***
— Смотри, как я могу, Уцеленок, — хвастливо усмехнулся Шершавик и взмахнул перед мордой серебристого котёнка крысиным хвостиком. Тот отлетел и желал только отойти на несколько мышиных хвостиков, но неуклюже подвернулся и, кувыркаясь, угодил в прутья ежевики — злосчастную изгородь нового лагеря Птичьего Племени. Да, это селение наконец-то нашло для себя нормальный стан, а не какие-то горы, где вероятность умереть высока как никогда. Сейчас племя развивается, население моментально растет, а у Уцеленка серьезные проблемы — застрял в колючих прутьях. Как ни странно, он не кричал, только пытался самостоятельно предпринять меры по самосохранению, то есть вылезти из прутьев сам, но вгонял себя в проблему куда более серьезную, прутья соединились, а Уцеленок ещё сильнее застрял. Вот на этом и началась паника маленького неуклюжего бублика: — Отцепите меня кто-нибудь! Племя ошарашенно бросилось на помощь, ну как племя — группа котов. Охнув, коты бросились к новому целителю, чтобы он освободил запутавшегося в прутьях котёнка. Сокольник, как мастер своего дела, знал все премудрости целительства и выходов из различных «цепей». Взяв скользкий мед с собой, буро-серебристый с черными крапинками лекарь обмазал им прутья, сжимающие вокруг себя тельце молодого котёнка, и досконально попытался вытащить мальца из ловушки. Тот сжался от боли и смешно скорчил мордочку, когда шип впился ему в нежную кожу и провел ровную царапинку на грудке. Шершавик не чувствовал в этой ситуации стыда, он намеренно загнал Уцеленка в ловушку, чтобы полюбоваться тем, как мо́лодец мучается и зовёт о помощи, а когда пытается освободиться, только глубже копает себе яму. Но притворился виноватым, потому что понял, что в меру его проказов грязно-рыжий с белыми пятнами юнец получит пачку наказаний и ругани. Но Уцеленка вытащили, только тот неистово зашипел от боли, схватился за плечи и бедра. Племенные подумали, что это от шипов и тугих прутьев ему невпопад, но серебристый котик ощерился вовсе не из-за этого — мед оказал раздражающее свойство и наносил больший ущерб коже, чем когда-то подобное делали шипы ежевики. Малыш зажмурился и завертелся на земле, мыча, кряхтя, пища и всхлипывая, искривляя мордан и морща лоб с носом. Когтистыми лапами малец ухватывался за его причинные места — грудь, плечи и бедра, потому что они были намазаны медом и оказали раздражение кожи. Даже шерсть на данных местах стала седее. Тут же позвали маму, которая, как видите, паникуя, прискакала к единственному чаду и с тревогой протараторила: — Уцеленок! Есть ли царапинки, по плечам били, а может быть ты сустав себе подвернул? — Все нормально, мам, только нужен отдых и, пожалуйста, поотдыхай вместе со мной, мамочка, — с нежной улыбкой на морде, но в то же время робко промурлыкал Уцеленок. — Скорее всего мед подействовал на царапинки, но я думаю, что он их вылечит, — догадался Сокольник и, игнорируя свою работу, пошел в палатку целителя. А тем временем Птичница и Уцеленок побрели в Детскую, желая отдохнуть. — А почему ты не пошел к целителю лечить раны? — вдруг спросила вопрошательница, все ещё акцентируя внимание на маленьких царапинках сына на груди. — Они, незначительные, и сами сгладятся, — пожал плечами сынка, отказываясь от целительских процедур. Буро-белая Птичница в шутку нахмурились, но серьезно настораживалась ранок котёнка: — Но они-то могут раскрыться сильнее! Тебе обязательно нужна помощь целителя. Только он знает состояние твоих, как ты говоришь, незначительных ранок. Прошу тебя, пойди к нему, нежели ты дождешься времени, когда в них попадут микробы, и ты покинешь своё тел… — Лучше покажи мне птицу в небе, — потребовал с серьезной, но все остающейся потешной мордочкой серебряный младенец. Мамаша опять разлилась в рассеянном смехе. Да мало ли она показывала своему сыну в небе разнообразных птиц? Даже переусердствовала, демонстрируя котёнку прекрасное небо, заполненное прекрасными парящими черными пташками, легко взмахивающими и отталкивающимися крыльями, вдобавок говоря, какому виду принадлежат те или иные птахи. Уцеленок должен уже как бы довольствоваться показанным ранее, но тот просит ещё. Куда ещё, ведь и сегодня что делали Птичница с сыночком? Правильно, смотрели в небе птиц! — Не многовато ли? — подняла бровь полосатая королева, — я, походу, должна ежедневно из кожи вон лезть, чтобы показать тебе птиц. А у меня ещё дела есть, более важные, более значимые для меня, чем удовлетворение сына «птичьим небом». Мне видывать твоего отца, платить охотой долг перед другим племенем, у которых я однажды угробила котёнка, просто и на естественные потребности я тоже должна распределить время — на еду, умывание, причесывание, сон… Я стою в долгу перед всеми, а ты даже не можешь отцепиться! — в этот момент кошка показалась хищной и агрессивной, совсем выведенной из ума и домученной. Скаля зубы да томно и шумно вздыхая, Птичница недовольно смотрела на сына совершенно холодным взглядом своих замечательно горящих, обычно сияющих добротой и немного грустью янтарных глаз, — отдыхай здесь! Но мать внезапно поняла кое-что и быстренько прикрыла рот лапами, расширив зрачки и округлив глаза. Две королевы в Детской надзирательно и вопросительно покосили на нее недоуменные, ошарашенные взгляды и заикались, протягивая лишь своё «Эээ…» — Так ты… Служишь верой и преданностью другому племени?! — внезапно произнесла одна королева, вторая в ответ покачала головой: — Так в твоей верности племени надо было… Сомневаться, а не стоять всеми лапами за то, что ты только нашему дому и служишь! Так вот что ты делаешь втихаря, бросая Уцеленка! Королевы зашумели, узнав тайну Птичницы, которую она случайно проболтала сыну, когда злилась на него. Та в свою очередь осознала свою ошибку, сама же рассказав в присутствии кошек свою же тайну. До этого никто и не думал, что молодая мать способна также и ловить добычу чужакам. А вскоре эта новость всенародно, шумно и массово обсуждалась и во всем племени, эта весть буквально на всю ивановскую разлетелась.***
Спустя луну маму Уцеленка признали предательницей и призвали ее спать в палатке оруженосцев и менять подстилки, протирать старым мхом протекшие каменные стены, загораживать дыры мхом и ещё некоторыми материалами, убирать за старейшинами блох, иголки и даже закапывать помет за них, потому что те не могут самостоятельно дойти до Поганого Места. Да и конечно же приносить дичь, передавая ее от опытных охотников племени. Сам Уцеленок воспитывался матерью Шершавика — такой же злючей и колючей шоколадной кошкой с грязно-рыжими отметинами на клокастой, стоящей клоками шерсти. Вместе с Шершавиком была ещё его рыженькая сестра по имени Пташонка — неуклюжая трусливая девочка, но характера в ней проявляется практически ноль, поэтому обычно она строит одну и ту же пресную рожицу. Она зашугана, но никогда не будет бояться вместе с ее сильным братом и Уцеленком, на которого она запала всеми своими двумя синими, как глубины океана, глазами. Да и Уцеленок тоже положил на нее глаз, считал ее милой и скромной, однако ни тот, ни другая признаться в чувствах не могли, только и остались под предлогом друзей. Их отношения были тесны и крепки, с ними было очень хорошо проводить свободное время, на рассеяние Уцеленок брал только их, особо активно и подвижно он играл вместе с Пташонкой. И если вы думаете, что в племени так солнечно, то глубоко заблуждаетесь — повсюду царило беззаконие и балаган, многие взяли пример с Птичницы-предательницы и начали вести трактаты и контракты насчёт ликвидации предводительницы — из-за ее плохой политики введения племени все хотели свергнуть ее, совещаясь с другими племенами, подгатавливая покушения, ловушки. Та жила в страхе и пыталась коим образом сохранить ещё на некоторое время свою власть. В племени появилась новая королева — неуравновешенно-психованная Перепелица, живущая только за свой счет и желающая удовлетворить только свои потребности. Она плевала на всех и все, на законы она тоже клала огромный болт. Соблазнила оруженосца, оттого он стал отцом в одиннадцать с половиной лун. Она была противна серебряному и его братве, да и она любила покуражиться над котятами, после чего от королев получала много тумаков. (Почему я ее упомянула — она будет многое значить для нашего героя. Но немного попозже) Очередное рассеяние Уцеленка и его «братосестер». В порывах активной игры серебристый котенок юркнул под живот грязно-рыжему Шершавику, однако тот заметил промелькнувший под ним серебристый комок и прижал его своим весом. Прижатый к земле юнец задействовал на ходу коготки, вцепившись в шерсть друга и лягнув его выскользнувшей из-под ловушки задней лапой. Шершавик не стал сдаваться и всем весом навалился на игрового соперника, призвав его кувыркаться по пыльной земле. Приняв вызов, Уцеленок троекратно перевернул того и машинально закувыркался, разнося облако пыли. В игру включилась Пташонка, лицом к лицу атаковавшая братишку и начавшая с ним бойню. После активной драки кошечка переключилась на напавшего на нее Уцеленка, повалив его и пригвоздив к земле, усмехаясь в усы. Недолго насмехалась дорогая — мальчуган сильнее будет. Серебряный голубоглазый хулиган больно ударил подружку по морде, желая вырваться из ее лап, а потом сожалел о содеянном. Однако… Пташонка простила его, когда тот пискнул ей свои извинения за причиненную боль в области щеки. — Ну что-ж, раз ты меня ударил по морде, убегай от меня, — насмешливо протаранила синеглазая кошечка и начала погоню. Тот и оглянуться не успел, как увидел Пташонку в движении. Но ему повезло, что та далеко, поэтому тот немедля поспешил защищаться и проделывать куды большее расстояние между ними. И вот так распорядилась судьба, что его случайным образом кинуло прищемить лапами хвост Перепелицы, сидящей около Детской. Светло-бурая с бурой спиной, головой, верхней половиной хвоста, пёстрым животиком да черными крапинками по всему телу сразу неадекватно среагировала на это: — Аааай! Псих, ты что, не умеешь различать землю от хвоста?! Если бы я так сделала с твоим хвостом, то у тебя бы его не осталось! Уцеленок сразу отошёл от нее, но та опять начала за своё: — Что отходишь — не хочешь признавать свою неправоту?! Ты мне прищемил хвост, и ты обязан за ущерб моему имуществу платить дань в размере десяти пучков мха! — Но, Перепелица, он же котёнок. Он даже не знает, где этот мох находится… — перебил партнёр неуравновешенной королевы, на что та несозерцательно рявкнула: — На тебя барсука нет, Погоныш! Узнает! Я ему покажу! Никто не стал возражать насчёт того, чтоб Перепелица отправила котят к Могучему Тополю, чтобы проповедать им о взрослой и оруженосцкой жизни, чтобы показать дерево сбора мха, чтобы наконец поглумиться над котятками. Племя уже наперед отсылало уроны предводительнице, а самый мощный из них даже вцепился в ее незащищённый загривок и тряс бедную влево-вправо. Все были заняты восстанием и жестоким насилием над владыкой, так что Перепелица спокойно отправилась с Уцеленком собирать мох. Только отошли, как тут Пташонка впилась в заднюю лапу серебристого котёнка. — Ты что, совсем об игре позабыл? — шутливо вопросов рыжая полосатая кошурка. Она выглядела пока что весело и рассеянно, но потом, узнав, куда и что он идёт вместе с матерью новорожденного котенка, стала серьезнее и гордо заявила: — Я с вами иду. — Ещё лучше, — злорадно и хищно протянула улыбку Перепелица и двинулась в путь, как можно быстрее двигаясь, подстраиваясь под темп живучих котят. Изначально малыши представляли ясную местность, кишащую цветами, а натыкались на темные глуши, заселенные хищными зверями. Ишь, их смрад повсюду. Мальцы даже носы зажали и сморщили. Но светло-бурая пестрая плевала на психику котят и хотела как можно скорее наказать одного из них за «нанесение ущерба» ее хвосту. Зачем ей понадобилось б вроде из-за хвоста котиков в такие опасные места водить? А ведь на самом деле у Перепелицы были куда более серьезные поводы сводить Уцеленка к месту, кишащему хищниками. Она обходилась Птичнице тетей, и потому она была огорчена и разозлена тем, что племянница не держала преданность племени и кормила чужое племя, когда ее не меньше нуждалось в корме. Да и к тому же она была королевой, что противозаконно — ей надо котёнка воспитывать, а она охотится тайком! Оттого Перепелица и возжелала отомстить предательнице племени, сделать ей больнее, напугав до порчи психики ее выжившего в метель котёнка. А тут ещё с ним пошла и его подруженька, что вдвойне придавало удовольствия Перепелице — она также могла сделать больно зрелой матери Шершавика и Пташонки, которая была наставницей Погоныша и запрещала светло-бурой пестрой быть с ним. Поэтому неадекватная псих была ещё и злодейкой с лисьим сердцем и злопамятной душой. Она наконец-то привела детвору в самую мрачную глушь леса, к Могучему Тополю. Пташонка сразу затрусила и всем телом прижалась к Уцеленку, в то время тот тоже был напуган не меньше, хоть и не показывал это сначала, и поддержал малютку. — Страшно, Пташ? — горячо шепнул на ушко серебряный юнец, тревожно покосившись на нее напуганными голубыми глазенками. — Разумеется, — разгоряченно и неутешно кивнула рыженькая малютка. — А со мною тепло? — Ага. — А что если держаться вместе и вовсю не отходить друг от друга до конца нашего похода за мхом? Вокруг опасность, и лишь ты можешь прорвать и разрезать своим светом тишину… — Уцеленок... И внезапно на ее глазах заискрилась задняя лапка Уцеленка, словно сверкая осколками звёзд. Маленький укус, оставленный Пташонкой, ушибы, увенчанные во время игры, загладились, на их месте выросла новая шерстка, и этому рыжая полосатая малышка не могла не удивиться. Это благодаря уединению с подружкой и счастью, испытываемому им в это время, Уцеленок сам же излечивал свои же ранки. — Уцеленок! — пискнула другу Пташонка и сильнее убоялась, когда Перепелица надзирательно кинула на них презренный взгляд. Она воочию не спускала очей с чужих деток, оттого становилось тревожнее и холоднее. Но рыженькая находилась в безопасности, когда чувствовала рядом шерстку серебряного дружка, и ей хотелось улыбаться широко и нежно. Ласково перебирать пальчиками и коготками передних лап его шерстку на загривке и просто зарыться в качестве защиты в шерсть на висках, потому что она выросла длинная и прикрывала бывшие царапинки. Но Перепелица не дала ей это сделать. — Сейчас же, Уцеленок, собирай мох вот здесь! — указала лапой на Могучий Тополь злобная королева. — Но… Мы не можем добраться до уровня мха, мы же низкие, — возмутился голубоглазый малыш, на что та грубо вскрикнула, нагрубила в ответ: — А ты пытался вообще, может и впопад?! Ты ещё не пробовал, а уже отмазываешься! Ты не уйдешь от наказания, мерзавец! — но после ее опустило, — ну ладно, подниму тя. Уцеленок кивнул и поддался королеве. Та же заставила котёнка залезть ей на загривок, чтобы тому было выше и легче достать и он мог бы добраться до мха. Ощущения на шкирке Перепелицы всё-таки были не очень комфортные — нечесанная шерсть, да и косточки торчат и даже хрустят. Получается, данная особа уже не так и молода — переходит в зрелую жизнь. Но не на этом настраивался Уцеленок — ему повелевали рвать мох. Наконец светло-бурая пестрая кошка с трудом подняла голову и подняла котика к намеченному месту. И сразу же серебристый нарвал первый клочок, но Перепелица не оценила его: — Рви крупнее клоки! Тот ощерился и попытался вместить больше мха в рот, чтобы удовлетворить строгую королеву и показать, на что он ещё способен. Это был первый раз у молодого котёнка в области сбора мха для подстилок. Уцеленок дождался того, чтоб старшая помощница одобрила первый клок и, соединив его с неудачным маленьким, приказала делать свою щепетильную работу дальше. — Вот сейчас все десять соберешь, потом разделим ношение мха между тобой и Пташонкой, — мечтала Перепелица и оскаляла зубы в широкой зловещей улыбке. Ей хотелось нагрузить трехлунных котят тяжёлой работой, приручить их к ручательству с детства, а также дать им знать, что совсем близко взрослый мир — жестокий, насильственный и трудоемкий, где не раз ещё будешь лить слезы и сдаваться, но потом набираться опыту и сам рвать в клочья своих врагов. И совсем не понимала, что период котячества не должен насыщаться горечью — лучше дайте малому добра, чтоб стал адекватным и добросовестным. Нет уж, лучше он станет частью серой злой массы! Добра не произошло и с Перепелицей, хотя и к сожалению. Ее запах привел к Могучему Тополю хищных лисиц, которые тихо подкрадывалась к кошке, служащей опорой для маленького котёнка, собирающего мох. Уцеленок ко времени успел собрать уже четыре клочка, пока его не остановило грозное и жадное рычание хищниц. — Перепелица… Там… Что-то… Рычит за спиной, — первой среагировала Пташонка и, взвизгнув во всю глотку, убежала, чем и заиграла у лисиц желание смерти котов. Первая поскакала за маленькой рыженькой кошечкой, а вторая схватилась за шкирку Уцеленка, максимально до крови прокусив ее и отбросив его, как слабую белку. Перепелица обернулась, недовольно рыкнув, и к своему удивлению заметила, как лисица швыряет по воздуху Уцеленка, хватаясь за его лапы, хвост, тело… Светло-бурая пестрая королева не знала толк в бою, поэтому только подняла такой крик, как будто ее насильно режут и выпотрашивают, и на этот визг сбежалась ещё шестерка лис. Не найдя лучшего выхода из ситуации, Перепелица убежала и поманила злодеек в самый лагерь, унося лапы и спасая собственную шкуру. Про котят она даже не подумала… Первая лисица успела схватить за заднюю лапку Пташонку и отбросить ее в дерево. Та наглухо стукнулась боком об ствол и, поцарапав его и оставив кровавый развод на нем, упала на сухую траву. Уцеленок терпел самые жёсткие пытки — лиса просто зажала на его боку острые, как шипы ежевики, клыки. У него возникла сразу ассоциация с теми прутьями ежевики, благодаря которым он получил кучу царапинок, но исцелил их только благодаря тому, что сам пошел смотреть на птичек в небе, оставив в покое офонаревшую маму, которую поверх дубасили воители за предательство. Конечно из-за грусти к мамаше не все ранки сгладились в то время — остались парочка на висках и троечка на груди. Но это ни в какие ворота не шло по сравнению с клыками лисы, которая просто не знала в своей жизни сердечности, гуманности и просто доброты! Эта плутовка специально насыщались кошачьей кровью, и конечно же кровь маленьких котят ей больше всего нравилась — она была незапятнанная, чистая и сладкая… Пташонка тоже проиграла насчёт побега из мрачной местности — лиса ее просто полоснула когтями по спине, когда та попыталась встать на подкашивающиеся лапки. Синеглазая малютка ещё никогда в жизни не чувствовала более дикой боли в теле от кого-либо, лисица впервые причинила ей самую ни на что есть… Боль. Конечно она ещё цветочки по сравнению с Уцеленком, с которым решили и поиграться да повалять на землице, но все же тоже тяжело перенесла жестокость и насилие по отношению к ней. Все бы прошло трагично, котят бы ждала неминуемая смерть, если бы воины не прибежали вовремя и быстренько не турнули двух рыжих плутовок с Могучего Тополя — две лисы просто ускакали, поджав хвосты, когда воители порешали их силой и отвагой. И каково было ошеломление у публики, такое потрясение и сочувствие, когда они лицезрели на поляне растерзанные полумертвые тела двух котят… — Уцеленок!!! — трагично взревела средь толпы буро-белая полосатая кошка. Она первой бросила взгляд на серебристое тельце, лежащее на пыльной земле и истекающее алой кровью. Все вы знаете эту кошку — это Птичница. Больше всех ее бросило в слезы, ибо перед собой она увидела растерзанного ее единственного выжившего в метель сына. Он не должен был б помереть от нескольких царапин и ран, нанесенных лисой, если уцелел в чудовищный холод! Не должен был издать последний вздох, лёжа на земле территории Могучего Тополя, куда его привела вероломная королева вместе с Пташонкой! Нет! Он должен уцелеть! Племя, осознав, что котята ещё живы, отправило их в стан, в то время как Птичница вновь пускала свои слезы на округа своя. Отец котёнка, Сребропер, хлопая и поглаживая ее по спине и бокам хвостом, желал той успокоиться, ведь ещё не все потеряно. Но мать была полностью подавлена, и никто не мог решить ее горе, даже любимый ею кот.***
Сейчас Уцеленок открыл голубые затускневшие глазенки и сразу же открыл ротик, чтобы пискнуть всем, что с ним все хорошо. Это сразу заметила заплаканная мать, после ее реакцию подхватил папа, натужно улыбнувшись и не веря своему счастью, что сын всё-таки победил тяжелые раны без нанесения на тело целительских трав. Но надолго ли его б хватило? — Нужно втереть ему грушанку, кровоток остановить паутиной, а возможную инфекцию избежать лопухом, — услышал серебряный котёнок от Сокольника, который преднамеренно выбирал травы для исцеления. Малец захотел возразить, начал пищать и противиться целителю, протестовать против его выбора, но родители вмиг его остановили: — Уцеленок! — взволнованно, но в то же время строго буркнула Птичница. — Травы помогают пережить раны, — протрещал Сребропер. Но сын за своё: — Нет! Нет! Нет! Травы убьют меня! Убьют меня! Они злые, никогда не помогали и вызывали в моем маленьком тельце лишь раздражение и мучение! — Сокольник, наш малыш начал брыкаться! Возможно, он потерял голову! Сокольник, скорее, решите проблему с моим сыном! — проревела королева и всхлипнула. Целитель сразу же добавил к своей ноше маковые зерна и взмоченный в воде мох. Он скоротечно явился к троице и решился помогать маленькому протестанту успокоиться и вылечить раны. Но тот сильнее противостоял им и собирался бежать, но только вспомнил, что родители держат его за шкирку и придавливают ему спину, поэтому Уцеленок покорно сидит и не шевелится. — Ну-с, сейчас начнем наносить травы на тело. Терпи, мой маленький партизан, — закивал лобастой головой пестрый кошак и первым делом прожевал грушанку, после открыл замкнутый ротик Уцеленка и запихнул туда три зёрнышка мака, приказав пациенту сглотнуть их. Конечно тот согласился, ибо если он опять отказался, то получил от родителей лишь ругань, а от целителя — леща. И реакции не дала себя долго ожидать — глаза заслезились, а в животе загорело огнем. Уцеленок, не стерпев адской боли в животе, завертелся на месте и выпустил слюни изо рта, пытаясь выплюнуть зёрнышки. Но они так засели в его организме, что заставили серебряного мальца мучиться дальше! Родители были шокированы данным поведением сына. Зерна не дали ему успокоиться — они только сильнее подействовали на нервы котику и к тому же добавили ему боль в животе. Они были в ступоре, шоке и больше всего в помине тревожились за целостность и сохранность чада. В виду его состояния нельзя было сказать, что тот выздоровет, если его не оставить в покое. — Целитель, все хуже и хуже дела обстоят! У Уцеленка… Живот разболелся! — донес об увиденном Сребропер и попросил Сокольника сделать что-либо с резью в животе у сынки: — Есть ли какие-нибудь травы для излечения этого бедного животика?! — Сначала надо ранки вылечить и кровотечение остановить, — отказался буро-серебристый с черными крапинками целитель и залатал кровоточащие раны паутиной. Она и вправду никак не вызвала боль в теле и оставалась впитывать в себя кровь, от нее Уцеленку стало даже легче. Но как пошла в ход грушанка, все пошло наперекосяк — очередное жжение в ранах, раздражение на коже и просто неестественная боль, не давшая ему даже подвигать лапой. Места, на которые намазали наибольшее количество кашки, парализовались и прекратили своё движение. Страдалец с облегчением вздохнул, что грушанка не тронула сердце или голову, а то так и до смерти лапой махнуть. Но в остальных местах, тронутых мазью, голубоглазый малыш чувствовал резкую боль и все что угодно делал, чтобы хоть оглушить ее и успокоиться — скалил зубы, закатывал глаза вверх, даже визжал, прорезывая тишину и рвя глотку. Мама чуть не хватила инсульт, папа хватался за бошку, пытаясь понять, что не так с паинькой, преждевременно хватал сына за лапы и шептал ему, что все будет хорошо. Но тому всего было мало — целебная трава только заставляла мучиться его, четверть всего тела уже не могла двигаться так, как раньше, правая передняя лапа так вообще практически парализована и недвижима — только пальчиками и можно пошевелить незаметно. Но целитель Сокольник незамедлительно заявил, ссылаясь на свою правоту и мысля о своём суждении верно и считая, что его мнение насчет мучений котёнка от лекарств правильно и справедливо: — Это… Царапины лечатся так. Они тяжёлые, лиса причиняла, по-любому бешеная была, поэтому вашего сына так хватает в резкие движки и неестественные дергания. Сокольник вообще не хотел думать, что Уцеленка надо просто оставить в покое и дать расслабиться. Но нет, он ещё дал мать-и-мачеху для утоления боли в животе! — Нет, не давай мне ее, живот уже не так важен, как мои парализованные лапы и шея! — сквозь слезы, хрип и слабость в голосе прокряхтел Уцеленок, отказываясь от предложенной травы. — Прими мать-и-мачеху, она тебе боль в животе уберет, — приказал Сокольник незамедлительно до того, как тот съел ее и вообще почувствовал прилив пыток и мучений. Сейчас происходила вообще полнейшая каторга после принятой внутрь мать-и-мачехой. Изо рта потекла кровь, отказала поджелудочая железа, а цвет кожи стал очень бледным, да и носик побелел и стал противонатурально сухим. Выпал клык, который должен был б смениться коренным, но не сделает этого, потому что до смерти очевидно недалеко. — Нет, Сокольник! Это что, Красный Кашель?! Мяту, срочно! — умоляла Птичница, пока не услышала кашель своего сына, — действительно, Красный Кашель! Где вы?! Почему медлите?! Все время буро-белая полосатая кошка обращала внимание только на целителя, пока папка наблюдал за в худшую сторону меняющимся ввиду состояния сыном. Тот просто вызывал ужас, хотелось только и сделать, что пожалеть и убаюкать. Когда она обернулась, Уцеленок больше не выглядел так, как раньше… Он прекращал пищать, мучиться и визжать, только на нелицеприятное удивление ласково, но слабо улыбался и сухо хрипел. Его взгляд был направлен в сторону огромной дырки в целительской пещерке, откуда лилась вода и под которой находилась лужица. Небо было наполовину пасмурным, но в то же время замечались зачатки ясной погоды — прорезающие тучки солнечные лучики, клоки голубого небосклона и самое главное — огромные птицы в небе… Величавые орлы взмахивали крыльями в воздухе и гордо да востро смотрели вперёд, невзирая на проблемы с погодой и ветер. Уцеленок потеплел, но не мог справиться со своими ранами сам… Его магия исцеления с помощью радостных воспоминаний испарилась, пропала! А целебные травы постарались уже действовать, как на обычного кота, но умирающего котёнка уже не могли спасти. — Мама, посмотри… Посмотр… и *кх-кххх*, какие… птички… — прохрипел сквозь бурлящий в горле звук серебряный котёнок. Птичница со слезами на глазах посмотрела на небо обрамлёнными дымкой и затускнелыми янтарными зеницами, всхлипнув ещё раз, и в очередной раз зажмурилась, выпустив ещё дорожку слез. Но сейчас она лишь давила остатки — сейчас она в действительности ценила в своей жизни самое простое, незначительное, но очень и очень счастливое мгновение. Орлы, превозмогая холода и пасмурную погоду, двигались вперёд, были бодры и сильны по отношению к погодным условиям. Королева всегда мечтала быть именно такой, всегда хотела брать пример с орлов и стараться преодолевать проблемы также, как они. Но ее слабохарактерность не давала ей это делать, сроду кошка не отличалась отвагой и терпимостью, а эти птицы хотя бы на минуту дали буро-белой увидеть ей лучшую версию себя. — Уцеленок… Я… — начала Птичница, решившись поблагодарить сына, — никогда в жизни не видела орлов! На что тот только слабо улыбнулся в ответ: — А я их видел в лагере тогда, когда ты отказалась однажды со мной пойти смотреть на птиц. Жалко, мам, а так ты бы увидела их ещё раньше. — Уцеленок, прошу тебя, прости меня, — вмиг начала и принялась за слезы и горе мать, — я такая дура! Многих бед можно было б избежать, если бы не отказалась от просмотра птиц в небе с тобой ту луну назад! Я бы не проболтала свою тайну племени, меня бы не сочли предательницей и не заставили меня ухаживать за старейшинами, тебя бы не воспитывала Колкоклюва вместе с Шершавиком и Пташонкой, тебя бы не увела Перепелица к Могучему Тополю, тебя бы не помучали лисы вместе с Пташонкой и в итоге ты не мучался, поедая и терпя на теле целебные травы! Всего бы этого не произошло, если бы я просто согласилась! Что я за слабохарактерная падаль?!!! Малец взгрустнул, когда опять увидел, как навзрыд оскорбляла саму себя Птичница. Ей, скорее всего, колко было в душе наносить самой себе шрамы в душе, сыпать самой себе соль на рану… Ему лишь хотелось, чтобы та приняла орлов с улыбкой. Поэтому, с превеликим трудом переосиливая скорую кончину, Уцеленок ответил той спокойно и безо всякой натяжки: — Достаточно было просто показать мне ту цветную красочную птицу на дереве у нас в лагере перед целительством. — Но… Ты бы остался все таким же невинным и неранимым, как раньше, если бы я не позволила себе на тебя рявкать… — взревела буро-белая янтароглазая королева и пала духом насовсем.***
После недолгого объединения между воителями и предводительницей и вытеснением из лагеря шестерки лис все пошло по стандарту — племя все также бунтовало против собственной же предводительницы, трава стала суше и пожелтела, погода опять стала пасмурной, полил сильный ливень. Уцеленок умер под звуки дождя, а его способность передалась Пташонке, которая вылечила себя от тяжёлых и ран благодаря игре с братом и прекрасным цветам, найденным в палатке целителя и после — на Красочной Лужайке — месте, где растут целебные травы и цветы обязательно. Мать Уцеленка испытывала полнейшее мытарство после кончины последнего ребенка и под звуки ливня и темную атмосферу безсолнечной погоды совершила суицид, спрыгнув в пропасть, которая встречала абсолютно любого суицидника острыми глыбами, об которые можно вонзиться. Птичница стала там первой самоубийцей, после нашлись подражатели. А Сребропер и Сокольник, удрученные двумя смертями, да и все племя поняли, что никогда в жизни не встречали такого улыбчивого и жизнерадостного котёнка, как Уцеленок…