Нарисуй меня

Я самый обычный девятнадцатилетний студент художественного колледжа, который шел на самый обычный учебный день. Вчера нас предупредили, что мы будем рисовать тело с натуры, но ничего удивительного в этом я не видел. Мы готовились увидеть кого угодно, хоть очередную юморную толстушку, но никак не хрупкого мальчишку. Сколько ему лет? Вроде как несовершеннолетние не могут позировать нам. Без одежды. Он вошел очень уверенно, с каменным лицом, не выражавшим ничего, но по чуть трясущимся губам можно было сказать, что он очень нервничает. Оглядев аудиторию, парень сглотнул и медленно стянул с себя простынь. Я знал, что мои глаза загорелись… Передо мной открылось потрясающее тело, от рисования которого испытываешь чуть ли не оргазм: белое, будто фарфоровое, с длинными изящными ногами, плечами и спиной, широкой для аскетического телосложения, плавно переходящей в узкую талию плюс подтянутый живот с заметным прессом. А парень не теряет времени зря, судя по всему, и занимается собой. Рука сама потянулась к холсту и, спустя минуту, меня уже не было в этой вселенной. Руки почти не успевали за мозгом, который сменял картинки с космической скоростью: вот парень стоит, запрокинув руки за голову, изогнувшись в талии, вот он стоит спиной и чуть повернул голову, пронизывающе смотря из-под ресниц… Не замечая времени и людей, окружавших меня, я судорожно водил карандашом, пока мозг не выдал просто потрясающий поворот сюжета – парень стоит на коленях, откинувшись назад, на лице гримаса на грани боли и наслаждения, одной рукой он опирается за спиной, а другая лежит в области паха и… И у меня выпал карандаш. Я как будто резко проснулся и услышал смех рядом. Не поняв, в чем дело, я тупо проследил за взглядом сокурсников – он был направлен на парня. Он лихорадочно краснел и пытался скрыть свой непонятно откуда взявшийся стояк. То есть понятно откуда, но все же… Такой внушительный стояк… И такой милый румянец. Хорошо развитое воображение не дремало, и подкидывало все больше откровенных сцен, на что я замотал головой и потер глаза для пущего эффекта. Смех усилился и перешел чуть ли не в улюлюканье. Эй, ребят, с вами все нормально? Мне почему-то стало противно за своих сокурсников, которые просто глумились над такой естественной вещью и вполне себе обоснованной. Посмотрел бы я на вас, будь вы на его месте! Мне стало жаль бедного парня, который стоял, и не знал, куда себя деть. На очередную похабную шуточку его глаза заслезились, и он пулей вылетел из аудитории, еле успев прихватить простынь. Юные художники все еще продолжали ржать, даже когда преподаватель успокаивал этих баранов. Во рту пересохло, когда я вспомнил лицо того парня и его… О БОЖЕ! Что за хрень происходит?! Я начал представлять, точнее мой мозг без моего письменного согласия начал представлять, как он, должно быть, сильно изгибается в пояснице и пошло облизывает губы, жалобно постанывая, пока я ловлю его стоны губами, крепко вцепившись в бедра… Не выдержав, я вскочил и выбежал в коридор, где быстро прижался к холодной стенке, остужая свою горячую кожу. Сердцебиение начало потихоньку восстанавливаться, гул в ушах прошел, и я услышал достаточно громкие всхлипывания и инстинктивно пошел на них. Они доносились из небольшого коридорчика, который был архитектурно изолирован от большого холла. Осторожно заглянув, я увидел ту самую спину, которая тряслась под простынею. Видимо, реакция сокурсников действительно так повлияла на парня, что он до сих пор не мог успокоиться. Я не знал что делать, но всегда славился своей способностью быть хорошей «жилеткой», так что рискнул и шагнул внутрь, осторожно присев на скамейку. – Не обращай внимания, они – идиоты, – парень сильно вздрогнул и испуганно уставился на меня, сильнее кутаясь в простыню. – Да не бойся ты, я не кусаюсь. Я доброжелательно улыбнулся, но юноша только сильнее задрожал и уткнулся в колени, продолжая всхлипывать. Ну нет, это уже ненормально. – Все из-за тебя! – неожиданно он поднял голову и крикнул это мне в лицо, которое выражало сильное недоумение. – Не хрен было пялиться на меня так, будто поимел меня во всех мыслимых и немыслимых позах! Настала моя очередь краснеть и молчать. Ну а что я мог ответить!? Твою мать… – С чего ты взял… – С того блин взял! Будто я не знаю, как на меня смотрят такие же похотливые извращенцы, как ты. Тут я совсем растерялся и надолго замолчал. Парень напротив тоже не пытался разрушить тишину, каждый думал о чем-то своем. – Эм, слушай. Я не знаю, кто и как на тебя там смотрел, но я, как бы так сказать, не по части мальчиков. Парень ехидно ухмыльнулся, и покивал головой. Издевается. – Я, между прочим, страдаю недотрахом и легко возбудим, – тут моя челюсть совсем упала, и я уставился на него. – Не смотри так, как будто тебе не знакомы такие проблемы. – Я о них не рассказываю первым встречным. – Ты хочешь меня, – слова прокатились эхом в моей голове и в ней вновь стали всплывать пошлые сцены… - Я же вижу. Я долго смотрел на парня, а он на меня. Его взгляд гипнотизировал, и я не мог оторваться, пока меня не отвлекло какое-то движение под простыней. Осознав, что это, я чуть не поперхнулся. – Ты что, совсем сдурел?! – Прошипел я, резко приблизившись к парню, хватаясь за его руку под простыней. – Дрочить в людном месте, чудно! Маленький изврат и не думал останавливаться, только схватил второй рукой мою и засунул под простыню. Я всеми силами и несилами сопротивлялся, но любопытство и жар сделали свое дело. Я взял его член в свою руку, специально посильнее сжав, и наблюдал за реакцией: как откинулась его голова, и приоткрылся рот, выпуская тихий стон. Его томный взгляд залезал мне под кожу, скапливаясь в паху, и вызывая мурашки по телу. Парень резко схватил меня за шею, и притянул к себе, выдыхая в губы, но не целуя, лишь дразня. Честно признаться, я не до конца осознавал, что происходит, но мне это чертовски нравилось, так что прекращать я не намеревался. Перехватив у наглого мальчишки инициативу, я жадно поцеловал его, хотя на поцелуй это не походило, скорее на вылизывание. Сосредоточившись на его стонах и вздохах, я пододвинулся ближе, расстегивая ширинку, где тут же оказалась его рука. Умелый чертяка, раз меня даже выгнуло, когда он принялся дрочить мне. С таким энтузиазмом Россию бы из жопы вытаскивать… И тут мой мозг опять подкинул пару идей с тегом «жопа». – Я смотрю, ты опытный, – шептал я парню, обняв поперек спины и прижав к себе, как тряпочную куклу. – Не настолько, как ты думаешь. – Мне и этого достаточно. Я резко отдернул его и выжидающе смотрел в полуприкрытые глаза, которые рассредоточено смотрели на меня. – Ты ведешь себя, как сучка, парень. – Я уже тебе сказал, что у меня НЕДОТРАХ! Он выкрикнул последнее слово и вцепился в мою руку, которая продолжала дрочить. Я делал это со всем толком, как себе. Он задрожал, уткнувшись в мою шею, и громко застонав, кончил. Я выждал пару минут, пока парень висел на моем плече, пытаясь отдышавшись. – Боюсь представить, что с тобой будет, если взяться за тебя покрепче. – Вот и представляй дальше. – Повыерепенивайся мне еще! – ждать надоело, и я недвусмысленно попытался опустить голову парня к своему паху. – Покажи свою «неопытность». Парень невыразимо посмотрел на меня и в ту же секунду с такой жадностью накинулся на мой стоящий член, что я чуть не навернулся со скамейки. Пройдя языком по всей длине, он начал медленно, постепенно наращивая темп, отсасывать мне, как будто в его рту был леденец. – Боже, всем бы такую неопытность… Я вцепился в волосы парня и стал контролировать скорость его движений и глубину. Его язык вырисовывал такие бешеные узоры, что мои глаза произвольно закатывались, а движения становились рваными. Опустив взгляд, я увидел такие огромные и блядские глаза парня, которые выражали полную покорность и удовольствие, что резко кончил. Меня скрутила судорога, которая не отпускала добрых пятнадцать секунд, так, что тело уже начало ломить. Парень не выпускал члена из своего рта. Это я понял, когда оргазм отхлынул, и сознание хоть немного вернулось. – Черт побери… – Дааа, я хорош. – И очень скромен. Кстати, сколько тебе лет? – Не бойся, уже не посадят, – он подмигнул и, закутавшись в бедную простынь, спрыгнул, как ни в чем не бывало, и ушел. – Что только что было, мать твою?! – спросил я сам у себя, продолжая тупо сидеть и смотреть в одну точку. Ладно, хоть хватило ума застегнуть ширинку…