***
Ну, если уж совсем по-честному, то он никогда не думал, что сможет снова тут оказаться. — Я даже впечатлен, вроде как, — сказал Бакуго хлюпику, который высунулся из-за двери. Сегодня Мидория был в ярко-голубой худи. Бакуго немного завидовал. Откровенно говоря, его форма состояла из колючей серой футболки с уродливым логотипом пиццерии спереди. А ещё кепки, которую он отказался носить, потому что она постоянно портила ему прическу, из-за чего Киришима никак не мог заткнуться, — Никто не заказывал это дерьмо дважды. Ты правда ел ту пиццу или просто отдал кому-то, кто тебе не нравится? Мидория забрал коробку с улыбкой на лице. — Она дешёвая, а у меня нет плиты. Я могу пережить легкое отравление. — Ты какой-то мазохист? Мидория задумчиво осмотрел его с ног до головы. — Знаешь что? Может быть, так оно и есть. — Какого хуя ты смотрел на меня, пока говорил это? — Просто так. Его улыбка была какой-то непонятной, так что Бакуго захотелось ударить его. И это не о многом говорило, если честно, ведь Бакуго хотел ударить множество вещей, но прямо сейчас ему особенно сильно хотелось врезать Мидории. Но только чуть-чуть, потому что он всё ещё хотел получить чаевые. — Если хочешь себя пытать, то пожалуйста, это твоё дело. И закажи нормальную пиццу, а не это пиздецки сырное отродье. — Мне нравится сыр, — мягко сказал Мидория. Он отошёл от двери за своим кошельком так же, как в прошлый раз, и Бакуго засунул свою голову в квартиру без приглашения. Мидория, похоже, был не против. Он положил пиццу на кухонную стойку и взял кошелёк, — К тому же, сырная пицца — одна из самых дешёвых, ты знал это? Бакуго чувствовал запах наеба. Рядом с дверью стояла пара ярко-красных Эйр Джорданс*, которые стоили примерно половину его месячной зарплаты. Бакуго знал это, потому что сам планировал купить себе такие. — Работа — это та штука, которая может тебе помочь. — Ох, ага, я знаю. Но я, вроде как, предпочитаю дёшево жить и занимать свободное время учебой, так как работать бывает довольно тяжело. — Можно делать и то, и другое, ленивая ты задница. Как я, например. И знаешь ли, я прекрасно справляюсь. Мидория снова улыбнулся ему. Улыбка эта до сих пор раздражала: из-за неё вокруг его глаз собирались морщинки и вообще она придавала ему тупой ублюдочный вид, как будто он собирается, блять, рассмеяться, пока блуждает за своей дверью. Каков лузер. — Вау. Это очень впечатляет, на самом-то деле. Ты в Юэй? Что учишь? — Химию, — сказал Бакуго, не задумываясь, — Люблю заставлять всякое дерьмо взлетать на воздух. Мидория подозрительно-странно обрадовался этому заявлению. — О, круто! Полагаю, это и объясняет, почему я никогда тебя не видел в кампусе. Я ведь нахожусь в совсем другом конце — государственное планирование и экономика. Ты второгодка? — Третьегодка. — И справляешься с работой? А ты хорош во всех этих взрослых вещах. Я тоже третьегодка, но едва ли могу вовремя стащить себя с кровати большинство дней. — Хах. Выходит, вся эта Деку-штука очень тебе подходит, а? — Бакуго приподнял бровь. — Я же сказал, это не моё имя, — отозвался Мидория, но в целом он не выглядел слишком уж оскорбленным. К тому же, он сладенько оттягивал время, копаясь в своем кошельке, поэтому Бакуго начал нетерпеливо притоптывать ногой, — Но я так понимаю, тебе совсем на это плевать. — Проницательно, — он забрал деньги, чаевые и запихал их в задний карман, напоследок одобрительно посмотрев на красные кроссовки, — А теперь свали. Мне ещё нужно вернуться к работе, в отличие от некоторых. — О, не позволяй мне задерживать себя, — довольно сказал Мидория. Бакуго отошёл от двери и уже развернулся, чтобы уйти, и Мидория помахал ему на прощание. Освещение в ветхом коридоре медленно мигало, пока он шёл к такой же ветхой лестнице, — Пока, Каччан. Бакуго чуть не свалился со ступенек. — Какого хуя это сейчас было? Мидория всё ещё наполовину выглядывал из-за двери, а на его тупом лице было выражение чистого удовольствия, даже когда Бакуго повернул голову так сильно, что аж шея хрустнула. Паренёк подобрался и ткнул себе в грудь. — У тебя тут бейдж, знаешь ли. Бакуго глянул вниз. Маленький черный бейдж, который он, по непонятной причине, надел сегодня на футболку. Он, немного озадаченный, смотрел на бейдж, а тот, казалось, смотрел в ответ. Бакуго Катсуки — гласил он. — Где ты нахер увидел здесь Каччан? Этот Чеширский кот улыбнулся шире. — Если ты собираешься звать меня Деку, то это честно, я думаю. Серьезно, какого хуя. — Я тебе не домашний питомец, Иисусе. — Мне больше нравится Деку, чем Иисусе. Вау. — Знаешь что? Верни-ка мне эту пиццу, чтобы я мог шарахнуть тебя ею по башке. — Ну не надо! Это же мило, я думаю, что тебе подходит. — Теперь я вмажу тебе в два раза сильнее. Мидория рассмеялся. Это был пиздец тупой смех: звонкий, задорный и ещё там какой-то, он эхом разгуливал по всему коридору, даже если сам Бакуго стоял на лестнице, как идиот. — Прости, но тебе придется вернуться с новой пиццей, если ты хочешь меня побить. Хотя, я буду ждать с нетерпением. Бакуго поморщился. — С чего это ты решил, что я вернусь? — Просто предчувствие. — Сказал он и додумался захлопнуть дверь прежде, чем Бакуго успел бы раскрыть её полностью и придушить его голыми руками. Хах. Ублюдок.***
— Как это так получилось, — спросил Айзава, — что пришло уже три заказа на тот же адрес за столько недель? Бакуго оторвал взгляд от журнала. Он был о машинах, вроде. Хотя нельзя было быть точно уверенным в этом, так как Катсуки стащил его из рюкзака Киришимы. — А это, типа, не нормальное явление в обычных ресторанах? Айзава повернулся и посмотрел на него. Его шарф был плотно обмотан вокруг шеи, даже если с кухни шёл жар, распространяющийся вплоть до входа кафе, так что его голос был немного приглушенным. — Не в этом ресторане. Этот ресторан — убогая дыра. Киришима высунул голову из кухни. — Но это ваша убогая дыра. — Нет. Я просто менеджер. И я отказываюсь брать на себя ответственность за приготовленную здесь еду, — сказал Айзава. В руках он держал трубку телефона, которую в скором времени положил на своё законное место — рядом с кассовым аппаратом, — Я отказываюсь верить, что они действительно хотят есть то, что мы им даем. Что происходит? Киришима хрипло рассмеялся. — Эм, видимо им нравится моя пицца. — Никому не нравится твоя пицца. Она отвратительна так же, как и у Каминари. Единственный человек, который умеет здесь готовить — это Бакуго. Но мне не нравится, когда он на кухне, так как в таком случае иметь с ним дело приходится мне. У Бакуго ушло дохера сил, чтобы сдержаться и не швырнуть стул в направлении этого старика. — Знаешь, ты причина, по которой весь этот бизнес страдает. — Я получаю как минимум одну жалобу каждый день на тебя, Бакуго, так что ты тоже заслужил хотя бы немного вины на своих плечах. — Ладно, — ответил раздражённый Бакуго, — Мы — наихудшая комбинация для всей этой херни с пиццей, вообще насрать. Но у нас есть постоянный покупатель, так что мы не совсем безнадёжны. Дай-ка угадаю, одна большая сырная пицца? — Как ты узнал… — моргнул Айзава. — Я же твой лучший работник, — соскользнув со своего стула, Бакуго пинком открыл тяжелую кухонную дверь и согнал своего коллегу с пути, — Потеряйся где-нибудь, в этот раз готовлю я. Киришима немного помялся на пути к двери, вытирая руки о передник. — И что, хочешь, чтобы я доставил? — Не, я сам. Из-за меня появился постоянный клиент, так что я позабочусь о нём. — Вот дерьмо, даже спорить не буду, — пожал плечами Киришима. Он оставил Бакуго работать, а Айзава скрылся в своей обувной коробке под названием «офис». Бакуго, швырнувший тесто для пиццы на стол с куда большей силой, чем было необходимо, посмотрел на ингредиенты и улыбнулся. Чёрт, да он их звездный работник. Пришло время, чтобы кое-кто разнообразил меню. Майонез и ананас сочетаются, верно? Дом Мидории был всё таким же отвратным, как Бакуго и запомнил, хотя он стучался в дверь с большим энтузиазмом, чем в последний раз. У него аж на костяшках осталось немного засохшей краски, которую он незаметно вытер о свои джинсы, когда Мидория открыл. — Привет. — Привет, Каччан, — ответил Мидория, моргнув. Ещё же подчеркнул это сраное Каччан, как будто был готов в любой момент спрятаться в своем доме, если Бакуго начнет на него орать. Бакуго не стал так делать. Вместо этого он отклеил квитанцию с крышки коробки и, прочистив горло, гордо прочитал: — Одна большая сырная пицца для Деку, — но это была не сырная пицца. Она содержала в себе какой-то непонятный ингредиент и подозрительное количество морепродуктов, так что едва ли это можно было назвать пиццей, — Как обычно. Деку склонил голову, словно щенок. — Ты ужасно бодрый. Что-то случилось? — Сегодня прекрасный день, — Бакуго улыбнулся ему. Скорее, показал гримасу, если судить по выражению лица Деку. К тому же, сегодня был не прекрасный день. Шёл дождь, — Тебе что, не нравится быть живым? — …да? Ты головой ударился? — У меня просто хорошее настроение, — сказал Бакуго и протянул ему пиццу, терпеливо ожидая протянутую в ответ оплату. Деку посмотрел на коробку, а потом на Бакуго, и в его взгляде явно читалось подозрение. Бакуго держал свою улыбку (гримасу) так же стойко, — Наслаждайся едой. — Что, ты уже уходишь? — Столько дел, столько дел, — ответил он, практически вприпрыжку направляясь к выходу, — Хорошей тебе жизни, Деку, увидимся в следующий раз. — Эй, подожди! — голос Деку отразился от стен на лестнице, проигнорированный. Бакуго чуть ли не перепрыгнул все ступеньки, спускаясь к своему скутеру. Он надел шлем и скользнул на сидение. Мотор завелся с тихим рычанием под аккомпанемент с небольшим мычанием Катсуки. А где-то над ним открылось окно. — Каччан, вернись сюда с моей пиццей! Бакуго фыркнул и уехал. На следующий день Айзава высунулся из своего кабинета, чтобы сказать ему, что получил звонок от их постоянного клиента. — Он просил передать тебе, что вчерашнее нечто, которое ты всучил ему, на самом деле оказалось очень даже неплохим. Бакуго поморщился. Сильнее чем обычно, так как он морщится всегда, но он пробрался на кухню, пока Киришима не крутился около холодильника. Там лежал контейнер с тем, что он использовал вчера (чем бы оно ни было). Оно было белоснежное, слегка твердое и выглядело так, будто сожрет любую ложку, которую Бакуго воткнет туда. Ну, в конце концов, если Деку съел это, то не может же оно быть настолько ужасным. Десять минут спустя, пока Бакуго пытался скрести этот вкус со своего языка зубочисткой, он решил, что, оказывается, может. Фу. Ладно. Он, наверно, заслужил это.***
— Ты не Деку, — сказал Бакуго. — Нет, — сказал парень за дверью, — не он. У него были нелепые волосы: одна половина белая, а другая — красная. Глаза его тоже были разноцветными, и они сейчас как-то странно глядели на коробку пиццы, которую Бакуго держал у своей груди словно щит. — Что ты сделал с Деку? — Изуку уехал навестить маму, — сказал парень, — Отдай мне мою пиццу. — Что ты делаешь в его доме? — Это и мой дом тоже. Я живу здесь, мы соседи. Отдай мне пиццу. Бакуго сунул ему пиццу. Неохотно, чтоб вы знали, но он не мог придумать нормальную причину, чтобы не делать этого. Он почти что ждал, когда же Деку накричит на него за ту шутку с экспериментальной пиццей, но его тут даже не было. Только если он не прятался где-нибудь в шкафчике вместе со своими красными кроссовками, которые не лежали как обычно у двери. — Ты не думаешь, что это как-то странно — заказывать пиццу под чужим именем? — Кому какая разница, если платить в итоге буду все равно я? — сказал тупо покрашенный клиент, прислонившись к дверному косяку. В отличие от Деку, он открыл дверь нараспашку. Деку нравилось открывать дверь совсем чуть-чуть, чтобы можно было высовываться из неё, словно маленький ребёнок, — К тому же, ты здесь единственный, кто подумал, что это Изуку делает заказ, когда я позвонил. Можно подумать. Этот чувак вообще не похож на Деку, но сегодня очередь Айзавы отвечать на звонки, так что Бакуго даже не трогал телефон. Ему-то легко перепутать. — Он никогда не говорил, что у него есть сосед. — Нет, потому что он настоял на том, чтобы открывать дверь, когда к нам кто-нибудь приходит. И я не знаю, почему он просто не позволил мне позвонить в Domino’s*. Ваша пицца на вкус хуже, чем картонка, так что я предпочту поесть коробку. Оу. Хах. Это вроде как… льстит, на самом-то деле. Часть с Деку, а не с пиццей, хотя последнее — не такой уж и сюрприз. — Ну, и какого ху- черта ты её заказал тогда? — Обслуживание клиентов, Бакуго. Ты же хочешь чаевые, помнишь? — Мне было любопытно, — Половинчатый посмотрел на него с подозрением в глазах. Его левый глаз выглядел так, будто говорил Бакуго съебаться, а правый — будто этот парень всё-таки позвонит в Domino’s, — Должна же быть причина, почему он подвергает нас обоих вашей картонной пицце. — И что же это? Моя ошеломляющая красота? Сияющее остроумие? Моя приковывающая личность? — Видимо. У Изуку есть какое-то пристрастие к коллекционированию паршивых шавок. Бакуго закатил глаза. Его руки решительно оставались в карманах джинс вместо того, чтобы обернуть вокруг шеи Не-Деку, где им было бы самое место, потому что Бакуго блядский святоша со стальной силой воли. — Ты же в курсе, что сам входишь в число этих «паршивых шавок», верно, засранец? И ведь не я тот, у кого голова похожа на красно-белую карамельку. — Это кроваво-оранжевый. — Это пиздец-красный, ты, напыщенная задница. Половинчатый ещё сильнее сузил глаза и стал похож на раздражительного домашнего кота. Бакуго захотелось вылить на него воду. — Я не хочу слушать претензии к моим волосам от злобного одуванчика. — Злобного одува- ладно, святое дерьмо, я сваливаю отсюда. Ты будешь платить или мне здесь целый день стоять и выслушивать тебя? Не-Деку издал звук, который можно было расслышать как хрмпфффф. — Я совершенно не могу понять, что ему от тебя надо, — пробормотал он себе под нос, вытаскивая из заднего кармана штанов кошелёк и пытаясь удержать пиццу одной рукой. Коробка была крайне неустойчива, но Бакуго даже не шевельнулся, чтобы помочь, — Почему сюда всегда приходишь ты? У вас что, нет других работников? — Скорее всего потому, что я единственный проделываю весь этот путь до сюда, чтобы иметь дело с половинчатым заменителем молока? Не-Деку протянул деньги, но Бакуго почти что пришлось силой вырвать их из его хватки. — Я не уверен, что ты мне понравился. — Ну, а ты мне определенно на все сто процентов не нравишься, — парировал Бакуго и развернулся на пятках, чтобы уйти, — Позвони, когда вернется Деку, чтобы мне не пришлось иметь дело с тобой. Дверь с силой захлопнулась, напоследок оставляя за собой поток воздуха. Уже на лестнице Бакуго взглянул на деньги в своих руках и ворчал весь свой путь до парковки. Денег было тютелька в тютельку. Ублюдок даже не дал ему чаевых. Нахуй обслуживание клиентов, вот честно.***
— Господе Иисусе, давай уже Деку, — сказал Бакуго, ударяя по двери в третий раз. Кто-то с нижнего этажа шикнул на него, и он высунулся на балкон, чтобы крикнуть в ответ, — Сам заткнись! Эй, Деку! Я тебя тут уже вечность жду! Как ты мог заказать пиццу и не забрать её? Человек снова шикнул на него, и Бакуго едва не спустился вниз, чтобы убить его этой пиццей. Это было бы пустой утратой, в любом случае. Бакуго сделал эту сам, чтобы возместить прошлую. Эта пицца в самом деле пиздец какая вкусная. Он не должен разрушить её. А вот разрушить Деку, с другой стороны, было бы великолепно. Бакуго приземлил свою задницу на пол, вытянул ноги и положил пиццу на колени. Она была теплая, тяжелая и вкусно пахнущая. — Деку, тебе лучше вылезти оттуда. Но Деку не вышел. На короткую минуту, Бакуго даже начал подумывать, чтобы просто уйти. Вернуться в кафе и отдать эту пиццу Киришиме, даже если тот не сделал ничего, чтобы заслужить её. Но он же сделал эту пиццу для Деку, черт побери. Если Деку это не съест, то никто не съест. Кроме Бакуго, может быть, потому что он сделал её. О. На самом-то деле. Эх, нахуй всё. Это странно удовлетворяюще — есть пиццу клиента прямо напротив его квартиры. Он прав, конечно же: пицца была пиздец вкусная, и он даже рад, что ему пришлось повозиться, чтобы сделать всё правильно. Она сырная, сочная, толстая, и он потратил минуты три на то, чтобы ровно её порезать на кусочки. Где-то вдалеке щебетали цикады. Приятный вечер. Тепло и сухо, даже если он сидит на конкретном полу и пялится на конкретную дверь, которая по краям покрылась плесенью. Можно было бы съесть ещё один кусочек. — Богом клянусь, Деку, — пробормотал он с набитым ртом, — Если это какой-то прикол от тебя и твоего половинчатого парня, то я надеру ему зад. И твой зад тоже надеру за то, что шутишь так со мной. Чёрт, да я надеру свой собственный зад, потому что я задонадирательная машина, и никто не заставит меня уйти отсюда без хорошей на то причины, так что я буду просто сидеть здесь, как последний бомж, и вообще, кем ты себя возомнил- — У меня нет парня, — сказал голос за ним, и Бакуго чуть не обосрался. Деку возвышался над ним, в одной руке держа пакет, а другой — как он, по-видимому, думал — успокаивающе махал. Он был в шортах и отвратительной футболке, и с этой позиции Бакуго понял, что вблизи Джорданс выглядят даже лучше. Но прокомментировать это у него не было времени, потому что кусочек пиццы застрял у него в трахее. — Какого хуя ты так ко мне подкрадываешься? — Я не подкрадывался! — запротестовал Деку, — Я просто вышел за газировкой в магазин, я же не думал, что ты так быстро придешь. Прошло всего десять минут- Подожди, ты что, ешь мою пиццу? Бакуго даже осмелился спорить с ним. — Да тебя не было целую вечность, а я проголодался. — И что, ты просто взял и угостился? — Ну, я блять страдаю за это сейчас. Деку уставился на него. На очень долгое время, медленно моргая, а потом он просто вздохнул и сел на пол рядом с ним. — Ты невероятный, знаешь об этом? Сначала радиоактивная пицца, теперь это. Бакуго протянул ему коробку с пиццей. — Ай, заткнись. Я сделал эту специально для тебя, знаешь ли. — Правда? — существенно оживился Деку. Он сканировал взглядом кусок пиццы почти несколько секунд, и Бакуго закатил глаза. — Она не отравлена. Я её только что ел, разве нет? — Я знаю, на что ты способен. Мне пришлось выкинуть последнюю пиццу, между прочим. И из-за тебя я пропустил ужин. Бакуго не стал упоминать, что ему тоже больше не хотелось ужинать после того, как он попробовал то дерьмо. — Если тебе станет от этого легче, то у нас в холодильнике ещё лежит немного этой штуки. Я подумал, что, может быть, оно научится говорить, если дать ему полежать ещё немного, — и он не шутил. Вчера Бакуго открыл холодильник, чтобы своровать немного кусочков салями, и он мог поклясться, что этот пластиковый контейнер смотрел на него. — Мне от этого не легче, и я всё ещё не доверяю тебе, — сказал Деку, но всё-таки откусил немного. Почти немедленно его лицо засветилось как Рождественская ёлка, и половина куска исчезла за один его укус. Что-то в груди Бакуго затрепетало. Может быть, удовлетворение, а может быть, угасающий адреналин после того, как он чуть насмерть не подавился, — Эта вкусная! — Не говори с набитым ртом, это отвратительно, — Бакуго поморщил нос. Большая и тупая улыбка Деку была заразительна, так что Бакуго переключил своё внимание на пакет из 7-Eleven*, который лежал рядом с ним, — Тебя что, в амбаре растили? Передай мне газировку. Деку протянул ему газировку. Это была Кола, и Бакуго взял её, даже если он и предпочитает Пепси. — Ты правда её сам сделал, Каччан? Для меня? — Да, кретин. Твой- кто это был? Поддельный Харви Дент*? Он оскорблял нашу пиццу, так что я решил показать ему, что да как, — он сделал глоток прямо из бутылки. Деку смотрел на него, слегка нахмурив брови, когда Бакуго вытирал рот тыльной стороной ладони. — Кто? Ты имеешь в виду моего соседа, Шото? — Да, его. — Оу. Хах. Когда ты его встретил? — спросил Деку. Его щеки были как у хомячка, когда он ел, так что Бакуго импульсивно взял и ткнул его в лицо, — Ой, нет, у тебя пальцы жирные! — Как блять плохо-то, — Бакуго всё равно вытер руки о рукав Деку, за что получил очень громкое нытьё со стороны последнего, — Он заказал пиццу, пока тебя тут не было. Даже не оставил мне чаевые, мудак. — Если быть справедливым, то ты обычно и не заслуживаешь чаевые, — сказал Деку. Бакуго ударил его, но совсем слегка, — Хотя, как я и сказал, он не мой парень, просто друг со старшей школы. У меня нет ни одного. Эм. Парня, я имею в виду. Я, вроде как. Свободный. Знаешь. Если тебе интересно. Бакуго, на самом деле, и правда было интересно. Деку начал изучать свой ужин слишком пристально. Без прожигающего на себе взгляда зеленых глаз, Бакуго почувствовал, что может свободно улыбнуться. — Ты пиздец странный, чувак. — Что? Почему это я странный? Ты тот, кто ел пиццу клиента прямо перед его дверью! — А ты просто смирился с этим, — сказал Бакуго. Он облокотился о стену за собой. Она была твердая и неподвижная, и он ударил Деку по плечу, когда уселся в удобное положение, — Я получаю жалобы от клиентов буквально каждый день, но посмотри-ка, где мы сейчас. Едим пиццу в коридоре вместе, как какая-то парочка идиотов. Деку, видимо, был согласен с этим. Сейчас он жевал куда медленнее, наклонив голову так, будто бы усиленно размышлял о чем-то. — Я полагаю, это довольно странно. — Ну, тогда почему? Я знаю, что ты это делаешь не ради пиццы, — он слегка повернул голову, чтобы видеть Деку краем глаза. Мальчишка был какой-то беспокойный: постоянно ерзал и мотал ногами, как будто не может сидеть ровно слишком долго. — Я не знаю, если честно. Я думаю, в этом просто есть смысл, потому что ты такой же странный. Мне говорили придерживаться странных компаний. И он не врал, если Половинчатый что-то да значит. — Я не странный. Я блядски примерный гражданин. — Мм, ага, а я супергерой. У меня супер-сила и всё такое, хочешь посмотреть? Бакуго снова ущипнул его, в этот раз по руке. Деку задергался и начал жаловаться, но как таковых попыток вырваться не предпринимал. — Наверное, я не виню тебя. Я просто божественно-изумительный, так что я понимаю, почему ты хочешь провести со мной так много времени, сколько можешь. — Насчёт этого ты не ошибаешься, — улыбнулся ему Деку. Это, по правде говоря, было довольно обезоруживающе, и Бакуго, по какой-то непонятной для него причине, не мог отвести взгляд, — Я так полагаю, ты разгадал мои скрытые мотивы, а? Что-то пощекотало его ладонь, и он взглянул вниз. Хитрожопый ублюдок умудрился сплести их пальцы, когда Бакуго не видел, так что он уставился на Мидорию, как дебил какой-то. — Ты что делаешь? — Беру тебя в плен, чтобы моя пицца была в безопасности? Бакуго издал странный звук. Он прервался в его горле, что-то среднее между смехом и кашлем, и он оттолкнул маленькую ручку Деку, чтобы суметь шлёпнуть его по плечу. Его ладонь покалывало в том месте, где была рука Мидории со странным количеством мозолей. — Ты такой нелепый. Я должен был знать, что не надо тебе доверять, извращенец. Я ухожу. Деку театрально надулся, и Бакуго сопротивлялся искушению ущипнуть его губы кончиками своих пальцев. — Что, уже? Мне было весело. — Веришь или нет, но по какой-то причине мне на самом деле нужно вернуться к работе, — сказал Бакуго и встал, — Я уже пробыл тут полчаса, мой босс надерет мне задницу, если я не появлюсь и не заберу следующий заказ. — Ладно, — вздохнул Деку. Он звучал действительно жалко, и Бакуго пытался не выглядеть слишком довольным из-за этого. Прокряхтев как восьмидесятилетний старик, он вскарабкался на ноги и собрал всё, что осталось от их ужина, в свои руки, — Увидимся на следующей неделе или что-то типа того? — Может быть. Тебе лучше не давать ни кусочка этому твоему гадкому соседу, я делал это дерьмо для тебя. — Он не гадкий, но я не буду с ним делиться, — сказал Деку с озорной улыбкой, — Я эгоист, знаешь ли. И что ж. Бакуго действительно не мог не улыбнуться на такое.***
— Ты должен покувыркаться с ним, — сказал Киришима, и знаете что? Бакуго был так близок к тому, чтобы не получить хотя бы сегодня нервного срыва на работе. Так близок. Он перестал вытирать стол и обернулся. Очень медленно, может быть, чтобы дать Киришиме время подумать, о чём он говорит, а может, чтобы просто дать ему время спрятаться в недрах кухни, откуда он вылез, и, возможно, оставить Бакуго блять одного. — Прости? Киришима намека не понял. — Я говорю о парне, который всегда заказывает доставку. Ты больше никому не разрешаешь брать его заказ, так что ты должен с ним покувыркаться. Он не бессвязно бормотал. В нормальной ситуации Бакуго бы принял это, потому что на самом деле большая часть разговоров с Киришимой у него уходит на то, чтобы понять, каким блять хером тот умудряется перескакивать с одной темы на другую. — Прости? — Ага! В смысле, ты знаешь, где он живет и всё такое, к тому же, довольно очевидно, что он хочет тебя видеть, — он слегка облокотился о мойку, чтобы его голова как раз выглядывала из маленького окошка между кухней и залом. Никого, кроме Айзавы, который скорее всего дремал где-нибудь у себя в кабинете, тут не было. Для пятничного вечера дело шло медленно. Медленнее обычного, — Не то чтобы я могу сказать, почему. Ты буквально самый худший доставщик на всей планете. — Я блять превосходный доставщик. Хочешь, доставлю свой кулак в твою рожу? За тридцать секунд или менее, иначе ещё один бесплатно. — И это определенно не пицца, — продолжил Киришима, совершенно его игнорируя. Грубый уебок, — В смысле, Айзава был прав. Я пробовал нашу пиццу. Никто с функционирующими вкусовыми рецепторами не будет есть это во второй раз, только если они не совсем отчаянные. — Ты её сам делаешь, недоумок, — сказал Бакуго, — Боже. Я же говорю, что мне надо заниматься здесь готовкой, но Айзава меня слушает? Нет, конечно же. — Никто не хочет, чтобы ты подолгу был в ресторане, вот почему, — ответил Киришима, — Но постоянному ты нравишься. Звучит как подкат, чувак, ты должен встречаться с ним, пока есть такой шанс. — Откуда тебе знать, что он подкатывает? Ты его даже не видел никогда. Всё, что ты можешь знать, так это то, что он чувак среднего возраста с сотней кошек. — Если он смог смириться с тобой, то он, должно быть, ангел. Бакуго швырнул застарелый кусок пиццы в него. Он прошёл над его головой и приземлился где-то там на полу, но Киришима не сделал ни малейшего движения, чтобы поднять его. — Ты говоришь, что он слишком хорош для меня, мразь? — Да для тебя даже Сатана будет слишком хорош, так что вот почему ты должен начать встречаться с этим постоянным. Или по крайней мере, переспать с ним, или что-нибудь в этом роде. — Я не буду этого делать только потому, что ты мне это сказал. К тому же, пошел нахуй, я самый завидный холостяк в этом заведении. — Это не о многом говорит, — Киришима отошёл от окна и появился в зале, чтобы сесть на барный стул. Он был без передника, и, похоже, ни один из них ничего толком сегодня не делал, — В чём дело? — Ни в чём. Деку неудачник, и он не слишком хорош для меня. — Его зовут Деку? Странно. — Его зовут Мидория Изуку, но Деку подходит больше, — ответил Бакуго. Уперев руки в бока, он оглядел их окружение. Чистота, — потому что, как я и сказал, он неудачник. Какой бы сексуальный подтекст ты ни видел, его не существует. — Да уж, никакого сексуального подтекста, — подчеркнул Киришима. И выглядел при этом слишком самодовольно, ублюдок. — Ну, и что с того? — фыркнул Бакуго, — Он типа милый, в придурковатом смысле. Большое дело, что ли? Многие люди милые. — Ага, но не многие люди одновременно милые, свободные да ещё и заинтересованы в тебе. — Пиздец как грубо. Киришима уклончиво хмыкнул и устроил свой подбородок в ладонях. Его лицо было задумчивым, чем-то напоминало выражение лица Деку, когда тот думал, что Бакуго не обращает внимания. — Что ж, думаю, я слишком многого ожидаю. — Какого хера это должно значить? — Не знаю, — пожал плечами он, — Тебе не так уж и далеко придется выходить из своей лиги, а? Бакуго уставился на него. — Ты думаешь, я не знаю, что ты делаешь? — Не понимаю, о чем ты говоришь. — Правда, что ли. То есть ты не пытаешься меня спровоцировать на ухаживание за ебаным постоянным клиентом? Ты не пытаешься покоробить мою гордость, чтобы я взял и попросил его начать встречаться? Ты об этом говоришь, Киришима? — Не-а, совсем нет. Да? Я даже не знаю. Какой бы вариант ты ни выбрал, я буду с тобой согласен. — Я вижу. И ты не смотришь на меня этим блядским взглядом, который, как я могу сказать, не очень хитрый, потому что ты знаешь, что сможешь успешно втянуть меня в это свое манипуляторское дерьмо? Ты не думаешь, что победишь? Киришима простенько улыбнулся ему. — Ну, все же мы знаем, что я не слишком-то уж умный для такого рода деятельности. — Чертовски честно, — и… Бакуго сломался, швырнув в лицо Киришимы свою тряпку для уборки, — А теперь убери эту сраную улыбочку со своей уродливой рожи, и я пойду сделаю пиццу для Деку и отвезу её ему. — Развернувшись на пятках, он проигнорировал хихиканье Киришимы и отправился на кухню, хлопнув дверью чересчур сильно, прежде чем приступить к работе. Для начала он немного побьет Киришиму, чтобы было хорошее настроение. А потом он поменяет футболку, заберется на свой скутер и поедет к разваливающемуся дому Деку. Бояться? Нахуй это.***
Эта дверь. Та самая заплесневевшая дверь с облупившейся краской и дешёвым звонком, который издавал почти такой же отвратительный звук, когда Бакуго стучался в неё. Ему, наверно, стоило позвонить. Нет никакого способа узнать, дома ли Деку или где-то ещё. И вообще, будет ли он рад видеть Бакуго на своем пороге только с пиццей в одной руке и больше ничем, если не считать другую свободную, но потную ладошку. А нормально ли он выглядит? От него пахнет пиццей? Может ему лучше съездить домой и прихорошиться для начала? Где-то в ночи пели цикады. Часть него — очень маленькая часть него, которая молчала с тех пор, как ему стукнуло четыре — призадумалась: а что он будет делать, если Деку ему откажет. А потом он очень оперативно прогнал эти мысли из своей головы пинком, потому что хаха, нетушки. Бакуго Катсуки не нервничает. Мне плевать, насколько он тебе нравится, перевари этих бабочек. Дверь открылась. Бакуго уже открыл рот, чтобы что-то сказать, но быстренько сдулся, как воздушный шарик. Это просто тупой Не-Деку. Отстой. — Не помню, чтобы мы заказывали что-то, — сказал Половинчатый. Своими разноцветными глазами он посмотрел на коробку пиццы, а затем на слегка растрепанный внешний вид Бакуго и приподнял свою идеальную бровь, — И не помню, чтобы мы приглашали тебя. Почему ты здесь? — Деку дома? — проигнорировал его Бакуго. Половинчатый продолжал пялиться. Его взгляд был спокойный и бесстрастный настолько, что у Катсуки на шее собрались капельки пота. На секунду он даже подумал, что уйти — будет неплохим решением. — Что ты задумал? Но он остался стоять здесь. — Это пицца, а не бомба. И я не собираюсь его похищать, если ты об этом печёшься. — Ты не смог бы, даже если попробовал бы, — фыркнул Половинчатый. Это был мягкий, элегантный звук, но он всё равно невероятно раздражал. Хотя, спасибо боже, он, видимо, нашёл ответ, который искал, так что прекратил пялиться и наконец-то обернулся через плечо, — Изуку? Откуда-то изнутри послышался голос. — Ммм? — Злобный одуванчик хочет тебя видеть. Очень расщедрившийся Бакуго решил не оставлять ему фингал под глазом. — Спасибо, Карамелька. — Всегда пожалуйста, — Половинчатый раскрыл дверь шире и прошел мимо него, вздохнув так тяжело, будто он — затюканная страдалица, — Я пойду к Ииде, а ты не облажайся тут. — И не возвращайся, — парировал Бакуго, но отвлёкся на половине из-за лица Деку в дверном проёме. Он весь разнервничался и его кучерявые космы немного растрепались, что вообще не имело смысла, потому что не похоже было, что у них в квартире гуляет огромный сквозняк, — Я здесь не просто назло Киришиме, — пробормотал он, а затем нормальным голосом сказал, — Эм. В смысле. Привет. — Привет! — весело сказал Деку, — Я не ждал тебя. Я случайно набрал номер или что-то такое? Извини, обещаю, я заплачу тебе, просто достану свой кошелёк- Бакуго перебил его. — Ты не заказывал пиццу. — Ладно? — Она за счёт заведения. Я сделал её. — Ох. Я… ладно? — И мы съедим её. — Мы съедим? У Бакуго было чувство, будто он говорит с тормознутым и невероятно тупым карапузом. — Да. Это романтический ужин, который я приготовил для тебя и меня. А потом мы начнём встречаться, и это тоже включает меня и тебя. Тебе нужны инструкции? Мне их написать для тебя? — Оу. Оу. Я, нет, в смысле, — Деку какое-то время бесполезно махал руками, — Нет инструкциям. Да — ужину. Определенно да отношениям. Да. Да, ладно, круто. — Ладно, — повторил Бакуго, — Круто. Ладно. Небольшая улыбка расцвела на лице Мидории. Это была пиздец тупая улыбка: вся такая мягкая, счастливая и дерьмовая. Бакуго, вроде как, хотел ударить её. Нежно. Типа, своим ртом. — Не хочешь зайти? У меня ещё осталось немного газировки с прошлого раза, если хочешь. Бакуго хотел. Даже немного страшно было от того, как сильно он этого хотел, на самом-то деле, но ведь он всегда был человеком, который брал от жизни всё, чего желал. И прямо сейчас, освещаемый светом этого дома и утопающий в футболке, которая была больше как минимум на три размера, Деку довольно определенно подходил под звание «желаемого». Так что он зашёл. Цикады заткнулись, Половинчатый ушёл, и Бакуго снял свои сникерсы, которые, как оказалось, очень даже неплохо смотрелись рядом с ярко-красными Эйр Джорданс у двери. А пицца, как и ожидалось, оказалась пиздец какая вкусная. (Не такая вкусная, как поцелуи с парнем, который только что съел половину пиццы, но Бакуго не сильно привередлив. Он выяснил, что просто прекрасно может пережить это.)