***
Фиа в попытках спрятаться от страшных дядек почти полностью скрылась за спиной Фалькора, который крепко держал ее за руку. Она не знала, сколько они тут разговаривают, не понимала, о чем, и хотела только одного — уйти к себе, наверх. Но дядя почему-то не пускал ее, удерживая рядом с собой. — Великий Дух Осталы сожалеет о том, что такой первоклассный специалист, как вы, покинул его и его Орден, — сказал один из дюжины мужчин, стоявших сейчас посреди гостиной его дома. — Он дал вам право на жизнь… — Чужую жизнь! — гневно перебил Фалькор, глядя прямо в глаза Шаклу, который оскалился, чувствуя слабость хозяина поместья. — Чужую жизнь в чужой параллели без семьи! — И всё же это жизнь, а не смерть, господин Ляхтич, — с удовольствием глядя на сжавшуюся за спиной Фалькора девочку, сказала Шакл. — Но вы не воспользовались этим правом, тем самым подписав себе приговор. И не только себе, — издевательски протянул мужчина. Все краски моментально схлынули с лица старшего Ляхтича, когда до него дошел смысл слов слуги Астрагора. — И что, позвольте спросить, это значит? — Фалькор содрогнулся, услышав холодный голос Микки за спиной. — Моя жена не состояла в Ордене Непростых, как и мои дети, — быстро проговорил Фалькор, затылком ощутив гневный взгляд женщины. — Астрагор не имеет права требовать их жизни! — Великий Дух Осталы имеет право требовать любые жизни, которые посчитает нужным забрать, — холодно ответил Шакл и тут же громко хохотнул, от чего Фиа испуганно закрыла глаза, сжав руку дяди. Сердце Фалькора рухнуло куда-то вниз. Самое ужасное, что он сам повинен в происходящем — если бы он сразу согласился, если бы перешел в другую параллель, его семье ничего бы не угрожало… — Тем не менее, несмотря на ваше оскорбительное поведение, — протянул Шакл, — Астрагор всё же не станет вас убивать. Он выдвигает новые условия сделки, которая решит эту щекотливую ситуацию. — Неужели? — вскинула брови Микка. — Какое великодушие с его стороны, — с сухим смешком добавила она, не отводя взгляд от улыбнувшегося зловеще Шакла. — Несомненно, госпожа Ляхтич, — подхватив ее язвительный тон, ответил Шакл. Неожиданно он выпрямился, хищно глядя на всю семью. — Астрагор требует, чтобы в другую параллель перешли вы двое, — он указал стрелой на супругов Ляхтич, от чего оба моментально напряглись. — Ваших же сына и дочь воспитает верная сторонница Великого Духа, в верности которой нет сомнения… — И кто же? — яростно прошипела Микка, не отрывая взгляда от стрелы Шакла, которая всё еще была направлена на них. После этих слов женщину буквально распирало от негодования. Чтобы ее сына воспитывала какая-то чужая служанка Астрагора?! На свет вышла вдруг одна из фигур, которую не сразу можно заметить в толпе мужчин. — Я, — произнес знакомый голос одновременно с тем, как откинулся капюшон, позволив золотистым волосам рассыпаться по плечам. Лицо Елены было, бледным как простыня, но решительным. Она смотрела прямо в глаза Микки, которая потеряла дар речи при виде близкой подруги. Той, с которой они столько времени были вместе, которой она так доверяла, и той, что сейчас ее предала. Микка неожиданно коротко вскрикнула и кошкой прыгнула на Елену, отшатнувшуюся назад. Фалькор едва успел обхватить супругу за талию, удерживая на месте. Он невольно выпустил ладошку Фиа, и та попыталась проскочить к лестнице. Но один из орденцев коротко взмахнул стрелой — и девочка застыла на месте. — Лгунья! — крикнула Микка, выхватывая стрелу. В ответ на это орденцы вытянули свои стрелы и направили на семью. Елена, казалось побледнела ещё сильнее. В ее красивых голубых глазах читался страх. — Ты забираешь у меня моего ребенка! — В противном случае, — голос Шакла доносился до Микки как сквозь вату, — все вы будете перебиты. Выбор весьма и весьма простой. Уходите в другую параллель, и тогда вы и ваши дети останетесь живы. Микка тяжело дышала, не отрывая глаз от белого лица Елены. Та коротко кивнула, словно говоря — лучше так, чем погибать. — Хорошо, — громко произнес Фалькор. Микка, распахнув глаза, вывернулась из рук мужа и уставилась на него в немом ужасе. Тот, проигнорировав устремленный на него взгляд, смотрел прямо в глаза Шакла. — Мы уйдем. — Нет! — необычайно тонко выкрикнула Микка, хватаясь за руку мужа, словно ища спасения. — Я не оставлю детей! Фалькор, не сдержавшись, обхватил женщину за плечи и встряхнул, приводя ее в чувство. В его глазах Микка увидела слезы, злые слезы отчаяния. Его лицо было почти таким же бледным, как у Елены. Закрыв глаза, Микка шагнула к мужу, спрятав лицо на его груди. Фалькор почти нежно погладил ее по пепельным волосам, крепко прижав к себе. И кивнул Елене. Шакл резко взмахнул стрелой проводя косую линию перед парой. Фалькор почувствовал что-то мокрое на груди и вдруг понял — Микка рыдала. Он успел почувствовать, как жена сжала его ладонь — и вторая огненная полоса прочертила воздух. Огромный пылающий крест — и темнота.***
Елена смотрела в место, где исчезли ее друзья мгновением ранее, чувствуя, что где-то в душе рождается злой вопль, готовый прорваться наружу. — Это еще не всё, госпожа Мортинова, — усмехнулся Шакл. Елена перевела взгляд на девочку, застывшую во времени. Она успела занести ногу над первой ступенькой лестницы, и выглядело бы забавно, если бы не обстоятельства. Один из орденцев крепко ухватил девочку за руку вернул ей время. Фиа моргнула и повернулась к людям. Уставившись в пустоту, где только что стояли ее дядя и тетя, она, казалось, снова застыла во времени. — Ты здесь лишняя, милочка, — произнес грубый мужской голос, и Фиа с ужасом уставилась на страшного Шакла, что навел на нее стрелу. — Нет! — взвизгнула Фиа и дернулась, но орденец продолжал крепко держать ее за руку. Девочка знала, что нельзя никому позволять наводить на себя стрелу, этому ее учил еще отец. Поэтому она вырывалась из-за всех сил, но безуспешно. Шакл поднял стрелу, готовясь вывести еще один огненный крест. В это мгновение Фиа заметила Елену и закричала: — Госпожа Мортинова! — из глаз девочки покатились слезы. — Пожалуйста! Но женщина молча стояла на месте, глядя на Фиа, что смотрела на нее с той же мольбой, что и Микка. — Прошу вас! — снова вскинулась Фиа, дернувшись в ее сторону. Шакл медлил, цепко наблюдая за Еленой. Но ее лицо оставалось непроницаемым. Микка и Фалькор сами повинны произошедшем. Если бы они сразу сделали так, как им предложили, никто бы не пострадал. И лишь сестра Микки виновата в том, что ее дочь сейчас в таком положений. Ей не следовало связываться с идиотом ремесленником… Наконец Шакл взмахнул стрелой, прочерчивая одну, а затем и вторую косую линию. Девочка страшно закричала и в ту же секунду застыла. Ее кожа приобрела мертвенную белизну мрамора, а лицо приняло одухотворенный вид. — Прекрасно, — резюмировал Шакл. — Надеюсь, мальчишка Ляхтич послужит Астрагору лучше, чем его папаша.