Конечная станция «Будущее»

      Быстрый экспресс нёс пассажиров по своему неизменному маршруту, изредка подпрыгивая на истёртых временем рельсах. Пейзажная канва стелилась за мутным стеклом зелёно-жёлтым диафильмом. Безликие, мёртвые поля уходили в горизонт не протоптанной дорожкой великанов, острые пики елей царапали бледно-голубое небо, разрывая грязные тучи на когда-то пушистые облака. Словно бурное море, остывший чай плескался в чашке под мерный стук колёс, отбивающий в барабанных перепонках торжественно-унылый реквием.       — Молодой человек, на какой станции вы выходите? — проводник заглянул в купе, помахивая билетом. — В вашем проездном документе не указана конечная станция, почему-то.       Мужчина средних лет выглядел крайне удивлённым сложившимся порядком вещей. Его густые посеребренные сединой брови поднялись высоко на лоб, дополняя округленные глаза ошеломлёнными пунктирами негодования. Светловолосый парень, сидящий на нижней полке, медленно оторвал безразличный взгляд от вида за окном и повернулся на шум.       — Забудь об этом, для тебя это уже неважно, — тихим шелестом осенних листьев прозвучал его голос. Лицо проводника разгладилось, смятение ушло, оставив лишь испытанную временем дежурную улыбку.       — Да, конечно, господин. Хорошей вам поездки.       Дверь за мужчиной закрылась с тихим щелчком, и пространство купе снова погрузилось в сонную тишину. Ещё каких-то минуть пять таинственный пассажир ехал в задумчивом одиночестве, как вдруг с верхней полки, что недавно определённо была пустой, послышался насмешливый голосок:       — Нарушаем закон о несанкционированном вторжении в человеческое сознание?       Вместе с вопросом с полки опустилась чья-то длинная нога. Конечность, обутая в малинового цвета кроссовок, болталась прямо перед носом сидящего снизу человека, напоминая хвост лениво умостившегося на старом телевизоре кота. Блондин откинул с головы капюшон и взглянул наверх, будто мог смотреть сквозь полку, как через давно немытое окно.       — Ему осталось жить считанные минуты, об этом никто не узнает, если ты не проболтаешься, Хо.       Кроссовок исчез вместе с ногой его владельца, а спустя секунду на его месте появилось лицо. Улыбка от уха до уха украшала его куда больше, чем небольшие рожки, торчащие из-под рыжей шевелюры.       — Ох, как это мило, ты сократил моё имя до двух букв, я прямо чувствую, как близки мы стали, — хищный оскал острых зубов в два ряда оказался в паре сантиметров от лица пассажира со странным билетом. — Но ты снова допустил ошибку, и если бы я так хорошо к тебе не относился, то ты получил бы очередной выговор.       — Исчезни, демон проклятый, я хорошо выполняю свою работу. Скажи им там, пусть вернут мне невидимость, слишком невыносимо находиться в мире людей и жить по их правилам. Мне уже банально денег не хватает, вот и пришлось самому этот билет создавать, — молодой человек злился и оправдывался одновременно, начинал выходить из себя, при этом его не капли не смущали зубастая пасть, рога и хвост собеседника. — И, если так охота, доложи на меня, только на нервы не действуй, без тебя тошно.       — Когда ты был ангелом-хранителем, тебе не было равных, КимТэ, но теперь твоя задача не спасать, а провожать души умерших в другой мир. Я не виноват, что начальство тебе не доверяет и приставило мне в качестве проверяющего. Так что смирись и прими моё присутствие, как вынужденно-желанное наказание, — демон задорно подмигнул и показал длинный язык. — Невидимость и прочие привилегии тебе вернут… со временем, когда мы будем знать, что ты смирился со своими обязанностями.       — Лучше бы демонов со службы назад в Тартар загнали, а меня оставили в покое, там, где я был. Не по душе мне это всё, — снова натягивая капюшон, КимТэ откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза. Будучи в слишком человеческой форме, он быстро уставал: приходилось раз в неделю спать и даже пару раз в месяц что-то есть или пить. Это раздражало, не так невыносимо, как этот рогатый прилипала, но всё же.       — Я демон хороший, а из тебя жнец так себе, так что потише ругай руководство, оно этого не любит, знаешь ли, — хвостатый Хо спрыгнул сначала на стол, а затем уселся рядом на мягком велюровом сидении, заглядывая в янтарные глаза. — Там, где ты был, это в аду, Тэ. Ты бы просто не выжил наедине со своей виной.       — А видеть смерть, быть ею для людей, это по-вашему мне должно помочь? — от полного боли и ярости голоса задрожало стекло в окнах. В левом верхнем углу поползла трещина.       — Успокойся, не порть людям имущество, — опасливо поглядывая на трещину, зашипел демон и присел ещё ближе, передвигаясь на всех четырёх. — Ты не мог спасти его, никто не смог бы. Если человек твёрдо решает уйти, никто не в силах это изменить. Пойми ты наконец, они решают, а не мы.       — В силах, ангелы могут убедить, заставить увидеть лучший путь, а я не смог! Я убил его своим бессилием!       — Хватит себя изводить, очнись уже, на работе всегда бывают производственные аварии и брак.       От последних слов жнец побагровел от злости и, схватив демона за ворот, выдохнул ненавистью прямо ему в лицо:       — Для тебя это так просто? Человеческие жизни — это что, товар, продукция? Да что с тебя взять, — отбросив от себя надсмотрщика, словно мусор, ангел выругался: — Нечисть.       — Можешь ненавидеть меня сколько угодно, но себя пора бы уже и простить, — Хо поднялся, отряхнул пиджак и поправил съехавшую набок бабочку, — иначе закончишь, как я.       Бросив последнюю фразу, демон картинно исчез, растаяв в воздухе, как Чеширский кот. КимТэ знал, что в тени и дальше будут прятаться зоркие глаза, следящие за каждым его действием. Но хотя бы не слышать поучительных речей из грязной пасти падшего было облегчением. Демоны — низшие чины в иерархии стражей, они как собаки: выслеживают, вынюхивают и доносят наверх. Ходят легенды, что все они когда-то были ангелами, но совершили грех, за что теперь расплачиваются столетиями ничтожного существования.       Сам Тэ являлся стражем-ангелом уже восемь сотен лет, но из-за его последнего подопечного всё лишилось смысла. Он мог бы быть главой отдела, но вместо этого вынужден всё начинать с нуля. Хотя сам предпочёл бы развеяться перьями по ветру вслед за своим потерянным другом, что был ему и братом, и дитём и смыслом бытия.       Заскрипев металлом колёс, поезд остановился. Платформа станции казалась пустой, но всё же один пассажир поднялся по ступеням, втаскивая за собой тяжёлый чемодан. Его шаги приближались вместе со звуком дребезжащей ручной поклажи. Чемодан на трёх колёсиках был старым и грозил развалиться в любой момент. Пассажир прошёл мимо, и КимТэ вздохнул с облегчением, но не успел он сесть обратно на свой ожидательный пост, как дверь распахнулась и в купе вошёл симпатичный молодой парень.       — О, здравствуйте, — извиняясь за вторжение, он поклонился и несмело шагнул вперёд. Его одежда давно требовала починки или, скорее, просилась в мусорку. Обувь была чистой, но такой же изношенной, как и улыбка. Глядя на своего попутчика, у КимТэ болезненно сжалось сердце. Он был так похож на Него.       «Ты теперь жнец, ты не спасаешь, ты уносишь души», — вторгся в незащищённые мысли демон, снова напоминая о себе. Жнец опомнился и спешно выставил ментальные щиты, изгоняя непрошенного гостя. Из дальнего угла послышалось недовольное шипение, когда тебя так вытесняют из сознания, могут и прищемить.       «Сделаешь так ещё раз, и я прибью тебя, не боясь последствий», — мысленно пообещал ангел и на время отбросил мысли о проклятом наблюдателе.       Всё происходящее вдруг показалось ему дурным сном. Один и тот же ужас, терзавший КимТэ последние десятки лет, происходил наяву. Он снова видел перед собой своего человека и, как и в тот раз, боялся, что не сможет его уберечь. В этот день в поезде номер шестьсот восемьдесят пять в стенах тринадцатого вагона точно должен будет умереть один человек, вторая же смерть всё ещё висела под вопросом. Неужели это и правда должен быть он?       Судьба человека зависит от его собственных решений, но также и от стечения обстоятельств, неподвластных его воле. Каждый момент времени может пройти по сотне параллельных вариаций, в каждой из которых человек может остаться жив или же нет. Тэхён уповал на тот вариант, когда ему придётся унести лишь одну душу. Иначе его существование и правда превратится в ад.       Забросив сумку под сиденье, попутчик присел и уставился на свои руки. Его пальцы мелко дрожали от тяжести ноши или жизни в целом. Даже дышать он старался так, чтобы его совсем не было слышно. Он явно стремился слиться с обстановкой и стать незаметным, чем только ещё больше привлекал внимание ангела.       Вдруг за его спиной прозвучал крик и странный грохот. Через стенку поднялся шум: выпившие пассажиры решили устроить сцену. После каждого крика сосед КимТэ сжимался и дрожал ещё больше, на что было жалко смотреть. Какая же жизнь ему выпала в этот раз? Жнец не выдержал и вышел в коридор.       — Что ты собрался делать? — так и не показываясь на глаза, где-то у плеча зашептал Хо. — Ещё одно нарушение, и я не смогу закрыть на это глаза.       — Плевать, поступай, как хочешь, я вот так и делаю, — слегка повернув голову влево, ответил Тэ, едва удержавшись от желания сбросить невидимую нечисть с плеча. Дойдя до соседнего купе, он не раздумывая схватился за ручку двери и потянул её в сторону.       Картина открылась живописная, классическая: стол завален едой, почти допитая бутылка спиртного, испуганная женщина зажалась в углу, а два нетрезвых мужика мутузят друг друга, сопровождая сей беспорядок портовой руганью.       — Какая красота, — пропел демон, незаметно воруя со стола котлетку. — Пожалуй, угощусь.       Женщина перевела взгляд на вошедшего человека в чёрном капюшоне, и от удивления её глаза полезли на лоб. Прямо за его левым плечом в воздухе висела котлета, медленно тая, словно кто-то откусывает от неё по кусочку.       На секунду рыжий Хо показался во всей красе, закидывая остаток угощения в зубастую пасть. Акулья улыбка и весело махающий хвост добили бедную женщину, она потеряла сознание.       — И кто из нас нарушает правила? — возмутился жнец, скидывая-таки с себя ехидного помощника.       — Ты всё равно собирался потом стереть им память, так что какая разница? — пропел Хо, увеличиваясь в размерах до нормальных человеческих. — С этими что делать?       Мужики так увлеклись спором на тему «Ты меня не уважаешь», что заметили гостя только сейчас. Его рогатого спутника они видеть не могли, что позволяло Хо продолжить тягать еду со стола. Хитрый демон жевал с удовольствием и ждал, что же будет делать жнец.       КимТэ мог бы просто усыпить их и уйти, но он видел, что если один из джентльменов не перестанет пить, то с вероятностью больше шестидесяти процентов он умрёт от цирроза печени, а второй собьёт ребёнка, пьяным возвращаясь с похорон. Не имея права вмешиваться, как он мог просто пройти мимо, зная всё это? Главная причина, по которой Тэ ненавидел быть жнецом, — это знать о надвигающейся смерти и не иметь возможности что-то изменить.       — Хоть я и не могу влезть в твои мысли сейчас, но я прекрасно знаю, что ты задумал, — Хо вернулся на своё место, за спину, и, чавкая на ухо, решил в последний раз напомнить, зачем они тут сегодня вообще оказались: — Твоя цель — проводник и, возможно, тот запуганный паренёк. Этих оставь. Я ещё прощу минимальное вмешательство, тоже не люблю пьяный движ, но не более. Понял?       Жнец сжал кулаки и сделал глубокий вдох. Знал ли демон, кем является тот «запуганный паренёк»? Было ли это задумано, чтобы заставить его принять смерть прошлого подопечного или это жестокое совпадение? Может ли такое быть вообще, чтобы существа, видящие тысячи возможных вариантов будущего, столкнулись с неожиданным совпадением?       — Понял, — сквозь зубы сказал он и щёлкнул пальцами. Дебоширы, что уже собирались ополчиться против вторженца, резко попадали вперёд, громыхая головами о стол. Их синхронный храп наполнил купе спустя пару секунд.       — Вот и отлично, думаю, женщина и сама подумает, что это был сон, но можешь подправить и её память, даю добро, — демон не просто наблюдал, он проверял выдержку, давая возможность вмешаться, он хотел узнать, как далеко зайдёт горе-жнец в своей неизлечимой попытке спасти вся и всех.       — Не буду, пусть останется, как есть, — тихо сказал Тэ и вышел, незаметно воруя из сумки пассажира водительские права. Так хотя бы ребёнок не пострадает.       Риск быть замеченным его не пугал, нарушение планов судьбы, бога или вселенной тоже. Каждая жизнь священна, её нужно оберегать — такой принцип заставляет сердце ангела биться сотни лет, и ничто этого не изменит.       Заходить обратно к себе было страшно. От глазастого Хо не скроешь волнение или страх, страх за мальчика, что стал для него ценнее собственной жизни.       — Т… там что-то случилось? — превозмогая свою неуверенность, подал голос попутчик.       — Ничего страшного, небольшая ссора, но все уже помирились, — КимТэ сел на своё место и стал украдкой разглядывать соседа.       Тёмные непослушные волосы обрамляли его лицо давно не стриженными прядями, они закрывали брови и лезли в глаза. На правой щеке тенью проглядывался старый шрам, небольшие губы пересохли и потрескались, и только глаза казались невероятным украшением. Даже при всей печали и безнадёге они сияли обсидиановыми зеркалами души, подтверждая, что этот человек был рождён стать великим. И только слабая грань выбора сейчас ведёт его по дороге к будущему или смерти. Может, внешне он и был немного другим, но сутью своей оставался таким же.       — Что-то не так? — сам удивляясь тому, что делает, спросил парень. Его грусть так давила на сердце, что, казалось, рядом было сложно дышать. Он с интересом и испугом смотрел из-под длинной чёлки и прикрывал ладонью слишком изодранную штанину.       — У тебя очень красивая душа, береги её, — отворачиваясь к стене, сказал жнец и притворился, что собирается спать. Воспоминания о потерянном с новой силой стали терзать его, кошмары прошлой неудачи хищными когтями впились в горло и начали безжалостно душить. Он не сможет снова смотреть на то, как гаснет жизнь в этих чёрных глазах. Он не сможет простить себя никогда.       — Х… хорошо, — тихо согласился парень и тоже лёг, подложив под голову свёрнутый в клубок свитер.       Тэ терпеливо ждал, когда сон опустит эти веки и наполнит сознание раскрытой правдой, иллюзорным бредом и желанным маревом, чтобы прочесть между строк горькую истину, то, что заставляет человеческое сердце желать смерти. Снова.       — Это он, Чон Чонгук, не так ли? — заставив вздрогнуть от неожиданности, Хо проявился совсем рядом, нагло обвивая талию когтистой рукой.       — Ты прекрасно знаешь ответ, зачем спрашивать? — ангел устало выдохнул и даже не попытался сбросить с себя чужую конечность. Он привык, что демон, словно кот, вечно висит на нём.       — Его не было целый век, его душа не хотела возвращаться. А когда вернулся, он настолько ненавидел сам себя, что ни один ангел не захотел взять его под охрану, — прижимаясь тонким носом между лопатками, демон продолжил свой рассказ, прислушиваясь к биению кровоточащего сердца. — Пока ты изводил себя, мотаясь в параллельных мирах, он рос, страдал, плакал, очень редко смеялся и пытался вспомнить то, что не может. Ты знаешь настоящую причину, почему эта душа не знает покоя, сколько бы не перерождалась?       — Нет, я не смог узнать, ведь если не помнит он, то и я не могу это прочесть в его сознании.       — Как рождаются ангелы, Тэ? — совсем тихо спросил Хо.       — Души жестоко убитых детей, что стремятся уберечь других, превращаются в ангелов и существуют до тех пор, пока не будут готовы забыть всё и начать новый виток жизни в качестве человека.       — Как думаешь, кто убил тебя? — вкрадчивый вопрос проскальзывал под все щиты, подсовывая очевидный ответ.       Ангел резко подскочил, сбрасывая демона на пол с узкой полки. Стараясь не шуметь, он подавлял рвущийся в груди крик.       — Что ты хочешь этим сказать? — взгляд Тэ метался от спящего парня до рыжего чёрта. В такую правду верить не хотелось.       — Ты был молодым сыном дворянина, мешал ему взойти на трон. Он был твоим опекуном, что помогло ему с легкостью отравить ребёнка, подсыпая ему в угощения яд.       — Что за бред? Этого не может быть… — Тэ отрекался от себя, отказываясь принять истину, но в голове замелькали кадры: дворец, рука воспитателя, хурма, усыпанная пудрой. Тэхён доверял ему, больше чем кому-либо другому.       — Ты можешь простить себе одного потерянного подопечного, ведь эта душа однажды убила тебя. Убила невинного ребёнка, руководствуясь своими безжалостными и корыстными целями, — зубастая пасть выплёвывала жестокие слова, а тёмные зрачки захватывали и внушали. — Забудь о нём или вини в своей смерти, отомсти, оставь в прошлом, вернись к жизни человеком, если так невыносимо быть стражем загробного мира, но перестань терзать себя.       — Но я не могу, — без сил Тэ снова сел и закрыл ладонями лицо. Он не помнил, какого это — жить, он видел мучения смертных с высоты своего бесконечного существования и не хотел к этому возвращаться. Из года в год он наблюдал за жестокостью мира и верил, что должен помогать, это стало частью его личности, его основой и смыслом, но не более. Горячие слёзы впервые за восемь веков полились из карих глаз, ведь ангел жалел не себя, а своего подопечного-убийцу, что все эти столетия винил себя, не помня в чём. Они одинаково виноваты, как он может позволить этому юному сердцу разбиваться снова и снова? — Я не могу.       — Пора, Тэ. Проводник отходит в иной мир, — демон махнул головой в сторону служебного купе, и жнец ушёл, оставив Чонгука в компании рыжего Хо. Последний взгляд на хмурое во сне лицо отозвался давно забытым чувством, тепло и сожаление топили мысли.       Коридор казался бесконечно длинным, хотя пройти требовалось всего пару метров. Будто нужная дверь с каждым шагом только отдалялась. Когда жнец наконец достиг цели, проводник успел подняться и вернуться к своим делам. Душа стояла у столика и на автомате пыталась заварить чай. Призрачные пальцы проходили сквозь маленькую ложку, но рука продолжала круговые движения, размешивая сахар.       — Уважаемый господин Бан, вам пора, пройдёмте со мной.       Мужчина обернулся и удивлённо взглянул на собственное тело, лежащее на полу. Если бы он и правда держал ложку, определённо выронил бы её в этот момент.       — Я что, умер? А вы… вы — смерть?       — В каком-то смысле, я тоже проводник. Можно сказать, что мы с вами коллеги. Можете называть меня КимТэ. А теперь простите, но нам лучше поторопиться, — жнец протянул руку в приглашающем жесте и попытался улыбнуться. Мышцы лица сводило судорогой, потому что хотелось как можно скорее вернуться в своё купе. Тревогу усиливал туман, что застилал ближайшее будущее. Ни одного варианта развития событий Тэ не мог рассмотреть, как бы ни старался.       — Пойдёмте, прошу вас, — повторил он, схватив недоумевающую душу, и исчез.       Одиноко оставленная чашка на столе позвякивала ложкой о стеклянные стенки. На стене висели фотографии семьи, кота и флаг любимой футбольной команды. В этих четырёх стенах, как и в этом мире, жизнь господина Бана прервалась, чтобы начаться сначала где-нибудь в другом месте и в другое время.       Когда жнец снова появился, место Чонгука оказалось пустым. В груди что-то кольнуло и оборвалось. Неспроста демон остался здесь один на один с ним. Прислушавшись к своим ощущениям, ангел понял, что его множество раз потерянная и обретённая душа неслась навстречу погибели, стоя на крыше вагона.       Страх толкнул его сильнее любого удара. Вдруг ветер развеял полы плаща и сдёрнул капюшон.       — Не надо, не делай этого! — закричал КимТэ, переместившись наверх. Он смог преодолеть ограничения, установленные на его силы, так мощно встряхнуло его сущность осознание. Магическая печать трещала и осыпалась, выпуская на волю мощь многовекового существа.       — Не вмешивайся, — заорал в ответ демон, перекрикивая ветер. — Так должно быть, если он не умрёт сейчас, то потом по его вине погибнут миллионы!       — Как это возможно? Он всего лишь мальчишка, — КимТэ и сам не верил в то, что говорил, ведь он всегда ощущал силу, растущую в его человеке. Ему уготована великая судьба, страшная и ужасающая, но точно великая.       Чонгук обернулся, услышав чей-то крик, он увидел их обоих отчётливо и словно впервые. В зрачках плескалось узнавание и скорбь, весь вид его изменился, исчезла робость и неуверенность, зато аура печали затягивала небо тяжёлыми грозовыми тучами.       — Уходите, пожалуйста, — он говорил тихо, но его просьба долетала до адресатов, такой отчаянной она была.       КимТэ мог бы силой мысли остановить поезд, но знал, что это не поможет. Как и тогда, он был бессилен перед болью в этих чёрных глазах, перед неизмеримой решимостью и человеческой волей.       — Прошу тебя, живи на этот раз, не оставляй меня снова, — вкладывая в слова всю свою теплоту и человеколюбие, ангел умолял услышать его.       — Я всё вспомнил, — поникнув, прошептал Чонгук, указывая на демона, — он помог вспомнить.       Демон виновато шагнул назад, скрываясь от яростного взгляда. Он пытался не смотреть на друга, но и отступать от своей задачи не собирался.       — Что ты сделал, Хо? — оборвавшимся голосом спросил КимТэ и увидел приближающуюся грозу.       — То, что должен был.       — Тэхён, Тэхён-а, ты помнишь меня? — со слезами на глазах Чонгук отходил к краю крыши, едва держась одной рукой за поручень. — Прости меня, прости меня за всё.       — Я не помню, слышишь, я не помню этого и это неважно. Ты изменился, ты искупил свою вину, хватит уже, — маленькими шагами Тэ приближался, протягивая руки, — давай просто жить.       — Если ты не позволишь ему умереть, тебя накажут, Ким Тэхён. Я официально предупреждаю тебя, как представитель стражей, — увеличиваясь в размерах, демон стал заполнять всё больше пространства, его сила заискрила в воздухе зловещей тенью. — Мне приказано убить его в любом случае, и я не буду идти против воли высших.       — Тогда убей меня вместе с ним, — Тэ бросился вперёд, в последний момент хватая Чонгука за руку. Парень болтался от неистовых порывов ветра и совсем не пытался удержаться. Он просто висел, с грустью глядя в глаза своего спасителя.       «Тэ, я не смогу тебе помочь в этот раз», — противореча действиям, в голове голос Хо звучал мягко и виновато. Внешне же он разрастался до масштабов вагона и уже прикрывал своей тенью померкшее солнце.       «Знаю, служи верно и будешь цел», — понимающе усмехнулся Тэхён и потянул на себя изо всех сил потерявшего желание бороться Чонгука.       Первая молния ударила в дерево, пронёсшееся мимо, вторая почти попала в состав поезда. Демон, как и обещал, выполнял свою работу, собираясь уничтожить свою цель и преграду.       «Я отрекаюсь от силы ангела, только пусть он живёт. Ценой жертвы, я меняю свою бессмертную жизнь на его годы», — лихорадочно ангел произносил в уме слова отречения и всю свою силу вкладывал в мольбу. «Я, Ким Тэхён, прощаю своего убийцу и хочу жить, как человек рядом с ним».       — Глупец, — голос демона сотрясал окна громче раскатов грома, но была в нём и тень улыбки. — Да будет так.

***

      Поезд остановился, достигая конца путей, и лишь двое пассажиров сошли с него на каменную плитку станции. Вокруг не было ни души, только маленькое заброшенное здание вокзала и заросшие кусты роз. Старенький чемодан грохотал пластмассовыми колёсами по неровной дорожке, освещённой ярким солнцем.       — Уважаемые пассажиры, мы прибыли на конечную станцию «Будущее», — из окна вагона выглянула рыжая башка в берете проводника, лицо человека-демона украшал фирменных акулий оскал. Он нагло жевал украденные где-то сосиски и махал синим платочком. — Мы с вами ещё встретимся, можете не сомневаться, а пока живите.