Тайное становится явным

Хранители радовались победе. Питч повержен, и все будут жить долго и счастливо. Идеальная и приторно сладкая сказка с соответствующим концом. На первый взгляд. Кромешник небрежно перебирал гриву одного из своих кошмаров. Было забавно ему, Королю ужаса, изображать страх. Хранители были чрезвычайно наивны. Увидели врага на коленях и решили, что победили. Только вот, оттого что кучка детишек не испугалась Бугимена, сам страх никуда не делся. Джейми расскажет друзьям удивительную историю о победе над злостным Повелителем кошмаров, те передадут своим приятелям сказку о Питче и Хранителях, ну а затем по городу среди детей, да и не только, разнесется страшилка о монстре, что прячется среди теней, под кроватью, за слегка приоткрытой дверцей шкафа, в ночных зеркалах… И вот Бугимен снова на сцене, а рекламу ему сделали самые лучшие добрые духи. Одна беда – Джек Фрост. Все остальные хранители уже взрослые, и их методы борьбы не помогают, но этот вечный мальчишка нашел слишком хороший способ борьбы со страхом – веселье. То самое, которое позволяет, смело скатываться с горок, играя в прятки, залезать на пыльные чердаки и спускаться в темные подвалы, и ничего не бояться. Но Питч знал отличный выход из сложившейся ситуации: нет человека – нет проблемы. Кромешник мягко улыбался, предвкушая окончательный успех. Он встал, и одновременно с ним поднялись и кошмары. - В путь, друзья. Джек был весел, как никогда раньше. У него есть друзья, и в него верят, видят, ждут его прихода тысячи детей. Невероятно. Только вот что-то все равно тревожило до этого всегда беспечного духа. Хотя Джек знал, в чем дело. Слишком странным казалось поражение Кромешника. Как могли ослабевшие Хранители и горстка детей победить находящегося на пике своего могущества Питча? Но долго думать об этом Джек все же не был способен. Он поднялся с крыши небоскреба, где ветер был особенно силен. Был апрель, снег нещадно таял под солнцем, но после заката становилось холодно. Однако Джек, являясь духом не только веселья, но и стихии, был вынужден больше времени проводить на полюсе у Санты, а не среди набирающей силы весны. Но пока прошел только час после захода солнца, ледяной, промозглый ветер понес младшего из хранителей над городом. Фрост скользил над домами, запуская в трубы промозглые, жутко завывающие потоки ветра. Один из них особенно удачно исполнил свою «арию», и проходящие рядом люди испуганно вздрогнули. Хранитель веселья улыбнулся, но внезапно понял, что эта забава больше подошла бы Питчу. И именно в этот момент краем глаза Джек заметил быстрое движение чего-то темного. Однажды он уже видел подобное. Хранитель тут же метнулся следом. Возможно, он был бы менее порывист, если б его все время не мучили мысли о подозрительно легкой сдаче Питча, но теперь он просто не мог усидеть на месте и обратить внимание на то, что погоня за неуловимой, но, тем не менее, не исчезающей из вида, тенью увела его далеко за пределы города. Ночной кошмар уже прятался от хранителя среди облаков, что закрывали Луноликого. Огромное черное пятно на земле наконец отвлекло внимание Джека от тени. Приглядевшись, Хранитель понял, что перед ним весьма знакомый лес. Ледяной дух, конечно, был легкомысленным и бесстрашным, но все же притормозил, глядя на темную массу деревьев, которые нависали над маленькой фигуркой парнишки с посохом. Джек подумал о том, что надо бы позвать остальных Хранителей или хотя бы поделиться с ними своими подозрениями, но все это было слишком долго для непоседливого духа, и он вошел во тьму леса. Практически мгновенно Фрост понял, что сделал очень большую глупость. Тьма была слишком глубокой для леса, никакой свет не проникал сюда, а дышать из-за какой-то ненормальной плотности воздуха было практически невозможно. Джек повернулся и увидел в сплошной стене черноты остался проход там, где он только что прошел, но он быстро затягивался. Хранитель успел заморозить края посохом и метнуться наружу из удушающей черноты, но мрак не сидел на месте. Подобно огромной волне, он устремился вслед за поднявшимся в воздух духом. Джек пытался отделаться от погони, но темнота не отставала, более того с разных сторон к Хранителю старались подобраться ее отростки, вырастающие из притаившихся повсюду теней. Никогда Фрост не летал так быстро, никогда ему не приходилось так напрягать свои силы, никогда он так не ругал себя за ошибку. Хотя нет… Один раз он уже ненавидел свою вечную беспечность и легкомыслие. И теперь он вновь попался в сети того же противника. Черт! А ему остается только бежать, поджав хвост, наверняка, заставляя Кромешника сгибаться пополам от хохота. Джек злился. Пожалуй, единственное, в чем его нельзя было обвинить – это трусость. Но если он сейчас продолжит бежать, спеша укрыться на Северном полюсе, чтобы спрятаться за спины других Хранителей, то кое-кто определенно не упустит возможность назвать его трусом. И Джек повернулся навстречу тьме. Это, конечно, очередная ошибка, но разница в том, что Фрост об этом знает. Поэтому, как только он окончательно встает к аморфной массе темноты лицом к лицу, он в то же мгновенье направляет посох себе за спину и наносит удар, и, услышав злобный рык, поворачивается с довольной улыбкой, зная, что без команды своего хозяина тьма не нападет. А тот в данный момент вцепился руками в ледяной ошейник, сдавивший ему горло. - Ну что, Кромешник, все же смог вернуться? – Джек даже не скрывает, что ему нравится насмехаться над тем, кто уже издевался над ним и, скорее всего, хотел сделать это снова. Он подходит к Питчу, и тот с удивлением замечает, что мальчишка, несмотря на то, что гораздо ниже ростом, умудряется смотреть на него сверху вниз. Но на самом деле Джек растерян, он не знает, что ему делать с Кромешником. Он не может силой притащить его на Северный полюс. Кошмарами, слившимися в одну огромную черную массу, он управлять не может, но он и так силен и ничего не предпринимает, только потому что Хранитель по-прежнему направляет на него посох. Наконец Джек решает. - Я сейчас уйду, а ты подумай о своем поведении, прежде чем я и остальные придумаем, что с тобой делать. А это, - Фрост постучал посохом по льду на горле Питча, - пока останется. Джек, как и все в том возрасте, в котором он застрял навсегда, необычайно самоуверен. Поэтому ему не пришла в голову мысль, что не следовало так близко подходить к Кромешнику. Стоило только юному Хранителю поднести посох к шее Питча, как рука Бугимена поднялась, а на последнем слове ледяного духа крепко сжал покрытое инеем древко. Джек даже не успел представить себе всех последствий этого просчета, а на лице Кромешника появилось как-будто извиняющееся выражение. А затем послышался хруст дерева и одновременно с ним – льда. - Знаешь, Джек, я даже не буду забрасывать тебя язвительными замечаниями по этому поводу: тебе и так несладко придется. – Губы Питча раскрываются, показывая хищный оскал. ***** Джек ничего не видит. Его глаза раскрыты, но окутавшая его тьма не дает проникнуть ни капле света. Ему страшно. Как же ему страшно. Он бы даже закричал, но здесь нет звука, здесь нет ничего, только тьма. Но больше всего Джека пугает то, что этот до ужаса осязаемый мрак хочет проникнуть в него, наполнить собой. Он закладывает ему уши, отчего Хранителю кажется, что он тонет, это ощущение усиливается, когда тьма сжимает ему грудную клетку, отчего юноша все же открывает рот, в который тут же проникает черный отросток. Теперь Джеку кажется, что он еще и захлебывается. Его язык инстинктивно пытается вытолкнуть нечто чужеродное и слишком большее изо рта, но оно лишь упорнее проникает в глотку, почти раздирая ее. Оно трется о небо, давит на него, и Фрост едва может дышать, но и те крохи воздуха, которые он получает, тратятся на сдавленные всхлипы-стоны боли. Однако одним ртом тьма не намерена ограничиваться. Мрак проникает под одежду Джека, окутывает тело, отчего по коже Хранителя идут мурашки, но внезапно юноша понимает, что это даже приятно, прикосновения тьмы мягкие и нежные. Ему приходит в голову мысль, что он растворяется в них, может, этого и хотел Кромешник, чтобы он просто исчез, слившись с темнотой и пропав в ней. Джек не знает, но вся ситуация до боли напоминает тот день, когда, вечность тому назад, один мальчишка и его маленькая сестра пошли кататься на слишком тонкий лед. А потом раздался хруст. И брат уверял девочку, что в порядке, что не надо бояться, и никогда он не был так счастлив, как когда ему это удалось, и он смог спасти сестру. Но лед треснул вновь, и мальчишка погрузился под воду. Раз ошибка, два ошибка… И вот тебя со всех сторон окружает враждебная материя, но у тебя нет сил с ней бороться, поэтому ты послушно не сопротивляешься ей. Одежда Джека уже растворилась в темноте, а та все глубже проникала ему в рот. Внезапно Хранитель почувствовал, что его ноги уже широко расставлены, а бедра слегка приподняты. Смущаться ему здесь нечего и некого, но он все же напрягается. Темнота сильнее заскользила между ног, и Джек застонал более отчетливо. Отросток внутри его рта задвигался мягче и медленнее, а затем появился новый, который плавно заскользил, надавливая на позвонки, заставляя выгнуть спину. Невидимое щупальце спустилось до самого низа спины, поглаживая там, и в это же время уже вставший член Джека ласкала другая, более бестелесная часть темноты. Она слегка надавливала на головку, и словно пыталась проникнуть в уретру, от чего юноша стонал все громче и слаще. «Тебе и так несладко придется». Обманщик. Щупальце сзади, спустилось еще ниже и принялось разминать сжатое колечко мышц. Джеку неприятно, но он не сопротивляется, лишь сильнее отдается той тьме, что ласкает его уже по всей длине и слегка мнет яички, отчего Хранитель блаженно закатывает глаза и почти не замечает, как сзади в него проникает щупальце. Оно гладкое и мягкое, поэтому двигается внутри легко и почти безболезненно и вскоре проникает достаточно глубоко, чтобы надавить на простату и заставить Джека на несколько секунд перестать дышать. Он уже стонет совсем не стесняясь отдаваясь ощущениям целиком, лишь где-то в глубине сознания бьется мысль о том, что все происходящее довольно странно, учитывая, что тьмой повелевает Кромешник. Но это слишком незначительно сейчас, когда он практически сам ощущает жар своего тела, которое пульсирует от удовольствия, изнывая от напряжения, но не желая чтобы, это заканчивалось. Но вот толчки внутри него становятся все быстрее и быстрее, а ласки на члене все резче, и Джек не выдерживает. Из освободившегося рта вырывается крик, и он кончает, забыв, где он и что с ним. ***** Кромешник прекрасно видел, что происходило с Джеком. Забавно. Он всего лишь хотел, чтобы тьма, проникнув в юного Хранителя, вытащила оттуда информацию о его друзьях, что помогло бы Питчу быстрее с ними разделаться, но в самом глубоком тайнике ледяного духа она нашла весьма горячие желания. И Кромешник просто не мог их не исполнить. Один их ночных кошмаров отделился от остальной тьмы, неся на себе Джека, и подошел к Питчу. Бугимен с интересом смотрит на находящегося почти в обмороке Хранителя. Сколько еще у тебя тайных желаний или просто секретов? Серебристые волосы и белая кожа кажутся еще ярче по сравнению с темным телом кошмара. Кромешиник мягко перебирает пряди и вздыхает. Уму непостижимо! Он снова очарован этим мальчишкой. - Отвези его в пещеру, - коротко приказывает он кошмару. – Пусть подумает о своем поведении. – Питч мягко усмехается. План атаки на Хранителей у него все равно уже готов, так что знания Джека ему особо и не нужны. Он раздавит эту кучку вечно умиляющихся слюнтяев. А когда он это сделает, он почти уверен, что сможет заставить ледяного духа забыть их, напомнив о темных сторонах его души.