Подпусти меня ближе. Раунд 2

Something Clever – Best Laid Plans Соня. Я прикрываю дверь подсобки, перед этим осмотревшись по сторонам, чтобы убедиться, что никто не видел нас, а затем поворачиваю ключ, который стырила из административного помещения, и оборачиваюсь. - Ты теперь здесь работаешь? – кривится Маша. Я скрещиваю руки на груди, мол, да и что дальше? На мне белая обтягивающая блузка и джинсы, волосы убраны в пышный хвост. На моей старшей сестре спортивки и кофта с накинутым на голову капюшоном. Она шмыгает покрасневшим носом и осматривается. Выглядит совсем расклеившейся. - Типа того, - бурчу я. Я вспоминаю, как вчера она нашла мою новую страничку «вконтакте» и написала мне, попросив встретиться, чтобы поговорить по поводу нашего всеми любимого анонима. Сказала, что это очень важно и что чертовски секретно, так что никто не должен узнать или даже заподозрить об этом. Мне было слишком интересно, чтобы отказываться. Хотя сам факт того, что я нахожусь в замкнутом пространстве с человеком, с которым у меня связаны неприятные воспоминания и не налажен контакт (хотя у меня мало с кем он налажен), лишь увеличивает дискомфорт. - Так и? – я говорю тихо, чтобы меня не было слышно снаружи. Всё-таки аноним говорил, чтобы мы не рассказывали о письмах друг другу, а то будет очень плохо. Насколько плохо, я понятия не имею, но рисковать всё-таки не хочется. Маша вздыхает и отходит к стене, и мне приходится подойти к ней, чтобы расслышать её тихий голос. Подсобка маленькая, захламленная коробками, и слишком пыльная, но здесь нас вряд ли кто-нибудь потревожит. - Мне кажется, - почти шепчет сестра, - что Миша следит за мной для анонима. Я смотрю на неё несколько секунд, переваривая слова, затем моргаю и на мгновение прикрываю глаза. - С чего ты взяла? – не понимаю я, поправляя бейджик на груди с моим именем. Она смотрит на дверь, и в её взгляде я замечаю нотки беспокойства. - Не волнуйся, никто нас не услышит, и камер здесь тоже нет, - успокаиваю её я. Я смотрю на потолок, чтобы самой убедиться в этом, - сестра скользит взглядом по углам и вздыхает. Она явно нервничает, вот только из-за чего? Из-за моего присутствия или же из-за того, что хочет рассказать? - Сначала я думала, что у нас дома камеры и жучки, потому что аноним знал слишком много подробностей из моей жизни, - на грани шёпота говорит Маша, смотря мне в плечо. – Но недавно… - она снова замолкает. – Я специально взяла отгулы на работе, закрыла шторы и вообще не выходила из дома. А потом я заболела. Утром. Сказала об этом Мише, перед тем, как он ушёл на работу, а сама осталась дома. Ни с кем не общалась, никому ничего не говорила, даже шторы не открывала. А вечером мне пришло письмо… - она снова осекается, и я понимаю, что вот он, момент, о котором предупреждал аноним. Ни слова о карточках. – Там было написано, чтобы я выздоравливала, потому что мне нужно кое-что сделать. Маша смотрит мне в глаза, снова замолкая. Я терпеливо жду продолжения рассказа, но сестра, кажется, не собирается ничего говорить. Подождав ещё несколько секунд, я спрашиваю: - И? Она поджимает губы. - Я перерыла весь дом и ничего не нашла. Никаких камер, жучков или чего-то подобного. О том, что я заболела, знал только Миша. Придя с работы, он мне сказал, что никому не говорил про меня, - объясняет сестра. – Следовательно, либо я плохо искала, либо Миша шпионит. Что, если он притворялся всё это время? Докладывает этому придурку всё, что я делаю и говорю. Меня это пугает. Я прикусываю губу, шумно вздыхая, затем прислушиваюсь, смотря на дверь. Молчание сковывает нас – я бросаю взгляд на наручные часы и думаю о том, что до конца обеда осталось чуть больше получаса. - Может, он просто забыл, что говорил про тебя. Заработался, - пожимаю плечом. – Вы же столько знакомы. Встретились, когда я ещё в школе училась, - замолкаю, вспоминая Егора. – Не думаю, что он с анонимом. Ну, зачем ему это? – говорю я, думая совершенно об обратном. Доверять нельзя никому… Совершенно. - А вдруг он просто притворяется? – не унимается Маша. – Смотрела сериал «Побег»? Там Сара после смерти Майкла вышла замуж за чувака. Потом выяснилось, что Майкл жив и работал на «Посейдона», который заставил его бросить родных и подстроить свою смерть. А в конце оказалось, что «Посейдон» - это новый муж Сары, который все эти годы притворялся, что любит её и играл роль невинной овечки… Что если с Кузнецовым точно так же? Что, если это всё было с самого начала задумано? Ещё до того, как мы с ним познакомились? Я стону, закрывая лицо ладонями. - Спойлеры!!! – ною я. – Я ещё не смотрела пятый сезон… Сестра с упрёком смотрит на меня, мол, при чём тут вообще сериал. Я поднимаю голову и смотрю на неё… - Мы не в кино, - бросаю я. – Сомневаюсь я, что твой Миша шпион. Хотя… - я вспоминаю недавнее письмо, заставившее меня устроиться на эту работу. – На счёт Тарана я не уверена. - О чём ты? – хмурится Маша. Я прикусываю губу, снова смотря на дверь. - Андрей подогнал мне эту работу, - говорю я. – После того, как я прошла собеседование, я не собиралась сюда возвращаться, потому что начальник здесь жутко отвратительный. Я вернулась в общагу, встретила на крыльце Тарана. Сказала ему, что вряд ли соглашусь на эту должность и что поищу что-нибудь сама. Буквально тем же вечером мне пришло письмо от анонима, мол, я слышал, что ты отказываешься от работы и всё такое. Он сказал мне вернуться в это место и согласиться на должность официантки. Я вообще ни с кем не разговаривала на эту тему, только с Тараном. Да и вообще я ни с кем не общаюсь, не считая Андрея и соседки по общаге, но та слишком прокурена и туповата, чтобы работать на анонима. И ещё… - я замолкаю, вспоминая, что преследователь запретил мне рассказывать об этом, но я буду не Соней Розиной, если не наплюю на тех, кто меня в чём-то ограничивает. – Аноним заставил меня встретиться с моей бывшей одноклассницей, которая была влюблена в Егора. И сказал, что я должна ей передать «Небо падает»… Хотя он не имел ввиду именно её, он просто сказал, чтобы я пришла туда, где познакомилась со Штормовым, и поговорила с человеком, которого сразу узнаю. Вообще, я не должна тебе об этом говорить… Маша задумчиво хмурится, обдумывая мои слова… - Он сказал, что пришлёт мне письмо, и я должна буду отнести его на указанный адрес, но ни за что не должна открывать конверт, - тянет сестра. Она потирает свою переносицу и хмурится, словно у неё неожиданно начинает болеть голова. – Неспроста он тебя сюда засунул, - бормочет Маша. – По любому здесь тоже за тобой присматривают. Значит, они в курсе, что мы с тобой виделись. А это не к добру. - Я об этом не подумала, - признаюсь я. – Надо было найти нейтральное место… Вообще никому нельзя доверять, - заявляю я. – Не парься на счёт Миши. Даже если он шпион, просто веди себя естественно. А если начнёшь обвинять его в предательстве, а потом окажется, что ты ошиблась, только отношения испортишь. - Да знаю я, - бурчит Маша. – Я просто боюсь уже что-то делать. Постоянно думаю, что за мной следят. Телефон прослушивают, читают сообщения в сети. Я уже не знаю, что и делать. Думаю, может, всё-таки в полицию пойти… - Чушь собачья, ни черта они не помогут, - я качаю головой. – Нам просто надо собраться вчетвером, принести все карточки и обсудить ситуацию. Кто кого подозревает и у кого какие проблемы. Нам нужно действовать вместе, а не поодиночке. Сестра вздыхает и снова шмыгает носом. У неё покрасневшие глаза из-за аллергии и голос немного охрипший. - Ладно, - бросаю я. – Мне пора, а то обед уже заканчивается. А ты иди домой и лечись. Как поправишься, обсудим, что делать дальше. Я пока поговорю с Егором и предложу ему идею работать сообща. - Ага, - она кивает. – Спасибо, что выслушала. Собраться вчетвером и обсудить ситуацию? Сказала та, кто бесится лишь от одной мысли о Егоре Штормове. Действовать с ним совместно у меня вряд ли получится, особенно с его нынешними подколами и издевательствами. И как мне, скажите на милость, собрать всех разом? То же мне, гениальный план… Arctic monkeys – Cigarette smoke Егор. Матвей пропадает с концами. После того, как ко мне в квартиру заявляются копы, я теряю последнюю надежду на то, чтобы отыскать друга. Его телефон молчит, «вконтакт» парень не заходит уже больше недели, квартира опечатана и вряд ли Иркутский вообще туда заявится, на работе о нём тоже ничего не слышно. Кристина продолжает крутиться на лестничной площадке, пытаясь выловить меня и снова поговорить о своей беременности, но я избегаю её всеми силами, потому что на со процентов уверен, что ребёнок не мой, а чужие проблемы разгребать у меня нет никакого желания, потому что у меня и своих навалом. От анонима ни звука. После того, как я послал Антона, отказавшись тренировать его, письма больше не приходят, и меня это очень сильно настораживает. У Арчи тоже никаких новостей, по крайней мере, Шершень ничего мне не говорит. Но, не смотря на подобное затишье, у меня всё равно остаётся огромная проблема: мне срочно нужно достать шестьсот штук, чтобы погасить долг. И вот теперь я сижу в «Конечном пункте» за барной стойкой и пытаюсь придумать, как быстро поднять целую кучу денег. Шершень ставит передо мной очередную бутылку с пивом, но у меня настолько нет настроения, что лень даже шевелиться. Аня не обращает на меня внимания и уходит к другому посетителю, а я остаюсь наедине со своим телефон, листать ленту социальной сети и надеяться, что на меня с неба упадёт мешок с деньгами. Боже… Я ещё так молод, чтобы париться из-за таких глобальных проблем. Мне бы развлекаться на вечеринках, ходить в универ на пары (куда я даже не собирался поступать), и тратить деньги родителей, попутно зарабатывая на карманные расходы, но вместо этого я должен половину миллиона пугающему наркоторговцу, меня преследует помешанный аноним со своими глупыми письмами, да ещё и соседка по лестничной клетке утверждает, что залетела от меня. Можно мне начать заново? Я понял, как именно нужно играть в жизнь. Рядом со мной кто-то садится, но я не обращаю на него внимания. Мало ли, кому приспичит присесть на соседний стул, чтобы пропустить парочку стаканов виски. Я продолжаю листать ленту «вконтакте», а когда она мне надоедает, выпрямляюсь и хватаю бутылку с пивом. Подношу горлышко к губам и делаю глоток, а после со стуком ставлю предмет обратно на столешницу. Почувствовав на себе чей-то пристальный взгляд, я поворачиваю голову в сторону посетителя, который присел рядом со мной пару минут назад, и замираю, потому что мой взгляд въедается в человека, которого я вообще не ожидаю сегодня (да и в дальнейшей жизни) увидеть. - Привет. Розина-младшая, наконец, подаёт голос, когда я замечаю её. Я отворачиваюсь, пытаясь сделать вид, что не узнал девушку, но потом снова возвращаюсь к ней. - Что ты тут делаешь? – не понимаю я. Она пожимает плечом и делает небольшой глоток из стакана, в котором, судя по всему, виски с колой. Я вглядываюсь в её профиль, пытаясь узнать знакомые черты, которые остались в моём прошлом, но ничего не выходит. Розина настолько изменилась, что в ней больше нет той девчонки, в которую я по уши втюрился в школьном коридоре. - Хотела поговорить, - тянет девушка, снова смотря на меня. – По поводу нашего излюбленного анонима. Я напрягаюсь, осматриваясь по сторонам, но в зале играет живая музыка, а гости слишком увлечены своими собственными делами, чтобы подслушивать нас. Соня пристально всматривается в мои глаза, затем поворачивается на стуле и тянется к моему лицу, словно собираясь поцеловать. Я смотрю на её влажные губы, и противная предательская мысль вонзается в самый дальний уголок моего сознания, нашёптывая о том, что я всё-таки хочу поцеловать их, но в последний момент Розина меняет траекторию и приближается к моему уху. - За мной могут следить, так что делай вид, что флиртуешь со мной, - Розина говорит это томно и слишком слащаво. Её рука упирается мне в бедро слишком близко к паху – я вдыхаю запах сладких духов, и стая мурашек пронзает мою спину своими тонкими иголками. – Мы решили, что стоит собраться вчетвером и обсудить всё, что мы знает про анонима, не смотря на его угрозы. Так у нас будет больше шансов вычислить его. Я думаю про Арчи, который как раз занимается этим, и сомнение проникает ко мне в душу. Что если этой попыткой мы сделаем только хуже? На кону не только «Конечный пункт», но и моя свобода. Хотя, учитывая ситуацию с Арчибальдом, я всё равно чувствую себя запертым в клетке. - Скорее всего, я знаю того, кто следит за мной и за моей сестрой, - продолжает Розина, обжигая меня своим горячим дыханием. – Возможно, рядом с тобой тоже есть кто-то, кто постоянно наблюдает, а, следовательно, сдаёт твои действия анониму. И рядом с Матвеем, скорее всего, тоже. Я бросаю взгляд на Шершня, которая вообще не обращает на меня никакого внимания, разговаривая с очередным посетителем, и думаю о том, а может ли она быть на месте шпиона? Тогда клуб и я обречены. Но ведь это заведение принадлежит Ане, и если его закроют, то проблемы будут как раз-таки у неё. Вряд ли она следит за мной для анонима… - Никто не должен знать о том, что я тебе сказала, - говорит Розина. – Если ты согласен встретиться и обсудить всё, положи мне руку на талию прямо сейчас. Я замираю. Разум слегка затуманен алкоголем и посторонними мыслями, а такая близости с девушкой из прошлого только отвлекает от её слов. Кажется, я вообще прослушал всё то, что она только что мне рассказала. И что мне делать? Положиться на Арчи и ждать, пока он решит все мои проблемы, или же рискнуть и самому разобраться со всем? Чёрт… - Матвей пропал, - говорю я, неуверенно кладя руку на тонкую талию девчонки. Раньше прикосновения к ней были какими-то иными, словно рядом со мной вовсе не Розина, а какая-то другая девушка, которая решила притвориться моей старой любовью. – Аноним натравил на него копов, и парень где-то залёг на дно. Я не могу с ним связаться. Соня накрывает мою руку своими тонкими пальцами и кокетливо убирает в сторону. - Тогда тебе нужно поспешить и найти его, - голос девушки становится немного холодным. Она отстраняется, улыбаясь так, словно только что сказала мне нечто пошлое и неприличное, а затем садится ровно и снова хватает пальцами стакан, делая небольшой глоток. Я внимательно наблюдаю за ней, пытаясь понять, что творится на уме у этой девчонки и почему она вообще соизволила сама заявиться ко мне. Могла бы послать свою сестру… - Рада была повидаться, - бросает Соня, залпом допивая свою порцию. – Заплатишь за меня? Она улыбается, поднимаясь с места, а я даже не успеваю ничего сказать в ответ. Мысли переполнены и спутаны, голова раскалывается от всего, что навалилось на меня за последние дни, и, когда Розина разворачивается и направляется к выходу, я даже не пытаюсь её остановить. Как бы мне хотелось, чтобы всё это было просто сном. И аноним, и Арчи, и сломанный позвоночник. Хочу проснуться у себя в комнате в квартире родителей, зайти в социальную сеть и прочитать любовное послание от Сони из прошлого. Было бы идеально. Если бы я мог всё изменить, я для начала рассказал бы про Малийского родителям, как моим, так и Розиной, пусть бы они разбирались с этой проблемой. И я бы ни за что на свете не согласился на идею Матвея выловить Сашу самостоятельно. Возможно, тогда моя жизнь сложилась бы иначе… Но сейчас я могу только сидеть за барной стойкой и махать Шершню, чтобы она принесла мне ещё парочку бутылок пива. И больше ничего… deTach – Bluff Маша. «Ты где?», - пишет мне Миша, когда я покидаю квартиру, чтобы отнести таинственное письмо по указанному адресу. Открывать я его не решаюсь, особенно при Кузнецове, вдруг он действительно шпионит за мной, а потом расскажет всё анониму. В принципе, было бы легко подделать конверт: адрес на нём напечатан и приклеен сверху. Я понятия не имею, что там внутри. По ощущениям, просто бумажка. Наверное, какое-то письмо, вот только кому и зачем? Надеюсь, что там нет ничего криминального и у меня потом не будет проблем. Нужный адрес находится в районе города, где я вообще практически никогда не бываю. Мне приходится, во-первых, воспользоваться навигатором, а, во-вторых, поспрашивать дорогу у местных жителей. В итоге я кое-как нахожу нужный дом, и мне даже чертовски везёт с домофоном, потому что дверь открыта, а грузчики таскают какие-то коробки. Не обращая на мужчин внимания, я захожу в подъезд, оставляю в нужном почтовом ящичке письмо, а после, убедившись, что меня никто не видел, покидаю «место преступления». Дело сделано. «Я вышла прогуляться. В магазине сейчас», - пишу ответ Мише, когда завершаю своё тайное задание. «Дура? Ты же болеешь ещё». «Я ненадолго. Надоело в духоте сидеть. Уже вернулся с работы? Ты рано». Я листаю диалог «вконтакте» чуть ниже и нахожу сообщения от своей сестры, которая написала мне, что договорилась с Егором о встрече, вот только нужно сначала дождаться, пока он отыщет Матвея. Парень, вроде как, где-то прячется, потому что аноним натравил на него полицию. Нужно всё сделать по-тихому, чтобы никто ничего не узнал, иначе всё будет напрасно, и мы потеряем преимущество. «Я заскочил на обед, - пишет мне Миша. – А тебя нет дома». «Маш». «Маж». «Ну, Маш». «Машь». «Шма». «Шам». «Мах». «Э-э-э». «Ма-а-а-а-а-а-аш». «Машка». «Мань». «Маша, бля». «Каза». Я блокирую экран, пряча телефон в карман кофты, но сотовый продолжает вибрировать, из-за многочисленных сообщений, которые без конца присылает мне Кузнецов. Вздохнув, я выбираюсь на главную дорогу и направляюсь прямо к остановке, чтобы поймать маршрутку и вернуться домой. Возможно, стоит заскочить в магазин и прикупить себе что-нибудь вкусненькое, чтобы поднять настроение… Возвращаться домой и встречаться с Мишей у меня вообще нет никакого желания, так что лучше подожду, пока он снова уйдёт на работу. «Что-о-о?» - пишу я. «Домой пиздуй, болезнь». «Ага». «Не ага, а щас прям. Я жду». Я вздыхаю и вскидываю руку, замечая нужную маршрутку. Транспорт плавно тормозит рядом со мной, двери открываются, и я поспешно забираюсь внутрь, сразу отдавая водителю за проезд. После сажусь на свободное место. «Жди», - пишу в ответ. «Так, блять». «Маш». «Не еби мне голову». «Я жду тебя через пятнадцать минут». Ждёт меня через пятнадцать минут? Ему что, блин, срочно минет приспичил? «Зачем? - спрашиваю я. – Я не успею, ты уже на работу свалишь». «Не свалю». «Маш, блин. Домой давай. Срочно!!!». Я непонимающе перечитываю его последние сообщения. Обычно Кузнецов никогда за мной не следит и не приказывает мне срочно ехать домой, если ему что-то нужно. Странный он какой-то. Может, забеспокоился, что меня нет дома и что он следить за мной не может? Хотя, он и так на работе постоянно, ему вообще некогда контролировать мои действия и отчитываться перед анонимом. Блин, может быть, это правда не он? Может, я просто что-то где-то упускаю? Не хочу даже думать о том, что Миша заодно с анонимом, это разобьёт мне сердце. Хотя, если преследователь хочет мне напакостить, то это будет самый лучший вариант из всех возможных. Кузнецов – единственный в моей жизни, кто стоит у меня на первом месте. Даже не работа, даже не страйкбол. «Океу, скоро буду. Я уже еду в маршрутке». «Збс. Жду». Я блокирую экран и вздыхаю, устремляя взгляд в окно, где проносятся дома и чужие автомобили, за рулём которых сидят совершенно незнакомые мне люди. Здесь ведь столько человек, которых я не знаю, столько жизней, которые проходят параллельно моей и даже понятия не имеют, что творится в моей жизни и в моей голове. Они все выглядят такими безмятежными и счастливыми, а внутри меня творится чёрт знает, что. До дома я добираюсь быстрее, чем хотелось бы. Выбравшись из маршрутки, я специально иду медленно, чтобы растянуть время, но в конечном итоге всё равно мне приходится открыть двери подъезда, зайти в лифт и подняться на нужный этаж. Я ещё минуту стою возле двери, пытаясь взять себя в руки и избавиться от неприятного жгучего чувства в груди, и только после того, как собираюсь с силами, я захожу в квартиру. Здесь тихо. Миша, наверное, всё-таки ушёл на работу. Сняв кеды, я заглядываю в гостиную, затем на кухню, а после двигаюсь в комнату, чтобы завалиться на кровать и пострадать от безысходности. Дверь приоткрыта – я толкаю её и замираю, когда мой взгляд падает на кровать. На ней среди красных лепестков лежит снайперская винтовка, и я сразу же узнаю в ней barrett m98a1. - Бля, - вырывается у меня. – Бля-я-я… Я подхожу к кровати, не в силах сообразить, что вообще происходит и что означает лежащая на кровати среди лепестков страйкбольная винтовка, которая стоит минимум тридцать касарей. Я осторожно беру её в руки, словно это нечто драгоценное и очень хрупкое, и осматриваю. Я мечтала о ней уже больше года, но мне всё было жалко тратить столько денег на такую безделушку, тем более, что от снайперских винтовок особого толку в игре нет. Так, чисто сидеть в обороне если, и то могут со спины обойти. Но сейчас, когда я держу её в руках, у меня даже подкашиваются колени. Я сразу забываю про анонима и все свои остальные проблемы, сейчас для меня существует только barrett m98a1. Слышу, как дверь туалета открывается, и из своего излюбленного места выползает Миша. Значит, он всё-таки не ушёл на работу. Парень появляется в дверях комнаты, довольно улыбаясь. - Чё, нравится, да? Нравится? Я довольно улыбаюсь, бросая на него взгляд. Миша в домашних шортах и в дырявой футболке, которую ему испортили выстрелом из дробовика. - Это же столько денег, с ума совсем сошёл! – почти вскрикиваю, чуть ли не пища от восторга. Я вынимаю магазин, проверяя пули, затем вставляю обратно. Удобнее перехватываю оружие, чтобы проверить прицел. - Не радуйся, я себе купил, - издевается Кузнецов, и я обиженно надуваюсь, словно маленький ребёнок, у которого собираются отобрать его любимую игрушку. – Шучу. Ты же давно хотела её. Решил сделать тебе подарок, а то ты со своим анонимом совсем с ума сходишь. Я с благодарностью смотрю на парня, чувствуя, как горло сжимается в неприятных спазмах, а глаза начинают щипать. Сейчас разревусь от счастья! И как я вообще могла думать, что Миша работает на анонима?! Стал бы он тогда тратиться на такую дорогую пушку? Я отворачиваюсь, чтобы Кузнец не видел моего жалкого вида, но парень лишь смеётся. - Опробуешь на следующей тренировке, - говорит Миша. – А пока можешь свои фоточки выставлять: «О боже, у меня есть пушка», «смотрите, пушка», «мне подарили пушку», «пушка, пушка, пушка». Гы-ы-ы-ы. - Дурак! – капризно фыркаю я, положив винтовку на кровать, а потом поворачиваюсь к парню, который стоит возле компьютерного стола. – Спасибо… - Не ной, - издевается Миша. – Ной не ныл, и ты не ной. Я надуваюсь и подхожу к нему, обнимая за шею и утыкаясь носом в его грудь. - Я говорила, что люблю тебя? – бормочу я, пытаясь не разреветься. - Ну, пиздец, - бурчит Кузнец, обнимая меня за талию. – Начинается. Я стукаю его ладошкой по груди и поднимаю голову, накуксившись. - Я тоже тебя люблю, - спокойно говорит Миша, смотря мне в глаза, а потом нагибается и целует. Под ложечкой снова начинает сосать, и я стараюсь как можно дальше прогнать это противное чувство, но у меня ничего не получается. – Не ной, говорю. Кузнец отстраняется. - Я не ною, - бурчу я. - Вот и не ной. Я фыркаю и снова утыкаюсь носом в его грудь, чувствуя, как крепкая рука притягивает меня ближе к себе и немного заползает под кофту. Я мурлычу в объятиях Миши, прячу все сомнения по поводу его связи с анонимом в самый дальний уголок. Даже если они как-то связаны, сейчас я не хочу об этом думать. Это мне всё равно ничем не поможет… The Roots – Here I Come Егор. Этот день явно не самый удачный в моей жизни, более того, он просто ужасающе дьявольски отвратительный, но почему-то, когда я бегу по ночному городу, удирая от головорезов Арчи, мне дико смешно, и я никак не могу успокоиться. Сердце разрывается от адреналина, лёгкие горят, ног я почти не чувствую, и вместо того, чтобы испытывать страх и отчаяние, на которое, скорее всего, и рассчитывает Арчибальд, в груди зарождается приятное щекочущее лёгкие ощущение, почти что заставляющее меня хохотать. Я сворачиваю в тёмный проулок, перепрыгиваю через разбросанные коробки, а затем замираю, потому что натыкаюсь на сетчатый забор. Я отступаю, обернувшись и проверив, гонятся ли за мной преследователи. Их не видно, но я слышу, как один из бугаев кричит, мол, «он свернул туда, быстрее». Возвращаться некуда: я с разбегу ловко цепляюсь за сетку и, собрав в кулак остатки сил, перелезаю через забор, оказываясь на другой стороне. Не дожидаясь, пока меня нагонят преследователи, я срываюсь с места и бегу дальше, скрываясь в полумраке переулков, куда даже не добирается свет фонарей. У меня отличная выносливость, но и она уже начинает подводить: не думал, что шестёрки Арчи настолько проворные, так что, если я не скроюсь где-нибудь в ближайшие несколько минут, то меня точно нагонят, а думать, что тогда со мной случится, мне как-то не особо хочется. Домой мне возвращаться нельзя, за машиной, скорее всего, тоже. К Матвею не вариант, у него там пасутся копы, в общагу к Розиной мне уж точно нельзя совать свой нос, ибо, во-первых, там всё заперто в такое-то время, а, во-вторых, она меня сама с потрохами сожрёт после недавних событий, так что остаётся только один разумный вариант. И я как раз направляюсь именно туда, в тайне надеясь, что смогу найти там укрытие хотя бы на парочку дней, чтобы придумать план своих дальнейших действий. Это не лучший вариант, но других у меня нет. Я пытаюсь затеряться среди старых тёмных проулков города, чтобы сбить их со следу, прекрасно понимая, что подобная уловка сработает лишь на первое время. Обычно подобные люди не отличаются умом и сообразительностью (по закону жанра), но в моём случае мне попались профессиональные преследователи. Везучий я человек! Я, наконец, добираюсь до нужного места и торможу возле подъезда, по памяти набирая номер квартиры в домофоне. Пожалуйста, пусть она будет дома. Пусть откроет именно она. Я буду послушным мальчиком и больше никогда не влезу в подобные неприятности, только пусть она откроет эту чёртову дверь, прежде чем меня нагонят эти бугаи. Звук домофона разлетается по ночному пространству слишком громко – я опасливо оглядываюсь по сторонам, готовый сорваться с места и рвануть куда-нибудь при малейшей же опасности, но вокруг тишина, дороги пустые и лишь некоторые окна в высотках горят. Где-то далеко слышу смех парней, и сердце пропускает удар. Я успокаиваюсь, потому что понимаю, что это просто какие-то подростки решили прогуляться на ночь глядя. Вейперы хреновы… Звук резко обрывается, затем сонный голос разрывает пространство: - Кто? - Это Егор, - я приближаюсь к домофону почти вплотную. – Открывай, это срочно. За мной гонятся. - Штормов? – хрипит девушка. - Да, да! Ну, быстрее… Она мгновение медлит, а затем открывает мне дверь – я резко дёргаю за ручку и проникаю в подъезд, специально убедившись, что дверь закроется и не сможет никого впустить не при каких условиях. Я облизываю губы и поспешно направляюсь к лифту. Кабина двигается медленно и изнурительно долго – постукиваю пальцами по стене, прислушиваясь к посторонним звукам. Так, Егор, успокойся. Ты смог оторваться, и никто из них не видел, куда ты исчез. Даже если они и узнают о том, где я, то не смогут меня выловить, пока я сам не выйду. Двери открываются – я проникаю внутрь и нажимаю на нужный этаж. Надеюсь, они меня не выгонят. На счёт девушки я не волнуюсь, потому что смогу надавить на совесть, а вот на счёт её парня… Блин. С ним будут проблемы… Лифт останавливается, и я выхожу на площадку, решительно направляясь в сторону двери. Дёргаю за ручку: заперто. Нажимаю на звонок, наплевав, что кто-то внутри может спать. Сразу же с моим нажатием поворачивается замок, и преграда приоткрывается. Я нагло тяну её на себя и врываюсь в квартиру, закрывая за собой дверь. Только после этого облегчённо вздыхаю и прислоняюсь к поверхности спиной. - Фух, я спасён, - тяну я. Смотрю на девушку, которая в домашней длинной мужской футболке стоит со скрещенными на груди руками, растрёпанными волосами и сонными глазами. Она явно только что проснулась. - Что ты тут делаешь? – хрипит хозяйка, прокашливаясь. – Сейчас почти три часа ночи. Её голос тих и спокоен. Я смотрю на Машу Розину и виновато улыбаюсь, чувствуя, как прилив смеха, который я сдерживал всю дорогу до сюда, наконец, собирается вырваться наружу. Мне требуются неимоверные усилия, чтобы не рассмеяться. - Сорян, что разбудил, - вздыхаю я. – Мне нужна помощь. - Помощь? – она сонно потирает глаза. - Можно я потусуюсь у вас пару дней? За мной охотятся шестёрки Арчи, которого, по твоей милости, повязали копы, - с лёгким укором говорю я. – Домой я не могу вернуться, Матвея сразу вычислят, а «Конечный пункт» полетел к чертям. Мне нужно где-то залечь на дно. - Но почему тут? – она переступает с ноги на ногу, немного оборачиваясь через плечо, словно прислушиваясь к посторонним звукам. Я сразу понимаю, что она беспокоится из-за своего парня. - Мне больше некуда идти! – чуть громче, чем надо, говорю я, а затем замолкаю. – Даже если аноним узнает, что я у тебя, это не значит, что Арчи тоже. Да и не полезут они к вам, пока я сам не вылезу. Мне просто нужно где-то выждать пару дней и придумать план. Пожалуйста. Девушка вздыхает и смотрит в пол, обдумывая мои слова. Я осматриваюсь – свет горит только в коридоре, освещая ближайшее пространство. Здесь уютно и мило, дом всё-таки новый. В дальней части гостиной я замечаю светящиеся глаза кота. - Мише это не понравится, - бурчит девушка. Я складываю ладони вместе, умоляя Розину пустить меня к себе домой. В это же время кот, словно обезумевший, выбегает из гостиной и скрывается на кухне. Он царапает когтями по паркету, задевает что-то, наверное, табурет, а следом какой-то предмет падет на пол с таким грохотом, что даже мёртвый после такого проснётся. Слышу, как дверь, скорее всего, комнаты открывается, и вскоре к нам выходит сонный парень. На нём домашние шорты, футболки нет. Волосы у него тёмные, щетина, придающая ещё больше брутальности, глаза карие. У него татуировка на левой руке в виде каких-то символов, плечи широкие, тело подкаченное. Парень чуть ниже меня, но телосложение у него крепкое. - Чё происходит? – сипло спрашивает Миша, смотря на меня. – Ты кто? - Егор, - безмятежно отвечаю я. – Штормов. Парень всматривается в меня, словно пытаясь понять, видел ли он меня раньше или же нет. - А, - наконец тянет он, как-то очень уж брезгливо. – И чё надо? Я смотрю на Машу, но та потирает ладонями лицо и трясёт головой. - У него проблемы, - наконец, говорит она. – Типа там… - она неопределённо проводит рукой по пространству, и я сразу понимаю, что Розина до сих пор осторожничает со своим парнем, думая, что он следит за ней для анонима, хотя, как по мне, так это вряд ли. Но всё в жизни бывает, в их отношения я лезть не хочу. – Долгая история. Ему нужно отсидеться где-то пару дней. - Опять что-то со сраным анонимом? – бурчит Миша, и его девушка кивает. – Ладно, хуй с ним. В гостиной ляжешь, - парень кивает на дверь справа от меня. Миша хватает рукой Розину за футболку и тянет назад в комнату, явно не горя желанием, чтобы она оставалась со мной наедине. Девушка пытается возразить что-то по типу «надо достать постельное бельё» и всё такое, но парень в ответ лишь бурчит «сам разберётся». - Спасибо! – бросаю я им вслед, стягивая ботинки и радуясь, что у Розиной нормальный и не слишком ревнивый мужик. Никто мне не отвечает – я выключаю свет в коридоре и прохожу в гостиную. В темноте нахожу диван и заваливаюсь на него, даже не собираясь раздеваться. Я так устал от долгой беготни, что готов уснуть даже на полу… За несколько дней до этого. Я поднимаюсь по лестнице на нужный этаж, чтобы позвонить в квартиру, где, вероятно, прячется Матвей, и сказать ему, какой же он придурок. Этот адрес я вытянул из Лёши – тот уверенно предположил, что Иркутский может быть у одной заказчицы, любящей травку и красивых мальчиков. Я нахожу нужную квартиру и уверенно нажимаю на звонок. Мне не открывают долго, но я слышу возню внутри и тихие голоса. Кажется, на меня смотрят в глазок, и только после этого дверь немного приоткрывается. Встречаюсь глазами с невысокой девушкой – её взгляд скользит по мне, а губы расплываются в усмешке. Она облизывает их и прикусывает, но продолжает загораживать проход, чтобы я не смог войти в квартиру. - Матвей здесь? – спрашиваю я и, не дожидаясь ответа, толкаю дверь, заставляя девчонку попятиться и недовольно скривиться. - Как грубо, - упрекает меня она. Я прикрываю за собой дверь и бросаю взгляд на дверь, из которой неспешно появляется мой друг. Выглядит он отвратно. Синяки под глазами увеличились ещё больше, лицо неестественно пожелтело и осунулось, на скулах вскочили какие-то покраснения, да и сами белки глаз как-то порозовели. - Йоу, - хрипит Иркутский. Я вскидываю бровь. - Йоу? Ты чё тут, блять, делаешь? – злюсь я. – Я тебя ищу по всему городу, а ты у какой-то тёлки завис? Ко мне копы приходили на счёт тебя, что за хрень ты натворить успел? Матвей прикрывает глаза, потирая шею. Он сонный и заспанный, но я не уверен, что это из-за того, что парень только что проснулся. - А, - бормочет друг. – Я просто не пошёл в больницу, как сказал мне аноним, так что он позвонил в полицию. Вот я тут и прячусь. И нечего шуметь, разорался тут. Я фыркаю, возмущённо смотря на хозяйку квартиры, которая стоит в стороне и наблюдает за нами. - Она в курсе, - Матвей понимает меня без слов. – Что случилось то? Я отрываю взгляд от девчонки. Есть вероятность, что она заодно с анонимом, так что опасно при ней о чём-либо разговаривать. - Поехали, - командую я. – По дороге расскажу. Проветримся. Парень неохотно морщится, но, очевидно, поняв, что меня не переубедить, кивает и выходит в коридор, начиная натягивать кроссовки. - Скоро вернусь, - обещает он девушке, но та лишь пожимает плечом. Мы выходим из квартиры и вместе направляемся к лифту. Когда кабина приходит в движение, я говорю: - Мы решили собраться все вчетвером и обсудить анонима, - тихо говорю я. – Я, ты и Розины. Нужно сделать это так, чтобы никто ничего не заподозрил, так что не говори своей подружке, потому что она может быть шпионкой. Вообще ничего не рассказывай, понял? Парень кивает. - Выглядишь хреново, - недовольно бурчу я. – На счёт копов. Они сказали, что у тебя нашли транквилизаторы. Это правда? Ты покупаешь колёса без рецепта? Иркутский поджимает губы, смотря куда-то в пол. Я терпеливо жду ответа, разглядывая его тело. Парень исхудал и превратился в чёрт знает что. У него явно большие проблемы, и если я что-нибудь с этим не сделаю, то друг загнётся где-нибудь в канаве после очередной дозы транквилизаторов или травки, которую я учуял в квартире. Но проблема в том, что если я сдам его в больницу, то его тут же повяжут копы. Нужно что-нибудь придумать. - Да, - наконец говорит Матвей. – Я глушу боль транквилизаторами. И они неплохо помогают. Так что не надо тут заливать, что я порчу себе жизнь и травлюсь всякой дрянью. У меня нет зависимости. - Ну, конечно, - морщусь я. Двери открываются, и я первым выхожу из лифта. – Пошли, я тебя покормлю хоть. Посидим где-нибудь и обсудим всё. Матвей ничего не отвечает, послушно следуя за мной по пятам и изредка оглядываясь, словно высматривая кого-то. Я вздыхаю и прикрываю глаза. Нужно откопать знакомого врача, чтобы он неофициально осмотрел Матвея и что-нибудь посоветовал ему. Вот только где мне его достать? DETACH – Afterglow Соня. С момента моей встречи с Егором проходит чуть больше четырёх дней. За это время практически ничего в моей жизни не меняется: я продолжаю работать в сраной забегаловке под руководством отвратительного начальника, который потеет каждый раз, когда видит меня, и я даже не хочу думать, обычное ли это его состояние или же причиной являюсь именно моя персона; в общаге всё стабильно, не считая того, что Лена Истомина, моя соседка по комнате, уезжает к своим родителям на пару недель. Таран всё так же преследует меня, хотя, скорее всего, просто потому что я ему нравлюсь, а не из-за работы на анонима. Его симпатия видна невооружённым взглядом, пусть Андрей усердно пытается это скрыть. Кстати, от анонима тоже ни звука. Он подозрительно притих, и это меня настораживает. Словно он специально позволяет нам провернуть нашу задумку: встретиться вчетвером и обсудить подробности происходящего, чтобы потом обрушить на нас весь свой гнев. Как он сделал это с Матвеем. Всё близится к нашей революционной встрече, и с каждым днём я всё больше и больше волнуюсь из-за того, какие последствия могут быть после неё. *** - А салат с креветками у вас есть? – спрашивает один из гогочущих парней, у которых я уже минут пять пытаюсь принять заказ, но все они настолько заняты удовлетворением своего внутреннего эго, что только и могут выпендриваться перед друг другом, думая, что это чертовски круто. - Нет, - поджимаю губы. – Все блюда есть в меню. Я упираюсь правой рукой в бок, сжимая пальцами блокнот, куда я постоянно записываю заказы. Мне не особо нравится здесь работать, и я только и делаю, что жду, когда же меня уже попрут отсюда. Держусь я здесь только ради денег, так что особо не расстроюсь, если этот жирный индюк с перстнями на пальцах-сосисках вышвырнет меня с работы. - Ну, как так-то? – говорит другой парень с тошными кривыми губами. – Мой друг хочет салат с креветками, а клиент всегда прав. Сделайте же что-нибудь. Я пристально смотрю на него, словно на идиота. - В меню нет салата с креветками, - вкрадчиво повторяю я, словно передо мной тупой ребёнок. – Если хотите креветки, идите в другое место. - А мы не хотим в другое место, - снова повторяет первый парень, откидываясь на спинку стула. - Тогда выберете что-нибудь из доступных блюд, - безразлично бросаю я, постукивая ногой по полу. Моя смена должна закончиться через десять минут, и, скорее всего, этот столик будет последним, который я обслужу, но из-за этих противных парней, которые только и могут, что выпендриваться, я не могу справиться даже с этим. После смены мне нужно будет пойти на место встречи и подождать, пока меня заберёт кто-нибудь из нашей четвёрки. Сегодня вечером мы, наконец, соберёмся вместе и будем строить глобальные планы по борьбе с анонимом. - Ты что, не слышала его? – не понимает третий парнишка. – Он те только что сказал, что хочет сраные креветки. Так что метнулась быстро на кухню и сказала вашему коку, чтобы он приготовил нам то, что мы хотим. - Сраных креветок у нас нет, - сквозь зубы говорю я. – Все вопросы к менеджеру и к тому, кто составляет меню. Либо заказываете что-нибудь из списка, либо ходите голодные. И у нас повар, а не кок. Коки на кораблях. Парень фыркает и хлопает ладонью по коленке, словно я разочаровала его. Я бросаю взгляд в сторону охранника, топчущегося у входа, и у меня возникает жуткое желание позвать его, но я этого не делаю. - Умная шоль такая? – парень кривится. – Креветок нам неси! Я замечаю краем глаза, как остальные посетители начинают коситься в нашу сторону и о чём-то переговариваться, осуждающе осматривая парней. - Да ладно тебе, Паш, - второй парень с отвратительными губами усмехается. – Что ты пристал к девушке. Нет у них креветок. Его рука свешивается со стула, как бы случайно задевая мой зад, и я внутренне передёргиваюсь. Так, спокойно. Устроишь скандал, тебя выпрут отсюда и даже не заплатят за отработанные дни. Стоп. А не плевать ли мне? - Ещё раз так сделаешь, я тебе вилку воткну в руку, - тихо тяну я, стараясь не повышать голос и не привлекать к себе внимания. - Воу, воу, - парень вскидывает руки. – Какие здесь агрессивные официантки. Остальные начинают смеяться – я смотрю на наручные часы и с радостью понимаю, что моя смена уже закончилась. Наконец-то! Могу теперь избавиться от этих упырей и направиться по своим делам. - Можешь написать на меня жалобу, - язвительно тяну я. – Кажется, сегодня вы все останетесь без еды, потому что моё рабочее время подошло к концу. Я качаю головой и, наплевав на все устои и законы этого кафе, разворачиваюсь, направляясь в сторону административных помещений, чтобы переодеться. Не обращая внимания на возмущённые выкрики, направленные мне вслед, я покидаю зал и облегчённо вздыхаю. - Как они меня достали… - громко стону я. – Юль, обслужи третий столик, я уже всё. Креветки им преподнеси, чтобы не ныли, - обращаюсь к одной из официанток, которая в этот момент бездельничает. - Креветки? – фыркает блондинка. – У нас же их нет. - В том-то и дело! Я прохожу мимо неё, не обращая ни на кого внимания, заканчиваю все дела: переодеваюсь, отчитываюсь перед начальством и только после этого покидаю душное и отвратительное заведение, в тайне надеясь, что больше никогда в жизни сюда не вернусь. Теперь осталось только добраться до места встречи, и молиться, чтобы аноним всё-таки не узнал об этом. Да помогут нам Боги в этом тёмном и беспросветном деле… Сегодня я не беру свой любимый байк. Оставляю его на стоянке возле общежития. По данным Маши, Таран сейчас на тренировке на полигоне, так же как и Миша. Егор не говорил мне подробностей, поэтому я понятия не имею, как именно они решили выловить каждого из нас и что за безопасное место нашли, чтобы обсудить детали. Шторм сказал мне лишь одно: жди в указанном месте в нужное время. Вот я и жду. Стою на остановке, притворяясь, что дожидаюсь свою маршрутку, а сама опасливо осматриваюсь, надеясь, что за мной не следят. Никого подозрительного поблизости не видно, хотя кто их знает. Может быть, это бабулька, которая стоит рядом со мной, упорно пытаясь посчитать мелочь на проезд. Время тянется, и стоять на одном месте, пропуская все маршрутки, уже неловко. Так и кажется, что все пялятся на меня, думая, какого чёрта она стоит здесь и ждёт непонятно чего. Но, с другой стороны, люди приезжают, люди уезжают, так что вряд ли кто-нибудь вообще обращает на меня внимание. Спустя минут двадцать моего бесполезного ожидания, возле меня плавно тормозит машина. Я не сразу замечаю, что за рулём сидит Егор и смотрит на меня так, словно пытается заглянуть в мои мысли и увидеть там мои самые сокровенные тайны. Я не мешкаю: забираюсь на переднее сидение и хлопаю дверью. Машина трогается с места и уезжает. - Чего так долго? – бурчу я. Парень кривится. - Надо было убедиться, что за тобой не следят. Ждал подходящего момента, - говорит Шторм. Я поджимаю губы и откидываюсь на спинку сидения. - Вряд ли подобная осторожность сработает в людном месте, - бормочу я. – наблюдать могли и с другой стороны улицы, как за тобой, так и за мной. - Значит, придётся покататься немного, чтобы сбить их со следа, - усмехается парень. Я смотрю на его профиль, с тоской замечая, что внутри меня начинают скрестись кошки. Отвернувшись, я вздыхаю и смотрю в окно. - Что с остальными? – интересуюсь я. - Их я уже доставил в нужное место. - Ах, я, значит, самая последняя? – немного обижаюсь. Егор тормозит на светофоре. - Ты работала, - парень смотрит на меня. – Поэтому я сначала разобрался с ними. И вообще, хватит ныть. Скажи спасибо, что я сам за тобой заехал. - О, спасибо! Это так мило с твоей стороны! – язвлю я. – Как бы я жила без этого поступка. Даже не знаю. Штормов ничего не отвечает, и нас накрывает неловкая тишина. Я смотрю в окно, даже не собираясь снова заговаривать с водителем, и думаю о том, сидя рядом с человеком, которого я когда-то любила, затея работать вместе с ним кажется мне слишком безумной и отвратительной. В груди нарастает тяжесть, и я никак не могу от неё избавиться. Если так пойдёт и дальше, то у нас вряд ли получится сотрудничать. Одно радует: вместе всё же лучше бороться против анонима, чем по одиночке. The Birthday Massacre – Goodnight Егор. Убедившись, что за нами нет слежки, я сворачиваю с главной дороги во двор и останавливаю машину под деревом, растущим недалеко от детской площадки. Глушу двигатель и решительно выбираюсь на улицу. - Где мы? – интересуется Розина, вылезая из авто и хлопая дверью. - Тебе лучше не знать, - хмурюсь я. Закрыв машину, я осматриваюсь, чтобы ещё раз успокоиться и избавиться от мысли, что за нами наблюдают, а затем направляюсь в сторону крайнего подъезда. Пятиэтажные старые дома обступают дворик, нависая над нами, окна первых этажей прячутся за деревьями, где-то далеко смеются дети. На балконе на втором этаже стоит какой-то мужчина и курит, всматриваясь в проходящих внизу людей. Соня следует за мной. Я подхожу к подъезду – здесь нет домофона, потому что здания старые и потрёпанные временем, - и я с лёгкостью проникаю внутрь, даже не соизволив придержать дверь для девушки. Она, кажется, не возражает, а если и возражает, то мне как-то всё равно. Я не из тех галантных ухажёров, которые пропускают даму вперёд, водят их по ресторанам и дарят дорогие подарки. Мы поднимаемся на третий этаж и останавливаемся возле левой двери. Я смотрю вниз, свешиваясь с перил, чтобы убедиться, что за нами не идёт хвост, но в подъезде тишина и спокойствие. А ещё воняет каким-то дерьмом. Убедившись в том, что всё в порядке, я нажимаю на звонок три раза. Открывают не сразу. Осторожничают. А когда, замок, наконец, щёлкает и дверь приоткрывается, я хватаю её и резко тяну на себя, поспешно проникая в квартиру. Матвей шарахается в сторону, поджимая губы, словно я его напугал. - Можешь не разуваться, - говорю я Розиной. Подождав, пока девушка зайдёт внутрь, я закрываю за ней дверь и поворачиваю ключ. Ну, вот и всё. Дело сделано. Надеюсь, что аноним даже не заподозрил о том, что мы решили собраться вчетвером. - Что это за место? – снова спрашивает Розина, проходя вглубь квартиры. - Да так, хата кореша, - бросаю я, не собираясь рассказывать подробности об этом месте и о том, как именно я заполучил его. Это, в принципе, не так уж и интересно. Протиснувшись мимо Матвея и Сони, я прохожу в глубь помещения. Квартира однокомнатная и чертовски ужасная. Здесь настоящий клоповник, хотя, если прибраться и привести всё в порядок, то жить можно. Света здесь нет, так как его отключили за неуплату, но он, в принципе, нам и не понадобится, ведь на улице ещё светло. Так же тут нет ни телевизора, ни вообще какой-либо техники. Лишь старая плита на кухне и раковина. В комнате стоит одна кровать, на которой сидит Маша и роется в телефоне. Рядом старая тумбочка, в углу комод с зеркалом. Стул возле шкафа. Прогнившее окно скрывает полупрозрачная грязная тюль. Маша поднимает на меня взгляд, отрываясь от сотового, а потом переводит его на свою сестру, которая как раз заходит в комнату. Соня морщится, осматриваясь. Ей явно не по душе подобные условия. - Ну, мы собрались, - говорит Матвей, прикрывая за собой дверь. – Что дальше? Я отступаю в сторону, чтобы каждый из присутствующих попал в поле моего зрения. Маша ставит блокировку на телефон, но не убирает его. Все молчат, неловко смотря друг на друга. - Ну, - Соня первая подаёт голос. – Давайте расскажем, что нас связывает с анонимом. Для начала. - Нужно будет принести карточки, - говорит Маша. – Может быть, сможем как-то связать их. Все письма, каждое из них. - У меня дома пасутся копы, - бросает Матвей, прислоняясь спиной к стене. – К тому же по любому все мои карточки забрали в полицию. Они висели у меня на стене. Розина-старшая вздыхает и облокачивается предплечьями о свои колени. В своих военных штанах она смахивает на солдата, который отслужил уже как минимум лет пять. - Ладно. Тогда давайте просто расскажем, что было в последних письмах. После того, как нас собрал этот придурок ночью, - предлагаю я. Все пожимают плечом, соглашаясь. - Мне надо было пойти в больницу и провериться, - говорит Матвей. – Но, ясен хуй, я туда не пошёл. Поэтому аноним натравил на меня копов. Типа, у меня дома запрещённые наркотики. Вот и всё. Я смотрю на Машу, затем на Соню. - Я должна была отнести конверт по указанному адресу, - признаётся Розина-старшая. – Недавно я отнесла его. Что было внутри, я не знаю. - И ты даже не открыла? – возмущаюсь я. – А вдруг там что-то важное было! Она пожимает плечом и недолго молчит. - Он сказал, чтобы я не открывала… - я с упрёком смотрю на девушку. – Да что? – возмущается она. – Я настолько подозрительная в последнее время, что мне уже кажется, что жучки не только на мне, но и внутри меня тоже! Я побоялась открывать. Не знаю… Я вздыхаю и качаю головой. - Отстань от неё, - говорит Соня. – Если бы аноним узнал, всё могло быть и хуже. Видел, что он с Матвеем сделал? Нужно быть осторожными, - девушка замолкает, а я выжидающе смотрю на неё, дожидаясь, когда же Розина начнёт свой рассказ. Блондинка поджимает губы и отворачивается, строя гримасу. – Я должна была встретиться с человеком в месте, где познакомилась с Егором. И передать ему «небо падает». Это оказалась Яна Куркина. - Куркина? – выпаливаю я. – Да ладно! Она же свалила в Москву. Или куда там. Я задумчиво хмурюсь, вспоминая, как после переезда Розиной в Питер, ещё до того, как я встал на ноги, Яна пыталась сблизиться со мной. Она постоянно названивала и приходила к нам домой, списывая всё на то, что ей меня жаль и что она хочет поддержать меня, особенно после того, как я расстался с Соней. А потом вообще начала в открытую подкатывать. Я тогда был не в состоянии вообще с кем-либо общаться или же сближаться, поэтому в конце концов просто послал её. Девушка обиделась и больше не приходила, а потом я узнал, что она свалила в Москву после окончания школы. - Странно… Ладно. Мне аноним написал, чтобы я отказался тренировать одного парнишку. Пригрозил, что сдаст «Конечный пункт» копам. Там, вроде как, продаются запрещённые вещества. Я поговорил с Шершнем, - замечаю непонимающие взгляды девушек и поясняю. – Владелицей клуба… Чёрт… - мысли начинают путаться, и я трясу головой. - Короче. Есть чувак, Арчи, которому я должен кучу бабла. Я тренировал его племянника, чтобы отработать долг. Если бы я отказался работать с парнем, то у меня были бы большие проблемы. Но если бы я отказал анониму, то «Конечный пункт» прикрыли бы. Плюс и меня могли потянуть за собой. Поэтому мы с Шершнем договорились, что попросим Арчи о помощи, потому что, если потонет клуб, то и чувак тоже сольётся. Ибо он толкал нам наркотики. Арчи согласился и сказал, что найдёт анонима, но я должен продолжать играть по правилам преследователя. Вот я и играю. Я замолкаю, и неловкая тишина обрушивается на нас. Присутствующие всматриваются в меня, словно я только что рассказал нечто страшное и неприятное. Я вскидываю брови, мол, что? - Да тебе, по ходу, фиговее всего, - констатирует факт Соня. – С каких пор ты в криминал подался? Я прищуриваюсь. - Ничего я не подался… Так получилось, - скрещиваю на груди руки. – Между прочим, я дерусь так-то тоже незаконно. Это всё считается подпольными боями, и не в почёте у копов. Соня качает головой, и это меня злит ещё больше. В комнате прохладно, не смотря на духоту на улице, а ещё здесь пахнет плесенью и сыростью. В этой квартире уже давно никто не бывал. - У кого-нибудь есть идеи, как всё это может быть связано? – спрашивает Маша, выжидающе смотря на всех нас по очереди, но в ответ ей только молчание. Как может быть связан поход в больницу Матвея, Яна Куркина, странное письмо, адресованное непонятно кому, и мой отказ тренировать Антона? Это всё какая-то бессмыслица. Допустим, Иркутского аноним хочет вылечить. Это логичнее всего, иначе зачем бы его посылать к врачу? Яна, скорее всего, из моего прошлого. Может быть, аноним в курсе, что она пыталась подкатить ко мне после ухода Розиной. Письмо…Что было в конверте? Пока мы не знаем, кому оно и что внутри, мы не сможем никак связать это с остальными заданиями. И Антон. По любому, аноним просто хотел, чтобы у меня были проблемы с Арчи. Насолить мне решил. - Нужны карточки, чтобы хоть что-то понять. Надо было захватить их… - Маша снова за своё. – Пока можно просто подумать, кто шпионит за нами. Кто постоянно крутится вокруг нас… Соня пристально смотрит на сестру, и я вижу в её взгляде то ли упрёк, то ли досаду. – Можно сделать проще, - я подхожу к тумбочке и отодвигаю ящик, собираясь найти там маркер. Вроде бы он должен быть именно здесь… Ага. Я медлю, осматриваясь и думая о том, что бумаги, конечно же, в этой квартире нет, а после подхожу к обоям и рисую прямо на них круг со знаком вопроса. От него в четыре стороны стрелки, а рядом с каждой наши имена. – Просто напишем, кто рядом с нами и кого мы подозреваем. Я прикусываю губу, думая о том, кого же мне написать. С кем я общаюсь в последнее время? Хм… Делаю стрелку от своего имени и пишу: Шершень. Следующая стрелка уходит к Арчи и Антону. Дальше персонал клуба (лень их всех перечислять). Так… кто ещё. Чёрт… всё это нелогично. Шершень и Арчи вряд ли вообще связаны с анонимом, они же ищут его… Кто-то из работников клуба? Вполне возможно… Я отступаю, любуюсь своим творением. На ум больше никто не приходит… Повернувшись к Соне, которая стоит ко мне ближе всех, я отдаю ей маркер. Девушка берёт его своими тонкими пальцами и прикусывает губу, смотря на своё имя. Затем приближается к стене и пишет «Таран», а после «персонал кафе». - Что за Таран? – кривлюсь я. Маша поднимается с кровати и подходит к нам, чтобы увидеть написанное. - Это Андрей, - говорит Розина-старшая, принимая от сестры маркер. – Из моей команды по страйкболу. Живёт в общаге. Я поджимаю губы и ехидно говорю, обращаясь к Соне. - Новый хахаль? Блондинка бросает на меня злой взгляд, но я лишь кривлюсь в усмешке. То же мне. Только вернулась, а уже мужика себе нашла. Посмотрел бы я на него… Маша приближается к стене и пишет всего одно имя: «Миша», после чего оборачивается к Матвею, который неохотно принимает «подарок». Он медлит, затем прикусывает губу и пишет сначала «Надя», а потом «Лёша». Всё. Все предполагаемые имена на стене, возможные предатели и шпионы тоже. И что делать дальше? - Есть предположения, кто аноним? На несколько секунд нас окутывает молчание. - Малийский, - выпаливает Маша, скрещивая руки на груди. – Кто ещё мог додуматься до такого? - Вряд ли, - Соня качает головой. – Он в тюрьме и он слишком туп, чтобы провернуть подобное. Да, к тому же аноним явно действует не в одиночку. И каждый, кого мы подозреваем, должен быть знаком с ним и должен иметь претензии к нам, чтобы подписаться на подобное. - Да больше некому, - бурчит её сестра. – Нас четверых связывает только Малийский. Уж не знаю, как он это провернул, но я уверена на сто процентов, что это он. Они замолкают. Малийский… Возможно. Решил отомстить нам за то, что мы его отправили за решётку. Это самый оптимальный вариант. Но тогда кто его помощники? И зачем они это делают? А самое главное, как, если Саша сидит в тюрьме? По крайней мере, должен там быть. - Если он узнает, что мы собрались вчетвером, то раскроет все наши секреты, - говорю я, прикусываю губу. – Нам нужно быть осторожнее. - Тогда давайте прямо сейчас это сделаем, - выпаливает Соня. – Выложим всё, чтобы потом аноним не смог ничего нам сделать. В чём проблема? Если всё равно потом раскроется. Мы должны действовать заодно. Я пожимаю плечом. - Да, в принципе, я и так уже всё рассказал. У меня проблемы с Арчи. Я должен кучу денег, и если я их не верну, то мне конец, - невозмутимо говорю я, вспоминая про Кристину, которая утверждает, что залетела от меня. Вряд ли стоит об этом сейчас упоминать, и вряд ли это вообще имеет значение, потому что ребёнок всё равно не мой. - Ладно, - Соня смотрит то на Машу, то на Матвея. Но Розина-старшая упорно молчит – я пристально смотрю на неё, пытаясь понять, о чём она сейчас думает. На её лице мелькает страх и даже какой-то ужас. - Я подсел на транквилизаторы, травку и ещё кое-что, - безмятежно бросает Матвей. – И мне плевать, что вы скажете, так что не утруждайтесь. Я продолжаю смотреть на Машу, потому что новость о колёсах друга мне уже не нова. Девушка косится в мою сторону, и мы встречаемся взглядами. Я понимаю, что сейчас у неё в голове. День, когда мы с ней переспали. Пытаюсь взглядом показать, чтобы она даже не думала рассказывать об этом. Если Соня узнает, она психанёт, и тогда пиши пропало. Она не поймёт, и тогда не видать нам совместной работы. Соня смотрит на Машу, но та усердно прячет взгляд. Молчи. Придумай что-нибудь левое, только ни слова про тот вечер. Пожалуйста, не будь такой тряпкой. Молчи. Девушка набирает в грудь воздух и выдыхает. Напряжение нарастает и с каждой секундой обрушивается на нас сверху, словно каменная плита. Маше тяжелее всего, и я буквально слышу, как яростно метаются её мысли в черепной коробке. - Я переспала с Егором, - выпаливает девушка. - Ну, заче-е-ем? – стону я, запуская руку в волосы. – Нахрена ты сказала? - Что?! – почти одновременно со мной выпаливает Соня. – Что, блять?! Маша виновато смотрит то на меня, то на сестру. - Нихуя се, - присвистывает Матвей. - Блять, вы серьёзно? – продолжает возмущаться Соня, прожигая меня взглядом. – Ты трахнул мою сестру? Она скрещивает руки на груди, пытаясь переварить только что услышанное. - Мы были бухими, - пытаюсь оправдаться я. – Случайно встретились, вспомнили старые времена. Ей ночевать негде было, я и позвал к себе… - Да плевать, - Розина-младшая зло толкает меня в плечо и направляется к выходу. - Мы же расстались, чё сцены устраиваешь?! – злюсь я. Девушка резко останавливается и поворачивается ко мне. - Это не даёт тебе права трахать мою сестру! – почти орёт Соня. - Трахаю кого хочу, законом не запрещено! – выпаливаю с горяча. Девушка качает головой, морщится, затем смотрит на Машу, а после поспешно выходит из комнаты. Я слышу, как хлопает дверь, оповещая, что истеричка покинула квартиру. Я поворачиваюсь к Розиной-старшей. - Довольна? – с упрёком тяну я. Девушка обнимает себя руками, так и норовя разреветься. – Нахрена ты сказала? - Она бы всё равно узнала, - прикусывает губу Маша. – И я устала уже скрывать всё это дерьмо. Это грузит слишком сильно. Тебе-то вообще без разницы. Переспали, ну и ладно! - О, ну, конечно! – возмущаюсь я. – Я же такое дерьмо. Думаю только о том, кому бы присунуть. Чё вы из меня делаете постоянно последнего урода? Это, между прочим, не я себе спину сломал. Если бы не это, всё было бы по другому. - Да, ты прав! – выпаливает Маша. – Уж извини, что я согласилась помочь двум подросткам, которые своими головами думать не могут. Вы могли чего похуже натворить. - А, может, и нет. - А, может, и нет, - соглашается девушка. – Я ухожу. Она сжимает зубы так сильно, что я вижу жилки на её челюсти, а затем направляется вслед за сестрой. Я жду, пока входная дверь хлопнет, и только после этого заваливаюсь на кровать, шумно вздыхая. - Ты серьёзно переспал с Машей? – кривится Матвей. Я ничего не отвечаю. Говорить на эту тему больше не хочется: противный червяк начинает проедать в моей груди дорогу на свободу, но я не могу его вырвать и выбросить. Здорово собрались вчетвером вычислить анонима! Хороша затея.