Партнеры как ты и я "Partners Like You and Me"

Джейн Шепард никогда ранее не была на Омеге, и сейчас, будучи там, она бы не расстроилась, не вернись она туда никогда более. По возвращении на Цитадель у нее будет несколько «приятных слов» для Челлика, чьей глупой идеей была эта миссия, а так же для Директора Паллина, одобрившего эту проклятую Богом операцию. Организованная преступность на Цитадели после атаки гетов процветала с неслыханной ранее скоростью. Бандиты воспользовались хаосом и разрухой для тайного внедрения своих людей на Цитадель, претендуя на территорию (особенно на пострадавшем в бою округ Тайсери) и насаждая все манеры уголовных группировок, от лабораторий наркотиков и импорта оружия, до незаконной работорговли. СБЦ согласилась, что отчаянные времена вынуждают на отчаянные меры, но эти меры были не столь уж и отчаянными. Челлик и несколько его людей должны были тайно проникнуть на Омегу, позиционируя себя как пиратского военачальника со своей командой с Немейской Бездны, надеясь вызвать главарей банд на встречу для обсуждения взаимовыгодной сделки. На встрече, конечно же, была бы засада, предназначена для устранения этих главарей – ударная группа, ждавшая, когда они прибудут в условленное место. СБЦ надеялась, что утрата этих ключевых фигур и борьба за преемственность повергнет банды в беспорядки и предоставит им удобную возможность нанести удар. Шепард была предоставлена сомнительная честь возглавлять ударную группу. И она согласилась. Операция не была даже нелегальна. Законов не водилось на Омеге. Шепард нашла нечто странно приятное в факте, что у нее нет необходимости арестовывать бандитов, читать им их права, а потом наблюдать как они используют лазейки в законодательстве для избегания правосудия. Все знали, что эти люди были виновны, и что вселенная будет лучше без них. Это знание было странно… освобождающим. Но было одно возможное осложнение. Крупное осложнение. Проведение рейда на лидеров банд, предположительно считалось попыткой нае*ать Арию. А попытка нае*ать Арию – королеву пиратов Омеги – было единственным, чего не стоило делать на Омеге. Майлс Харрон указал на это, когда Шепард сказала ему куда она собирается. Честно говоря, она была шокирована. Сержант Харрон был обычно столь кротким и спокойным, что она никогда не ожидала от него столь сильной грызни с таким количеством ругательств. Его не волновало что они нуждались в руководителе группы с ее боевым опытом. Ему не было интересно слышать о других высококвалифицированных офицерах, которые будут под ее командованием. Не хотел и слышать дерьма о ее решении ударить по бандам… Все о чем он беспокоился – это то, что миссия была, по его возвышенному мнению, опасной, безрассудной, и не стоящей риска. Он даже зашел настолько далеко, что сказал что приказы Челлика были незаконны и они оба должны уйти из СБЦ из-за этого. И он был более разозленным чем когда-либо его видела Шепард, или даже могла себе вообразить таким, когда сказала что ей дали шанс и она ответила да. Шепард делила квартиру с Майлзом Харроном почти два года. Он был единственным, что держало ее, с тех пор как она услышала вести о крушении СР-1 Нормандия. Он выдержал ее демонов чтобы вытащить ее из края отчаяния, научил вновь существовать, склеил ее обратно – осколок за осколком. Его не волновало что она была сломана. Потому что они были сломаны. Они были любовниками, которые никогда не использовали слова любовь по отношению друг к другу. Настоящая любовь Майлза погибла, служа в турианских войсках, и он погрузился в самоизоляцию до тех пор, пока не признал родственную душу в ней. Они делили дом и постель, выглядя для всего остального мира как пара. Любила ли она Майлза Харрона? Возможно, каким-то образом, чувствуя нечто кровосмесительное и неправильное, заботясь о человеке как о брате, но все же обращаясь к нему в темноте ночи. Любил ли ее Майлз? Она не хотела знать. Ее любовь к Гаррусу Вакариану была непоколебимой, неизменной, как камень, вечной, как скала, засевшая твердо, холодно и безжалостно глубоко в груди. Ее горе не могло изменить этого. А время не могло разрушить. Она существовала с этим, в этом, и не смотря на это, но Шепард уже смирилась с фактом что она проведет остаток своей жизни оплакивая недостающую половину ее души. Ее отношения с Харроном, независимо от их характера, были стабильны, взаимно утешительны - лучшее, что любой из них мог сделать с оставшимися у них картами. И тем более шокирующим было для Шепард смириться с тем что они боролись. Если возражения Харрона были из-за риска предстоящей миссии, то почему напоследок он сказал «Иди, если должна; мы покончили с этим?» Он что, порвал с ней? … Они хоть раз «выходили из себя» чтобы сделать разрыв возможным? Она провела всю дорогу к Омеге, раздумывая над этим вопросом. В первое же утро на борту судна, она была уверена что вернувшись, Майлз собьет ее с ног, прижимаясь к спине, потрется носом о нее… забирая ее домой… На следующее утро она решила что по возвращению обнаружит что их апартаменты вновь стали ее апартаментами пока ее не было, с отсутствующими вещами Майлза, собственно как и с самим отсутствующим Майлзом. Она казалась способной убедить себя выбрать любую крайность в зависимости от настроения, все еще просто надеясь, что этот вопрос будет дремать во время предстоящей миссии и не отвлекать ее. Джейн неуютно переминалась с пятки на пятку. Здание, где она спряталась, давало ей точку обзора в боковое окно на двор несколькими этажами ниже. Последние дни она, затаившись в этой комнате, вне радиосвязи с остальными с ее группы, ожидала, когда силы группировок продвинутся в обеспеченный район. К счастью, бандиты не выказывали желания войти в это здание. Она задавалась вопросом, кто владел им. Возможно Ария. Если Ария имела хоть малейшее представление о том что оперативники СБЦ были здесь, их бы качественно и по-настоящему от*хали и… Было еще одно, отвлекающее. Она выкинула его из головы, и оно, послушное, ушло, даже не смотря на то, что воспоминания о Гаррусе и Майлзе все равно грызли ее мозг. Стоп. Что-то случилось. Джейн даже не посмела установить ее снайперскую винтовку, чтобы силы внизу не заметили неожиданное движение. И именно сейчас все начиналось. Численность телохранителей, неустанно возраставшая на протяжении последних нескольких часов, казалось, стабилизировалась. Подъехал аэрокар, и из него вышел Видо Сантьяго из Синих Светил. Начало шоу все ближе. Шепард задержала дыхание, когда собрались самые крупные шишки преступного мира Омеги. Она взглянула на свой уни-тул, дважды проверив назначенные ей цели. Она легко заметила его в тесноте тел внизу. Ее перекрестье подползло к его щеке, минуя глаз, деликатно коснувшись виска. Глава Синих Светил – Заид Массани. Шепард глубоко вдохнула, и на середине выдоха нажала на спусковой крючок. 888 Гаррус Вакариан прошагал половину СР-2 Нормандия чувствуя себя призом выставки в некоем межгалактическом зоопарке. Он не мог сетовать на восстановленные возможности корабля, его вооружения и резервы – Сарен Артериус продумал все. Все кроме того факта, что эта новая команда была абсолютно не той что прежде. Он был утомлен этим новым пилотом, Джеффом Моро, человеком с очень большим ртом, из-за которого был бы моментально выброшен в воздушный шлюз, родись он турианцем и разговаривай со своим коммандером подобным образом. Он был утомлен Кихиликсом Танусом, его, так называемым, заместителем, которому мог доверять настолько, насколько был в состоянии подбросить и словить элкора. Но более всего он устал от Келли Чемберс – его навязанный секретарь и психолог –консультант. Келли точно была последней каплей. Он не сомневался что Келли была вполне способна выполнять бумажную работу за него, а так же принимать входящие сообщения, он так же верил, что степень по психологии на ее уни-туле была подлинной, но когда она начала разглагольствовать о своей приязни ко всем видам, и принялась поглаживать своими пальцами его руку вверх-вниз, Гаррус понял что смотрит на шлюху высшего класса. Шлюха – грубое слово, поправил он себя мысленно. Куртизанка или наложница может быть более подходящим. Келли несомненно выполняла работу, на которую ее нанял Сарен, и он не мог ее винить за это. Нет, Гаррус целиком и полностью возложил вину за это на Сарена Артериуса, который без сомнений упустил из виду других квалифицированных специалистов в пользу молодой, привлекательной девушки, предпочитавшей турианцев. Гаррус знал точно почему шеф Фацинуса сделал подобный выбор. Неважно как сильно Артериус верил в превосходство турианцев, факт оставался фактом - он был хорошо осведомлен о привязанности Гарруса к Джейн Шепард. И это серьезно помешало бы миссии Сарена, брось Гаррус все дело «охоты за коллекционерами» и отправься он разыскивать Шепард, поэтому Сарен предоставил Келли в качестве удобного отвлечения, учитывающего персональные вкусы Гарруса. Гаррус рассчитывал что Сарен потратил некоторое время, уточняя у Келли что и как им с Гаррусом следует делать, и питал надежду что представленная картина вызвала у того тошноту. Что ж, Сарен его недооценил. Гаррус любил Шепард, а не человеческих девушек в общем, и Келли была не в силах ее заменить. Ее чары не имели ни малейшего воздействия на Гарруса Вакариана. Он был обручен с лучшим человеческим солдатом в галактике и он был как никогда тем, кем должен быть когда она была на его стороне. Теперь он собирался исколесить на Нормандии всю галактику, собирая стольких членов старой команды, скольких только мог: Лилихъеракс, Тали’Зора, Лор’ик Киин, Лиара Т’Сони, Урднот Рекс а после – отправится на Цитадель и забрать Джейн Шепард. Плевать на Фацинус. Плевать на Сарена Артериуса. Плевать на эту безумную миссию, на которой он был. Плевать… Но шальная мысль закралась в голову, и принесенное ею откровение заставило его пошатнуться. Он был способен разыскать Шепард, несомненно, но… …должен ли он? 888 Дерьмо. Дерьмодерьмодерьмо… Она не знала, убила ли она Заида Массани. Она так не думала. Боже, этот ублюдок был слишком крут. Но зато она достала Сантьяго, и видела как упал лидер Затмения. Это было тогда, когда все стремительно покатилось прямиком в ад. Либо у банд было гораздо больше наемников на нижних уровнях станции, ожидающих вызова, либо люди Арии были среди орд, осаждающих теперь здание. Команда СБЦ была вынуждена отступить с этой области, в строение, выбранное специально в качестве запасной точки из-за его узости. Шепард еще в начале дня приказала подорвать подземные входы, перекрывая их; Омега была Омегой – несколько лишних взрывов никто не заметит. Это была точка последней обороны, на случай если вся миссия пойдет к черту, и, к ужасу Шепард, она была использована. Остатки ее группы были внизу, сдерживая солдат которым удалось пересечь мост и не быть сбитыми с него ее снайперской винтовкой. Сейчас Шепард находилась вне логического мышления. Ее тело знало как втиснуть термозаряд в ее снайперскую винтовку, как стрелять в наемников на мосту, как засунуть в рот батончик армейского рациона и сделать глоток из фляги в краткие моменты между волнами атак. Логическое мышление лишь служило, чтобы напомнить что даже блокирование туннелей в конечном счету не остановит наемников от пробивания пути сквозь них, конечно, если ранее у нее не кончатся термозаряды, или они не поднимут в воздух своего летуна, или… Логическое мышление, в конечном счету оборачивалось видением ее кровавой смерти, и поэтому она проигнорировала его и сражалась. Они выполнили то, зачем пришли. Главари Затмения, Синих Светил и Кровавой Стаи были мертвы, умирали или терпели тяжелые потери персонала. Организованная преступность на Цитадели была ослаблена на время, достаточное чтобы СБЦ вернуло контроль, потерянный вследствие атаки гетов. Она умрет за стоящую того причину, и вскоре… … если существует жизнь после смерти, вскоре она вновь будет с Гаррусом. 888 Гаррус стоял у одного из смотровых иллюминаторов Нормандии, глядя на холодное безвоздушное пространство. Он не собирался спать с Келли. Так же, как не собирался добиваться привязанности от любой из гладких, опасных турианских женщин в его команде. Но должен ли он отправляться на Цитадель за Шепард? Честно говоря, он не доверял Сарену Артериусу, как и команде Фацинуса на Нормандии собрать данные о Шепард. В результате он был вынужден самостоятельно проводить свои поиски, и то, что ему удалось найти в экстранете, хоть и неполное, давало серьезную пищу для размышлений. Шепард все еще работала в СБЦ, и создала себе неплохое имя. Он обнаружил статьи в новостях с несколькими высококачественными снимками ее и ее команды. Он не сомневался, что она скучала по нему, но она заставляла его гордиться тем, что сумела восстановиться из осколков после его смерти и собрала жизнь для себя. Имел ли он хоть какое-то право вернуться из мертвых и разрушить все это? Иногда по ночам он свирепствовал, что, конечно же, имеет право, но на утро он вспоминал, что да, для него прошла не более чем неделя, с тех пор как он в последний раз поцеловал Джейн, а для нее это были годы. Если у нее были другие отношения… … по правде говоря, его не волновало, были ли у нее другие отношения. У него была вера что она по-прежнему любит его больше всех. Нет, он не будет сохранять молчание ради какого-то недостойного и слишком удачливого дурака, который никогда не мог бы заслужить такую женщину как Джейн. Он сохранял свое молчание ради нее. Гаррус не сомневался что миссия будет дорогой в один конец. Обнаружить путь через ретранслятор Омега-4, который ранее не прошло благополучно ни одно живое существо? Черт, даже одних только требований в его досье было бы достаточно, чтобы убить среднего солдата. Это была бы максимальная степень эгоизма – оторвать Джейн от ее новой жизни для того чтобы присоединиться к нему в его смертельном рейде. Если он выживет после ретранслятора Омега-4, тогда он мог обдумать свое триумфальное возвращение из мертвых - смести Джейн с ног, и начать все с места, на котором они остановились. Если он выживет в суицидальной миссии, они смогут строить будущее вместе. Если не смогут… Если не смогут, ему останется лишь пойти на смерть. (вторую смерть) Гаррус не хотел думать об этом. Он мог пойти на смерть, зная что в мире есть все еще что то хорошее, надежда против надвигающейся бури, яркий маяк, способный сплотить виды и вести борьбу против Жнецов в его отсутствие. До того как он пересечет ретранслятор Омега-4 он предоставит ей все файлы, всю информацию, которой располагает. Она поймет. Она поймет, в своем сердце она была таким же воином как и он. Это было благоразумное решение, но мудрость не могла согреть холод в сердце, когда он смотрел в ледяные объятия звезд. 888 Часы спустя. Часы? Дни? Джейн измеряла время по опустевшим оберткам рационов и использованным термозарядам. У нее осталась половина пайки и пять перезарядок. Последний наемник на мосту был мертв. Они все должны были быть мертвыми внизу. Должны были. Было слишком тихо там. Уши Шепард все еще звенели от эха выстрелов, но другие негромкие звуки, обычно слышимые при перезарядке, отсутствовали. Не было ответного огня с нижнего уровня. Не было выстрелов, не было ругани, даже стонов. Никаких звуков движения… кроме… Шаги? Да. Шаги на лестнице. Как только Шепард подумала что готова умереть, знание того что в здании был еще кто то доказало ее неправоту. Ее снайперская винтовка была бесполезна со столь близкого расстояния. Она достала свою последнюю гранату, готовая сорвать чеку и отправить в полет прямиком в остолбеневшее лицо… Гарруса Вакариана? 888 Джейн Шепард. Гаррус пришел туда нанять Жаклин Поинт, не Джейн Шепард. И он прибыл слишком поздно. Биотик-человек лежала мертвой на полу у лестницы, с простреленным с мощной снайперской винтовки черепом. Он мог определить миссию провальной и уйти, но нет, конечно же нет, он слышал выстрелы, раздающиеся сверху, и решил что хотя бы один из товарищей по команде все еще жив. Жив и отлично себя показывает в деле. И поэтому Гаррус, абсолютно не геройствуя, топал вверх по лестнице спасать человека, которого наименее ожидал встретить. Он дал себе один удар сердца для всего – паники и радости, страха и страсти, обожания внутри, а потом начал свою работу. Гаррус и его команда сдержали вторжение через туннели, убили волны наемников, пересекших мост, и были готовы уйти и забрать Шепард с собой, когда летун поднялся напротив окна. Сейчас Гаррус нес бессознательное тело Шепард сквозь дым обломков летуна, не чувствуя ни малейшего удовлетворения от факта что ему удалось сбить эту штуку лишь одним огнем с винтовки. Все что он сделал – или когда-либо сделает – не значило бы ничего, если Джейн умрет. 888 «Дай мне зеркало» Медсестра-турианка молча покачала головой. Проклятие! Где, черт подери, Кадеция? У Шепард не было времени играть в игры. Она ударила как гадюка, схватив медсестру за ворот, сбивая ее с ног. Она прижала свое лицо к турианскому, в жестокой пародии на удар головой, прорычав «Я сказала, дай мне гребаное зеркало!» Медсестра, по-прежнему безмолвная, подчинилась. Шепард отпустила ее. Турианка отряхнула себя и разгладила униформу, выказывая отвращение к животной демонстрации человеческого варварства. Шепард это нисколько не тра*ало. Она повернула зеркало к себе, и ее дыхание перехватило. Она знала что все было плохо, но Боже, они даже не озаботились нарастить кожу, закрыв ее кибернетическую челюсть. Было отвратительное кольцо рубцовой ткани на щеке, и сквозь него виднелся серебристый металл и веселые голубоватые огоньки кибернетики. И это даже не скрывало то, что ее правое ухо было лишь дырой в голове. Она даже не могла прикрыть этого волосами, которые были сострижены с половины головы. Не то чтобы они не были опалены в любом случае – призналась она неохотно. «Ваши люди хотя бы когда-либо слышали о пластической хирургии?» - огрызнулась она, поскольку вопли были лучше, чем плач. Медсестра-турианка сложила руки, и сказала холодно «У нас есть вещи поважнее, чем тратить бюджет миссии делая вас симпатичной.» Ее заключающее фырканье было как неозвученное «или что считается симпатичным для вашего вида». Это казалось пощечиной. Шепард никогда не относила себя к типу женщин, одержимых своей внешностью, особенно когда решался вопрос жизни и смерти. Но сейчас… Она никогда не чувствовала себя столь невыразимо отвратительной… И она не хотела чтобы Гаррус видел ее такой. Гаррус. Дорогой Господь, у нее, должно быть, были галлюцинации. Гаррус был мертв. Она была на похоронах. Его высосало за пределы смертельно раненой Нормандии в открытый космос где он задохнулся, а черный вакуум заморозил его до костей. Возможно она проснется завтра и это все окажется ночным кошмаром. Да. Так все должно быть. Бедный Майлз Харрон будет сидеть на кровати и смотреть на нее насмешливо, и она поднимется и окунется в свою обычную жизнь. Это ужасное уродство и миссия на Омеге и Гаррус растают во сне… Если бы ей пришлось отказаться от Гарруса, чтобы и все остальное так же стало бы нереальным, стала бы она? Нет, конечно же нет, но она довольно таки сильно сомневалась что ее волшебная крестная спустится к ней и предоставит ей подобный выбор. Она собиралась проснуться рядом с Майлзом на утро, хотела она того или нет, и это значило что ничего из того что она делает сейчас нельзя учитывать. Поэтому Шепард повернулась набок, натянула одеяло до самого обезображенного лица и плакала пока не заснула. Гаррус мягко зашел в медотсек, и наблюдал за спящей Шепард. Несколько мгновений он просто стоял подле нее, глядя как поднимается и опускается ее грудь под покрывавшим ее легким покрывалом. Медсестра сказала что Шепард была здорова несмотря на шрамы, и что она способна покидать медотсек. Она просто отказалась делать это. Гаррус приложил все усилия для того чтобы скрыть как его ранило то, что Шепард предпочла избегать его эти два дня, чем покинуть эту комнату. Келли провела непрошенный психологический анализ, основным выводом которой было что сочетание удивления при виде Гарруса живым и здоровым и оценкой полученного урона, обезобразившего ее, повергло Шепард в состояние шока. Рыжая порекомендовала Гаррусу дать Шепард немного уединения - примириться со своей новой реальностью, и Гаррус был почти за это признателен, до тех пор, пока Келли не рискнула попытать удачи и предложила остаться в его каюте, якобы чтобы покормить его рыбок, но ее прикосновение к его руке было последней каплей. Он ворвался сюда вместо того, не удивляясь, если сделал это лишь чтобы досадить Келли и Сарену. Он затаил дыхание, споря сам с собой, не следует ли так и оставить ее отдыхать, если его присутствие здесь могло причинить ей вред… Нет. Если бы они поменялись местами, ему точно было гораздо больнее при мысли о том что она могла оставить его одного с его ранами. Особенно если он не позвал ее в ту же секунду как обнаружил себя вновь на земле живых. Вместо этого он осторожно приподнял одеяло. Она задрожала, но ненадолго. Он нырнул к ней, прижимаясь, согревая спину. Она мягко вздохнула, и прижалась к его груди. Он скрестил свои руки на ее животе и вдохнул ее запах. Он почувствовал как дрожат его мандибулы с освобожденной, наконец, страстью. Он был жив уже несколько недель, но его путь домой был для него таким долгим. Шепард перевернулась во сне, крутясь, пытаясь приспособиться к вторгнувшемуся в ее кокон тепла и мягкости. Нечто, покрытое прохладными пластинами, теплое внутри, твердое, но не неудобное, поддерживающее, знакомое. Ворчливый голос в ее голове говорил что она спит. Это должен был быть сон потому что Гаррус был… Заткнись, сказала она голосу. Она чувствовала себя более счастливой, чем когда-либо на протяжении очень долгого времени. Если это был сон, ей нужен был бы целый день для пробуждения, чтобы встретится с реальностью лицом к лицу. А сейчас… Она потерлась лицом о его шею и вдохнула аромат турианца: леса и кожи, уникальный для Гарруса, а не запах свежих лугов как у… Заткнись! «Шепард», проурчал он, и слова улетучились с ее головы. «Гаррус», ответила она, тая. Она потянула застежки на его рубашке и он не остановил ее. Вскоре ее руки вновь знакомились с рельефами его тела, дугой его ворота, силой его плеч, и… …да, длинным, искривленным шрамом там, где она ударила его ножом так давно. Она позволила своим пальцам играть с узлами плоти. Джейн с болью осознала, что уже начала забывать его форму. Шрам ощущался не совсем таким, как она помнила. Она подняла свой подбородок и он попробовал ее, его язык нежно охватил ее губы. Ее губы открылись, принимая его, и вскоре их языки соприкоснулись, влажные, сладкие… Шепард открыла глаза. Кристально-голубые глаза смотрели в ее. Она могла чувствовать его вкус, запах, ощущать его тепло, поглаживать его кожу. Его дыхание ласкало ее щеку. Это было реально. Он был реальным. «Гаррус», прошептала она, как только поцелуй завершился. Она почувствовала как ее губы искривились в улыбку. Он принял улыбку как приглашение. Он обнял ее и сел, потянув ее за собой, усадив ее на свои колени. Его когти зацепили подол ее платья для сна и стащили через голову одним плавным движением. Она оказалась обнаженной перед ним так быстро и просто. Он поднял вытаращенные глаза. «Никакого белья» - пробормотал он. Шепард нахмурилась. «На этом корабле нет склада нижнего белья для человеческих женщин» - парировала она - «и черт меня подери, если я попрошу у Келли одолжить ее» Гаррус, покровительственно прижал ее к себе. «Нет, не делай этого ни в коем случае» Его слова пробудили вопрос, который беспокойно дремал в ее уме. Она видела, как Келли смотрела на него, и она интересовалась… Почему он не связался в ней в тот же миг, как проснулся? Она была уверена, что у него были на то причины, но… Он не спал с Келли, так ведь? Боясь ответа, но нуждаясь в нем, Шепард извивалась до тех пор, пока его хватка не ослабела и она не была способна отодвинуться достаточно, чтобы взглянуть в его глаза. « Есть ли что либо, что я должна знать?» - спросила она нерешительным голосом. Гаррус выглядел смущенным. Этот смелый, бравый воин. Тот, кто штурмовал осажденное здание и подбил летуна в одиночку, сейчас выглядел потерянным, гладя ее щеку. «Как давно ты уже жив? Почему ты не разыскал меня сразу же? Вы с Келли вместе? Я… я уродлива…» Джейн Шепард, сдерживавшая орды лучших наемников Омеги кто знает сколько дней, плакала. 888 Гаррус встопорщил свои мандибулы. «Я хотел…» Нет, это было не то, что он хотел. «Мне было нужно чтобы ты была счастлива» - прошептал Гаррус. «Я не знал, какой жизнью ты жила, пока меня не было…» Нет, он должен быть честен. «Пока я был мертв. Если ты была счастливой, то я не хотел отрывать тебя от этого. Если тебя беспокоит Келли, то ответ – нет, мы не вместе. Я принадлежу тебе, Джейн. Пока ты жива, я принадлежу тебе». Шепард уставилась на него, захлебываясь виной. Гаррус отверг предложения Келли. А что она сделала? Запрыгнула в постель к первому попавшемуся предложившему турианцу. Она не намеревалась рассказывать ему детали. Это было последним – рассказывать любимому что ты делала с другим мужчиной. Она надеялась что сможет как-нибудь рассказать о Майлзе, опуская подробности, и, в конце концов, не так скоро. Но столкнувшись лицом к лицу с его заявлением, под влиянием шока от обнаружения его живым, под влиянием напряжения из-за ее собственных боевых шрамов и всех наркотиков, которыми Фацинус накачал ее, чтобы спасти ей жизнь… Она положила свою голову ему на плечо, и медленно выдавила из себя всю историю того, что случилось после его смерти, словно выплевывая отравляющий яд, одной омерзительной порцией за другой. И он не отстранился от нее. Он держал ее, поглаживая спину, перебирая волосы, пока история не закончилась. Гаррус знал что у него нет права злиться. В конце концов, он был мертв. Это не измена, если ты – вдова. Так почему он чувствовал себя возмущенным? Не на нее – нет, никогда на нее. Они уже это обсудили. Он говорил ей, что хотел чтобы она вновь научилась жить, она бы хотела того же и для него. Нет, его ярость предназначалась Майлзу Харрону, за незаконное вторжение туда, что принадлежало ему. И было, конечно, единственное, что необходимо было знать об этом. « Ты любила его?» - просил Гаррус спокойно. «Это сложно…» «Ты любила его?» - он рявкнул, как муштрующий инструктор, и Шепард ответила, как положено любому солдату. «Нет!» «Это» - пробормотал он тихо, гладя ее по плечу. - «Правда» Шепард выглядела жалко. «Ты знаешь, как это больно, говорить тебе» - она сказала, дрожащая, голая перед ним, гладя вверх-вниз своими руками его. «Говорить тебе, что я совершила, пока ты был…» «Мертв» - возразил он, поднимая ее подбородок. «Я погиб. Ты выжила, вот и все. Ты делала все, что нужно, чтобы выжить» Шепард кивнула. Духи, она выглядела… разоренной. Опустошенной. Не из-за ран, полученных на миссии, ни одно оружие не могло уничтожить пустоту, охотящуюся на нее. «Я не знаю как Сарен вернул меня» - пробормотал он, «но он это сделал. И я все еще люблю тебя. Любишь ли ты меня?» «Да» - прошептала она. «Что еще может быть важным?» 888 Гаррус протянул руку и обхватил ее груди. Шепард было запротестовала, когда когти Гарруса как никогда нежно прошлись по ее набухшим соскам, и закусила губу, чтобы подавить стон. Она вновь смогла говорить лишь через несколько секунд после того, как ощущение удовольствия поблекли. К тому времени, конечно, язык Гарруса играл с ее другим соском, перегрузив ее нервную систему новым удовольствием. Он перешел на грудь, осторожно царапая влажный сосок и мягко поглаживая другой, покрасневший. От удовольствия из ее горла вырвалось рыдание. Это было настоящим. Все это было настоящим. Она занималась сексом с Майлзом Харроном. У нее был с ним секс снова и снова. Она делила с ним постель. Она заботилась о нем, она была воодушевлена им, но совершенно не любила его, никоим образом как любила Гарруса. И сейчас Гаррус был жив. Шепард прикусила губу, глубоко вздохнула, и откинулась на локти, чтобы иметь возможность развести ноги для ее супруга. Гаррус протестующе буркнул, когда ее сосок оторвался от его языка и посмотрел на нее – вначале с удивлением, после – с радостью и таким голодом. Он приникал к ней время от времени, наслаждаясь тем что она предлагает, облизывая и посасывая. Шепард корчилась. Это было не ради обольщения только; он угощался ее клитором, не в состоянии нарадоваться а после его язык был в ней, испивая ее. Она могла бы пожаловаться на скорость этой прелюдии, ведь она была еще недостаточно влажной. Шепард корчилась, стиснув зубы, потому что хоть это удовольствие и было тем, что она жаждала целые года, этого все равно было недостаточно. Она была слишком возбуждена чтобы расслабиться и получить то, в чем нуждалась, и ее единственным успокоением было то что Гаррус казался таким же заведенным. Он возился со своей одеждой, цепляясь, разрывая ткань, потому что его внимание было сосредоточено на ней, не желая прекращать лизать ее на время, достаточное для нормального раздевания. Его мандибулы дрожали у внутренней поверхности ее бедер, и она не могла уже ждать более. Она села и оттолкнула его от себя. Ее руки схватили его одежду и закончили начатое его когтями, разрывая ткань. Она стянула уничтоженные штаны вниз с бедер, и его ствол подскочил вверх, освобожденный, как будто лучше зная, чем его мозг, где ему следует находиться прямо сейчас. «Я люблю тебя,» - прорычала Шепард, «так тр*хни меня.» 888 Гаррус подался вперед, обвивая своими руками ее плечи, прижимая к себе, укладывая ее обратно на кровать. Он подумывал взять ее сзади, но он нуждался в том, чтобы смотреть в ее глаза, нуждался в подтверждении что он был именно с Джейн, а не какой то несчастной заменой. Он мог воспользоваться своими коленями чтобы раздвинуть ее ноги, только они были уже разведены, ее бедра широко разошлись, открывая себя для него. Он был более чем счастлив наполнить ее. Он толкнулся в нее с такой силой, что заставило его задаться вопросом, когда его мозг принял мысль что он глубоко в Шепард, которой принадлежал… заставило задаться вопросом не причинил ли он ей боли, но из того, как она сжала своими коленями его талию, он догадался что нет. «Еще» сказала она, ее голос разрывался между мольбой и приказом. Все же он пытался быть нежным, когда начал качать бедрами, двигаясь до самого конца в ней, но это было трудно. Трудно потому, что пока он был мертв, она нашла себе компаньона, и этому компаньону нужно было преподать урок – он вернулся, и Шепард была его. Его. Он отметит ее своими когтями и зубами, и семенем, так, что уже не могло быть никакой ошибки. Он восстал из мертвых, и Шепард вернулась к нему. Его мысли были прерваны внезапным возгласом боли с глубины горла. Шепард – своими маленькими всеядными зубами – укусила его! Шепард сплюнула, очищая свой рот от декстро-крови, до того, как она смогла причинить ей вред, смущенно улыбаясь ему. Гаррус почти ничего не видел. Бушующий шквал возбуждения пронзил его чувства. До вожделения, которого он никогда ранее не чувствовал, довела его единственная женщина, когда-либо отметившая его. И если шрам на его боку был сейчас поддельным, то шрам на горле – настоящим. Сейчас он врывался в нее, тяжело наваливаясь, слыша как ее стоны перерастают в крики, когда она крепче сжала его, достаточно сильно, чтобы он почувствовал как ее ногти оставляют отметины на его пластинах. Он чувствовал бешеное, дикое желание, все же наполовину сдавленное, хотя он был уже достаточно взведен, чтобы исторгнуться, он по-прежнему был не в состоянии достичь оргазма, пока она была в его руках. Он боялся что мог причинить ей боль, но был не в силах остановиться. Он абсолютно вышел из-под контроля, и это было страшно и прекрасно и невыразимо… … и она содрогалась под ним, крича его имя, и он взорвался в ней, и оргазм выбил из него дух. Они лежали, задыхаясь. Ветерок вентиляционной системы Нормандии охлаждал их покрытые потом тела. Когда они, наконец, обнаружили что в состоянии говорить, оказалось, что они были не в силах сказать ничего, кроме имен друг друга. Второй раз был медленным и нежным. 888 «У нас проблемы, знаешь ли» - сказал Гаррус, наконец. «Как в старые добрые времена» - сказала Шепард с довольным вздохом. Он поднял на нее глаза. «Никто не возвращался из-за Ретранслятора Омега-4». «Тогда мы должны быть польщены тем что мы – первые?» Он усмехнулся. «Сейчас у нас нет выбора – мы должны работать с Фацинусом. Ты понимаешь это, так ведь?» Шепард кивнула. «Я знаю, тебе это нравится не более чем мне, но ты прав. Фацинус воспринимает угрозу Жнецов всерьез. Советники – нет. Мы не можем позволить себе ждать, пока Советники получат необходимые им доказательства – если даже Андерсона было недостаточно! То, что они называли бы «доказательством» было бы достаточно чтобы обречь всю галактику». «Прости, что не разыскал тебя в первую очередь» - пробормотал Гаррус – «Я должен был знать что не справлюсь в одиночку». «Я знаю, почему ты не справился бы». – Шепард обвила его руками. – «Я думаю, что у меня есть искушение сказать то же самое. Только эта миссия слишком важна для нас, чтобы ограничивать наши ставки. Все или ничего – если мы хотим иметь шанс. «Что насчет твоего… мистера Харрона?» Шепард закрыла глаза, затем повернулась к нему лицом. «Как я уже сказала – это будет все или ничего, если мы хотим иметь шанс». «Значит, ты решила». «Я более не собираюсь просто выживать». Шепард все еще чувствовала себя виноватой по отношению к Майлзу. Это была не его вина, что он не был Гаррусом Вакарианом, это было не таким уж и плохим, что он был обеспокоен насчет ее миссии на Омеге. В конце концов они с Гаррусом были партнерами. Они оба поняли, что есть вещи, которые они просто не могли совершить в одиночку. «Как там люди говорят? Все кредиты за твои мысли?» «Я думала, что есть вещи, которые мы не в состоянии совершить в одиночку». «Действительно? А если вне постели?» Шепард рассмеялась. Третий раз был острым и сладостным.