Подпусти меня ближе. Раунд 2

Wuuha ft Ali – Закон Каменных Джунглей Матвей. - Посылка из «Конечного пункта», - говорю я в домофон, стоя перед подъездом, адрес которого указан на карточке, которую всучил мне Лёша вместе с пакетом. - Десятый этаж, квартира 135, - женский голос вырывается из динамиков, после чего пиликает оповещение, что я могу войти. Я засовываю наушник обратно в ухо и решительно открываю дверь, проникая внутрь недавно построенного дома и решительно направляясь в сторону лифта. Музыка обволакивает меня и спасает от давящей тишины – смотрю на цифры и наблюдаю за тем, как кабинка спускается с 7 на 1 этаж, а потом двери лениво разъезжаются в стороны, позволяя мне зайти внутрь. Я нажимаю на кнопку с номером «10» и смотрю на своё отражение в небольшом зеркале, висящем на стене слева. На мне чёрная кепка и наушники в ушах, глаза карие, волосы короткие, чёрные, выгляжу я чертовски уставшим, словно не спал несколько дней подряд. Поправляю козырёк и вздыхаю. Это первая моя посылка, которую я должен отвести по адресу, и я понятия не имею, что внутри неё. Мне как-то всё равно, я отдам пакет и вернусь обратно в бар за деньгами, вот и всё. Широко зеваю, облокачиваясь о стену лифта, и прикрываю глаза. Лениво. Ничего не хочу делать, вот бы сейчас вернуться домой и завалиться в постель. Эх. Заберу три сотки и куплю себе чего-нибудь. Вот только что? Голова снова ноет, но не так сильно, чтобы обращать на неё внимания. Это всегда происходит, когда я долго слушаю музыку, но без неё я точно окончательно двинусь. Лифт останавливается – я неохотно выхожу из него, сворачиваю налево, скольжу взглядом по квартирам и справа нахожу сто тридцать пятую. Рука тянется вверх, чтобы позвонить, но я не успеваю, потому что дверь открывается, заставляя меня замереть на месте. Я встречаюсь взглядом с зелёными глазами девчонки. Она ниже меня, но явно старше лет на пять-семь. Её волосы тёмные, выше плеч, лицо бледное с идеальными бровями и верхняя губа у неё сплошная без заострений, из-за чего я сразу вспоминаю мультик «Ким пять с плюсом». Там у героини были похожие губы. - Новенький? – читаю по губам, потому что в ушах всё ещё наушники, девушка открывает дверь шире и отступает, чтобы я смог войти внутрь. Я не мнусь, прохожу в квартиру и прикрываю за собой дверь, ловко вынимая правый наушник и вешая его на ухо, чтобы не болтался. Протягиваю пакет девчонке, осматривая её с ног до головы. Она в домашних шортах и в майке – лямки красного лифчика плотно стягивают плечи, и я заглядываюсь на них, на пару секунд выпадая из реальности. - Спасибо, - девушка забирает у меня посылку и ставит на тумбочку. – Подожди, принесу деньги. Её голос медленный, но уверенный – хозяйка немного улыбается, осматривая меня, затем разворачивается и уходит в комнату. Я осматриваюсь – здесь уютно, убрано и приятно пахнет, не то, что в моей квартире. А ещё, кажется, хозяйка пекла недавно пирог. Девушка возвращается ко мне, роясь в своём кошельке. Она достаёт оттуда несколько купюр и протягивает мне. - Это за посылку, - томно тянет хозяйка, оказываясь куда ближе, чем нужно. Я забираю деньги, никак не реагируя на то, что девушка нарушает моё личное пространство. – А это, - она зажимает между указательным и средним пальцами ещё штуку и подносит к своему лицу, - если останешься и составишь мне компанию. Я вскидываю бровь, оценивающе скользя по ней взглядом. Она симпатичная и явно не из тех, кто стесняется рядом с парнем и строит из себя невинную овечку. - Мне в бар нужно, - тяну я, намекая, что меня можно попробовать уговорить остаться. Брюнетка встаёт на носочки, чтобы оказаться ближе к моему лицу и выдыхает практически в мои губы. - У меня есть пиво, - её губы почти касаются моих. – И травка… Мурашки скользят по моему загривку, и я усмехаюсь. - Ладно, - соглашаюсь я. Она улыбается так, словно получила самый долгожданный подарок, и осторожно засовывает обещанные деньги мне в карман джинс. Девушка судорожно выдыхает, томно прикрывая глаза, и еле заметно касается кончиком языка моих губ. Затем резко отстраняется. - Меня зовут Надя, - безмятежно бросает девушка, хватая пакет, который я ей принёс. Она останавливается в дверях и прислоняется к косяку, вскидывая бровь, словно намекая, чтобы я тоже представился. - Матвей. Стаскиваю кроссовки, неровно оставляя их возле пуфика, затем медленно подхожу к Наде, лениво вытаскивая второй наушник и накручивая провода на пальцы, чтобы они не спутались в кармане. - Туда, - она хватает меня за плечо, когда я оказываюсь практически вплотную к ней, и разворачивает меня в сторону комнаты. – Располагайся. Я принесу пиво. Я ничего не отвечаю и прохожу дальше, осматриваясь по сторонам. Здесь диванчик и большая плазма на стеклянном столике. Шкаф с книгами, комод, какие-то цветы и велотренажёр в углу. Я сразу вспоминаю квартиру Шторма, у него там тоже вечно всякие гири и тренажёры, что раньше было у родителей, что сейчас. Удачно я зашёл. Халявное пиво, ещё и заплатили за то, что я останусь. Интересно, все клиенты Лёши такие или просто сегодня мой день? Я сажусь на диван и облегчённо вздыхаю. Телевизор находится напротив меня, он выключен, и я вижу своё одинокое отражение. Мне почему-то становится неловко, и едкое желание уйти отсюда въедается в мою голову, но потом в комнату возвращается Надя, бросает на диван пару банок пива, какие-то крекеры и садится рядом со мной, протягивая мне самокрутку с такой невинной улыбкой, словно это просто конфета. Я забираю самодельную сигарету и усмехаюсь – девушка ставит между нами пепельницу, после чего щёлкает зажигалкой и затягивается. Едкий запах травки расползается по комнате – я зажимаю самокрутку между губами и собираюсь забрать у хозяйки спасительный огонь, но Надя сама приближается ко мне и щёлкает перед моим носом зажигалкой. Я затягиваюсь, расслабляясь. Если бы Егор узнал, что я балуюсь травкой вместе с незнакомой девчонкой, он бы меня убил. Парень весьма категорично относится к подобным вещам. Мне как-то всё равно. Моя жизнь и так идёт под откос, я сижу на транквилизаторах, куда уж хуже? Тем более из-за травки голова настолько затуманивается, что я даже не чувствую боли. Зато потом… Мы молчим, но мне настолько уютно рядом с Надей, что вряд ли нам вообще хоть какие-то слова нужны. Дым расползается по комнате – я откидываюсь на спинку дивана и расслабляюсь. Так хорошо, что не хочется даже думать. Девушка уверенно открывает банку с пивом, и протяжное «пссс» ещё несколько секунд эхом отдаётся у меня в сознании, а потом протягивает мне. Я лениво забираю «угощение» и делаю глоток, пока сбрасываю пепел. - Хорошая травка, - медленно тянет Надя, откидываясь назад. - Ага, - безразлично бросаю я. Слабость в теле увеличивается, и безразличие накрывает меня плотной пеленой. Ничего не хочу, на всё плевать. Кажется, меня ждёт Лёша в баре? Да пофиг. Подождёт ещё. Перед глазами всё начинает плыть, и я сильнее сжимаю банку в руке, скорее для того, чтобы удержаться хоть за что-нибудь, нежели опасаясь, что я пролью содержимое на себя и на диван. Цвета начинают меняться, комната расплывается, моё тело такое податливое и расслабленное, что уже плевать, что со мной будет. Да, действительно хорошая травка. - Матвей… Моё имя эхом вибрирует у меня в голове. Я затягиваюсь в последний раз и нелепо тушу окурок, шумно выдыхая. Пытаюсь сделать глоток пива, но промахиваюсь, и холодный напиток обливает мою грудь. - Матвей… Надя словно упрекает меня в моей неряшливости, но мне трудно сосредоточиться на её голосе и на ней самой. Я смотрю на девушку, но всё плывёт. У меня забирают банку с пивом, затем стаскивают с меня футболку – я не сопротивляюсь. Я закрываю глаза и откидываюсь на спинку дивана – чьи-то руки скользят по моей груди, упираются в ноги. Я пытаюсь собраться с силами и заставить комнату прекратить расплываться, но, когда у меня это с трудом получается, мои джинсы уже оказываются расстёгнутыми, а проворный язык и цепкие пальцы скользят по моему члену. Я с запозданием понимаю, что мне делают минет, но тело такое расслабленное и тяжёлое, что мне вообще не хочется ничего делать и ни о чём думать. Егор точно меня прибьёт, когда узнает. Так и вижу, как он отчитывает меня за подобное поведение, пытаясь вразумить. Снова начнёт про работу втирать и про врача, у которого я так и не был. «Ты умираешь». Вспоминаю последнюю карточку, которую прислал мне аноним. Я умираю? Да ладно. А я то не знал… Я умер в тот момент, когда меня вырубили монтировкой на выпуском, а дальше всё просто сплошная галлюцинация, которая никак не хочет заканчиваться. Я слышал, что перед смертью в самый последний момент у человека могут быть дикие глюки длиною в целую жизнь. Может быть, всё, что происходит со мной сейчас, - это просто моё воображение? Я открываю глаза как раз в тот момент, когда проворный язык в последний раз скользит по моему члену, заставляя меня судорожно выдохнуть. Надя отстраняется и забирается ко мне на колени, седлая меня и начиная двигаться. Её пальцы зарываются в мои волосы, а губы скользят по шее, оставляя смачный засос. Скажу честно, трахаться под действием травки – это настоящий отстой. Ощущения притупляются, мысли путаются, а лень и слабость настолько сильно одолевают тебя, что хочется скулить. Травка травкой, секс сексом. Смешивать их, это всё равно что сделать коктейль из водки, текилы, коньяка, виски, пива и ещё какой-нибудь хрени. Будешь умолять, чтобы тебя пристрелили. Надя стонет – я скольжу рукой по её талии, поднимая вверх майку, и сжимаю тело пальцами. Мне вообще ничего не приходится делать, всё уходит в руки хозяйки, которая, кстати, заплатила мне за вечер. Эта сучка купила меня… Хотя, мне ли жаловаться. Я вообще ничего не чувствую и сомневаюсь, что моё тело работает нормально, но травка всё ещё действует, а на остальное мне плевать. Пусть Надя делает всё, что пожелает, если ей так хочется… Sunday Girl – Where Is My Mind? Соня. Я сижу на металлическом заборчике, высотой в половину человеческого роста, который огораживает стоянку перед общагой и само здание, чтобы некоторые умные личности не соизволили пройтись прямо по цветам и срезать путь. Байк припаркован прямо передо мной – я вглядываюсь в смачную царапину, которая осталась после того, как я задела одну из машин в паре кварталов отсюда, и думаю, что сегодня определённо не мой день. Нервно сжимая в руке сигарету, я думаю о разговоре со Штормовым, которого случайно (или же нет) встретила в баре. Его лицо, глаза, нахальная улыбка, издевающаяся лишь над одним моим существованием, сраный ринг и показушное выступление – всё это раздражает до такой степени, что я готова взвыть от бессилия. И ещё этот аноним. Я была так сильно уверена в том, что это именно Егор присылает мне письма, но… В его нынешнем состоянии это просто бессмысленно. К тому же он признался, что ему тоже кто-то шлёт таинственные послания, но парень их даже не открывает. Да кто же тогда этот придурок? - Чёрт, - вырывается у меня. Я раздражённо выбрасываю недокуренную сигарету и закрываю лицо ладонями. Егор теперь может ходить, и он снова на ринге. У него всё прекрасно, и я рада за него. Честно. Но долька неприятной обиды покрывает меня изнутри плотной плёнкой, и дикое раздражение зарождается в глубине моего сердца. Даже если у него всё хорошо, он не имеет права со мной так обращаться. Он сам оттолкнул меня, а теперь винит, что я сбежала. Да любая девушка бросила бы его после таких слов. Егор ранил мои чувства, а теперь хочет, чтобы меня совесть замучила. Чёрта с два! Я шикаю и достаю из кармана пачку с сигаретами, чтобы выкурить ещё одну палочку и продолжить надеяться, что никотин сможет успокоить меня. Последняя. Цокаю языком, зажимаю между губами фильтр, сминаю пустую пачку пальцами и бросаю в сторону урны, но мой «мяч» не долетает до неё, ударяется в бок и падает рядом. Я так зла, что даже не обращаю на это никакого внимания. Щёлкаю зажигалкой, но предательский огонь не собирается помогать мне. Снова щёлкаю. Третий раз. Четвёртый. - Да что ж такое! – злюсь я, прикрывая глаза и глубоко вздыхая, чтобы успокоиться. - Проблемы? – голос вырывает меня из мыслей и заставляет обернуться. Незнакомый парень останавливается рядом со мной, достаёт из кармана зажигалку и бросает мне. Я в последнюю секунду успеваю поймать её правой рукой. Недолго вглядываюсь в нарушителя моего спокойствия, затем прикуриваю и затягиваюсь. - Спасибо, - возвращаю зажигалку обратно. - Оставь себе, - бросает он, пряча руки в карманах армейских штанов. Я пожимаю плечом, мол, как хочешь. Осматриваю моего спасителя, останавливая взгляд на оливковых туго зашнурованных берцах, затем возвращаю к медным слегка отросшим волосам. Они не рыжие и не коричневые, что-то среднее. Цвет глаз тоже непонятный. Карий в зелёную крапинку. Или наоборот. В ушах круглые гвоздики, на шее армейские жетоны. Футболка белая, обтягивающая, без рисунков. - Военный что ли? – скептично фыркаю я. Парень усмехается, облокачиваясь о заборчик. - Ну, типа того. В страйкбол играю. Как раз жду друзей, должны заехать за мной на тренировку. Я ещё раз осматриваю его с ног до головы, только сейчас замечая рюкзак у его ног и гитару в чехле. Парень замечает мой взгляд и говорит: - Там привод. Просто не очень как-то по городу таскаться с калашом, людей пугать, - поясняет он. – А чехла для оружия у меня нет. Меня, кстати, Андрей зовут. - Соня, - затягиваюсь, продолжая прожигать взглядом его вещи. – Это типа пейнтбола? Или что? Я не особо разбираюсь. Андрей фыркает и чешет подбородок, откидывая голову назад и смотря на облака. Несколько секунд он молчит, наверное, обдумывая, как бы попроще объяснить мне суть его увлечения, а я терпеливо жду. - Ну, почти. Там тоже странные дяденьки и тётеньки бегают по лесу и убивают друг друга, только в страйкболе не краска, а специальные оружия. Стреляют пульками, плюс заряжать аккумуляторы надо, чтобы всё работало. Ну, это так. Если попроще объяснять. - М, - делаю вид, что всё поняла. Снова затягиваюсь. – Прикольно. Мы ненадолго замолкаем. Где-то сигналит чья-то машина, и громкие мужские голоса нарушают наше спокойствие. Слов не слышно, но сразу понятно, что кто-то ругается. Чуть левее от нас кто-то выливают воду, судя по звуку, из окна второго или третьего этажа из кружки, может, из графина, и я мысленно радуюсь, что сижу на достаточном расстоянии, чтобы на меня не попали брызги. - Твой? – Андрей кивает на байк. Я печально скольжу взглядом по царапине. - Ага. Неудачный день сегодня, - сквозь зубы тяну я, снова вспоминая Егора и его выкрутасы в баре. Чёрт бы его побрал, злобный придурок. - Ты же с общаги, да? – парень смотрит в сторону на машину, которая едет в нашу сторону. Отстраняется от заборчика и немного улыбается, когда я киваю. – Я с четвёртого этажа, всё лето здесь проторчу. Если будет нужна помощь, заглядывай. Я не понимаю, о чём говорит Андрей. О моём мотоцикле или о чём-то другом? - Ага. Смотрю в сторону остановившейся рядом с нами машины, на передних сидениях которой сидят двое парней в военной форме. Водитель – брюнет с карими глазами. Пассажира плохо видно, но, кажется, у него тоже тёмные волосы. - Йоу, Таран! – водитель безмятежно расплывается в улыбке – локоть левой руки высовывается из открытого окна. – Давай быстрее, сучка. Сегодня ты сзади. Остальные уже выехали, нужно догнать их. Я вглядываюсь в парня, который почему-то кажется мне дико знакомым. Где-то я его уже видела… - А кто виноват в этом? – Андрей хватает свой рюкзак, затем привод в чехле от гитары. – Раньше надо было приезжать. Открой багажник. Рыжий подходит к машине, открывает багажник и утрамбовывает туда все свои вещи. Я замечаю пулемёт на верхней части заднего сидения. - Ну, бля, сорян! – водитель смотрит на меня, и я встречаюсь с ним взглядом. Чёрт возьми, я точно его где-то видела! Третий парень коротко смеётся и что-то говорит, но я пропускаю это мимо ушей. - Слышь, пидор, - Андрей улыбается, захлопывая багажник. – Ты со словами полегче! Перед тем, как забраться на заднее сидение, рыжий оборачивается ко мне и поднимает руку, прощаясь. - Увидимся! Я киваю, снова затягиваясь. Провожаю взглядом быстро уезжающую машину, которая со свистом шин разворачивается и выезжает со стоянки. Нет, ну я точно где-то видела этого водителя… Никак не могу вспомнить, где именно… Я вздыхаю и спрыгиваю с забора, лениво направляясь в сторону кампуса. По дороге выбрасываю окурок в урну, затем поднимаю свою пачку, которая так и не долетала до цели, и тоже отправляю её в мусорку. Ладно, хватит сидеть здесь и причитать о несправедливости своей жизни. Вон, люди воевать уехали, а я загниваю здесь, словно стухший кусок пиццы. Точняк, пицца. Закажу себе в общагу и вдоволь наемся. У меня где-то остались деньги… Как раз хватит полакомиться… Обернувшись, чтобы ещё раз посмотреть на свой байк, я вздыхаю и качаю головой. Чёрт, надеюсь, что меня не будут искать за эту небольшую аварию, я ведь слилась с места преступления и даже не стала договариваться ни о чём с владельцем авто. Хотя, о чём я могу с ним договориться? У меня нет денег, чтобы оплачивать починку. Нужно найти подработку, иначе мои запасы закончатся, и мне будет очень-очень грустно. Подумаю об этом потом, сейчас меня ждёт пицца! Papa Roach – Not That Beautiful Маша. - Миша поехал за Даником с Тараном, - бросаю я, запихивая своё снаряжение в багажник машины Стаса. – Так что заберём Панду и сразу на полигон. Чёрт, вот и надо было же тебе час торчать в магазине! Кузнец по любому уже на месте. - Ну, извини! – смеётся друг. – Мы всё равно отрабатываем стратегию ночью, чтобы на Сталкер ехать. Тем более, что темнеет сейчас поздно. Я захлопываю багажник и поспешно огибаю авто, забираясь на переднее сидение. Не пристёгиваюсь, вытягиваю ноги и открываю окно, потому что в салоне дико жарко. Особенно в берцах и в военных штанах, иногда я думаю, что проще будет перейти на кроссовки, но бегать в них по лесу чертовски неудобно. - Да это бред, на самом деле. Кто вообще был инициатором? Мы пока приедем, пока снарягу разберём, уже темно будет. Там хрен увидишь что, - бурчу я. – Лучше бы с утра, как все нормальные люди. - Было решено общим голосованием, - Стас рывком газует, выезжая на дорогу. Кстати, а что с остальными? - Ну, - я вздыхаю. – Сэм и Мираж на маршрутках, остальные не поедут. Нас восемь должно быть. Клевер работает, другие не отписывались. Не знаю. Стас открывает окно, и ветер ещё сильнее врывается в салон, начиная теребить мои волосы. Я немного прищуриваюсь, краем глаза замечая, как мой товарищ по команде надевает солнцезащитные очки. - Да они запарили, - бормочет Дятел. – У нас игра скоро во Ржеве. Будут сливаться с тренировок, поедем без них. Я ничего не отвечаю. Ну, по сути, он прав. Хотя у всех свои заботы и проблемы, страйкбол – это ведь просто увлечение. Никаких доходов не приносит, одни растраты. Одно снаряжение только сколько стоит! Я облокачиваюсь локтём на открытое окно и подпираю рукой голову, наслаждаясь порывом ветра и вспоминая, как когда-то давно Миша впервые взял меня на свои тренировки. Тогда он хотел свести меня с приятелем, который перешёл к ним из другой команды. Позвонил и спросил «не хочешь познакомиться с одним мальчиком?». Это было примерно через полгода после того, как произошёл случай с Егором и с Соней. Я согласилась. Сошлась с Артёмом, мы начали встречаться. Где-то два года всё шло прекрасно, любовь-морковь и все дела. Он затащил меня в страйкбол, научил всему, что знал сам. Я вступила к ним в команду и всё было просто супер, пока Тёма не начал ревновать меня к Мише. Он знал, что мы с ним раньше были не просто друзьями, и начал думать, что я ему изменяю. Хотя я не давала никаких поводов, а с Кузнецом мы общались чисто по-дружески, как товарищи по команде и старые приятели. В итоге вечные скандалы и упрёки, что я снова сплю с Мишей, меня доканали, я психанула и порвала с Артёмом. И как-то так получилось, что я снова сошлась с Кузнецом, который потом предложил мне встречаться. И вот мы уже больше года живём вместе. А Тёма обиделся на нас и ушёл из команды. Вот так мы с Кузнецовым и сошлись второй раз. Телефон в кармане вибрирует, и я неохотно достаю его. Номер незнакомый. Интересно, кто это? - Алло. - Мария Розина? – раздаётся из трубки мужской голос. - Эм-м… Да, - осторожно бормочу я. Стас косится в мою сторону, но не сбавляет скорости. - Это Лейтенант Пагрин, отделение полиции… Я ужасаюсь, начиная вспоминать все свои грехи, которые преследовали меня в прошлом, и искать подходящий из них, который объяснял бы ситуацию, почему мне звонят из прокураторы. Надеюсь, это не из-за Миши, мало ли во что он ввязался, пока ехал на полигон. Может, кто-то увидел у него пулемёт и позвонил, мол, террористы? Господи, пусть это не из-за него, не хочу краснеть перед копами. Меня и так в военкомате стебут, что я бегаю с игрушечным оружием и строю из себя военную. - Сегодня задержали вашу сестру, Софью Розину. Она скрылась с места ДТП, плюс оказала сопротивление при аресте, - спокойно говорит мужчина. Что? Соня в городе? Да ну нафиг. Она же была у тётки в Питере, какого чёрта она делает здесь? Я даже не знаю, радоваться или нет, что это не Кузнецов вляпался в неприятности. - Серьёзно? – только и могу вымолвить я. - Да, - лейтенант Пагрин говорит так, словно зачитывает текст с бумаги. – Если вы не оплатите штраф, мы её задержим на пятнадцать суток за сопротивление. У неё нет денег, а Ваши родители за городом и в данный момент не могут приехать. Я шумно вздыхаю. Вот же напасть, и как раз в тот момент, когда я ехала на тренировку. Ну, не везёт, так не везёт. Ещё и штраф за неё оплачивать… Я вздыхаю и прикрываю глаза. - Ладно, я приеду, - сдаюсь я. – Скоро буду. Я сбрасываю вызов и откидываюсь на спинку сидения, закрывая лицо руками и скуля что-то невнятное. Соня в городе. Я с ней не общалась три года с того самого случая. Последнее, что он сказала мне, «я ненавижу тебя». И почему меня вообще волнует сестра? Пусть бы сидела свои пятнадцать суток в изоляторе, может быть, в следующий раз не стала бы хулиганить. - Довези меня до отделения, - прошу я. - Случилось что? – Стасу приходится развернуть машину, чтобы выполнить мою просьбу. Я качаю головой, прикусывая губу. Смотрю на дорогу, потирая пальцами переносицу. - Сестру повязали, - бурчу я. – Надо штраф оплатить, или запрут на две недели. Парень присвистывает. - Не знал, что у тебя есть сестра… - Ага, - бормочу я. – Я с ней не общаюсь. Чёрт, какого хрена она вернулась в город? – замолкаю, обдумывая, как поступить с тренировками, но на ум ничего путного не приходит. Когда машина останавливается возле участка, я хватаю сумочку и решительно выбираюсь на улицу. Надеюсь, моих денег хватит для штрафа. Обхожу авто и останавливаюсь возле водителя, который немного высовывается из окна. - Езжай пока за Пандой. Набери меня, когда заберёшь её. Я не знаю, сколько там проторчу, - смотрю в сторону здания на полицейских, которые в этот момент выходят на улицу. – Если задержусь, езжайте без меня. Пусть потом Миша мою снарягу заберёт. - Ага. Дружески стукаюсь с парнем кулаками и решительно направляюсь в сторону участка. Я, наверное, забавно выгляжу: вся в военном, словно солдат. Если они узнают, что я стреляю только из игрушечного оружия, то будут насмехаться, хотя, мне как-то всё равно. Слышу позади, как машина Стаса уезжает, взбегаю по ступеням и оказываюсь внутри. Здесь холодно и неприятно. Пусть я и работаю в военкомате, но полицейские участки не особо люблю. Особенно после того, как меня затаскали по судам и допросам в прошлый раз. У меня с этим местом связаны плохие воспоминания. Подхожу к парнишке, который сидит у входа за стеклом и с ходу говорю, не дожидаясь, пока на меня обратят внимания. - Мне звонил лейтенант Пагрин. Я за сестрой, Соней Розиной. - Документы. Парень смотрит на меня исподлобья. Я поджимаю губы и открываю сумочку, нетерпеливо доставая паспорт и протягивая его в окошко. Сотрудник забирает вещь и возвращается к компьютеру, его пальцы быстро скользят по клавиатуре, а взгляд метается между монитором и паспортными данными. Я терпеливо жду, пока он закончит вбивать в базу информацию обо мне, постукивая пальцем по бедру. Я нервничаю из-за того, что могу не успеть на тренировку или же из-за предстоящей встречи с сестрой? Не видела её три года, она, скорее всего, чертовски изменилась… - Этот штраф оплатите на банке, - я вздыхаю, радуясь, что не придётся прямо сейчас с этим разбираться. – В течение недели, - он протягивает мне квитанцию и паспорт. – Сестру можете забрать из кабинета Лейтенанта. По коридору третья дверь справа. Я хватаю бумаги и прячу в сумочку. Быстро же. Думала, что будут возиться как минимум час… - Спасибо, - бросаю я, направляясь в сторону нужного мне места. Первая дверь. Вторая. Третья. Замираю перед кабинет, прикусывая губу и пытаясь успокоить своё сердце. Соня там. Какая она. Будет ли она рада меня видеть? Хотя вряд ли. Учитывая всё, что было между нами в прошлом… Думаю о Егоре, которого видела где-то год-полтора назад. У него тогда всё налаживалось… Я вздыхаю, пару раз стучу костяшками пальцев по поверхности и открываю дверь. Комнатка здесь небольшая, больше похожая на коморку. Стол у окна, шкафы по бокам с разными книгами и папками, диванчик справа и прочая мелочь. Полицейский пиджак висит на вешалке у двери, сам лейтенант сидит за столом лицом ко мне и что-то пишет, перед ним сидит в свободной позе блондинка. Её ноги вытянуты, спина расслаблена. Она не оборачивается, когда я захожу, поэтому увидеть её лицо невозможно. - Я за сестрой, - говорю я, решительно проходя к столу и останавливаясь слева от задержанной. Я не смотрю на неё, а она не поворачивается ко мне. Мы усердно делаем вид, что незнакомы. - Мария? - Ага, - упираюсь рукой в бок. – Уже забрала квитанцию, оплачу позже. Пагрин смотрит на меня исподлобья, затем возвращается к бумагам. Ему на вид лет тридцать, волосы тёмные, под мышками на рубашке круги от пота. Здесь куда теплее, чем в коридоре, форточка открыта, работает вентилятор, из-за которого волосы Пагрина шевелятся. - Ваша сестра, - если бы не манера речи, этот парень даже мог бы сойтись за симпатичного, но его голос грубый и монотонный, сильно режет по ушам, - Софья Розина, пару часов назад зацепила на своём мотоцикле машину и скрылась с места аварии. Водитель позвонил в полицию и сообщил об этом. Нашли мы её совершенно случайно, но при попытке задержать, девушка оказала сопротивление и пыталась скрыться. Соня шикает, показывая, что ей не нравится это место и то, о чём мы сейчас говорим. Я сдерживаюсь, чтобы не взглянуть на неё, и мне удаётся это с диким трудом. - К счастью, повреждения на машине несерьёзные, просто царапины, и потерпевший забрал заявление по личным причинам, - Пагрин, наконец, прекращает записывать, закрывает бумаги и смотрит на меня, сцепив перед собой пальцы рук. – Но факт того, что она скрылась с места аварии и плюс оказала сопротивление при задержании всё усугубляет. Я уже составил протокол, отправлю его позже на рассмотрение в суд. Временное разрешение на управление мотоциклом я уже выдал. Если бы Соня не уехала с места аварии, скорее всего, отделалась бы просто штрафом, а в этом случае, её могут лишить прав на 1,5 года. В любом случае, нужно дождаться результатов. - Ясно, - киваю я. – Какое было сопротивление? Что-то серьёзное? Пагрин качает головой. - Убегала. Ничего серьёзного. Оплатите штраф и всё, - заверяет меня он. – Как только будут результаты, я свяжусь либо с Соней или с Вами, как с доверенным лицом. На рассмотрение протокола уйдёт около двух месяцев. Я киваю. - Ладно. Это всё? Он осматривает меня с ног до головы, и я вижу в его глазах заинтересованность, мол, почему я в военной форме, но лейтенант ничего не говорит по этому поводу. - Да, можете идти. - Спасибо, - я первая разворачиваюсь и направляюсь к выходу, доставая из кармана сотовый и набирая Стасу. Отлично. Я ещё успею на тренировку. Миша, наверное, уже раз сто успел снарягу разобрать. Дятел отвечает после второго гудка. – Я всё, Стас. Заберёшь меня? - Я уже возле участка, - говорит парень. – Только подъехали. - Отлично. Сбрасываю вызов и прячу телефон в карман. Слышу позади шаги и еле сдерживаю желание обернуться. Соня ничего не говорит и даже не пытается хоть как-то привлечь моё внимание. Нервозность охватывает меня до кончиков пальцев – я вырываюсь на улицы, рывком распахивая двери, сбегаю с крыльца и резко разворачиваюсь, впиваясь недовольным взглядом в сестру. Она сильно изменилась. Похудела, покрасила волосы, стала более женственной, чем раньше. Её фигура тонкая, высокая, узкие джинсы обтягивают ноги, волосы высветлены до безобразия, лишь глаза всё такого же цвета. Если бы я увидела Соню на улице, ни за что бы не узнала. - Могла бы и не приезжать, - бросает девушка, медленно спускаясь со ступеней. – Я не просила. - Могла бы и спасибо сказать. Штраф-то мне оплачивать, - хмурюсь я. Девушка поджимает губы, останавливаясь рядом со мной. Несколько секунд она молчит. - Спасибо, - без эмоций тянет Соня. – В ноги кланяюсь, как я тебе благодарна. Внутри меня что-то сжимается, и тягучая мысль о том, что сестра намекает мне про тот давний случай, в котором пострадал Егор, впивается в мои мозги. Меня охватывает обида и чувство вины. - В следующий раз можешь на меня не рассчитывать, - серьёзно говорю я. – Не знаю, зачем ты вернулась, но лучше бы оставалась в Питере. Там хотя бы от тебя проблем не было. Я разворачиваюсь и быстро направляюсь к припаркованной машине Стаса. Забираюсь на заднее сидение, потому что переднее занято Пандой, и хлопаю дверью. - Поехали. Смотрю на Соню, которая прячет руки в карманах и провожает меня взглядом, и прикрываю глаза. Наверное, я слишком грубо с ней обошлась… Надо было помягче. Но… Чёрт возьми, всё уже не так, как в детстве. Всё давно уже не так. Рем Дигга – На Юг Соня. Я сижу в кабинете Лейтенанта Пагрина и скучающе киваю каждый раз, когда мужчина говорит какой-нибудь факт из того, что произошло недавно в общаге. Вот, чёрт дёрнул меня побежать от копов… Вышла, называется, Розина за пиццей, а наткнулась на полицейских. Испугалась и рванула от них, как ошпаренная, а меня загнали в тупик и схватили, а теперь ещё штраф предъявляют и грозятся права на полтора года отобрать. Замечательно! А кто виноват во всём? Конечно же Егор Штормов. После встречи с ним всё наперекосяк. Да и денег у меня нет, чтобы оплачивать нарушение, а пятнадцать суток торчать в изоляторе мне как-то совсем не хочется. Блин… Это же просто царапина, вот нахрена этот идиот копов вызвал? Знала бы, что за оставление место аварии грозит наказание, осталась бы лучше там и выслушала бы обвинения водителя. Виновато покачала бы головой и договорилась как-нибудь, чтобы можно было обойтись без полиции. А теперь… А что теперь? Чёрт его знает. Похоже, придётся всё-таки просить родителей о помощи. А так не хочется… - Значит, так, - безжизненно бормочет Пагрин. Такое чувство, что его эмоциональный диапазон как у растения, если не меньше. Он так разговаривает, как будто весь мир – тлен, а он самый депрессивный человек на свете. И голос у него противный. Б-р-р. – Штраф оплатите, и можете идти. Прочитайте и подпишите этот протокол. Я его отправлю на рассмотрение в суд. Потом свяжусь с Вами… Да, да, да… Чувствую себя на скучной лекции в универе, где препод настолько ненавидит своих студентов, что сводит с ума одним лишь своим видом. Хочется взвыть и поскорее выбраться из этого кабинета, а то мой взгляд так и прожигает потные под мышки лейтенанта. Тошно так… Ещё и потом здесь воняет. А-а-а-а… Доставщик уже, наверное, давно привёз мою пиццу. Интересно, куда её денут, если я не заплачу? - У меня нет денег, - брезгливо тяну я. Пагрин поднимает взгляд и смотрит на меня так, словно я самый заядлый лгун в этом мире. Ну, нет у меня денег! Заначка, которую дала мне тётка, уже заканчивается, а работу я так и не нашла. Если потрачу остатки на штраф, умру с голоду. - Тогда свяжитесь с родственниками или с друзьями, - предлагает мужчина. Я морщусь ещё сильнее. - Нет у меня здесь друзей, я совсем недавно в городе, - пожимаю плечом. – А с родителями я уже сто лет как не общалась. Они вряд ли будут за меня штраф оплачивать… Мужчина вздыхает и лениво протягивает мне руку – я непонимающе вскидываю бровь. - Номер родителей давайте, - терпеливо ждёт лейтенант. – Я сам позвоню. Поджимаю губы и неохотно достаю из кармана сотовый. Нахожу в списке контактов номер мамы и протягиваю телефон Пагрину. Тот берёт его своими потными горячими пальцами (откуда я знаю, что потными и горячими? Потому что мужчина случайно прикасается ко мне, когда забирает предмет), и я одёргиваю руку, откидываясь на спинку стула. Внимательно наблюдаю за тем, как лейтенант набирает номер и звонит. Вздыхаю и на секунду прикрываю глаза: здесь душно и неприятно, а вентилятор направлен только на лейтенанта и совершенно не направляет в мою сторону никакого спасительного ветерка. Наверное, так специально сделали, чтобы помучить задержанных. Настоящий садизм… - Добрый вечер, это лейтенант Пагрин, - слишком громко и неестественно говорит мужчина, и я морщусь. – Ваша дочь, Софья Розина, находится в отделении полиции за то, что она покинула место аварии. Не могли бы Вы приехать сюда и забрать её? Плюс ей выписан штраф за сопротивление при задержании, - он замолкает. – Нет, ничего серьёзного, просто царапины. Нет. Да. Конечно. Конечно. Спасибо. Он кладёт трубку и несколько секунд медлит. - Ваши родители за городом, приехать не могут. Ваша мама сказала, что можно позвонить сестре, - я мысленно стону из-за его монотонного голоса. Господи, какой он скрипучий и противный… - Я с ней не общаюсь, - бурчу я, скрещивая на груди руки. – Но можете позвонить. Мария Розина, номер в списке. Пагрин секунду смотрит на меня, затем опускает взгляд на экран моего сотового и листает список. Находит контакт, набирает номер на своём телефоне и откидывается на спинку стула. Я пристально смотрю на него, и моё сердце начинает медленно, но громко бухать в грудной клетке. Вот этот момент, которого я избегала три года. Вот он... - Мария Розина? – снова громко гаркает мужчина. - Это Лейтенант Пагрин, отделение полиции… Сегодня задержали вашу сестру, Софью Розину. Она скрылась с места ДТП, плюс оказала сопротивление при аресте, - несколько секунд он молчит. – Да. Если Вы не оплатите штраф, мы её задержим на пятнадцать суток за сопротивление. У неё нет денег, а Ваши родители за городом и в данный момент не могут приехать. Приедет ли она? Интересно, как отнесётся к тому, что я в городе? Я хотела оттянуть момент нашей встречи настолько, насколько это вообще возможно, а эта авария всё испортила. Наверное, Маша даже не захочет слушать, ей нет до меня дела, как и мне до неё. Я… Я сказала, что ненавижу её. Она имеет право обижаться. И я тоже. Нечего было помогать этим придуркам тогда. Она же взрослая, должна была знать, насколько это опасно. И Егор… Да пошёл он. П-ф-ф-ф… Пагрин кладёт трубку и несколько секунд смотрит в пространство, словно чем-то ошарашенный. - Странно, - бормочет мужчина. – Ладно. Сказала, что приедет. Вот, - он протягивает мне сотовый, и я забираю телефон, стараясь избежать противных прикосновений к полицейскому. – И вот, - он протягивает мне бумагу. – Подпишите. Я забираю протокол и быстро скольжу по нему взглядом. Да, всё правильно. Я задела машину, скрылась с места преступления, а когда мой мотоцикл нашли, а следом и меня, я решила сбежать от полицейских. Беру ручку и пишу «согласна» и подпись. Возвращаю бумагу обратно. Ну, всё. Осталось только дождаться, когда приедет моя сестра, а потом я могу уйти из этого противного места. - А мой мотоцикл? – спрашиваю я. – Временные права Вы мне выдали, где байк? - Его не трогали, он остался на стоянке возле общежития, - монотонно тянет Пагрин. Отлично. Мне ещё и пешком обратно идти… Замечательно! Вытягиваю ноги откидываюсь на спинку стула ещё больше, немного сползая. Маша… Какая она сейчас? Последний раз, когда я с ней разговаривала, она стояла зарёванная в больнице и пыталась попросить прощение за то, что помогла Егору и Матвею. После этого я с ней больше не заговаривала, даже когда пересекалась с ней дома. Тоскливые воспоминания охватывают меня, и я погружаюсь в них до тех пор, пока дверь позади меня не открывается и не заставляет вздрогнуть. Я замираю, боясь пошевелиться. Это она? Или же кто-то из сотрудников? Как мне реагировать на её присутствие? Как я должна смотреть на неё? Как удержать всю обиду и боль, которая связана с ней и с моим прошлым? - Я за сестрой, - решительный голос и уверенные шаги разрывают меня на части. Я не оборачиваюсь, но вижу краем глаза фигуру девушки. Кошусь на её ноги, замечая военные штаны и берцы. Это точно Маша? Она никогда так не одевалась. Да и голос у неё более властный и уверенный, нежели раньше. - Мария? - Ага. Уже забрала квитанцию, оплачу позже. Пагрин смотрит на неё исподлобья, затем возвращается к бумагам. - Ваша сестра, - снова тянет парень своим тошным голосом, - Софья Розина, пару часов назад зацепила на своём мотоцикле машину и скрылась с места аварии. Водитель позвонил в полицию и сообщил об этом. Нашли мы её совершенно случайно, но при попытке задержать, девушка оказала сопротивление и пыталась скрыться. Я шикаю, и брезгливо морщусь. - К счастью, повреждения на машине несерьёзные, просто царапины, и потерпевший забрал заявление по личным причинам, - Пагрин, наконец, прекращает записывать, откладывает бумаги и смотрит на сестру, сцепив перед собой пальцы рук. Он совершенно не обращает на меня никакого внимания. – Но факт того, что она скрылась с места аварии и плюс оказала сопротивление при задержании всё усугубляет. Я уже составил протокол, отправлю его позже на рассмотрение в суд. Временное разрешение на управление мотоциклом я уже выдал. Если бы Соня не уехала с места аварии, скорее всего, отделалась бы просто штрафом, а в этом случае, её могут лишить прав на 1,5 года. В любом случае, нужно дождаться результатов. - Ясно. Какое было сопротивление? Что-то серьёзное? Пагрин качает головой. - Убегала. Ничего серьёзного. Оплатите штраф и всё, - заверяет он. – Как только будут результаты, я свяжусь либо с Соней или с Вами, как с доверенным лицом. На рассмотрение протокола уйдёт около двух месяцев. - Ладно. Это всё? - Да, можете идти. - Спасибо. Девушка первая разворачивается и направляется к выходу – я поспешно вскакиваю на ноги и следую за ней, практически бегом выскакивая в коридор, но замираю, когда взгляд падает на спину сестры. Она ниже меня, её волосы всё такие же тёмные и густые. Её походка изменилась. Раньше она была плавной и женственной, а теперь грубая и агрессивная. Девушка больше смахивает на парня. Или же на уверенную женщину, которая держит всё под своим контролем, хотя сама суть моей сестры отрицает подобное поведение. Маша была спокойной и милой, сдержанной, ранимой и неуверенной, и я всегда старалась равняться на неё. А сейчас я вижу совершенно другого человека. Решительного, властного и холодного. По крайней мере, мне так кажется. Сестра достаёт телефон и звонит кому-то. - Я всё, Стас. Заберёшь меня? Стас? Кто такой Стас. - Отлично. Она прячет телефон в карман. Я иду позади неё и не решаюсь окрикнуть, чтобы хотя бы поздороваться. Маша не оборачивается, и мне почему-то становится грустно и стыдно одновременно. С одной стороны томное желание снова вернуть всё, как было раньше, гложет меня изнутри, но с другой я всё ещё не могу простить девушку за то, что она сделала. Маша вырывается на улицу и сбегает с крыльца, только после этого останавливается и оборачивается, впиваясь в меня взглядом. Она совсем не изменилась. Только уверенность заполнила её разум и тело до краёв, не оставив место никакому смущению и застенчивости. Я вижу это по её взгляду. - Могла бы и не приезжать, - пренебрежительно бросаю я, медленно спускаясь со ступеней. – Я не просила. - Могла бы и спасибо сказать. Штраф-то мне оплачивать, - хмурюсь я. Я поджимаю губы, останавливаясь рядом со Машей. Несколько секунд молчу. Я хочу сказать совсем другое, но слова сами вырываются из моего рта, и эмоции берут надо мной верх. Наверное, если бы не встреча с Егором, выбесившая меня больше всего, я бы отреагировала совсем по-другому. - Спасибо. В ноги кланяюсь, как я тебе благодарна. Мгновение я испытываю отвращение, затем злость, а следом и стыд, но уже поздно. Слова покинули мой рот, вернуть их уже нельзя. - В следующий раз можешь на меня не рассчитывать, - серьёзно говорит Маша, хмурясь. Я вижу, что задела её своей фразой. – Не знаю, зачем ты вернулась, но лучше бы оставалась в Питере. Там хотя бы от тебя проблем не было. Она разворачивается и направляется к какой-то машине, забираясь на заднее сидение. Я прячу руки в карманах и смотрю ей вслед, а внутри меня зарождается обида и чувство вины. Я хочу вернуть всё назад. В тот момент, когда я не была знакома с Егором, когда я нормально общалась с сестрой и когда ещё не согласилась на тот дурацкий спор. Тогда бы я не связалась с Малийским, не переехала бы в этот город, не встретила бы Штормова и не втянула бы его в неприятности. Может быть, так было бы лучше для нас всех? Linkin Park – Good Goodbye Егор. Однажды в школе я случайно сломал раковину в туалете: неудачно показал одноклассникам свой новый приём, которому меня научил отец. Решил похвастаться, а в итоге не рассчитал силу и расстояние до предметов и снёс половину умывальника. Керамика разлетелась по полу с неприятным звуком, а я стоял рядом и в ужасе смотрел на своё «творение». Тогда я подумал о том, что сейчас мои одноклассники сдадут меня директору, после чего последует долгий разговор на тему, какой я хулиган и бандит, дальше позвонят моим родителям и вызовут в школу, что приведёт к очередной нудной воспитательной беседе, где я должен буду виновато выслушивать, какой я плохой и безответственный, и в конце меня накажут. Я был в ужасе, потому что меня никогда не наказывали родители. Я был прилежным и послушным сыном, который неплохо учился в школе и всё своё время посвящал тренировкам. Я не общался с дворовыми ребятами, не влезал в плохие компании, неприятности обходил стороной. Я был идеален! А тут такое пятно на репутации. Это был седьмой класс, мне было примерно тринадцать. Смотря на куски раковины под ногами, я думал, что жизнь кончена и что я испортил всё своё будущее. Но потом кто-то из одноклассников протянул: - Круто… И все начали кивать и поддакивать, что да, это было круто! А потом кто-то предложил, что нужно сваливать, иначе нас засечёт директор, и мы все дружно скрылись с места преступления, пока на шум не сбежали учителя. И тогда я понял, что это всё мелочи, не конец света. Подумаешь, раковину сломал, с кем не бывает. Не ставить же из-за этого крест на своей судьбе. И теперь, спускаясь с ринга, где я только что нокаутировал парнишку, которому, по сценарию, должен был проиграть, я чувствую себя точно так же, как в тот момент, когда разбил в школьном туалете раковину. Я в ужасе. И дикое желание сбежать от неприятностей так и разрывает меня на кусочки. Зрители шумят, сканируя моё прозвище, но я не обращаю на них внимания. Я смотрю в сторону выхода и мысленно уже скрываюсь в толпе, чтобы выбраться из здания и уехать в другую страну. Но, если быть серьёзным, бежать бесполезно. Арчи не из тех людей, которые так просто оставляют кого-то в покое. Он найдёт меня прежде, чем я успею добраться до квартиры. Он достанет меня даже из ада, и я сам виноват в этом. Точнее… Нет, не я. Розина, чёрт её дери. Если бы не она, я бы сосредоточился на спарринге и держал бы себя в руках. А тут снова, мать её, силу не рассчитал. Прям как с раковиной. Чувствую себя провинившемся ребёнком. Кажется, мне конец… Спускаюсь с ринга и замираю, притворяясь, что снимаю перчатки, чтобы оттянуть момент нашего разговора с Арчи. Чёрт… Как вообще так получилось? Смотрю на противника, которого приводят в чувство на ринге, и мысленно скулю. Молодец, Егор. Ничего не скажешь. Смотрю в сторону Шершня и Арчи, буквально всеми клетками тела ощущая на себе их пристальные взгляды, глубоко вздыхаю, прикрываю глаза, собирая всю свою решительность, а потом разворачиваюсь и начинаю пробираться сквозь толпу к барной стойке. Чувствую себя нашкодившим ребёнком, который сейчас будет получать нагоняй от родителей, но моя ситуация куда сложнее и безумнее, чем просто школьные проделки. Даже не представляю, что меня будет ждать через минуту. Уже вижу обеспокоенный взгляд Ани, которая топчется за стойкой, пытаясь одновременно обслужить посетителя и в то же время быть ближе к Арчи, чтобы не упустить ничего важного. - Я всё верну, - решительно заявляю я, бросая перчатки на столешницу. – Всю ставку на бой. Но надо было лучше тренировать своего племянника, раз он от одного удара отрубается. Пытаюсь сделать непринуждённый вид и скрыть своё раздражение, смешанное со страхом. Арчи не смотрит на меня, но я прекрасно вижу, что он не совсем доволен таким раскладом. Его пальцы теребят наполовину пустой стакан с алкоголем, шляпа опасливо покачивается на макушке, так и норовя соскользнуть с головы и упасть под ноги, лицо вообще выражает непонятно что. Такое чувство, что я смотрю на нестабильного больного с психическим расстройством, который в любой момент может либо наброситься на тебя и разорвать горло, либо улыбнуться и заверить, что всё в порядке. Сложно вообще угадать, какая реакция последует на твои слова или действия, адекватностью тут и не пахнет. Поэтому я стараюсь не связываться с такими людьми. Они пугают. - Ты за всю свою жизнь не расплатишься, - медленно тянет Арчи, скучающе наблюдая за напитком, который от движений мужчины движется по кругу. – Ну, и что мне с тобой делать? Арчи, наконец, поднимает голову и смотрит на меня так, словно собирается решить мою судьбу. Хотя, по сути, так оно и есть. Я напряжённо прищуриваюсь, вспоминая пистолет, который был у Арчибальда во время первой нашей встречи, и мне кажется, что мужчина вот-вот достанет его и выстрелит в меня. Я уже готовлюсь спрятаться за барной стойкой и рвануть к выходу, пока паника охватывает посетителей, а дальше по ситуации. Свалю из города, в принципе, деньги у меня есть. Буду в бегах, постоянно оборачиваться на шорохи, ожидая, что Арчи меня найдёт и отправит на тот свет. К этому шла моя судьба? - Отработаешь все деньги, которые я проиграл по твоей вине, - он подпирает голову рукой. – Я на твой проигрыш поставил пятьсот штук. Плюс двадцать процентов за то, что не действовал по уговору. За моральный ущерб. Пятьсот штук? Ну, в принципе, деньги не такие уж и большие. Если я возьму кредит… Хотя, кто мне его даст? - Ладно, - соглашаюсь я. – Как именно? Я смотрю на Шершня, которая обеспокоенно косится в нашу сторону. Не нравится мне эта затея, но я сам виноват. Нет, всё Розина. Точно, буду валить вину на неё, как в детстве. - Для начала потренируешь моего племянника, - решает Арчи. – Потом придумаю ещё что-нибудь. Я поджимаю губы и недовольно смотрю в сторону ринга, где уже привели в чувство Антона. Заниматься с ним? Интереснее занятия и не придумаешь! - А если я верну деньги? Параллельно тому, что буду отрабатывать? – облокачиваюсь локтём на барную стойку. – Смогу побыстрее расплатиться и быть свободным от поручений? Арчи смотрит на меня так пристально, словно норовя испепелить. Я чуть отстраняюсь. Мало ли… - Конечно, - улыбается мужчина, но я почему-то уверен в том, что за его «конечно» скрывает отчётливое «нет». Вот связался же я на свою голову с этим отмороженным. Он же мне житья не даст, а если я сольюсь, так ещё и прихлопнет в подворотне. Не люблю я всё это. Одно дело драться на ринге и получать от этого удовольствие, а другое ввязываться в дела наркоторговца. Если сдам его, он меня достанет даже из тюрьмы, а если меня схватят на этой почве вместе с Арчи, сам отправляюсь за решётку. Что же делать? Надо быстрее расплатиться с долгом и избавиться от этого парня, пока его цепкие пальцы не сжали моё горло ещё плотнее. Чувствую, ещё нахватаюсь от него проблем. Пятьсот штук и двадцать процентов от них… Где же мне по-быстрому достать столько денег? Чёрт… - Ладно, - соглашаюсь я. – Пусть Антон свяжется со мной, мы договоримся на счёт тренировок. Деньги я верну, двадцать процентов тоже. Так что сильно не привыкайте ко мне. Сразу предупреждаю я, пристально смотря на Арчи и показывая всем своим видом, что не боюсь его и что не собираюсь становиться одной из его шестёрок. Мужчина не отвечает. Я разрываю наш зрительный контакт и отхожу от стойки, направляясь к выходу. Нужно проветриться и подумать на счёт того, что мне делать дальше. Кажется, моей спокойной жизни пришёл конец. Чёрт подери эту Розину. Нашла время возвращаться… kavabanga & Depo & kolibri – Рисуя [Sasha MiLE prod.] Маша. - Чё случилось? – спрашивает Миша, когда мы высаживаем Тарана возле общаги и остаёмся наедине в машине, которая медленно рассекает ночной город. Окно открыто. Я задумчиво смотрю на полупустые дороги и немного ёжусь из-за прохладного ветра, врывающегося в салон. Мысли в кучу. Тренировка явно не задалась, и я, чёрт подери, больше никогда не соглашусь бегать по полигону после заката. Только силы и время тратятся в пустую. Последние несколько часов я только и делала, что прокручивала в голове разговор с сестрой перед отделением полиции, думала, что было бы, если бы я где-то что-то сказала по-другому, как-то иначе отреагировала. Всё-таки зря я сказала ей те слова… Я ведь так совсем не думаю. Вырвалось на эмоциях, а теперь только и остаётся, что жалеть. Я знаю, что виновата в том, что случилось с Егором. Думала, поступаю правильно, но… В итоге всё повернулось против меня, а тоскливая обида за то, что Соня оттолкнула меня, даже не попробовав понять, и все три года даже не пыталась связаться со мной, гложет меня изнутри, словно противные паразиты. Я же взрослая, должна принять всё и смириться, ведь не я одна пострадала от той ситуации, но почему тогда у меня ничего не получается? Я должна была просто попросить прощения и попытаться помириться с ней. Даже если бы у меня ничего не получилось, совесть грызла бы меня не так сильно, как сейчас. Вернуть бы всё назад… Вернуться бы в тот момент, когда Егор написал мне и попросил помочь с Малийским. Я бы просто отказала ему. Вечное «если бы…то». Но Штормов мог пострадать ещё сильнее, если бы я не помогла, или, возможно, наоборот. Я бы в любом случае испытывала чувство вины. Но выбор сделан, и изменить уже ничего нельзя. - В смысле? – бормочу я после недолгого молчания. - На тренировке сама не своя была, - говорит парень. – Обычно ты более внимательна. Я ничего не отвечаю. Да, сегодня не лучший мой день. Если бы было светло, меня бы каждые пять минут убивали. Так хоть удавалось во мраке притаиться. За весь период я даже никого не смогла зацепить. Я реагирую медленно, в отличие от Кузнецова. И это касается только страйкбола, но и повседневной жизни. Я долго отвечаю, долго думаю и иногда чертовски медленно разговариваю. Парень же наоборот не может усидеть на месте, но он всегда терпелив и постоянно ждёт, когда я придумаю ответ и соизволю выдать какую-нибудь информацию. Редко когда торопит меня. - Сестра вернулась в город, - коротко отвечаю я. - Та, что в Питере была? - Ага, - я вздыхаю и откидываюсь на спинку сидения, на пару секунд прикрывая глаза. – Мне позвонили из отделения, сказали, что её задержали. Пришлось поехать сначала к копам. Так что поэтому и опоздали ещё больше. Стас в магазе проторчал дофига, потом я в полиции. В следующий раз я еду с тобой, Дятел вечно возится по сто пятьсот часов. Я замолкаю, потому что понимаю, что начинаю говорить много лишнего и не по теме. - Так и? – Миша ждёт продолжения рассказа. Я пожимаю плечом – рассказывать совершенно нет никакого желания. - Поцарапала чью-то машину своим байком, сбежала с места аварии, - я прокашливаюсь. – А когда её нашли, пыталась сбежать. В итоге мне пришлось согласиться оплатить за неё штраф, иначе закрыли бы на пятнадцать суток. Скорее всего, лишат прав. Парень сворачивает в сторону нашего дома и останавливает машину, выключая двигатель. Я медлю, лениво закрывая окно. Мы выбираемся из машины и начинаем забирать вещи из багажника и с заднего сидения. - Так… Вы поговорили или что? – интересуется Кузнец. - Ну… - я надеваю рюкзак. – Не то, чтобы… - Короче, всё плохо, - догадывается Миша. Я поджимаю губы. - Вроде того, - соглашаюсь я, захлопывая дверь. – В общем, она мне нагрубила, я в ответ сказала, что лучше бы она не возвращалась… Ну, и… Миша захлопывает багажник, удобнее перехватывая свой пулемёт. Ставит авто на сигнализацию, а потом замирает и смотрит на меня. Его фигура в свете фонарей кажется просто миражом. У него крепкое тело, широкие плечи, зелёные армейские штаны кажутся чёрными, кепка с логотипом команды, точно такая же, как на мне, скрывает часть лица. Он выше меня на полголовы, но иногда кажется, что куда больше. Хочется прижаться к его широкой груди и навсегда замереть в этом мгновении, но Миша не особо любит нежности. Он как кот. Хочет, ласкается, не хочет – не будет. - Не еби себе мозг, - вкрадчиво говорит парень, подходя ко мне и легко толкая в плечо кулаком. – Если хочешь, свяжись с ней и попробуй всё наладить. Не получится, шли к херам. Не хочет общаться – её проблемы. Ты не обязана страдать из-за её выходок. Я опускаю голову, и печаль ещё сильнее накрывает меня. У него всегда всё так просто. Но на деле… Кто мы, чтобы так поступать с другими. Кто мы… - Ага, - я криво усмехаюсь, пряча взгляд от его проворных глаз и направляясь в сторону подъезда. – У нас осталось что с ужина? Дико хочу… - на языке вертится «выпить», но я говорю: - есть… - Что-то было, - слышу голос парня. – Иди пока вперёд, я забыл телефон в машине. Щас догоню. - Угу. Я не оборачиваюсь, потому что знаю, если сделаю это, то совсем расклеюсь. Оставив на улице Мишу, я скрываюсь в подъезде. Кто мы друг для друга? Кто мы, чтобы судить поступки? Просто кто мы? Соня. Я иду медленно по засыпающему городу, совершенно не горя желанием возвращаться в общагу, и тоскливо скольжу взглядом по когда-то таким родным и знакомым местам. От воспоминаний пробирает дрожь: я думаю о Егоре и о том, как мы когда-то давно бродили по этим местам, смеялись и обнимали друг друга. Здесь недалеко был зал, в котором занимался парень. Интересно, он ещё открыт? И как там поживают родители Шторма? Наверное, ненавидят меня за то, что я испортила жизнь их сыну, который мог бы стать замечательным боксёром, если бы не травма. Пахнет дымом и затхлостью. Пахнет клеткой, сжимающей загнивающие внутренности, которые пробыли на солнце несколько дней и в которых уже копошатся опарыши. Пахнет… Я вспоминаю сестру. Я не хотела с ней пересекаться, потому что боялась. Чего? Не знаю. Я уже не ребёнок, чтобы просить прощение и говорить, что я больше так не буду. Слишком сложно извиняться, когда сделал кому-то больно. Что мне делать? Мне нужно направление, какой-нибудь указатель, знак. Хоть что-нибудь. Зачем я вообще сюда приехала? Потому что меня выгнала тётя и мне некуда было идти? Но и сейчас я в такой же ситуации. У меня заканчиваются деньги, и общага – это единственное место, где я могу переночевать. Чувствую себя такой потерянной… Я поднимаю голову, отрывая взгляд от асфальта под ногами, и смотрю на здание общежития. Комендантский час в 23:00, а сейчас уже за полночь. Все двери заперты, и я понятия не имею, как мне пробраться внутрь. А хочу ли я? Останавливаюсь, пряча руки в карманах джинс, и вздыхаю. Замечаю одинокую фигуру на стоянке, которая сидит на заборчике, где я сидела незадолго до того, как меня схватила полиция. Вижу, как мелькает огонёк сигареты, и едкое желание закурить одолевает меня. Сигарет, конечно же, у меня нет. Последнюю я выкурила несколько часов назад. Направляюсь к одинокой фигуре, пытаясь разглядеть, кто это. Свет фонаря не достигает незнакомца, и трудно определить, знаю ли я его или же нет. Одно могу сказать точно: это парень. Надеюсь, он согласится угостить меня сигаретой. Я подхожу ближе, замечая на земле у его ног рюкзак и чехол для гитары, сразу же вспоминая того страйкболиста, который подарил мне зажигалку. Хм… Какое совпадение. - Угостишь? – спрашиваю я, когда до Андрея остаётся метров пять. Парень смотрит в мою сторону из-под козырька кепки и затягивается, словно издеваясь надо мной. - Без проблем, - бросает он, доставая из кармана пачку. – Чего не в общаге? Я подхожу ближе и принимаю пачку, доставая две сигареты. Одну зажимаю губами, а вторую прячу за ухо. Вынимаю из кармана зажигалку и прикуриваю, облегчённо вздыхая. - Копы поймали, - я бросаю взгляд на свой байк, припаркованный чуть в стороне. – А потом не хотелось возвращаться. А ты? Отдаю пачку обратно. - На тренировке был, - пожимает плечом. – Друзья задержались, поэтому проторчали там дофига. Хотя я изначально знал, что не успею. Так что… Сам виноват. - М, - делаю вид, что мне не всё равно, но у меня плохо получается. Я облокачиваюсь спиной на заборчик и затягиваюсь, поднимая голову вверх и смотря на редкие звёзды. Тьма кружит голову, дым растворяется в воздухе, словно медленно умирая, тишина давит со всех сторон. Спать совершенно не хочется из-за давящего чувства в груди. И почему мне так больно? - Весело, да? – бормочет Андрей. - Ага. Безумно… Егор. Я захожу в подъезд своего дома и неохотно поднимаюсь на нужный этаж по старым потрёпанным ступеням. Останавливаюсь возле двери своей квартиры, долго ищу ключи в карманах, думаю о сегодняшнем проигрыше. Почему проигрыше? Потому что из-за своей импульсивности я теперь должен пятьсот штук и двадцать процентов от них, и прислуживать Арчи я совершенно не горю желанием. Чем больше я буду находиться рядом с ним, тем сильнее увязну во всём этом дерьме. Я вздыхаю и откидываю голову назад, устало смотря в потолок. Задумчиво хмурюсь, вспоминая Розину, и тошное чувство потери сжимает моё горло. Я тихо скулю и ударяюсь два раза лбом о дверь. Снова ищу ключи, но только через несколько минут понимаю, что это бесполезно. Я ушёл из клуба без футболки в одних спортивках, а все вещи, скорее всего, остались в административном помещении, где и всегда. Ключи тоже. И как мне тогда попасть домой? Чёрт… Придётся возвращаться. Да и машина тоже там осталась, я ведь пешком через город тащился… - Егор? – я не замечаю, как позади меня открывается дверь. – Ты чего тут? Я оборачиваюсь и смотрю на Кристину, которая выглядывает из-за своей двери. Ах, да. Я же выгнал её бойфренда. Опять… Она что, караулила меня? - Ключи забыл на работе, - безразлично бросаю я, пряча руки в карманах. Она осматривает меня. - Замёрз, наверное? – бормочет Крис, чуть шире открывая дверь. – Можешь у меня переночевать. Поздно же уже. Я пожимаю плечом. Каждый раз, когда девушка зовёт меня к себе, всё заканчивается сексом. А у меня сейчас нет никакого настроения даже разговаривать с кем-то. Я снова думаю о Розиной и мысленно кривлюсь. - Ага, - соглашаюсь я. – Есть что похавать? Подхожу к двери – Крис отступает в сторону, пропуская меня. Она в домашних шортиках и в майке, у неё упругая задница и небольшая грудь, а ещё ноги чуть колесом. - Конечно, - оживляется девушка. – С ужина осталось мясо с картошкой. И рыба есть. Если хочешь, могу ещё что-нибудь приготовить. - Не, - я захожу в квартиру, прикрывая дверь. – И это сойдёт. Стаскиваю ботинки, останавливаясь возле зеркала, и смотрю на своё отражение. В кого я превратился? Если бы несколько лет назад мне показали сегодняшнюю фотографию, я бы ни за что не поверил, что это именно я. Ну… Хоть поем. Крис всегда неплохо готовит. Но… Еда не решит моих проблем. Их вообще уже ничего не сможет решить… Матвей. Я прихожу в себя только через несколько часов. Голова раскалывается ещё больше, чем обычно, и дикое желание снова покурить начинает уничтожать меня. Тошнота пронзает желудок, и я шумно вздыхаю. Я сижу на диване в незнакомой квартире какой-то девчонки, которой недавно принёс посылку от Лёши. Тело ломит – я поднимаюсь на ноги, пытаясь избавиться от головокружения, и замираю, потому что в глазах темнеет. Хочется пить, а ещё есть. Дико хочется есть. - Проснулся? – тянет девчонка, замечая меня в дверях комнаты. Она сидит на кухне и пьёт, наверное, чай. Тихо работает телевизор, но его звуки всё равно разрывают меня. Я прислоняюсь плечом к косяку и вздыхаю. - Уходишь или остаёшься? – интересуется хозяйка. – Можешь переночевать, если хочешь. Но тебе ещё за деньгами в бар пилить, так что сам решай. Я вспоминаю, что да, я должен был вернуться обратно, чтобы получить мои три сотни и сказать моему новому начальнику, что работа сделана. - Как там тебя? – бормочу я, потирая глаза. - Надя, - безмятежно тянет девушка, делая глоток. – Нехило тебя накрыло. Надеюсь, ты был не против, что я тебя трахнула? Я скептично кривлюсь, пытаясь вспомнить, что вообще было между нами, но всё словно в тумане. - Насрать, - хриплю я, отстраняясь от косяка. – Дай пожрать чего-нибудь, а то умру. Девушка фыркает и лениво поднимается на ноги, направляясь к холодильнику. Я собираю все силы и добираюсь до кухни, заваливаясь на стул. Сил совсем нет, я даже не уверен, что смогу добраться до «Конечного пункта». - Могу позвонить Лёше и сказать, что ты задержишься, - предлагает Надя, ставя передо мной тарелку с салатом, затем кладёт в неё ложку. Пожимаю плечом, принимаясь за еду. М-м-м… Как вкусно. Сто лет не ел подобного. - Это вообще-то был мой первый заказ, - бурчу я. – Думаешь, он не попрёт меня за то, что я остался тут? Девушка смеётся, присаживаясь на соседний стул. - Кто знает, - тянет Надя. – Мне кажется, ты ему понравишься. Если, конечно, каждый раз не будешь вот так задерживаться. Хотя… Она толкает меня ногой в колено. - Я не прочь, чтобы ты ещё заглянул ко мне, - томно тянет она, скользя ногой по моему бедру. - Угу, - не обращаю на неё никакого внимания. – Если будешь меня кормить, всё что пожелаешь. Она усмехается, подпирая голову рукой. Я смотрю на неё и думаю о том, сколько же она курит травки, раз её уже не накрывает так сильно, как меня? Даже и не похоже, что она вообще курила… Хотя, на каждого это действует по разному. Может быть, это всё из-за моей травмы? - Только Лёше не рассказывай, - тянет Надя. – Ему лучше об этом не знать. - Почему? - Просто. Я не отвечаю. Голову сдавливают тиски, и я думаю о своих таблетках, которые остались дома. Я не помню, чтобы брал их собой сегодня. Знал бы, что они мне пригодятся, прихватил бы. Чёрт… - Пожалуй, останусь, - лениво тяну я, чувствуя, как тело ломит от усталости. Надя улыбается, и мне почему-то кажется, что я оказался в идеально сплетённой паутине, и теперь барахтаюсь в ней, словно муха, не понимающая, что ей скоро придёт конец. Глупая-глупая муха. Да пофиг. Не хочу вообще ничего делать. Даже если Лёша попрёт меня с работы, мне плевать. Это Егор хотел, чтобы я вылез из дома и начал вести нормальную жизнь, а мне и так было хорошо. Если будет нужно, я найду себе постоянную работу. Пф-ф-ф… Кого я обманываю. Конечно же я не захочу этого делать. Я тону в собственном одиночестве и в головой боли, и мне уже не хватает воздуха, чтобы нормально дышать. Как там гласила моя последняя карточка? «Ты умираешь». Я умираю?