You're the one

POV Автор Уже около трёх лет семья Хэддоков проживала на острове, который был хорошо закрыт от глаз тех, кто так упорно пытался узнать, почему же Стоик Хэддок, владелец самой крупной компании по морским перевозкам, покинул город и на три года буквально спрятался со своей семьёй на маленьком острове. Но мужчина никак это не комментировал, не желая ни с кем разговаривать и вести беседы на эту тему, хотя в первое время ему это сделать очень хотелось, потому что в газетах писали по этому поводу чёрти что. За эти три достаточно долгих и очень болезненных года Инглинг смог полностью перевоплотиться в дракона и подавить в себе злость зверя на весь мир человеческий. Хэддок-младший смог найти с ним точки соприкосновения, а потом и усмирить его. Больше он не рвался на свободу, заставляя парня днями находиться в облике дракона и жить так, а на ночь так вообще уходить на морское дно и спать там. Первое время, когда резалась чешуя, крылья и хвост, а так же менялось строение некоторых костей и внутренних органов, Валка переживала, что сын этого не выдержит и умрёт, но всё обошлось. Более того, Инглинг настолько похорошел и изменился внешне, что женщина была просто уверена, что отбоя от девчонок у её сына не будет. Но парень удивлял её тем, что его интересовало всё, что угодно, но только не девушки. Он изучал и совершенствовал своё тело (как драконье, так и человеческое), активно занимался спортом, учился, за день прочитывая несколько больших и толстых книг, а ночью он летал, разминая и своё драконье тело. Им Валка восхищалась ещё больше. Раньше она никогда не видела настоящих драконов, да ещё и так близко, а сейчас её сын мог в одно мгновение превращаться в огнедышащую рептилию, которая на вид была очень красивой. Поджарое, но большое и тяжёлое тело тёмно-серого цвета; грудь, брюхо, внутренняя сторона крыльев и нижняя часть хвоста, а так же перепонки между когтистыми лапами и острыми отростками на голове были бурого цвета, а где-то переходили в песчаный. Длинная шея и большие лапы с острыми когтями. Средняя голова с острыми клыками, которыми Инглинг мог с лёгкостью задрать даже медведя гризли, и яркие зелёные глаза с узким зрачком. Стоику тоже очень нравился дракон, которым стал его сын, и ему было плевать, что он последний и что его могут убить, потому что он был готов защищать его до последнего. И вот, спустя три года семья Хэддоков решила вернуться в город, чтобы хотя бы последний учебный год Инглинг провёл в школе, а потом успешно сдал экзамены. В том, что шатен всё сдаст и на отлично, родители парня были уверены на все сто процентов, потому что видели, как занимался их сын. Но об этом откуда-то узнали и журналисты. POV Инглинг Вчера Олухен встретил нас достаточно хорошо, только вот к репортёрам я всё же был не готов. Яркие вспышки их фотоаппаратов, которые, в основном, были направлены на меня, слепили глаза, из-за чего мне пришлось надеть чёрные очки. Ночь же я провёл в облаках, которые достаточно низко опустились над городом, позволяя мне летать не так высоко, как я привык это делать обычно. Утром же я не мог проснуться и открыть глаза, потому что в постель я лёг только несколько часов назад. Благо рядом был Бес, который меня услужливо разбудил, облив слюнями. Ругаясь на своего четвероногого друга, я направился в душ, который всё же смог меня разбудить и привести в норму. Когда с водными процедурами было покончено, я оделся и направился вниз, где сейчас должна была быть мама. Я так хорошо помню тот день, когда родители рассказали мне о том, что я не их ребёнок. Это случилось на следующий день после того, как мне в первый раз приснился сон про белого дракона. И даже после того, как я узнал правду, он продолжал мне сниться, но это было до тех пор, пока мне не исполнилось пятнадцать лет. В ночь на тот день я начал своё превращение в дракона. Родители поддержали меня: отец, не жалея денег, снял на три года остров, на котором мы и жили всё это время, а мама, когда ей не дали отпуск, уволилась — и тогда я понял, что они, так же как и я, относятся ко мне как к родному сыну. Это грело сердце, потому что я не остался один со своим секретом. — Доброе утро, сынок, — улыбнулась мне мама, когда я вошёл в кухню. — Я приготовила твой любимый завтрак. — Спасибо, — улыбнулся я и поцеловал женщину в щёку, забирая из её рук тарелку с только что приготовленными блинчиками с маслом и стакан с томатным соком. Это наверное было единственным минусом моей двойной жизни. Странная жажда и любовь к тем продуктам, которые до этого я просто на дух не переносил. Ещё я мог запросто взять и съесть сырую рыбку и даже не подавиться, потому что мне почему-то нравился её вкус. Мама сначала была напугана такими моими пристрастиями к еде, но потом всё же успокоилась, когда отец сказал ей, что для меня это нормально. — Ты у меня такой красивый, — с гордостью произнесла мама, когда подошла ко мне со спины и обняла. — Волнуешься? — Нет, — с улыбкой спокойно ответил я, запивая последний блинчик соком. — Спасибо, мам. Всё было очень вкусно. — Не за что, — отпуская меня, ответила женщина и забрала со стола уже пустую тарелку и такой же стакан. — Доброе утро, семья, — на кухню вошёл довольно улыбающийся отец, а следом за ним забежал Бес, который тут же подошёл к своей миске, в которой уже лежала каша, сваренная мамой. — А мама мне блинчики пожарила, — похвастал я, пожимая руку отца, который тут же посмотрел на маму. — Я тоже хочу твоих блинчиков. — Ладно, — рассмеялась она и посмотрела на меня. — Ты уже пошёл? — Да, мне пора, — ответил я и помахал родителям, которые помахали мне в ответ. Захватив в прихожей рюкзак, который я спустил вниз и кинул на пуфик, когда шёл на кухню, я вышел из дома, снова попрощавшись с родителями. Закрыв за собой дверь, я спустился с крыльца и посмотрел по сторонам. Где-то вдалеке за деревьями было видно здание школы, в который я учился до этого и в которой отучусь последний год. Иди туда не было какого-то особого желания, но я решил, что это только на один год, поэтому всё будет нормально. Йоргенсона я к себе больше не подпущу, потому что пора уже показывать зубы и когти, которые у меня в другом облике были очень острыми. Вздохнув, я медленно двинулся в нужную сторону, в голове представляя, какими взглядами будут провожать меня ученики школы, когда я буду целенаправленно иди в кабинет к дяде Питу. Этот мужчина, кстати, был единственным человеком, кроме моих родителей, который знал про меня всю правду и который знал, почему мы жили три года на острове. А что касается взглядов, то, не сочтите за хвастовство, но я очень даже красивый парень. По крайней мере, мама мне никогда не врала, да и не будет. Высокий, ростом где-то под два метра, широкоплечий и подкаченный, зеленоглазый шатен. Смотря на себя через зеркало, я думал, что не такой уж я и красивый, но всё же привлекательным себя считал. Когда же я уже дошёл до здания, то на самом пороге столкнулся с какой-то девушкой, которая из-за этого столкновения начала падать. Драконьи рефлексы дали о себе знать, давая мне возможность одной рукой успеть схватить девушку за талию и притянуть к себе, а другой схватиться за перила, чтобы не упасть самому. Тут же отпустив длинноволосую блондинку, которая даже покраснела, широко ей улыбнувшись, а так же подмигнув, я поправил лямку рюкзака и вошёл в школу. Почти у самого кабинета дяди Пита я понял, что же это была за девушка. Зоя Торстон, головная боль не только учеников, но и учителей. Лишь дядя Пит к ней хорошо относился, потому что прекрасно знал, что в ней просто играют гормоны. Не знаю, какая она сейчас, но я уверен, что брат у неё ни на йоту не изменился. Постучав в нужный кабинет, я приоткрыл дверь и заглянул. — Дядя Пит, можно?