Оставь мне всё как есть, Оставь мне эту боль. Пусть мир давно забыл, Я буду помнить, помнить что живой.
— Ты охуел что ли, сука?! — заорал Питер. Голос после месяцев молчания был хриплый, подорванный, но достаточно громкий, чтобы ввести в шок стоящего перед ним Тома. Тот явно не ожидал такой реакции от немого парня, поэтому перестал смеяться и удивлённо смотрел своими красивыми зелёными глазами. Признаться честно, юноша и сам от себя такого не ожидал, не ожидал, что снова заговорит, да ещё и при таких обстоятельствах. Нет, Паркер больше не собирался изображать из себя жертву, хватит, настрадался! Его обуяла такая ярость, какой он в жизни не чувствовал, даже когда хотел избить Пеппер. Ему врали, ему всё это время нагло врали и насмехались над чувствами. И за это хотелось убивать. Щелчок, как вспышка перед глазами, будто кто-то нажимает на переключатель. Питер бросается яростно на омегу с такой дикой прытью, что валит того на пол. Щелчок. Он хватает Тома за волосы и бьёт лицом об пол, разбивая ему нос. Хруст костей доставляет удовольствие. Эта тварь явно не ожидала, что Питер мутант, к тому же, сильный мутант. Правильно, никто же не знает, что он грёбаный Человек-паук. Паркер замирает над парнем, пытается взять себя в руки, чтобы усмирить этот поток гнева, тяжело и глубоко дышит и чувствует — чувствует запах Старка на этом проклятом Томе. Замирает от ужаса, понимая, что всё это правда, жуткая дикая правда. Омега отмирает от шока и бьёт юношу по лицу кулаком, но тот вообще не чувствует боли, потому всё это время он испытывал такую непрерывную боль, что, кажется, ему теперь абсолютно всё равно на любые удары. Снова щелчок — запах просто добил весь его самоконтроль. Питер хватает омегу и кидает об стену, да с такой силой, что дом трясётся. Но Том тут же вскакивает, утирает с губ кровь и мерзко улыбается. И шипит, как разъярённый кот. Щелчок. Паркер бешено орёт и кидается снова на противника, то же самое делает и омега. Они сталкиваются в воздухе и валятся на пол, молотя друг друга что есть мочи. Да, Том явно силён, потому что на экстремисе, но отчаянная ярость Питера сильнее. Поэтому он заваливает снова омегу на спину, садится сверху и бьёт чёткими ударами в лицо. Нет, это не ревность, не борьба за мужчину, это протест — протест за долгое издевательство над ним. В голове вертится лишь одно звучное слово — заебали. Том снова порывается встать, но Питер хватает кочергу, соскакивает с противника и бьёт наотмашь по лицу так, что омега запрокидывает голову и снова падает на пол. Стены окропляются бордовыми каплями. И тогда Паркер покрепче обхватывает опасный предмет и бьёт, снова и снова, разбивая лицо омеги в кашу, выливая весь свой гнев, свой ужас, мстит за свою сожженную в пепел жизнь. Всё вокруг заливает кровью, как и самого Питера — горячей и пряно пахнущей металлом. Из ванной выходит Нэд, снимая с ушей непромокаемые наушники — он всегда с ними купается. Друг в ужасе замирает в дверях, смотря то на развороченного парня, то на залитого кровью Питера. — Ты убил человека? — очень тихо спрашивает Нэд. У него явно назревала истерика от увиденного. — Это вряд ли! — хрипит севшим голосом юноша. — Эта тварь на чёртовом экстремисе! — О, Питер, ты говоришь? — в шоке спрашивает друг, радостно улыбаясь. — Да, говорю, и я зря промолчал все эти десять месяцев, оплакивая ублюдка! — рычит Паркер и ещё раз со всей своей силы бьёт развороченную омегу кочергой. — Что? Кто это? — вздрагивает Нэд, смотря со страхом на парня на полу. И Питер не понимает, как друг держится. — Познакомься, это Том. Уж не знаю фамилии, прошу прощения, — спокойно говорит юноша. — Но, наверное, он всячески примерял на себя фамилию Старка, потому что является очередной чёртовой шлюхой моего возлюбленного! — уже орёт яростно Питер. — Ты серьёзно? — не верит друг. — Сейчас проверю, — подтаскивает ближе к себе Тома Питер, оставляя кровавую дорожку на полу, и начинает принюхиваться — так и есть, слышится отчётливый запах Старка, ему не показалось. Очень свежий и яркий, который даже Нэд почувствует своим обычным человеческим обонянием. — Да, блять! Воняет просто насквозь! — взревел Паркер. — Что делать? — в страхе спрашивает Нэд. — Для начала, я несу цепь, а ты собирай свои вещи! — выходит юноша во двор за цепью от ворот, которая хранилась в небольшом здании рядом — что-то типа гаража. Питер достаёт толстую цепь и амбарный большой замок, думая о том, что Роджерс тоже чёртов лживый предатель, который всё это знал и покрывал Старка. Как же он их всех ненавидит, но больше всего он мечтает снова отправить в гроб своего ненаглядного. Когда он возвращается, Нэд всё ещё стоит на прежнем месте и неотрывно смотрит на валяющегося парня. Тот начинает регенерировать, но очень медленно, по-прежнему не двигаясь. У омег другие способности? — Собирайся, Нэд! — сказал громко Питер. Друг растерянно кивает и осторожно идёт к своему рюкзаку, то и дело поглядывая на Паркера с опаской. Юноша набрасывает цепь на тело Тома, переворачивая ногами, скорее пиная. Когда дело было закончено, то Паркер берёт смартфон и фотографирует развороченного омегу — самое время показать Старку новый облик его потаскухи. — Нэд, давай номер своего счёта, я скину тебе приличную сумму, на случай, если снимут все деньги. И чтобы транзакции не отследили. — Питер, что мы будем делать дальше? — Мы едем в Японию, — твёрдо говорит Паркер, быстро кидая вещи в сумку. — Что? — обалдел Нэд, выронив свои джинсы. — Будем искать ту гадалку. — Ты с ума сошёл? Я хоть и знаю, что она теперь в Токио и зовут её Кицунэ, но Токио — второй по величине город мира! — возмутился друг, махая руками. — Ого, ты знаешь город и имя? А чего мне не сказал? — удивился Питер. — Потому что тебе явно было не до этого, тем более, что точного местоположения нет, — отвел Нэд. — Я искал, долго искал, шёл по ниточкам, но смог выяснить только про имя и город. — А больше ничего и не надо, найдём, — говорит Паркер, возвращаясь к складыванию вещей. — Боже, это самая бредовая идея в жизни. Туда лететь тринадцать часов, — вздыхает друг. — Ты же хотел в Японию, вот, я исполняю твою мечту, — спокойно отвечает Паркер. — Если не хочешь, то не надо, я поеду один. Я должен всё выяснить, пока моя жизнь не разрушилась до конца. Питером овладело просто буддийское спокойствие, он не чувствовал ничего, кроме холодного пламени ярости, которое он пытался настойчиво удержать в груди. Он понимал, что это защита организма от шока, и эту защиту прорвёт очень скоро. — Питер, а он тебя не почувствует? Он раньше мог найти тебя хоть под землёй, — пробормотал испуганно Нэд. — Без понятия, если он ещё не примчался и не написал ничего мне на такую вспышку ярости, то, возможно, связь не установилась до конца, — вздыхает Питер и трёт устало руками лицо. — Но он почувствовал, когда я смотрел с ним интервью, и мы с ним не были ещё близки, так что я не знаю, как это работает. — А если он в воздухе собьёт наш самолёт? — испуганно спрашивает Нэд. — Ага, чтоб я умер и он тоже? — посмотрел снова Питер на тело Тома. Странно, регенерация совсем прекратилась, и, в целом, парень не подавал вообще никаких признаков жизни. — Значит так, едем в ближайший крупный аэропорт — это час на автобусе, там через два часа есть рейс до Токио, если успеем на регистрацию, то улетим, я уже беру билеты. — Бери билеты ещё в Австралию, Россию, не знаю, куда ещё, чтобы запутать следы, — сказал Паркер. — Хмм, хорошая идея, — ухмыльнулся друг. Питер кивнул, застёгивая сумку, а затем вышел во двор. Злой план возник буквально из воздуха, жажда мести стала осязаемой — хотелось как можно сильнее задеть Старка. Питер достал бензин, который хранился для аварийного генератора на случай отключения света, и пошёл обливать стены дома — гореть будет хорошо. Когда он закончил, то предвкушение затопило его, поэтому он последовал поторопить друга. Тот испугался его мрачного выражения лица, но вышел из дома по просьбе Питера. И только когда Паркер чиркнул зажигалкой, Нэд понял страшный план друга, но сделать не успел ничего, потому что зажигалка уже полетела в сторону дома. Вспыхнуло действительно хорошо — ярко, жарко, очень быстро пламя захватило деревянный дом и уютно потрескивало, сжирая строение. Паркер чувствовал, что вместе с этим домом горит его жизнь, так же он горит изнутри от отчаяния. — Твою мать, Питер, ты с ума сошёл? — заорал Нэд. — Да, сошёл, — злобно ответил Паркер, ликуя внутри. — Ты же оставил этого парня там! — Он на экстремисе, ничего с ним не будет, выберется, — хмыкнул юноша, фотографируя уже пожар. — Идём, — закинул сумку на плечо Паркер и пошёл в сторону дороги. Нэд в ужасе смотрел то на спину Питера, то на горящий дом, но потом что-то решил про себя и пошёл за другом. На счастье, автобус подошёл очень быстро, да и доехали они раньше, чем планировали, поэтому успели на регистрацию. Наверное, сама судьба им благоволит. От Старка по-прежнему не было никаких сообщений, и Питер окончательно убедился, что связь не установилась. Скорее всего, мужчина активно разгребает свои проблемы в городе и слишком занят в данный момент, чтобы тщательно отслеживать состояние юноши. Перед самой посадкой Питер достал телефон, и, мстительно улыбаясь, отправил сделанные фотографии Старку, с пометкой, чтобы поскорее спасал свою шлюху. Юноша прочёл, что сообщение доставлено и отключил телефон, заходя на борт самолёта. Только сев на своё место, Паркер понял, что не успел вымыться и от него прёт Старком, наверное, за километр. Люди, сидящие рядом, постоянно растерянно оглядывались и морщились. — Слава Богу, тут есть выход в интернет, поищу какую-нибудь ещё информацию про Кицунэ, чтобы легче было её отыскать, всё равно я не усну, — сказал Нэд, доставая свой любимый ноутбук и погружаясь в него. А Питер смотрел в иллюминатор на проплывающие мимо облака и бесконечно думал о том, что он натворил со своей жизнью. Старк вышвырнет его как вшивого беззащитного котёнка пинком под зад в этот большой страшный мир. У него не будет денег, у него нет больше родственников, он даже не закончил школу, и весь этот мир порицает его и ненавидит. Что теперь он будет делать? И, конечно же, он не понимал, как мужчина мог так поступить. Зачем было устраивать все эти игры разума? Хотя, если так подумать, то Тони не обещал ему верности. И надо быть полным глупцом, чтобы верить, что после такого огромного количества любовников и любовниц этот мужчина был верен ему одному. Кажется, он задремал, потому что проснулся от того, что самолёт тряхнуло. Внизу живота неприятно тянуло, и Питер поморщился на эти ощущения, наверное, он слишком долго не ел. — Нэд, сколько ещё лететь? — спросил Паркер у друга, который так и сидел, уткнувшись в ноутбук — в его глазах отражались переключающиеся страницы. — Часов десять, — неутешительно ответил тот. — Я сейчас приду, — сказал Питер, выбираясь с сидения, чувствуя нарастающий дискомфорт. Юноша направился в уборную, ощущая, как неприятно сводит ноги, как тяжелеет низ живота, как начинает болеть голова. Это такой отходняк от таблеток? Заперевшись в узкой кабинке, он умыл пылающее лицо холодной водой, посмотрев на своё отражение — дикий взгляд, щёки горят, губы раскраснелись, сам он весь бледный, выглядит так, будто у него температура. Питер приложил руку ко лбу, так и есть — кожа обжигающе-горячая. Очень вовремя. Хотя он не болел с того момента, как получил свою мутацию. Питер вздохнул и снова уставился на своё отражение. И ему неожиданно показалось, что он видит голубой отблеск в глубине своих глаз. Юноша внимательнее присмотрелся, и совершенно неожиданно вместо его отражения появился Старк, вот так просто — он стоит напротив и смотрит на него. Питер подносит руку к зеркалу, и мужчина за стеклом делает то же самое. Это галлюцинации от температуры? Паркер в ужасе отшатывается от зеркала — Тони делает то же самое, на его лице испуганное выражение, такое же, что и у юноши. Паркер выбегает из уборной как ошпаренный, быстрее пробирается к своему месту. — Что с тобой? Ты будто призрака увидел, — спрашивает Нэд. — Ничего, просто что-то плохо себя чувствую, — врёт Питер, потому что понимает, что если расскажет другу, то тот сильно перепугается. Но юноша на самом деле чувствовал себя ужасно — тело начало ломить, руки и ноги сильно мёрзли, его колотил озноб, тяжесть внизу живота становилась невыносимой, переходя в ещё пока тихие спазмы. И до Питера доходит, что с ним происходит — это опять чёртова течка. Юноша стонет про себя, чувствуя себя самым невезучим на свете. Правильно, они переспали, и организм снова признал своего альфу. И ещё этот запах, который он так и не смыл с себя — он окутывал и давил, из-за него точно течка разгоралась быстрее. Паркер не представлял, что он будет делать ещё десять часов в воздухе в самолёте — никуда не выйти и ничего нельзя предпринять. И самое главное — как ему теперь поступить, потому что он знает, что Старк ему изменил, и юноша лучше загнётся от спазмов, чем будет умолять его о… случке. Фу, как ужасно звучит, но это первое, что пришло на ум и, как это не мерзко признавать, самое точное определение. Питер закрыл глаза, стараясь успокоиться и расслабиться, обдумывая своё положение. Потом достаёт книгу, чтобы хоть как-то отвлечься, но получается очень плохо — текст перед глазами плывёт, буквы разбегаются по сторонам. Юноша откидывается на сидение, опять закрывая глаза, дышит глубоко, не замечает, как проваливается в сон. Он стоит у пепелища дома, смотрит на обгоревшие останки, вздыхает. Запахи вокруг чёткие, яркие, как и цвета, в теле сила и лёгкость, литые мышцы идеально слушаются, чутьё наготове. Ступает ногами в тяжёлых ботинках по обгоревшим балкам, принюхиваясь, и обоняние улавливает горький аромат горелой плоти. Мощными руками поднимает пару опалённых брёвен и видит изуродованный обгоревший труп. Чувствует разочарование и тоску, злость, непонимание. И сильную привязанность, всем своим естеством ощущая тревогу того, кто сейчас очень далеко — он отвергает, злится, пытается отгородиться. Но ещё чувствует и зов, мощный призыв, такой сильный, что по телу пробегают волны желания, концентрируясь в паху. Хочется найти, отгородить от всего, утащить к себе и никому никогда не показывать, вылизать всего полностью, взять сильно, но нет чёткого понимания, где пара находится — будто и не на земле. Быстро отдаляется, и чем дальше, тем всё труднее определить местоположение. Но не гаснет желание — только усиливается с каждой секундой. Он вытаскивает обгорелое тело, несёт далеко в лес, скидывает в глубокий овраг — никто из людей и не будет искать, потому что полиция не знает, что кто-то посторонний был в доме. А вот нелюди легко найдут, как не прячь, и это будет началом кровопролитной войны. Возвращается, заметает следы поджога, оборачивает всё так, чтобы это было похоже на обычное возгорание от неисправной проводки — движет лишь инстинкт спасти пару. Вспыльчивую, неразумную, ревнивую пару, но сломанную и разбитую. И в этом виноват только он — пытался оградить от себя, а сделал только хуже. Зов сбивает с мыслей, заставляет постоянно отвлекаться на самоконтроль, кровь приливает к низу живота, но он сжимает зубы, выполняя монотонную работу, убирает следы пребывания своей пары, потому что это инстинкты защиты и им невозможно сопротивляться. Хозяевам он уже покрыл ущерб в многократном размере и купил у них показания, чтобы те подтвердили, что ребята выехали этим вечером и отдали им ключи. Когда всё было выполнено, то он отошёл от пепелища, пытаясь снова сосредоточиться на местонахождении пары, но сведения слишком отрывочны, потому что юноша сопротивляется и больше всего на свете не хочет, чтобы его нашли. Он чувствует досаду и разочарование. Он должен был предугадать такой расклад и предотвратить, но забил свою голову чем угодно, но не проблемами пары, а это самая большая ошибка для альфы, которая всегда ведёт к катастрофе. Он снова смотрел транзакции покупки авиабилетов — их было взято около тридцати разных направлений. Пацан неразумный, вспыльчивый, юный, но отнюдь не тупой. И сильный, слишком сильный для омеги, не подчиняющийся, а больше всего на свете хочется подчинить, потому что это тоже инстинкты. Хотя кто ещё неразумный, раз так забил на пару, зная, что после всех этих событий у него пошатнулась психика. Он снова вздыхает, пытается сосредоточиться, потому что найти омегу надо раньше, чем её найдут те, кто захочет отомстить. Сам виноват — сам и вытаскивай. Хотя даже если бы его пара была сто раз повинна в чём-то кошмарном, он бы всё равно ценой своей жизни выгораживал её до последней капли крови. Зов усиливается, буквально выворачивает его, заставляет двигаться, искать, идти по следу, как ищейка следует по следу преступника, как кобель за течной сукой, как бы это грубо ни звучало. Он взмывает вверх, чтобы добраться до аэровокзала, куда вёл его след. Внутри здания оказывается очень много запаха пары, значит, ребята вылетели всё же отсюда. Он идёт по полупустому залу и тщательно принюхивается. Люди удивлённо оборачиваются на него, потому что узнают и не понимают, что делает в этой дыре Тони Старк. Многие смотрят так, будто встретили призрака, потому что ещё не все знают, что он жив. Если можно сказать, что он живой в обычном понимании. Белый цвет стен и кафеля режет слишком чувствительные глаза. Его теперь не спасают даже самые тёмные очки, которые он благополучно не взял, когда увидел сообщение и убежал прямо с собрания Щита, не обращая внимания на крики возмущения вслед, забыв на столе все вещи. Он вообще сейчас ненавидит свет, особенно дневной — хочется спрятаться под покров темноты и сидеть там, затаившись, как ночной дикий зверь, но инстинкты защиты ведут его дальше, потому что они сильнее любых других желаний. И он не понимает, как мог пропустить вспышку ярости своей пары, которая точно была, когда тот убивал. Расслабился, думал, что утешил, заслужил прощения и снова близко привязал. Потому что опять потонул в чёртовом эгоизме, сосредотачиваясь на своих проблемах, забив на проблемы пары. Ужасный альфа, никудышный. Он подходит к стойке регистрации, касается её, понимая, что его пара тоже дотрагивалась до неё, он буквально видит, как рука юноши лежит на поверхности, как он заполняет бланк анкеты. Потом запах ведёт его дальше — через системы охраны. Он проходит сквозь рамку металлоискателя, которая слабо пиликнула, но охрана слишком обалдела от присутствия самого Старка в их захолустье, поэтому даже не среагировала, лишь с интересом наблюдала. А что, у него всё равно нет оружия — ему оно уже давно не нужно, он убьёт кого угодно голыми руками, а сейчас и не только руками. Скорее, людям против него надо носить оружие, хотя и оно ничем не поможет — нельзя убить мёртвого. Он идёт к третьему терминалу вылета, потому что здесь концентрация запаха была самая большая — ребята ждали посадки. Он буквально ощущает, как омега устало привалился к стене, кладёт руку — запах на поверхности сильный и свежий, так будоражит, что хочется зарычать и потереться об стену, хоть немного собрать на себя аромата пары, или закрыть, чтобы никто больше не чувствовал, но это будет слишком дико выглядеть, а он и так достаточно сильно уже всех шокировал своим поведением. Конечно, Тони Старк расхаживает по аэропорту кругами по странной траектории, принюхивается и не задаёт никаких вопросов. Смотрится так, будто он спятил. Значит, третий терминал, надо узнать какие рейсы были с него недавно и от этого уже плясать. Он идёт к информационному табло, смотрит расписание, прикидывая, куда мог двинуть его мальчик и, главное, зачем? — Мистер Старк, вам помочь? — подошла к нему женщина, одетая в форму аэропорта и вежливо улыбающаяся. Милое лицо, забранные в пучок волосы, гладкая кожа, двадцать пять лет, не рожала, аромат чистый, но утром у неё был секс, скорее всего, муж, потому что на ней единственный запах, десятый день цикла, гормональный фон в порядке и не сбит, здорова и готова к размножению. По запаху ясно, что она пребывает в добродушном настроении, но насторожена, потому что немного превышен гормон тревоги. На бейдже написано, что она старший менеджер управления полётов и зовут её Елена. За пару секунд он полностью считал состояние организма женщины, это происходит автоматически и никак нельзя контролировать. — Да, будьте добры, — обворожительно улыбнулся так, как только умеет он. — Елена, могу я проверить информацию по рейсу? Мне надо знать, в каком направлении вылетел один человек. — Вообще-то, мы не имеем права, потому что это считается личной информацией. Вы являетесь родственником этого человека? Или у вас есть ордер? — ответила вежливо женщина, немного покраснев, потому что среагировала на него. Дамочке не надо забывать, что у неё есть её муж. — Можно сказать, что родственник. Ордера нет, — ответил он. — Можно сказать? Подтверждающие документы есть? — подняла вопросительно бровь Елена. — Нет, документов нет. Ну, если только завещание. Лицо женщины вытянулось, когда она поняла, про кого идёт речь. Конечно, все прекрасно знают про скандальное завещание и не менее скандальное видео, которое он ещё не заблокировал, хоть и обещал. Дурак. — Тогда, я думаю, что могу дать ответ на ваш вопрос, — ответила Елена. — Проходите к стойке регистрации, оператор вам всё скажет. Он идёт к стойке, обворожительно улыбается уже оператору женщине, которая, густо краснея, спрашивает, о ком нужна информация, и тоже удивляется, когда слышит имя и фамилию искомого. — Питер Паркер вылетел сегодня в Токио. Токио? Зачем ему лететь в Токио? Самый неожиданный выбор из всех. И самый опасный, потому что ему никак нельзя в Японию, в которой правит один из высших альф со своей стаей, и тот очень не любит, когда на его территорию захаживают другие альфы, особенно высшие. А ещё в Японии Питера могут легко достать и убить за то, что он совершил. Ну что же, кровавой бойни точно не избежать. Он смотрит на часы — даже если он сейчас вылетит, то всё равно не сможет нагнать самолёт и прилететь к их посадке, значит, они успеют выйти и уехать. А в огромном Токио будет ужасно сложно искать омегу, хорошо, что он успел его повязать — так и связь сильнее и есть шанс, что пара не выдержит течки и сама придёт к нему, но и запах стал сильнее, поэтому легче обнаружить недругам. Он выходит из здания, снова сосредотачивается на ощущениях, чувствует, как паре плохо, как её боль от течки усиливается, как зовёт, как просит помочь. Но снова всё перекрывают эти неприятные ощущения отторжения, злости, ревности, они очень удручают и хочется выть от тоски. Или потереться обо что-то, чтобы унять похоть. Голод, дикий голод, клыки чешутся и норовят отрасти, но утолять его сейчас нельзя — так лучше чувствуется след и отчаяннее будет идти бой. Он рычит раздосадованно, потому что его разрывает от этих противоречивых чувств. Надо идти за парой, торопиться, найти, спасти, унять её боль. Ярости не осталось — слишком сильно он боялся за жизнь своей пары, и слишком силён был призыв. Он заковывает себя в броню и взмывает вверх, надеется, что успеет, исправит свои ошибки, утешит. Питер просыпается, тяжело дыша — сердце бешено стучало. Он сначала и не понял, где он находится — слишком долго он находился в чужом теле и мыслях, что, кажется, слился. И сразу же жуткий спазм свёл живот так, что Паркер чуть не застонал. Боже мой, что это было? Он попал в голову к Старку? Ведь совершенно ясно, что это не просто сон. Он действительно находился в разуме мужчины и чувствовал всё то, что чувствует тот. И это было слишком необычно, слишком тяжело, просто слишком ощущать всё это, все эти дикие желания и стены из инстинктов, но сила и способности мужчины завораживали. — О, проснулся, — улыбнулся Нэд. — Через двадцать минут посадка, тебе повезло, проспал весь рейс, а я так и глаз не сомкнул, — пожаловался друг. — Но зато обнаружил кое-что, конечно, пришлось перелопатить кучу текста по-японски, но зацепки есть. Не знаю, помнишь ли ты или нет, но Кицунэ — это японское божество, дух-оборотень, который может обращаться в лису. И чаще всего, они обитают в храме богини Инари, а храм этой богини имеется и в Токио, там рядом всякие синтоистские лавки, вроде бы, наша гадалка находится где-то там, — светился Нэд как лампочка, довольный своим расследованием. — Спасибо, друг, что бы я без тебя делал? — искренне поблагодарил Питер. — Ещё можешь радоваться, потому что Старк не успеет к нашей посадке и мы спокойно можем уехать. — Что? Откуда ты это узнал? — ошарашенно спросил друг. — Чёртова связь снова установилась, и я буквально побывал в его голове, — потёр Паркер глаза. — И как оно? — с ужасом спросил Нэд. — Ой, не спрашивай, ты не захочешь этого знать, — пробормотал Питер, терпя очередной приступ. Самолёт заходил на посадку, и всех попросили пристегнуться, что для Питера оказалось сущим мучением, потому что ремень больно давил на чувствительный воспалённый живот. Когда они наконец-то сели, то Паркер очень быстро выбежал из самолёта, даже не дожидаясь Нэда, потому что его тошнило, хотелось скорее на свежий воздух. Кажется, температура ещё сильнее поднялась. Чёрт, в прошлый раз было без температуры, почему так тяжело в этот раз? — Эй, с тобой всё в порядке? — спрашивает обеспокоенно Нэд. Питер отрицательно покачивает головой, показывая, что с ним не всё в порядке. — К врачу? — тихо спрашивает друг. — Нет, никакой врач не поможет, это может сделать только Старк, — говорит юноша, глубоко вздыхая, пытаясь унять тошноту. — Это что за болезнь такая? — О, поверь, тебе не нужно знать таких подробностей, не хочу, чтобы и тебя затошнило. — Ты прав, — согласился Нэд, смущённо поглядывая. — Давай в какой-нибудь отель, положим вещи, я вымоюсь, а потом сразу поедем искать Кицунэ. — А какой отель? — Подальше отсюда, потому что Старк так потеряет нас в городе — слишком много людей. Они сели в такси, Нэд назвал какую-то гостиницу, Питер даже не вдавался в подробности, куда они едут, потому что эти чёртовы спазмы всё усиливались. Паркер посмотрел в окно — время в Токио клонилось к вечеру, а сам город выглядел невероятно футуристично — высокие небоскрёбы, которые терялись в небесах, яркие неоновые вывески, длинные двух-, а то и трёхэтажные дороги, но на всём этом неизменно присутствовал отпечаток азиатского колорита — иероглифы, японки в цветных кимоно, расхаживающие по улицам среди обычно одетых людей, сакура, мелькающие пагоды. Теперь Питер понимал, почему Нэд так мечтал побывать в Токио. — О Боже мой, это невероятно! — прилип друг к стеклу и неотрывно следит пейзажем. — Действительно невероятно, — шепчет Питер, тоже заворожённый этим городом будущего, даже немного отвлекаясь от своих спазмов. Отель оказался в самом центре города — вокруг была толпа народа, а, значит, что это запутает след. Интересно, сможет ли Старк зайти в номер гостиницы, считается ли это домом? Понадобится ли ему приглашение? Номер находился на сотом этаже, на который их домчал за пару минут скоростной лифт. Вежливый персонал постоянно им кланялся, улыбался, но радовало, что все они говорят на английском. Огромные панорамные окна открывали шикарный вид на весь город — сотни огней, подсвеченные неоном облака, огромные собраты-небоскрёбы. Токио завораживал и притягивал. Как бы он хотел просто погулять по этому городу и не быть при этом несчастным, не бежать никуда, не бояться, не испытывать этой постоянной душевной боли и чёртовых спазмов. Почему весь последний год его жизни похож на мистический триллер с вечно-страдающим героем? Есть ли надежда на хороший конец? Питер тут же пошёл в ванную, стащил с себя одежду, запечатал в герметичный пакет и выкинул в ведро — всё равно запах уже не отстирать. Забавно, как всего день назад он мечтал, чтобы этот запах никогда с него не исчезал. Паркер был очень рад добраться, наконец-то, до душа, тщательно смывая с себя любое упоминание о прошедшей ночи — тело было таким чувствительным, кожа реагировала на любое прикосновение болью и ломотой в мышцах. Юноша направил струи горячей воды на живот, надеясь, что это хоть как-то снимет спазмы, и даже закусил руку, чтобы не застонать от облегчения, потому сильно сокращённые мышцы немного расслабились, но он же не мог вечно торчать в ванной и поливать себя водичкой. Питер вышел, почувствовав себя хоть на долю процента, но лучше после душа, хотя бы его больше не мучил удушливый запах мужчины и немного отошла тошнота. Нэд тоже выразил желание искупаться, поэтому Паркер, пока что присел на кровать, снова думая над своим незавидным положением, анализируя странное путешествие в чужой разум во сне. Это правда его сбивало с колеи, эти спутанные мысли, сумбурные желания и лишь один чёткий инстинкт — защитить. Такое ощущение, что Старк реально не понимал, за что на него Питер затаил обиду. И ещё одно — он убил этого Тома. Убил, хоть и не совсем человека, но всё же. Омеги так слабы? Юноша начал одеваться, потому что слышал, что Нэд уже закончил принимать душ. Ребята собрались в гробовом молчании, Питер это сделал раньше, поэтому позвонил на ресепшн и вызвал такси. И вот они снова мчатся куда-то по скоростному шоссе среди высоких неоновых небоскрёбов — словно летят по большому цветастому тоннелю. Интересно, Старк уже в Токио? И как скоро он их разыщет? Пейзажи стали меняться — небоскрёбы исчезли, пошли бесконечные пригороды с двухэтажными милыми азиатскими домиками, которые ютились друг к другу с поразительной экономией пространства. Глаза Питера снова начали слипаться, но он всячески себя бодрил, потому что безумно не хотел снова погружаться в голову к мужчине. Машина плавно затормозила, и Питер понял, что они находятся в каком-то парке — вокруг росли сакуры, стояли низкие каменные фонари с прорезями, излучавшие тёплый свет, большие озёра с кувшинками на поверхности, беседки с ажурными крышами, пагоды, мелькающие тут и там, кусты, аккуратно подстриженные и самых разномастных цветов — Паркер даже не знал, что такое бывает. Ребята двинулись по дороге из светлого гравия, который приятно хрустел под ногами. С тропы уходили каменные лестницы, которые поднимались куда-то на холмы, тоже освещаемые каменными фонарями, но уже меньшего размера. — Вау, это просто потрясающе, — пробормотал Нэд, с восхищением глядя на всё это великолепие. Юноша лишь согласно кивнул, было действительно красиво, но ему не нравилось, что здесь нет людей — это плохо, потому что теперь Старк может легко их достать. Внезапно Питер уловил что-то рыжее в кустах, присмотрелся, и на него тоже присмотрелись в ответ — треугольная мордочка, хитрые разные глаза, которые так что-то напоминали, острые ушки, это была лиса. Плутовка взмахнула хвостами и убежала, да-да, хвостами, у неё их было пять. Паркер протёр глаза руками, но кусты уже пустовали. Почудится же такое. — Вот здесь это, — махнул Нэд в сторону ряда магазинчиков. Все они призывно светились витринами, но пустота и тишина улочки пугали, будто попал в параллельный мир после шумного центра Токио. Ребята пошли вдоль ряда лавок, заглядывая в витрины, но нигде не видели женщины, которую так искали. Очередная витрина — пустая, за прилавком никого нет, но пробежавшийся по улицам ветер буквально втолкнул ребят внутрь. — Она здесь, — кивнул Питер. — Ты уверен? — хрипло спросил Нэд. — Да. Ребята вошли в лавку, постоянно озираясь, прислушиваясь к тишине, но по улицам гулял лишь лёгкий ветер, звеня оберегами. — Кицунэ? — спросил юноша, тихо ступая. — О, мальчик мой, я ждала тебя, — послышался голос справа, да так неожиданно, что юноши подпрыгнули, а Нэд вскрикнул. Странно, но на эту женщину паучье чутьё тоже не работало. Кицунэ стояла в тени одного из шкафов, и Питер мог поклясться на всё своё огромное наследство, что секунду назад место пустовало. Глаза смотрели с любопытством, и что-то напоминали… Чёрт, они же безумно похожи на глаза той лисы! Паркер от удивления открыл рот, а женщина улыбнулась и приложила палец к губам, как бы говоря, что это только их секрет. — Здравствуйте, — тихо сказали ребята. — Доброго вечера, — вышла из тени Кицунэ и прошествовала за прилавок, лукаво посматривая. — Вижу-вижу, что ты уже упустил три пункта. Вижу, что Зверь твой теперь стал ещё сильнее, темнее и злее. Вижу, как ты боишься и желаешь одновременно. — Что мне делать? Как спасти себя? — чуть ли не плача спросил Питер, с надеждой глядя на женщину. — Мальчик, в своей силе и упорстве ты мне очень нравишься, ты пережил такое, что выдержат лишь единицы. Вижу, что грызёт тебя червь сомнения. Я скажу, что ты не должен поддаваться на провокации сторонних, ты должен верить лишь ему, ты опять оттолкнул и этим воспротивился судьбе, что пододвинуло тебя ещё ближе к концу, — снисходительно улыбалась Кицунэ. — Но как ему верить? Он изменил мне, пока я умирал от тоски! — злобно выцедил Питер. — Я же говорю, ты не должен поддаваться на провокации сторонних. Всё не такое, на самом деле, каким кажется. Паркер с удивлением посмотрел на Кицунэ — её улыбка стала только ярче. — Ты должен умерить свой пыл. Я понимаю, что тебе больно и обидно, но ему не легче, он чужой в этом мире и вернулся лишь ради тебя. Пойми, станет ли победивший смерть размениваться на мелочёвку? — спрашивает женщина. Питер качает головой. — Мальчик, ты мне очень нравишься, даже если ты и проиграешь, то я помогу тебе, — говорит Кицунэ. — А теперь ты должен идти. Ты должен исправить то, что натворил. Точнее, вы должны исправить то, что натворили оба. Ступай, — кивнула на выход женщина. Питер обернулся и чуть не заорал от неожиданности, потому что на стекло витрины облокотился ладонями Старк и внимательно смотрел. Паркер снова посмотрел на женщину: — Не бойтесь, он не войдёт. — Конечно, тёмная сущность не может войти без приглашения хозяина, — согласилась Кицунэ. — Поэтому выйти должен ты. Питер вздохнул и кивнул. — А, может быть, лучше не надо? — поморщился Нэд, глядя на недобро смотрящего мужчину. — Посидим тут, подождём. — Подождём чего? — спросил Питер. — Может быть, он уйдёт, — с надеждой сказал друг. — Не уйдёт, — мрачно поплёлся к выходу юноша. — Спасибо огромное, — обернулся к Кицунэ, но говорить это было некому, потому что женщина исчезла, но Паркер был уверен, что его благодарность была услышана. Паркер вышел из лавки, готовый принимать поток ярости, крика и упрёков, но Тони лишь устало смотрел. — Ты просто не представляешь, что ты натворил, — мрачно сказал мужчина. — И что же я натворил? Убил тварь, которая на меня напала? Ну уж простите, — не менее мрачно отвел Паркер. — О, ты говоришь? — удивился Тони. — Да, представь себе, мне так хотелось матюкнуться на твоего любовничка, что прорезался голос, — протянул с сарказмом Питер. — Что? — скривился мужчина. — Какого любовничка? — Тогда потрудись объяснить, почему на этом чёртовом Томе был твой запах, — скрестил руки на груди Паркер, смотря в упор. — Да я откуда знаю, может быть, стащил мою вещь, — развёл руками Старк, пожимая плечами. — О да, конечно. Ты всё время мне брешешь, почему я должен сейчас тебе верить? — злобно выцедил парень. — Ты соврал мне про предсказание, ты соврал мне, когда десять месяцев был цел и здоров, а я тебя оплакивал, потом ты припёрся на интервью, как ни в чём не бывало, и даже не потрудился мне сообщить, что жив. Почему я тебе сейчас должен верить? Питер помнил наставления Кицунэ, но выяснить всё с мужчиной он должен раз и навсегда, потому что тащить этот груз лжи за собой почти год слишком тяжело. И да, от этой холодной слепой ярости у него даже немного притихли спазмы. — Да, я виноват в этом всём, согласен, — поднимает Старк руки в жесте, типа, эй, притормози немного. — Но я тебе не изменял, и это правда. Этот Том — больной псих, он убил своего альфу, потому что считал его слишком слабым, и мечтал себе в пару заиметь самого сильного. — Что, ты серьёзно? — скривился Питер на этот фантастический рассказ. — Не перебивай меня! Хватит пылить, выслушай, ты уже наломал дров своей яростью, — устало сказал мужчина. — Он спал со своим родным братом, потому что тот очень сильный высший альфа одного из главных кланов западной части США. Но он прознал про меня и посчитал, что я лучшая партия, тем более, если я вступлю в их клан, то он станет самым сильным в мире. Том припёрся ко мне и важно сообщил, что я удостоен чести быть его парой. Пришёл ко мне, когда я заново собирал себя по кускам после смерти — тело с трудом регенерировало, причём отрастала такая уродливая плоть, что я был похож не на человека, а на монстра из самых страшных кошмаров. — Почему я должен тебе верить? — снова спросил Питер, просто не понимая, как мужчина может нести такой бред на полном серьёзе. Омега, который спит со своим братом? — Питер! Я же сказал тебе не перебивать меня! — строго прикрикнул мужчина. — А верить ты мне должен, потому что для меня секс теперь не является просто сексом — это вязка, я привязываю себя навсегда к омеге. Задвоение вязки — это самая худшая ситуация, какая может вообще произойти. Ты можешь это спросить у любого на экстремисе, можешь почитать исследования, я не идиот творить такое. И да, ты чувствовал на мне его запах? Хоть немного? Я бы не смог отделаться от запаха чужой омеги даже через год. А ещё у меня банально не встаёт больше ни на кого, кроме тебя, представь себе, я реагирую лишь на запах пары — такая вот побочка! — Ого! — хохотнул Нэд. — Ты ещё тут? — злобно посмотрел Старк на друга. — Лучше тебе свалить, потому что здесь скоро будет жарко. Дуй в отель или куда ещё, деньги на счёту оставь себе в качестве компенсации. — Всё-всё, бегу-бегу, — примирительно улыбнулся Нэд и быстренько пошёл прочь по дорожке. — Удачи, Питер, — обернулся и хитро ухмыльнулся. Вот гад. — И тебе не хворать, — мрачно ответил юноша. Поди сейчас с круглой суммой в кармане побежит исследовать ночной Токио. Что ж, хоть кто-то счастлив. — Так, на чём я остановился? — пробормотал Тони. — Вот, этот придурок пришёл ко мне и стал требовать вязки. У меня просто челюсть отвалилась от такой наглости. Конечно же, я вежливо отказался от этой чести, я даже думать о сексе не мог, какой уж тут секс, когда ты разваливаешься на куски и думаешь, как тебе выжить. С тех пор он стал меня преследовать, угрожал убить тебя, нажаловаться брату и прочий бред. — Почему ты разорвал связь? — задал Питер вопрос, который давно его мучил. — А тебе по-приколу всё это время было бы мучиться от течки? Я до сих пор без понятия, почему у тебя это происходит в человеческом виде, но факт остаётся фактом. Я не знал, смогу ли восстановиться — мой организм сходил с ума, я в любой момент мог опять откинуть копыта. — Ну, допустим, я тебе верю, — почесал затылок юноша. — Так чего я натворил? — Как что, ты убил брата и одновременно пару высшего альфы одного из сильнейших кланов, как ты думаешь, он не придёт мстить? А ещё ты влез на территорию Японии, на которую мне вступать нельзя, и теперь уже токийский альфа имеет право меня отмудохать, — как маленькому ребёнку объяснил Старк. — Давай сбежим назад, — предложил Питер, но понял по лицу Тони, что сморозил глупость. — Нет, мальчик мой, мы не можем просто так сбежать, они, рано или поздно, придут всё равно и устроят разборку, так что уж никуда не деться — придётся мне драться с отрядом злых суперлюдей. Юноша почувствовал стыд и густо покраснел. — Нет, я особо тебя не виню, потому что виноват только я, но, может быть, ты будешь доверять мне, а не каким-то левым омегам? Устроил представление с файер-шоу, прислал мне фотографии своих деяний. Конечно, мне нравится, что ты так ревнуешь, но ты умерь свой пыл. Хоть капельку, — показал Старк пальцами небольшой отрезок, всё также объясняя его глупый поступок как маленькому ребёнку. — А ещё ты постоянно бегаешь от меня, если чуть что не так. Может быть, сначала поговорить со мной, а не мчаться на другой конец света к каким-то непонятным гадалкам? Я понимаю, что ты омега и бегать от альфы — это у тебя в крови, но можно же просто спросить, а не сходить с ума и жалеть. Питеру было стыдно, действительно стыдно, но он же не знал, что этот парень не регенерирует также быстро, как Тони. Он теперь убийца. Юноша убил, жестоко убил, и, в добавок, поглумился над телом — сфотографировал и сжёг. Как бы он ни был зол, ничто не оправдывает убийства, он же клялся когда-то, что будет героем, спасителем, а теперь он убийца и его руки навсегда в крови. — Ладно, не расстраивайся, — понял состояние Питера Тони и обнял его. — Этого идиота не жалко, он на тебя напал, а ты защищался. — Ты опять повернул всё так, что я виноват, — недовольно пробурчал Паркер, прижимаясь к мужчине. Ворчит он для вида, потому что если Тони не изменял, то уже огромный груз с плеч, потому что измену Питер никогда бы не смог простить. И да, как он мог вообще упустить тот факт из вида, что на мужчине он запаха Тома не почувствовал, а на парне был, между прочим, очень свежий запах Старка. А ещё немаловажно, что это подтверждают слова Кицунэ, которая, пока что, не ошибалась, хоть пусть мужчина и тысячу раз не верит в гадалок. — Хватит пороть ерунду, — взял лицо Питера в свои руки Тони. — Я же сказал, что виноват только я. Альфа должен следить за омегой, а не забивать, интересуясь только своими проблемами. Юноша сразу вспомнил внутренний монолог мужчины, когда он винил себя в том, что он очень плохой альфа. — У тебя температура? — удивился Старк, щупая его лоб. — Да, в этот раз мне ещё хуже, — пожаловался юноша, прижимаясь сильнее, боясь, что так никогда и не отлипнет от мужчины, и даже святая сила не отдерёт его от Тони. — Прости, но сейчас я не могу тебе помочь, у нас гости, — разворачивается мужчина, прерывая контакт, и на это Питер чуть не захныкал от разочарования. В этот момент голову юношу пронзает дикий приступ боли от паучьего чутья, а мужчина закрывает его своей спиной от опасности. Паркер осторожно выглянул и увидел, что по дороге к ним идёт огромная толпа людей — половина из них была европейской внешности, а другая половина — явно японцы, за спинами которых покоились катаны. Венчали толпу двое мужчин агрессивного вида, глаза которых светились ярким оранжевым светом в сумраке — явный признак экстремиса. Как Питер понял, это были высшие альфы двух кланов. Примерно метров за тридцать от них толпа остановилась. Двое альф молчали и прожигали злым взглядом Тони. — Старк, чего ты заткнулся? Давай сюда свою омегу, я убью его, как он прикончил моего брата, — сказал мужчина-не-азиат. Высокий, грубая внешность с неприятными злыми чертами, короткий ёжик волос, весь его облик говорил об агрессивной большой силе. — Твоего омегу убил я, — говорит вдруг Тони. Питер удивлённо глядит на Старка, который твёрдо смотрит на чужого альфу, не моргая вообще. — Что ты мне гонишь? Я всё знаю! — зарычал амбал. — Я убил его, вина на мне, мне и отвечать, — Старк стоял на своём. — Ну, так и быть, — согласился альфа, его глаза загорелись ещё ярче. — Мы схватим тебя, а потом пустим по кругу твоего милого омежку и заставим тебя смотреть на это, чтобы неповадно было врать. Тони лишь хмыкнул на это заявление, сохраняя своё гробовое спокойствие. — Есть ещё ко мне претензии? — спрашивает Старк, поглядывая на японского альфу, который был хоть и ниже других альф и субтильнее, но во всём его облике чувствовалась мудрая спокойная сила — борода с проседью, густые длинные чёрные волосы, забранные в хвост, тоже в некоторых местах запятнанные сединой, сухие крепкие мышцы, длинные цепкие пальцы. — Есть, Старк, ты вторгся на мою территорию, — говорит японец на ломанном английском. — Тебе запрещено это делать. Теперь я спокойно могу тебя убить. — Значит, драка? — спрашивает Тони. — Ты ещё смеешь дерзить? Не в твоём положении это делать! — разозлился американский альфа, уже рыча. — Конечно, драка, посмотрим, какой ты, самый сильный альфа в мире. — О, тебя я с радостью прикончу, такая мерзость, которая спит со своим братом, должна сдохнуть. Но вот Такеши я спрошу ещё раз, уверен ли он? Такеши задохнулся от такой наглости, поэтому лишь выцедил: — Сегодня ты умрёшь, Старк. — Я уже умирал, но не особо это помогло от меня избавиться, — усмехается Тони. — Что же, это ваш выбор, я не могу противиться, — начал стягивать с себя одежду мужчина. — Ты чего творишь? — спрашивает японец, с удивлением посматривая на Старка. — Не хочу потом голым возвращаться домой, — отвечает его альфа, и Питер уверен, что сейчас тот улыбается своей фирменной хищной улыбкой. — Держи и отойди подальше, чтобы кровью не залило, — суёт свою одежду обалдевшему Паркеру Тони, ободряюще улыбаясь. — Я постараюсь быстро, — мужчина идёт уверенно ближе к толпе, подходя практически вплотную. Да уж, вот чего, а любви к браваде у него не отнимать. — В атаку! Бейте Старка насмерть! — орёт японец. Огромная толпа хлынула на Тони, буквально затопив всё вокруг. Сколько их тут? Человек двести? Двести человек на экстремисе — это же с ума сойти, какая мощь. Не то, чтобы Питер сомневался в силах своего любимого, но столько сверхлюдей на одного — это самоубийство. Но Старк явно так не думал, потому что выхватил катану у одного из нападавших и с невероятной скоростью отражал атаки, сносил одну голову за другой, ярко улыбаясь, наверное, ему всё это доставляло чистый азарт и удовольствие. И почему-то Питеру казалось, что это всего лишь затравка. Тони оставил катану в одном из напавших, бросаясь уже просто голыми руками на толпу, ну как голыми руками — выпустив клыки и когти, раздирая врагов просто в клочья, не оставляя им даже шанса на спасение и выживание. Любимым его приёмом так и осталось выдирание позвоночника, если не считать не менее зверское выдирание других органов. Глаза мужчины светились ярким голубым светом, по разрисованному чёрными мистическими символами телу ползли всполохи такой же голубой энергии, и Тони был похож больше не на человека, а на тёмное божество, которому молятся язычники самыми жуткими молитвами в абсолютной темноте. Если Старку и наносили какие-то повреждения, то затягивалось всё мгновенно, какие бы раны тяжелые не были. Сколько же тут уже трупов? — Умри! — подлетел Такеши сзади к его альфе, вонзая катану в основании шеи. — Ты тёмная тварь, противник любому свету, нечистый должен пасть! Тони замер, его взгляд тоже застыл, он был явно очень удивлён этой неожиданной атакой. — Этот клинок с добавлением серебра, окроплённый святой водой, ты умрёшь, порождение Ада! — продолжал кричать Такеши. Японский альфа явно был не в себе. Старк отмер и громко засмеялся: — Твою мать, святая вода! Посыпьте меня ещё солью! Мужчина схватился за основание катаны и медленно вытянул оружие из своего тела, кажется, совершенно не чувствуя боли, лукаво смотря на Такеши перед собой. — О, вы мне наскучили, — сказал Тони, откидывая катану прочь, улыбаясь уже хищно. — Поразвлекались и хватит. Старк взмахнул рукой и беснующаяся толпа замерла, будто он замедлил для них время. Стало очень холодно, особенно ногам — Питер посмотрел вниз и обалдел, потому что по земле стелился чёрный туман, который медленно полз к врагам, а мужчина указывал своей рукой ему направление. Через пару мгновений чёрное облако накрыло всех суперлюдей, из густого тумана послышались нечеловеческие крики боли и завывания. Тони снова взмахнул рукой и облако схлынуло. Все враги лежали на земле замертво, лица искорёжены гримасой ужаса, из глаз по щекам шли дорожки кровавых слёз. — Ты Дьявол! — заорал американский альфа, имени которого Питер так и не знал. — Ты монстр! — снова закричал он в ужасе, смотря на свою мёртвую стаю, и пустился в бега. Старк лишь смотрел ему в след и хохотал, затем облачился в свою броню, догнал убегающего и с разгона впечатал его в землю, буквально размозжив. Такеши сел на колени и неотрывно с всепоглощающим страхом в глазах наблюдал за тем, как Тони возвращается назад. — Я дам тебе возможность умереть от своей руки, как гордому самураю, — протягивает мужчина катану альфе. В глазах Старка светится лукавый азарт — убьёт себя или не убьёт? — И на тебя найдётся управа, — выплёвывает Такеши. — Нельзя убить мертвое, — опять фирменная хищная ухмылка. — Будь ты проклят! — вонзает себе в живот меч японец. — Уже давно, — тихо отвечает Тони, хватает рукоять катаны и разрубает противника ещё сильнее. Когда японец умирает, мужчина достаёт катану и с интересом разглядывает резную ручку, украшенную витиеватыми драконами, осматривает острое лезвие, с которого капает кровь. — Классный меч, возьму себе, как символ победы, — говорит Тони, довольно улыбаясь. Наверное, Питер выглядит очень тупо с раскрытым от удивления ртом, который он не может захлопнуть даже усилием воли. Весь бой длился от силы минут двадцать. Всё вокруг усеяно трупами, буквально ступить некуда, а если и было свободное место, то оно залито кровью. — Как ты? — спрашивает мужчина, ближе подходя к Паркеру, ярко улыбаясь. — А то по мне не видно? — спрашивает растерянно юноша. — Это было… просто охрененно! — закричал Питер в восторге внезапно, он и сам не понял почему, но всё это привело его в дикое восхищение. — Вот это да! Вот это реакция! — смеётся мужчина. — Я ожидал что-то типа: о боже мой, мистер Старк, вы же чудовище, как так можно, какой ужас! — передразнил обычный тон юноши Тони. — Да ну тебя, — хмыкнул Паркер. — Ладно, мне ещё нужны будут люди, — отошёл неожиданно мужчина к толпе, которую умертвил недавно с помощью тумана. Старк вытянул руку ладонью вверх, чуть согнув пальцы, и начал медленно её поднимать. И Питер глазам своим не мог поверь, но следом за движением мужчины мёртвые восставали. Их глаза теперь тоже светились голубым светом, а тела окрашивались такими же символами, как и тело его альфы. Через пару минут перед ними стояла сотня человек и бессмысленно смотрела своими пустыми голубыми глазами. — Так, задание, идите и расскажите всем, что двое высших альф пали от моей руки, и что я отстоял честь своего омеги, — приказал мужчина. — Чего замерли, давайте-давайте, прочь отсюда, — хлопнул Тони в ладоши. Все обращённые мигом разбежались в разные стороны абсолютно бесшумно, будто скользя, кто залез в кусты, кто побежал по дороге, кто стал забираться на горы. — Обалдеть, — выдавил из себя Питер. — Ты что, теперь некромант? — Не знаю, наверное, — пожал так просто плечами мужчина, будто это не он толпу людей одним движением руки убил десять минут назад, а потом сделал из них послушных зомби. — Это просто прекрасно, — прошептал Паркер, поражённый такой невероятной силой. Такая сила пугала и вгоняла в трепетную дрожь, и Питер до сих пор не понимал, кем же вернулся его возлюбленный с того света. Человек, демон, Дьявол? Но одновременно он был восхищён этим всем до глубины души, понимая, что его защищает существо с такими невероятными способностями, что это существо устраивает кровавую бойню ради него, потому что юноша просчитался и натворил глупостей. И Паркер задумывается, а достоин ли он вообще такой чести? Почему именно он? Почему не любой другой человек в мире стал парой Старку? По каким таким параметрам он избран? «У тебя комплекс матери Терезы, Питер» — Эй, с тобой всё нормально? — помахал рукой Тони перед лицом юноши. — Хватит смотреть в одну точку, ты меня пугаешь. — Всё нормально, — моргнул Паркер, выходя из глубин своих мыслей. — Кто-то, помнится, страдал от течки, — усмехнулся мужчина, жадно поглядывая. — Кажется, я перехотел, — пробормотал юноша, смотря на гору трупов, которые не вызывали в душе никаких романтических порывов. — Всё равно раздевайся, поможешь мне смыть кровь, — хохотнул мужчина. — Ты собрался мыться в озере? В святом для японцев месте? — удивился Питер. — Смерть уже затопила это место. Такеши сам осквернил свою святыню, когда решил драться здесь, — заметил Старк. — Раздевайся, — ещё раз приказал мужчина. И Паркер стал послушно стягивать с себя одежду, чувствуя себя опять глупо от всей этой безумной ситуации. Питер вздохнул, потому что лезть в холодную воду с температурой не хотелось вообще, но медленно подошёл к мужчине, который стоял на берегу озера и смотрел задумчиво вдаль. Тони пах кровью и потом, его тело было сильно разгорячено после сложного боя. — Идём, — оборачивается мужчина и хватает Паркера за руку, тянет в озеро. Юноша и не представлял, насколько вода холодная — как только он коснулся её ногами, то по телу прошёл озноб. — Нет-нет, я не залезу, — отнекивается Питер, поворачивая назад. Тони обхватывает сильнее его руку и дёргает с силой, забегая и падая в озеро, разбрызгивая воду вокруг себя, таща Паркера за собой и смеясь. Юноша громко орёт от такой шоковой терапии и падает, захлёбываясь водой. — Ты решил потонуть на мелководье? — вытаскивает фырчащего парня мужчина. — Я сейчас сдохну от холода! — шипит Питер, проклиная Старка, которому вдруг взбрело в голову порезвиться в озере не очень тёплой ночью. — Ну всё, ты уже залез, сейчас привыкнешь, — потащил юношу дальше Тони. Когда они зашли по талию, то мужчина попросил убрать с его спины кровь, потому что сам он точно не дотянется. Питер тщательно смывал с кожи мужчины уже подсохшую кровь, разглядывая в лунном свете мистические символы, пытаясь найти в них хоть какую-то закономерность или порядок, но всё было тщетно. И имеют ли они вообще смысл? Может быть, это письмена другого языка? Или это наречие древних богов, которых не помнит уже никто? — Ты не знаешь, что это за символы? — спрашивает Паркер. — Нет, я пытался их разгадать, но пока ничего не смог найти, — отвечает Тони, смывая кровь со своих волос. Питер ещё раз провёл по чистой коже спины, чувствуя, как сокращаются сильные мышцы под ладонью, и его застигло такое грандиозное ощущение, будто он прикасается к чему-то настолько загадочному, древнему и чудовищно сильному. Знает ли вообще хоть кто-то, что за силу притащил с собой с того света Старк? Это так завораживало, что он повел рукой дальше по талии. Тони обернулся к нему, и Паркер, как зачарованный, повёл рукой по животу, дальше по груди, ощущая чистый запах мужчины, который больше не перебивался запахами крови и битвы, чувствуя, как тяжёлое жгущее желание снова возвращается. Тони понял всё мгновенно, хватая свою пару и прижимая сильно к себе, так привычно глубоко целуя. Ночное озеро, луна, вокруг прекрасный японский сад — романтика, если не считать кучи трупов неподалёку. Наверное, это ненормально — постоянно бегать от партнёра, а потом бросаться к нему в объятия за утешением. Вряд ли такие отношения можно назвать здоровыми, по-настоящему они встречались всего-ничего, а в остальное время Питер то бегал от Тони, то оплакивал его смерть. Мужчина вытаскивает на берег юношу, всё также крепко обнимая, горячо дыша и страстно вылизывая его шею. Опускает его на песок спиной, ложась сверху, и Паркер снова чувствует давление сильного тела, понимая, что хочет, чтобы так было всегда. В этот раз Тони делал всё медленно и нежно, не бросаясь, как оголодалый зверь на любимое лакомство, скорее показывая, что он любит свою пару, чем забирает своё и удовлетворяет яростную похоть. И это уже действительно можно назвать занятием любовью, а не бешеным бесцельным трахом, это укрепление связи, а не взятие добычи. Мужчина даже не озаботился растягиванием, лишь смазал себя и сразу стал проникать, медленно, тягуче-сладко, целуя, вылизывая, обнимая не сильно, чтобы не оставлять синяков. Питер охватывает ногами талию своего партнёра, приникая ближе, чувствуя ладонями сокращение мощных мышц, зарываясь рукой в густые волосы своего любимого, тоже целует его шею, ключицы, шепчет, что любит. Старк в ответ клянётся, что любит лишь его одного и никогда не оставит. И у юноши нет причин не верить, ведь даже с того света его любимый вернулся за ним, поборов саму смерть. Толчки медленные, глубокие, размеренные, дразнящие. Тони не меняет позы, наверное, понимает, что это лучшее положение для такого романтичного секса, потому что можно в любой момент заглянуть в глаза друг другу и убедиться, что страсть горит и угасать не собирается. Питер кончал с именем его мужчины на губах, прижимаясь лишь сильнее, кайфуя от того, как его партнёр получает высший пик удовольствия, и в этот раз мужчина его не кусал, не рычал, не дёргал грубо, лишь тяжело дышал и тягуче низко постанывал, и это заводило сильнее, чем любой самый страстный рык. Тони обессиленно опустился на своего партнёра, прижимая, позволяя почувствовать Питеру снова себя под защитой. Паркер сильнее обнимает, слушая успокаивающееся дыхание партнёра, смотрит на звёзды на далёком небосводе, на луну, и чувствует себя счастливым впервые за этот долгий тяжёлый год. Рядом в кустах что-то зашуршало, и Питер быстро повернулся туда. На него из сумрака уставились два ярких хитрых лисьих глаза, плутовка ещё пару мгновений лукаво посмотрела, а потом махнула своими пятью хвостами и исчезла. Паркер улыбнулся, крепче прижимаясь, лелея надежду, что теперь-то всё будет хорошо, что больше не будет мучительных страданий, что они будут вместе и просто счастливы, пытаясь построить свой уютный мир. Надежда умирает последней.AMATORY — Остановить время