***
Холодный ноябрьский ветер бросает в озноб, заставляя сильнее кутаться к куртку и прятать свой нос в огромном шарфе. При наступлении вечера люди, освободившиеся от работы, спешат либо домой, либо в бар. Оно всегда так. У всех есть проблемы, просто кто-то с ними справляется, а кто-то ломается с хрустом, находит иной выход — забвение. Лучше напиться этой ночью и забыть о всем этом, хотя на утро лучше и не станет. Юнги так же пытался забыться, готов был стать алкоголиком, сделав один из баров чуть ли не собственным жильём. Но вовремя остановился. Послал всех и продолжил жить, как ни в чем не бывало. Будто Тэхёна в его жизни и не было вовсе. Только вот серая толстовка, что до сих пор висит на спинке стула, говорит об обратном. Она всё ещё пахнет одеколоном Тэхёна и напоминает о его присутствии тут. Мин и сам не до конца понимает, какого черта его снова занесло в это заведение. Он снимает верхнюю одежду, проходя в глубь, где басами отдаёт музыка и занимает место на диване, подальше от так называемой сцены с кучей ни чем не отличающихся стриптизёров. А Тэхён и не подозревает о его нахождении тут. Парень сидит в гримёрке, втягивая очередную полосу порошка и прикрывает глаза, откидывая голову назад. На нём сейчас накинут шелковый халат чёрного цвета, который еле-еле завязан в поясе, а под самим халатом скрывается очень короткие и обтягивающие шорты такого же цвета, портупеи и чулки с бантиками. Его образ, что так полюбился клиентам, скоро дополнится бархатными перчатками по локоть и обувью на платформе, а на губах появится красная помада. Ким привык к странным просьбам и фетишам посетителей и перечить он не может. До выхода на сцену у него еще минуты три. Шатен поправляет чёлку, глядя в зеркало и шевелит губами, повторяя беззвучно слова из песни, под которую подготовлен его номер. Всё заучено наизусть от начала до конца. У него всё должно быть идеально, без малейшего изъяна. Никаких ошибок. Кто-то из персонала просит его поторопиться и Тэхён, в последний раз глянув на себя в зеркало, скинул халат. Он проводит рукой по татуировке, которая красовалась внизу живота, ближе к паху. Каллиграфическим почерком там выведено сладостное «Suga», обрамленное разными символами. Ким поджимает губы, вспоминая, как в порыве злости пытался избавиться от глупой татуировки, из-за чего рядом теперь виднеется маленький шрам. Ким подходит к сцене, мысленно отсчитывая секунды. Всё будет как всегда слишком просто, потому то он и закидывается наркотой перед выступлениями. В состоянии эйфории ему становится плевать, что на него смотрят извращенцы за 40, подтирая слюни и представляют Тэхёна под собой, хрипло стонущего и развращенного. На деле же, Ким каждый раз давился рвотными порывами, когда очередной толстяк ставил его перед собой на колени, вставляя по самые гланды. R. Kelly — Cookie Всем известно, что последний номер всегда исполняет Тэхён. Да и по сути, только ради него они сюда и приходят. Никто и не скрывает того, что считает Кима чертовки красивым и возбуждающим. Погасший свет, начало песни и появляющийся на сцене шатен. Он стоит ко всем спиной, обхватив шест руками. Юнги узнаёт знакомые очертания силуэта, наклоняясь вперёд. Он зол на Тэхёна, считает того эгоистом, который не способен от чего-либо отказаться ради себя же самого. Всё громкие ссоры были как раз таки из-за профессии Кима. Исключая то, что они сблизились и познакомились после одной из таких ночей, Юнги не нравилось, что на его парня — так он считал и думал, что Тэхён понимает — глазеют старики, раздевая его глазами, а после заставляя Тэхёна ублажать их. Мин считал это унижением, а Тэхён перечил. Говорил, что это его жизнь и он не в состоянии отказаться от неё. Уже слишком испорчен развратом и похотью. Движения Тэхёна сводят с ума, его пластичность и гибкость творят с собственной фантазией невообразимое. Ким нервно сглатывает, когда замечает вдали Юнги, который не сводит с него глаз, продолжает, словно на автомате, танцевать, хотя мысли и концентрация улетели куда-то прочь. У него вот-вот слёзы на глазах навернутся и он убежит за кулисы, закроется в гримёрке и начнёт буйствовать. Чёртов Мин Юнги. Зачем он вообще сюда явился? Тэхён старается не показывать свою растерянность, крутится на шесте, бегает глазами по клиентам, улыбается смотря на них и игриво проводит языком по губам, усмехаясь. Дразнит Юнги, уверенный, что тот сейчас в не себе от злости. Происходящее походит на любовную иронию. То, как Тэхён разводит ноги, садится на полу-шпагат, крутится на ебаном шесте, выпячивает задницу в этих обтягивающих шортах и размазывает по лицу красную помаду, заставляет Юнги занервничать, ведь в штанах явно становится тесно, а напряжение всё растёт. Ему остаётся только ждать конца выступления, терпеть ровно так же, как это делают остальные находящиеся тут. И Тэхён знает это. Знает и умело пользуется. Окончательные движения бедрами, парень медленно скользит по шесту вниз, опуская голову. Музыка затихает и свет вновь гаснет, а Тэхён направляется обратно в гримёрку.***
— Отпусти, — Ким вырывается из крепкой хватки, хоть и понимает, что это бесполезно. Каково было его удивление, когда новый ожидаемый его клиент оказался Юнги. Взгляд его не предвещал ничего хорошего, а лишь пугал. — Заткнись. Ты мне итак уже все мозги выебал своим нытьём. Мин толкает парня на кровать, нависая сверху и улыбается. Шепчет на ухо о том, что Тэхён чертов провокатор и просто обязан получить по всем своим заслугам. Юнги терпел пол вечера, и дрочить где-то в закрытой кабинке туалета — хуевый вариант, ничего тут больше и не скажешь. Парень покрывает шею Тэхёна поцелуями, всасывая кожу и оставляя на ней багровые пятна, будто помечая своё. А ведь это и есть его. Потерянная собственность, которую Юнги сегодня намерен вернуть обратно, выбив из головы всю дурь. Тэхён не сопротивляется, потому что не хочет. Он тоже долго этого ждал. Брюнет единственный, к кому Ким не питает отвращения. Касания и поцелуи Юнги для Тэхёна — блаженство. Шатен спускает с губ первый стон, откидывает голову на подушку, сжимая простыни в кулак. Юнги сдирает с него шорты, раздевается сам, а Тэхён уже дергает бедрами, умоляя. Кусает губы, смазывая остатки помады на губах. Юнги не торопится избавляться от брюк, тянется к тумбочке, прекрасно зная, что внутри находится коробка с игрушками. Мало кто из клиентуры догадывался об этом. По правилам, Тэхён должен был предоставлять это им, но решил засунуть в тумбу, так было спокойнее. Кто знает, насколько больной может оказаться клиент. Он не любил все эти секс-игрушки, считал их пыткой, а в руках Юнги так тем более. Брюнет намерен дразнить его, и Тэхён лишь недовольно промычал. Юнги улыбнулся и достал вибрирующие шарики, приказав Тэхёну лечь на живот. Парень перевернулся, возмущаясь себе под нос о том, насколько же Мин медлительный и что нахуй ему не сдались все эти прелюдия. Хотелось снова закинуться чем-то пожестче и выпасть из реальности, просто довериться парню, позволяя творить с собой всё, что тот хочет. Но Ким был через чур напряжен и все никак не мог расслабиться. Брюнет гладит ягодицы, шлёпая, и медленно вставляет один палец, чувствуя, как кольцо мышц сжимается. Тэхён выгибается, снова виляет бёдрами, словно кошка, просит большего, из-за чего Юнги лишь растворяется в улыбке. В ход идет и второй палец, Мин медленно двигает ими внутри Тэхёна, наслаждаясь его стонами и нетерпеливостью парня. Свободной рукой скользит по спине парня, вырисовывает замысловатые круги и постукивает пальцами. Тэхёна бросает в дрожь от холодных рук, а от медлительности хочется скулить. Парень уже сам двигается, насаживаясь на пальцы, при том тянется рукой к брюкам Юнги. Мин отстраняется, высовывая пальцы и вздыхает, ловко заменяя их шариками. Тэхён чувствует вибрацию внутри себя, ослабляя, хочет провалиться сквозь землю от не совсем привычных ощущений и утыкается лицом в подушку. Слышит звук пряжки ремня и то, как Юнги наконец избавляется от всей одежды. Парень обходит кровать, дёргая Тэхёна. — Отсоси мне, малыш, — он запускает пятёрню в волосы парня, тянет парня ближе, глядя на него сверху вниз и прикусывает нижнюю губу, ухмыляясь. Головка члена упирается в губы Тэхёна и он, умело обхватив половой орган, провел по ней языком, обхватывая губами. Ловкий язык проходится по ней, вырывая из уст Юнги долгожданный стон. Тэхён и сам продолжает постанывать от вибрации, ему хочется прикоснуться к себе, что он и пытается сделать, но брюнет убирает его руку. Кончик языка скользит по уздечке, после чего парень расслабляет губы, заглатывая по самое основание, начинает двигать головой. Юнги рычит, не переставая гладить того по голове, дергает бёдрами навстречу. Тэхён отстраняется, хватая воздух ртом, продолжает водить рукой вверх-вниз и стонет. На щеках появляются слёзы, и шатен хочет уже избавиться от этого зудения в заднице, вытащив шарики. Хриплым голосом умоляет Юнги, вцепившись руками в бедра, царапает, на что-то шипит. — Без рук кончил, умница, — Шуга убирает свои руки с головы Тэхёна, перемещая их на плечи парня и целует в губы. Чувствует щеками еще влажные дорожки от слёз, а на губах солёный привкус. Шуга толкает его на кровать, вновь нависает сверху и продолжает терзать губы, высовывает шарики, отбрасывая их в сторону. Тянется за смазкой, выдавливая нужное количество и резко входит, раздвигая ноги парня проникает сразу наполовину. — Перестань медлить, идиот, — Тэхён притягивает его к себе, касаясь губами шеи, оставляем мимолётные поцелуи и обнимает, слыша его учащенной дыхание. Брюнет задаёт темп, поглаживая рукой татуировку со своим прозвищем. Приятно видеть, как Тэхён извивается, словно змея, именно под ним, проговаривая со стоном именно его имя, а не чье-то другое. Тэхён считает эту ночь невъебически охуенной, потому что такого удовольствия богатые дяденьки ему не дарили. Он получал лишь порцию отвращения, когда ему приходилось лицезреть перед собой очередного жирного и зазнавшегося лицемера. Мин срывался, буквально втрахивал Тэхёна в кровать, заставив того уже не один раз кончить и чувствовал, что и сам уже на подходе. — Юнги-яя, — от этого сносит крышу. Если припомнить, то Ким никогда не звал Юнги по имени, всегда обращался к нему либо «Шуга», либо «сладкий» и парень ничего не имел против. Но сейчас, слыша это из уст стонущего шатена, Юнги понимает, что хочет слышать чаще. Парень добивает последними толчками, изливается на торс Тэхёна и ложится рядом, прикрывая глаза от еще не отпустившего наслаждения. — Объяснишь, какими судьбами тут? — голос сорван, с легкой хрипотцой. Тэхён поворачивается на бок, подпирает голову рукой и гуляет взглядом по обнаженному Юнги. — Только если ты мне объяснишь, какого черта все мои мысли занимает парень, который любит одеваться в женские шмотки и танцевать стриптиз, служа подстилкой для зажравшихся пенсионеров. Ким закатывает глаза, тыча пальцем в плечо парня и морщится. — Уебок. — Сам то не лучше.***
Юнги выкидывает пакетик с порошком, впечатывает Тэхёна в стенку и шипит, сдавливая шею. Они полностью противоположны друг другу, их характеры не совместимы и по жизни им придется не легко. Но кого это волнует? Мин надавливает на пах, заставляет Тэхёна завыть, злится. Кто сказал, что переспав, у них всё наладится? Тэхён вернулся, теперь они снова спят в одной кровати, но при том не перестают ненавидеть друг друга и посылать каждый раз, хлопая дверью, которая итак еле держится на петлях. Тэхён — чертова шлюха, которая продолжает стелиться под других, злить тем самым Юнги и устраивать новые скандалы. Соседи давно кроют их матом, жалуются на то, какие они тупые идиоты, раз не могут просто разойтись и не бесить друг друга изо дня в день. Что Юнги, что Тэхён — два больных на голову придурка, которые продолжают душить друг друга своими недо-чувствами. Мазохисты, в какой-то степени. И обоим плевать, что думают про них другие. Отнекиваются простыми и типичными: «мне норм, за свои отношения беспокойся», а после Юнги доводит Тэхёна до истерики, когда тот, в свою очередь, предпринимает попытки манипуляции. До ужаса странные, но выживают.