Prisoner

*Абонент Томмераас не отвечает или находиться не в зоне действия сети* А у Томаса от этого сердце то сжимается, то разжимается, выскакивает, а Томас не понимает, что с этим делать. Что делать, когда при виде своего коллеги по сериалу у тебя все органы делают кульбит, а всё, что ты можешь сделать, это идти с высокоподнятой головой и плевать на все чувства внутри тебя. - Герман, перезвони мне. – Хэйс оставляет сообщение своему другу, потому что тот самый друг, вновь не взял трубку по какой-то причине. Единственное, что Томасу остаётся, так это листать галерею и пересматривать фотографии со съёмок, смотреть видео, которые они снимали на вечеринках, пересматривать интервью, которые они давали вместе. - Привет, бро, как ты? – очередное сообщение в Директ, на которое Томмераас отвечает спустя день. - Привет, бро, я хорошо, ты как? – так непринуждённо и спокойно. Так беззаботно. - Я хорошо, что делаешь на выходных? – а Томас не упускает возможности встретиться с Томмераасом, потому что знает, что тот в армию уедет на неделю и ему придётся ждать следующих выходных или каникул. - Я занят, фотосессия. – отвечает Герман, а Хэйс глубоко вздыхает и проклинает тот день, когда он с этим человеком пошёл на кастинг сериала Skam. - Хорошо поработай! – отмазывается Хэйс, блокирует телефон и откидывает в дальний угол, но вновь берёт в руки, когда мобильник издаёт неприятный писк: - Спасибо. Может, встретимся на следующих выходных ;). – а Томас думает, что конечно, встретиться. На следующих выходных всё пойдёт уже давно по изученной схеме, по этому так же глубоко вздыхает и блокирует телефон. Ну вот Герман уже на двух недельных каникулах. Томас старается как можно быстрее встретиться со своими приезжими друзьями, съездить в Лондон по работе, чтобы освободить себе несколько дней для встречи с тем самым Германом Томмераасом, который вышел на каникулы. А что Герман? Герман проводить три дня на фестивале «Slottsfjell», затем проводить время со своей семьёй, а сообщения от Томаса так и остаются висеть непрочитанными. - Герман, у тебя будет свободный денёк на каникулах? Было бы неплохо увидеться. – Хэйс бегает за ним, как собачка на поводке, ему уже тошно от самого себя. Он похож на очередную фанатку Томмерааса, которая имела честь общаться с Германом и теперь бегает за ним везде, где можно и нельзя. Ему тошно, он чувствует, что навязывается, но что ему поделать с собой? Растоптать всё то, что таиться внутри, наплевать на то, что он соскучился? Правда, соскучился по глупым шуткам Германа, по тому, как они на каждой вечеринке спорят, какое пиво будут пить сегодня, а в конце концом, всё равно пьют Tuborg. По тем выходкам, которые может выдать пьяный в стельку Томмераас, по тем видео, которые они снимают на каждой тусовке, по тем глупым фотографиям. Они не виделись уже фиг пойми сколько, Хэйс отмечает дни, когда они не общаются красным на календаре, и знаете что, календарь уже кишит красным цветом. Уже чуть ли не каждый день обведён в красный кружок. 17.07.17 День, который не обведён в красный кружок. День, когда мистер Томмераас всё-таки соизволил ответить на сообщение. - Бро, прости, что не отвечал, были дела. Мы можем встретиться завтра. Ты готов? – а Томас готов, пиздец, как готов. Его сердце вновь делает кульбит и он торопливо набирает ответ, не попадает в нужные буквы, стирает, и заново печатает. - Готов. – отвечает Хэйс и радуется, как блядский маленький ребёнок, которому купили долгожданную машинку на пульте управления. - Хорошо, я позвоню тебе. –набирает Томмераас. А Томас отделывается простым «Окей», хотя внутри всё трепещет, чёртики отплясываются умопомрачительный вальс в паре с ангелами, которые то и дело хотят выпрыгнуть из тела и перерасти в отдельное существо. Хэйс пишет Валере, который как никто знает, как Томас хотел увидеть этого чёртова Германа Томмерааса. - Завтра увижу Германа. – пишет Хэйс, а пальцы всё также не попадают в нужные буквы, сбиваются, приходится стирать и набирать заново. - Ахахах, ты так долго этого ждал. – ответ поступает незамедлительно, а Томас читая его улыбается, как глупый, радостный ребёнок. Потому что, это, чёрт возьми, так и есть. Он чувствует себя сейчас как пятилетний ребёнок, заветная мечта которого, наконец, исполнилась. И он, чёрт возьми, и вправду ждал этого, чувствовал себя маленьким мальчиком, который ждёт летних каникул, чтобы избавиться от школы. А Хэйс лишь хотел вернуть ту детскую улыбку, тот блеск в глазах, те пьяные танцы, которые он видел чуть ли ни каждые пятницы. Он хотел вновь оказаться в каком-нибудь баре, с кучей народа, где они будут опустошать бар вновь и вновь, где к ним будут подходить фанаты, а Томас будет смотреть не в камеру, и даже не на девушку, стоящую рядом, а на Германа, мать его, Томмерааса. День задался и не задался одновременно. Мучительное ожидание звонка от Германа, было похоже на жуткую пытку на электрическом стуле. Час прошёл, два, три, четыре, уже десять часов вечера, а звонок так и не поступил. «Занят.» - думает Томас и продолжает ждать. Продолжает каждые 10 минут смотреть на часы и наблюдать за минутной стрелкой, которая невыносимо долго передвигается. Час ночи, а глаза уже слипаются, но Томас продолжает ждать. Спустя час, Хэйс засыпает на диване в гостиной, одетый, с телефоном в руках. 18.07.17. Томас Хэйс, поздравляем, вы долбоёб! Вы проебали весь день в ожидании звонка от вашего горячо любимого друга. - Сука, я ненавижу тебя. – единственные слова, которые мог произнести Хэйс в этот день, в сторону Германа Томмерааса. Герман так и не позвонил, так и не написал. Уже глубокий вечер, а от Томмерааса не весточки. Сердце вновь сжимается и разжимается, ему больно, больно, но какого хера? Какого хера Томас должен страдать из-за какого-то зазвездившегося мальчишки? А вот не должен, но страдает. Сбивает костяшки в кровь о каменные стены, выпивает последний алкоголь в собственном баре, пьяный ноет, как маленькая девочка, Валере. Строчить сотни смс Томмераасу в Директ и в мессенджер, а всё без толку. Душевная боль, сука, её так просто не выведешь, так просто не избавишься, только через кровь, пот, слёзы, она пройдёт, и то не точно. Томас беситься и разбивает телефон в дребезги, когда видит историю в инстраграмм от брата Германа. Он едет на машине, довольный донельзя, счастливый. Хэйс даже в той кромешной темноте, разглядывает ослепительную улыбку Томмерааса, и не может не улыбнуться экрану, но потом приходит в себя и швыряет мобильник в стену. - Придётся покупать новый – думает Томас. – А сердце новое можно приобрести, онлайн, без регистрации и смс? Новое, целое, красивое такое, ровное, без дырок и ссадин. А на другой стороне трубки отвечают: «Хуй тебе, Томас!» И Томас вновь беситься, потому что знает, что так нельзя, но так хочется. Хочется забыть тот проклятущий день, когда они познакомились, тот день кастинга, и ту фотографию, где они целуются через пальцы, а ведь так хотелось убрать эти ебаные пальцы, чтобы те не служили преградой. Хэйс подумал тогда, что их бы неправильно поняли, но чёрт, ему сейчас, вот в данный момент, так плевать, как бы про них подумали. Почему ему было важно мнение других в тот день? Можно было же убрать эти ебаные пальцы, почувствовать вкус тех сладких губ, сплести свой язык с его, можно было зарыться пальцами в его тёмные, густые волосы, но нет блять, так же важно мнение толпы. - Я просто хотел тебя увидеть. Даже не поцеловать, увидеть. – шепчет Хэйс в пустоту, сквозь слёзы. Глаза застилала пелена не прекращаемых слёз, которые всё лились и лились, не переставая. - Докатился. – вновь шепчет Томас, вытирая кулаком слёзы. – Плачу из-за тебя. Смеялся из-за тебя, радовался, а теперь плачу. Выпивает на ночь успокоительного и укладывается спать с мыслями, что завтра он забудет про чёртова Германа Томмерааса. 19.07.17. «Новый день и в этот раз без Германа», думает Томас, но его мысли тут же пропадают, когда он открывает Твиттер. Томмераас ночью проводил Q/A (вопрос/ответ) для своих фанатов. Хэйс видит хештег в топе #AskHerman и его уже не посещают мысли, что сегодняшний день пройдёт без Германа Томмерааса. Он печатает твит в своём профиле с #AskHerman: «Почему ты не позвонил мне вчера? Ты не думаешь, что ты бросил меня вчера?» Он уже не собирается целыми днями сидеть и ждать, когда его величество соизволит ему ответить. Томас спокойно идёт заниматься своими делами, завтракать, принимать душ и заполнять свою голову работой и встречами с друзьями, чтобы хоть как-то отвлечься. Томас подбирает свой разбитый смартфон, который всю ночь пролежал на полу в спальне, который, между прочим, худо-бедно, работает. Ставит на зарядку, всё ещё с мыслями, что придётся покупать новый. И блять, сразу же жалеет о том, что включил этот сраный мобильник. Ему приходит оповещение из Твиттера: «Герман Томмераас процитировал ваш твит.» Хэйс опускает глаза в экран разбитого телефона и видит подпись, которую оставил Томмераас: «Hahaha…» А Томас думает, что это пиздец, как не «Ха-ха» и ему хочется опять, швырнуть телефон в стену, и растоптать экран ногами, чтобы не видеть этого ебаного «Ха-ха». Томас ловит себя на мысли, что ему нужно встретиться с Валерой сегодня, что нужно ещё приготовить, что-нибудь пожрать, а не сидеть на жопе ровно и целый день думать, как бы разъебать свой мобильник. Вновь писк телефона, но на этот раз уведомление из инстаграмм: - Как прошла встреча? – смс-ка от Валеры. - Никак. Мы не встречались. – отвечает Томас и дальше не желает продолжать разговор. - Оу! – отвечает Валера и видимо понимает, что друг не в настроении говорить об этом. Вечер среды, а Томас уже забил свою голову всем, чем можно. Он переделал все дела, которые можно было, он приготовил себе роскошный ужин, с многочисленным выбором блюд, и понимает, что в него столько не влезет и надо бы кого-нибудь позвать. Недолго думая, открывает мессенджер и печатает смс Валере, но его прерывает звонок в верь. Направляясь к двери, попутно печатая смс, Томас открывает дверь и видит перед собой лишь кроссовки, которые до боли знакомые. Хэйс поднимает глаза выше и уже видит чёрные, спортивные штаны, ещё выше, а там уже и белая, бесформенная футболка, ещё выше, а там уже до боли знакомое, улыбчивое выражение лица, а на голове кепка, естественно. - Привет. – здоровается Томмераас. – Вечер, под бутылочку вина? – произносит Герман, доставая из-за спины стеклянную бутылку с вином. А Томас молча, без лишних слов, распахивает дверь шире и впускает к себе в дом гостя, на что Герман улыбается так широко, что глаза слепит. - Вкусно пахнет.- говорит Герман, снимая кроссовки, а Хэйс всё ещё молчит. - Чего молчишь? – задаётся вопросом Томмераас, переводя взгляд на Томаса. - Рад видеть тебя. – шепчет Хэйс, скромно улыбаясь. А Герман пускает смешок, приближается к своему другу и заключает его в крепкие объятия. Томас улыбается уже как ребёнок, счастливый, до жути довольный ребёнок и думает, что вот, что ему было нужно. Просто Герман Томмераас в его доме, с бутылочкой чего-нибудь крепенького, с его глупыми шутками и детской улыбкой. Парни ели, пили, смеялись, ели, пили, смеялись, весь вечер. Были пьяными в стельку и творили всякую фигню, как раньше. Наутро 20 числа, оба обнаруживают в своих телефонах кучу нелепых фотографий. Поцелуи, фотографии с бутылками, фотографии со смешными рожицами, уйма всего. Как всегда говорит Герман: «На память.» Ночуют они тоже в одном доме, да чего там в одном доме, в одной кровати. Томас слышит дикий ржачь своего друга с утра пораньше, ибо тот с утра пораньше увидел перед своими глазами Томаса Хэйса. - Чувствую себя сейчас твоей безумной фанаткой, которая мечтает забраться к тебе в постель. – произносит Томас, и теперь они уже вместе ещё больше заливаются смехом. - Смотри, что мы вчера натворили. – говорит Томмераас, протягивая свой телефон Томасу с открытой страницей в инстаграмм. - Епрст. – он видит, выложенную фотографию их поцелуя на странице Хэйса и они вновь катаются по полу от смеха. - Сколько довольных комментариев. – сквозь смех выпаливает Герман. - Нам надо будет это делать чаще.- смеясь отвечает Хэйс, на что Томмераас не может перестать смеяться. Вот, то, что он хотел. Детская улыбка, горящие глаза, глупые шуточки и всё в один день.