Кима кусать локти и дразниться чужими пошлыми фото. В такие моменты он ненавидит Джуна всем сердцем и идет к Чонгуку, который втрахивает тело во все поверхности в квартире. Но Наму он предан. Просто у них свободные отношения и старший нисколько не против. Спина соприкасается с накрахмаленной простыней и одеялом, что смяты, а перина прогибается под тяжестью чужого тела. У Чонгука внутри пляшут черти и требуют зрелищ, а на губах притаивается душераздирающая усмешка и парень мажет языком по уголку верхней губы, а потом нижней, тут же ее закусывая. Серьги по ободку ушка красиво поблескивают в свете тусклой лампы, освещающей комнату, потому что темные, громоздкие и плотные шторы полностью перекрывают путь любопытному солнцу. Тэхен шумно выдыхает, опираясь о локти и предплечья, пока смотрит на накаченное тело перед собой. Возбуждение накатывает только от вида рельефных мышц и темных сосков. Но вот Гук пока брать Кима не спешит. Он оценивает обстановку и вертит головой в поисках чего-нибудь интересного, что способно как-нибудь увеселить их встречу. Чону до ужаса нравилось экспериментировать над старшим. Он вообще ловил небывалое наслаждение от изгибов чужого тела, выкручивающегося на всевозможных поверхностях, которых в доме парня было предостаточно. Но сегодня Тэ будет испытывать излюбленную кровать. — Раздевайся. Только медленно и только верх, — в приказном тоне, едва ли не грубо кидает Гук, чем вызывает у Тэ смешок и фырчанье, но младшего они мало заботят. Он отходит к шкафу, в котором хранится увесистая коробка с особыми «вкусностями» для парня, и выуживает оттуда фаллоимитатор с кольцом. Тэхен, наблюдающий за копошениями парня, вопросительно вздергивает бровь и сглатывает, непроизвольно выдыхая, уже предчувствуя, каким издевательствам подвергнется. — Что, страшно? — глумливо тянет и поворачивается к еще только расстегивающему верхние пуговицы парню, который вновь фыркает. Конечно, не страшно. Тэхен испытывал и не такое, но он уже долго не был у Гука из-за работы, поэтому сейчас… — Расслабься. Чем больше напрягаешься, тем меньше удовольствия получишь, — говорит и подходит так плавно, так грациозно и даже по-лисьи, что и не скажешь, будто Чон профессиональный гонщик. Скорее профессиональная модель или актер. Порноактер. Хен по привычке облизывает губы, не сводя взгляда со своего хищника, осматривающего дилдо с неимоверным интересом и прикладывая головку того к губам. Смотрит на старшего из-под полуопущенных ресниц и опускается на кровать, приближаясь к парню и протягивая ладонь, которую опускает на тяжело вздымающуюся грудь. Чертит по ней, широко расставляя пальцы и останавливаясь у ключиц. Тэхен так и не разделся. Махровое полотенце не выдерживает и мягко сползает с бедер, оголяя аккуратные косточки и крепкие ляжки, а также чуть напрягшийся член, смотреть на который Ким нормально не может. Сразу хочется повалить Гука и доставить удовольствие умелым ртом, вычерчивая и вылизывая набухшие вены. Но пока не может. Ждет, когда Чон начнет представление. Кольцо с фаллосом откладываются в сторону, а ладонь, так и оставшаяся лежать на груди, надавливает на клетку и тем самым заставляет Тэхена откинуться на подушки. У парня уже крутит внизу и он в который раз тяжело выдыхает, запрокидывая голову и сглотнув. Бедра непроизвольно подкидываются вверх и колени разъезжаются, хотя и не очень, потому что препятствуют другие, более сильные. Чонгук стаскивает вниз собачку молнии, пока хищно смотрит на Кима, и расправляется с пуговицей, после чего цепляется за пояс джинс и медленно стягивает те, отшвыривая в сторону. Белье Гук особо не трогает, потому что Тэ знал, куда идет, и надел джоки, которые Чон определяет, когда оглаживает упругие ягодицы, а Ким держит бедра на весу. — Сегодня будет жарко, хен. Ты готов? — задает риторический вопрос в мурчащей форме и в шею, чуть стягивая трусы парня, чтобы из-под ткани выглядывал аккуратный, но все же внушительных размеров член. Вот и настало время для кольца. Чонгук выбрал особенное, с массажными шипами, и сейчас он растягивает его, чтобы успешно продеть через головку и яички, которые и оказываются в плену. — Бля. Серьезно? Не дашь мне кончить? — Тэхен не недоволен. Он в предвкушении и сжимает длинными пальчиками одеяло, попавшееся под руку. Член начинает наливаться от обычного представления и мысли. По позвоночнику и косточкам в целом ползут липкие мурашки. Гук ухмыляется, наклоняясь, чтобы лизнуть головку и выцепить тихий скулеж с чужих губ. Актер. Игрушечный пенис тоже не остается без внимания и находит себе применение в чужой полости рта. Гук вначале рассматривает «сласть», изучает красиво прорисованные вены и переводит взгляд на дожидающегося следующих действий Тэ. Младший высовывает кончик языка, обводя им головку, а следом заглатывает, начиная звучно и смачно посасывать, так и не отводя взгляда. Для Тэхена это слишком, но он смотрит и мечтает, чтобы на месте фаллоса оказалось его собственное достоинство, однако Гук, к сожалению, мыслей не читает. Парень смачивает член обильно и профессионально, заглатывает практически на всю длину, но все-таки не до конца. Больно большой выбрал. И он довольствуется сглатываниями партнера, к губам которого тоже прикладывает головку и дает чуть пососать, как только заканчивает сам с разрезающим все живое внутри чмоком. Тэхен, впрочем, доволен и этим. И он тоже старается сосать как можно качественнее, не раз опуская взгляд вниз, чтобы взглянуть на возбуждение Гука. Хочется. Игрушка быстро исчезает из поля зрения, белье натягивается обратно на член, а Гук кладет чужие ноги себе на плечи для удобства и тем самым приподнимает бедра Тэ. Колечко мышц привлекательно сжимается, и Чон усмехается, подставляя фаллос к проходу. Ким жмурится. Сейчас будет неприятно, но потом накроет. Гук же старается в это же время отвлекать парня разнобойными поцелуями по икрам и коленкам, слабо кусается и старается не оставлять засосов, потому что для актера такая роскошь непозволительная вещь, да и Хен просто не хочет. Он начинает дышать еще шумнее и напрягает пальцы до побеления костяшек, когда младший стал вводить член, при этом не забыв его включить, и мягкая вибрация судорогой отдается по всему телу. Ребра выпирают от резкого напряжения мышц и втягивания живота, прореживают мраморную кожу и натягивают ее, пока живот впадает все больше. Тэхену действительно сейчас неприятно, несмотря на более-менее смазанный член. — Ну тише, тише, — когда Тэ начинает шипеть, говорит Гук и проталкивает игрушку дальше, до самой простаты, которой она достигает весьма удачно и аккурат. Кима потряхивает. Саднит и приятно одновременно, дурит так, будто парня заставили проглотить парочку экстази, и он теряется в стонах легкой боли и большого наслаждения, пока дрожат губы. Чонгук доволен. Он вводит так дилдо несколько раз и утопает во вздохах парня, который теперь мучается в блаженстве, ощущая наливающийся член, что подрагивает при каждом движении игрушки. Чон берет одну из подрагивающих рук парня и кладет на фаллос. — Поиграйся сам, пока я не приду, — приказывает и целует в тазобедренную косточку, после чего встает с кровати и направляется на кухню. Хен выполняет все беспрекословно. Двигает игрушкой так, как ему комфортно и наиболее блаженно, и скулит невероятно громко от навалившегося экстаза, даже не представляя, куда там ушел Чон, но зная, что тот все прекрасно слышит. Тэ зажимает член внутри себя и начинает вводить его более интенсивно, более быстро с надеждой кончить, но совсем забывает, что об этом ему остается пока только мечтать. Гук возвращается через минуту, и он останавливается у дверного прохода, все такой же голый, но теперь с бокалом вина в одной из рук. Отпивает немного, наблюдая за развлекающимся Тэхеном, а потом подходит ближе и ставит бокал на тумбочку, нависая над парнем. Ким его не видит из-за того, что накрыл глаза ладонью, хотя чувствует, потому что кожу опаляет дыхание и губы накрывают чужие. Чон начинает сразу с языком, проскальзывает внутрь и подавляет сопротивление другого, массирует его, кусает, сминает губы и попросту насилует своей настойчивостью. Тэ тяжело дышать и стонать в чужие уста. Чонгука это не волнует. Он отстраняется, давая наконец старшему вдохнуть спасительный кислород, и тянется за оставленным напитком. Вновь отпивает, жмурясь от того, что холод дает по зубам, и проглатывает. Наклоняет бокал прямо над грудью Тэ и плавно выливает ледяную жидкость. — Б-бля-яя-ять, — Хен в выражениях не сдерживается и дергается в конвульсии, почти задыхаясь от ощущений, ведь настолько холодное вино по разгоряченной коже едва ли не как розгой по спине. А вот Гук реакцией доволен, и быстро сокращающимся мышцам тоже, по впадинам которых течет алкоголь, и Чон склоняется, чтобы слизать его. Тэхен в очередной раз содрогается и скулит на чужое ушко, от чего бежит волна мелких мурашек. Ким уже готов кончить. Он был готов уже в тот момент, когда Гук вылил на грудь вино, а сейчас желание попросту взрывается фейерверками и Ким уже собирается умолять кончить, но нет. Гук еще не наигрался. Он растирает слюну по своему члену неторопливо, но тщательно, смачивает больше, чем смачивал игрушку, и выжидает какое-то время, чтобы после убрать руку Хена от члена, вырывая очередной скулеж с громкими стонами, и войти самому. Все еще с игрушкой внутри парня, да. И Гук входит. Медленно, даже чересчур, сам едва ли не закатывая глаза от удовольствия из-за продолжающейся вибрации, а Тэхен матерится чересчур громко и откровенно вперемешку со стонами. Почти плачет, когда Гук входит на полную и начинает двигаться. Невыносимо. В уголках глаз собираются слезы, что Чон быстро слизывает, а потом переключается на губы парня, врываясь грубо, желанно, когда бедра набирают скорость и вместе с фаллосом собственный член двигается вперед-назад, точно попадая по простате. — Ха.хаа, твою… нгх… — у Тэхена огромное желание матернуться, но он не может. Может только вцепиться в плечи Чонгука и полосовать их на лоскуты, и этим он и занимается от разбивающего черепицу крыши наслаждения, насаживаясь сам и ноя, скуля, постанывая, крича, кусая шею Чона до кровавых отметин, а тому чересчур плевать. Тот лишь остервенело вбивается, так, что кровать уже в шаге от того, чтобы пойти ходуном, и рычит Киму на ухо, от чего тот возбуждается лишь сильнее, но куда больше? Толчок за толчком, грубый, размашистый, достигающий самых сокровенных уголков и заставляющий выгибаться дугой, что дрожит и валится обратно, на простыни, а Чону попросту в кайф от того, как узко в Хене и как вибрация подготавливает к разрядке, что внутри ощущается так, будто Гука сбросили с высотки и у того перекрывает дыхание от ощущений, как перекрывает сейчас. Перед глазами сплошные звездочки и раскрасневшиеся губы хена, а чуть выше подрагивающие ресницы и глаза, закатывающиеся в припадке оргазма. Первым кончает Чонгук, но все равно даже после этого продолжает какое-то время иметь парня, чей голос сорвался от стонов и начал хрипеть, и только когда белесая жидкость начинает стекать по чужим округлым бедрам, парень выходит. Выходит с блаженной улыбкой и невероятно довольный, наблюдая за пока мучающимся парнем. — Ч-чон-нгх-гук… п-п-пожа-а-алуйс-ста. Д-дай к-к-кон-нххх-чить, — проскуливает кое-как Тэхен с зажмуренными глазами и прокусанными губами, уже не зная, куда деться от накрывающего желания и только сдирая с чужих плеч кожу. Чонгук сжаливается. Смотрит, правда, долго и пытливо, крайне хищно, не обращая внимания на боль, и лишь спустя череду стонов он наконец снимает кольцо и Тэхен протяжно постанывая, кончает себе на живот и даже чуть попадает на шею, хныкая, когда член продолжает вибрировать внутри, но сладостно выдыхая и сжимаясь, когда Гук его вытаскивает, выключает и отбрасывает, наваливаясь на Ким сверху, выцеловывая поврежденные губы и сильно прижимая обессиленное тело к себе. Тэхену хорошо, Чонгуку — тем более. Именно для этого они и встречаются несколько раз в неделю, а потом разнеженный Тэ уходит к себе домой, довольный как кот со случки в мартовский период, но чуть больно ковыляющий, потому что после такого вхождения задница нереально ноет. — Когда встретимся? — спрашивает Гук, закуривая и цепляя тэхеновские очки на себя, наблюдая, как парень натягивает его футболку, потому что Чон испачкал чужую рубашку. — Когда будет надо, — хмыкает в ответ Ким, шипя, когда приземляется многострадальными ягодицами на тумбочку в коридоре. — В следующий раз жестко выпорю, если будешь так дерзить, — следует обещание от младшего, но Ким на это махает рукой, пусть и знает, что свое слово Гук сдержит. — Не теряйся на такой долгий срок и… где мой диск? — с прищуром уже поступает более личный вопрос от парня. Тэ выгибает бровь. — От Рэп Монстра. Ты же обещал, хен. С автографом, — иногда Гук ведет себя чуть по-ребячески. Тэ закатывает глаза. — Да будет тебе диск. Я еще не успел поймать этого придурка, — любовно отзывается о своем парне Ким. Правда то, что так называемый Рэп Монстр встречается с причиной девчачьих слез Ким Тэхеном Чон не знает. Никто не знает. И знать не должен, как и о постоянных постельных связях с Чонгуком. С младшим они прощаются коротким поцелуем и такси у чужого дома. Тэ стягивает свои очки с чужого лица и натягивает на себя, а следом выпархивает из квартиры, провожаемый довольным взглядом. Теперь можно и домой, где необходимо принять расслабляющую ванну и… и ничего. Без Намджуна делать дома всегда нечего, и от этого грустно, но Ким ничего не может сделать, а оставаться у Чонгука… нет, простите, их связывают только плотские утехи, а не романтика и прочая лабуда, которая Тэ нравится в исполнении одного единственного человека. И это не Чон. Квартира встречает холодно, тускло и привычно. Тэхен не обращает внимание на то, что дверь была открыта, решая, что он просто забыл о ней, когда уходил, и проходит в коридор, начиная медленно раздеваться, думая о чем-то своем. И за этими думами Ким совсем не замечает, что в помещении есть кто-то еще, кроме него. — Опять был у него? — раздается глухой бас где-то со стороны, но в то же время близко, и Тэ вздрагивает, роняя ботинок и испуганно поднимая голову, встречаясь со стоящим у зеркала Джуном. — Хен, — говорит на выдохе парень, а сердце заходится в истерике. Нет, Тэ не боится того, что его застукали почти с поличным, он просто не ожидал. И просто Джун выглядит каким-то грозным, злым. Поджилки начинают трястись. — Я… — хочет было что-то сказать, но старший быстро сокращает расстояние и припечатывает парня к стене, ухватываясь за чужое горло, в котором застревает выдох. — Это его футболка? — щерится, смотря действительно зло. Неужели..? — А что, ревнуешь? — в ответ Тэхен скалится и парирует, ехидничает. Он знает, что значит этот взгляд, и знает, что сегодня его бедра будут страдать еще сильнее, и что на них останутся алеющие отметины, которые гримеры будут стараться скрыть всеми способами. Сегодня Джун отыграется на блудливом актере по полной. *** Чонгук мнется у дверей в чужую обитель и покусывает губы, теребит края рубашки и поглядывает на Тэхена, который вполне спокойно открывает металлическую дверь и запихивает донсэна внутрь. Внутри играет на басах музыка, пахнет чем-то очень вкусным и кто-то что-то тихо бурчит в одной из комнат. Честно сказать, Чону немного страшно. — Хен! Я кое-кого привел! Выйди, пожалуйста, — кричит во всю глотку Ким, чтобы Джун его точно услышал, и тот его слышит, убавляя звук колонок и поднимаясь со скрипящего кресла. Сердце у Гука уходит в пятки. — Кого? — лениво тянет Намджун, прежде чем выйти в коридор и встретиться взглядом с ошеломленным другим. Кима такой шок не впечатляет и он критически осматривает паренька, а потом Тэхена, лучезарно улыбающегося. — Это Чонгук. Я много тебе рассказывал о нем и о том, как он умеет трахаться, — без капли стеснения заявляет младший Ким, чем заставляет Гука подавиться, а Джуна усмехнуться. Джуна, который для Гука был кумиром и сейчас он крайне ошарашен тем, что… — Вы встречаетесь? — сипло спрашивает, а потом откашливается, приводя голос в норму. — Свободно, — вместо Тэ отвечает Нам и усмехается. — Зачем ты его привел? — спрашивает елейно, но в то же время язвительно. Хен тоже усмехается и облизывает по привычке губы. — Чтобы вас познакомить. Думаю, вы прекрасно поладите, — и Тэ говорит отнюдь не о дружбе.