Всё могут короли

      Всё время, за которое мы добирались до дома, я не находил себе места. Я чувствовал, что ничем хорошим для Рэнди это не кончится, но сделать ничего не мог. Мне оставалось только наблюдать за ним, глядишь, сам признается, что их со Славкой прогулка кончится внеочередной пьянкой.       Придя домой, я быстро вымыл руки, переоделся и поставил свой суп греться. Других вариантов особо не было. Кулинарный шедевр Трандуила мы доели вчера. Я надел фартук с ромашками и остервенело нарезал огурцы в салат, пару раз чуть не оттяпав себе пальцы. Трандуил сидел на диване, молча ожидая, когда я его позову. Он тоже, кстати, не выглядел дико веселым. Скорее, удручённым и каким-то напряженным был мой эльфийский владыка. Приготовив на скорую руку обед, я позвал его. Трандуил, как обычно, пришёл своей царственной походкой, глядя на всё свысока. Однако сейчас он был скованным, будто пытался скрыться от меня и моего взгляда. Чем это я ему так не угодил? А может чувствует себя виноватым, что не сказал правду? Вот второй вариант мне нравится больше. В таком случае, подождём-с чистосердечное.       Я весь обед сидел, молча, в ожидании чуда. Однако Рэнди наметил себе план, хоть ему он, очевидно, и не особо нравился, но отступать он не собирался. Тоже мне, маховик-затейник, придумал себе развлекаловку. Хотя, один черт – я все равно ухожу.       Будто признавая свою вину и пытаясь её загладить, Рэнди предложил мне свою помощь в мытье посуды:       –Давай помою? – сказал он, глядя мне в глаза. Я видел в них решимость, но вместе с тем толику виноватости. Однако эта толика тут же испарилась, оставляя место упрямости и гордости.       –Нет уж, спасибо, – отказался я. – Что я посуду что ли не помою? Немощный и старый такой что ли?       –Ну, как знаешь, – гордо сказал он, пафосно отбросив прядь волос за плечо и удаляясь в зал.       –«Как знаешь», – передразнил я шепотом вслух, когда он ушёл. – Никак я не знаю. Конечно, Славка моложе меня, красивее, ему не нужна помощь в мытье посуды, он пока ещё в состоянии это сам сделать! А мне-то куда? Меня вообще списать давно пора в утиль, как неисправное барахло! – бурчал я гневно, натирая пенной губкой грязную тарелку. – «Я хочу показать ему красоты города» – передразнил я Славку. – Конечно, а со мной их показывать нельзя, я же старый, никому не нужный, неинтересный, – я чуть дыру на тарелке не протер, пока бурчал свою гневную тираду. – Так, Кипелов, а ну быстро соберись! Тот факт, что Славка позвал Рэнди гулять, не значит, что он затащит его в постель. Хотя, зная Молчанова, очень может быть… Тьфу! Нет! Рэнди не будет прыгать в постель к кому попало. Очень симпатичному и напористому кому попало, между прочим… Нет! Черт побери! Славка просто позвал его прогуляться и точка! Но если они лишь гулять пойдут, то к чему такая скрытность? Нет, тут что-то явно нечисто, и Рэнди уперто пытается это от меня скрыть. Ну и черт с ними с обоими. Пусть идут, куда хотят! В конце концов, я им никто и указывать, а тем более запрещать что-либо не смею. Всё!       Я с досадой обнаружил, что в десятый раз намываю одну и ту же чашку, из которой пил Трандуил. Быстро закончив с остальной посудой (а когда я перестал рассуждать за жизнь, за любовь, дело пошло гораздо быстрее), я пришёл в зал и включил телевизор. В угоду своему задетому самолюбию я сделал звук погромче, игнорируя просьбу Рэнди. Ибо нечерта шариться по Москве без меня! Включил какой-то долбаный Comedy Club. Опять эти комики-гомики, я ж терпеть их не могу. Хм… однако Рэнди скривил такую недовольную мину, увидев их... Назло оставлю этот канал!       Не выдержав напора и энтузиазма Павла Воли, Рэнди ушёл на кухню читать какую-то книжонку, а я торжествовал, сидя в зале. Вот так ему и надо! Ибо нефиг!       Я продолжил пялиться в телевизор, а внутри меня всё бурлило от какой-то гадкой, ехидной радости, что я умудрился-таки поднасрать Рэнди. Тот же заперся на кухне и затих. Я поначалу сидел, как на иголках, вперившись в экран телевизора. Спустя пару тупых пошлых шуточек и парочки рекламных роликов, мой запал прошел, я остыл. Мне стало немножко стыдно. Зря я его обидел, он ведь даже «пожалуйста» сказал, что для него удивительно. А я тут сижу, выкобениваюсь.       Спустя пару минут самокопаний, я встал с дивана и пошёл на кухню. Вернее как на кухню, я встал под дверью и стал смотреть через небольшой кусочек полупрозрачного стекла. Я, как агент 00Х, присел перед дверью, чтоб не засветиться, и аккуратно заглянул в окошко. Трандуил сидел на стуле, как обычно сидит. Голубые глаза его были закрыты, а книга лежала открытой на расслабленных ладонях. Бедный, устал от сегодняшних похождений, да и нервов сколько ушло.       Я аккуратно вошёл на кухню, стараясь не скрипеть и не разбудить его. Манякин говорил, что у эльфов чуткий слух, так что мне надо было очень постараться, чтобы не нашуметь.       Я опять-таки в лучших жанрах кино про суперагентов проник на кухню и подошёл к Рэнди. Тот не проснулся, даже бровью не повёл. Ах, какие у него шикарные брови!.. Даже сейчас, во сне он был прекрасней размалеванных и напудренных людских женщин, а мужиков и подавно. Он был идеален. Но когда он откроет глаза… Ох, когда он откроет глаза, я думаю, он много чего мне выскажет, особенно если я не успею скрыться с места преступления. Но это будет потом… А сейчас он так мило спит, уставший после битвы воин, величественный король Трандуил. Его бледные тонкие губы чуть приоткрыты, пушистые ресницы иногда подрагивают, широкая грудь мерно вздымается, скрываемая от моих глаз тканью халата. Мне почему-то вдруг захотелось поцеловать его, чтоб он проснулся. Чтоб в изумлении и в возмущении затрепетали крылья его точеного носа, когда он начнёт рвано дышать от неожиданности. Чтоб его голубые глаза округлились, увидев меня, чтоб из-за учащенного дыхания чаще вздымалась грудь и билось сердце. Чтоб тонкие губы вытянулись в улыбку, ну или поджались, готовясь к новому потоку раздражённой речи. Я готов выслушать все его претензии и оскорбления, но сейчас хочу почувствовать его губы на своих, понять, такие же они нежные, как его руки, или ещё нежнее…       –Валера… – неожиданно тихо позвал Рэнди, пытаясь изменить позу для более удобного сна, чуть не падая со стула. Раскрытая книга выпала из его расслабленных рук. Я подхватил моего короля за талию, крепко обнимая, удерживая на стуле. В моих ушах зазвучал голос Маргариты: «Действуй!», и я действовал:       –Я здесь… – так же тихо ответил я, наклоняясь к нему, касаясь его губ. Они были такие нежные, какими я их даже представить себе не мог. Не знай сквозь сон, не знай наяву, но он ответил мне, чуть приоткрывая рот, позволяя сделать поцелуй более глубоким и чувственным. В какой-то момент Рэнди издал тихий стон, послуживший мне сигналом, что ему нравится. Я целовал его и не мог оторваться. Мне было очень приятно чувствовать тепло и нежность его губ. Он прижимался ко мне, тянулся за желанными прикосновениями. Мне стало так тепло и хорошо на душе от мысли, что ему нравится. Что он не против целоваться со мной. Может, он даже мог бы меня полюбить…       Но злоупотреблять его расслабленностью было нельзя, поэтому я аккуратно прервал поцелуй, легко коснулся губами его мягкой щеки и, усадив его поудобнее, ушёл обратно в зал, забрав заодно книгу.       Усевшись на диван, я понял, что это одна из моих любимых – «Мастер и Маргарита». Я открыл её на первой странице и начал читать. Звук телевизора действительно мешал чтению, поэтому я его выключил. Сам экран работал, шоу продолжалось, но звука не было. Я погрузился в чтение любимого произведения, однако все мысли мои возвращались к мирно дремавшему на кухне королю. Хотелось вернуться обратно и ещё раз поцеловать его. Хотелось разбудить его, обнять, прижать к груди так сильно, чтоб он не смог разразиться в ответ гневной тирадой. Получается, я только что сам себе признался, что влюбился в него. Влюбился целиком и полностью. Он будет моим. Мой владыка. Мой король… И я во что бы то ни стало завоюю его сердце!       Эх, Валера, тоже мне, герой-любовник. Забота у тебя на уровне, конечно. Мне б его стоило отнести на диван, но тогда он точно что-то заподозрит. Хотя… Пусть лучше на диване поспит, зато ни шея болеть не будет, ни спина.       Я вернулся на кухню и уверенным движением поднял его на руки, стараясь не разбудить. Он тут же вцепился в меня мёртвой хваткой. Вот ведь приплыли! Как я теперь от него освобожусь, не разбудив?       Я отнёс его на диван, аккуратно уложив на подушку его голову, пытаясь выбраться из его объятий. Я осторожно разжал его ладони и смог наконец отстраниться от него, хотя под конец мне даже расхотелось это делать. У меня промелькнула мысль улечься рядом с ним, однако я вовремя отошёл, не давая себе поблажек. А то неизвестно, чем всё это кончится. Трандуил шумно вдохнул и тут же расслабился, развалившись на диване настолько, насколько позволяли его габариты. Я про себя усмехнулся и уселся в кресло – дальше читать книгу. Однако мой взгляд часто отрывался от интересных строк, поднимаясь на спящего эльфа. Его лицо напрягалось во сне, искажаясь совсем не по-королевски. Во сне он не контролировал своё лицо, и оно отражало полную гамму чувств, которые он испытывал. Однако даже сейчас мне нравилось его королевское лицо, как он морщит лоб, как хмурятся его божественные брови, как кривятся тонкие губы. Вскоре я поймал себя на мысли, что совершенно не помню, где читал и о чём, а через пару секунд я уже сидел на коленях перед диваном и вглядывался в его лицо. Внезапно он часто задышал, тихо что-то простонав.       –Валера… – позвал он, а потом сказал что-то бессвязное, должно быть на эльфийском. Я взял его за руку, а он крепко вцепился в мою ладонь.       –Я здесь… – сказал я ему, нежно целуя в щёку. Да! Я не удержался! Ну вот что с меня взять? Никакой силы воли у меня перед ним нет! Не могу удержаться!       Он был всё так же идеален, как и всегда, однако лицо его, до этого блаженно расслабленное, исказилось страхом. Чего это он испугался? Может, кошмар приснился?       Неожиданно он закричал: «Нет!», распахивая глаза. Его взгляд забегал по комнате, перескакивая с одного предмета на другой, остановившись на мне.       –Валера? Что ты здесь делаешь? Что происходит? – он явно был напуган.       –Ничего, что могло бы тебе навредить. Ты уснул на стуле, на кухне, и я принёс тебя сюда. Ты звал меня во сне, вот я и присел рядом, – объяснил я.       Услышав мой скудный рассказ, Рэнди покраснел немного и явно смутился.       –Ничего страшного, каждого из нас время от времени могут мучить кошмары, – я чуть сжал его ладонь в своей.       Он с удивлением и непониманием взглянул на наши сцепленные ладони.       –Извини, что так вышло. Я не хотел тебя снова напрягать, – он сел и хотел было освободить свою руку, но я не позволил.       –Я хочу, чтобы ты знал, тебе я всегда готов прийти на помощь, – сказал я, отпуская его ладонь. Я хочу, чтобы он знал это, чтобы чувствовал, что он не одинок в этом мире.       Он изучающе оглядел свою руку, словно я провернул с ней какой-то тайный фокус.       –Спасибо, – он коротко кивнул мне, усаживаясь поудобнее.       Я бросил короткий взгляд на часы и ахнул: опять опаздываю! Я метнулся в спальню – переодеться. Выключил на ходу телевизор окончательно, подхватил рюкзак и выскочил в прихожую.       –Ты куда? – спросил Трандуил, провожая меня взглядом.       –На тренировку, – ответил я, завязывая шнурки на кроссовках. – Вернусь где-то в девять. Ты тоже давай, не задерживайся.       –Посмотрим, – сказал он мне с толикой сарказма.       –Не посмотрим, а серьёзно. После одиннадцати тут ходить опасно в одиночестве, сам знаешь, – учитывая его везучесть на всякого рода неприятности лучше б ему так поздно не мотаться по улице.       –Я буду не один. Да и уж сейчас-то смогу разобраться со своими проблемами, – ответил он мне гордо.       –Ну-ну, – я взял свой рюкзак и ушёл, закрыв за собой дверь на ключ. Только на улице я вспомнил, что у Трандуила нет второго. А может оно и к лучшему. Может, передумает.       Я шёл до тренажерного зала полушагом-полубегом. Быстро взял ключ от шкафчика и понёсся переодеваться в спортивную одежду. В это время в зале полно народу и надо успеть занять беговую дорожку, пока не набежали. Для разминки самое оно.       Изрядно размявшись, я приступил к прессу. Надо держать себя в форме, так что на тренировках я себя не жалею. Пресс, руки, ноги, спина – всё задействую и оторвусь по полной. В колонках громогласно поёт Тиль Линдеманн жесткий металл, а другое тут и не принято слушать. Я лежу и жму штангу от груди, мысленно считая подходы под «Du hast mich». Интересно, понравилась бы такая музыка Трандуилу? Меня-то она полностью устраивает, самое то для тяжелых тренировок, а вот как он бы к ней отнёсся?       Интересно, и чем они сейчас со Славкой занимаются? Может осматривают Красную площадь или по «Царицыно» гуляют. Обожаю этот парк-заповедник. Там такая хорошая природа, эти пруды, в которых даже зимой плавают утки, дорожки вокруг прудов, уводящие вверх в глубь деревьев. Надо будет с Рэнди прогуляться там как-нибудь… И всё-таки я ему не безразличен! Иначе он бы не стал меня звать во сне. Что-то всё же у него есть ко мне! Главное, чтоб не ненависть.       Рассуждать о внезапно проснувшихся чувствах было особо некогда – между подходами перерывы по минуте или меньше, а дальше на следующий тренажёр. Двухчасовая тренировка пролетела так же быстро, как я бегу на репетицию.       Я пришёл домой в десятом часу, дико уставший, но довольный собой.       –Рэнди, я дома! – крикнул я на всю квартиру, забыв, что он ушёл со Славкой. Однако где-то в глубине души я надеялся, что он передумал и не полез по стене вниз. Но лишь тишина мне была ответом.       –Надо мною – тишина… Небо полное дождя, – начал тихо напевать я, разуваясь и проходя в душ. – Дождь проходит сквозь меня, но боли больше нет… – я разделся и залез под тёплые струи воды. – Под холодный шёпот звёзд мы сожгли последний мост, и всё в бездну сорвалось. Свободным стану я от зла и от добра, моя душа была на лезвии ножа…       Я взял мочалку и начал с яростью натирать болевшие после тренировки мышцы, их надо как следует отпарить. Я допел до припева, который как назло застрял у меня в горле. Дожили! Валерий Кипелов не свободен! Столько лет был свободен, а теперь вдруг занят. С чего бы? Хм… даже не знаю.       Отбросив мочалку и жалкие попытки исполнить не лезший из горла припев, я вылез из ванной.       –Что ж, ладно, ужин приготовлю, может, к этому времени подойдёт и Рэнди. А то небось голодный придёт, а тут я, –надевая фартук с ромашками, промурлыкал я.       Ужин приготовлен, стынет на плите пюре с аппетитными котлетами (чуть пальцы в мясорубке не оставил), заманивая своим запахом, а я всё жду и жду. И чего я, спрашивается, жду? По Москве можно до утра гулять, если сил хватит и вести себя порядочно. И всё же тоскливо мне как-то, пусто без него.       Я сидел за пустым столом, гоняя меж пальцев карандаш, который стащил из органайзера. Это старый трюк, будто карандаш проходит сквозь ладонь, а на самом деле я перехватываю его пальцами. Дурил так в детстве одноклассников.       Напряжение нарастало с каждой отмеренной часами минутой. Я уже начал волноваться за него.       –Да сколько можно! Уже 12 ночи! Вот это самое наглое выражение наглости и эгоизма. Не предупредил, когда придёт, да и вообще, что уйдёт неизвестно куда, а главное – неизвестно зачем! – не выдержал я, когда часы показали 12, а чуда так и не произошло. В 12 каждая уважающая себя карета превращается в тыкву. Где моя тыква? Да черт с ней, с тыквой, где моя Золушка?       –Так, Кипелов, успокойся! Вот сейчас ты ругаешь его, а вдруг, не дай Бог, конечно же, с ним что-то случилось! – пробормотал я, меряя шагами кухню, дав себе мысленный подзатыльник. – Кто-нибудь избил, ограбил, а может, вообще убили! – продолжал нагнетать я. Действительно, мало ли куда угодил Трандуил? Вдруг он в речку упал или в пруд? Вдруг к ним опять гопота пристала? Хотя Славка сильный, он им пятаки начистит. А вдруг их поймали менты за какую-нибудь дурость? Славка у нас шутник хоть куда, мало ли неосторожно пошутил, а тут эти… Только бы с Рэнди ничего не случилось!       –Всё! Стоп! Это уже загоны, надо просто подождать, когда он соизволит прийти. А дальше разберёмся – казнить или помиловать, – громко остановил себя я, плюхнулся на диван и включил телевизор. Листая каналы я наткнулся на очередную рекламу презервативов. Воображение услужливо нарисовало на месте девушки Трандуила, а на месте мужчины Молчанова.       –Да ну тебя к черту! – вскричал я, вскакивая и выключая телевизор. Ну не может такого быть! Он не такой, он не стал бы! А вдруг?.. Вдруг они сейчас где-нибудь в темном углу…       –Ох, фантазия, что же ты делаешь со мной? – я схватился за голову, пытаясь отогнать морок занимающихся сексом Славку и Рэнди.       Это просто мой усталый бред! Надо успокоиться! Они скоро вернутся! Обязательно вернутся, и всё будет хорошо. Трандуил величественно посмотрит на меня голубыми глазами, горделиво войдёт в квартиру и расскажет, как они со Славкой гуляли по Александровскому саду, убегая от аниматоров, одетых в костюмы Сталина, Ленина, Ивана Грозного и расфуфыренных баб. Приставучие, кстати, товарищи, хочу заметить.       Не знаю как, но я дожил до 2 часов ночи. Звонок в дверь. Так быстро к двери я ещё никогда не бегал. За дверью меня ждал большой сюрприз. То, что я увидел там ни матом описать, ни пером сказать. Тыква доставила пропавшую Золушку, если можно так выразиться.       Молчанов держал в руках Рэнди, точнее, его расслабленное спящее тело.       –Здрасте, ВалерСаныч! Я тут принёс вам подарочек, – от Молчанова несло за километр алкашкой. Напились-таки, засранцы. Ну ничего, Молчанову я завтра на репетиции мозги пропесочу, а с Рэнди вечером разберусь.       –Слава, что ты с ним сделал? – возмутился я, готовый прямо сейчас окунуть Молчанова в ведро с ледяной водой и дать отрезвляющего леща, только бы он рассказал, что случилось.       –Ничего я с ним не делал! – заявил мне довольный Славка с улыбкой до ушей. –Это даже наоборот, что он со мной делал, – у меня уже зачесались кулаки от злости. Сейчас я буду убивать и возможно даже бить!       Но тут произошло то, чего я больше всего боялся. Молчанов с довольной рожей, как наевшийся сметаной кот, показал мне фотографии. На них обнаженный Трандуил страстно целовал Молчанова, всячески прижимался к нему и явно кайфовал от всего происходящего. Как я думал… Тоже мне, дурак. Влюбился, как подросток! Идиот! Нужен я ему был! Целоваться ещё полез! Подумаешь, звал он меня во сне, а может и не меня вовсе! А может ему и не я снился, а кто-то другой! Может, Славка! Может, он думал, что с ним целуется! Конечно, Славка с ним такой обходительный, вежливый, культурный! А я что? Выпить не налил, заставил под дождем за собой бегать, дома запер. Ходячий кошмар какой-то!.. И всё же… Я так надеялся, что смог тронуть его сердце. Ведь что-то всё-таки было в том поцелуе, в тех его взглядах… Не зря же Маргарита мне велела действовать. Наверно, она ошиблась. Она ошиблась, я ошибся, всё это – одна большая ошибка…       –Ладно, заноси это тело ко мне, утром разберусь, – сказал я, собравшись с мыслями, впуская Молчанова в квартиру. Тот даже обувь не снял, скинул Рэнди на диван и, чмокнув его в щеку, ушёл. Я с гневом захлопнул за ним дверь, глубоко в душе надеясь, что Рэнди проснётся и объяснит мне, что случилось.       Я пошёл за шваброй – надо вытереть за Славкой грязь. Ненавижу грязь.       Я остервенело двигал шваброй по паркету, стирая несуществующую пыль, испепеляюще проглядывая на Рэнди.       –Славка, – неожиданно тихо позвал Рэнди.       –Тьфу ты, – я взял швабру и ушёл в ванную.       –Славка, где Валера? Мы уже у него? – пробормотал Рэнди, но я его не слышал, потому что мыл швабру в ванне.       –Чёртовы алкоголики! И я тоже! Сопли развесил! Ах, какие голубые глаза! Ах, какие нежные губы! Ах, какой он красивый! Идеальный! – я со злости плюнул в ванную. – Вот она любовь, чёрт бы её побрал! Я тут весь вечер места себе не нахожу, извожусь по поводу и без! А он тусуется в баре да со Славкой обжимается. Чтоб их обоих разнесло и вынесло! – я вытер руки и вышел из ванной. – Вот и спи так! Не буду тебе стелить и на кровать не пущу! Вдруг тебя вырвет, ещё белье я за тобой не стирал! – гневно пробурчал я, уходя в свою спальню мимо дивана, на котором лежал Трандуил. Мне почему-то захотелось остановиться и придушить его, но я сдержался и прошёл мимо. Я снял футболку и шорты, оставшись в трусах. Я улёгся в кровать, но не мог уснуть. У меня почему-то появилось поганое чувство, что я должен кое-что сделать. Но делать этого мне совершенно не хотелось. Здравый смысл велел мне угомониться и спать: я же ему никто, так просто добрый человек, который помог однажды. Но этот паршивый орган, который слева в груди бьётся, мне упрямо говорил пойти и хотя бы постелить Трандуилу постельное белье. С чего бы вдруг? Он заявляется пьяным ко мне после того, как в баре сосался с Молчановым, а мне ещё и ухаживать за ним теперь? Нет уж, дудки! У меня есть гордость! Я не позволю об себя вытирать ноги, какой бы сильной ни была эта пресловутая любовь! Хотя, какая тут любовь? Это скорее влюбленность, просто приязнь какая-то. Да! Вот именно! Это не значит, что я обязан стелиться теперь перед ним! Обойдётся! Тоже мне, король! Царь горох! Сам о себе позаботится.       Неожиданно я услышал резкий звук, будто что-то бухнулось на пол. Следом за ним раздалось характерное шорканье, и вот уже по всей спальне разносится отвратительный запах алкоголя, а на меня нескрываемо пялятся два сонных голубых глаза.       –Ва… Ик! Лера… Валера… – заплетающимся языком пытался сказать Трандуил. – Прости… Ик!.. меня… пожа… пожуй… тьфу… iquista… Я не хотел… – он рухнул на пол и бесстыдно захрапел. Я так понимаю, предпоследнее сочетание звуков – это по-эльфийски «пожалуйста», раз он так рьяно пытался его выговорить.       Я вздохнул, встал с кровати, обхватил его за талию и отнёс на диван. Пришлось открыть окна посильнее. Терпеть не могу такой удушающий запах алкоголя!       И ведь всё-таки приполз, извинился, даже «пожалуйста» сказал, пусть и по-эльфийски. Эх, чёртова доброта моя, сердце моё паршивое!       Я перенёс Трандуила на свою постель, достал постельное бельё и расположился на диване, у открытого окна. Вот ведь ненавижу его! И всё равно делаю, и всё равно потакаю ему! Ненавижу! И его, и себя!       Я повернулся на бок и, вдоволь надышавшись свежим воздухом, заснул.